Эксперт Корякин: недовольство жителей результатами «мусорной» реформы дошло до верхов
Член Общественного совета при Минприроды РФ, политконсультант Станислав Корякин в интервью «Клубу Регионов» дал свою оценку итогам реализации реформы обращения с отходами. Напомним, накануне спикер Совфеда Валентина Матвиенко жестко высказалась об итогах этой работы, сказав, что вместо роста сортировки и переработки наблюдается «деградация и регресс».
– Вы согласны с выводами Матвиенко?
– ТКО – это очень многослойная история во всех смыслах, в которой нужно разбираться. В принципе итоги любого нацпроекта содержат очень много нюансов. Вчера мы озвучили экспертный доклад с оценкой итогов всего нацпроекта «Экология», и там отмечается, что положение о проектной деятельности не обязывает администраторов нацпроектов разрабатывать цели и показатели в обязательной взаимоувязке и обосновывать такую связь. Так что, вполне может оказаться, что всё шло, как запланировано, но у жителей есть неудовлетворенность результатами, и это в каком-то виде доносится до верхов, что и позволяет делать какие-то заявления.
– Кто виноват в том, что люди не видят результатов?
– Говорят «у семи нянек...». Можно говорить о методических недочетах. Например, при разработке комплекса мероприятий использовался программно-целевой, а не системный подход. Поэтому здесь может получиться, как у Райкина: претензии к пуговицам есть? Претензий нет. Хотя сам костюм не сидит. Еще важно, что в комплексной системе обращения с ТКО наблюдалось значительное сокращение расходов федерального бюджета. Но показывать пальцем на того, кто виноват, я не готов.
– Может, реформа не удалась, поскольку изначально планы по переработке и сортировке были нереальными?
– Есть объективные факторы, которые подкосили систему обращения с ТКО. Помните, как резко вырос объем доставок во время ковида, то есть, количество упаковки увеличилось в разы. Везде валялись перчатки и маски, а врачи говорили, что использованную маску нужно упаковать в пакет, а этот пакет – еще в один пакет.
Но есть объективные данные. Эффект от НП «Экология» охватывает свыше 82% жителей страны, хотя очень слабый на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке. За всё время действия федпроекта «Чистая страна» ликвидированы 142 из 191 несанкционированных свалок в границах городов. Показатели хоть и не достигнуты, но очень высокие. А по объектам накопленного вреда план даже перевыполнили: ликвидировали 84, хотя в плане было 75. А еще есть данные опросов, которые и мы проводили, и ВЦИОМ: более 2/3 граждан так или иначе увидели изменения у лучшему. Но, конечно, в этой работе нам нужно больше продвигаться на восток.
– За время реформы изменился менталитет россиян в плане отношения к отходам?
– Люди сортировкой с каждым годом занимаются всё больше. Например, у моей дочери в арендованной квартире в Москве балкон завален пластиковыми бутылками, картоном и прочими [фракциями], которые они возят туда, где их принимают. Я вижу это и в Петербурге, и в Севастополе, где провожу много времени. Да, самосознание растет, но в основном это происходит в крупных городах. Нужно развивать просветительную работу, причем, среди чиновников тоже. Мне, например, сильно врезалось в память, как несколько лет назад один глава муниципалитета из ЦФО на вопрос, как у него дела с раздельным сбором, ответил, что всё отлично. А когда попросили показать на карте, то выяснилось, что на севере у него принимают стекло, на западе – бумагу, на юге – еще что-то. То есть, формально всё было организовано, но на деле крайне неудобно для людей.
– Почему именно Матвиенко так жестка в своих оценках и «мусорной» реформы, и, зачастую, других итогов работы чиновников?
– Это обусловлено ее местом в политической иерархии. Она человек очень уважаемый, опытный, равноудаленный от разных групп, но при этом она очень близка с точки зрения ценностей и понимания ситуации к Владимиру Владимировичу. Человек, достигший одной из высших позиций в стране, может себе позволить озвучить не очень приятные для кого-то мнения, но на то и щука, чтобы карась не дремал.
#интервьюКлубаРегионов
Член Общественного совета при Минприроды РФ, политконсультант Станислав Корякин в интервью «Клубу Регионов» дал свою оценку итогам реализации реформы обращения с отходами. Напомним, накануне спикер Совфеда Валентина Матвиенко жестко высказалась об итогах этой работы, сказав, что вместо роста сортировки и переработки наблюдается «деградация и регресс».
– Вы согласны с выводами Матвиенко?
– ТКО – это очень многослойная история во всех смыслах, в которой нужно разбираться. В принципе итоги любого нацпроекта содержат очень много нюансов. Вчера мы озвучили экспертный доклад с оценкой итогов всего нацпроекта «Экология», и там отмечается, что положение о проектной деятельности не обязывает администраторов нацпроектов разрабатывать цели и показатели в обязательной взаимоувязке и обосновывать такую связь. Так что, вполне может оказаться, что всё шло, как запланировано, но у жителей есть неудовлетворенность результатами, и это в каком-то виде доносится до верхов, что и позволяет делать какие-то заявления.
– Кто виноват в том, что люди не видят результатов?
– Говорят «у семи нянек...». Можно говорить о методических недочетах. Например, при разработке комплекса мероприятий использовался программно-целевой, а не системный подход. Поэтому здесь может получиться, как у Райкина: претензии к пуговицам есть? Претензий нет. Хотя сам костюм не сидит. Еще важно, что в комплексной системе обращения с ТКО наблюдалось значительное сокращение расходов федерального бюджета. Но показывать пальцем на того, кто виноват, я не готов.
– Может, реформа не удалась, поскольку изначально планы по переработке и сортировке были нереальными?
– Есть объективные факторы, которые подкосили систему обращения с ТКО. Помните, как резко вырос объем доставок во время ковида, то есть, количество упаковки увеличилось в разы. Везде валялись перчатки и маски, а врачи говорили, что использованную маску нужно упаковать в пакет, а этот пакет – еще в один пакет.
Но есть объективные данные. Эффект от НП «Экология» охватывает свыше 82% жителей страны, хотя очень слабый на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке. За всё время действия федпроекта «Чистая страна» ликвидированы 142 из 191 несанкционированных свалок в границах городов. Показатели хоть и не достигнуты, но очень высокие. А по объектам накопленного вреда план даже перевыполнили: ликвидировали 84, хотя в плане было 75. А еще есть данные опросов, которые и мы проводили, и ВЦИОМ: более 2/3 граждан так или иначе увидели изменения у лучшему. Но, конечно, в этой работе нам нужно больше продвигаться на восток.
– За время реформы изменился менталитет россиян в плане отношения к отходам?
– Люди сортировкой с каждым годом занимаются всё больше. Например, у моей дочери в арендованной квартире в Москве балкон завален пластиковыми бутылками, картоном и прочими [фракциями], которые они возят туда, где их принимают. Я вижу это и в Петербурге, и в Севастополе, где провожу много времени. Да, самосознание растет, но в основном это происходит в крупных городах. Нужно развивать просветительную работу, причем, среди чиновников тоже. Мне, например, сильно врезалось в память, как несколько лет назад один глава муниципалитета из ЦФО на вопрос, как у него дела с раздельным сбором, ответил, что всё отлично. А когда попросили показать на карте, то выяснилось, что на севере у него принимают стекло, на западе – бумагу, на юге – еще что-то. То есть, формально всё было организовано, но на деле крайне неудобно для людей.
– Почему именно Матвиенко так жестка в своих оценках и «мусорной» реформы, и, зачастую, других итогов работы чиновников?
– Это обусловлено ее местом в политической иерархии. Она человек очень уважаемый, опытный, равноудаленный от разных групп, но при этом она очень близка с точки зрения ценностей и понимания ситуации к Владимиру Владимировичу. Человек, достигший одной из высших позиций в стране, может себе позволить озвучить не очень приятные для кого-то мнения, но на то и щука, чтобы карась не дремал.
#интервьюКлубаРегионов
Эксперт Воротников: в провале мусорной реформы жители винят губернаторов и мэров
Координатор экспертного совета проектного офиса развития Арктики Александр Воротников обратил внимание, что Валентина Матвиенко – едва ли не первый представитель высших эшелонов власти, которая открыто заявила о провале реформы обращения с ТКО. Сам эксперт полностью согласен с выводами спикера Совфеда. В интервью «Клубу Регионов» он поделился своим мнением о том, кто в этом виноват.
– Вы мнение Валентины Ивановны поддерживаете?
– Сегодня реформу обсуждают эксперты, чиновники, пользователи соцсетей – и все мнения сходятся в том, что она не удалась. И не зря Валентина Ивановна об этом заявила, и очень хорошо, что она так сделала, потому что высокоранговые деятели об этом не говорили, а Матвиенко взяла на себя смелость прямо об этом заявить. Да, каких-то успехов удалось добиться, но в основном-то люди жалуются, и всё это переходит уже в политическую сферу, потому что речь идет о доверии к власти. Кого люди ругают за провал реформы? Тех, кто находится рядом с ними – мэров и губернаторов.
– Может, мэры с губернаторами и виноваты? Реформа-то не в космосе реализуется, а в регионах и городах.
– Они оказались крайними, заложниками ситуации. Искать виноватых сложно, но у любой ошибки есть имя и фамилия. Одно имя Валентина Ивановна прямо и назвала – это министр природы Александр Козлов. Еще одно имя – вице-премьер Денис Мантуров, к которому на одном из совещаний президент обратился с вопросом, где заводы? А еще у нас есть Российский экологический оператор, который возглавляет Денис Буцаев, и РЭО тоже, как считаю и я, и большинство экспертов, со своими задачами не справился. И если продолжать список фамилий, до давайте вспомним о Виктории Абрамченко, которая курировала реформу, когда была вице-премьером. Сейчас на ее место пришел Дмитрий Патрушев и какое-то дело началось, что и Матвиенко отметила.
– Может, в 2019 году ставились завышенные, нереальные планы по сортировке и переработке?
– Основная проблема в том, что у нас в стране нет нормальных технологий переработки мусора. Всё находится на стадии опытно-промышленных установок, но технологий, которые можно сразу внедрять в производство, у нас нет. Второй момент – мы фактически не производим оборудования для сортировки мусора. Почему встали ростеховские заводы? Потому что для них собирались закупать иностранное оборудование, но поставки прекратились. Вся наша сортировка – это когда мы мигрантов-таджиков ставили у ленты, а их больше нет.
Но есть у нас и свои удачные примеры, которые нужно тиражировать. Например, в Архангельской области губернатор создает своего рода «фонд», в который поступает определенная сумма с каждой тонны мусора, которую оператор вывозит на действующие площадки. Эти деньги пригодятся, чтобы ликвидировать эти свалки в будущем.
Но есть другая проблема. У нас всё и сразу хотят сделать на государственные деньги. А на самом деле, здесь нужно применять государственно-частное партнерство. Такой пример мы видим в Мурманской области. Там на основе концессионного соглашения создан так называемый экотехнопарк, куда отходы свозят, частично сортируют и частично перерабатывают, а то, что не могут переработать, разделяют на фракции и развозят по организациям, которые занимаются специальной переработкой.
В общем, проблема непростая, наскоком ее не решить. А еще к контролю за исполнением всех планов нужно привлекать общественность. Потому что, пока начальство увидит проблему – еще неизвестно сколько времени пройдут, а люди, которые живут рядом со свалками, любые проблемы видят сразу.
#интервьюКлубаРегионов
Координатор экспертного совета проектного офиса развития Арктики Александр Воротников обратил внимание, что Валентина Матвиенко – едва ли не первый представитель высших эшелонов власти, которая открыто заявила о провале реформы обращения с ТКО. Сам эксперт полностью согласен с выводами спикера Совфеда. В интервью «Клубу Регионов» он поделился своим мнением о том, кто в этом виноват.
– Вы мнение Валентины Ивановны поддерживаете?
– Сегодня реформу обсуждают эксперты, чиновники, пользователи соцсетей – и все мнения сходятся в том, что она не удалась. И не зря Валентина Ивановна об этом заявила, и очень хорошо, что она так сделала, потому что высокоранговые деятели об этом не говорили, а Матвиенко взяла на себя смелость прямо об этом заявить. Да, каких-то успехов удалось добиться, но в основном-то люди жалуются, и всё это переходит уже в политическую сферу, потому что речь идет о доверии к власти. Кого люди ругают за провал реформы? Тех, кто находится рядом с ними – мэров и губернаторов.
– Может, мэры с губернаторами и виноваты? Реформа-то не в космосе реализуется, а в регионах и городах.
– Они оказались крайними, заложниками ситуации. Искать виноватых сложно, но у любой ошибки есть имя и фамилия. Одно имя Валентина Ивановна прямо и назвала – это министр природы Александр Козлов. Еще одно имя – вице-премьер Денис Мантуров, к которому на одном из совещаний президент обратился с вопросом, где заводы? А еще у нас есть Российский экологический оператор, который возглавляет Денис Буцаев, и РЭО тоже, как считаю и я, и большинство экспертов, со своими задачами не справился. И если продолжать список фамилий, до давайте вспомним о Виктории Абрамченко, которая курировала реформу, когда была вице-премьером. Сейчас на ее место пришел Дмитрий Патрушев и какое-то дело началось, что и Матвиенко отметила.
– Может, в 2019 году ставились завышенные, нереальные планы по сортировке и переработке?
– Основная проблема в том, что у нас в стране нет нормальных технологий переработки мусора. Всё находится на стадии опытно-промышленных установок, но технологий, которые можно сразу внедрять в производство, у нас нет. Второй момент – мы фактически не производим оборудования для сортировки мусора. Почему встали ростеховские заводы? Потому что для них собирались закупать иностранное оборудование, но поставки прекратились. Вся наша сортировка – это когда мы мигрантов-таджиков ставили у ленты, а их больше нет.
Но есть у нас и свои удачные примеры, которые нужно тиражировать. Например, в Архангельской области губернатор создает своего рода «фонд», в который поступает определенная сумма с каждой тонны мусора, которую оператор вывозит на действующие площадки. Эти деньги пригодятся, чтобы ликвидировать эти свалки в будущем.
Но есть другая проблема. У нас всё и сразу хотят сделать на государственные деньги. А на самом деле, здесь нужно применять государственно-частное партнерство. Такой пример мы видим в Мурманской области. Там на основе концессионного соглашения создан так называемый экотехнопарк, куда отходы свозят, частично сортируют и частично перерабатывают, а то, что не могут переработать, разделяют на фракции и развозят по организациям, которые занимаются специальной переработкой.
В общем, проблема непростая, наскоком ее не решить. А еще к контролю за исполнением всех планов нужно привлекать общественность. Потому что, пока начальство увидит проблему – еще неизвестно сколько времени пройдут, а люди, которые живут рядом со свалками, любые проблемы видят сразу.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Журавлёв об «Итогах года» с Путиным: этот эфир был самым благодушным за все годы
Научный руководитель Института региональных проблем Дмитрий Журавлёв в интервью «Клубу Регионов» поделился мнением, что 21-я по счету прямая линия с президентом Владимиром Путиным оказалась самой мягкой из всех. Эксперт считает, что, в отличие от прошлых эфиров, сегодня ни один губернатор не получил и, скорее всего, не получит «персональных пенделей».
– Какие сигналы по итогам этой прямой линии получили губернаторы?
– Я, если честно, ломаю над этим голову. С одной стороны, все проблемы, которые стоят перед регионами, были упомянуты: ЖКХ, здравоохранение, демография... Но ни одна из них не была привязана к конкретной территории, за исключением пары примеров, где женщине что-то не выплатили, и мужчина жаловался на отсутствие инсулина. Тут понятно, что губернаторам было дано указание разобраться и доложить. Еще двух конкретных губернаторов Путин похвалил [врио глав Коми Ростислава Гольдштейна и Курской области Александра Хинштейна]. А всё остальное было более общим, шло по форме: есть проблема – ее надо решать вот так и вот так. Но ни разу не было сказано, что эту проблему допустил губернатор Иванов, а вот эту – губернатор Петров. Критика шла скорее по линии Минобороны и Минтруда, что недоплатили, не выдали… Вообще, эфир был очень благодушным.
– Почему мы не увидели любимый народом жанр под названием «порка губернатора»?
– Именно потом, что поменялся подход. Почему он поменялся, есть две версии. Официальная – это необходимость консолидации. Неофициальная: стиль управления у президента становится более мягким, несмотря на жесткость ситуации.
– То, что публично Путин стал мягче, означает ли, что и за пределами эфира губернаторы, из регионов которых приходили жалобы, не получат жестких нагоняев?
– Думаю, как раз и означает, что нагоняев в виде персональных пенделей не получат. А получат формальные распоряжения, обязательные к исполнению. Ведь как работает прямая линия? Любая фраза президента оформляется в виде распоряжения. И у меня есть большие сомнения, что эти распоряжения будут выполнены, потому что этих общих распоряжений слишком много. Они для исполнителей хороши тем, что их реализацию практически невозможно проверить.
– Эта прямая линия была самой «травоядной» из всех?
– Это совершенно точно. Все предыдущие 20 эфиров были более плотоядными, в этом я абсолютно уверен.
#интервьюКлубаРегионов
Научный руководитель Института региональных проблем Дмитрий Журавлёв в интервью «Клубу Регионов» поделился мнением, что 21-я по счету прямая линия с президентом Владимиром Путиным оказалась самой мягкой из всех. Эксперт считает, что, в отличие от прошлых эфиров, сегодня ни один губернатор не получил и, скорее всего, не получит «персональных пенделей».
– Какие сигналы по итогам этой прямой линии получили губернаторы?
– Я, если честно, ломаю над этим голову. С одной стороны, все проблемы, которые стоят перед регионами, были упомянуты: ЖКХ, здравоохранение, демография... Но ни одна из них не была привязана к конкретной территории, за исключением пары примеров, где женщине что-то не выплатили, и мужчина жаловался на отсутствие инсулина. Тут понятно, что губернаторам было дано указание разобраться и доложить. Еще двух конкретных губернаторов Путин похвалил [врио глав Коми Ростислава Гольдштейна и Курской области Александра Хинштейна]. А всё остальное было более общим, шло по форме: есть проблема – ее надо решать вот так и вот так. Но ни разу не было сказано, что эту проблему допустил губернатор Иванов, а вот эту – губернатор Петров. Критика шла скорее по линии Минобороны и Минтруда, что недоплатили, не выдали… Вообще, эфир был очень благодушным.
– Почему мы не увидели любимый народом жанр под названием «порка губернатора»?
– Именно потом, что поменялся подход. Почему он поменялся, есть две версии. Официальная – это необходимость консолидации. Неофициальная: стиль управления у президента становится более мягким, несмотря на жесткость ситуации.
– То, что публично Путин стал мягче, означает ли, что и за пределами эфира губернаторы, из регионов которых приходили жалобы, не получат жестких нагоняев?
– Думаю, как раз и означает, что нагоняев в виде персональных пенделей не получат. А получат формальные распоряжения, обязательные к исполнению. Ведь как работает прямая линия? Любая фраза президента оформляется в виде распоряжения. И у меня есть большие сомнения, что эти распоряжения будут выполнены, потому что этих общих распоряжений слишком много. Они для исполнителей хороши тем, что их реализацию практически невозможно проверить.
– Эта прямая линия была самой «травоядной» из всех?
– Это совершенно точно. Все предыдущие 20 эфиров были более плотоядными, в этом я абсолютно уверен.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Склянчук: борьба с бедностью в ближайшее время не будет возведена в число приоритетов
Государство пока не демонстрирует попыток системного решения проблемы бедности, но оно уже не замалчивает эту больную тему, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог Павел Склянчук. По его мнению, об этом говорит и содержание прямой линии с Владимиром Путиным, где прозвучало, что рост цен является одной из самых популярных тем обращений граждан, и недавние выступления представителей СРЗП и губернатора Калининградской области, предложивших возродить продуктовые карточки и создать полки в магазинах с бесплатным продуктами для малоимущих.
– Инициативы губернатора Беспрозванных, а также депутатов Аксакова и Миронова – это личный пиар этих деятелей, или через них государство реагирует на повышение цен?
– На мой взгляд, инициативы, которые исходят от Миронова и Аксакова, абсолютно отвечают социал-демократическим ценностям, а именно такой с идеологической точки зрения хотела бы быть «Справедливая Россия». Эсеры говорят не только про продуктовые карточки, еще у них постоянно в повестке тема с бесплатной раздачей еды. Я не считаю, что за этими выступлениями может скрываться подготовка государственных решений – это слишком чувствительная тема, чтобы таким образом вбрасывать ее в общественное мнение. Более того, мы видим, что инициатива получила негативные отзывы, в частности, звучали претензии об узаконенной бедности.
– Если бы какие-то решения государство готовило, то Владимир Путин на прямой линии, наверное. сказал бы об этом?
– Думаю, да. Тут можно вспомнить, что несколько лет назад в государственную повестку попала тема, связанная с тем, что у нас за чертой бедности живут 20 миллионов человек. При этом понятно, что если государство делает тему бедности одной из центральных, то через какое-то время нужно показывать результаты по снижению этого показателя. Но, поскольку, с одной стороны, заявляется, что российская экономика входит в пятерку ведущих экономик мира, а с другой остается серьезный разрыв в доходах самых бедных и самых богатых, то всё это дает обычному человеку противоречивые сигналы: непонятно, жить стало лучше или хуже? В общем, думаю, что тема борьбы с бедностью в ближайшее время не будет возведена в число приоритетных направлений государственной социальной политики, а останется нишевой, для обсуждения, например, справороссами. Тем самым нам демонстрируют, что тема не замалчивается.
– То есть, пиариться на борьбе с бедностью можно, но реальных новых мер пока не будет?
– Новых мер пока ожидать не стоит. Полагаю, что отношение к проблеме вообще будет облечено в классическую формулу «бедность – не порок». Затянуть пояса в той или иной степени придется всем. Здесь и государственный аппарат пример показывает: зарплаты там не индексируются, идет сокращение штата, специалисты колоссально перегружены большим объемом трудновыполнимых задач.
– Рост цен и проблема бедности вообще все еще остаются в социальной повестке или уже стали политическими проблемами?
– Эта тема пока просто выведена из зоны замалчивания – на прямой линии не стали скрывать, что это волнует общество. В политическую она перейдет, когда власти начнут искать виноватых в росте цен. Полагаю, что это должна быть комплексная санкция на то, чтобы демонстративно наказывать спекулянтов, что влечет за собой увеличение роли ФАС, выявлять картели, причем, во всех направлениях, ведь цены выросли на всё – начиная от гречки и заканчивая авиабилетами.
– То есть, как бы ни пиарились на теме справороссы, и даже если коммунисты подключатся, они в политическую плоскость вопрос не выведут?
– Думаю, им не дадут называть конкретные фамилии министров или крупных предпринимателей, виновных в сложившейся ситуации. То есть, коммунисты и эсеры будут об этом говорить, но дальше общих разговоров не пойдут.
#интервьюКлубаРегионов
Государство пока не демонстрирует попыток системного решения проблемы бедности, но оно уже не замалчивает эту больную тему, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог Павел Склянчук. По его мнению, об этом говорит и содержание прямой линии с Владимиром Путиным, где прозвучало, что рост цен является одной из самых популярных тем обращений граждан, и недавние выступления представителей СРЗП и губернатора Калининградской области, предложивших возродить продуктовые карточки и создать полки в магазинах с бесплатным продуктами для малоимущих.
– Инициативы губернатора Беспрозванных, а также депутатов Аксакова и Миронова – это личный пиар этих деятелей, или через них государство реагирует на повышение цен?
– На мой взгляд, инициативы, которые исходят от Миронова и Аксакова, абсолютно отвечают социал-демократическим ценностям, а именно такой с идеологической точки зрения хотела бы быть «Справедливая Россия». Эсеры говорят не только про продуктовые карточки, еще у них постоянно в повестке тема с бесплатной раздачей еды. Я не считаю, что за этими выступлениями может скрываться подготовка государственных решений – это слишком чувствительная тема, чтобы таким образом вбрасывать ее в общественное мнение. Более того, мы видим, что инициатива получила негативные отзывы, в частности, звучали претензии об узаконенной бедности.
– Если бы какие-то решения государство готовило, то Владимир Путин на прямой линии, наверное. сказал бы об этом?
– Думаю, да. Тут можно вспомнить, что несколько лет назад в государственную повестку попала тема, связанная с тем, что у нас за чертой бедности живут 20 миллионов человек. При этом понятно, что если государство делает тему бедности одной из центральных, то через какое-то время нужно показывать результаты по снижению этого показателя. Но, поскольку, с одной стороны, заявляется, что российская экономика входит в пятерку ведущих экономик мира, а с другой остается серьезный разрыв в доходах самых бедных и самых богатых, то всё это дает обычному человеку противоречивые сигналы: непонятно, жить стало лучше или хуже? В общем, думаю, что тема борьбы с бедностью в ближайшее время не будет возведена в число приоритетных направлений государственной социальной политики, а останется нишевой, для обсуждения, например, справороссами. Тем самым нам демонстрируют, что тема не замалчивается.
– То есть, пиариться на борьбе с бедностью можно, но реальных новых мер пока не будет?
– Новых мер пока ожидать не стоит. Полагаю, что отношение к проблеме вообще будет облечено в классическую формулу «бедность – не порок». Затянуть пояса в той или иной степени придется всем. Здесь и государственный аппарат пример показывает: зарплаты там не индексируются, идет сокращение штата, специалисты колоссально перегружены большим объемом трудновыполнимых задач.
– Рост цен и проблема бедности вообще все еще остаются в социальной повестке или уже стали политическими проблемами?
– Эта тема пока просто выведена из зоны замалчивания – на прямой линии не стали скрывать, что это волнует общество. В политическую она перейдет, когда власти начнут искать виноватых в росте цен. Полагаю, что это должна быть комплексная санкция на то, чтобы демонстративно наказывать спекулянтов, что влечет за собой увеличение роли ФАС, выявлять картели, причем, во всех направлениях, ведь цены выросли на всё – начиная от гречки и заканчивая авиабилетами.
– То есть, как бы ни пиарились на теме справороссы, и даже если коммунисты подключатся, они в политическую плоскость вопрос не выведут?
– Думаю, им не дадут называть конкретные фамилии министров или крупных предпринимателей, виновных в сложившейся ситуации. То есть, коммунисты и эсеры будут об этом говорить, но дальше общих разговоров не пойдут.
#интервьюКлубаРегионов
Политтехнолог Еловский: сильным губернаторам нет нужды имитировать выполнение новых KPI
Слабые губернаторы вынуждены принимать дополнительные меры для того, чтобы отвечать новым KPI, в которые включили данные соцопросов. Таким мнением с «Клубом Регионов» поделился политтехнолог Дмитрий Еловский, комментируя решение орловского губернатора Андрея Клычкова создать при облправительстве управление мониторинга социальных процессов.
– Новое управление Клычкова – ответ на обновление KPI?
– Если тебе назначены KPI, в которых прописано, что тебя будут оценивать в том числе по удовлетворенности людей твоими действиями, то любая нормальная управленческая логика подсказывает, что KPI надо выполнять. Орловский губернатор принял решение, что ему нужно управление, которое будет отрабатывать болезненные вопросы, чтобы они не влияли негативно на социологию.
– Зачем новая структура, если во всех регионах уже давно есть ЦУРы?
– У ЦУРов задача отрабатывать точечные проблемы вроде недостроенных ФАПов. А управление, по идее, должно работать с социологией, формировать социальный климат.
– Скоро такие управления во всех регионах появятся?
– Не думаю. У Клычкова особый статус – он всё-таки частично системный губернатор, представитель КПРФ. Поэтому ему приходится идти на экстраординарные меры, на которые не всякий губернатор пойдет. Но не исключаю, что если решение Клычкова даст хорошие результаты, то другие, сомневающиеся в своих позициях главы, начнут перенимать этот опыт.
Сильным губернаторам, которые в себе не сомневаются, за которыми стоят серьезные прикрывающие их федеральные группы, им в структуре управления ничего менять не нужно. В этом смысле слабые губернаторы вынуждены совершать дополнительные телодвижения, чтобы и KPI отрабатывать, и системе показать: «Смотрите, я что-то делаю, а не просто занимаюсь тем же, что и раньше».
– Насколько серьезные усилия нужно будет приложить губернаторам вообще, чтобы убедить жителей, что они работают хорошо, чтобы граждане так же ответили и во время опросов?
– Здесь ведь речь не о губернаторе и его рейтинге, а доверии людей к власти вообще. То есть, губернатор, во-первых, должен будет убедить жителей в том, что вообще вся система власти хорошо работает. Во-вторых, губернатору нужно будет научиться по-другому разговаривать с людьми, а не просто отчитываться пресс-релизами на сайте, которые потом разгоняют по всей сетке. А сейчас получается, что вроде бы вся система работает, государство, действительно, очень много делает для людей, но до них эта информация не доходит, и когда их спрашиваешь: «Что власть делает?», они отвечают: «Не знаем».
– Пальцев двух рук, кажется, хватит, чтобы перечислись губернаторов, которые общаются с народом не через пресс-релизы…
– И одной руки хватит. На самом деле, это колоссальная проблема. И она еще в том, что адекватные консультанты и медиа-менеджеры остались только на федеральном уровне с огромными зарплатами. И когда губернатор, чтобы ему научиться по-другому разговаривать с людьми, попросит: «Привезите мне такого специалиста, пусть он мне поможет», выяснится, что таких пять человек на всю страну, и на 89 регионов они не делятся. В общем, губернаторам, которые никак не могут повлиять на формирование мнения людей о власти, остается только молиться и надеяться, что оно само собой сформируется хорошо.
– Означает ли это, что первые соцопросы в 2025 году покажут не самый высокий уровень оценки власти?
– Думаю, он будет нормальным, потому что у нас люди власть не разделяют, они будут оценивать ее всю. А рейтинг всей власти сейчас, на фоне сплочения вокруг флага, очень высокий. Большую угрозу несут 2026-2027 годы, потому что объединение вокруг флага не может длиться бесконечно. Собственно, поэтому KPI и поменяли, чтобы система была готова к изменениям. Думаю, в 2026 году от губернаторов как раз серьезно потребуют что-то делать.
– Чтобы на выборах в Госдуму люди не сомневались, за кого голосовать?
– Вот именно.
#интервьюКлубаРегионов
Слабые губернаторы вынуждены принимать дополнительные меры для того, чтобы отвечать новым KPI, в которые включили данные соцопросов. Таким мнением с «Клубом Регионов» поделился политтехнолог Дмитрий Еловский, комментируя решение орловского губернатора Андрея Клычкова создать при облправительстве управление мониторинга социальных процессов.
– Новое управление Клычкова – ответ на обновление KPI?
– Если тебе назначены KPI, в которых прописано, что тебя будут оценивать в том числе по удовлетворенности людей твоими действиями, то любая нормальная управленческая логика подсказывает, что KPI надо выполнять. Орловский губернатор принял решение, что ему нужно управление, которое будет отрабатывать болезненные вопросы, чтобы они не влияли негативно на социологию.
– Зачем новая структура, если во всех регионах уже давно есть ЦУРы?
– У ЦУРов задача отрабатывать точечные проблемы вроде недостроенных ФАПов. А управление, по идее, должно работать с социологией, формировать социальный климат.
– Скоро такие управления во всех регионах появятся?
– Не думаю. У Клычкова особый статус – он всё-таки частично системный губернатор, представитель КПРФ. Поэтому ему приходится идти на экстраординарные меры, на которые не всякий губернатор пойдет. Но не исключаю, что если решение Клычкова даст хорошие результаты, то другие, сомневающиеся в своих позициях главы, начнут перенимать этот опыт.
Сильным губернаторам, которые в себе не сомневаются, за которыми стоят серьезные прикрывающие их федеральные группы, им в структуре управления ничего менять не нужно. В этом смысле слабые губернаторы вынуждены совершать дополнительные телодвижения, чтобы и KPI отрабатывать, и системе показать: «Смотрите, я что-то делаю, а не просто занимаюсь тем же, что и раньше».
– Насколько серьезные усилия нужно будет приложить губернаторам вообще, чтобы убедить жителей, что они работают хорошо, чтобы граждане так же ответили и во время опросов?
– Здесь ведь речь не о губернаторе и его рейтинге, а доверии людей к власти вообще. То есть, губернатор, во-первых, должен будет убедить жителей в том, что вообще вся система власти хорошо работает. Во-вторых, губернатору нужно будет научиться по-другому разговаривать с людьми, а не просто отчитываться пресс-релизами на сайте, которые потом разгоняют по всей сетке. А сейчас получается, что вроде бы вся система работает, государство, действительно, очень много делает для людей, но до них эта информация не доходит, и когда их спрашиваешь: «Что власть делает?», они отвечают: «Не знаем».
– Пальцев двух рук, кажется, хватит, чтобы перечислись губернаторов, которые общаются с народом не через пресс-релизы…
– И одной руки хватит. На самом деле, это колоссальная проблема. И она еще в том, что адекватные консультанты и медиа-менеджеры остались только на федеральном уровне с огромными зарплатами. И когда губернатор, чтобы ему научиться по-другому разговаривать с людьми, попросит: «Привезите мне такого специалиста, пусть он мне поможет», выяснится, что таких пять человек на всю страну, и на 89 регионов они не делятся. В общем, губернаторам, которые никак не могут повлиять на формирование мнения людей о власти, остается только молиться и надеяться, что оно само собой сформируется хорошо.
– Означает ли это, что первые соцопросы в 2025 году покажут не самый высокий уровень оценки власти?
– Думаю, он будет нормальным, потому что у нас люди власть не разделяют, они будут оценивать ее всю. А рейтинг всей власти сейчас, на фоне сплочения вокруг флага, очень высокий. Большую угрозу несут 2026-2027 годы, потому что объединение вокруг флага не может длиться бесконечно. Собственно, поэтому KPI и поменяли, чтобы система была готова к изменениям. Думаю, в 2026 году от губернаторов как раз серьезно потребуют что-то делать.
– Чтобы на выборах в Госдуму люди не сомневались, за кого голосовать?
– Вот именно.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Данилов: при назначении сенатора соблюдение сроков на самое важное
Соблюдение сроков при назначении членов Совфеда отступает на задний план по сравнению с тем, что кандидатура нового сенатора должна удовлетворять федцентр, а верхняя палата оставалась «предохранителем» для действующей политической системы, сказал в интервью «Клубу Регионов» исполнительный директор Центра политического анализа Вячеслав Данилов.
Сроки сорвали в двух регионах. У губернатора Рязанской области Павла Малкова было 10 дней для замены Николая Любимова, но с момента его досрочного ухода из СФ прошло больше месяца. Верховный Хурал Тувы должен был определиться с сенатором в течение месяца с начала работы нового созыва, но просрочил решение на три месяца.
– Полноценное представительство в СФ регионам не важно, раз они игнорируют сроки?
– С назначением сенаторов часто возникают проблемы на местах. Например, в регион приехал новый губернатор, и ему нужно вникнуть в ситуацию. Или у губернатора скоро выборы, а это означает размен с местными элитами, это дело не быстрое. Срыв сроков с назначением сенатора – не великая проблема. Ну, нет – и нет, потом появится. Тем более, в условиях СВО люди вообще немного другим заняты. С другой стороны, это нам из Москвы может казаться, что сенатор – это ерунда, но в регионе видится иначе. Там сенатор – это важно, это человек, который может открыть дверь, которую другие не откроют, который помогает выстроить отношения между отраслевыми министерствами, с правительством, Думой и тд.
– В какой степени регионы сами решают, кто будет сенатором?
– Это договорной процесс, потому что центр кого-то хочет видеть в сенате, а кого-то не хочет, люди с подмоченной репутацией ему в СФ не нужны. Не исключаю, что это как раз происходит при выборе сенаторов от Рязани и Тувы.
– Несамостоятельность регионов в определении своих представителей меняет миссию СФ?
– Еще при президенте Медведеве поднималась тема политической реформы, просили скреативить перестройку политической системы, чтобы она стала динамичной, интересной и развитой. Тогда мы предлагали превратить Совфед в Совет регионов, но на это не пошли. СФ остался политическим отстойником для того, чтобы осуществлять размены в регионах и пристраивать ушедшие в отставку элиты, включая старых губернаторов.
Собственно, институт двухпалатного парламента для нас не родной, а импортированный из политсистемы США, где он играет совершенно иную роль. И в этом есть проблема, потому что никто не понимает, зачем нам эти «спящие» институты. Но, конечно, разгонять СФ не надо, потому что он – предохранитель политической системы.
– Каким образом функция предохранителя может быть реализована на практике?
– Условно говоря, если в Думе появится какая-нибудь межрегиональная группа, как в Совете народных депутатов СССР в последние годы его существования, и она начнет принимать не те законы, то Совфед сможет их блокировать. Плюс, СФ, вообще-то, тоже является источником законодательной инициативы, просто сейчас он этот ресурс почти не использует. Он и свои пиар-возможности на всю мощность не включает – сенаторы у нас в основном помалкивают, в отличие от депутатов ГД, которые направо и налево предлагают всякие веселые вещи.
– Сенаторов так и подбирают – под реализацию Совфедом функции предохранителя?
– В принципе, да. Если вспомнить первые годы президентства Владимира Путина, тогда было противостояние между партией регионов «Отечество – вся Россия» и «Единой Россией», которая была как бы партией центра. И после их объединения большинство представителей ОВР оказались именно в сенате. То есть, лояльность Совфеда покупалась кооптацией в элиту тех, кто был оппозиционно к этой элите настроен.
Но сейчас ситуация несколько иная. У ГД больше пространства для маневра и ресурсов для проявления какой бы то ни было нелояльности (хотя, в нынешней ситуации об этом говорить не приходится). А СФ более лоялен и в кадровом, и в возрастном отношении – там люди больше ориентированы на сохранение стабильности, они хотят устойчивых правил, чтобы ничего не менялось.
#интервьюКлубаРегионов
Соблюдение сроков при назначении членов Совфеда отступает на задний план по сравнению с тем, что кандидатура нового сенатора должна удовлетворять федцентр, а верхняя палата оставалась «предохранителем» для действующей политической системы, сказал в интервью «Клубу Регионов» исполнительный директор Центра политического анализа Вячеслав Данилов.
Сроки сорвали в двух регионах. У губернатора Рязанской области Павла Малкова было 10 дней для замены Николая Любимова, но с момента его досрочного ухода из СФ прошло больше месяца. Верховный Хурал Тувы должен был определиться с сенатором в течение месяца с начала работы нового созыва, но просрочил решение на три месяца.
– Полноценное представительство в СФ регионам не важно, раз они игнорируют сроки?
– С назначением сенаторов часто возникают проблемы на местах. Например, в регион приехал новый губернатор, и ему нужно вникнуть в ситуацию. Или у губернатора скоро выборы, а это означает размен с местными элитами, это дело не быстрое. Срыв сроков с назначением сенатора – не великая проблема. Ну, нет – и нет, потом появится. Тем более, в условиях СВО люди вообще немного другим заняты. С другой стороны, это нам из Москвы может казаться, что сенатор – это ерунда, но в регионе видится иначе. Там сенатор – это важно, это человек, который может открыть дверь, которую другие не откроют, который помогает выстроить отношения между отраслевыми министерствами, с правительством, Думой и тд.
– В какой степени регионы сами решают, кто будет сенатором?
– Это договорной процесс, потому что центр кого-то хочет видеть в сенате, а кого-то не хочет, люди с подмоченной репутацией ему в СФ не нужны. Не исключаю, что это как раз происходит при выборе сенаторов от Рязани и Тувы.
– Несамостоятельность регионов в определении своих представителей меняет миссию СФ?
– Еще при президенте Медведеве поднималась тема политической реформы, просили скреативить перестройку политической системы, чтобы она стала динамичной, интересной и развитой. Тогда мы предлагали превратить Совфед в Совет регионов, но на это не пошли. СФ остался политическим отстойником для того, чтобы осуществлять размены в регионах и пристраивать ушедшие в отставку элиты, включая старых губернаторов.
Собственно, институт двухпалатного парламента для нас не родной, а импортированный из политсистемы США, где он играет совершенно иную роль. И в этом есть проблема, потому что никто не понимает, зачем нам эти «спящие» институты. Но, конечно, разгонять СФ не надо, потому что он – предохранитель политической системы.
– Каким образом функция предохранителя может быть реализована на практике?
– Условно говоря, если в Думе появится какая-нибудь межрегиональная группа, как в Совете народных депутатов СССР в последние годы его существования, и она начнет принимать не те законы, то Совфед сможет их блокировать. Плюс, СФ, вообще-то, тоже является источником законодательной инициативы, просто сейчас он этот ресурс почти не использует. Он и свои пиар-возможности на всю мощность не включает – сенаторы у нас в основном помалкивают, в отличие от депутатов ГД, которые направо и налево предлагают всякие веселые вещи.
– Сенаторов так и подбирают – под реализацию Совфедом функции предохранителя?
– В принципе, да. Если вспомнить первые годы президентства Владимира Путина, тогда было противостояние между партией регионов «Отечество – вся Россия» и «Единой Россией», которая была как бы партией центра. И после их объединения большинство представителей ОВР оказались именно в сенате. То есть, лояльность Совфеда покупалась кооптацией в элиту тех, кто был оппозиционно к этой элите настроен.
Но сейчас ситуация несколько иная. У ГД больше пространства для маневра и ресурсов для проявления какой бы то ни было нелояльности (хотя, в нынешней ситуации об этом говорить не приходится). А СФ более лоялен и в кадровом, и в возрастном отношении – там люди больше ориентированы на сохранение стабильности, они хотят устойчивых правил, чтобы ничего не менялось.
#интервьюКлубаРегионов
Эксперт Потуремский: продление российско-вьетнамского проекта по добыче нефти и газа в НАО в условиях санкций – это успех
Совместный проект России и Вьетнама по разведке и добыче нефти в Ненецком округе продлен до 2050 года. Это одно из множества соглашений, заключенных в рамках визита российской делегации в Ханой. Директор по политическому анализу ИНСОМАР Виктор Потуремский в интервью «Клубу Регионов» оценил, что означает продление соглашения между «ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО» для региона и для страны в целом.
– Как вы оцениваете итоги работы нашей делегации во Вьетнаме?
– Я бы говорил об особом значении этого визита. Это не просто декларация разворота на Восток. Это разворот на Восток в рамках стратегической отрасли для России, это реализация задач, которые ставит президент Владимир Путин. Я имею в виду в том числе новое соглашения между нашими странами в рамках проектов разведки и добычи нефти и газа. В этом смысле продление соглашения между предприятиями [«ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО»] – это тоже стратегическое решение, и в каком-то смысле, предпринимательский успех, ведь, если бы в этом проекте не было экономических интересов, его бы, конечно, не продлевали. Ну и, вообще, вдумайтесь: переоформление международного проекта и его масштабирование в условиях санкций. Это безусловный успех.
– То, что глава НАО Юрий Бездудный был единственным губернатором в российский делегации во время визита во Вьетнам, что-то значит?
– Я бы, конечно, на это обратил внимание. Думаю, что это, признание роли Юрия Васильевича, его участия в этом проекте.
– Российскую делегацию возглавил Михаил Мишустин, в нее вошли руководители Минпрома и Минфина Антон Алиханов и Антон Силуанов, вице-премьеры Алексей Оверчук и Дмитрий Чернышенко. В такой компании, наверное, мечтал бы оказаться любой глава региона.
– Соглашусь. Возможности для нетворкинга в таких условиях более чем обширные. Такое взаимодействие, причем, простите, не в формате вечеринки, а режиме обсуждения конкретного важного проекта, дает очень многое. От такого уровня коммуникаций можно ждать чего-то нового, тем более, Юрий Васильевич уже удивлял нас проектами, которые запускают в регионе, и, думаю, еще продолжить удивлять.
– И мы не забываем, что в 2025 году в НАО пройдут выборы губернатора. Эта поездка добавляет Бездудному устойчивости?
– Предлагаю не открывать сезон трактовок и улавливания знаков. Думаю, и без нас найдется очень много желающих это делать.
Тем не менее, в сухом остатке, можно говорить о том, что включенность губернатора в федеральную и в международную программу показывает не просто признание его заслуг и успехов, но и то, что он является активным участником этих процессов. То есть, его видят реализатором, руководителем, который будет воплощать эти проекты.
И, конечно, нужно понимать, что от этих договоренностей получит регион. Для НАО это значит бюджетный профицит. Я напомню, что доля проектов «Лукойла» в округе в свое время серьезно сократилась, сейчас там значительную долю занимает «Зарубежнефть» [российская государственная нефтяная компания, один из участников «РУСВЬЕТПЕТРО». – Прим. КР], а это государственное предприятие, то есть, надежность его проектов на порядок выше.
Конечный выгодополучатель всего этого – жители НАО, потому что высокие доходы бюджета позволяют не только сохранить высокий уровень социальной обеспеченности, который уже установил Бездудный, но и наращивать его.
#интервьюКлубаРегионов
Совместный проект России и Вьетнама по разведке и добыче нефти в Ненецком округе продлен до 2050 года. Это одно из множества соглашений, заключенных в рамках визита российской делегации в Ханой. Директор по политическому анализу ИНСОМАР Виктор Потуремский в интервью «Клубу Регионов» оценил, что означает продление соглашения между «ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО» для региона и для страны в целом.
– Как вы оцениваете итоги работы нашей делегации во Вьетнаме?
– Я бы говорил об особом значении этого визита. Это не просто декларация разворота на Восток. Это разворот на Восток в рамках стратегической отрасли для России, это реализация задач, которые ставит президент Владимир Путин. Я имею в виду в том числе новое соглашения между нашими странами в рамках проектов разведки и добычи нефти и газа. В этом смысле продление соглашения между предприятиями [«ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО»] – это тоже стратегическое решение, и в каком-то смысле, предпринимательский успех, ведь, если бы в этом проекте не было экономических интересов, его бы, конечно, не продлевали. Ну и, вообще, вдумайтесь: переоформление международного проекта и его масштабирование в условиях санкций. Это безусловный успех.
– То, что глава НАО Юрий Бездудный был единственным губернатором в российский делегации во время визита во Вьетнам, что-то значит?
– Я бы, конечно, на это обратил внимание. Думаю, что это, признание роли Юрия Васильевича, его участия в этом проекте.
– Российскую делегацию возглавил Михаил Мишустин, в нее вошли руководители Минпрома и Минфина Антон Алиханов и Антон Силуанов, вице-премьеры Алексей Оверчук и Дмитрий Чернышенко. В такой компании, наверное, мечтал бы оказаться любой глава региона.
– Соглашусь. Возможности для нетворкинга в таких условиях более чем обширные. Такое взаимодействие, причем, простите, не в формате вечеринки, а режиме обсуждения конкретного важного проекта, дает очень многое. От такого уровня коммуникаций можно ждать чего-то нового, тем более, Юрий Васильевич уже удивлял нас проектами, которые запускают в регионе, и, думаю, еще продолжить удивлять.
– И мы не забываем, что в 2025 году в НАО пройдут выборы губернатора. Эта поездка добавляет Бездудному устойчивости?
– Предлагаю не открывать сезон трактовок и улавливания знаков. Думаю, и без нас найдется очень много желающих это делать.
Тем не менее, в сухом остатке, можно говорить о том, что включенность губернатора в федеральную и в международную программу показывает не просто признание его заслуг и успехов, но и то, что он является активным участником этих процессов. То есть, его видят реализатором, руководителем, который будет воплощать эти проекты.
И, конечно, нужно понимать, что от этих договоренностей получит регион. Для НАО это значит бюджетный профицит. Я напомню, что доля проектов «Лукойла» в округе в свое время серьезно сократилась, сейчас там значительную долю занимает «Зарубежнефть» [российская государственная нефтяная компания, один из участников «РУСВЬЕТПЕТРО». – Прим. КР], а это государственное предприятие, то есть, надежность его проектов на порядок выше.
Конечный выгодополучатель всего этого – жители НАО, потому что высокие доходы бюджета позволяют не только сохранить высокий уровень социальной обеспеченности, который уже установил Бездудный, но и наращивать его.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Слатинов: Хинштейн, судя по всему, приехал в Курскую область один, без команды
Врио губернатора Курской области Александр Хинштейн на встрече с вышедшими на улицу переселенцами из Суджи заявил, что проблемы с выдачей им сертификатов на новое жилье – результат в том числе коррупции среди местных чиновников, и «не всем» своим подчиненным он доверяет. Политолог Владимир Слатинов в беседе с
«Клубом Регионов» поделился мнением, что в рамках публичной риторики Хинштейн сохраняет образ «чистильщика» с мандатом от федцентра, но ему всё равно придется опираться на местный аппарат.
– Заявления Хинштейна на встрече с жителями – это продолжение формирования образа?
– Главной причиной отставки прежнего руководства и приезда Хинштейна в Курскую область стала ситуация с переселенцами и проблемы с коммуникацией.
То, что произошло 18 января, стало, с моей точки зрения, неожиданностью для главы, но надо отдать ему должное – он с вызовом справился. Тут, что называется, почувствуйте разницу и вспомните протесты в ноябре, когда к людям вышел замминистра, да еще и начал угрожать им ответственностью за несанкционированный митинг.
Но то, что люди вышли на улицу спустя больше месяца с тех пор, как Хинштейн приехал сюда в качестве врио, показывает, что в части решений ключевых вопросов, для которых он приехал сюда, чудес не будет.
– Это просто стало очевидно или же заставило еще и разочароваться? Переселенцы тоже не ждали чуда?
– Думаю, у части переселенцев была надежда на то, что процесс [выдачи сертификатов] резко ускорится. Процесс, действительно, ускорился, но все-таки идет не быстро, и, столкнувшись с этим, люди начали выражать публичное недовольство. И я думаю, что это, возможно, не последняя публичная акция.
С другой стороны, если бы коммуникация осуществлялась должным образом, вот этой публичной акции не случилось бы. Поэтому теперь и коммуникативную стратегию Хинштейну тоже надо пересматривать: и в части информационной работы, и в части оказания психологической помощи, и в части оказания дополнительной материальной помощи людям.
– И на этой встрече, и много раз до этого Хинштейн очень жестко отзывался о доставшейся ему команде. Как будто он с ними работать дальше не собирается.
– Образ посланца федцентра с антикризисным мандатом ставит его в особую позицию в том числе в диалоге с переселенцами. Он показывает, что прислан сюда президентом разруливать их проблемы и наказать нерадивых чиновников, что он эдакий «чистильщик». Разумеется, он дистанцируется от прежней власти и сформированного ею аппарата. Другое дело, что ему все равно придется иметь с ним дело, всех чиновников он не заменит. Более того, по прошествии почти полутора месяцев, мы видим, что кадровые изменения пока минимальны.
– Всё еще ждет, что покаются?
– Я думаю, это свидетельствует о том, что Хинштейн приехал сюда один. Да, решение центра вызрело, но оно было реакцией на ситуацию, оно не было тщательно подготовлено в том числе, в части того чтобы снабдить Хинштейна какой-то командой. Поэтому вопрос о глубине перестройки системы управления остается очень актуальным.
– Перед нами есть кейс Вячеслава Гладкова в Белгородской области, который и через четыре года после назначения продолжает менять кадры на правительственном и муниципальном уровне. Есть ли у Хинштейна столько времени на кадровую перестройку?
– Гладков все-таки успел перестроить управленческую систему под новый формат в мирное время, но всё равно продолжает ее донастраивать и обновлять. Ситуация в Курской области после 6 августа качественно отличается от белгородской и брянской. Перед Хинштейном стоит сложнейшая задача на ходу отстроить структуру управления, которая бы выполняла функцию эффективного реагирования на вызовы, в том числе военные, решала проблемы переселенцев, затем решала проблемы восстановления, а еще параллельно решала бы задачи развития региона. А это структура, кадры, координация... Мне пока непонятно, как выглядят хотя бы контуры этой конструкции. Пока мы видим, что Хинштейн взбадривает систему, доставшуюся ему от предыдущих губернаторов.
#интервьюКлубаРегионов
Врио губернатора Курской области Александр Хинштейн на встрече с вышедшими на улицу переселенцами из Суджи заявил, что проблемы с выдачей им сертификатов на новое жилье – результат в том числе коррупции среди местных чиновников, и «не всем» своим подчиненным он доверяет. Политолог Владимир Слатинов в беседе с
«Клубом Регионов» поделился мнением, что в рамках публичной риторики Хинштейн сохраняет образ «чистильщика» с мандатом от федцентра, но ему всё равно придется опираться на местный аппарат.
– Заявления Хинштейна на встрече с жителями – это продолжение формирования образа?
– Главной причиной отставки прежнего руководства и приезда Хинштейна в Курскую область стала ситуация с переселенцами и проблемы с коммуникацией.
То, что произошло 18 января, стало, с моей точки зрения, неожиданностью для главы, но надо отдать ему должное – он с вызовом справился. Тут, что называется, почувствуйте разницу и вспомните протесты в ноябре, когда к людям вышел замминистра, да еще и начал угрожать им ответственностью за несанкционированный митинг.
Но то, что люди вышли на улицу спустя больше месяца с тех пор, как Хинштейн приехал сюда в качестве врио, показывает, что в части решений ключевых вопросов, для которых он приехал сюда, чудес не будет.
– Это просто стало очевидно или же заставило еще и разочароваться? Переселенцы тоже не ждали чуда?
– Думаю, у части переселенцев была надежда на то, что процесс [выдачи сертификатов] резко ускорится. Процесс, действительно, ускорился, но все-таки идет не быстро, и, столкнувшись с этим, люди начали выражать публичное недовольство. И я думаю, что это, возможно, не последняя публичная акция.
С другой стороны, если бы коммуникация осуществлялась должным образом, вот этой публичной акции не случилось бы. Поэтому теперь и коммуникативную стратегию Хинштейну тоже надо пересматривать: и в части информационной работы, и в части оказания психологической помощи, и в части оказания дополнительной материальной помощи людям.
– И на этой встрече, и много раз до этого Хинштейн очень жестко отзывался о доставшейся ему команде. Как будто он с ними работать дальше не собирается.
– Образ посланца федцентра с антикризисным мандатом ставит его в особую позицию в том числе в диалоге с переселенцами. Он показывает, что прислан сюда президентом разруливать их проблемы и наказать нерадивых чиновников, что он эдакий «чистильщик». Разумеется, он дистанцируется от прежней власти и сформированного ею аппарата. Другое дело, что ему все равно придется иметь с ним дело, всех чиновников он не заменит. Более того, по прошествии почти полутора месяцев, мы видим, что кадровые изменения пока минимальны.
– Всё еще ждет, что покаются?
– Я думаю, это свидетельствует о том, что Хинштейн приехал сюда один. Да, решение центра вызрело, но оно было реакцией на ситуацию, оно не было тщательно подготовлено в том числе, в части того чтобы снабдить Хинштейна какой-то командой. Поэтому вопрос о глубине перестройки системы управления остается очень актуальным.
– Перед нами есть кейс Вячеслава Гладкова в Белгородской области, который и через четыре года после назначения продолжает менять кадры на правительственном и муниципальном уровне. Есть ли у Хинштейна столько времени на кадровую перестройку?
– Гладков все-таки успел перестроить управленческую систему под новый формат в мирное время, но всё равно продолжает ее донастраивать и обновлять. Ситуация в Курской области после 6 августа качественно отличается от белгородской и брянской. Перед Хинштейном стоит сложнейшая задача на ходу отстроить структуру управления, которая бы выполняла функцию эффективного реагирования на вызовы, в том числе военные, решала проблемы переселенцев, затем решала проблемы восстановления, а еще параллельно решала бы задачи развития региона. А это структура, кадры, координация... Мне пока непонятно, как выглядят хотя бы контуры этой конструкции. Пока мы видим, что Хинштейн взбадривает систему, доставшуюся ему от предыдущих губернаторов.
#интервьюКлубаРегионов
Он тонко чувствует момент: политолог Салин объяснил устойчивость главы кабмина Мишустина
15 января 2020 года президент Владимир Путин принял отставку премьера Дмитрия Медведева и предложил главе ФНС Михаилу Мишустину занять вакантную должность. 16 января Мишустин вступил в должность, а 21 числа представил президенту состав кабмина. С тех пор инсайдеры неоднократно предрекали кабмину и его главе скорую отставку, однако в 2024 Мишустин был переназначен, хотя состав правительства претерпел некоторые изменения. Политолог Павел Салин в интервью «Клубу Регионов» связал устойчивость Мишустина с его адаптивностью к разным ситуациям и тонким чувством политического момента.
– Оглядываясь сейчас на 2020 год, можно более-менее уверенно объяснить, почему Путин сделал ставку на непубличного в то время главу налоговой службы?
– Это можно было сделать и сразу после назначения. Мишустина изначально назначали с определенной целью и на не очень большой срок – от года до полутора лет. Тогда ожидались серьезные проблемы в экономике (на тот момент они считались серьезными, но сейчас эти вещи считаются нормой) и планировалось, что, когда они наступят, то правительство во главе с Мишустиным примет на себя удар и уйдет в отставку. Но затем вводные серьезно поменялись – наступил ковид, затем еще много чего произошло, и в очередной раз подтвердился тезис о том, что не бывает ничего более постоянного, чем временное. В итоге Мишустин уже пять лет на посту, хотя раз в полгода продолжают появляться слухи о его отставке. И, кстати, половина из них имеет под собой реальные основания, но каждый раз, как такой слух появляется, существующая рамка снова меняется и идея об отставке перестает быть актуальной.
– Чем можно объяснить устойчивость Мишустина, которую мы в итоге наблюдаем?
– Он очень адаптивен. Индикатором его адаптивности служит уровень его публичной активности. Он очень тонко чувствует момент, когда нужно быть на виду. У него одна из лучших в стране пиар-команд, которая в свое время конкурировала по профессионализму с командой Шойгу. Она могла бы обеспечить Мишустину такой же постоянный, шумный и успешный пиар, который был у Шойгу на протяжении десятилетий, начиная с 90-х. Но у Мишустина есть политические ограничения, поэтому в течение этих пяти лет он то очень быстро выходил из тени, то, наоборот, уходил в нее. Сейчас он в глубокой тени, потому что таковы обстоятельства.
– Мишустин образца 2020 года и января 2025 года – это разные чиновники?
– Здесь ситуация закольцовывается. Потому что в восприятии ряда элит – это временная фигура, которую могут заменить в течение трех-шести месяцев. Но эта установка не подтвердилась ни в 2020, и не факт, что она подтвердится в 2025-м.
– Его профессиональные задачи не поменялись?
– На нем правительственная текучка, которая неинтересна ведущим элитным группам. Не текучка и не проигрышные направления в кабмине закреплены за вице-премьером Мантуровым, который считается альтернативным премьером и ожидается, что он вырастет [до назначения главой правительства]. Но, опять же – это только ожидается.
– Изменились ли при Мишустине отношения правительства и регионов. Губернаторы для нынешнего кабмина – это параллельная вселенная или полноценные партнеры?
– Есть очень много треков сотрудничества, но они идут не по линии Мишустина. Плотные отношения идут по линии министерств: у промышленных регионов – с Минпромторгом, у сырьевых регионов – с Минприроды, и так далее, и у всех регионов – с Минфином. В целом за правительство говорить нельзя, оно многосоставное и многоподъездное, там есть свои группы интересов, за которыми закреплены конкретные регионы, Мишустин в эти расклады не влезает.
– За пять лет не произошло такого, что регионы стали более ориентированы, например, на администрацию президента?
– В этом смысле за пять лет ничего не поменялось, двойное подчинение регионов было и осталось. На АП они ориентированы по политическим и по социальным вопросам, которые близки к политическому измерению. А на правительство – по экономике и социалке, которая далека от политики.
#интервьюКлубаРегионов
15 января 2020 года президент Владимир Путин принял отставку премьера Дмитрия Медведева и предложил главе ФНС Михаилу Мишустину занять вакантную должность. 16 января Мишустин вступил в должность, а 21 числа представил президенту состав кабмина. С тех пор инсайдеры неоднократно предрекали кабмину и его главе скорую отставку, однако в 2024 Мишустин был переназначен, хотя состав правительства претерпел некоторые изменения. Политолог Павел Салин в интервью «Клубу Регионов» связал устойчивость Мишустина с его адаптивностью к разным ситуациям и тонким чувством политического момента.
– Оглядываясь сейчас на 2020 год, можно более-менее уверенно объяснить, почему Путин сделал ставку на непубличного в то время главу налоговой службы?
– Это можно было сделать и сразу после назначения. Мишустина изначально назначали с определенной целью и на не очень большой срок – от года до полутора лет. Тогда ожидались серьезные проблемы в экономике (на тот момент они считались серьезными, но сейчас эти вещи считаются нормой) и планировалось, что, когда они наступят, то правительство во главе с Мишустиным примет на себя удар и уйдет в отставку. Но затем вводные серьезно поменялись – наступил ковид, затем еще много чего произошло, и в очередной раз подтвердился тезис о том, что не бывает ничего более постоянного, чем временное. В итоге Мишустин уже пять лет на посту, хотя раз в полгода продолжают появляться слухи о его отставке. И, кстати, половина из них имеет под собой реальные основания, но каждый раз, как такой слух появляется, существующая рамка снова меняется и идея об отставке перестает быть актуальной.
– Чем можно объяснить устойчивость Мишустина, которую мы в итоге наблюдаем?
– Он очень адаптивен. Индикатором его адаптивности служит уровень его публичной активности. Он очень тонко чувствует момент, когда нужно быть на виду. У него одна из лучших в стране пиар-команд, которая в свое время конкурировала по профессионализму с командой Шойгу. Она могла бы обеспечить Мишустину такой же постоянный, шумный и успешный пиар, который был у Шойгу на протяжении десятилетий, начиная с 90-х. Но у Мишустина есть политические ограничения, поэтому в течение этих пяти лет он то очень быстро выходил из тени, то, наоборот, уходил в нее. Сейчас он в глубокой тени, потому что таковы обстоятельства.
– Мишустин образца 2020 года и января 2025 года – это разные чиновники?
– Здесь ситуация закольцовывается. Потому что в восприятии ряда элит – это временная фигура, которую могут заменить в течение трех-шести месяцев. Но эта установка не подтвердилась ни в 2020, и не факт, что она подтвердится в 2025-м.
– Его профессиональные задачи не поменялись?
– На нем правительственная текучка, которая неинтересна ведущим элитным группам. Не текучка и не проигрышные направления в кабмине закреплены за вице-премьером Мантуровым, который считается альтернативным премьером и ожидается, что он вырастет [до назначения главой правительства]. Но, опять же – это только ожидается.
– Изменились ли при Мишустине отношения правительства и регионов. Губернаторы для нынешнего кабмина – это параллельная вселенная или полноценные партнеры?
– Есть очень много треков сотрудничества, но они идут не по линии Мишустина. Плотные отношения идут по линии министерств: у промышленных регионов – с Минпромторгом, у сырьевых регионов – с Минприроды, и так далее, и у всех регионов – с Минфином. В целом за правительство говорить нельзя, оно многосоставное и многоподъездное, там есть свои группы интересов, за которыми закреплены конкретные регионы, Мишустин в эти расклады не влезает.
– За пять лет не произошло такого, что регионы стали более ориентированы, например, на администрацию президента?
– В этом смысле за пять лет ничего не поменялось, двойное подчинение регионов было и осталось. На АП они ориентированы по политическим и по социальным вопросам, которые близки к политическому измерению. А на правительство – по экономике и социалке, которая далека от политики.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Мартынов: кто бы что ни говорил, а назначение Мишустина главой кабмина пять лет назад было для всех полной неожиданностью
Решение президента Владимира Путина назначить главу ФНС Михаила Мишустина председателем правительства в январе 2020 года удивило всех, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог, доцент Финансового университета при правительстве РФ Алексей Мартынов. Однако сейчас, в январе 2025 года, можно смело говорить, что пять лет назад президент в очередной раз продемонстрировал талант «выбирать нужных людей», считает эксперт.
– Как за эти пять лет изменился Мишустин? Я имею в виду его роль и подходы к работе?
– Пять лет работы Мишустина – это яркая иллюстрация таланта президента Путина в нужное время выбирать нужных людей, причем, вопреки сложившемуся общему мнению. Я напомню, что январь 2020 года – это начало пандемии в России, и отставка Медведева была неожиданной для многих, как и предложение должности премьер-министра успешному главе налоговой службы. Кто бы что ни говорил и не впадал в ложные воспоминания, но в январе 2020 это было для всех полной неожиданностью, за исключением, пожалуй, самого Мишустина, с которым президент, наверное, это заранее обсуждал.
То, как страна прошла пандемию, конституционную реформу, беспрецедентное давление на экономику, на наши системообразующие институты – это доказательство правильного решения президента. Да и во время СВО роль правительства высока: как минимум, кабмин отвечает за деньги, а ведение военных действие – дело затратное. Ну и итоги 2024 года более чем впечатляющие – до сих пор все экономисты мира дискутируют по поводу феномена России: как так получилось, что под таким беспрецедентным давлением мы показываем рост экономики почти 4%, чего в мире на сегодняшний день нет ни у кого. Это всё [заслуга] правительства Мишустина, это всё – Мишустин.
– Миссия Мишустина – это антикризисное управление?
– Используя ваши же термины, скажу, что кризис настолько затянулся, что он становится уже не кризисом, а обстоятельствами, в которых мы развиваемся. Но, если говорить о Мишустине, то дело не в антикризисном управлении, а в умении добиваться результата в предлагаемых обстоятельствах.
– То есть, секрет его успеха – в адаптации к любым ситуациям?
– Это не секрет, это талант.
– А как за эти пять лет изменились отношения губернаторов и правительства?
– Насколько я понимаю, одна из задач, поставленных президентом Мишустину и правительству, состояла в том, чтобы наладить эффективную и ежедневную работу с региональными администрациями и губернаторами. И эффект, которого добился кабмин, произошел в том числе благодаря динамичной ежедневной работе с регионами.
– На протяжении всего срока работы Мишустина во главе кабмина регулярно появляются слухи о его скорой отставке якобы для того, чтобы снять негатив от непопулярных решение федерального центра. Есть у этих слухов хоть какая-то реальная основа или это так элиты развлекаются?
– Был бы еще тот негатив, который надо снимать и уходить. Но ведь негатива нет. Мишустин был выдвинут президентом исходя из его талантов, опыта и компетенций. Сегодня все привыкли к удобной системе взаимодействия граждан и юридических лиц с налоговой службой и уже забыли о том, как было раньше. Это, вообще-то, Мишустин смог побороть косную и репрессивно ориентированную систему работы ФНС, которая досталась ему в наследство от советской власти. То есть, это мощный человек. И сейчас он находится на своем месте. А разговоры о его отставке даже не диванные эксперты вбрасывают. И за этим стоит не любовь элит к сплетням, это, скорее, кто-то снаружи исполняет, пытаясь добиться дестабилизации внутри нашего общества. Но собака лает, а караван идет.
#интервьюКлубаРегионов
Решение президента Владимира Путина назначить главу ФНС Михаила Мишустина председателем правительства в январе 2020 года удивило всех, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог, доцент Финансового университета при правительстве РФ Алексей Мартынов. Однако сейчас, в январе 2025 года, можно смело говорить, что пять лет назад президент в очередной раз продемонстрировал талант «выбирать нужных людей», считает эксперт.
– Как за эти пять лет изменился Мишустин? Я имею в виду его роль и подходы к работе?
– Пять лет работы Мишустина – это яркая иллюстрация таланта президента Путина в нужное время выбирать нужных людей, причем, вопреки сложившемуся общему мнению. Я напомню, что январь 2020 года – это начало пандемии в России, и отставка Медведева была неожиданной для многих, как и предложение должности премьер-министра успешному главе налоговой службы. Кто бы что ни говорил и не впадал в ложные воспоминания, но в январе 2020 это было для всех полной неожиданностью, за исключением, пожалуй, самого Мишустина, с которым президент, наверное, это заранее обсуждал.
То, как страна прошла пандемию, конституционную реформу, беспрецедентное давление на экономику, на наши системообразующие институты – это доказательство правильного решения президента. Да и во время СВО роль правительства высока: как минимум, кабмин отвечает за деньги, а ведение военных действие – дело затратное. Ну и итоги 2024 года более чем впечатляющие – до сих пор все экономисты мира дискутируют по поводу феномена России: как так получилось, что под таким беспрецедентным давлением мы показываем рост экономики почти 4%, чего в мире на сегодняшний день нет ни у кого. Это всё [заслуга] правительства Мишустина, это всё – Мишустин.
– Миссия Мишустина – это антикризисное управление?
– Используя ваши же термины, скажу, что кризис настолько затянулся, что он становится уже не кризисом, а обстоятельствами, в которых мы развиваемся. Но, если говорить о Мишустине, то дело не в антикризисном управлении, а в умении добиваться результата в предлагаемых обстоятельствах.
– То есть, секрет его успеха – в адаптации к любым ситуациям?
– Это не секрет, это талант.
– А как за эти пять лет изменились отношения губернаторов и правительства?
– Насколько я понимаю, одна из задач, поставленных президентом Мишустину и правительству, состояла в том, чтобы наладить эффективную и ежедневную работу с региональными администрациями и губернаторами. И эффект, которого добился кабмин, произошел в том числе благодаря динамичной ежедневной работе с регионами.
– На протяжении всего срока работы Мишустина во главе кабмина регулярно появляются слухи о его скорой отставке якобы для того, чтобы снять негатив от непопулярных решение федерального центра. Есть у этих слухов хоть какая-то реальная основа или это так элиты развлекаются?
– Был бы еще тот негатив, который надо снимать и уходить. Но ведь негатива нет. Мишустин был выдвинут президентом исходя из его талантов, опыта и компетенций. Сегодня все привыкли к удобной системе взаимодействия граждан и юридических лиц с налоговой службой и уже забыли о том, как было раньше. Это, вообще-то, Мишустин смог побороть косную и репрессивно ориентированную систему работы ФНС, которая досталась ему в наследство от советской власти. То есть, это мощный человек. И сейчас он находится на своем месте. А разговоры о его отставке даже не диванные эксперты вбрасывают. И за этим стоит не любовь элит к сплетням, это, скорее, кто-то снаружи исполняет, пытаясь добиться дестабилизации внутри нашего общества. Но собака лает, а караван идет.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Сипров: при помощи детектора лжи губернатор Федорищев пытается зачистить команду Азарова
В ближайшее время для чиновников Самарской области будет введена процедура проверки на полиграфе. Осенью 2024 года с этой инициативой выступил глава региона Вячеслав Федорищев, пояснив, что проверять чиновников будут после сигналов о коррупционной деятельности. 22 января 2025 года на сайте самарского правительства был опубликован проект соответствующего постановления губернатора. Политолог, гендиректор Института коммуникационного менеджмента» Вадим Сипров в интервью «Клубу Регионов» предположил, что полиграф нужен Федорищеву для решения других задач, которые пока не озвучиваются публично.
– Насколько детектор лжи может быть эффективен в борьбе с коррупцией?
– Эту инициативу лично я воспринимаю со скепсисом. Во-первых, тестировать на детекторе лжи кого-либо можно только с его согласия. Это норма законодательства. В том числе, нельзя использовать отказ пройти тестирование в качестве последующих кадровых решений. Во-вторых, людям с заболеваниями сердечно-сосудистой системы проходить процедуру не рекомендуется, так как информация может быть недостоверной или трактоваться неправильно. В-третьих, есть огромное количества методик, как обмануть детектор лжи. Также стоит учитывать дороговизну процедуры.
Поэтому идея избавиться от коррупции таким образом не совсем рабочая. Это не панацея. Есть другие способы, причем более дешевые и эффективные, которые, в том числе, применяют в государственных корпорациях.
– Какие цели в таком случае преследует губернатор?
– Безусловно, это пиар-ход Федорищева. Но также это шаг к зачистке остатков команды прежнего губернатора Дмитрия Азарова.
Борьба с коррупцией – один из трендов в государственном и корпоративном управлении, она превратилась в наиболее эффективный инструмент для смены элит на федеральном уровне. Федоришев сейчас ищет пути решения тех задач, которые ему поставили официально глава государства и неофициально – Алексей Дюмин [до назначения в Самарскую область Федорищев был заместителем губернатора Дюмина в Тульской области. Сам Дюмин 29 мая 2024 года назначен секретарем Госсовета – Прим. КР].
Федорищев приехал из другого региона, для Самарской области он – варяг. Управление в Самарской области формировалось годами и в значительной степени было лояльно прежнему губернатору – выходцу из «ВолгоПромГаза», компании, созданной крупным бизнесменом Владимиром Аветисяном. Убрать из управления людей, связанных с бизнесами Аветисяна, – это неформальная, но ключевая задача, которая стоит перед новым губернатором.
– Такая зачистка старой команды предполагает, что у Федорищева есть люди на замену. А есть ли у Федорищева свои люди?
– В высших эшелонах региональной власти уже идут перемены и губернатор постепенно вводит членов своей команды.
Но значительный массив коррупционных действий совершается на среднем управленческом уровне – там, где ведутся процедуры закупок, работа по исполнению бюджета и так далее. Поэтому на среднем уровне чиновники будут меняться – как по своей инициативе, так и по решению сверху. Основная проблема заключается в том, где взять новые кадры. Своей команды у Федорищева нет – часть из тех, с кем он работал в Тульской области, перебралась в Москву, да и Тульскую область тоже «раздеть» полностью нельзя.
Поэтому губернатору придется где-то искать управленцев. Может быть, придумают какие-нибудь ускоренные курсы, центры развития компетенций чиновников. Подобного рода методы мне видятся интереснее и перспективнее, нежели введение процедуры проверки на детекторе лжи.
#интервьюКлубаРегионов
В ближайшее время для чиновников Самарской области будет введена процедура проверки на полиграфе. Осенью 2024 года с этой инициативой выступил глава региона Вячеслав Федорищев, пояснив, что проверять чиновников будут после сигналов о коррупционной деятельности. 22 января 2025 года на сайте самарского правительства был опубликован проект соответствующего постановления губернатора. Политолог, гендиректор Института коммуникационного менеджмента» Вадим Сипров в интервью «Клубу Регионов» предположил, что полиграф нужен Федорищеву для решения других задач, которые пока не озвучиваются публично.
– Насколько детектор лжи может быть эффективен в борьбе с коррупцией?
– Эту инициативу лично я воспринимаю со скепсисом. Во-первых, тестировать на детекторе лжи кого-либо можно только с его согласия. Это норма законодательства. В том числе, нельзя использовать отказ пройти тестирование в качестве последующих кадровых решений. Во-вторых, людям с заболеваниями сердечно-сосудистой системы проходить процедуру не рекомендуется, так как информация может быть недостоверной или трактоваться неправильно. В-третьих, есть огромное количества методик, как обмануть детектор лжи. Также стоит учитывать дороговизну процедуры.
Поэтому идея избавиться от коррупции таким образом не совсем рабочая. Это не панацея. Есть другие способы, причем более дешевые и эффективные, которые, в том числе, применяют в государственных корпорациях.
– Какие цели в таком случае преследует губернатор?
– Безусловно, это пиар-ход Федорищева. Но также это шаг к зачистке остатков команды прежнего губернатора Дмитрия Азарова.
Борьба с коррупцией – один из трендов в государственном и корпоративном управлении, она превратилась в наиболее эффективный инструмент для смены элит на федеральном уровне. Федоришев сейчас ищет пути решения тех задач, которые ему поставили официально глава государства и неофициально – Алексей Дюмин [до назначения в Самарскую область Федорищев был заместителем губернатора Дюмина в Тульской области. Сам Дюмин 29 мая 2024 года назначен секретарем Госсовета – Прим. КР].
Федорищев приехал из другого региона, для Самарской области он – варяг. Управление в Самарской области формировалось годами и в значительной степени было лояльно прежнему губернатору – выходцу из «ВолгоПромГаза», компании, созданной крупным бизнесменом Владимиром Аветисяном. Убрать из управления людей, связанных с бизнесами Аветисяна, – это неформальная, но ключевая задача, которая стоит перед новым губернатором.
– Такая зачистка старой команды предполагает, что у Федорищева есть люди на замену. А есть ли у Федорищева свои люди?
– В высших эшелонах региональной власти уже идут перемены и губернатор постепенно вводит членов своей команды.
Но значительный массив коррупционных действий совершается на среднем управленческом уровне – там, где ведутся процедуры закупок, работа по исполнению бюджета и так далее. Поэтому на среднем уровне чиновники будут меняться – как по своей инициативе, так и по решению сверху. Основная проблема заключается в том, где взять новые кадры. Своей команды у Федорищева нет – часть из тех, с кем он работал в Тульской области, перебралась в Москву, да и Тульскую область тоже «раздеть» полностью нельзя.
Поэтому губернатору придется где-то искать управленцев. Может быть, придумают какие-нибудь ускоренные курсы, центры развития компетенций чиновников. Подобного рода методы мне видятся интереснее и перспективнее, нежели введение процедуры проверки на детекторе лжи.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Жаров: Якушев хочет формировать ЕР не из людей губернаторов, а из молодых лидеров мнений
«Молодая гвардия» может стать партийным резервом ЕР в рамках перезагрузки молодежного крыла, заявил накануне секретарь Генсовета партии Владимир Якушев. Политолог Максим Жаров в интервью «Клубу Регионов» назвал омоложение ЕР необходимым условием успеха на выборах в ГД. Но сейчас внутри партии и МГЕР практически нет условий для реализации планов Якушева, добавил собеседник
– Что изменилось в стране и в партии, что там обратили пристальное внимание на молодежь?
– В ЕР очевиден дефицит свежей крови. В составе фракции в ГД мы видим депутатов предыдущего и предпредыдущего поколений. Действующие в партии механизмы рекрутинга не позволяют собрать кадры, которые нужны на выборах в 2026 году.
Но МГЕР никогда не была партийным кадровым резервом. Она всегда была полевой структурой для проведения разных акций, сопровождения избирательных кампаний... Сложность работы с МГЕР еще в том, что внутри ЕР сложилась привычка, что людей оттуда можно бросить на любое задание, и они возьмут под козырек. А так уже не получится. Идет СВО, меняется социально-политический контекст внутри страны, молодые люди критично смотрят на то, что их окружает, и даже лояльную к власти молодежь сложнее вписать в систему ЕР, чем взрослых людей.
– Молодежь очень разная по уровню образования, амбициям, жизненным ценностям... ЕР нужна вся палитра?
– Уже уходит советское правило, что доярки и слесари должны присутствовать в партийных рядах. Сейчас всех интересуют лидеры мнений, способные проводить идеи сверху вниз и реагировать на сигналы снизу. Обычно таких людей набирали в профсоюзах, но сейчас и они нуждаются в омоложении. Думаю, в ЕР сосредоточатся на региональных лидерах мнений, не зря же Якушев делает акцент на развитии «первичек» и региональных отделений. Раньше при формировании реготделений была ставка на номенклатуру – людей, связанных с губернатором, с крупным бизнесом, но сейчас нужны лидеры мнений, способные контролировать себя, не допускать спонтанных идиотских высказываний.
Чтобы МГЕР отформатировать под то, что хочет Якушев, нужны новые люди. Не уверен, что Антон Демидов, который ее сейчас возглавляет, способен на такие реформы. Там нужны не организаторы массовых акций, а политические рекрутеры, которые будут в регионах отбирать молодежь и продвигать ее на федеральных уровень. А таких специалистов у нас и в федеральных структурах не много.
– Слушаю и вас и вспоминаю прямую линию с Владимиром Путиным. Не просто так, получается, там оказался блогер Влад Бумага?
– Влад Бумага, насколько я знаю, уехал за границу и вообще неоднозначный персонаж. Он никаким образом не должен быть примером того, что хотят получить в ЕР. Но его участие в прямой линии – это иллюстрация того, насколько сильно власть и партия власти хотят видеть в своих рядах ЛОМов, которые вещают на миллионную аудиторию.
– ЕР успеет «омолодиться» к 2026 году?
– Боюсь, амбициозные планы Якушева останутся планами, поскольку для таких изменений нужны реформы внутри ЕР, к изменениям должна быть готова вся партия, действующие депутаты должны быть готовы потесниться. А если молодым дорогу не дают – они уходят в другие партии.
– Старые кадры готовы уступать?
– Во всех предыдущих думских кампаниях при формировании партсписка ЕР происходили конфликты, которые продолжались и после выборов. Так что конфликтный фон неизбежен, и одному Якушеву будет сложно решить эту задачу.
Если вы просите людей потесниться, то они задумаются о том, куда их будут вытеснять? Поэтому возобновились разговоры о создании двухпартийной системы, о разделении ЕР – все это связано с поиском ответа на вопрос, куда девать таких «стариков»? Сейчас у нас ни ОНФ, ни ОП, ни СПЧ не являются альтернативой Госдуме, они утратили свой вес, переход туда воспринимается как политическое и аппаратное понижение. Поэтому накануне выборов 2026 года перед системой стоит общая задача срочно повышать влияние уже существующих структур и думать над созданием новых.
#интервьюКлубаРегионов
«Молодая гвардия» может стать партийным резервом ЕР в рамках перезагрузки молодежного крыла, заявил накануне секретарь Генсовета партии Владимир Якушев. Политолог Максим Жаров в интервью «Клубу Регионов» назвал омоложение ЕР необходимым условием успеха на выборах в ГД. Но сейчас внутри партии и МГЕР практически нет условий для реализации планов Якушева, добавил собеседник
– Что изменилось в стране и в партии, что там обратили пристальное внимание на молодежь?
– В ЕР очевиден дефицит свежей крови. В составе фракции в ГД мы видим депутатов предыдущего и предпредыдущего поколений. Действующие в партии механизмы рекрутинга не позволяют собрать кадры, которые нужны на выборах в 2026 году.
Но МГЕР никогда не была партийным кадровым резервом. Она всегда была полевой структурой для проведения разных акций, сопровождения избирательных кампаний... Сложность работы с МГЕР еще в том, что внутри ЕР сложилась привычка, что людей оттуда можно бросить на любое задание, и они возьмут под козырек. А так уже не получится. Идет СВО, меняется социально-политический контекст внутри страны, молодые люди критично смотрят на то, что их окружает, и даже лояльную к власти молодежь сложнее вписать в систему ЕР, чем взрослых людей.
– Молодежь очень разная по уровню образования, амбициям, жизненным ценностям... ЕР нужна вся палитра?
– Уже уходит советское правило, что доярки и слесари должны присутствовать в партийных рядах. Сейчас всех интересуют лидеры мнений, способные проводить идеи сверху вниз и реагировать на сигналы снизу. Обычно таких людей набирали в профсоюзах, но сейчас и они нуждаются в омоложении. Думаю, в ЕР сосредоточатся на региональных лидерах мнений, не зря же Якушев делает акцент на развитии «первичек» и региональных отделений. Раньше при формировании реготделений была ставка на номенклатуру – людей, связанных с губернатором, с крупным бизнесом, но сейчас нужны лидеры мнений, способные контролировать себя, не допускать спонтанных идиотских высказываний.
Чтобы МГЕР отформатировать под то, что хочет Якушев, нужны новые люди. Не уверен, что Антон Демидов, который ее сейчас возглавляет, способен на такие реформы. Там нужны не организаторы массовых акций, а политические рекрутеры, которые будут в регионах отбирать молодежь и продвигать ее на федеральных уровень. А таких специалистов у нас и в федеральных структурах не много.
– Слушаю и вас и вспоминаю прямую линию с Владимиром Путиным. Не просто так, получается, там оказался блогер Влад Бумага?
– Влад Бумага, насколько я знаю, уехал за границу и вообще неоднозначный персонаж. Он никаким образом не должен быть примером того, что хотят получить в ЕР. Но его участие в прямой линии – это иллюстрация того, насколько сильно власть и партия власти хотят видеть в своих рядах ЛОМов, которые вещают на миллионную аудиторию.
– ЕР успеет «омолодиться» к 2026 году?
– Боюсь, амбициозные планы Якушева останутся планами, поскольку для таких изменений нужны реформы внутри ЕР, к изменениям должна быть готова вся партия, действующие депутаты должны быть готовы потесниться. А если молодым дорогу не дают – они уходят в другие партии.
– Старые кадры готовы уступать?
– Во всех предыдущих думских кампаниях при формировании партсписка ЕР происходили конфликты, которые продолжались и после выборов. Так что конфликтный фон неизбежен, и одному Якушеву будет сложно решить эту задачу.
Если вы просите людей потесниться, то они задумаются о том, куда их будут вытеснять? Поэтому возобновились разговоры о создании двухпартийной системы, о разделении ЕР – все это связано с поиском ответа на вопрос, куда девать таких «стариков»? Сейчас у нас ни ОНФ, ни ОП, ни СПЧ не являются альтернативой Госдуме, они утратили свой вес, переход туда воспринимается как политическое и аппаратное понижение. Поэтому накануне выборов 2026 года перед системой стоит общая задача срочно повышать влияние уже существующих структур и думать над созданием новых.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Гращенков: АП не станет помогать непопулярным губернаторам
Губернаторов с низкими личными рейтингами, полномочия которых истекают в 2025 году, ждет отставка, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог Илья Гращенков. По его словам, сегодня АП предпочитает идти по пути замены непопулярных руководителей, в число которых входят, например, Богомаз в Брянской области и Ситников в Костромской.
– По вашему прогнозу, более чем в половине регионов, где в 2025 году будут выбирать губернаторов, кампании будут сложными. Где именно?
– Эти десять регионов я делю на три группы. Первая – когда проблемы могут возникнуть непосредственно у губернаторов из-за их личных качеств, например, невысоких рейтингов, усталости населения, конфликтов с элитами... Вторая группа – где кампании сложные за счет наслаивания друг на друга и там могут быть организационно-технические сложности. С третьей группой связаны кампании, не только губернаторские, которые пройдут в регионах, которые сложные сами по себе и в этом может не быть вины руководства.
– Кто из губернаторов входит в первую группу?
– Я писал, например, о невысоких показателях рейтингов доверия у костромского губернатора Ситникова. Есть проблемы у Травникова в Новосибирской области, Махонина в Пермском крае, Богомаза в Брянской области. Возможно, что кого-то из них заменят. Но если нет, то, им будет тяжело прежде всего потому, что они сами по себе не очень хорошие «локомотивы».
– А вторая и третья группы?
– Что касается регионов с совмещенными кампаниями, то я соглашусь с Владимиром Якушевым, который ранее среди сложных для ЕР назвал Калужскую, Костромскую, Новосибирскую области и Коми. Например, в Коми новому губернатору Гольдштейну придется вести сложную кампанию из-за объединения выборов губернатора и Госсовета. Прежний глава Уйба это бы точно не потянул ввиду очень низких личных и организационных позиций. Плюс, в Коми всегда был высокий протестный потенциал, КПРФ всегда показывала хорошие результаты.
Еще добавлю в эту группу Магаданскую область, где пройдут выборы областной думы и думы Магадана. Магадан – малонаселённый, довольно депрессивный город, где очень высокий отток населения, и чтобы провести успешную кампанию, здесь надо мобилизовать все ресурсы, иначе избиратели будут голосовать только за оппозиционных критиков власти.
Третья группа – это Рязанская и Челябинская области, где выбирают заксобрания. В Челябинской области сильные позиции у СР, да и «Новых людей» тоже, а в Рязанской присутствует традиционный конфликт местных элит.
Сюда же относим регионы с внешними отягчающими обстоятельствами. Это Курская область, где для нового губернатора Хинштейна кампания не будет легкой из-за вторжения ВСУ и выступлений граждан, которые стали беженцами и предъявляют претензии к власти. Еще назову Кубань (выборы губернатора и гордумы Краснодара), где на фоне экологической катастрофы у Кондратьева и его команды возникли коммуникационные сложности, из-за чего уже пришлось уволить одного замгубернатора. Плюс, могут возникнуть коррупционные скандалы, потому что на ликвидацию последствий разлива мазута выделили 1 миллиард, и к тому, как он был освоен, уже есть вопросы.
–В 2018 году мы видели, что бывает, когда АП дает второй шанс губернаторам с невысоким личным рейтингом. В этом году таких будут менять или «тянуть»?
– Насколько я понимаю, сейчас в основном происходит ротация. Среди перечисленных губернаторов нет ни одного, кто был бы особо ценен сам по себе, чтобы его «тянуть» вопреки мнению жителей региона. Но Кремль также настроен, чтобы губернаторы работали два срока. Поэтому, если глава находится на грани и это можно относительно легко поправить, то в такие регионы скорее отправят десант, как теперь мы говорим, социальных архитекторов, они же политтехнологи.
#интервьюКлубаРегионов
Губернаторов с низкими личными рейтингами, полномочия которых истекают в 2025 году, ждет отставка, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог Илья Гращенков. По его словам, сегодня АП предпочитает идти по пути замены непопулярных руководителей, в число которых входят, например, Богомаз в Брянской области и Ситников в Костромской.
– По вашему прогнозу, более чем в половине регионов, где в 2025 году будут выбирать губернаторов, кампании будут сложными. Где именно?
– Эти десять регионов я делю на три группы. Первая – когда проблемы могут возникнуть непосредственно у губернаторов из-за их личных качеств, например, невысоких рейтингов, усталости населения, конфликтов с элитами... Вторая группа – где кампании сложные за счет наслаивания друг на друга и там могут быть организационно-технические сложности. С третьей группой связаны кампании, не только губернаторские, которые пройдут в регионах, которые сложные сами по себе и в этом может не быть вины руководства.
– Кто из губернаторов входит в первую группу?
– Я писал, например, о невысоких показателях рейтингов доверия у костромского губернатора Ситникова. Есть проблемы у Травникова в Новосибирской области, Махонина в Пермском крае, Богомаза в Брянской области. Возможно, что кого-то из них заменят. Но если нет, то, им будет тяжело прежде всего потому, что они сами по себе не очень хорошие «локомотивы».
– А вторая и третья группы?
– Что касается регионов с совмещенными кампаниями, то я соглашусь с Владимиром Якушевым, который ранее среди сложных для ЕР назвал Калужскую, Костромскую, Новосибирскую области и Коми. Например, в Коми новому губернатору Гольдштейну придется вести сложную кампанию из-за объединения выборов губернатора и Госсовета. Прежний глава Уйба это бы точно не потянул ввиду очень низких личных и организационных позиций. Плюс, в Коми всегда был высокий протестный потенциал, КПРФ всегда показывала хорошие результаты.
Еще добавлю в эту группу Магаданскую область, где пройдут выборы областной думы и думы Магадана. Магадан – малонаселённый, довольно депрессивный город, где очень высокий отток населения, и чтобы провести успешную кампанию, здесь надо мобилизовать все ресурсы, иначе избиратели будут голосовать только за оппозиционных критиков власти.
Третья группа – это Рязанская и Челябинская области, где выбирают заксобрания. В Челябинской области сильные позиции у СР, да и «Новых людей» тоже, а в Рязанской присутствует традиционный конфликт местных элит.
Сюда же относим регионы с внешними отягчающими обстоятельствами. Это Курская область, где для нового губернатора Хинштейна кампания не будет легкой из-за вторжения ВСУ и выступлений граждан, которые стали беженцами и предъявляют претензии к власти. Еще назову Кубань (выборы губернатора и гордумы Краснодара), где на фоне экологической катастрофы у Кондратьева и его команды возникли коммуникационные сложности, из-за чего уже пришлось уволить одного замгубернатора. Плюс, могут возникнуть коррупционные скандалы, потому что на ликвидацию последствий разлива мазута выделили 1 миллиард, и к тому, как он был освоен, уже есть вопросы.
–В 2018 году мы видели, что бывает, когда АП дает второй шанс губернаторам с невысоким личным рейтингом. В этом году таких будут менять или «тянуть»?
– Насколько я понимаю, сейчас в основном происходит ротация. Среди перечисленных губернаторов нет ни одного, кто был бы особо ценен сам по себе, чтобы его «тянуть» вопреки мнению жителей региона. Но Кремль также настроен, чтобы губернаторы работали два срока. Поэтому, если глава находится на грани и это можно относительно легко поправить, то в такие регионы скорее отправят десант, как теперь мы говорим, социальных архитекторов, они же политтехнологи.
#интервьюКлубаРегионов