Энергетика и Арктика: безответные вызовы
На прошлой неделе глава Минэнерго тов. Шульгинов провел встречу с членами думского комитета по энергетике.
Говорили много и о разном, но нам этот разговор интересен вот чем.
1) Энергоснабжение удаленных районов (а Российская Арктика за пределами нескольких агломераций – это практически один большой удаленный район) по-прежнему остается открытым вопросом. С газификацией, как и раньше, есть та проблема, что это и дорого, и не интересно газовикам. Частично проблему будут решать с помощью СПГ, частично – все-таки путем прокладки наземных линий (тут подключится Единый оператор газификации, которого только предстоит создать), частично – с помощью ВИЭ. Но готового рецепта ни у кого нет, и нельзя сказать, чтобы участники дискуссии тут как-то фокусировались конкретно на арктической теме.
2) Кстати, о ВИЭ. Особо налегать на этот источник энергии в Минэнерго не хотят и в целом от этого предостерегают. Наше сравнительное преимущество – это ископаемое топливо, вот за него и будем держаться, а акцент на ВИЭ ведет к инвестиционно затратной разгрузке мощностей ТЭК. То есть, применительно к АЗРФ, где-то точечно ВИЭ будут появляться (чтобы закрыть вышеупомянутую проблему энергоснабжения), но в целом по стране «бума» по возобновляемым не ожидается.
3) И, пожалуй, ключевое. Тов. Шульгинов констатировал ускорение энергетического перехода в развитых экономиках. Связанные с этим намерения крупных потребителей достигнуть «климатической нейтральности» в ближайшие 30-40 лет были обозначены как серьезный вызов для российского ТЭК (около 50% энергетических ресурсов, производимых в РФ, идет на экспорт). Но вот что с этим делать, руководству не вполне ясно.
Как это сформулировал Шульгинов, для России важно защищать свои позиции при разработке международных правил и подходов к оценке углеродного следа атомной энергетики, гидроэнергетики, поглощающей способности лесов и так далее. При этом нужно серьезно отнестись к вопросу о введении трансграничного углеродного сбора, предпринять все необходимые действия, чтобы это не стало ударом по российской экономике.
Ну да, это важно, кто же спорит. Но как этого вообще достичь? Каким способом Россия может повлиять на решения, принимаемые в иностранных юрисдикциях и с сугубо политической мотивацией? И добро бы речь шла о международных правилах и подходах в их традиционном понимании – как в ИМО, например. Так нет же, ограничительные решения будут приниматься государствами и группами государств, работающими сугубо в своем формате – национальном, в рамках ЕС и т.д., то есть там, где у РФ права голоса нет.
В этом свете, судьба российских энергетических проектов в Арктике оказывается под большим вопросом. Ну ладно газовые проекты типа «Ямал СПГ» и «Арктик СПГ» – эти еще как-то вписываются в зеленый тренд (хоть и это не точно), но что будет с однозначно «грязными» нефтяными проектами – с «Восток-Ойлом», например?
#спг #газ #нефть #виэ
На прошлой неделе глава Минэнерго тов. Шульгинов провел встречу с членами думского комитета по энергетике.
Говорили много и о разном, но нам этот разговор интересен вот чем.
1) Энергоснабжение удаленных районов (а Российская Арктика за пределами нескольких агломераций – это практически один большой удаленный район) по-прежнему остается открытым вопросом. С газификацией, как и раньше, есть та проблема, что это и дорого, и не интересно газовикам. Частично проблему будут решать с помощью СПГ, частично – все-таки путем прокладки наземных линий (тут подключится Единый оператор газификации, которого только предстоит создать), частично – с помощью ВИЭ. Но готового рецепта ни у кого нет, и нельзя сказать, чтобы участники дискуссии тут как-то фокусировались конкретно на арктической теме.
2) Кстати, о ВИЭ. Особо налегать на этот источник энергии в Минэнерго не хотят и в целом от этого предостерегают. Наше сравнительное преимущество – это ископаемое топливо, вот за него и будем держаться, а акцент на ВИЭ ведет к инвестиционно затратной разгрузке мощностей ТЭК. То есть, применительно к АЗРФ, где-то точечно ВИЭ будут появляться (чтобы закрыть вышеупомянутую проблему энергоснабжения), но в целом по стране «бума» по возобновляемым не ожидается.
3) И, пожалуй, ключевое. Тов. Шульгинов констатировал ускорение энергетического перехода в развитых экономиках. Связанные с этим намерения крупных потребителей достигнуть «климатической нейтральности» в ближайшие 30-40 лет были обозначены как серьезный вызов для российского ТЭК (около 50% энергетических ресурсов, производимых в РФ, идет на экспорт). Но вот что с этим делать, руководству не вполне ясно.
Как это сформулировал Шульгинов, для России важно защищать свои позиции при разработке международных правил и подходов к оценке углеродного следа атомной энергетики, гидроэнергетики, поглощающей способности лесов и так далее. При этом нужно серьезно отнестись к вопросу о введении трансграничного углеродного сбора, предпринять все необходимые действия, чтобы это не стало ударом по российской экономике.
Ну да, это важно, кто же спорит. Но как этого вообще достичь? Каким способом Россия может повлиять на решения, принимаемые в иностранных юрисдикциях и с сугубо политической мотивацией? И добро бы речь шла о международных правилах и подходах в их традиционном понимании – как в ИМО, например. Так нет же, ограничительные решения будут приниматься государствами и группами государств, работающими сугубо в своем формате – национальном, в рамках ЕС и т.д., то есть там, где у РФ права голоса нет.
В этом свете, судьба российских энергетических проектов в Арктике оказывается под большим вопросом. Ну ладно газовые проекты типа «Ямал СПГ» и «Арктик СПГ» – эти еще как-то вписываются в зеленый тренд (хоть и это не точно), но что будет с однозначно «грязными» нефтяными проектами – с «Восток-Ойлом», например?
#спг #газ #нефть #виэ
March 22, 2021
Безуглеродная подножка России
Постепенно проступают контуры новой «безуглеродной» реальности ЕС и того, как она повлияет на нашу страну. Повлияет так себе: по подсчетам ведомства тов. Козлова, РФ будет вынуждена выплачивать Евросоюзу дань в размере 3 млрд евро в год.
Это – проблема. Проблема для России в целом, которой теперь придется платить за право (!) продавать свои ресурсы европейцам, и для Арктики, которая эти ресурсы поставляет. И яркий пример того, что бывает со странами, сворачивающими с пути развития сложной и наукоемкой экономики в сторону экспортоориентированной модели «качай и вези».
Что с этим делать? Хотелось бы дать несколько комментариев.
1. Придется активнее продвигать альтернативные подходы к зеленой тематике. Тут у нас есть ряд серьезных козырей. Во-первых, именно у России – зеленые легкие планеты в лице тайги и бескрайних лесов, и на этом можно сыграть. В принципе, продвигаемая сейчас идея зеленых сертификатов – она из этой оперы. Разумный аргумент, следует его раскручивать.
Во-вторых, не будем забывать, что мы являемся стороной, всерьез страдающей от экологической безответственности остальных: именно в Арктику стекаются загрязняющие вещества со всего мира, а у нас – самая большая протяжённость береговой линии в высоких широтах. Следует будировать этот вопрос и требовать если не компенсаций, то равного отношения.
В этом аспекте, надавить на самих европейцев напрямую не получится, но нам по-прежнему доступны глобальные площадки и Арктический совет, где у наших инициатив есть шанс.
2. Очевидно, что в новых условиях будут еще более востребованы поиски альтернативных рынков. Впрочем, их немного – основные надежды на растущие экономики КНР и Индии, а также на других азиатских партнеров. Однако те тоже не лыком шиты и не упустят случая сбить цены и получить лучшие условия. Стало быть, разговоры о диверсификации неминуемы, но сама диверсификация вряд ли перспективна на долгосроке.
3. Происходящее – очередное напоминание о том, что страны с сырьевыми экономиками уязвимы, а уязвимых бьют. В идеале-то нам имеет смысл «усложняться», отходя от экспортно-валютной иглы и раскручивая внутренний рынок, но этот идеал не достижим в ближайшей перспективе. Поэтому, на первых порах, разумным было бы максимально углублять переработку тех же арктических энергоносителей внутри страны, увеличивая добавленную стоимость и повышая маржинальность продукции, одновременно снижая ее «неэкологичность».
4. Соответственно, ожидается диверсификация номенклатуры энергоносителей – прежде всего, экспортной. «Традиционные» углеводороды будут уступать место «возобновляемой» продукции химпрома (аммиаку, водороду, метанолу и т.д.).
5. Во всем этом свете, не совсем понятно, а что делать с рядом наших арктических «священных коров». И прежде всего, с Роснефтью и ее проектом «Восток Ойл», под которые уже выделены льготы и дотации. Ведь добыча и последующее использование нефти – это вклад в «запретный» СО2 и штрафные санкции и официальное неудовольствие ЕС. Но в наших условиях Роснефть – тема политическая.
Но, в целом, есть и такой, крайне нежелательный, вариант: все остается по-прежнему, а мы начинаем платить евро-эко-дань (но делаем это несломленными, под пропагандистские фанфары, с гордо поднятой головой).
#нефть #газ #ЕС #ВИЭ
Постепенно проступают контуры новой «безуглеродной» реальности ЕС и того, как она повлияет на нашу страну. Повлияет так себе: по подсчетам ведомства тов. Козлова, РФ будет вынуждена выплачивать Евросоюзу дань в размере 3 млрд евро в год.
Это – проблема. Проблема для России в целом, которой теперь придется платить за право (!) продавать свои ресурсы европейцам, и для Арктики, которая эти ресурсы поставляет. И яркий пример того, что бывает со странами, сворачивающими с пути развития сложной и наукоемкой экономики в сторону экспортоориентированной модели «качай и вези».
Что с этим делать? Хотелось бы дать несколько комментариев.
1. Придется активнее продвигать альтернативные подходы к зеленой тематике. Тут у нас есть ряд серьезных козырей. Во-первых, именно у России – зеленые легкие планеты в лице тайги и бескрайних лесов, и на этом можно сыграть. В принципе, продвигаемая сейчас идея зеленых сертификатов – она из этой оперы. Разумный аргумент, следует его раскручивать.
Во-вторых, не будем забывать, что мы являемся стороной, всерьез страдающей от экологической безответственности остальных: именно в Арктику стекаются загрязняющие вещества со всего мира, а у нас – самая большая протяжённость береговой линии в высоких широтах. Следует будировать этот вопрос и требовать если не компенсаций, то равного отношения.
В этом аспекте, надавить на самих европейцев напрямую не получится, но нам по-прежнему доступны глобальные площадки и Арктический совет, где у наших инициатив есть шанс.
2. Очевидно, что в новых условиях будут еще более востребованы поиски альтернативных рынков. Впрочем, их немного – основные надежды на растущие экономики КНР и Индии, а также на других азиатских партнеров. Однако те тоже не лыком шиты и не упустят случая сбить цены и получить лучшие условия. Стало быть, разговоры о диверсификации неминуемы, но сама диверсификация вряд ли перспективна на долгосроке.
3. Происходящее – очередное напоминание о том, что страны с сырьевыми экономиками уязвимы, а уязвимых бьют. В идеале-то нам имеет смысл «усложняться», отходя от экспортно-валютной иглы и раскручивая внутренний рынок, но этот идеал не достижим в ближайшей перспективе. Поэтому, на первых порах, разумным было бы максимально углублять переработку тех же арктических энергоносителей внутри страны, увеличивая добавленную стоимость и повышая маржинальность продукции, одновременно снижая ее «неэкологичность».
4. Соответственно, ожидается диверсификация номенклатуры энергоносителей – прежде всего, экспортной. «Традиционные» углеводороды будут уступать место «возобновляемой» продукции химпрома (аммиаку, водороду, метанолу и т.д.).
5. Во всем этом свете, не совсем понятно, а что делать с рядом наших арктических «священных коров». И прежде всего, с Роснефтью и ее проектом «Восток Ойл», под которые уже выделены льготы и дотации. Ведь добыча и последующее использование нефти – это вклад в «запретный» СО2 и штрафные санкции и официальное неудовольствие ЕС. Но в наших условиях Роснефть – тема политическая.
Но, в целом, есть и такой, крайне нежелательный, вариант: все остается по-прежнему, а мы начинаем платить евро-эко-дань (но делаем это несломленными, под пропагандистские фанфары, с гордо поднятой головой).
#нефть #газ #ЕС #ВИЭ
April 26, 2021
Дивная «новая» энергетика
Шизофренические тренды, формирующиеся в инфополе вокруг проблемы энергообеспечения планеты и пресловутой смены парадигмы в сфере энергоносителей («зеленобесие» VS «зеленоскептицизм»), навели на такую вот мысль.
Конечно, в целом поиск новых энергоносителей продолжится. Надо понимать, что это – не просто некие идеалистически мотивированные искания, призванные снизить климатический импакт человечества. Это еще и мега-инвестиция в перекройку всей экономики, производство новых двигателей и узлов (чего одни только замена глобального флота или глобального же автопарка стоят), в НТР, направленная на то, чтобы задать новый драйв индустриально развитым экономикам. Это и средство, с помощью которого последние хотя бы частично уйти от прямой зависимости от поставщиков.
Однако наивно полагать, что все это будет быстро и по плану (по крайней мере, тому, который озвучивается). Как всегда, обнаружится ряд подводных камней, способных отменить некоторые варианты ВИЭ, считающиеся на данный момент перспективными, и/или затормозить их внедрение. На ВИЭ еще очень долго гарантированно не перейдут армии мира, эти исправные потребители значительной части мирового ВВП.
Кроме того, – и это очень важно, – есть серьезное подозрение, что «переход» на безуглеродность длительное время будет, скажем так, «лайтовым».
Иными словами, под повышение тарифов для пользователей и шумно освещаемое развертывание «новых экологичных генерирующих мощностей» продолжится банальное использование тех же самых ископаемых топлив, завернутых в «зеленую» обертку. Кстати говоря, если бы дело было по-другому, в Арктике и не намечалось бы такой толчеи локтями: люди не строили бы лихорадочно ледоколы, не добивались бы закрепления прав на шельф, не продвигали бы (по-прежнему супердорогие) шельфовые добычные технологии, не имеющие ничего общего с ВИЭ.
А весь этот агрессивный эко-хайп нужен не только для того, чтобы обеспечить закладку как можно большего объема мировых ресурсов на техническое перевооружение реального сектора «золотого миллиарда», но и для формализации оснований для введения тяжелых «углеродных налогов», которые принудят платить поставщиков.
То есть по факту все останется в немалой степени по-прежнему (с поправкой на реальное внедрение ВИЭ постольку, поскольку таковое будет иметь место), только потребители подкорректируют ножницы цен в свою пользу, вывернув руки поставщикам и отняв у них значительную долю прибылей.
#экология #энергетика #ВИЭ
Шизофренические тренды, формирующиеся в инфополе вокруг проблемы энергообеспечения планеты и пресловутой смены парадигмы в сфере энергоносителей («зеленобесие» VS «зеленоскептицизм»), навели на такую вот мысль.
Конечно, в целом поиск новых энергоносителей продолжится. Надо понимать, что это – не просто некие идеалистически мотивированные искания, призванные снизить климатический импакт человечества. Это еще и мега-инвестиция в перекройку всей экономики, производство новых двигателей и узлов (чего одни только замена глобального флота или глобального же автопарка стоят), в НТР, направленная на то, чтобы задать новый драйв индустриально развитым экономикам. Это и средство, с помощью которого последние хотя бы частично уйти от прямой зависимости от поставщиков.
Однако наивно полагать, что все это будет быстро и по плану (по крайней мере, тому, который озвучивается). Как всегда, обнаружится ряд подводных камней, способных отменить некоторые варианты ВИЭ, считающиеся на данный момент перспективными, и/или затормозить их внедрение. На ВИЭ еще очень долго гарантированно не перейдут армии мира, эти исправные потребители значительной части мирового ВВП.
Кроме того, – и это очень важно, – есть серьезное подозрение, что «переход» на безуглеродность длительное время будет, скажем так, «лайтовым».
Иными словами, под повышение тарифов для пользователей и шумно освещаемое развертывание «новых экологичных генерирующих мощностей» продолжится банальное использование тех же самых ископаемых топлив, завернутых в «зеленую» обертку. Кстати говоря, если бы дело было по-другому, в Арктике и не намечалось бы такой толчеи локтями: люди не строили бы лихорадочно ледоколы, не добивались бы закрепления прав на шельф, не продвигали бы (по-прежнему супердорогие) шельфовые добычные технологии, не имеющие ничего общего с ВИЭ.
А весь этот агрессивный эко-хайп нужен не только для того, чтобы обеспечить закладку как можно большего объема мировых ресурсов на техническое перевооружение реального сектора «золотого миллиарда», но и для формализации оснований для введения тяжелых «углеродных налогов», которые принудят платить поставщиков.
То есть по факту все останется в немалой степени по-прежнему (с поправкой на реальное внедрение ВИЭ постольку, поскольку таковое будет иметь место), только потребители подкорректируют ножницы цен в свою пользу, вывернув руки поставщикам и отняв у них значительную долю прибылей.
#экология #энергетика #ВИЭ
June 15, 2021
Скандинавская медь: «это – другое!»
У глобального энергоперехода есть один любопытный аспект. И заключается он в актуализации рынка металлов, без достаточного объема которых крупные направления в области ВИЭ просто не смогут развиваться.
…Из Швеции сообщают: Компания Copperstone Resources объявила о новых планах по возобновлению добычи меди на руднике Вискария на севере Швеции. Компания пересмотрела предыдущие прогнозы добычи с 2 до 3 миллионов тонн руды в год. Этого объема достаточно для производства 30 тысяч тонн меди в год.
Упомянутый медный рудник начал работу в 1983 году и был закрыт в 1996-м из-за обвала мировых цен на медь. На тот момент Вискария была крупнейшим подземным медным рудником в Европе. Ну а теперь Copperstone Resources планирует через пару лет возобновить на нем добычу.
И это – только начало. На Севере Европы, в том числе и в арктической и приполярной части, достаточно старых шахт и месторождений, которые длительное время находились в (полу)заброшенном состоянии в силу того, что считались нерентабельными. А страны, на территории которых они находились – скандинавские, в первую очередь – любили рассказывать, какие они экологичные, и как окружающую среду загрязняют ГОКи в России. Теперь, восстанавливая или налаживая с нуля одно металлургическое производство за другим, им придется объяснять себе и всему миру, что «это другое».
#экология #ВИЭ
У глобального энергоперехода есть один любопытный аспект. И заключается он в актуализации рынка металлов, без достаточного объема которых крупные направления в области ВИЭ просто не смогут развиваться.
…Из Швеции сообщают: Компания Copperstone Resources объявила о новых планах по возобновлению добычи меди на руднике Вискария на севере Швеции. Компания пересмотрела предыдущие прогнозы добычи с 2 до 3 миллионов тонн руды в год. Этого объема достаточно для производства 30 тысяч тонн меди в год.
Упомянутый медный рудник начал работу в 1983 году и был закрыт в 1996-м из-за обвала мировых цен на медь. На тот момент Вискария была крупнейшим подземным медным рудником в Европе. Ну а теперь Copperstone Resources планирует через пару лет возобновить на нем добычу.
И это – только начало. На Севере Европы, в том числе и в арктической и приполярной части, достаточно старых шахт и месторождений, которые длительное время находились в (полу)заброшенном состоянии в силу того, что считались нерентабельными. А страны, на территории которых они находились – скандинавские, в первую очередь – любили рассказывать, какие они экологичные, и как окружающую среду загрязняют ГОКи в России. Теперь, восстанавливая или налаживая с нуля одно металлургическое производство за другим, им придется объяснять себе и всему миру, что «это другое».
#экология #ВИЭ
September 23, 2021
Поручения на все деньги
Тов. Путин дал ряд поручений по итогам того, о чем говорилось на ВЭФ. 16 октября документ был выложен на президентском сайте.
В частности, в том, что касается Северов, глава государства поручил:
- подготовить изменения в законодательство по созданию на базе наблюдательной сети Росгидромета государственной системы мониторинга состояния многолетней мерзлоты и выделить на эту систему деньги (до 1 декабря 2021 г.);
- рассмотреть вопрос о создании центров по производству водорода и аммиака с использованием энергии, вырабатываемой приливными электростанциями, в том числе Мезенской (Архангельская область), Пенжинской (Колыма) и Тугурской (Хабаровский край), разработать для них ТЗ, оценить возможности привлечения зарубежных партнеров к их созданию (до 1 марта 2022 г.);
- рассмотреть вопрос об организации начиная с 2022 года регулярных транзитных грузовых, в том числе контейнерных, перевозок по СМП, обратив внимание на развитие портовой инфраструктуры, обеспечение безопасности судоходства и экономической эффективности перевозок, а также на необходимость обеспечения таких перевозок в течение всего года (до 1 декабря 2021 г.).
По первому упомянутому нами пункту вопросов нет – такую систему надо было запускать еще вчера (или не уничтожать позавчера). А вот другие два – очень «интересные».
ПЭС. Проекты приливных станций во властных кулуарах уже какое-то время позиционируются как «джокер», как «дикая карта», которая позволит России все переиграть на мировом энергорынке. Построив сверхмощные ПЭС и привинтив к ним производство «голубых» и «зеленых» топлив, Россия сможет застолбить за собой крупнейшую нишу, став, наконец, реальной «энергетической сверхдержавой», говорят промоутеры этих проектов.
И все бы ничего, но есть пара нюансов – деньги и технологии. Где взять средства на постройку гигантов, когда только один из них оценивается едва ли не в 70-90% годового бюджета страны? С технологиями дело тоже не айс: своих готовых нет (даром что страна построила свою первую ПЭС, Кислогубскую, еще в далеком 1968-м), очевидно, придется закупать. Но готовы ли наши заклятые партнеры делиться с нами техническими решениями?
СМП. Итак, решили экспресс-методом запускать контейнерный транзит. Одно тут радует, со старта не предусмотрено целевых показателей по тоннажу, – хоть на этом наши не сломают себе шею. Где исполнители возьмут грузы для перевозки в восточном направлении – лично нам до сих пор не понятно; впрочем, «не царское это дело» решать такие вопросы, пусть их решают люди из Росатома и правительства. Вот и посмотрим, что они предложат к декабрю.
#СМП #экология #Росатом #ВИЭ
Тов. Путин дал ряд поручений по итогам того, о чем говорилось на ВЭФ. 16 октября документ был выложен на президентском сайте.
В частности, в том, что касается Северов, глава государства поручил:
- подготовить изменения в законодательство по созданию на базе наблюдательной сети Росгидромета государственной системы мониторинга состояния многолетней мерзлоты и выделить на эту систему деньги (до 1 декабря 2021 г.);
- рассмотреть вопрос о создании центров по производству водорода и аммиака с использованием энергии, вырабатываемой приливными электростанциями, в том числе Мезенской (Архангельская область), Пенжинской (Колыма) и Тугурской (Хабаровский край), разработать для них ТЗ, оценить возможности привлечения зарубежных партнеров к их созданию (до 1 марта 2022 г.);
- рассмотреть вопрос об организации начиная с 2022 года регулярных транзитных грузовых, в том числе контейнерных, перевозок по СМП, обратив внимание на развитие портовой инфраструктуры, обеспечение безопасности судоходства и экономической эффективности перевозок, а также на необходимость обеспечения таких перевозок в течение всего года (до 1 декабря 2021 г.).
По первому упомянутому нами пункту вопросов нет – такую систему надо было запускать еще вчера (или не уничтожать позавчера). А вот другие два – очень «интересные».
ПЭС. Проекты приливных станций во властных кулуарах уже какое-то время позиционируются как «джокер», как «дикая карта», которая позволит России все переиграть на мировом энергорынке. Построив сверхмощные ПЭС и привинтив к ним производство «голубых» и «зеленых» топлив, Россия сможет застолбить за собой крупнейшую нишу, став, наконец, реальной «энергетической сверхдержавой», говорят промоутеры этих проектов.
И все бы ничего, но есть пара нюансов – деньги и технологии. Где взять средства на постройку гигантов, когда только один из них оценивается едва ли не в 70-90% годового бюджета страны? С технологиями дело тоже не айс: своих готовых нет (даром что страна построила свою первую ПЭС, Кислогубскую, еще в далеком 1968-м), очевидно, придется закупать. Но готовы ли наши заклятые партнеры делиться с нами техническими решениями?
СМП. Итак, решили экспресс-методом запускать контейнерный транзит. Одно тут радует, со старта не предусмотрено целевых показателей по тоннажу, – хоть на этом наши не сломают себе шею. Где исполнители возьмут грузы для перевозки в восточном направлении – лично нам до сих пор не понятно; впрочем, «не царское это дело» решать такие вопросы, пусть их решают люди из Росатома и правительства. Вот и посмотрим, что они предложат к декабрю.
#СМП #экология #Росатом #ВИЭ
Президент России
Перечень поручений по итогам пленарного заседания ВЭФ • Президент России
Новости, стенограммы, фото и видеозаписи, документы, подписанные Президентом России, информация о деятельности Администрации
October 19, 2021
Газ и атом: борьба за зелень
Интересные дела творятся в Евросоюзе. Европейская комиссия продолжает продвигать атомную энергию и газ в качестве хотя бы частично «зеленых», но радоваться нашим экспортерам пока рановато.
Итак, на днях Еврокомиссия выкатила доработанный компромиссный вариант таксономии, определяющий, что при соблюдении ряда условий газовые и атомные проекты могут быть признаны (частично) «зелеными». В частности:
-- газовые проекты, заменяющие угольную генерацию, могут получить временный «зеленый» статус, если они будут выбрасывать в атмосферу не более 270 граммов эквивалента СО2 на КВт/час, или если их среднегодовые выбросы не будут превышать 550 кг на КВт/час в течение 20 лет;
-- при этом такие проекты должны получить разрешение на строительство до 2030 года и представить планы по переходу на ВЭС или низкоуглеродные газовые виды топлива к 2035 году;
-- то же самое возможно в случае с новыми атомными проектами, которые получат разрешение на строительство до 2045 года и будут соответствовать критериям безопасности окружающей среды и водных ресурсов.
В общем, как видим, волна эйфории, прокатившаяся по рядам отечественных производителей после появления слухов о «позеленении» атома и газа, оказалась несколько преждевременной.
Во-первых, во всех случаях речь идет исключительно о новых проектах. Стало быть, наши потребители энергии уже существующих АЭС и газовых станций остаются втуне, и «углеродную дань» господам из ЕС им таки придется выплачивать. Во-вторых, отечественные энергетические мощности, даже и построенные после принятия таксономии, вряд ли смогут попасть в обойму из-за того, что процесс сертификации будет завязан на органы ЕС, категорически не заинтересованные в поощрении российских проектов.
И в-третьих, все это еще предстоит принять на уровне ЕС, с чем могут возникнуть определенные сложности. Да, в Евросоюзе вряд ли наберется достаточное количество государств (целых 20), готовых ветировать этот вариант таксономии. Однако ей уже обещают обструкцию в Европарламенте и тягомотину в судах. Что может существенно задержать начало практического применения документа и/или принудить Комиссию к дальнейшим его пересмотрам в сторону ужесточения.
Но наши газовики – и Газпром, и его «горячо любимый» конкурент в ЕС #Новатэк, – могут облегченно вздохнуть: еще полтора десятилетия минимум клиентура в Европе у них и их арктического газа будет. Если геополитика не подведет.
#ЕС #экология #климат #ВИЭ #газ
Интересные дела творятся в Евросоюзе. Европейская комиссия продолжает продвигать атомную энергию и газ в качестве хотя бы частично «зеленых», но радоваться нашим экспортерам пока рановато.
Итак, на днях Еврокомиссия выкатила доработанный компромиссный вариант таксономии, определяющий, что при соблюдении ряда условий газовые и атомные проекты могут быть признаны (частично) «зелеными». В частности:
-- газовые проекты, заменяющие угольную генерацию, могут получить временный «зеленый» статус, если они будут выбрасывать в атмосферу не более 270 граммов эквивалента СО2 на КВт/час, или если их среднегодовые выбросы не будут превышать 550 кг на КВт/час в течение 20 лет;
-- при этом такие проекты должны получить разрешение на строительство до 2030 года и представить планы по переходу на ВЭС или низкоуглеродные газовые виды топлива к 2035 году;
-- то же самое возможно в случае с новыми атомными проектами, которые получат разрешение на строительство до 2045 года и будут соответствовать критериям безопасности окружающей среды и водных ресурсов.
В общем, как видим, волна эйфории, прокатившаяся по рядам отечественных производителей после появления слухов о «позеленении» атома и газа, оказалась несколько преждевременной.
Во-первых, во всех случаях речь идет исключительно о новых проектах. Стало быть, наши потребители энергии уже существующих АЭС и газовых станций остаются втуне, и «углеродную дань» господам из ЕС им таки придется выплачивать. Во-вторых, отечественные энергетические мощности, даже и построенные после принятия таксономии, вряд ли смогут попасть в обойму из-за того, что процесс сертификации будет завязан на органы ЕС, категорически не заинтересованные в поощрении российских проектов.
И в-третьих, все это еще предстоит принять на уровне ЕС, с чем могут возникнуть определенные сложности. Да, в Евросоюзе вряд ли наберется достаточное количество государств (целых 20), готовых ветировать этот вариант таксономии. Однако ей уже обещают обструкцию в Европарламенте и тягомотину в судах. Что может существенно задержать начало практического применения документа и/или принудить Комиссию к дальнейшим его пересмотрам в сторону ужесточения.
Но наши газовики – и Газпром, и его «горячо любимый» конкурент в ЕС #Новатэк, – могут облегченно вздохнуть: еще полтора десятилетия минимум клиентура в Европе у них и их арктического газа будет. Если геополитика не подведет.
#ЕС #экология #климат #ВИЭ #газ
February 3, 2022