И ещё. Прошу помощи зала. Завтра выступаю перед преподавателями и руководителями учебных заведений разных регионов по поводу того, как и чему учить школьников и студентов по теме беспилотников. Накидайте идей в комменты.

Ну и заканчивая/отмноготочивая тему с магическим сознанием.

Я сам, будучи одновременно человеком с багажом светского/советского образования и христианином, ни в какую «магию» и «колдовство» никогда не верил. В светском языке это объясняется так: есть законы природы, они работают определённым образом, их можно изучать и понимать, можно, опираясь на их знание, преобразовывать природу для своих целей, но было бы ошибкой исходить из того, что человек (такая же часть природы) может действовать так, как будто их не существует или они для кого-то необязательны. В религиозном ещё проще: Бог создал мир в некоторой логике и правилах — и эти правила достаточно защищены от несанкционированного «хакинга» со стороны тех, кто создан по Его образу и подобию. Короче, и так и так выходит, что «чудес не бывает».

Тем не менее, с годами я пришёл к пониманию, что в некотором смысле «магия» всё-таки существует.

Да, бессмысленно пытаться заклинать камни или растения, вызывать дождь или засуху и вообще таким примитивным способом воздействовать на какой угодно объект окружающего нас мира.

Но кроме объектов, в мире есть и субъекты — обладатели индивидуальных сознаний, таких же, как твоё собственное. И вот именно на них, на эти сознания, очень даже можно воздействовать словами или комбинациями слов. Собственно, именно этим занимается на свой манер и религия, и государство, и поэзия с прозой, и медиа, и реклама, и даже сварливая соседка, костерящая тебя по матушке. Вообще любое слово — в том числе, например, и в таком семибуквенном алфавите, как музыкальные ноты.

И, если вдуматься, базовая предпосылка магического сознания как такового состоит в том, что окружающий тебя материальный мир тоже обладает чем-то вроде сознания и органов чувств, и если подобрать к ним правильные ключи, то можно воздействовать на них словом/взглядом/жестом и т.п. Короче, такая неочевидная «антропоморфизация» окружающего мира и попытка манипуляции им, как если бы он тоже был чем-то вроде «Другого» (по Левинасу), способного тебя услышать и понять.

Разумеется, даже очень древний человек «умом понимал», что это точно не так. Но ему очень хотелось — и до сих пор хочется — думать/верить, что это вообще как-нибудь всё-таки возможно, просто он (пока ещё?) не научился. Откуда такое желание? А оттуда, что он прекрасно знает, насколько мощным может быть словесное воздействие на того, кто таким сознанием всё-таки обладает: то есть на другого человека.

Опять-таки, есть гипотеза Поршнева о том, что человек в ходе превращения из обезьяны сначала освоил подавление воли других существ, и только потом из опыта сопротивления такому воздействию возникло то, что мы сейчас называем «разумом»: способность к торможению рефлекторных реакций и порождению новых нейронных связей, то есть собственно «мышление». Если это так, то базовая способность одного «сознания» воздействовать на другое «сознание» — это то, что лежит в эволюционных слоях на уровне до «разума», но очевидно после «животного». И в критических ситуациях, когда префронтальная кора отрубается, включается именно этот слой. Проще говоря: «разум» вообще сильнее «магии», но если его — вместе с его возможностями — как-то отключать, тогда всё это начинает работать. Включается то самое существо, которым мы были когда-то, ещё до превращения в «человека разумного». Причём и на «передачу», и на «приём». Да, это такой парадокс: будучи в трансе, ты становишься способен «внушать», но и сам становишься намного более «внушаем».

Понимание этого сильно облегчает, в частности, деконструкцию любой «пропаганды» как технологии. Sapienti sat.

О сегодняшнем имениннике и институциональной философии. Мой старый текст.

Говоря о судьбе «академической» философии — ИФРАН, ФФ МГУ, многие часто жалуются — мол, нет там уже философов, одни только историки философии. И это на фоне когдатошних стенаний Гараджи о том, что СССР был государством философов. Это, кстати, неверно. Философы из Института Философии не управляли в СССР ничем; но, напротив, сами управлялись «кураторами от сохи», которые им давали установки, в каком направлении развивать передовое учение. А в высшей партийной элите было куда больше бывших комбайнёров и сварщиков, чем даже просто людей интеллектуального труда (не говоря уж о гуманитариях).

Более того. Изучая течение философского процесса в СССР, понимаешь, что все «прописанные» в академии мыслители если и пытались мыслить, то могли это делать исключительно в полупартизанском режиме, в свободное от выполнения основных задач время; и дело это весьма не поощрялось. Оно и понятно: люди работать должны, обслуживать интеллектуально Учение, а не свои ученьица контрабандой лабать.

Но это ведь значит что. Что они и не были философами никогда. Они были «выносными мозгами» для некого «другого» философа — какого? Самый простой ответ — «для «власти», но это именно упрощение. У «власти» было марксистско-ленинское учение, оно и было единственной подлинной философией, где мысль воплощается в слово, а слово воплощается в действие, и на каждом этапе одно тождественно другому.

А вот что это такое — марксистско-ленинское учение? Марксистско-ленинское учение — это учение марксиста Ленина. Того, который живее всех живых. Вот он-то и был, и до некоторой степени остаётся у нас в стране единственным действующим философом.

Правда, как биологическое существо В.И.Ульянов умер; но это лишь несколько осложнило Ленину возможность философствовать. Пришлось создавать выносной аппарат философствования — собственно марксистско-ленинскую философию в институциональном формате Института Философии АН СССР. Все те люди, которые там работали, получали (и получают!) зарплату только за одно — за обеспечение возможности лежащему в Мавзолее Ленину продолжать работать как философ. Причём именно в платоновском смысле слова — философ, управляющий государством.

СССР — это государство, которым управлял философ Ленин. Философ Ленин — это сложная конструкция из лежащего в Мавзолее забальзамированного тела и приданного этому телу аппарата производства всесильного ленинского учения, руководящего и направляющего коммунистической партией. А вот уже партия, в свою очередь, управляет государством, ведёт его по пути строительства коммунизма. Следующие за Лениным советские вожди, начиная со Сталина — это просто местоблюстители, «смотрители Мавзолея». Собственно, главная претензия Хрущева к Сталину в докладе на ХХ съезде — в том, что ИВ пытался быть чем-то вроде «младшего собеседника» философа Ленина, то есть тоже философом. А второго философа в такой системе быть не может. «Культ личности» — это ересь, неканоническое отступление от подлинного, основного культа — культа Ленина. Отсюда же — и перестроечное требование «вернуться к ленинским идеалам»: всех последующих вождей тоже (хотя, понятное дело, в куда меньшей степени, чем Сталина) подозревали в своевольном искажении ленинской первоосновы. И точно так же перестроечная интеллигенция именем Ленина выносила приговор брежневскому социализму, претендуя на роль хранителей культа.

Да, СССР не был государством философов. Было гораздо круче: СССР сам был государство-философ, государство-Ленин.

Курёхинская метафора гриба очень точная. Мавзолейный Ленин орошал спорами всю территорию страны, и везде росли грибы-памятники. Да; именно гриб. Но при этом ещё и мыслящий гриб.

Содержание, кстати, там периодически самозарождалось, буквально по Аристотелю. Ну, всё-таки, люди с таким массивом мысли имели дело. Но недрёманное око партийного начальства регулярно следило за тем, чтобы этот процесс держать и не пущать, и периодически устаивало там погромы — последний и самый крупный в первой половине 70-х устроил будущий «прораб перестройки» Яковлев: именно тогда пришлось уехать Зиновьеву, самоубиться Ильенкову и уйти в «домик» Мамардашвили-Щедровицкому-Пятигорскому-Батищеву и компании. Потому что ибо нехрен.

Содержания же за этой философией не было.
Как говорил Зиновьев (который не философ, а Григорий):
«У Ленина, как у дядюшки Якова - товара для всякого». На любой тезис можно найти подходящую цитату.

Техническое. Для тех, кто участвовал и участвует в сборе на дроны.

Все траты с этого счёта перевожу на проект VTOL, как на максимально приоритетный.

Почему?

1. Обычные коптеры — Мавики, Матриксы etc. — летают на слишком короткие дистанции и слишком мало времени в воздухе, чтобы обеспечивать разведку и корректировку для 152-мм артиллерии, бьющей до 30 км. Их сейчас, тем не менее, активно применяют для этих задач, но в условиях усиливающейся РЭБ противника и его тактики борьбы с операторами такие миссии стали слишком рискованными: и с точки зрения потерь техники, и с точки зрения безопасности самих операторов.

2. VTOL, сочетающий в себе коптерную и самолётную компоновку, позволяет взлетать и садиться практически в любом месте без катапульт и парашютов (чего не могут самолётные дроны типа Орланов), но при этом самолётная схема позволяет гораздо больше находиться в воздухе.

3. Нетривиальные диапазоны управляющих частот и иные хитрости, о которых здесь писать не буду, в сочетании с возможностью полёта без спутников по карте, позволяют добиваться куда бОльшей устойчивости к РЭБ, заточенной в основном на коптеры.

Плюсы очевидны. Тем не менее, предстоит ещё многое сделать для того, чтобы обеспечить возможность не экспериментального, а именно массового внедрения таких систем. Но сроки горят, и именно поэтому приходится концентрироваться на главном направлении, не распыляясь на разную рутину. Также пришлось ограничить медийность — в ближайшее время хоть и буду периодически появляться в эфирах, но существенно реже, чем раньше, просто в силу более частого физического отсутствия в Москве и даже в зоне устойчивой связи.

По состоянию на сейчас, в некоторые подразделения такие птицы уже уехали. И теперь ждут инструкторских команд, чтобы быть принятыми на вооружение.

Счёт для сборов прежний — 2202202392431585, Сбер.

​​На горельефах памятника «Тысячелетие России» в Великом Новгороде представлено в совокупности порядка 10 фигур современников царя Ивана IV: это воеводы и государственные деятели, его ближайшие советники и первая супруга. Фигуры самого царя на монументе нет. Причина – события 1570 года, известные как новгородский погром.

Иван IV подозревал новгородских бояр в заговоре, а также в намерении подчиниться польскому королю, а потому снарядил свое опричное войско и отправился на Великий Новгород. Операция проходила под грифом «секретно», новгородцы не догадывались об уготованной им судьбе. Кровавая резня началась на пиру, организованном новгородским епископом по случаю прибытия царя, на этом пиру были убиты все приглашенные.

Шесть недель длились расправы над новгородцами, первоначально казнили только знать и приказных, затем следовали убийства простых горожан, в том числе женщин и детей. По разным данным погибло от 2 до 15 тысяч человек. Церкви были разграблены, запасы продовольствия уничтожены. В город пришел голод, а затем чума.

Новгородская легенда гласит, что пролетающий над городом голубь, увидев творящиеся расправы, сел на центральный купол Софийского собора и окаменел от ужаса. По преданию, пока голубь сидит на кресте Святой Софии, город будет в безопасности, а если слетит голубь с креста, то и городу конец.

Предание сбылось во время Великой Отечественной войны, когда в центральный купол угодил артиллерийский снаряд, крест с голубем был сбит и вывезен фашистами. В ходе ожесточенных боев город был практически стерт с лица земли. Когда советские войска вошли в Новгород в январе 1944 года, их встретило всего 30 жителей, из 2500 зданий целыми остались лишь 40.

Долгие годы судьба креста с голубем была неизвестна, лишь в 2002 году реликвия была обнаружена в часовне музея испанской Военно-Инженерной академии. В 2004 году крест вернулся в Великий Новгород. Сегодня он стоит у алтаря Софийского Собора, а золотой купол главной новгородской святыни венчает его точная копия.

Возвращаясь к Ивану Грозному и Новгородскому погрому, нужно отметить, что, к сожалению, до сих пор есть ряд исследователей, которые считают те страшные события необходимой жертвой для успешной борьбы с раздробленностью и окончательного объединения русских земель вокруг Москвы.

Категорически не согласен. Иван IV – садист и тиран, а бессмысленная жестокость не может быть оправдана никакими целями.

#новгородика

Обсуждаем с коллегами на работе структуру манифеста «Дещедровизация русского мира, или Убей в себе методолога». Накидайте идей, вдруг у кого есть.

Многие вчера не поняли, с чего вдруг я завёл разговор про «дещедровизацию». Поэтому сразу политический контекст. Как только наше начальство воздвигло на флаг в качестве боевого концепта СВО «Русский мир», а ненаше начальство принялось объявлять этой «идеологии» крестовый поход (см.статью польского премьера Моравецкого в «Гардиан»), медузовские копатели раскопали, что человеком, который его вообще ввёл в язык, был не кто иной, как Пётр Щедровицкий. Который к тому моменту неполживо расплевался с агрессивным агрессором, осудил СВО, отряс прах и релоцировался в Латвию. К философу явился с инквизиционным допросом комиссар в пыльно-радужном шлеме — не кто иной, как сам геноссе Зыгарь. Пытать, не стыдно ли ему за то, что подарил проклятым тоталитарным агрессорам идеологическое оружие. Пётр пафосно каялся-объяснялся, и, дабы усилить эффект, даже сходил разок босиком в Каноссу — на эфир к Арестовичу. Разоружился перед партией. Но, что называется, всё равно остался на подозрении.

Однако перед нами, тоталитарными тоталитаристами и агрессивными агрессорами, это, в свою очередь, тоже поставило серьезный вопрос: а можем ли мы теперь нерефлексивно, бубёныть, пользоваться концептом «русского мира»?

Но это только самый поверхностный слой проблемы. Есть более глубокий, который связан с тем, что, действительно, вся эта СМД-концепция и инструментарий, на ней основанный, проник достаточно глубоко в нашу госсистему. Игры (ОДИ), «уровни рефлексии», «метапозиция», квадратики-стрелочки, человечки на флипчарте, вся фигня. Я несколько раз наблюдал на совещаниях забавные сцены: люди с должностями задают друг другу вопросы, на какой методологии основана их работа, бьют себя по темечку — слово «методология» же сейчас эээ харам… а другого-то нету… может методика? Нее… Ну эээ… ладно, прости нас, Господи.

Все понимают, что мозговой слизень «мыследеятельности» сидит и в мозгах управленцев, и в пространстве культурной политики (они даже культуру в «социокультуру» переименовали, чтоб всем было ясно, что культура — это когда Толстоевский, а «социокультура» — это когда куча фекалий на набережной Москва-реки). Ещё щедровитянство взрастило целую когорту политтехнологов, бизнес-консультантов, инфоцыган, дизайн-мыслителей и прочая, имя им легион.

Риск-то в чем? Похоже на ситуацию, когда у нас есть разная военная техника, а в этой технике есть импортные процессоры с зашитым в них софтом. И в этот софт и особенно в хард воткнуты разные «закладки», которые создают неустранимые уязвимости для хакерской атаки. И поэтому сейчас такой кипеж стоит, что нам нужны свои процессоры, микросхемы — потому что никакая кибербезопасность не в состоянии что-либо сделать с закладками, которые сделаны на уровне железа.

Здесь ситуация аналогичная: мы имеем некоторый концептуальный framework — инструментарий мышления: некий набор устоявшихся и стандартизованных практик организации процесса совместного думания-анализа-проектирования. Который мы продолжаем использовать в том числе для задач, тесно связанных с когнитивной войной. Но мы не можем поручиться, что там — в коде, в железе — нет этих самых закладок. Или даже что он весь целиком не представляет из себя одну большую закладку — во всех смыслах этого многозначного русского слова.

И, как минимум, своего рода ревизию провести жизненно необходимо. Как максимум – необходимо понять, можем ли мы в принципе совершить акт технологического обновления на уровне целого класса «технологий мышления». Особенно — прикладного мышления, стоящего на службе задач госуправления, работы над долгосрочными стратегиями и далее по списку.

Для затравки к диалогу о «дещедровизации» воспроизведу с некоторыми добавлениями спич, который я произнёс в палатке на Селигере при учреждении Клуба Мужчин-Бездельников в далёком 2006 году. Он — вы удивитесь — был практически о том же.

———

«Чего хотел старший Щедровицкий? Поначалу, в далёкие 1950-е, когда они, группа молодых философов — включая Ильенкова, Зиновьева, Мамардашвили, Грушина и многих других — ещё пили пиво на Тверском бульваре и назывались все вместе не Московский Методологический, а просто Московский Логический Кружок — Георгий Петрович хотел простой вещи: найти хоть кого-нибудь, кто начал бы его воспринимать и слушать без иронии. А это тогда было почти невозможно. Пятигорский мне рассказывал: «вот Жора — он был зверино серьёзен. Я помню, как он на третьем курсе с таким важным видом объяснял первокурснице: «запомни: подошва — это основа ботинка!»» «Дала?» — уточнил я у Александра Моисеевича. «Пфф! Нет, конечно».

В итоге они, конечно, расплевались — имея в компании такого штатного насмешника, каким был Зиновьев… короче, у «Жоры» не было шансов. И, кстати, именно в ходе этого разрыва логический кружок стал методологическим, как потом культура стала социокультурой, а деятельность — мыследеятельностью. Это старый, многократно повторенный финт в стиле робота Бендера: «создать свой собственный луна-парк с блекджеком и всем остальным», а для этого — переназвать известные вещи, заставляя всех входящих в порядке инициационного ритуала выучить этот внутрикружковый речекряк.

Конкретно с мыследеятельностью получилось следующее. В классическом диамате, который им преподавали на философском фактультете МГУ, суть всей доктрины — соотношение материального и идеального начал, и всякий материалист должен присягнуть на верность базовому положению бородатых классиков: «Бытие определяет сознание». Чтобы создать свой собственный марксизм, ГПЩ пришлось переименовать «сознание» в «мышление», а «бытие», соответственно, в «деятельность». Это — ключевая аксиома того, что потом получило название «деятельностный подход»: именно деятельность определяет и формирует мышление, но мышление, в свою очередь, диалектически организует и преображает деятельность.

И отсюда — главный инсайт, обеспечивший успех всего учения в советской реальности, а также и регулярный приток неофитов в кружок. Раз деятельность при социализме и при коммунизме теперь носит характер коллективной деятельности — значит, необходимо ставить вопрос об организации коллективного мышления. Причём ставить его практически, на уровне разработки форм и методов этой самой организации. Отсюда — игры, схемы и вся прочая хреномантия. «Методология», таким образом, есть рефлексия над формами и способами организации не мышления вообще, а именно коллективного, совместного мышления. А здесь мы, товарищи марксисты, имеем отставание «производственных отношений» от «производительных сил»: по факту деятельность-то везде давно коллективная: заводы там, фабрики — а мышление как было индивидуальным, «частным и буржуазным», можно сказать, так и осталось. Непорядок.

Што на это отвечаем мы? А то и отвечаем, что, если отбросить всю эту квазимарксистскую (именно «квази», это важно) абракадабру, то мы увидим, что «мышление» и «деятельность» суть фазовые состояния человека, причём не просто различные, а прямо противоположные. Чтобы думать, надо сделать паузу в действии. А чтобы что-то сделать, надо на время перестать думать: взять то, что уже до этого придумал и воспроизвести в реальности. Соответственно, суть философской программы Клуба мужчин-бездельников состоит в том, чтобы противопоставить «деятельностному подходу» методологов наш поистине революционный — бездеятельностный подход.

Так выпьем же за это, сказал я тогда. И мы подняли пиалы с китайским чаем «Колодец дракона»…

Дещедровизация — продолжение. Думаю, одна из концептуальных трещин, разрушивших в итоге СССР, была тема труда. Труд в Советском Союзе был сакрализован, объявлен высшей ценностью, даже обращение к людям было не «граждане», а «трудящиеся». Но это — скорее свойство именно русской версии коммунизма, причём коренящееся в достаточно архаичных слоях культуры: русской, даже, наверное, славянской трудовой этике, в миросознании народа-земледельца.

А главное, не имеет никакого отношения к «марксизму», к самому Марксу. Маркс, как известно, труд вообще-то ненавидел. И вся суть программы построения коммунизма у него, в конечном счёте, сводилась к созданию ситуации, при которой «вообще всем можно не работать» — тот самый «прыжок из царства необходимости в царство свободы» и прочее «освобождение труда». Если его внимательно читать, то ясно, что классы-эксплуататоры — это как раз те, кто уже и построил такой «коммунизм» для себя. Но за счёт других: путём эксплуатации, выражающейся, в частности, при капитализме в «отчуждении» продуктов труда и «присвоении прибавочной стоимости».

И это противоречие разрешить в СССР так и не удалось: в конечном счёте, советские люди начали всё более предпочитать жить «по Марксу», а не по «советскому марксизму». Проще говоря, если мы так много работаем для того, чтобы потом всем можно было вообще не работать, то давайте же в личном порядке начнём жить в этом самом «потом» прямо щас.

Что интересно, последние лет десять Пётр Щедровицкий настойчиво «копал» именно тему труда — причём в специальном разрезе «разделения труда». Тему ему подкинул покойный Григорьев, но ПГЩ туда упёрся со всем ажиотажем добросовестного начётчика. Я в своё время не поленился и поизучал его многочисленные лекции по вопросу. В частности, вызубрил азбуку: «технологических укладов» — шесть, а «промышленных революций» — четыре, тут важно не перепутать. Но главная там мысель — ещё из Адама Смита: уровень развития экономики тем выше, чем глубже и подробнее это самое «разделение». И из этого, кстати, автоматически следовало, что строить свою отдельную экономику России вообще никак нельзя, поскольку наша «глубина» будет заведомо «мельче», чем у «развитых стран», и единственный наш путь — это всячески интегрироваться в «мировое разделение труда».

Проблема в том, что в любой культуре всегда существует своего рода «ценностная шкала», ранжирующая разные виды труда — ну или, шут с вами, «деятельности» (не буду счас акцентировать на различении) — по степени общественной полезности. И эта ценностная шкала играет решающую роль всякий раз, когда дело доходит до раздела созданного коллективным трудом: кому, сколько и почему «положено». И из этого следует, что всякое разделение труда автоматом влечёт за собой формирование не просто неравенства, а довольно жёсткой социальной иерархии. И если ясно это понимать, отсюда автоматически следует, что чем глубже «разделение труда», тем больше эти барьеры, тем выше вершина социальной пирамиды и тем жёстче эксплуатация. Именно поэтому, как только в неолите появилась функциональная специализация, «первобытнообщинные» общества почти моментально трансформировались в «рабовладельческие» (пользуясь, опять же, вокабуляром истмата).

Соответственно, всякая попытка рассматривать чисто функциональный аспект «разделения труда», то есть его «эффективность», в отрыве от ценностного — то есть «кому и сколько положено» — есть либо философская слепота, либо сознательная работа на угнетателей. В Норильске до сих пор помнят спич эффективного менеджера Х. в адрес профсоюзников, пришедших на следующий день после корпоратива просить повышения зарплат для шахтёров-проходчиков: «Когда я повышаю вам зарплату — это просто нагрузка на бюджет. А когда я заказываю для топ-менеджмента самолёт с блядьми из Москвы — это позволяет им работать более мотивированно и с большей отдачей, а потому более эффективно с точки зрения общей капитализации. Поэтому идите нахуй, товарищи трудящиеся».

В некотором смысле, это всё, что надо знать о теме «разделения труда».

Вот текст, под которым также всячески подписываюсь. https://kcpn.info/articles/fpv-дроны-новое-супероружие-или-химера/

Кстати. Как правильно? Выйти НА метапозицию или выйти В метапозицию?

Приехал из полей на эфир, в кои-то веки в студии без пиджака. К тому же непосредственно до Останкино пришлось ехать на велике, ибо на машине в центр и из центра соваться себе дороже — предпарадные пробки.

Моменты полётных испытаний. Снято камерой втола. Титры — переговоры по рации. Фома — это я, старший группы одного из бортов. Юнион — это руководитель полётов. Маленькие хитрости ))

Краткий дайджест заметных откликов в ходе дискуссии о «дещедровизации»

— Андрей Школьников: «Любая методология очень серьезно сужает пространство, её раннее использование несет риски выкинуть необходимый результат за пределы допустимого поля решений».

— РИА КАТЮША: «Если мы дальше будем продолжать жить по принципу «главное – казаться, а не быть», то беды выльются в поражение в войне, где вообще плевать, как ты выглядишь, а главное, что ты можешь, а также катастрофами в науке, а следом и в промышленности, где «понты» оборачиваются провалами».

— Дети Арбата: «Современные методологи могут лишь сохранять текущую конструкцию, нет у них ни диалектики развития, ни идеи. Вот оттого и стоим на месте».

— Канал визионера: «Методологи – интеллектуальная элита, и разгром их методологии может осуществлять только подкованный и живой интеллектуал, желательно не совсем уж квасной почвенник. При этом – голодный инициативник, в отсутствии заказа на это из АП, чье политическое руководство продолжает находится под влиянием методов Щедровицкого».

— Brief: «Мы ждали этого дня. Алексей Чадаев призвал к борьбе с методологами».

— Роман Алехин: «Уже несколько месяцев на своем уровне пытаюсь обосновать глупость и опасность использования социальных технологий методологий по Щедровицкому в госуправлении. По сути, «методология» – это инструмент стиля управления, в котором главное – казаться, а не быть. И сам Щедровицкий – это модель того, как надо уметь казаться и за счет этого иметь власть и деньги, о чем и пишет Алексей Чадаев».

— Трезвый политолог: «Отважный Алексей Чадаев объявил войну методологам и призвал к дещедровизации. Пока главный аргумент: «Методологи – зануды, им девки не дают».

— Рaradox _friends: «Первый раз ими пополнили конспирологический бестиарий ширнармасс в 2016-м, когда «методологический воспитанник» Сергей Кириенко стал первым замруководителя президентской администрации. Летом 2022-го, в разгар СВО, методологам припомнили «создание» «Русского мира». Теперь, наоборот, уже российский «концептуальный framework» (по меткому выражению Алексея Чадаева) предполагается очистить от «закладок» Георгия Щедровицкого и/или его учеников».

— Образ будущего: «Борьба с методологами является частью стратегии самих методологов. Как впрочем и доведение всего на свете до состояния перманентного конфликта».

Кстати, верно

Переход Дятлова

В течение жизни с нами происходят трансформации: младенец, ребенок, подросток, юноша, взрослый, старик.
В каждой фазе мы ведем себя по-другому, акцентируем внимание на другом.

То же самое происходит и с бизнесом. Происходят фазовые переходы. На каждом этапе нужно вести себя по-другому, акцентировать внимание на другом.

А если ИП, то эти фазовые переходы проходит, в основном, сам же предприниматель.

На практике, большинство компаний и предпринимателей очередной фазовый барьер взять не могут, так как пытаются ехать на старых рельсах…по океану. И тонут.

Вот Елена Блиновская. С выручкой в несколько миллиардов. Ключевая проблема не в том, что она дробила ИП. Это уже следствие. А причина - что в своей голове она и осталась всё той же ИПэшницей, как несколько лет назад.

Со старым окружением, которое не спросит - а как давно ты проходила инициативный аудит? А у тебя выстроены отношения на распределительном этаже? А с кем?

И что если так уж хочется попасть на интервью к любимому блогеру, то ему можно заплатить. И тогда материал можно заранее, до публикации, согласовать со своими юристами и не подставляться на всю страну.

Поэтому я часто пишу - бейте тревогу, если вы самый умный/богатый в вашем окружении. Значит вы не сделаете следующий фазовый переход. Помочь и посоветовать будет некому.