Эксперт Семёнов: Якушев проводит реформы в ЕР с расчетом на 2026 год
Изменения в структуре ЕР, которые сегодня проводит секретарь генсовета партии Владимир Якушев, должны подготовить партию к выборам в Госдуму и возможным изменениям в электоральных настроениях. Таким мнением с «Клубом Регионов» поделился политический консультант Александр Семенов, комментируя внутрипартийные реформы Якушева. По словам эксперта, сейчас для партии созданы тепличные условия, но ситуация может измениться.
Отметим, Якушев сократил с 35 до 14 человек президиум Генсовета партии, и с шести до одного человека – число своих заместителей. Должность замсекретаря ГС сохранил только руководитель фракции ЕР в Госдуме Владимир Васильев. Ранее Якушев ориентировал однопартийцев на усиление работы на местах и запустил реформу первичных организаций.
– Только ли необходимостью оперативного решения вопросов мог руководствоваться Якушев, сокращая ПГС более чем в два раза?
– У каждого руководителя свой стиль управления. Думаю, что для Якушева непосредственная работа с меньшим количеством людей, с меньшим количеством заместителей более привычна. То есть, он хочет непосредственно и с центральным исполкомом взаимодействовать, и с фракцией в Госдуме. Не исключаю, что здесь есть и дальний прицел.
– Чем руководствовалось руководство партии, формируя ранее ПГС из 35 человек? Нужно было подчеркнуть значимость вот этих людей для партии на тот момент, привлечь вместе с ними какие-то ресурсы?
– По больше части, президиум больше 15 человек – это ситуация, когда нужно подчеркнуть статус его членов. Якушев, видимо, посчитал чрезмерным лишний раз подчеркивать чей-то статус, учитывая, что в Генсовете итак собраны люди статусные.
– Якушев довольно жестко взялся за обновление и работы, и структуры ЕР. Эти изменения можно назвать кардинальными? Какие из них самые важные?
– Я бы пока не говорил о кардинальных изменениях, потому что работа только началась. Да, видны планы улучшить связь с «землей», с теми же первичками – активизировать их. Но пока это в основном намерения и заявления. Что получится в итоге – большой вопрос, потому что, если посмотреть по регионам, то в большинстве первички по большей части «бумажные».
– Намерения, которые выражает руководство ЕР, призваны помочь партии избежать кризиса поддержки в преддверии 2026 года? Или, наоборот, руководство партии уверено в народной поддержке и поэтому уже с позиции силы ставит условия представителям элиты, которые хотят быть связанными с партией?
– Если озвученные намерения удастся реализовать, то партия станет ближе к «земле», в ней станет меньше бюрократии, меньше ненужных заигрываний с региональными, местными элитами. Они должны понять, что партийные должности – это не синекура, а это про работу с людьми и на результат.
– Кризиса тоже избегают или даже на горизонте не видно?
– Сейчас о кризисе говорить сложно, потому что сплочение вокруг флага и партийный консенсус создают для ЕР тепличные условия. А сколько они продлятся – большой вопрос. Видимо, Якушев пытается сработать на опережение, потому что поддержка очень быстро растет, но затем проходит время, накапливаются усталость, претензии, социальная критика, которая пока сдерживается. И в определенный момент эту дамбу прорывает, причем, очень быстро. И как раз к 2026 году это может произойти.
– Мы привыкли назвать ЕР «партией власти», но чаще всего – по формальному признаку, потому что ее представителей в любых органах власти больше всех. По вашей оценке, ЕР сейчас берет на себя функции реальной партии власти? Я имею в виду, ответственность за то, что происходит в стране.
– Ответственность будет только расти. Можно, конечно, играть терминами, и искать разницу между «партией большинства» и «партией парламентского большинства», но в итоге все понимают, что ЕР – это партия власти. И всю полноту ответственности на местах и в регионах она будет нести, ведь если случится прорыв, о котором я говорил, он начнется именно на местном и региональном уровнях.
#интервьюКлубаРегионов
Изменения в структуре ЕР, которые сегодня проводит секретарь генсовета партии Владимир Якушев, должны подготовить партию к выборам в Госдуму и возможным изменениям в электоральных настроениях. Таким мнением с «Клубом Регионов» поделился политический консультант Александр Семенов, комментируя внутрипартийные реформы Якушева. По словам эксперта, сейчас для партии созданы тепличные условия, но ситуация может измениться.
Отметим, Якушев сократил с 35 до 14 человек президиум Генсовета партии, и с шести до одного человека – число своих заместителей. Должность замсекретаря ГС сохранил только руководитель фракции ЕР в Госдуме Владимир Васильев. Ранее Якушев ориентировал однопартийцев на усиление работы на местах и запустил реформу первичных организаций.
– Только ли необходимостью оперативного решения вопросов мог руководствоваться Якушев, сокращая ПГС более чем в два раза?
– У каждого руководителя свой стиль управления. Думаю, что для Якушева непосредственная работа с меньшим количеством людей, с меньшим количеством заместителей более привычна. То есть, он хочет непосредственно и с центральным исполкомом взаимодействовать, и с фракцией в Госдуме. Не исключаю, что здесь есть и дальний прицел.
– Чем руководствовалось руководство партии, формируя ранее ПГС из 35 человек? Нужно было подчеркнуть значимость вот этих людей для партии на тот момент, привлечь вместе с ними какие-то ресурсы?
– По больше части, президиум больше 15 человек – это ситуация, когда нужно подчеркнуть статус его членов. Якушев, видимо, посчитал чрезмерным лишний раз подчеркивать чей-то статус, учитывая, что в Генсовете итак собраны люди статусные.
– Якушев довольно жестко взялся за обновление и работы, и структуры ЕР. Эти изменения можно назвать кардинальными? Какие из них самые важные?
– Я бы пока не говорил о кардинальных изменениях, потому что работа только началась. Да, видны планы улучшить связь с «землей», с теми же первичками – активизировать их. Но пока это в основном намерения и заявления. Что получится в итоге – большой вопрос, потому что, если посмотреть по регионам, то в большинстве первички по большей части «бумажные».
– Намерения, которые выражает руководство ЕР, призваны помочь партии избежать кризиса поддержки в преддверии 2026 года? Или, наоборот, руководство партии уверено в народной поддержке и поэтому уже с позиции силы ставит условия представителям элиты, которые хотят быть связанными с партией?
– Если озвученные намерения удастся реализовать, то партия станет ближе к «земле», в ней станет меньше бюрократии, меньше ненужных заигрываний с региональными, местными элитами. Они должны понять, что партийные должности – это не синекура, а это про работу с людьми и на результат.
– Кризиса тоже избегают или даже на горизонте не видно?
– Сейчас о кризисе говорить сложно, потому что сплочение вокруг флага и партийный консенсус создают для ЕР тепличные условия. А сколько они продлятся – большой вопрос. Видимо, Якушев пытается сработать на опережение, потому что поддержка очень быстро растет, но затем проходит время, накапливаются усталость, претензии, социальная критика, которая пока сдерживается. И в определенный момент эту дамбу прорывает, причем, очень быстро. И как раз к 2026 году это может произойти.
– Мы привыкли назвать ЕР «партией власти», но чаще всего – по формальному признаку, потому что ее представителей в любых органах власти больше всех. По вашей оценке, ЕР сейчас берет на себя функции реальной партии власти? Я имею в виду, ответственность за то, что происходит в стране.
– Ответственность будет только расти. Можно, конечно, играть терминами, и искать разницу между «партией большинства» и «партией парламентского большинства», но в итоге все понимают, что ЕР – это партия власти. И всю полноту ответственности на местах и в регионах она будет нести, ведь если случится прорыв, о котором я говорил, он начнется именно на местном и региональном уровнях.
#интервьюКлубаРегионов
Депутат ГД Матвейчев: если мы хотим, чтобы наша страна развивалась, мы должны вкладываться в Русский Север
Губернатор Ненецкого округа Юрий Бездудный продолжает открывать свой регион не только для инвесторов, но и для экспертного сообщества. Накануне в представительстве НАО в Москве прошел круглый стол с участием ведущих российских политических экспертов, одним из участников которого стал депутат Госдумы, политолог Олег Матвейчев. В интервью «Клубу Регионов» он поделился впечатлением от встречи с губернатором и от изменений в регионе.
– Некоторые участники встречи уже поделились впечатлениями в своих телеграм-каналах. И все пишут, что разговор был очень откровенный…
– Эта встреча стала своего рода презентацией Ненецкого автономного округа, правда, без использования экранов, цифр и других парадных атрибутов. Вместо этого был честный и очень интересный трехчасовой разговор. И он продолжался бы дольше, если бы не ночь на дворе.
Конечно, мы говорили о проблемах, связанных со спецификой экономики Русского Севера. Здесь нельзя не отметить работу губернатора Бездудного, который своими усилиями буквально вдохнул новую жизнь в экономику региона. Благодаря действующим программам поддержки в НАО приходят новые инвесторы, готовые вкладывать средства в развитие важных для общества производств, например, грузоперевозок с использованием беспилотников или воспроизводства лосося. Кстати, компаниям, которые занимаются оленеводством и рыболовством, в НАО компенсируют 60% затрат на создание новых производств, а еще там самые высокие субсидии на молоко и мясо в стране.
– Звучит логично, учитывая, какую роль сельское хозяйство играет в жизни КМНС.
– Честно скажу, у меня сложилось стойкое впечатление, что Бездудный, пожалуй, первый из губернаторов, кто столько внимания уделяет труженикам тундры. Он понимает, что оленеводы – это соль ненецкой земли. Если их традиционный уклад жизни будет нарушен, и они начнут исчезать, за огромными территориями просто некому будет присматривать. Ведь пограничники не могут охватить все уголки тундры, а оленеводы присутствуют там повсеместно и первыми сообщают о происшествиях.
– Сами вы были в НАО? Что скажете о регионе?
– По моим наблюдениям, сейчас в НАО некоторые продукты стоят дешевле, чем в Москве. А ведь обычно на Севере самые высокие не только зарплаты, но и цены в стране. Видно, что политика по сдерживанию цен, особенно перед Новым годом, действует.
Несколько лет назад я был в Нарьян-Маре, и мне приятно увидеть, как в округе всё изменилось. Власти много делают, чтобы из НАО не хотелось уезжать. Кстати, недавно округ вошел в первую пятерку по коэффициенту рождаемости в стране. Думаю, здесь сработали не только меры по поддержке семей, но и по созданию комфортных условий для жизни.
– Есть ли смысл вкладываться в комфорт на Крайнем Севере? Даже при советской власти многие такие территории осваивались исключительно вахтовым методом, да и сейчас такие мнения звучат.
– Пусть такой умник из Москвы приедет в НАО и поработает там главой района. Тогда и посмотрим, как он будет решать проблемы, связанные, например, с содержанием школ, в которых учатся всего по 20 человек. И если ты такую школу закроешь, то детей просто некуда будет отправить, потому что другая школа – в сотне километров. Еще один вопрос: как этим людям скорую помощь оказывать? Причем, в данном случае скорая помощь – это не машина, как у нас в Москве, а вертолет, один вылет которого может стоить миллион рублей.
У некоторых тут же возникает искушение закрыть все поселки и таким образом разом решить все проблемы. Ну что ж, можно вообще всё закрыть: не только все поселки Русского Севера, можно закрыть и Дальний Восток как нерентабельный. Кстати говоря, так и происходило в 90-е годы. Однако, если мы считаем, что наша страна должна развивать и осваивать свои территории, то мы должны быть готовы к тому, что для этого необходимы совершенно иные затраты, нежели те, к которым мы привыкли в Центральной России.
#интервьюКлубаРегионов
Губернатор Ненецкого округа Юрий Бездудный продолжает открывать свой регион не только для инвесторов, но и для экспертного сообщества. Накануне в представительстве НАО в Москве прошел круглый стол с участием ведущих российских политических экспертов, одним из участников которого стал депутат Госдумы, политолог Олег Матвейчев. В интервью «Клубу Регионов» он поделился впечатлением от встречи с губернатором и от изменений в регионе.
– Некоторые участники встречи уже поделились впечатлениями в своих телеграм-каналах. И все пишут, что разговор был очень откровенный…
– Эта встреча стала своего рода презентацией Ненецкого автономного округа, правда, без использования экранов, цифр и других парадных атрибутов. Вместо этого был честный и очень интересный трехчасовой разговор. И он продолжался бы дольше, если бы не ночь на дворе.
Конечно, мы говорили о проблемах, связанных со спецификой экономики Русского Севера. Здесь нельзя не отметить работу губернатора Бездудного, который своими усилиями буквально вдохнул новую жизнь в экономику региона. Благодаря действующим программам поддержки в НАО приходят новые инвесторы, готовые вкладывать средства в развитие важных для общества производств, например, грузоперевозок с использованием беспилотников или воспроизводства лосося. Кстати, компаниям, которые занимаются оленеводством и рыболовством, в НАО компенсируют 60% затрат на создание новых производств, а еще там самые высокие субсидии на молоко и мясо в стране.
– Звучит логично, учитывая, какую роль сельское хозяйство играет в жизни КМНС.
– Честно скажу, у меня сложилось стойкое впечатление, что Бездудный, пожалуй, первый из губернаторов, кто столько внимания уделяет труженикам тундры. Он понимает, что оленеводы – это соль ненецкой земли. Если их традиционный уклад жизни будет нарушен, и они начнут исчезать, за огромными территориями просто некому будет присматривать. Ведь пограничники не могут охватить все уголки тундры, а оленеводы присутствуют там повсеместно и первыми сообщают о происшествиях.
– Сами вы были в НАО? Что скажете о регионе?
– По моим наблюдениям, сейчас в НАО некоторые продукты стоят дешевле, чем в Москве. А ведь обычно на Севере самые высокие не только зарплаты, но и цены в стране. Видно, что политика по сдерживанию цен, особенно перед Новым годом, действует.
Несколько лет назад я был в Нарьян-Маре, и мне приятно увидеть, как в округе всё изменилось. Власти много делают, чтобы из НАО не хотелось уезжать. Кстати, недавно округ вошел в первую пятерку по коэффициенту рождаемости в стране. Думаю, здесь сработали не только меры по поддержке семей, но и по созданию комфортных условий для жизни.
– Есть ли смысл вкладываться в комфорт на Крайнем Севере? Даже при советской власти многие такие территории осваивались исключительно вахтовым методом, да и сейчас такие мнения звучат.
– Пусть такой умник из Москвы приедет в НАО и поработает там главой района. Тогда и посмотрим, как он будет решать проблемы, связанные, например, с содержанием школ, в которых учатся всего по 20 человек. И если ты такую школу закроешь, то детей просто некуда будет отправить, потому что другая школа – в сотне километров. Еще один вопрос: как этим людям скорую помощь оказывать? Причем, в данном случае скорая помощь – это не машина, как у нас в Москве, а вертолет, один вылет которого может стоить миллион рублей.
У некоторых тут же возникает искушение закрыть все поселки и таким образом разом решить все проблемы. Ну что ж, можно вообще всё закрыть: не только все поселки Русского Севера, можно закрыть и Дальний Восток как нерентабельный. Кстати говоря, так и происходило в 90-е годы. Однако, если мы считаем, что наша страна должна развивать и осваивать свои территории, то мы должны быть готовы к тому, что для этого необходимы совершенно иные затраты, нежели те, к которым мы привыкли в Центральной России.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Мухин: от Матвиенко вице-премьеры выходят на дрожащих ногах
Резкое заявление Валентины Матвиенко о провале реформы обращения с отходами – один из многих примеров, когда спикер Совфеда открыто и жестко говорит о проблемах в работе властей разных уровней, отметил в интервью «Клубу Регионов» политолог Алексей Мухин.
– Верно ли нам кажется, что Валентине Ивановне доверена внутри системы роль человека, который системно вскрывает и озвучивает проколы в работе чиновников разных уровней?
– А вы не допускаете, что это ее собственная инициатива? Матвиенко – третий человек в государстве, функциональная обязанность председателя Совета Федерации – мониторинг и контроль над функциональностью разных других ветвей власти. И в этом смысле никто ей специальных полномочий не давал, это вполне естественно, потому что это ее статус, который заставляет высказываться и давать оценку.
Валентина Ивановна часто дает довольно емкие комментарии относительно тех или иных событий, которые, по ее мнению, нуждаются в корректировке. Но я полагаю, что делает она это спонтанно, что это не какая-то четко спланированная кампания. Как вы знаете, я изучаю политические элиты с 1991 года, поэтому, имея не общее, а конкретное представление о личностных характеристиках конкретных лиц, которые руководят страной, могу сказать, что Валентина Ивановна всегда это делала, а некоторые ее экспромты рождались из разговоров с президентом. Но это лишь говорит о том, что люди, находящиеся на разных уровнях власти, коммуницируют и видят проблемы, которые считают необходимым разрешить.
– Вы сказали о Владимире Путине. Есть ощущение, что вот так открыто и с собственными яркими оценками кроме президента и спикера Совфеда о проблемах мало кто говорит. Оппозицию, конечно, оставим за скобками.
– Вы бы видели, как Валентина Ивановна общается с министрами и вице-премьерами, на дрожащих ногах от нее мужики выходят. Но и Михаил Мишустин тоже дает яркие оценки, тоже распекает – это тоже его функционал.
– Как подобные заявления со стороны первых лиц воспринимает общество? Как признание ошибок и готовность к их исправлению, или в том духе, что «всё у нас плохо»?
– По-разному воспринимаются. Есть люди, которые понимают, что власть держит руку на пульсе, а иногда и на горле нерадивых чиновников. А есть люди, которые просто всем недовольны, и они как раз высказывают раздражение по поводу того, что, дескать, власть только говорит и говорит, но ничего не делает. Ну так, ребята, дорогие, начните с себя! Граждане часто ведут себя как дети, они ждут от властей решения их проблем в то время, как власти должны создавать механизмы для их решения, а граждане сами должны их разрешать. Это и есть зрелое поведение гражданского общества.
Нужно сначала убедиться, что ты использовал все возможности, которые создала власть, а уж потом предъявлять ей, что она недоработала. И вот когда она действительно недоработала, вот здесь вступает Валентина Ивановна. Президент же не зря так много общается с населением, он недоработки системы сразу считывает и потом на совещаниях дает поручения, чтобы система была доработана. Вот так этот механизм и работает.
#интервьюКлубаРегионов
Резкое заявление Валентины Матвиенко о провале реформы обращения с отходами – один из многих примеров, когда спикер Совфеда открыто и жестко говорит о проблемах в работе властей разных уровней, отметил в интервью «Клубу Регионов» политолог Алексей Мухин.
– Верно ли нам кажется, что Валентине Ивановне доверена внутри системы роль человека, который системно вскрывает и озвучивает проколы в работе чиновников разных уровней?
– А вы не допускаете, что это ее собственная инициатива? Матвиенко – третий человек в государстве, функциональная обязанность председателя Совета Федерации – мониторинг и контроль над функциональностью разных других ветвей власти. И в этом смысле никто ей специальных полномочий не давал, это вполне естественно, потому что это ее статус, который заставляет высказываться и давать оценку.
Валентина Ивановна часто дает довольно емкие комментарии относительно тех или иных событий, которые, по ее мнению, нуждаются в корректировке. Но я полагаю, что делает она это спонтанно, что это не какая-то четко спланированная кампания. Как вы знаете, я изучаю политические элиты с 1991 года, поэтому, имея не общее, а конкретное представление о личностных характеристиках конкретных лиц, которые руководят страной, могу сказать, что Валентина Ивановна всегда это делала, а некоторые ее экспромты рождались из разговоров с президентом. Но это лишь говорит о том, что люди, находящиеся на разных уровнях власти, коммуницируют и видят проблемы, которые считают необходимым разрешить.
– Вы сказали о Владимире Путине. Есть ощущение, что вот так открыто и с собственными яркими оценками кроме президента и спикера Совфеда о проблемах мало кто говорит. Оппозицию, конечно, оставим за скобками.
– Вы бы видели, как Валентина Ивановна общается с министрами и вице-премьерами, на дрожащих ногах от нее мужики выходят. Но и Михаил Мишустин тоже дает яркие оценки, тоже распекает – это тоже его функционал.
– Как подобные заявления со стороны первых лиц воспринимает общество? Как признание ошибок и готовность к их исправлению, или в том духе, что «всё у нас плохо»?
– По-разному воспринимаются. Есть люди, которые понимают, что власть держит руку на пульсе, а иногда и на горле нерадивых чиновников. А есть люди, которые просто всем недовольны, и они как раз высказывают раздражение по поводу того, что, дескать, власть только говорит и говорит, но ничего не делает. Ну так, ребята, дорогие, начните с себя! Граждане часто ведут себя как дети, они ждут от властей решения их проблем в то время, как власти должны создавать механизмы для их решения, а граждане сами должны их разрешать. Это и есть зрелое поведение гражданского общества.
Нужно сначала убедиться, что ты использовал все возможности, которые создала власть, а уж потом предъявлять ей, что она недоработала. И вот когда она действительно недоработала, вот здесь вступает Валентина Ивановна. Президент же не зря так много общается с населением, он недоработки системы сразу считывает и потом на совещаниях дает поручения, чтобы система была доработана. Вот так этот механизм и работает.
#интервьюКлубаРегионов
Эксперт Корякин: недовольство жителей результатами «мусорной» реформы дошло до верхов
Член Общественного совета при Минприроды РФ, политконсультант Станислав Корякин в интервью «Клубу Регионов» дал свою оценку итогам реализации реформы обращения с отходами. Напомним, накануне спикер Совфеда Валентина Матвиенко жестко высказалась об итогах этой работы, сказав, что вместо роста сортировки и переработки наблюдается «деградация и регресс».
– Вы согласны с выводами Матвиенко?
– ТКО – это очень многослойная история во всех смыслах, в которой нужно разбираться. В принципе итоги любого нацпроекта содержат очень много нюансов. Вчера мы озвучили экспертный доклад с оценкой итогов всего нацпроекта «Экология», и там отмечается, что положение о проектной деятельности не обязывает администраторов нацпроектов разрабатывать цели и показатели в обязательной взаимоувязке и обосновывать такую связь. Так что, вполне может оказаться, что всё шло, как запланировано, но у жителей есть неудовлетворенность результатами, и это в каком-то виде доносится до верхов, что и позволяет делать какие-то заявления.
– Кто виноват в том, что люди не видят результатов?
– Говорят «у семи нянек...». Можно говорить о методических недочетах. Например, при разработке комплекса мероприятий использовался программно-целевой, а не системный подход. Поэтому здесь может получиться, как у Райкина: претензии к пуговицам есть? Претензий нет. Хотя сам костюм не сидит. Еще важно, что в комплексной системе обращения с ТКО наблюдалось значительное сокращение расходов федерального бюджета. Но показывать пальцем на того, кто виноват, я не готов.
– Может, реформа не удалась, поскольку изначально планы по переработке и сортировке были нереальными?
– Есть объективные факторы, которые подкосили систему обращения с ТКО. Помните, как резко вырос объем доставок во время ковида, то есть, количество упаковки увеличилось в разы. Везде валялись перчатки и маски, а врачи говорили, что использованную маску нужно упаковать в пакет, а этот пакет – еще в один пакет.
Но есть объективные данные. Эффект от НП «Экология» охватывает свыше 82% жителей страны, хотя очень слабый на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке. За всё время действия федпроекта «Чистая страна» ликвидированы 142 из 191 несанкционированных свалок в границах городов. Показатели хоть и не достигнуты, но очень высокие. А по объектам накопленного вреда план даже перевыполнили: ликвидировали 84, хотя в плане было 75. А еще есть данные опросов, которые и мы проводили, и ВЦИОМ: более 2/3 граждан так или иначе увидели изменения у лучшему. Но, конечно, в этой работе нам нужно больше продвигаться на восток.
– За время реформы изменился менталитет россиян в плане отношения к отходам?
– Люди сортировкой с каждым годом занимаются всё больше. Например, у моей дочери в арендованной квартире в Москве балкон завален пластиковыми бутылками, картоном и прочими [фракциями], которые они возят туда, где их принимают. Я вижу это и в Петербурге, и в Севастополе, где провожу много времени. Да, самосознание растет, но в основном это происходит в крупных городах. Нужно развивать просветительную работу, причем, среди чиновников тоже. Мне, например, сильно врезалось в память, как несколько лет назад один глава муниципалитета из ЦФО на вопрос, как у него дела с раздельным сбором, ответил, что всё отлично. А когда попросили показать на карте, то выяснилось, что на севере у него принимают стекло, на западе – бумагу, на юге – еще что-то. То есть, формально всё было организовано, но на деле крайне неудобно для людей.
– Почему именно Матвиенко так жестка в своих оценках и «мусорной» реформы, и, зачастую, других итогов работы чиновников?
– Это обусловлено ее местом в политической иерархии. Она человек очень уважаемый, опытный, равноудаленный от разных групп, но при этом она очень близка с точки зрения ценностей и понимания ситуации к Владимиру Владимировичу. Человек, достигший одной из высших позиций в стране, может себе позволить озвучить не очень приятные для кого-то мнения, но на то и щука, чтобы карась не дремал.
#интервьюКлубаРегионов
Член Общественного совета при Минприроды РФ, политконсультант Станислав Корякин в интервью «Клубу Регионов» дал свою оценку итогам реализации реформы обращения с отходами. Напомним, накануне спикер Совфеда Валентина Матвиенко жестко высказалась об итогах этой работы, сказав, что вместо роста сортировки и переработки наблюдается «деградация и регресс».
– Вы согласны с выводами Матвиенко?
– ТКО – это очень многослойная история во всех смыслах, в которой нужно разбираться. В принципе итоги любого нацпроекта содержат очень много нюансов. Вчера мы озвучили экспертный доклад с оценкой итогов всего нацпроекта «Экология», и там отмечается, что положение о проектной деятельности не обязывает администраторов нацпроектов разрабатывать цели и показатели в обязательной взаимоувязке и обосновывать такую связь. Так что, вполне может оказаться, что всё шло, как запланировано, но у жителей есть неудовлетворенность результатами, и это в каком-то виде доносится до верхов, что и позволяет делать какие-то заявления.
– Кто виноват в том, что люди не видят результатов?
– Говорят «у семи нянек...». Можно говорить о методических недочетах. Например, при разработке комплекса мероприятий использовался программно-целевой, а не системный подход. Поэтому здесь может получиться, как у Райкина: претензии к пуговицам есть? Претензий нет. Хотя сам костюм не сидит. Еще важно, что в комплексной системе обращения с ТКО наблюдалось значительное сокращение расходов федерального бюджета. Но показывать пальцем на того, кто виноват, я не готов.
– Может, реформа не удалась, поскольку изначально планы по переработке и сортировке были нереальными?
– Есть объективные факторы, которые подкосили систему обращения с ТКО. Помните, как резко вырос объем доставок во время ковида, то есть, количество упаковки увеличилось в разы. Везде валялись перчатки и маски, а врачи говорили, что использованную маску нужно упаковать в пакет, а этот пакет – еще в один пакет.
Но есть объективные данные. Эффект от НП «Экология» охватывает свыше 82% жителей страны, хотя очень слабый на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке. За всё время действия федпроекта «Чистая страна» ликвидированы 142 из 191 несанкционированных свалок в границах городов. Показатели хоть и не достигнуты, но очень высокие. А по объектам накопленного вреда план даже перевыполнили: ликвидировали 84, хотя в плане было 75. А еще есть данные опросов, которые и мы проводили, и ВЦИОМ: более 2/3 граждан так или иначе увидели изменения у лучшему. Но, конечно, в этой работе нам нужно больше продвигаться на восток.
– За время реформы изменился менталитет россиян в плане отношения к отходам?
– Люди сортировкой с каждым годом занимаются всё больше. Например, у моей дочери в арендованной квартире в Москве балкон завален пластиковыми бутылками, картоном и прочими [фракциями], которые они возят туда, где их принимают. Я вижу это и в Петербурге, и в Севастополе, где провожу много времени. Да, самосознание растет, но в основном это происходит в крупных городах. Нужно развивать просветительную работу, причем, среди чиновников тоже. Мне, например, сильно врезалось в память, как несколько лет назад один глава муниципалитета из ЦФО на вопрос, как у него дела с раздельным сбором, ответил, что всё отлично. А когда попросили показать на карте, то выяснилось, что на севере у него принимают стекло, на западе – бумагу, на юге – еще что-то. То есть, формально всё было организовано, но на деле крайне неудобно для людей.
– Почему именно Матвиенко так жестка в своих оценках и «мусорной» реформы, и, зачастую, других итогов работы чиновников?
– Это обусловлено ее местом в политической иерархии. Она человек очень уважаемый, опытный, равноудаленный от разных групп, но при этом она очень близка с точки зрения ценностей и понимания ситуации к Владимиру Владимировичу. Человек, достигший одной из высших позиций в стране, может себе позволить озвучить не очень приятные для кого-то мнения, но на то и щука, чтобы карась не дремал.
#интервьюКлубаРегионов
Эксперт Воротников: в провале мусорной реформы жители винят губернаторов и мэров
Координатор экспертного совета проектного офиса развития Арктики Александр Воротников обратил внимание, что Валентина Матвиенко – едва ли не первый представитель высших эшелонов власти, которая открыто заявила о провале реформы обращения с ТКО. Сам эксперт полностью согласен с выводами спикера Совфеда. В интервью «Клубу Регионов» он поделился своим мнением о том, кто в этом виноват.
– Вы мнение Валентины Ивановны поддерживаете?
– Сегодня реформу обсуждают эксперты, чиновники, пользователи соцсетей – и все мнения сходятся в том, что она не удалась. И не зря Валентина Ивановна об этом заявила, и очень хорошо, что она так сделала, потому что высокоранговые деятели об этом не говорили, а Матвиенко взяла на себя смелость прямо об этом заявить. Да, каких-то успехов удалось добиться, но в основном-то люди жалуются, и всё это переходит уже в политическую сферу, потому что речь идет о доверии к власти. Кого люди ругают за провал реформы? Тех, кто находится рядом с ними – мэров и губернаторов.
– Может, мэры с губернаторами и виноваты? Реформа-то не в космосе реализуется, а в регионах и городах.
– Они оказались крайними, заложниками ситуации. Искать виноватых сложно, но у любой ошибки есть имя и фамилия. Одно имя Валентина Ивановна прямо и назвала – это министр природы Александр Козлов. Еще одно имя – вице-премьер Денис Мантуров, к которому на одном из совещаний президент обратился с вопросом, где заводы? А еще у нас есть Российский экологический оператор, который возглавляет Денис Буцаев, и РЭО тоже, как считаю и я, и большинство экспертов, со своими задачами не справился. И если продолжать список фамилий, до давайте вспомним о Виктории Абрамченко, которая курировала реформу, когда была вице-премьером. Сейчас на ее место пришел Дмитрий Патрушев и какое-то дело началось, что и Матвиенко отметила.
– Может, в 2019 году ставились завышенные, нереальные планы по сортировке и переработке?
– Основная проблема в том, что у нас в стране нет нормальных технологий переработки мусора. Всё находится на стадии опытно-промышленных установок, но технологий, которые можно сразу внедрять в производство, у нас нет. Второй момент – мы фактически не производим оборудования для сортировки мусора. Почему встали ростеховские заводы? Потому что для них собирались закупать иностранное оборудование, но поставки прекратились. Вся наша сортировка – это когда мы мигрантов-таджиков ставили у ленты, а их больше нет.
Но есть у нас и свои удачные примеры, которые нужно тиражировать. Например, в Архангельской области губернатор создает своего рода «фонд», в который поступает определенная сумма с каждой тонны мусора, которую оператор вывозит на действующие площадки. Эти деньги пригодятся, чтобы ликвидировать эти свалки в будущем.
Но есть другая проблема. У нас всё и сразу хотят сделать на государственные деньги. А на самом деле, здесь нужно применять государственно-частное партнерство. Такой пример мы видим в Мурманской области. Там на основе концессионного соглашения создан так называемый экотехнопарк, куда отходы свозят, частично сортируют и частично перерабатывают, а то, что не могут переработать, разделяют на фракции и развозят по организациям, которые занимаются специальной переработкой.
В общем, проблема непростая, наскоком ее не решить. А еще к контролю за исполнением всех планов нужно привлекать общественность. Потому что, пока начальство увидит проблему – еще неизвестно сколько времени пройдут, а люди, которые живут рядом со свалками, любые проблемы видят сразу.
#интервьюКлубаРегионов
Координатор экспертного совета проектного офиса развития Арктики Александр Воротников обратил внимание, что Валентина Матвиенко – едва ли не первый представитель высших эшелонов власти, которая открыто заявила о провале реформы обращения с ТКО. Сам эксперт полностью согласен с выводами спикера Совфеда. В интервью «Клубу Регионов» он поделился своим мнением о том, кто в этом виноват.
– Вы мнение Валентины Ивановны поддерживаете?
– Сегодня реформу обсуждают эксперты, чиновники, пользователи соцсетей – и все мнения сходятся в том, что она не удалась. И не зря Валентина Ивановна об этом заявила, и очень хорошо, что она так сделала, потому что высокоранговые деятели об этом не говорили, а Матвиенко взяла на себя смелость прямо об этом заявить. Да, каких-то успехов удалось добиться, но в основном-то люди жалуются, и всё это переходит уже в политическую сферу, потому что речь идет о доверии к власти. Кого люди ругают за провал реформы? Тех, кто находится рядом с ними – мэров и губернаторов.
– Может, мэры с губернаторами и виноваты? Реформа-то не в космосе реализуется, а в регионах и городах.
– Они оказались крайними, заложниками ситуации. Искать виноватых сложно, но у любой ошибки есть имя и фамилия. Одно имя Валентина Ивановна прямо и назвала – это министр природы Александр Козлов. Еще одно имя – вице-премьер Денис Мантуров, к которому на одном из совещаний президент обратился с вопросом, где заводы? А еще у нас есть Российский экологический оператор, который возглавляет Денис Буцаев, и РЭО тоже, как считаю и я, и большинство экспертов, со своими задачами не справился. И если продолжать список фамилий, до давайте вспомним о Виктории Абрамченко, которая курировала реформу, когда была вице-премьером. Сейчас на ее место пришел Дмитрий Патрушев и какое-то дело началось, что и Матвиенко отметила.
– Может, в 2019 году ставились завышенные, нереальные планы по сортировке и переработке?
– Основная проблема в том, что у нас в стране нет нормальных технологий переработки мусора. Всё находится на стадии опытно-промышленных установок, но технологий, которые можно сразу внедрять в производство, у нас нет. Второй момент – мы фактически не производим оборудования для сортировки мусора. Почему встали ростеховские заводы? Потому что для них собирались закупать иностранное оборудование, но поставки прекратились. Вся наша сортировка – это когда мы мигрантов-таджиков ставили у ленты, а их больше нет.
Но есть у нас и свои удачные примеры, которые нужно тиражировать. Например, в Архангельской области губернатор создает своего рода «фонд», в который поступает определенная сумма с каждой тонны мусора, которую оператор вывозит на действующие площадки. Эти деньги пригодятся, чтобы ликвидировать эти свалки в будущем.
Но есть другая проблема. У нас всё и сразу хотят сделать на государственные деньги. А на самом деле, здесь нужно применять государственно-частное партнерство. Такой пример мы видим в Мурманской области. Там на основе концессионного соглашения создан так называемый экотехнопарк, куда отходы свозят, частично сортируют и частично перерабатывают, а то, что не могут переработать, разделяют на фракции и развозят по организациям, которые занимаются специальной переработкой.
В общем, проблема непростая, наскоком ее не решить. А еще к контролю за исполнением всех планов нужно привлекать общественность. Потому что, пока начальство увидит проблему – еще неизвестно сколько времени пройдут, а люди, которые живут рядом со свалками, любые проблемы видят сразу.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Журавлёв об «Итогах года» с Путиным: этот эфир был самым благодушным за все годы
Научный руководитель Института региональных проблем Дмитрий Журавлёв в интервью «Клубу Регионов» поделился мнением, что 21-я по счету прямая линия с президентом Владимиром Путиным оказалась самой мягкой из всех. Эксперт считает, что, в отличие от прошлых эфиров, сегодня ни один губернатор не получил и, скорее всего, не получит «персональных пенделей».
– Какие сигналы по итогам этой прямой линии получили губернаторы?
– Я, если честно, ломаю над этим голову. С одной стороны, все проблемы, которые стоят перед регионами, были упомянуты: ЖКХ, здравоохранение, демография... Но ни одна из них не была привязана к конкретной территории, за исключением пары примеров, где женщине что-то не выплатили, и мужчина жаловался на отсутствие инсулина. Тут понятно, что губернаторам было дано указание разобраться и доложить. Еще двух конкретных губернаторов Путин похвалил [врио глав Коми Ростислава Гольдштейна и Курской области Александра Хинштейна]. А всё остальное было более общим, шло по форме: есть проблема – ее надо решать вот так и вот так. Но ни разу не было сказано, что эту проблему допустил губернатор Иванов, а вот эту – губернатор Петров. Критика шла скорее по линии Минобороны и Минтруда, что недоплатили, не выдали… Вообще, эфир был очень благодушным.
– Почему мы не увидели любимый народом жанр под названием «порка губернатора»?
– Именно потом, что поменялся подход. Почему он поменялся, есть две версии. Официальная – это необходимость консолидации. Неофициальная: стиль управления у президента становится более мягким, несмотря на жесткость ситуации.
– То, что публично Путин стал мягче, означает ли, что и за пределами эфира губернаторы, из регионов которых приходили жалобы, не получат жестких нагоняев?
– Думаю, как раз и означает, что нагоняев в виде персональных пенделей не получат. А получат формальные распоряжения, обязательные к исполнению. Ведь как работает прямая линия? Любая фраза президента оформляется в виде распоряжения. И у меня есть большие сомнения, что эти распоряжения будут выполнены, потому что этих общих распоряжений слишком много. Они для исполнителей хороши тем, что их реализацию практически невозможно проверить.
– Эта прямая линия была самой «травоядной» из всех?
– Это совершенно точно. Все предыдущие 20 эфиров были более плотоядными, в этом я абсолютно уверен.
#интервьюКлубаРегионов
Научный руководитель Института региональных проблем Дмитрий Журавлёв в интервью «Клубу Регионов» поделился мнением, что 21-я по счету прямая линия с президентом Владимиром Путиным оказалась самой мягкой из всех. Эксперт считает, что, в отличие от прошлых эфиров, сегодня ни один губернатор не получил и, скорее всего, не получит «персональных пенделей».
– Какие сигналы по итогам этой прямой линии получили губернаторы?
– Я, если честно, ломаю над этим голову. С одной стороны, все проблемы, которые стоят перед регионами, были упомянуты: ЖКХ, здравоохранение, демография... Но ни одна из них не была привязана к конкретной территории, за исключением пары примеров, где женщине что-то не выплатили, и мужчина жаловался на отсутствие инсулина. Тут понятно, что губернаторам было дано указание разобраться и доложить. Еще двух конкретных губернаторов Путин похвалил [врио глав Коми Ростислава Гольдштейна и Курской области Александра Хинштейна]. А всё остальное было более общим, шло по форме: есть проблема – ее надо решать вот так и вот так. Но ни разу не было сказано, что эту проблему допустил губернатор Иванов, а вот эту – губернатор Петров. Критика шла скорее по линии Минобороны и Минтруда, что недоплатили, не выдали… Вообще, эфир был очень благодушным.
– Почему мы не увидели любимый народом жанр под названием «порка губернатора»?
– Именно потом, что поменялся подход. Почему он поменялся, есть две версии. Официальная – это необходимость консолидации. Неофициальная: стиль управления у президента становится более мягким, несмотря на жесткость ситуации.
– То, что публично Путин стал мягче, означает ли, что и за пределами эфира губернаторы, из регионов которых приходили жалобы, не получат жестких нагоняев?
– Думаю, как раз и означает, что нагоняев в виде персональных пенделей не получат. А получат формальные распоряжения, обязательные к исполнению. Ведь как работает прямая линия? Любая фраза президента оформляется в виде распоряжения. И у меня есть большие сомнения, что эти распоряжения будут выполнены, потому что этих общих распоряжений слишком много. Они для исполнителей хороши тем, что их реализацию практически невозможно проверить.
– Эта прямая линия была самой «травоядной» из всех?
– Это совершенно точно. Все предыдущие 20 эфиров были более плотоядными, в этом я абсолютно уверен.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Склянчук: борьба с бедностью в ближайшее время не будет возведена в число приоритетов
Государство пока не демонстрирует попыток системного решения проблемы бедности, но оно уже не замалчивает эту больную тему, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог Павел Склянчук. По его мнению, об этом говорит и содержание прямой линии с Владимиром Путиным, где прозвучало, что рост цен является одной из самых популярных тем обращений граждан, и недавние выступления представителей СРЗП и губернатора Калининградской области, предложивших возродить продуктовые карточки и создать полки в магазинах с бесплатным продуктами для малоимущих.
– Инициативы губернатора Беспрозванных, а также депутатов Аксакова и Миронова – это личный пиар этих деятелей, или через них государство реагирует на повышение цен?
– На мой взгляд, инициативы, которые исходят от Миронова и Аксакова, абсолютно отвечают социал-демократическим ценностям, а именно такой с идеологической точки зрения хотела бы быть «Справедливая Россия». Эсеры говорят не только про продуктовые карточки, еще у них постоянно в повестке тема с бесплатной раздачей еды. Я не считаю, что за этими выступлениями может скрываться подготовка государственных решений – это слишком чувствительная тема, чтобы таким образом вбрасывать ее в общественное мнение. Более того, мы видим, что инициатива получила негативные отзывы, в частности, звучали претензии об узаконенной бедности.
– Если бы какие-то решения государство готовило, то Владимир Путин на прямой линии, наверное. сказал бы об этом?
– Думаю, да. Тут можно вспомнить, что несколько лет назад в государственную повестку попала тема, связанная с тем, что у нас за чертой бедности живут 20 миллионов человек. При этом понятно, что если государство делает тему бедности одной из центральных, то через какое-то время нужно показывать результаты по снижению этого показателя. Но, поскольку, с одной стороны, заявляется, что российская экономика входит в пятерку ведущих экономик мира, а с другой остается серьезный разрыв в доходах самых бедных и самых богатых, то всё это дает обычному человеку противоречивые сигналы: непонятно, жить стало лучше или хуже? В общем, думаю, что тема борьбы с бедностью в ближайшее время не будет возведена в число приоритетных направлений государственной социальной политики, а останется нишевой, для обсуждения, например, справороссами. Тем самым нам демонстрируют, что тема не замалчивается.
– То есть, пиариться на борьбе с бедностью можно, но реальных новых мер пока не будет?
– Новых мер пока ожидать не стоит. Полагаю, что отношение к проблеме вообще будет облечено в классическую формулу «бедность – не порок». Затянуть пояса в той или иной степени придется всем. Здесь и государственный аппарат пример показывает: зарплаты там не индексируются, идет сокращение штата, специалисты колоссально перегружены большим объемом трудновыполнимых задач.
– Рост цен и проблема бедности вообще все еще остаются в социальной повестке или уже стали политическими проблемами?
– Эта тема пока просто выведена из зоны замалчивания – на прямой линии не стали скрывать, что это волнует общество. В политическую она перейдет, когда власти начнут искать виноватых в росте цен. Полагаю, что это должна быть комплексная санкция на то, чтобы демонстративно наказывать спекулянтов, что влечет за собой увеличение роли ФАС, выявлять картели, причем, во всех направлениях, ведь цены выросли на всё – начиная от гречки и заканчивая авиабилетами.
– То есть, как бы ни пиарились на теме справороссы, и даже если коммунисты подключатся, они в политическую плоскость вопрос не выведут?
– Думаю, им не дадут называть конкретные фамилии министров или крупных предпринимателей, виновных в сложившейся ситуации. То есть, коммунисты и эсеры будут об этом говорить, но дальше общих разговоров не пойдут.
#интервьюКлубаРегионов
Государство пока не демонстрирует попыток системного решения проблемы бедности, но оно уже не замалчивает эту больную тему, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог Павел Склянчук. По его мнению, об этом говорит и содержание прямой линии с Владимиром Путиным, где прозвучало, что рост цен является одной из самых популярных тем обращений граждан, и недавние выступления представителей СРЗП и губернатора Калининградской области, предложивших возродить продуктовые карточки и создать полки в магазинах с бесплатным продуктами для малоимущих.
– Инициативы губернатора Беспрозванных, а также депутатов Аксакова и Миронова – это личный пиар этих деятелей, или через них государство реагирует на повышение цен?
– На мой взгляд, инициативы, которые исходят от Миронова и Аксакова, абсолютно отвечают социал-демократическим ценностям, а именно такой с идеологической точки зрения хотела бы быть «Справедливая Россия». Эсеры говорят не только про продуктовые карточки, еще у них постоянно в повестке тема с бесплатной раздачей еды. Я не считаю, что за этими выступлениями может скрываться подготовка государственных решений – это слишком чувствительная тема, чтобы таким образом вбрасывать ее в общественное мнение. Более того, мы видим, что инициатива получила негативные отзывы, в частности, звучали претензии об узаконенной бедности.
– Если бы какие-то решения государство готовило, то Владимир Путин на прямой линии, наверное. сказал бы об этом?
– Думаю, да. Тут можно вспомнить, что несколько лет назад в государственную повестку попала тема, связанная с тем, что у нас за чертой бедности живут 20 миллионов человек. При этом понятно, что если государство делает тему бедности одной из центральных, то через какое-то время нужно показывать результаты по снижению этого показателя. Но, поскольку, с одной стороны, заявляется, что российская экономика входит в пятерку ведущих экономик мира, а с другой остается серьезный разрыв в доходах самых бедных и самых богатых, то всё это дает обычному человеку противоречивые сигналы: непонятно, жить стало лучше или хуже? В общем, думаю, что тема борьбы с бедностью в ближайшее время не будет возведена в число приоритетных направлений государственной социальной политики, а останется нишевой, для обсуждения, например, справороссами. Тем самым нам демонстрируют, что тема не замалчивается.
– То есть, пиариться на борьбе с бедностью можно, но реальных новых мер пока не будет?
– Новых мер пока ожидать не стоит. Полагаю, что отношение к проблеме вообще будет облечено в классическую формулу «бедность – не порок». Затянуть пояса в той или иной степени придется всем. Здесь и государственный аппарат пример показывает: зарплаты там не индексируются, идет сокращение штата, специалисты колоссально перегружены большим объемом трудновыполнимых задач.
– Рост цен и проблема бедности вообще все еще остаются в социальной повестке или уже стали политическими проблемами?
– Эта тема пока просто выведена из зоны замалчивания – на прямой линии не стали скрывать, что это волнует общество. В политическую она перейдет, когда власти начнут искать виноватых в росте цен. Полагаю, что это должна быть комплексная санкция на то, чтобы демонстративно наказывать спекулянтов, что влечет за собой увеличение роли ФАС, выявлять картели, причем, во всех направлениях, ведь цены выросли на всё – начиная от гречки и заканчивая авиабилетами.
– То есть, как бы ни пиарились на теме справороссы, и даже если коммунисты подключатся, они в политическую плоскость вопрос не выведут?
– Думаю, им не дадут называть конкретные фамилии министров или крупных предпринимателей, виновных в сложившейся ситуации. То есть, коммунисты и эсеры будут об этом говорить, но дальше общих разговоров не пойдут.
#интервьюКлубаРегионов
Политтехнолог Еловский: сильным губернаторам нет нужды имитировать выполнение новых KPI
Слабые губернаторы вынуждены принимать дополнительные меры для того, чтобы отвечать новым KPI, в которые включили данные соцопросов. Таким мнением с «Клубом Регионов» поделился политтехнолог Дмитрий Еловский, комментируя решение орловского губернатора Андрея Клычкова создать при облправительстве управление мониторинга социальных процессов.
– Новое управление Клычкова – ответ на обновление KPI?
– Если тебе назначены KPI, в которых прописано, что тебя будут оценивать в том числе по удовлетворенности людей твоими действиями, то любая нормальная управленческая логика подсказывает, что KPI надо выполнять. Орловский губернатор принял решение, что ему нужно управление, которое будет отрабатывать болезненные вопросы, чтобы они не влияли негативно на социологию.
– Зачем новая структура, если во всех регионах уже давно есть ЦУРы?
– У ЦУРов задача отрабатывать точечные проблемы вроде недостроенных ФАПов. А управление, по идее, должно работать с социологией, формировать социальный климат.
– Скоро такие управления во всех регионах появятся?
– Не думаю. У Клычкова особый статус – он всё-таки частично системный губернатор, представитель КПРФ. Поэтому ему приходится идти на экстраординарные меры, на которые не всякий губернатор пойдет. Но не исключаю, что если решение Клычкова даст хорошие результаты, то другие, сомневающиеся в своих позициях главы, начнут перенимать этот опыт.
Сильным губернаторам, которые в себе не сомневаются, за которыми стоят серьезные прикрывающие их федеральные группы, им в структуре управления ничего менять не нужно. В этом смысле слабые губернаторы вынуждены совершать дополнительные телодвижения, чтобы и KPI отрабатывать, и системе показать: «Смотрите, я что-то делаю, а не просто занимаюсь тем же, что и раньше».
– Насколько серьезные усилия нужно будет приложить губернаторам вообще, чтобы убедить жителей, что они работают хорошо, чтобы граждане так же ответили и во время опросов?
– Здесь ведь речь не о губернаторе и его рейтинге, а доверии людей к власти вообще. То есть, губернатор, во-первых, должен будет убедить жителей в том, что вообще вся система власти хорошо работает. Во-вторых, губернатору нужно будет научиться по-другому разговаривать с людьми, а не просто отчитываться пресс-релизами на сайте, которые потом разгоняют по всей сетке. А сейчас получается, что вроде бы вся система работает, государство, действительно, очень много делает для людей, но до них эта информация не доходит, и когда их спрашиваешь: «Что власть делает?», они отвечают: «Не знаем».
– Пальцев двух рук, кажется, хватит, чтобы перечислись губернаторов, которые общаются с народом не через пресс-релизы…
– И одной руки хватит. На самом деле, это колоссальная проблема. И она еще в том, что адекватные консультанты и медиа-менеджеры остались только на федеральном уровне с огромными зарплатами. И когда губернатор, чтобы ему научиться по-другому разговаривать с людьми, попросит: «Привезите мне такого специалиста, пусть он мне поможет», выяснится, что таких пять человек на всю страну, и на 89 регионов они не делятся. В общем, губернаторам, которые никак не могут повлиять на формирование мнения людей о власти, остается только молиться и надеяться, что оно само собой сформируется хорошо.
– Означает ли это, что первые соцопросы в 2025 году покажут не самый высокий уровень оценки власти?
– Думаю, он будет нормальным, потому что у нас люди власть не разделяют, они будут оценивать ее всю. А рейтинг всей власти сейчас, на фоне сплочения вокруг флага, очень высокий. Большую угрозу несут 2026-2027 годы, потому что объединение вокруг флага не может длиться бесконечно. Собственно, поэтому KPI и поменяли, чтобы система была готова к изменениям. Думаю, в 2026 году от губернаторов как раз серьезно потребуют что-то делать.
– Чтобы на выборах в Госдуму люди не сомневались, за кого голосовать?
– Вот именно.
#интервьюКлубаРегионов
Слабые губернаторы вынуждены принимать дополнительные меры для того, чтобы отвечать новым KPI, в которые включили данные соцопросов. Таким мнением с «Клубом Регионов» поделился политтехнолог Дмитрий Еловский, комментируя решение орловского губернатора Андрея Клычкова создать при облправительстве управление мониторинга социальных процессов.
– Новое управление Клычкова – ответ на обновление KPI?
– Если тебе назначены KPI, в которых прописано, что тебя будут оценивать в том числе по удовлетворенности людей твоими действиями, то любая нормальная управленческая логика подсказывает, что KPI надо выполнять. Орловский губернатор принял решение, что ему нужно управление, которое будет отрабатывать болезненные вопросы, чтобы они не влияли негативно на социологию.
– Зачем новая структура, если во всех регионах уже давно есть ЦУРы?
– У ЦУРов задача отрабатывать точечные проблемы вроде недостроенных ФАПов. А управление, по идее, должно работать с социологией, формировать социальный климат.
– Скоро такие управления во всех регионах появятся?
– Не думаю. У Клычкова особый статус – он всё-таки частично системный губернатор, представитель КПРФ. Поэтому ему приходится идти на экстраординарные меры, на которые не всякий губернатор пойдет. Но не исключаю, что если решение Клычкова даст хорошие результаты, то другие, сомневающиеся в своих позициях главы, начнут перенимать этот опыт.
Сильным губернаторам, которые в себе не сомневаются, за которыми стоят серьезные прикрывающие их федеральные группы, им в структуре управления ничего менять не нужно. В этом смысле слабые губернаторы вынуждены совершать дополнительные телодвижения, чтобы и KPI отрабатывать, и системе показать: «Смотрите, я что-то делаю, а не просто занимаюсь тем же, что и раньше».
– Насколько серьезные усилия нужно будет приложить губернаторам вообще, чтобы убедить жителей, что они работают хорошо, чтобы граждане так же ответили и во время опросов?
– Здесь ведь речь не о губернаторе и его рейтинге, а доверии людей к власти вообще. То есть, губернатор, во-первых, должен будет убедить жителей в том, что вообще вся система власти хорошо работает. Во-вторых, губернатору нужно будет научиться по-другому разговаривать с людьми, а не просто отчитываться пресс-релизами на сайте, которые потом разгоняют по всей сетке. А сейчас получается, что вроде бы вся система работает, государство, действительно, очень много делает для людей, но до них эта информация не доходит, и когда их спрашиваешь: «Что власть делает?», они отвечают: «Не знаем».
– Пальцев двух рук, кажется, хватит, чтобы перечислись губернаторов, которые общаются с народом не через пресс-релизы…
– И одной руки хватит. На самом деле, это колоссальная проблема. И она еще в том, что адекватные консультанты и медиа-менеджеры остались только на федеральном уровне с огромными зарплатами. И когда губернатор, чтобы ему научиться по-другому разговаривать с людьми, попросит: «Привезите мне такого специалиста, пусть он мне поможет», выяснится, что таких пять человек на всю страну, и на 89 регионов они не делятся. В общем, губернаторам, которые никак не могут повлиять на формирование мнения людей о власти, остается только молиться и надеяться, что оно само собой сформируется хорошо.
– Означает ли это, что первые соцопросы в 2025 году покажут не самый высокий уровень оценки власти?
– Думаю, он будет нормальным, потому что у нас люди власть не разделяют, они будут оценивать ее всю. А рейтинг всей власти сейчас, на фоне сплочения вокруг флага, очень высокий. Большую угрозу несут 2026-2027 годы, потому что объединение вокруг флага не может длиться бесконечно. Собственно, поэтому KPI и поменяли, чтобы система была готова к изменениям. Думаю, в 2026 году от губернаторов как раз серьезно потребуют что-то делать.
– Чтобы на выборах в Госдуму люди не сомневались, за кого голосовать?
– Вот именно.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Данилов: при назначении сенатора соблюдение сроков на самое важное
Соблюдение сроков при назначении членов Совфеда отступает на задний план по сравнению с тем, что кандидатура нового сенатора должна удовлетворять федцентр, а верхняя палата оставалась «предохранителем» для действующей политической системы, сказал в интервью «Клубу Регионов» исполнительный директор Центра политического анализа Вячеслав Данилов.
Сроки сорвали в двух регионах. У губернатора Рязанской области Павла Малкова было 10 дней для замены Николая Любимова, но с момента его досрочного ухода из СФ прошло больше месяца. Верховный Хурал Тувы должен был определиться с сенатором в течение месяца с начала работы нового созыва, но просрочил решение на три месяца.
– Полноценное представительство в СФ регионам не важно, раз они игнорируют сроки?
– С назначением сенаторов часто возникают проблемы на местах. Например, в регион приехал новый губернатор, и ему нужно вникнуть в ситуацию. Или у губернатора скоро выборы, а это означает размен с местными элитами, это дело не быстрое. Срыв сроков с назначением сенатора – не великая проблема. Ну, нет – и нет, потом появится. Тем более, в условиях СВО люди вообще немного другим заняты. С другой стороны, это нам из Москвы может казаться, что сенатор – это ерунда, но в регионе видится иначе. Там сенатор – это важно, это человек, который может открыть дверь, которую другие не откроют, который помогает выстроить отношения между отраслевыми министерствами, с правительством, Думой и тд.
– В какой степени регионы сами решают, кто будет сенатором?
– Это договорной процесс, потому что центр кого-то хочет видеть в сенате, а кого-то не хочет, люди с подмоченной репутацией ему в СФ не нужны. Не исключаю, что это как раз происходит при выборе сенаторов от Рязани и Тувы.
– Несамостоятельность регионов в определении своих представителей меняет миссию СФ?
– Еще при президенте Медведеве поднималась тема политической реформы, просили скреативить перестройку политической системы, чтобы она стала динамичной, интересной и развитой. Тогда мы предлагали превратить Совфед в Совет регионов, но на это не пошли. СФ остался политическим отстойником для того, чтобы осуществлять размены в регионах и пристраивать ушедшие в отставку элиты, включая старых губернаторов.
Собственно, институт двухпалатного парламента для нас не родной, а импортированный из политсистемы США, где он играет совершенно иную роль. И в этом есть проблема, потому что никто не понимает, зачем нам эти «спящие» институты. Но, конечно, разгонять СФ не надо, потому что он – предохранитель политической системы.
– Каким образом функция предохранителя может быть реализована на практике?
– Условно говоря, если в Думе появится какая-нибудь межрегиональная группа, как в Совете народных депутатов СССР в последние годы его существования, и она начнет принимать не те законы, то Совфед сможет их блокировать. Плюс, СФ, вообще-то, тоже является источником законодательной инициативы, просто сейчас он этот ресурс почти не использует. Он и свои пиар-возможности на всю мощность не включает – сенаторы у нас в основном помалкивают, в отличие от депутатов ГД, которые направо и налево предлагают всякие веселые вещи.
– Сенаторов так и подбирают – под реализацию Совфедом функции предохранителя?
– В принципе, да. Если вспомнить первые годы президентства Владимира Путина, тогда было противостояние между партией регионов «Отечество – вся Россия» и «Единой Россией», которая была как бы партией центра. И после их объединения большинство представителей ОВР оказались именно в сенате. То есть, лояльность Совфеда покупалась кооптацией в элиту тех, кто был оппозиционно к этой элите настроен.
Но сейчас ситуация несколько иная. У ГД больше пространства для маневра и ресурсов для проявления какой бы то ни было нелояльности (хотя, в нынешней ситуации об этом говорить не приходится). А СФ более лоялен и в кадровом, и в возрастном отношении – там люди больше ориентированы на сохранение стабильности, они хотят устойчивых правил, чтобы ничего не менялось.
#интервьюКлубаРегионов
Соблюдение сроков при назначении членов Совфеда отступает на задний план по сравнению с тем, что кандидатура нового сенатора должна удовлетворять федцентр, а верхняя палата оставалась «предохранителем» для действующей политической системы, сказал в интервью «Клубу Регионов» исполнительный директор Центра политического анализа Вячеслав Данилов.
Сроки сорвали в двух регионах. У губернатора Рязанской области Павла Малкова было 10 дней для замены Николая Любимова, но с момента его досрочного ухода из СФ прошло больше месяца. Верховный Хурал Тувы должен был определиться с сенатором в течение месяца с начала работы нового созыва, но просрочил решение на три месяца.
– Полноценное представительство в СФ регионам не важно, раз они игнорируют сроки?
– С назначением сенаторов часто возникают проблемы на местах. Например, в регион приехал новый губернатор, и ему нужно вникнуть в ситуацию. Или у губернатора скоро выборы, а это означает размен с местными элитами, это дело не быстрое. Срыв сроков с назначением сенатора – не великая проблема. Ну, нет – и нет, потом появится. Тем более, в условиях СВО люди вообще немного другим заняты. С другой стороны, это нам из Москвы может казаться, что сенатор – это ерунда, но в регионе видится иначе. Там сенатор – это важно, это человек, который может открыть дверь, которую другие не откроют, который помогает выстроить отношения между отраслевыми министерствами, с правительством, Думой и тд.
– В какой степени регионы сами решают, кто будет сенатором?
– Это договорной процесс, потому что центр кого-то хочет видеть в сенате, а кого-то не хочет, люди с подмоченной репутацией ему в СФ не нужны. Не исключаю, что это как раз происходит при выборе сенаторов от Рязани и Тувы.
– Несамостоятельность регионов в определении своих представителей меняет миссию СФ?
– Еще при президенте Медведеве поднималась тема политической реформы, просили скреативить перестройку политической системы, чтобы она стала динамичной, интересной и развитой. Тогда мы предлагали превратить Совфед в Совет регионов, но на это не пошли. СФ остался политическим отстойником для того, чтобы осуществлять размены в регионах и пристраивать ушедшие в отставку элиты, включая старых губернаторов.
Собственно, институт двухпалатного парламента для нас не родной, а импортированный из политсистемы США, где он играет совершенно иную роль. И в этом есть проблема, потому что никто не понимает, зачем нам эти «спящие» институты. Но, конечно, разгонять СФ не надо, потому что он – предохранитель политической системы.
– Каким образом функция предохранителя может быть реализована на практике?
– Условно говоря, если в Думе появится какая-нибудь межрегиональная группа, как в Совете народных депутатов СССР в последние годы его существования, и она начнет принимать не те законы, то Совфед сможет их блокировать. Плюс, СФ, вообще-то, тоже является источником законодательной инициативы, просто сейчас он этот ресурс почти не использует. Он и свои пиар-возможности на всю мощность не включает – сенаторы у нас в основном помалкивают, в отличие от депутатов ГД, которые направо и налево предлагают всякие веселые вещи.
– Сенаторов так и подбирают – под реализацию Совфедом функции предохранителя?
– В принципе, да. Если вспомнить первые годы президентства Владимира Путина, тогда было противостояние между партией регионов «Отечество – вся Россия» и «Единой Россией», которая была как бы партией центра. И после их объединения большинство представителей ОВР оказались именно в сенате. То есть, лояльность Совфеда покупалась кооптацией в элиту тех, кто был оппозиционно к этой элите настроен.
Но сейчас ситуация несколько иная. У ГД больше пространства для маневра и ресурсов для проявления какой бы то ни было нелояльности (хотя, в нынешней ситуации об этом говорить не приходится). А СФ более лоялен и в кадровом, и в возрастном отношении – там люди больше ориентированы на сохранение стабильности, они хотят устойчивых правил, чтобы ничего не менялось.
#интервьюКлубаРегионов
Эксперт Потуремский: продление российско-вьетнамского проекта по добыче нефти и газа в НАО в условиях санкций – это успех
Совместный проект России и Вьетнама по разведке и добыче нефти в Ненецком округе продлен до 2050 года. Это одно из множества соглашений, заключенных в рамках визита российской делегации в Ханой. Директор по политическому анализу ИНСОМАР Виктор Потуремский в интервью «Клубу Регионов» оценил, что означает продление соглашения между «ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО» для региона и для страны в целом.
– Как вы оцениваете итоги работы нашей делегации во Вьетнаме?
– Я бы говорил об особом значении этого визита. Это не просто декларация разворота на Восток. Это разворот на Восток в рамках стратегической отрасли для России, это реализация задач, которые ставит президент Владимир Путин. Я имею в виду в том числе новое соглашения между нашими странами в рамках проектов разведки и добычи нефти и газа. В этом смысле продление соглашения между предприятиями [«ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО»] – это тоже стратегическое решение, и в каком-то смысле, предпринимательский успех, ведь, если бы в этом проекте не было экономических интересов, его бы, конечно, не продлевали. Ну и, вообще, вдумайтесь: переоформление международного проекта и его масштабирование в условиях санкций. Это безусловный успех.
– То, что глава НАО Юрий Бездудный был единственным губернатором в российский делегации во время визита во Вьетнам, что-то значит?
– Я бы, конечно, на это обратил внимание. Думаю, что это, признание роли Юрия Васильевича, его участия в этом проекте.
– Российскую делегацию возглавил Михаил Мишустин, в нее вошли руководители Минпрома и Минфина Антон Алиханов и Антон Силуанов, вице-премьеры Алексей Оверчук и Дмитрий Чернышенко. В такой компании, наверное, мечтал бы оказаться любой глава региона.
– Соглашусь. Возможности для нетворкинга в таких условиях более чем обширные. Такое взаимодействие, причем, простите, не в формате вечеринки, а режиме обсуждения конкретного важного проекта, дает очень многое. От такого уровня коммуникаций можно ждать чего-то нового, тем более, Юрий Васильевич уже удивлял нас проектами, которые запускают в регионе, и, думаю, еще продолжить удивлять.
– И мы не забываем, что в 2025 году в НАО пройдут выборы губернатора. Эта поездка добавляет Бездудному устойчивости?
– Предлагаю не открывать сезон трактовок и улавливания знаков. Думаю, и без нас найдется очень много желающих это делать.
Тем не менее, в сухом остатке, можно говорить о том, что включенность губернатора в федеральную и в международную программу показывает не просто признание его заслуг и успехов, но и то, что он является активным участником этих процессов. То есть, его видят реализатором, руководителем, который будет воплощать эти проекты.
И, конечно, нужно понимать, что от этих договоренностей получит регион. Для НАО это значит бюджетный профицит. Я напомню, что доля проектов «Лукойла» в округе в свое время серьезно сократилась, сейчас там значительную долю занимает «Зарубежнефть» [российская государственная нефтяная компания, один из участников «РУСВЬЕТПЕТРО». – Прим. КР], а это государственное предприятие, то есть, надежность его проектов на порядок выше.
Конечный выгодополучатель всего этого – жители НАО, потому что высокие доходы бюджета позволяют не только сохранить высокий уровень социальной обеспеченности, который уже установил Бездудный, но и наращивать его.
#интервьюКлубаРегионов
Совместный проект России и Вьетнама по разведке и добыче нефти в Ненецком округе продлен до 2050 года. Это одно из множества соглашений, заключенных в рамках визита российской делегации в Ханой. Директор по политическому анализу ИНСОМАР Виктор Потуремский в интервью «Клубу Регионов» оценил, что означает продление соглашения между «ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО» для региона и для страны в целом.
– Как вы оцениваете итоги работы нашей делегации во Вьетнаме?
– Я бы говорил об особом значении этого визита. Это не просто декларация разворота на Восток. Это разворот на Восток в рамках стратегической отрасли для России, это реализация задач, которые ставит президент Владимир Путин. Я имею в виду в том числе новое соглашения между нашими странами в рамках проектов разведки и добычи нефти и газа. В этом смысле продление соглашения между предприятиями [«ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО»] – это тоже стратегическое решение, и в каком-то смысле, предпринимательский успех, ведь, если бы в этом проекте не было экономических интересов, его бы, конечно, не продлевали. Ну и, вообще, вдумайтесь: переоформление международного проекта и его масштабирование в условиях санкций. Это безусловный успех.
– То, что глава НАО Юрий Бездудный был единственным губернатором в российский делегации во время визита во Вьетнам, что-то значит?
– Я бы, конечно, на это обратил внимание. Думаю, что это, признание роли Юрия Васильевича, его участия в этом проекте.
– Российскую делегацию возглавил Михаил Мишустин, в нее вошли руководители Минпрома и Минфина Антон Алиханов и Антон Силуанов, вице-премьеры Алексей Оверчук и Дмитрий Чернышенко. В такой компании, наверное, мечтал бы оказаться любой глава региона.
– Соглашусь. Возможности для нетворкинга в таких условиях более чем обширные. Такое взаимодействие, причем, простите, не в формате вечеринки, а режиме обсуждения конкретного важного проекта, дает очень многое. От такого уровня коммуникаций можно ждать чего-то нового, тем более, Юрий Васильевич уже удивлял нас проектами, которые запускают в регионе, и, думаю, еще продолжить удивлять.
– И мы не забываем, что в 2025 году в НАО пройдут выборы губернатора. Эта поездка добавляет Бездудному устойчивости?
– Предлагаю не открывать сезон трактовок и улавливания знаков. Думаю, и без нас найдется очень много желающих это делать.
Тем не менее, в сухом остатке, можно говорить о том, что включенность губернатора в федеральную и в международную программу показывает не просто признание его заслуг и успехов, но и то, что он является активным участником этих процессов. То есть, его видят реализатором, руководителем, который будет воплощать эти проекты.
И, конечно, нужно понимать, что от этих договоренностей получит регион. Для НАО это значит бюджетный профицит. Я напомню, что доля проектов «Лукойла» в округе в свое время серьезно сократилась, сейчас там значительную долю занимает «Зарубежнефть» [российская государственная нефтяная компания, один из участников «РУСВЬЕТПЕТРО». – Прим. КР], а это государственное предприятие, то есть, надежность его проектов на порядок выше.
Конечный выгодополучатель всего этого – жители НАО, потому что высокие доходы бюджета позволяют не только сохранить высокий уровень социальной обеспеченности, который уже установил Бездудный, но и наращивать его.
#интервьюКлубаРегионов