ГЕНОЦИД СОВЕТСКОГО НАРОДА

Более или менее массовые сомнения в происходившем геноциде населения Советского Союза в период ВОВ могло возникнуть (и закономерно возникло) у людей, отделенных от времени событий несколькими поколениями, у непосредственно не заставших поколение фронтовиков. Перед среднестатистическим советским (и не только - просто современником) человеком, даже совершенно не разбирающимся в юридических тонкостях термина "геноцид", такого вопроса просто не стояло.

Советские историки, зачастую сами являвшиеся фронтовиками, естественно, были в том же положении. Целенаправленное уничтожение населения немцами и их союзниками было очевидным, не требующим каких-то специальных исследований, фактом. Пусть и без юридической определённости как "геноцид". Помимо болезненности темы для народов СССР, о которой как-то говорил тот же Яковлев, можно предположить, что эта самоочевидность также сыграла негативную роль в интересе к разработке данного вопроса отечественными историками. Зачем копать то, что лежит на поверхности?

Шли годы, взрослели поколения, которые и даты ВОВ вспоминают с трудом, не говоря уже об оценках принципов и целей ведения войны. Потому и дюковская "За что сражались советские люди?" в свое время прогремела и произвела такое сильное впечатление, и до сих пор переиздается уже черт знает каким по счету изданием. Хотя в книге чего-то совсем уж нового, меняющего кардинально ранее известную картину поведения немцев на восточном фронте, не было.

Понятно, что сейчас без бумажки с официальным решением суда, можно и не соваться - время такое, но критика официального признания геноцида советского народа направлена не только и не столько на юридическую сторону вопроса. Это в своей сути все тот же старый историографический шлейф, обеляющий немцев, ничего нового в этой критике нет. Однако даже то, что уже было опубликовано в книге Яковлева, в том числе новые документы, особых вариантов на этот счёт и поля для маневра критикам не оставляет.

То, что эта история с признанием геноцида будет использована политически всеми заинтересованными сторонами, сомнений мало. Такой громкое событие не может остаться не замеченным.

#ВОВ | #Новейшее_время | #право | #нацизм | #фашизм | #СССР | #Германия | #Яковлев |

https://www.youtube.com/watch?v=lDtNM4f_vXI

 КАЛЛАС И ПРИВИЛЕГИИ

Знание о восточной географической границе Европы, как и дипломатический такт в магазине не купишь, конечно. Даже в "привилегированной" части Европы. Жители РФ и так имеют "привилегию" посещать какие-нибудь Липецк или Холмогоры, даже не пересекая государственной границы. Но Кая Каллас, деля территории и людей на сорта, имела в виду, кажется, что-то другое.

Эстонский премьер-министр знает толк в привилегиях. Трудное советское детство оставило на её жизни неизгладимый след, о чем она иногда с болью вспоминает. Возможно, тогда впервые она была вынуждена столкнуться с привилегиями - привилегией поесть конфет в советской Эстонии:

«У нас ничего тогда не было, не было выбора, ничего не было даже в магазинах... Когда не было конфет, мы ели сметану с сахаром. Это было самое приятное из того, что мы могли получить, поэтому я помню те дни», — рассказала Кая Каллас в интервью изданию Financial Times.

Возможно, ситуация усугублялась также крайне незавидным социальным положением её семьи. Судите сами:

Прадед по маме - Эдуард Алвер - был командиром эстонского добровольческого ополчения (Ка́йтселийт) во время Гражданской войны (в Эстонии - Война за независимость Эстонии). Глава эстонской полиции.

Отец - Сийм Каллас. В 1972 году с отличием окончил Тартуский государственный университет. С того же 1972 по 1990 гг. - член КПСС. В 1973-75 гг. - аспирантура и защита кандидатской; 1975—1979 гг. - специалист в министерстве финансов Эстонской ССР; 1979—1986 гг. - директор эстонского республиканского отделения государственного Сбербанка СССР. С 1986 г. - заместитель главного редактора газеты «Рахва Хяэль» (орган ЦК Компартии Эстонии и Совета Министров Эстонской ССР). И так далее ещё куча разных постов вплоть до премьер-министра Эстонии.

Женитьба на бывшей ссыльной родственнице Э.Алвера никак не сказалась - не может быть! - на карьерной поступи Сийма. А в 1977 г. в этой обычной эстонской семье родилась девочка Кая, попавшая в жестокий мир отсутствия конфет в рационе советских детей. Часть детства бедняжки пришлась, конечно, на золотые, но дефицитные времена Перестройки с переводом неэффективной плановой системы распределения на эффективную рыночную, но воображение Каи Каллас подробностей не уточняет.

Ну, не смог папа донести в кармашке своего директорского дипломата ни "Мишек на севере", ни даже "Барбарис" для любимой дочки.

PS. Кстати, сметана с сахаром - норм.

#на_полях | #Новейшее_время | #СССР | #Каллас |

ИЗ КОММЕНТАРИЕВ

Можно ещё рассмотреть вариант, что она просто лжет. В порядке бреда, конечно.

Но а так, да, следует посыпать голову пеплом, и порадоваться за мудрый эстонский народ.

#на_полях | #Новейшее_время | #СССР | #Каллас |

📚В. Н. Никифоров. "ВОСТОК И ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ", 1975 г

Хорошая книга о том, как в застойные брежневские времена якобы не было живых дискуссий среди историков, господствовал догматизм и т.п. Отсутствие споров и дискуссий автор растянул на целую книгу с более чем 1000 пунктов библиографии по теме, в т.ч. порядка 200 иноязычных источников. И в целом работа даёт представление о том, как вопросы формационной периодизации истории якобы не разрабатывались в тот период.

Есть смысл читать это вместе с книгой Ю.В.Качановского, чтобы картина была более полной.

📖"В статье М. Г. Козловой, Л. А. Седова и В. А. Тюрина содержится категорически утверждение, будто «труд свободных земледельцев был преобладающим, но не единственным источником общественного богатства Ангкора» [710, 553]. В первой части утверждение авторов сомнительно; фактов, подтверждающих «преобладание» в производстве труда свободных земледельцев, мы не находим ни в их цитируемой статье, ни в более полных и конкретных исследованиях Л. А. Седова — монографии «Ангкорская империя» [721] и кандидатской диссертации [724]. Известно лишь, что труд несвободного населения — кхнюм — играл «большую роль в производстве на протяжении всего ангкорского периода» [710, 533]. Вопрос о преобладании в производстве труда свободных или кхнюм правильней, очевидно, пока считать открытым.

Кхнюм резко противопоставлялись свободным людям, тем не менее нельзя, по-видимому, считать все свободное камбоджийское население классом эксплуататоров. Низы свободных находились в зависимости от обладателей титулов и должностей, от привилегированных родственных объединений, от представителей старших линий собственного родственного объединения.

Главная в ангкорском обществе категория угнетенных, кхнюм, характеризуется, как констатировал Л. А. Седов, следующими чертами:
1) кхнюм формировались из чужеземцев — военнопленных (долговое рабство в Ангкорской империи распространено не было);
2) кхнюм являлись наследственной, сословной группой;
3) кхнюм продавались, закладывались, передавались по наследству;
4) кхнюм не имели юридического лица;
5) кхнюм не имели даже семьи;
6) норма эксплуатации кхнюм была чрезвычайно высока — около 60%;
7) в случае провинности кхнюм наказывались, как правило, самим хозяином (хозяин, например, отрезал провинившемуся нос или уши);
8) кхнюм имелись в камбоджийских городах во множестве — большинство городских жителей держало у себя кхнюм десятками;
9) весьма большое число кхнюм имелось также в деревне, их труд использовался в сельском хозяйстве.

Знакомство с перечисленными основными особенностями кхнюм производит настолько сильное впечатление, что начинаешь задаваться вопросом: когда, в какой древней Греции, в каком Риме можно было встретить категорию столь полных, столь несомненных рабов?

Лишь Л. А. Седов отказывается видеть в них рабов, поскольку-де сельские кхнюм имели «собственное» имущество «и даже закрепленные за ними участки полей». Впрочем, сле

 дующей фразой — что кхнюм очень часто «продаются и покупаются вместе с землей, на которой они живут», — автор убедительно показал, чего стоят земельные участки и прочая «собственность» кхнюм. Через несколько строк Л. А. Седов внес в вопрос еще больше ясности, добавив, что «в сельском хозяйстве встречалась и рабская форма эксплуатации кхнюм (! — В. Н.), т. е. обработка ими не принадлежащих им (! — В. Н.) полей и существование за счёт натурального довольствия» [721, 142].

Если все эти факты верны, кхнюм несомненно относятся к категории рабов, позиция же самого Л. А. Седова в этом вопросе, как нам кажется, достаточно точно охарактеризована Г. Ф. Ильиным, который (имея в виду статью М. Г. Козловой, Л. А. Седова и В. А. Тюрина) назвал трактовку этими авторами положения кхнюм в Ангкоре «наглядным примером отказа признать очевидного раба рабом» [709, 164]".📖

#книжная_полка | #теория | #философия | #политэкономия |#СССР | #Никифоров |

 ДРЕВНЯЯ И СОВРЕМЕННАЯ СТАЛЬ

Хороший ролик.
Сыродутное железо и сталь. Получение сварного дамаска, тигельных сталей, булата и их сопоставление с современной сталью.

#металлургия | #промышленность | #археология |

https://www.youtube.com/watch?v=2hUvSZpc_2E

 ЮЛИН И БИТЫЕ НА ДЕБАТАХ

Борис Юлин упражняется в иносказаниях при помощи Яна Гуса.

#Новейшее_время | #РФ | #средневековье | #Гус | #Юлин |

https://www.youtube.com/watch?v=ZQY2s6a4OKY

 ПРО ОБРАЗОВАНИЕ

Многочисленные статьи, ролики и обсуждения преимуществ или недостатков советской системы образования, раз за разом вызывающие известные бурления аудитории, зачастую совсем (или почти совсем) упускают один важный момент, без прояснения которого можно было бы и не начинать ломать копья. И не сказать, чтобы этот момент был каким-то невероятно сложным для понимания, или был запрятан так глубоко, что до него не добраться, не проштудировав всю Логику Гегеля вдоль и поперёк. Словом, это не бином Ньютона.

В этом отношении, если не брать постоянную манеру Жукова начать от сотворения мира и обнять все разом при разговоре о каком-то частном вопросе, его ролик исключение.

Система образования, как и любой надстроечный институт, вырастает на своей почве, на своём общественно-экономическом базисе. Как из посевов ржи не взойдет кукуруза, так и из советской экономики и организации общества не могла вырасти какая-то иная система образования. Включив сослагательность, можно, конечно, говорить о лучших вариантах её развития, но все это будет ограничено неким объективным коридором возможностей.

Как в каких-нибудь 1950-70-х невозможно было представить "образовательные услуги" с ОПК в школе или экзаменационный формат ЕГЭ, так и сегодня совершенным анахронизмом будет смотреться, например, советская пионерия.

Часто споры идут именно о качестве образования. В попытках выяснить, какая система образования готовит лучшего человека и более полноценную личность, забывается, что саму систему образования создаёт конкретное общество (в лице соответствующего государства). Система образование не только воспроизводит - она сама есть продукт. А искомое качество и критерий "полноценности" личности - ни нечто вневременное. "Качественное образование" охотника-собирателя неолита предполагает скорее умение разбираться в флоре-фауне, а также пользоваться луком и стрелами, а не экономическую грамотность и знание закона Ома для участка цепи (даже если бы он вообще понимал, что это такое).

Качественное образование есть и сейчас, но и не качественное было всегда.

Те, кто ищут изъяны, врождённые пороки или полную непригодность, ровно как и те, кто писает кипятком, вспоминая достижения, часто мысленно пересаживают советское образование в сегодняшний день. Можно, конечно, перепечатать советские учебники, запастись методическими указаниями тех лет, и даже начать учить детей с помощью всего этого. Однако есть большие сомнения в соответствии результатов от такого обучения ожиданиям. Детишкам время от времени все-таки придётся вылезать из этого "советского" школьного оазиса в современный совсем не советский мир. Где они довольно быстро обнаружат пропасть между содержанием и воспитательным зарядом учебников 50-70-летней давности и объективной реальностью.

Возможно, это не касается отдельных педагогических практик, того сугубо профессионального, что было разработано и наработано в СССР в плане механиз

ма научения и т.п., но можно хоть обложиться сталинскими букварями и учебниками формальной логики, образование школьников само по себе не станет от того советским.

#образование | #педагогика | #СССР | #РФ | #Жуков |

https://www.youtube.com/watch?v=aMJ76ylYkIY

 ДЖАРЕД ДАЙМОНД: ТОНГА, ФИДЖИ И САМОА.

В своей, наверное, самой известной книге "Ружья, микробы и сталь" Д. Даймонд пишет о причинах различия обществ Океании:

"Чем мы могли бы объяснить тот факт, что в Полинезии сложилась такая пестрая картина?
Описанные различия были производным от вариации как минимум шести географических параметров полинезийских островов: климата острова, его геологического типа, доступных морских ресурсов, площади, фрагментированности ландшафта и изоляции."

Рассматривая далее широкий диапазон обозначенных условий для Полинезии, автор тем не менее постоянно упоминает Тонга рядом с Самоа, а также с Фиджи, как острова со схожими и близкими географическими параметрами.

Действительно, и из текста самой главы, и из беглого знакомства с открытыми источниками видно, что у всех указанных островов одинаковый климат (влажный тропический), геологический тип (преимущественно вулканический), доступ к богатым морским ресурсам, плодородные почвы. Даймонд отмечает активные коммуникации между этими островами, среднюю относительно всего региона плотность населения.

От Тонга, бедных реками и полезными ископаемыми, Фиджи выгодно отличаются наличием полезных ископаемых, а Самоа - наличием водных ресурсов.

Выводя из выше упомянутых 6 географических параметров социальную и политическую структуру обществ этих островов, он упоминает рядом Тонга и Самоа, приводя их как примеры одного типа.

Однако именно Тонга, по словам автора, даёт пример максимальной (наряду с Гаваями) централизации, социальной дифференцации и захватнической политики, и именно Тонга имели возможность и таки направились завоёвывать своих более крупных соседей (в частности, Фиджи), а не наоборот - Фиджи или Самоа, имеющие, как показано выше, даже некоторые природные преимущества, отправились покорять Тонга. Почему?

Как итог Даймонд уверенно заключает: "Итак, Полинезия дает нам убедительный пример работы географически обусловленной диверсификации человеческих обществ." Тот самый Даймонд, который в первой же главе открещивался от "карикатурного вида" географического детерминизма.

Пример диверсификации географических факторов и социальных структур Полинезии - да. Пример работы географической обусловленности - как бы, нет. К сожалению, даже на указанном примере Океании это в тексте убедительно не показано. Не говоря уже о распространении данного фактора на весь остальной мир.

#биология | #антропология | #география | #Океания | #Даймонд |

 ТЕКУЩАЯ ВОДА, ГОРЯЩИЙ ОГОНЬ, ПАНЧИН, КРИТИКУЮЩИЙ ГЕГЕЛЯ...

Гегель ошибся, завершая развёртывание Абсолютного Духа своей философией. Вся его система, на самом деле, должна закругляться щелкающим такую легкотню как семечки Александром Панчиным, истинным воплощением тождества мышления и бытия и самопознания Духа...

Эта музыка будет вечной. Потому что батарейки запитаны от динамо-машины, работающей на круговороте Гегеля в гробу.

Phlosophia Populara о Панчине, Гегеле, бремени ответственности научного подхода и немного о Марксе:

📖"В недавнее время нашумевшим стал отрывок из интервью известного популяризатора науки Александра Панчина, где он подверг философию Гегеля стереотипной и распространенной критике (но от этого не становящейся менее невнятной по своему существу). Панчин упомянул "Феноменологию духа" и охарактеризовал ее содержание как "Бессмысленный набор слов". Далее он сравнил философию Гегеля с сюжетом сказки "Новое платье короля" за авторством Ганса Христиана Андерсена. Дескать, философия Гегеля признается некоторой аудиторией только по той причине, что сознаться в отсутствии ее понимания (и отсутствии возможности ее понимания) значит показать себя некомпетентным перед другими людьми.

Такая точка зрения вполне понятна, так как я сам не единожды видел такие впечатления от прочтения отрывков текстов Гегеля (хотя и не только его) и даже самому мне закрадывалась такая мысль когда я еще не имел достаточного погружения в контекст философии немецкого идеализма. Однако же мне никогда не приходило в голову публично критиковать тот предмет, в котором я не имею адекватной экспертизы. Подобного же рода критику Гегеля мы порой можем найти и у профессиональных философов, имеющих значительные регалии, как об этом справедливо говорит Панчин. Например, упоминаемый им Карл Поппер так пишет о философии Гегеля: "Я думаю, что она представляет собой наихудшую из всех... абсурдных и невероятных философских теорий..." в своем эссе "Что такое диалектика". Проблема в том, что по прочтении работ Поппера и классической немецкой философии и их сверке легко обнаруживается, что сэр Поппер попросту не читал (а если и читал, то не усвоил даже на базовом уровне) те тексты, разбором и критикой которых занимается.

Александр Панчин, как профессиональный ученый-биолог, наверняка полагает, что усвоение серьезных теорий и работ в области биологии требует соответствующей подготовки. Однако почему-то в области философии ожидает, что никакой подготовки не требуется и философские работы являются самопонятными. Это мнение, по иронии, достаточно ярко высмеивал все тот же Гегель во все той же "Феноменологии Духа":

"Относительно всех наук, изящных и прикладных искусств, ремесел распространено убеждение, что для овладения ими необходимо затра­тить большие усилия на их изучение и на упражнение в них. Относительно же философии, напротив, в настоящее время, видимо, г

осподствует предрассудок, что - хотя из того, что у каждого есть глаза и руки, не следует, что он сумеет сшить сапоги, если ему дадут кожу и инструменты, - тем не менее каждый не­посредственно умеет философствовать и рассуждать о философии, потому что обладает для этого меркой в виде своего природного разума, как будто он не обладает точно такой же меркой для сапога в виде своей ноги."

Работы Гегеля являются серьезнейшими и сложнейшими в отношении тех предметов, которые он рассматривает. Размышляя над примерами подобных памятников мысли я вообще не могу не отметить, что сама эта ситуация типична. Действительная интеллектуальная высота очень часто остается не понята, осмеяна, так как ее невозможно вовсе рассмотреть, не достигнув самому определенной значительной образованности соответствующего направления, тем самым она обречена на определенного рода одиночество. Потому всегда будет нередка ситуация когда "Панчины" будут хаять авторов, для понимания которых они не приложили сколько-нибудь значительных усилий.

По случайности мне на глаза попались строки, которые очень созвучны этой мысли, но касаются уже не Гегеля, но Маркса. Слова эти написаны современным американским философом Томом Рокмором в его монографии "Маркс после марксизма: Философия Карла Маркса":

"В 1859г., когда Маркс закончил вышеназванную работу (примечание - имеется в виду "К критике политической экономии"), ему был лишь 41 год, он часто болел, но был еще в расцвете сил, еще мог надеяться, что однажды, может быть даже при его жизни, его взгляды получат серьезное признание со стороны тех, кто способен их понять. Когда всего лишь восемь лет спустя было закончено предисловие к "Капиталу", Маркс, великий мыслитель, значимость которого не может вызывать сомнения, претерпевал судьбу всех самых необычных мыслителей (здесь вспоминается Гегель), поскольку остался практически не замечен своей эпохой, а если и был замечен, то не за свои действительные заслуги. В промежуточный период между "К критике..." и "Капиталом" он уже не был молодым человеком, но хотя ему было лишь за сорок, он часто болел, и вероятность того, что он закончит свой великий труд, становилась все меньшей. Здесь он снова заканчивает свою работу, выражая желание выслушать научную критику, которую он отличает от общественного мнения. Но на этот раз он дерзко приводит отрывок из Данте, в котором великий поэт заявляет о желании идти своей дорогой, что бы ни говорили люди. Не будет большим преувеличением сказать, что, цитируя этот отрывок, Маркс взывал к суду не современников, а истории."📖

#на_полях | #философия | #научпоп | #Гегель | #Панчин |

https://vk.com/video-171792870_456239314

ДЖАРЕД ДАЙМОНД, "АННА КАРЕНИНА" И СОВЕТСКИЙ АВТОПРОМ

В статье 📚К. Еськов "КАРАНДАШНЫЕ ПОМЕТКИ БИОЛОГА НА ПОЛЯХ КНИГИ ДЖАРЕДА ДАЙМОНДА "РУЖЬЯ, МИКРОБЫ И СТАЛЬ. СУДЬБЫ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ОБЩЕСТВ", Троицкий вариант, №11, 2010 г. автор пишет:

📖"Даймондовский «принцип Анны Карениной» (сам по себе вполне правильный) необходимо дополнить... ну, назовем его так: «принципом советского автопрома». То очевидное обстоятельство, что подержанные «форды» и «тойоты» «выносят» «волги» с «жигулями» в тот самый миг, как открывается граница, не должно заслонять от нас тот факт, что советский автопром десятилетиями, пусть и со скрипом, но обеспечивал потребности страны в автомобильном транспорте. Или, скажем, воспетая в куваевской «Территории» добыча оловянной руды на заполярной Чукотке: совершеннейшая бессмыслица для страны, нормально встроенной в мировую экономику (где есть Малайя и Боливия с их неисчерпаемыми запасами олова), но насущная необходимость для страны «осажденной крепости». Применительно к нашей проблеме: целый ряд животных, судя по всему, не был одомашнен не потому, что этого сделать нельзя, а потому, что уже имелся в наличии аналог, лучший по качеству; но вот если выбирать не из чего — тут уже начинается совсем другой разговор.

И если мы начнем разбирать ситуацию с цивилизациями Нового Света, без «принципа советского автопрома» никак не обойтись.

Интереснее всего протестировать концепцию Даймонда на любимом им самим материале противопоставления Евразии и доколумбовой Америки, где всё же возникли, хоть и с большим запозданием, большие технологически развитые империи. Автор полагает, что исходный дефицит в Новом Свете крупносеменных злаков (только кукуруза, заметно уступающая пшенице по содержанию белка) и особенно пригодных для одомашнивания животных (список их исчерпывается ламой, морской свинкой, индейкой и мускусной уткой, плюс собаки, разводимые ацтеками на мясо) крайне замедлил рост численности населения; дело тут не только в дефиците мяса и молока как таковом, а в отсутствии вьючных и тягловых животных, исключающем пахоту, транспортировку грузов и проч., что в свою очередь тормозит развитие сельхозтехнологий. Кроме того, три основных ареала тамошних городских цивилизаций — Анды, Мезоамерика и долина Миссисипи — изолированы друг от друга непроходимыми малярийными джунглями Панамского перешейка и пустынями Северной Мексики соответственно, что исключало межцивилизационный технологический обмен. Ну и итог: Писарро с тремя сотнями головорезов рушит, как карточный домик, великую империю инков, поскольку имеет за плечами управляемое «письменной» бюрократией государство с металлургическими и мореходными технологиями. Довершают дело болезнетворные микроорганизмы, почерпнутые некогда европейцами от домашнего скота; сами-то они за тысячелетия коэволюции к тем болезням более или менее адаптировались, а вот индейцев (как позже жителей Пацифики) те выкашивают напрочь. Но началось всё — еще раз! — с того, что индейцам 15 тыс. лет назад, при заселении конт

инента, недодали местных животных и растений с соответствующими ТТХ...

На самом деле американская ситуация выглядит не столь плачевно. По основным группам сельскохозяйственных растений (бахчевые, бобовые, масличные, волокнистые) наблюдается примерный паритет с Евразией, а американский дефицит по зерновым вполне искупается тамошним преимуществом по клубневым и корнеплодам (картофель и тропические батат с маниоком). Если приплюсовать сюда потрясающую мезоамериканскую агротехнику (например, «плавучие огороды»-чинампы, дающие по 6 урожаев год), а также кишащие рыбой и морепродуктами воды Перуанского апвеллинга (считается, что первые южноамериканские сложные общества с монументальной архитектурой середины III тысячелетия до н.э. возникли как раз на основе высокоразвитого рыболовства) — все не так уж страшно... Кстати, любопытно: про возможность снимать в тропиках, в том числе в Америке, по нескольку урожаев в год географический детерминист (так?..) Даймонд умудряется не упомянуть в своей 700-страничной книге строго ни разу! Так что теории теориями, а по факту-то Ацтекская империя с ее многомиллионным населением (от 5–6 до 12–15, по разным оценкам) была одним из самых густонаселенных государств, а четвертьмиллионный Теночтитлан — одним из крупнейших городов тогдашнего мира...

Так что же выходит — в действительности при той «первой раздаче» аборигенам Нового Света карты пришли если и похуже, чем евразийцам, то совсем ненамного?.. Не совсем так. Я ведь вполне сознательно говорю всё время о «Евразии» и «двух Америках» как о чем-то едином; но для Евразии такое единство (обеспечиваемое межрегиональными обменами) было актуальным, а для «двух Америк» — сугубо потенциальным! Ну, вот не сложилась в Новом Свете практика межрегиональных обменов, и картофель с ламами так и не попали в Мезоамерику, а мезоамериканская аквакультура — на Титикаку Рискну предположить, что, если б ирокезам или чероки и удалось одомашнить лося, ольмекам — пекари, а майя — тапира, эти достижения почти наверняка так и не вышли бы за границы соответствующих регионов; да и с местными лошадьми (если бы они каким-то образом избежали истребления охотниками Кловис), надо думать, была бы та же картина. В том-то и дело, что на палеолитических (!) стоянках Среднерусской возвышенности регулярно находят ракушки-каури из Южных морей, а кремневое сырье (сырье! — не изделия), как выясняется, регулярно таскали для дальнейшей обработки через пол-Европы, т. е. тогдашний Старый Свет был реально глобализован; а вот в Новом Свете — насколько можно понять — ничего похожего не наблюдается...

Почему? Ну, это вопрос уже не к биологам и географам, а к историкам... Предположение Даймонда, будто фатальную роль тут сыграла непроходимость джунглей Панамского перешейка и пустынь северной Мексики, явно «воды не держит»: в Старом Свете сплошные джунгли от Южного Китая до Ассама и Тибет с Гоби почему-то никаким миграциям и контактам не мешали... Более того, конфигурация континентов Нового Света такова, что, казалось бы

 , достаточно индейцам освоить толком одну-единственную технологию — мореплавание (да не дальние плаванья, как у их современников-полинезийцев, а сугубый каботаж), как транспортная связность Америк станет несравненно выше, чем у Евразии: водный-то транспорт всяко лучше наземного... Ан нет: и мореплавание вроде бы имелось, и до Малых Антил доплывали, и артефакты мезоамериканского происхождения на те Антилы попадали, а результатов (по части «новосветской глобализации») всё равно — почти никаких; и может, дело-то скорее в этом, чем в недоборе по части аборигенных копытных?

Одна из глав книги Даймонда названа «Яблони или индейцы» (с парафразом в другом месте «Зебры или африканцы»): здесь автор, рассуждая о причинах дефицита или даже отсутствия собственных доместикатов в Новом Свете и в Африке, связывает их исключительно (не преимущественно — подчеркиваю! — а исключительно) с особенностями тамошней фауны и флоры... Мне же, признаюсь, было бы очень любопытно почитать аналогичным образом построенную главу «Индейцы или железки»; ну, где автор попытался бы — с тех же позиций — объяснить, почему с металлургией в Новом Свете дело обстояло ничуть не лучше, чем с доместикацией: инки дошли-таки до ранней бронзы (благо у них медь с оловом буквально валялись под ногами), Мезоамерика не продвинулась дальше меди, железом вообще нигде и не пахло. Особенно поражает в этом плане мезоамериканская ситуация: обработку меди здесь открывали несколько раз (тараско, миштеки), но никаких реальных последствий для региона это не имело, и все главные тамошние государства (ольмеков, майя, ацтеков) так и остались неметаллургическими (самородные металлы не в счет) — притом, что уж ацтеки-то должны были оценить медные топоры тарасков, от коих они потерпели единственное в своей доиспанской истории стратегическое поражение... Ну, и чем это объяснить «по Даймонду» — что всяческих руд обоим континентам злонамеренно недодали? химический состав их оказался не тот? или температура их плавления за 30-м меридианом возрастает до недостижимости?

Кстати, если кому сравнения доколумбовой Америки с Европой покажутся оскорбительно неполиткорректными, пускай сравнит с Черной Африкой: там почему-то нормальная металлургия возникала повсеместно и автохтонно... В итоге в Африке железо умели выплавлять даже готтентоты, а древнее Зимбабве экспортировало железо и медь в Индию (и это опять — о реальной глобализации Старого Света), а несопоставимо более развитые империи Нового Света так и застряли по этой части на уровне Африки начала II тысячелетия до н.э. Почему?.."📖

https://elementy.ru/nauchno-populyarnaya_biblioteka/431067

#статьи | #биология | #география | #антропология | #научпоп | #Даймонд |

ДЖАРЕД ДАЙМОНД: КУРИЦА ИЛИ ЯЙЦО

Формулируя задачку о зависимости производства еды и плотности населения как спор о первенстве курицы или яйца, Д. Даймонд решает её следующим образом: ни то, ни другое. По ходу он подмечает, что "вектор причинно-следственной связи должен быть направлен в обе стороны":

"Четвертым фактором является зависимость между ростом плотности человеческой популяции и развитием производства продовольствия. Во всех частях мира, где доступны достоверные данные об этом, археологи находят свидетельства систематической связи между возникновением производства продовольствия и увеличением плотности населения. Что из них было причиной, а что результатом? Здесь мы сталкиваемся с классическим примером спора о курице и яйце: то ли выросшая численность общин подтолкнула людей к освоению производства продовольствия, то ли производство продовольствия сделало возможным рост численности.

Теоретически можно предположить, что вектор причинно-следственной связи в данном случае должен был бы быть направленным в обе стороны. Как я уже говорил выше, производство продовольствия имеет тенденцию увеличивать популяционную плотность потому, что его отдача, исчисляемая в съедобных калориях на единицу площади, выше, чем у охоты и собирательства. С другой стороны, плотность населения на всем протяжении позднего плейстоцена росла и без того — благодаря совершенствованию методов сбора и переработки дикой пищи. По мере увеличения плотности производство продовольствия обретало все большую
ценность, так как обеспечивало количественную прибавку пищи, необходимую для прокормления растущей людской массы."

Действительно, совершенно ясно, что даже до перехода к производящему хозяйству и охотническо-собирательский образ жизни тоже позволял в определённых благоприятных условиях увеличивать численность и соответственно плотность популяции. Если бы это было невозможно, человечество просто не смогло бы развиться до уровня, необходимого для этого перехода. Этот "причинно-следственный вектор" в целом понятен.

Загвоздка, однако, в том, что Даймонд говорит о данных археологов, раз за разом обнаруживающих именно указанную систематическую связь. Ни о данных неких первобытных сельхозстатистиков, делающих погодные записи (что, к сожалению, невозможно, "неолитические революционеры" нам мемуаров не оставили), а именно археологов. Ни просто о росте плотности без признаков производящего хозяйства, а об увеличении плотности вместе с производящим хозяйством. Логично предположить, что речь именно о скачкообразном (по меркам того времени, конечно) увеличении численности (плотности) населения, что это смогли отметить археологи на своём ограниченном материале тысячи лет спустя.

Охота и собирательство имело свой естественный предел роста, причём сложно представить, чтобы такой способ добывания пищи (говоря шире, без преобразования природы под свои нужды) вообще мог дать какой-то заметный скачок в исторической перспективе. Производство продовольствия же сделало возможным тот

 рост численности. Это было почти неизбежно: собирательство и охота могли обеспечить пропитание не более одного человека на 2 км2, а сельское хозяйство с 1 км2 возделанной земли могло прокормить 54 человека (https://www.socialcompas.com/2015/08/24/rannie-etapy-stanovleniya-zemledeliya-i-skotovodstva/). О влиянии оседлого образа жизни (чаще свойственного именно производящим хозяйствам) на репродуктивные возможности сообществ автор также сам упоминает.

В другом месте книги Даймонд приводит (для иллюстрации другого тезиса, который нам в данном вопросе не интересен) пример попадания батата на Новую Гвинею в значительно более позднее время: "Немедленным результатом освоения новой культуры стал взрывной рост высокогорных популяции". То есть и здесь мы видим причину в изменении в хозяйстве, в производстве, а следствие - в росте численности.

Но для новогвинейского батата внутри уже сложившегося производящего хозяйства разнонаправленных векторов у Даймонда не обнаруживается. Для неолитической революции же автор предлагает великую метафизическую загадку всех времен и народов про курицу и яйцо.

#биология | #археология | #география | #антропология | #Даймонд |

 НЕОЛИТИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Кстати, Дробышевский упоминает интересный момент. Условия географии и климата Океании или Америки в плане выращивания еды и получения урожая не требовали от местных "неолитических революционеров" особого развития сельхозинструмента (в т.ч. пахотных доместикатов): зачем тебе париться над созданием лучших орудий труда, если все само растёт и так, да ещё по несколько урожаев в год.

В свете этого, например, концепцию Д. Даймонда можно перевернуть: усложнение орудий труда в земледелии в Евразии вызывалось не данными богом преимуществами в географии и климате перед другими континентами, а скорее наоборот - не от хорошей жизни.

#антропология | #археология | #научпоп | #Дробышевский |

https://vk.com/video-190320587_456240014

ДЖАРЕД ДАЙМОНД И ИСТОРИЗМ

Джаред Даймонд о соотношении субъективного и объективного, роли личности в истории и историзме:

📖"Итак, расхожее представление о новаторстве, которое мы взяли за отправную точку, переворачивает реальное соотношение изобретения и необходимости с ног на голову. Оно также идеализирует роль уникальных гениев вроде Уатта и Эдисона. Эта, как ее называют, «героическая теория изобретательства» обязана своей живучестью системе патентного права, в рамках которой соискателю патента всегда приходится доказывать новизну своей идеи. У изобретателей, стало быть, есть прямой финансовый стимул преуменьшать значение труда предшественников или обходить их вниманием. С точки зрения юриста-патентоведа, идеальное изобретение, видимо, вообще не должно иметь предыстории и должно быть похожим на Афину, которая, как известно, вышла из головы Зевса уже полностью оформившейся.

В действительности даже в случае самых известных и, казалось бы, абсолютно новаторских изобретений современности за лаконичной формулой «X изобрел Y» всегда стоят забытые первопроходцы. Например, мы постоянно слышим, что Джеймс Уатт изобрел паровой двигатель в 1769 г., впечатленный, как гласит предание, зрелищем струи пара, выходящей из носика кипящего чайника. Однако, вопреки этой занимательной легенде, идея собственного парового двигателя пришла Уатту во время починки одной из моделей парового двигателя Томаса Ньюкомена, изобретенного на 57 лет раньше и к тому моменту существовавшего в Англии более чем в сотне экземпляров. Двигатель Ньюкомена, в свою очередь, был потомком парового двигателя, запатентованного в 1698 г. англичанином Томасом Сейвери, а детище Сейвери — потомком парового двигателя, спроектированного (но не построенного) французом Дени Папеном около 1680 г., который, в свою очередь, опирался на идеи голландского ученого Христиана Гюйгенса и не только Гюйгенса. Естественно, это не отменяет того факта, что Уатт существенно усовершенствовал двигатель Ньюкомена (добавив к нему отдельную камеру конденсации и цилиндр двойного действия), но надо помнить, что и Ньюкомен перед этим существенно усовершенствовал двигатель Сейвери.

Похожие истории можно рассказать обо всех изобретениях современной эпохи, о которых сохранилось достаточно документальных свидетельств. Мы то и дело открываем, что герой, которому традиция приписывает изобретение, опирался на изобретателей-предшественников, руководствовавшихся похожими задачами и уже создавших полноценные проекты и рабочие модели, а иногда (как в случае Ньюкомена) даже коммерчески состоявшиеся продукты. Знаменитое «изобретение» Эдисоном лампочки накаливания ночью 21 октября 1879 г. являлось усовершенствованием множества аналогичных проектов, запатентованных другими изобретателями в промежутке между 1841 и 1878 гг. Точно так же пилотируемому моторизованному аэроплану братьев Райт предшествовали пилотируемый планер Отто Лилиенталя и беспилотный моторизованный воздухоплавательный аппарат Сэмюэля Лэнгли, телеграфу Сэмюэл