#помастерским
в этот раз благодаря объективу Георгия Кизевальтера и его выставке «Другие пространства. Мастерские художников» в фонде «Екатерина», что идёт до 6 февраля. Смотрите, кто тут у нас:
▪️ Владимир Янкилевский
▪️ Дмитрий Александрович Пригов
▪️ Иван Чуйков
▪️ Дмитрий Краснопевцев
▪️ Эдуард Гороховский
▪️ Владимир Немухин
▪️ Илья Кабаков
▪️ Анатолий Зверев
▪️ Оскар Рабин
▪️ Ирина Нахова и Андрей Монастырский + Лев Рубинштейн
в этот раз благодаря объективу Георгия Кизевальтера и его выставке «Другие пространства. Мастерские художников» в фонде «Екатерина», что идёт до 6 февраля. Смотрите, кто тут у нас:
▪️ Владимир Янкилевский
▪️ Дмитрий Александрович Пригов
▪️ Иван Чуйков
▪️ Дмитрий Краснопевцев
▪️ Эдуард Гороховский
▪️ Владимир Немухин
▪️ Илья Кабаков
▪️ Анатолий Зверев
▪️ Оскар Рабин
▪️ Ирина Нахова и Андрей Монастырский + Лев Рубинштейн
#помастерским
«В детстве я много раз наблюдал, как люди плачут или исповедаются после просмотра пивоваровских альбомов, а эти просмотры в семидесятые годы происходили почти каждый вечер в подвальной мастерской на Маросейке. Эта мастерская сама по себе представляла зачарованную территорию, отдельный мир, подземный летающий остров»
Фрагмент статьи Павла Пепперштейна про Виктора Пивоварова из нового альбома художника «Книга I», что выпустили Музей «Гараж» и Artguide Editions
Фото из книги и с выставки «Другие пространства. Мастерские художников в объективе Георгия Кизевальтера», что идёт в фонде «Екатерина» до 6 февраля
«В детстве я много раз наблюдал, как люди плачут или исповедаются после просмотра пивоваровских альбомов, а эти просмотры в семидесятые годы происходили почти каждый вечер в подвальной мастерской на Маросейке. Эта мастерская сама по себе представляла зачарованную территорию, отдельный мир, подземный летающий остров»
Фрагмент статьи Павла Пепперштейна про Виктора Пивоварова из нового альбома художника «Книга I», что выпустили Музей «Гараж» и Artguide Editions
Фото из книги и с выставки «Другие пространства. Мастерские художников в объективе Георгия Кизевальтера», что идёт в фонде «Екатерина» до 6 февраля
#помастерским
точнее студии Ирины Бутковской и Мики Плутицкой, которые познакомились в Мастерских «Гаража», а подружились на второй Триеннале российского совриска. Это сближение неслучайно: они обе изучают живопись как постмедиум; работают с темой памяти; сторонницы гендерной репрезентации.
Когда художницы завели мастерскую на двоих, я навестила их, чтоб зафиксировать момент становления художественного соседства. Как оно скажется на их искусстве? Спустя полгода я вижу результаты взаимовлияния, которые усилили высказывания обеих.
При этом взаимодействие происходит настолько тонко и органично, что не стирает их идентичности.
Мика по-прежнему — про коллективную память, советский миф и диалог с модернизмом.
Ирина продолжает вытаскивать животное и монструозное, что сидит в каждом из нас. Делает это через инфантильные и уязвимые образы.
А ещё у неё сегодня день рождения! В рамках #подарокнадр желаю достойных кураторов, проектов и коллекционеров!
точнее студии Ирины Бутковской и Мики Плутицкой, которые познакомились в Мастерских «Гаража», а подружились на второй Триеннале российского совриска. Это сближение неслучайно: они обе изучают живопись как постмедиум; работают с темой памяти; сторонницы гендерной репрезентации.
Когда художницы завели мастерскую на двоих, я навестила их, чтоб зафиксировать момент становления художественного соседства. Как оно скажется на их искусстве? Спустя полгода я вижу результаты взаимовлияния, которые усилили высказывания обеих.
При этом взаимодействие происходит настолько тонко и органично, что не стирает их идентичности.
Мика по-прежнему — про коллективную память, советский миф и диалог с модернизмом.
Ирина продолжает вытаскивать животное и монструозное, что сидит в каждом из нас. Делает это через инфантильные и уязвимые образы.
А ещё у неё сегодня день рождения! В рамках #подарокнадр желаю достойных кураторов, проектов и коллекционеров!
#помастерским
▪️Анри Матисс в Вансе на фото Роберта Капы 1950 года
▪️студия Джексона Поллока в Ист-Хэмптоне на фото Сусаны Вуд
▪️Альберто Джакометти в Париже на фото Роберта Дуано 1951 года
▪️реконструированная лондонская студия Фрэнсиса Бэкона для Дублинской городской галереи на фото Криса Бэкона
▪️дом-мастерская Василия Верещагина в Москве на фото
1904 года из Музея истории благотворительности
▪️студия Поля Сезанна в Экс-ан-Провансе на фото с сайта мастерской
▪️Пабло Пикассо в Каннах на фото Арнольда Ньюмена 1956 года
▪️Диего Ривера и Фрида Кало в ее мастерской в Сан-Анхеле на фото 1945 года из музея художницы
▪️Эдвард Мунк в Осло на фото 1943 года (последняя съёмка) из музея художника
▪️дом-мастерская Клода Моне в Живерни на фото Джанни Бассо
▪️Анри Матисс в Вансе на фото Роберта Капы 1950 года
▪️студия Джексона Поллока в Ист-Хэмптоне на фото Сусаны Вуд
▪️Альберто Джакометти в Париже на фото Роберта Дуано 1951 года
▪️реконструированная лондонская студия Фрэнсиса Бэкона для Дублинской городской галереи на фото Криса Бэкона
▪️дом-мастерская Василия Верещагина в Москве на фото
1904 года из Музея истории благотворительности
▪️студия Поля Сезанна в Экс-ан-Провансе на фото с сайта мастерской
▪️Пабло Пикассо в Каннах на фото Арнольда Ньюмена 1956 года
▪️Диего Ривера и Фрида Кало в ее мастерской в Сан-Анхеле на фото 1945 года из музея художницы
▪️Эдвард Мунк в Осло на фото 1943 года (последняя съёмка) из музея художника
▪️дом-мастерская Клода Моне в Живерни на фото Джанни Бассо
#помастерским
у Елены Осиповой, которая уже 20 лет выходит на улицы Петербурга со своими картинами-плакатами, написанными на злобу дня. На одной из протестных акций 77-летнюю художницу задержали.
Вот ее интервью #естьпочитатьчто
фото Елены Лукьяновой из «Новой»
у Елены Осиповой, которая уже 20 лет выходит на улицы Петербурга со своими картинами-плакатами, написанными на злобу дня. На одной из протестных акций 77-летнюю художницу задержали.
Вот ее интервью #естьпочитатьчто
фото Елены Лукьяновой из «Новой»
#помастерским
у Игоря Шелковского, который вырос с Беллой Ахмадулиной и рассказывал мне о ней: «Жили в одной коммунальной квартире, сидели буквально на одном горшочке, катались на трехколесном велосипеде по коридору. К концу войны появились еще дети. Белла была самая начитанная среди нас. Читала Андерсена. Однажды приходит и говорит: «Давайте играть в бедных». А мы и так все были бедные. Задавали друг другу вопросы типа: а ты смог бы съесть 100 пирожных? Смог бы! А ты?».
Бабушка решила не уезжать: будь что будет. Выменяла хлеб на железную печурку: не было электричества, отопления. Зимой от холода вода текла по стенам. Они и потолки были расписаны под восточные орнаменты. Я много болел, и когда лежал, разглядывал потолок, где какой дефект: крестик забыли поставить или точечку.
Постоянный голод. Водянистая черная мороженая картошка елась как сладкое пирожное. По карточкам покупали хлеб, крупу, сахар. Давалось все в минимальном количестве — лишь бы выжить».
Фото мои и из архива художника
у Игоря Шелковского, который вырос с Беллой Ахмадулиной и рассказывал мне о ней: «Жили в одной коммунальной квартире, сидели буквально на одном горшочке, катались на трехколесном велосипеде по коридору. К концу войны появились еще дети. Белла была самая начитанная среди нас. Читала Андерсена. Однажды приходит и говорит: «Давайте играть в бедных». А мы и так все были бедные. Задавали друг другу вопросы типа: а ты смог бы съесть 100 пирожных? Смог бы! А ты?».
Бабушка решила не уезжать: будь что будет. Выменяла хлеб на железную печурку: не было электричества, отопления. Зимой от холода вода текла по стенам. Они и потолки были расписаны под восточные орнаменты. Я много болел, и когда лежал, разглядывал потолок, где какой дефект: крестик забыли поставить или точечку.
Постоянный голод. Водянистая черная мороженая картошка елась как сладкое пирожное. По карточкам покупали хлеб, крупу, сахар. Давалось все в минимальном количестве — лишь бы выжить».
Фото мои и из архива художника
#помастерским
Олега Кулика, у которого «никакой депрессии, наоборот, всё бурно, по Кафке». Уголовное дело заведено, но фигурант не найден. Дело открыли «по факту», но по какому — пока не решили. Все-таки Кафка отдыхает: дело есть, а факта нет. Но есть возмутившиеся, чьи мнения услышаны.
Забавно, что среди них депутат Александр Хинштейн, с которым Кулик выпил не одну бутылку водки. Это было в 90-е в редакции «МК», благодаря которому и я познакомились с художником и брала у него интервью. Пришла к нему зёленая в эту самую мастерскую с мыслями об изучаемом тогда итальянском Возрождении, а он мне давай — ликбез по московскому акционизму: человек-собака, Александр Бренер, Авдей Тер-Оганьян, Анатолий Осмоловский, Пётр Павленский и далее по списку.
А для следователей, которые ведут дело художника, экспресс-лекция не понадобилась. Они оказались продвинутыми. В курсе подноготной Кулика: «не только про человека-собаку знают, но и про вызов им Ельцина на ринг, про порчу икон топором, про зашивания рта и прибивание интимного места к брусчатке Красной площади, про многое что ещё, даже про неофициальную фамилию Гельман-Кулик». С такой любознательностью, надеюсь, не составит труда порешать вопрос в пользу художника.
Очевидно, никакого злого умысла в безобидной скульптуре не было. Особенно, если изучить а) портфолио Кулика, где полно похожих образов, самый яркий из которых — теннисистка; б) историю создания «Большой матери». Работа изначально называлась «Сон красавцев». Художник развёлся и решил переименовать её в «Все бабы су**». Отошёл через время и передумал. Понял, что всё-таки женщина — это сила, мощь. Так и родилась идея с оружием. Английский меч возник не сразу, сначала были плети (смотрите фото этапов создания работы), потом — ятаган. Но с ним, искривлённым не достигались ровные углы, пирамидальность, передающая баланс энергий. Пришлось заменить на меч.
В таком виде, по мнению художника, скульптура передает тонкие состояния в монументальности и эффект солнца, вокруг которого вращаются планеты. Сейчас вокруг неё на Мытищинском складе вращаются представители следственного комитета. Назначены эксперты (не последние, кстати, люди в мире современного искусства), проходит экспертиза. А художник ждёт вердикт и не переживает, ваяет дальше — серию знаменитые акционисты
Олега Кулика, у которого «никакой депрессии, наоборот, всё бурно, по Кафке». Уголовное дело заведено, но фигурант не найден. Дело открыли «по факту», но по какому — пока не решили. Все-таки Кафка отдыхает: дело есть, а факта нет. Но есть возмутившиеся, чьи мнения услышаны.
Забавно, что среди них депутат Александр Хинштейн, с которым Кулик выпил не одну бутылку водки. Это было в 90-е в редакции «МК», благодаря которому и я познакомились с художником и брала у него интервью. Пришла к нему зёленая в эту самую мастерскую с мыслями об изучаемом тогда итальянском Возрождении, а он мне давай — ликбез по московскому акционизму: человек-собака, Александр Бренер, Авдей Тер-Оганьян, Анатолий Осмоловский, Пётр Павленский и далее по списку.
А для следователей, которые ведут дело художника, экспресс-лекция не понадобилась. Они оказались продвинутыми. В курсе подноготной Кулика: «не только про человека-собаку знают, но и про вызов им Ельцина на ринг, про порчу икон топором, про зашивания рта и прибивание интимного места к брусчатке Красной площади, про многое что ещё, даже про неофициальную фамилию Гельман-Кулик». С такой любознательностью, надеюсь, не составит труда порешать вопрос в пользу художника.
Очевидно, никакого злого умысла в безобидной скульптуре не было. Особенно, если изучить а) портфолио Кулика, где полно похожих образов, самый яркий из которых — теннисистка; б) историю создания «Большой матери». Работа изначально называлась «Сон красавцев». Художник развёлся и решил переименовать её в «Все бабы су**». Отошёл через время и передумал. Понял, что всё-таки женщина — это сила, мощь. Так и родилась идея с оружием. Английский меч возник не сразу, сначала были плети (смотрите фото этапов создания работы), потом — ятаган. Но с ним, искривлённым не достигались ровные углы, пирамидальность, передающая баланс энергий. Пришлось заменить на меч.
В таком виде, по мнению художника, скульптура передает тонкие состояния в монументальности и эффект солнца, вокруг которого вращаются планеты. Сейчас вокруг неё на Мытищинском складе вращаются представители следственного комитета. Назначены эксперты (не последние, кстати, люди в мире современного искусства), проходит экспертиза. А художник ждёт вердикт и не переживает, ваяет дальше — серию знаменитые акционисты
#помастерским
у Валерия Кошлякова, которому сегодня исполнилось 60. Но круглую дату он не отмечает (как и дни рождения) и по привычке трудится в парижской студии. Здесь художник создал работы для проекта Domus Maxima, который недавно завершился в Музее архитектуры. А по соседству с мастерской он собирал выброшенную французами на улицу антикварную мебель, сделал из неё инсталляции и дополнил ими выставку. В этом разумном потреблении — весь Кошляков. Всегда скромный, скупой на ненужное общение, сдержанный в речах. Как следствие — стабильный в творчестве и по жизни. Ему повезло с красавицей-женой Ольгой, которая помогает выстроить процессы и выступает сокуратором его выставок, а ещё с детьми. Пусть и дальше будет так!
Фотографии Владимира Сычева
и Влады Крассильниковой
у Валерия Кошлякова, которому сегодня исполнилось 60. Но круглую дату он не отмечает (как и дни рождения) и по привычке трудится в парижской студии. Здесь художник создал работы для проекта Domus Maxima, который недавно завершился в Музее архитектуры. А по соседству с мастерской он собирал выброшенную французами на улицу антикварную мебель, сделал из неё инсталляции и дополнил ими выставку. В этом разумном потреблении — весь Кошляков. Всегда скромный, скупой на ненужное общение, сдержанный в речах. Как следствие — стабильный в творчестве и по жизни. Ему повезло с красавицей-женой Ольгой, которая помогает выстроить процессы и выступает сокуратором его выставок, а ещё с детьми. Пусть и дальше будет так!
Фотографии Владимира Сычева
и Влады Крассильниковой
Какие из рубрик вы больше всего ждёте?
Anonymous Poll
48%
#полноекуку
5%
#артпиаркоторыйзаслужили
3%
#поестьсовкусом
9%
#представьтесебе
4%
#помастерским
10%
#естьпочитатьчто
5%
#непроходитемимо
6%
#вследующейжизни
2%
#зачетныймерч
9%
#планынавыхи
#помастерским
у одного из лидеров неофициального искусства второй половины ХХ века Дмитрия Плавинского, к 85-летию которого Музей AZ показывает выставку «Носороги на черепашьих бегах в Москве». Вдова художника Мария Плавинская рассказывает «ку-ку»:
«В конце 1950-ых с мастерскими было туго. Художники работали дома. У Димы была девятиметровая комната в полуподвале, где жил он, жена и маленький ребенок.
Если получались работы большого формата — их приходилось выносить на помойку, ведь жить с этим было невозможно. И фотоаппаратов тогда не было — много произведений до нас просто не дошло. Но часть живописи этого периода все же уцелела.
Плавинский не был членом Союза художников, и в этом тоже была сложность. Поэтому нельзя было не только получить мастерскую, но даже купить красок.
Первая мастерская появилась у Немухина — это был подвал на углу Садового кольца и Красина. Там Дима занимался офортами. Ему повезло найти офортный станок. Это были номерные изделия, найти их было сложно, но они были великолепного качества. Работа с офортами не очень чистая: много лаков, кислот, реактивов. Но вещи получались прекрасные и они заняли свое место в музеях.
Как вы понимаете: полуподвал все время заливает, нет света, и в какой-то момент он просто перетащил все ко мне домой. Мы жили на Арбате в крошечной квартире. Сюда переехали и большие работы (в том числе «Слово», что в Третьяковке), и офортный станок, все-все.
Мы все подчинялись ритму, что задавал художник. Специальной комнаты для Димы не было. Если это была большая работа, то она создавалась в нашей спальне.
Помню, я спала на кровати. Открываю глаза и не могу понять, что происходит — будто я в каком-то закрытом помещении, надо мной что-то нависает. А это оказалось кресло, которое Дима просто перекинул через меня, так как оно мешало разместить работу.
Но для нас это было нормально — ведь смотреть за его работой было ооооочень интересно. Жалко было уходить на службу и расставаться с этим волшебным зрелищем».
Фотографии Игоря Пальмина
у одного из лидеров неофициального искусства второй половины ХХ века Дмитрия Плавинского, к 85-летию которого Музей AZ показывает выставку «Носороги на черепашьих бегах в Москве». Вдова художника Мария Плавинская рассказывает «ку-ку»:
«В конце 1950-ых с мастерскими было туго. Художники работали дома. У Димы была девятиметровая комната в полуподвале, где жил он, жена и маленький ребенок.
Если получались работы большого формата — их приходилось выносить на помойку, ведь жить с этим было невозможно. И фотоаппаратов тогда не было — много произведений до нас просто не дошло. Но часть живописи этого периода все же уцелела.
Плавинский не был членом Союза художников, и в этом тоже была сложность. Поэтому нельзя было не только получить мастерскую, но даже купить красок.
Первая мастерская появилась у Немухина — это был подвал на углу Садового кольца и Красина. Там Дима занимался офортами. Ему повезло найти офортный станок. Это были номерные изделия, найти их было сложно, но они были великолепного качества. Работа с офортами не очень чистая: много лаков, кислот, реактивов. Но вещи получались прекрасные и они заняли свое место в музеях.
Как вы понимаете: полуподвал все время заливает, нет света, и в какой-то момент он просто перетащил все ко мне домой. Мы жили на Арбате в крошечной квартире. Сюда переехали и большие работы (в том числе «Слово», что в Третьяковке), и офортный станок, все-все.
Мы все подчинялись ритму, что задавал художник. Специальной комнаты для Димы не было. Если это была большая работа, то она создавалась в нашей спальне.
Помню, я спала на кровати. Открываю глаза и не могу понять, что происходит — будто я в каком-то закрытом помещении, надо мной что-то нависает. А это оказалось кресло, которое Дима просто перекинул через меня, так как оно мешало разместить работу.
Но для нас это было нормально — ведь смотреть за его работой было ооооочень интересно. Жалко было уходить на службу и расставаться с этим волшебным зрелищем».
Фотографии Игоря Пальмина
#помастерским
у Надежды Лихогруд, у которой завтра заканчивается изящная выставка в ММСИ. Там скульптор собрала тотальную инсталляцию из работ, прям как в своей мастерской на Масловке. До похода к ней, я была уверена, что самая красивое рабочее место здесь у Ирины Затуловской, но у нее появился достойный конкурент. Хотя говорить так некорректно, тем более, что Лихогруд поклонница Затуловской. Уже пообещала их познакомить. А пока знакомлю вас с мастерской, где рождаются её очаровательные скульптуры и где обитает самая сногсшибательная борзая Весна.
Фото мои и Екатерины Старостиной
у Надежды Лихогруд, у которой завтра заканчивается изящная выставка в ММСИ. Там скульптор собрала тотальную инсталляцию из работ, прям как в своей мастерской на Масловке. До похода к ней, я была уверена, что самая красивое рабочее место здесь у Ирины Затуловской, но у нее появился достойный конкурент. Хотя говорить так некорректно, тем более, что Лихогруд поклонница Затуловской. Уже пообещала их познакомить. А пока знакомлю вас с мастерской, где рождаются её очаровательные скульптуры и где обитает самая сногсшибательная борзая Весна.
Фото мои и Екатерины Старостиной
#помастерским
В продолжение дебатов про то, стоит или нет снимать панно Марка Шагала с потолка парижской Оперы Гарнье, показываю мастерскую художника в Сен-Поль-де-Вансе, где он создавал эти самые работы.
Фотографии Reporters Associes/Gamma Features + Derry Moore / AD
В продолжение дебатов про то, стоит или нет снимать панно Марка Шагала с потолка парижской Оперы Гарнье, показываю мастерскую художника в Сен-Поль-де-Вансе, где он создавал эти самые работы.
Фотографии Reporters Associes/Gamma Features + Derry Moore / AD
#помастерским
Анджелина Джоли отхватила культовые апартаменты, где не только Жан-Мишель Баския творил, но и Энди Уорхол. Вот как внутри
Анджелина Джоли отхватила культовые апартаменты, где не только Жан-Мишель Баския творил, но и Энди Уорхол. Вот как внутри
#помастерским
Не успела Анджелина Джоли со своим модным домом распаковать вещи в арендованной студии Жана-Мишеля Баскии в Нью-Йорке, как кто-то высказал свое фи. Облил входную группу розовой краской, залив мемориальную табличку художника и граффити. Больше никаких «записок» не оставил. Джоли, не долго думая, обратилась в полицию и параллельно заявила, что не собирается что-либо меня на фасаде или внутри студии. Чтит память художника, так что на этот счет никто может не возбуждаться
Не успела Анджелина Джоли со своим модным домом распаковать вещи в арендованной студии Жана-Мишеля Баскии в Нью-Йорке, как кто-то высказал свое фи. Облил входную группу розовой краской, залив мемориальную табличку художника и граффити. Больше никаких «записок» не оставил. Джоли, не долго думая, обратилась в полицию и параллельно заявила, что не собирается что-либо меня на фасаде или внутри студии. Чтит память художника, так что на этот счет никто может не возбуждаться
#помастерским
Работы для выставки Ирина Затуловская создала в арт-резиденции «Мира Центра» в соседней от Суздаля Кидекше. Окна пространства выходят на церковь Бориса и Глеба 1152 года — одно из самых ранних белокаменных зданий Руси.
Все здесь охраняется ЮНЕСКО, так что на согласование доков по созданию резиденции ушло 4 года. Хорошо, у ее инициатора Дмитрия Разумова, который еще строит музеи авангарда в Суздале и в московском бывшем рынке Константина Мельникова, не опустились руки. Но проект резиденции претерпел изменения: сначала над ним работала Ольга Трейвас, позже подключились другие архитекторы + Разумов.
Получилось так красиво, что даже жалко, что пускают сюда работать и жить исключительно художников
Работы для выставки Ирина Затуловская создала в арт-резиденции «Мира Центра» в соседней от Суздаля Кидекше. Окна пространства выходят на церковь Бориса и Глеба 1152 года — одно из самых ранних белокаменных зданий Руси.
Все здесь охраняется ЮНЕСКО, так что на согласование доков по созданию резиденции ушло 4 года. Хорошо, у ее инициатора Дмитрия Разумова, который еще строит музеи авангарда в Суздале и в московском бывшем рынке Константина Мельникова, не опустились руки. Но проект резиденции претерпел изменения: сначала над ним работала Ольга Трейвас, позже подключились другие архитекторы + Разумов.
Получилось так красиво, что даже жалко, что пускают сюда работать и жить исключительно художников