"Кто ты, воин?"

"Я не боюсь". Из одного из последних интервью Сергея Пускепалиса.

– Вы были одним из первых артистов, выступивших в поддержку специальной военной операции. Вам не тревожно наблюдать ту пропасть, что разделяет нашу условную «творческую интеллигенцию» и огромную страну?

– Конечно, тревожно! Потому что я прекрасно понимаю: вся эта ситуация в культуре складывалась последние годы, а то и десятилетия. Она спонсировалась, развивалась и направлялась в строго определенную сторону. В ту сторону, где нет места любви к Родине – просто как к практическому исчислению таланта. Талант же должен работать на созидание! А у нас – на отрицание. Огромное количество представителей нашей культуры построили свою карьеру на отрицании – собственной страны, истории, народа. Всего хорошего, что в нас заложено. На таком… масштабном нигилизме.
Я очень переживаю. Многих из них знаю лично. Мне больно и обидно, что у нас большое количество действительно талантливых людей оказались вот такими – со сломанными мозгами.

– Нет ощущения, что многие коллеги молчат, потому что чего-то боятся?

– Я не могу ответить за них. Я не боюсь. И призываю всех своих коллег не бояться. Надеюсь, они прочтут это интервью. Ну чего бояться? Кого? Жизнь-то одна. Нужно просто понимать: нельзя плевать на могилы своих предков. Возможно, вы думаете, что это просто история, а на самом деле – это ваше будущее, будущее вашей страны.

24 августа 2022

…"Кобзарь" называют "Библией украинского народа". Шевченко – его пророком. Тогда, почему же мы удивляемся, что наше место – на задворках Европы? С таким "пророком" и такой "Библией" в другое – не пустят.

Монумент Шевченко торчит теперь в Шевченковском сквере на бульваре Шевченко напротив университета им. Т.Г. Шевченко.

Живой Тарас всегда притягивал к себе энергию окружающих. О нем заботились. Его выкупали из крепостной неволи. Учили. Слали деньги. Вытаскивали из армии. Сам он не мог ничего. Нет ничего удивительного, что Украина теперь повторяет его судьбу, жалуясь, плача, клянча кредиты и ожидая чуда. Ведь для нее он тоже стал языческим богом.

Друзья, украинская литература настолько слабая и малоинтересная не только для мира, но и для самих украинцев, что называться в ней классиком - не большая честь".

10 лет назад в Киеве был убит журналист и писатель Олесь Бузина.

"…Хромого звали Фёдором Достоевским: так он сам себя перерегистрировал в специальном протоколе, где сказано, что уполномоченный волревкома Игнатий Мошонков слушал заявление Игнатия Мошонкова о переименовании его в честь памяти известного писателя - в Фёдора Достоевского, и постановил: переименоваться с начала новых суток и навсегда, а впредь предложить всем гражданам пересмотреть свои прозвища - удовлетворяют ли они их, - имея в виду необходимость подобия новому имени.
⠀
Фёдор Достоевский задумал эту кампанию в целях самосовершенствования граждан: кто прозовется Либкнехтом, тот пусть и живет подобно ему, иначе славное имя следует изъять обратно. Таким порядком по регистру переименования прошли двое граждан: Степан Чечер стал Христофором Колумбом, а колодезник Пётр Грудин - Францем Мерингом: по уличному Мерин. Фёдор Достоевский запротоколил эти имена условно и спорно: он послал запрос в волревком - были ли Колумб и Меринг достойными людьми, чтобы их имена брать за образцы дальнейшей жизни, или Колумб и Меринг безмолвны для революции.
⠀
Ответа волревком еще не прислал. Степан Чечер и Пётр Грудин жили пока безымянными…"
⠀
Андрей Платонов. Чевенгур.

Яндекс представил крупнейшее обновление говорящей Алисы с момента её создания. "Теперь она умеет рассуждать!" - говорится в сообщении. Ну всё, расходимся. Телега не вывезет такой конкуренции. 

…Знаете ли вы, что религия есть самое важное, самое первое, самое нужное? А кто этого не знает, с тем не для чего произносить даже "А" споров, разговоров. Такого нужно просто пройти. Пройти молчанием... Вот отчего в наше время почти не о чем и не с кем говорить.

Я не спорщик с Богом и не изменю Ему, когда Он по молитве не дал мне "милости"; я люблю Его, предан Ему. И что бы Он ни делал - не скажу хулы, и только буду плакать о себе…

Душа православная - в даре молитвы. Тело его - обряды, культ. Но кто подумал бы, что кроме обрядов в нем нет ничего - тот при всяческом уме не понял в нем ничего.

Кто любит русский народ, тот не может не любить Церкви. Потому что народ и Церковь - одно. И только у русских это одно.

Василий Розанов. 1911.

Гарик Сукачев и Юрий Куклачев узнают, что попали под санкции.

В нашем московском дворе всего за один день буйным цветом зацвела слива. Будто не было еще совсем недавно сугробов и метелей.

А воздух жаркий, и липкий, и так его мало.
Пропустите, говорит, пропустите, я Его мама,
но ее, конечно, не пропускают,
ад хохочет, трясется, и зубы скалит,
торжествует.
А она говорит: дайте мне хоть ручку Его неживую,
подержать за ручку, как в детстве,
я же мама, куда мне деться.
Вот она стоит, смерть перед ней, в глаза ей смеется,
Пасть у смерти вонючая, зрачки-колодцы,
Смерть идет по земле, истирает гранит и крошит,
А она отвечает:
Маленький мой, хороший,
Ты уж там, где ты есть, победи, пожалуйста, эту дрянь.
Ты вот ради этого, пожалуйста, встань,
Открывай глаза свои, неживые, незрячие.
⠀
И плачет, сильно-пресильно плачет.
⠀
Он войдет в ее дом через три дня.
Мама, скажет, мама, послушай, это и правда я,
Не плачь, родная, слушай, что тебе говорят:
Мама, я спустился в ад, и я победил ад,
Мама, я сделал все, как ты мне сказала.
Смерть, где твое жало?

Анна Долгарева

Христос Воскресе!

Напоминаю, прогнозируемый Апокалипсис не является уважительной причиной для поездок по городу на электросамокате.

Тоска по родине у всех проявляется по-разному. Иноагент Дмитрий Назаров, вот, решил вспомнить свой звездный сериал "Кухня". При активной поддержке французской винодельческой промышленности.

Сегодня в рамках ММКФ состоялся первый показ фильма Тиграна Кеосаяна "Семь дней Петра Семёныча". Доброе, смешное и грустное, настоящее наше кино. Лучший, на мой взгляд, фильм Тиграна Кеосаяна. Лучшая роль Федора Добронравова. Долгие овации. 

Тигран Эдмондович, выкарабкивайтесь, мы вас ждем!

Пришла беда, откуда не ждали.

…Я как-то предложил Маяковскому купить у меня рифму.
- Пожалуйста, - сказал он с серьёзной деловитостью. - Какую?
- Медика́мент и медяками.
- Рубль.
- Почему же так мало? - удивился я.
- Потому что говорится "медикаме́нт", с ударением на последнем слоге.
- Тогда зачем вы вообще покупаете?
- На всякий случай.

Юрий Олеша

Кортневс, Трескуновс и Аграновичус - чемоданс, вокзалс, Латвиас.

Я ещё готов, стерев зубы под корень, стерпеть звОнить вместо звонИть. Но если эти упыри узаконят "матные" вместо "матерные" - я уйду во внутреннюю грамматическую эмиграцию.