ской поры (Артамонов 1950; Кухаренко 1955; Клейн 1955; Корзухина 1955; [также Щукин 1977]). Признание их предками восточных славян позволяло раньше рисовать наглядную картину многовекового непрерывного процесса подготовки и становления восточнославянской государственности. Теперь эта картина распалась. Конкретные внутренние истоки древнерусской государственности нужно искать заново. Но где искать? Вопрос о происхождении восточных славян еще не решен на новой методической базе [(Клейн 1966; Мачинский 1976; Щукин 1987; Лебедев 1987)].

В результате этого ослабления позиций антинорманизма группа польских историков-марксистов выступила в 1958 г. за принятие «норманнской теории», поскольку она, по их мнению, хорошо обоснована фактами и вполне укладывается в рамки марксистской исторической науки (Ochmanski 1958). В том же году собрание советских историков в Ленинграде пришло к выводу о необходимости пересмотреть прежние взгляды советской науки на варяжский вопрос, уточнить, какие положения по этому вопросу приемлемы для советской науки, какие неприемлемы, проверить фактические доказательства [здесь я хотел сослаться на отражение этого собрания в печати, но не нашел следов].

Вот почему спор все еще продолжается."

Цитата: Л. С. Клейн "Спор о варягах", 2009 г.

Фото 1: Т. Арне
Фото 2: М. Н. Покровский
Фото 3: Б. Д. Греков
Фото 4: Л. С. Клейн

#теория | #СССР | #Норманский_вопрос | #средневековье | #Покровский |#Арне | #Греков | #Клейн |

 ✏️ Скучная История: ИЖЕВСКО-ВОТКИНСКОЕ ВОССТАНИЕ
_______________________
Каковы причины Ижевско-Воткинского восстания против советской власти в 1918 году? Кто принимал в нём активное участие и какую роль в его организации сыграл «Союз фронтовиков»? Как проходило восстание и как осуществлялся белый террор? Почему восстание потерпело поражение и как было подавлено Красной армией? Какую роль оно сыграло в ходе гражданской войны?
Об Ижевско-Воткинском восстании рассказывает Николай Заяц, историк, кандидат исторических наук.

📌 Плейлист НаукаPRO «Гражданская война в России».

#предложка | #революция | #Гражданская_война | #Заяц |

https://vk.com/video-190320587_456240899

✏️ Скучная История: МОНТАЖ АТТРАКЦИОНОВ

"Мой первый фильм появился в 1924 году; он был создан совместно с работниками Пролеткульта и назывался «Стачка». В фильме не было сюжета в общепринятом смысле, там было изображение хода стачки, был «монтаж аттракционов». Моим художественным принципом было и остается не интуитивное творчество, а рациональное, конструктивное построение воздействующих элементов; воздействие должно быть проанализировано и рассчитано заранее, это самое важное. Будут ли отдельные элементы воздействия заключаться в самом сюжете в общепринятом смысле этого слова, или они будут нанизываться на «сюжетный каркас», как в моем «Броненосце», — я не вижу в этом существенной разницы. Я сам не сентиментален, не кровожаден, не особенно лиричен, в чем меня упрекают в Германии. Но все это мне, конечно, хорошо известно, и я знаю, что нужно лишь достаточно искусно использовать все эти элементы с тем, чтобы возбудить необходимую реакцию у зрителя и добиться огромнейшего напряжения. Я уверен, что это чисто математическая задача и что «откровению творческого гения» здесь не место. Здесь требуется не больше живости ума, чем при проектировании самого утилитарного железобетонного сооружения.

Что же касается моей точки зрения на кино вообще, то я должен признаться, что требую идейной направленности и определенной тенденции. На мой взгляд, не представляя ясно — «зачем», нельзя начинать работу над фильмом.

Нельзя ничего создать, не зная, какими конкретными чувствами и страстями хочешь «спекулировать» — я прошу прощения за подобное выражение, оно «некрасиво», но профессионально и предельно точно. Мы подстегиваем страсти зрителя, но мы также должны иметь для них и клапан, громоотвод, этот громоотвод — «тенденция». Отказ от направленности, рассеивание энергии я считаю величайшим преступлением нашей эпохи. Кроме того, направленность, мне кажется, таит в себе большие художественные возможности, хотя она может быть и не всегда такой острой, осознанно политической, как в «Броненосце». Но если она полностью отсутствует, если фильм рассматривают как простое времяпрепровождение, как средство убаюкать и усыпить, то такое отсутствие направленности кажется мне тенденцией, которая ведет к безмятежности и довольству существующим. Кино становится подобным церковной общине, которая должна воспитывать хороших, уравновешенных, нетребовательных бюргеров. Не является ли все это философией американского «Happy ending»?

Меня упрекают в том, что «Броненосец» слишком патетичен, — кстати, в том виде, в котором он был показан немецкому зрителю, сила его политической направленности была очень ослаблена. Но разве мы не люди, разве у нас нет темперамента, разве у нас нет страстей, разве у нас нет задач и целей? Успех фильма в Берлине и во всей послевоенной Европе, погруженной в сумерки неустойчивого status quo, должен был прозвучать призывом к существованию, достойному человечества. Разве такой пафос не оправдан? Надо под

 нять голову и учиться чувствовать себя людьми, нужно быть человеком, стать человеком — ни большего и ни меньшего требует направленность этого фильма.

Я убежден в огромном успехе кинематографического сотрудничества Германии и России.

Соединение немецких технических возможностей с русским творческим горением должно дать нечто необычайное. Более чем сомнительно предположение, что я переселюсь в Германию. Я не смогу покинуть родную землю, которая дала мне силу творить, дала мне темы для моих фильмов. Мне кажется, что меня лучше поймут, если я напомню миф об Антее, чем если я дам марксистское объяснение связи между художественным творчеством и социально-экономическим базисом. Кроме того, существующая в немецкой индустрии установка на шаблон и делячество делает для меня работу в Германии совершенно немыслимой.

Безусловно, в Германии были фильмы, которые нужно было оценить высоко. Теперь же я предвижу, что постановки «Фауста» и «Метрополиса» исчерпают себя в забавных пустячках, находящихся где-то между порнографией и сентиментальностью. В Германии нет отваги. Мы, русские, либо ломаем себе шею, либо одерживаем победу. И чаще мы побеждаем.

Я остаюсь на родине."

"С. Эйзенштейн о С. Эйзенштейне, режиссере кинофильма «Броненосец “Потемкин”», 1926 г.

Цитата: "Красный Эйзенштейн. Тексты о политике", 2017 г.

#культура | #теория | #кино | #СССР | #Эйзенштейн |

✏️ Скучная История: 📚А. Кирпиченок "ВЕНГРИЯ-1956: НОВЫЙ ВЗГЛЯД", 2022 г.

"У «Венгерской осени» 1956 года была долгая предыстория. В начале XX века Венгрия оказалась в эпицентре урагана Мировой революции. В отсталой многонациональной стране социальное движение сочеталось с сильным национализмом и даже просуществовавшая считанные месяцы советская Венгрия была во многом первым национал-большевистским проектом.

Поражение республики, белый террор и исход десятков тысяч лучших людей страны нанесли непоправимый ущерб левому и коммунистическому движению Венгрии. Начиная с 1920-х годов в стране установилась не только политическая, но и идейная гегемония правых. Подобно другим странам Центральной и Восточной Европы, Венгрия стала ареной действия массовых ультраправых движений. Отличительной особенностью венгерского фашистского движения «Скрещенные стрелы» стала его особая популярность в рабочих кварталах.

Поражение Венгрии во Второй мировой войне и «революция сверху», осуществленная Советским Союзом, не смогли за десять лет изменить вышеуказанные тенденции. Ситуация осложнялась тем, что в правящей ВПТ преобладали люди, долгое время жившие в эмиграции, и евреи. На своих соотечественников они смотрели в соответствии со словами Бертольда Брехта: «Трудно антифашисту жить среди людей, для которых Гитлер виноват лишь в том, что проиграл войну». В то же самое время для националистически настроенных венгров новый режим воспринимался как оккупационный и «невенгерский». Одновременно с этим Венгерская Народная Республика унаследовала от своей предшественницы — Советской Венгрии — политический радикализм и стремление к механическому копированию советского опыта, что привело к ошибкам во внутренней политике и экономике. (...)

Мятеж, начавшийся со студенческой демонстрации 23 октября 1956 года, едва не привел к краху ВНР. Если для развала СССР потребовалось пять лет, то Венгрия преодолела этот путь за семь дней. К концу октября в стране сложилось шаткое двоевластие. Формально власть принадлежала сменяющим друг друга правительствам умеренного реформатора из рядов ВПТ Имре Надя. На деле улицы контролировали отряды радикальных антикоммунистов. Это были выходцы из бедной пролетарской молодежи, вдохновленные католической верой, идеями антисемитизма и передачами западных пропагандистских радиостанций.

Воплощением этого противостояния стали фигуры Имре Надя, «венгерского Горбачева», нерешительного бюрократа-оппортуниста, волею случая вознесенного на вершину государственной власти, и духовного вождя мятежа кардинала Йожефа Миндсенти, главы католической церкви Венгрии. С каждым днем Надь терял авторитет в глазах как мятежников, так и руководства СССР. Его падение означало возвышение Миндсенти, единственной фигуры, легитимной в глазах Запада и «повстанцев».

Поворотным моментом в развитии событий стала резня в Будапештском горкоме партии 30 октября 1956 года. После этой трагедии правительство Никиты Хрущева пришло к вы

 воду, что Имре Надь не способен контролировать ситуацию в Венгрии, и речь идет не о реформах, а о правой контрреволюции. 4 ноября советские войска повторно вошли в Будапешт и очистили город от боевиков.

До сих пор многие исследователи и политические активисты видят в будапештских событиях 1956 года социальную революцию против бюрократии ВПТ. Еще в 1930-е годы Лев Троцкий написал, что рабочий класс Советского Союза должен совершить политический переворот и взять власть в свои руки. В 1956 году на основе публикаций западных корпоративных СМИ и текстов таких сторонников мятежа, как Питер Фрайер, многие левые политические активисты пришли к выводу, что в Венгрии имела место неудачная революция, поднятая рабочими, сражающимися за «демократический социализм». Большое значение было придано возникшим в октябре 1956 года советам. Такие неудобные факты, как национал-социалистические традиции венгерских рабочих, антисемитизм, влияние католической церкви, были проигнорированы.

Не менее противоречивым феноменом являлись и советы, которые первоначально организовывались при активном участии ВПТ как противовес оппозиционному студенчеству. После ввода советских войск и разгрома боевых отрядов правых советы оказались единственной площадкой, где сосредоточилась оппозиция. Дальнейшие события показали, что требования рабочей демократии были для советов вторичны. В приоритете стояли вывод советских войск и восстановление буржуазной демократии, которой советы должны были передать всю полноту власти."

#книжная_полка | #СССР | #Венгрия | #фашизм | #нацизм | #Кирпиченок |

✏️ Скучная История: БЕЛИНСКИЙ И "РУССКИЙ ДУХ" В ЛАПТЯХ

В.Г. Белинский, будучи человеком своего времени и склонный ещё смотреть на вещи во многом идеалистически, уже в первой половине 19 века понимал в вопросе национальностей, "национальной гордости" больше, чем многие современные патриоты:

«Но немногие согласятся с вами, и для многих покажется странным, если вы скажете, что первая истинно национально-русская поэма в стихах была и есть – «Евгений Онегин» Пушкина и что в ней народности больше, нежели в каком угодно другом народном русском сочинении. А между тем это такая же истина, как и то, что дважды два – четыре. Если ее не все признают национальною – это потому, что у нас издавна укоренилось престранное мнение, будто бы русский во фраке или русская в корсете – уже не русские и что русский дух дает себя чувствовать только там, где есть зипун, лапти, сивуха и кислая капуста. В этом случае у нас многие, даже и между так называемыми образованными людьми, бессознательно подражают русскому простонародью, которое всякого чужестранца из Европы называет немцем. И вот где источник пустой боязни некоторых, чтоб мы все не онемечились!

Все европейские народы развивались как один народ, сперва под сению католического единства, духовного (в лице папы) и светского (в лице избранного главы священной Римской империи), а потом под влиянием одних и тех же стремлений к последним результатам цивилизации, – однако тем не менее между французом, немцем, англичанином, итальянцем, шведом, испанцем такая же существенная разница, как и между русским и индийцем. Это струны одного и того же инструмента – духа человеческого, но струны разного объема, каждая с своим особенным звуком, – и потому-то они издают полные гармонические аккорды.

Если же народы Западной Европы, все равно происходящие от великого тевтонского племени, большею частию смешавшегося с романскими племенами, все равно развившиеся на почве одной и той же религии, под влиянием одних и тех же обычаев, одного и того нее общественного устройства, и потом все равно воспользовавшиеся богатым наследием древнеклассического мира, – если, говорим, все народы Западной Европы, составляющие собою единое семейство, тем не менее резко обличаются один от другого, то естественное ли дело, чтоб русский народ, возникший на другой почве, под другим небом, имевший свою историю, ни в чем не похожую на историю ни одного западноевропейского народа, естественно ли, чтоб русский народ, усвоив себе одежду и обычаи европейские, мог утратить свою национальную сомобытность и походить, как две капли воды, на каждого из европейских народов, из которых каждый друг от друга резко отличается и физическою и нравственною физиономиею?.. Да это нелепость нелепостей! хуже этого ничего нельзя выдумать! (...)

Далее: бедна та народность, которая трепещет за свою самостоятельность при всяком соприкосновении с другою народностью! Наши самозванные патриоты не видят, в простоте ума и сердца св

 оего, что, беспрестанно боясь за русскую национальность, они тем самым жестоко оскорбляют ее. Но когда сделалось всегда победоносным русское войско, если не тогда, как Петр Великий одел его в европейское платье и приучил его сообразной с этим платьем военной дисциплине? Как-то естественно видеть толпу крестьян, дурно вооруженных, еще хуже дисциплинированных, по случаю войны недавно оторванных от избы и сохи, – как-то естественно видеть их бегущими в беспорядке с поля битвы; – точно так же, как естественно видеть полки солдат, даже и при военной неудаче, или храбро умирающими на поле битвы, или отступающими в грозном порядке. (...) Форма и сущность не всегда – одно и то же. Хорошую форму почему не усвоить себе, но от сущности своей отрешиться совсем не так легко, как променять охабень на фрак. (...)

Это потому, повторяем, что усвоить чуждую форму совсем не то, что отрешиться от собственной сущности. Русский за границею легко может быть принят за уроженца страны, в которой он временно живет, потому что на улице, в трактире, на балу, в дилижансе о человеке заключают по его виду; но в отношениях гражданских, семейных, но в положениях жизни исключительных – другое дело: тут поневоле обнаружится всякая национальность, и каждый поневоле явится сыном своей и пасынком чужой земли. С этой точки зрения, русскому гораздо легче прослыть за англичанина в России, нежели в Англии. (...)

Вследствие этого странного мнения, оглашающего «не русским» все, что есть в России лучшего и образованнейшего, – вследствие этого лапотно-сермяжного мнения какой-нибудь грубый фарс с мужиками и бабами есть национально-русское произведение, а «Горе от ума» есть тоже русское, но только уже не национальное произведение; какой-нибудь площадной роман, вроде «Разгулья купеческих сынков в Марьиной роще», есть хотя и плохое, однако тем не менее национально-русское произведение, а «Герой нашего времени», хотя и превосходное, однако тем не менее русское, но не национальное произведение… Нет, и тысячу раз нет! Пора наконец вооружиться против этого мнения всею силою здравого смысла, всею энергнею неумолимой логики!»

Цитата: В. Г. Белинский "Сочинения Александра Пушкина. Статья Восьмая". Впервые опубликована: «Отечественные записки», 1844, т. XXXVII, №12.

#РИ | #Белинский |

 ✏️ Скучная История: "ГРЕЧЕСКИЙ" МЕЧ ИЗ ДАМАСКА

Очень наглядная демонстрация изготовления дамасского клинка. Конечно, у древних греков не было пневматических молотов, электросварки, да и в качестве заготовок не использовались детали тракторов или шарнирные пальцы. Это не реконструкция древних технологий. Но виден сам процесс превращения кусков железа (стали) в меч из дамасской стали, включая сборку слоёного пакета, наварку лезвий и т.д. От сырья до готового изделия. Лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать или прочесть описание.

#металлургия | #теория | #Архангельский |

https://vk.com/video-200900163_456336786

✏️ Скучная История: ПАРОВАЯ МАШИНА ДРЕВНИХ ГРЕКОВ

Можно, конечно, помечтать о промышленной революции в Древней Греции или Риме . А что, если бы у римлян был паровой молот? А что, если бы у Леонида в Фермопилах были парочка Т-90 или "Абрамс"? Человеческое воображение не знает границ и легко рождает подобные вопросы.

Промышленная революция толкает производительность труда далеко вперёд. Революционизирует способ производства. Но и сами условия и организация труда должны создать для такой революции "революционную ситуацию": определённые отношения собственности, достаточно развитое ремесло, общественный характер труда и товарное производство, разделение труда в мануфактуре и т.д. А это исторически определённые условия.

Паровая машина, не только придуманная и сделанная в единичном экземпляре, но и поставленная в серийное производство, никому нахрен не нужна в условиях наличия рабов или господства натурального хозяйства. Будучи даже внедренной, она оставалась бы местечковой диковиной. Это не изменило бы ровным счётом ничего в глобальном масштабе. Совсем другое дело, когда сами силы и способности человека - товар, и требуется его удешевление путем удешевления других товаров, поддерживающих эти силы и способности.

"Машины – средство производства прибавочной стоимости". Но чтобы машины стали таким средством, нужны исторические условия, в которых целью производства будет прибавочная стоимость.

А. Бутягин указывает на верные вещи. Но это объяснение по принципу: "там этого не было - здесь это есть". Чисто внешний, описательный, позитивистский взгляд. А почему там и тогда и не могло этого быть? Какая логика развития общества и производства этому мешает? Хорошо, что он обращается к материальной стороне жизни, но в этом отношении Маркс в середине 19 века видел все значительно глубже.

"Почему в Древнем Риме не произошло промышленной революции, хотя, как считают некоторые авторы, античная цивилизация вплотную подошла к этому? Почему, скажем, была игрушечная "паровая машина" Герона, но подобные инновации не нашли серьезного применения? - спрашивает наш подписчик.

Отвечает Александр Бутягин — кандидат исторических наук, археолог, заведующий сектором античной археологии Государственного Эрмитажа:

"Я вижу причины того, что промышленная революция в Древнем Риме не состоялась, в следующем:
- в подавляющем аграрном характере экономики (большая часть Римской Империи была ориентирована на сельское хозяйство);
- низком уровне промышленного производства (максимум того, что было, это крупные мастерские, никаких фабрик и, тем более, заводов);
- низкое развитие науки (научными центрами были немногочисленные библиотеки, где наука не была разделена - все занимались всем);
- рудименты рабовладельческой системы (несмотря на массовое освобождение рабов, говорить о классе предприимчивых свободных собственников точно нельзя, люди переходили в полусвободное состояние)

 .
Примерно так".

#теория | #древний_мир | #промышленность | #политэкономия | #Маркс | #Бутягин |

 ✏️ Скучная История: ТАКТИКА НЭПА В ИСКУССТВЕ

"Сейчас же постараемся учесть курс, взятый «Потемкиным», и определить его дальнейший фарватер.

Пора установить тактику нэпа в искусстве.
И помните, что кроме нэпа нэпачей — нэп есть еще гениальнейший тактический маневр Ильича.

«Формально» чем характеризуется нэп: добиваются определенного эффекта средствами, логически противоположными проводи мои тенденции. Приближаются к социализму — торгуя еtс.

То же в плане политики в искусстве.

И если меня спросят, что я сам ценю в «Потемкине», то я скажу что то, что он — первая вещь «нэповской» фазы борьбы.

Потому что в «Потемкине» полный пересмотр аттракционов (хотя бы «Стачки») и положительный эффект (пафос) — суровый призыв к активности — получен через все «отрицательные» средства — всеми приемами пассивного искусства: сомнения, слезы, сантимент, лирика психологизм, материнское чувство и т.д.

Эти элементы разобраны и, гармонии традиционной их сокомпоновки с эффектом «увода», отрешения от действительности и прочего пассивирующего эффекта (Чехов, «Коллежский регистратор» и т.д.). Эти элементы «правого» расчленены и «по-деловому» собраны. В новой установке. Это буржуазия, вынужденная работать на субботнике!

Я не виноват, что я не лирик. Но еще менее виноваты наши современники, что им после битвы нужна полоса сантимента. И я учитываю, что только через сантимент их можно взять на должную, на правильную, левую, активную «накачку»."

"Констанца (Куда уходит «Броненосец “Потемкин”»)", 1926 г.

Цитата:" "Красный Эйзенштейн. Тексты о политике", 2017 г.

#культура | #теория | #кино | #Эйзенштейн | #СССР | #НЭП |

✏️ Скучная История: ОСОБЕННОСТИ ИСТОРИЧЕСКИХ ДИСКУССИЙ В СССР

Л. Клейн в своём докладе в ЛГУ на дискуссии по норманскому вопросу в 1965 г. с И. П. Шаскольским показывает, как негодные результаты формального и чисто внешнего следования методу могут дискредитировать сам метод.

Интересно, что сам Клейн марксистом, в сущности, никогда себя не считал. В позднейших комментариях он достаточно ясно давал понять, что особых симпатий к советскому строю вообще и к советской исторической школе в частности не испытывал. Своих оппонентов, историков-марксистов из лагеря "антинорманистов" он прямо называет "противниками". Местами открыто их третирует. А его антисоветскими взглядами, по его же словам, достаточно рано стали интересоваться специальные службы. И если верить сказанному, совершенно правильно интересовались (руководство в школьные годы подпольной юношеской организацией "Прометей").

Но для того, чтобы спорить с "идеологами" нужно было знать марксистскую "матчасть". И он, как добросовестный учёный, знал её достаточно неплохо, чтобы видеть слабые места именно в логике оппонентов и применении ими своего собственного метода. Иными словами, марксистский подход был ему нужен, чтобы бить им "марксистов".

Позднее Клейн как бы извинялся за это:

"С другой стороны, мне стыдно за то, что при этом приходилось прибегать к аргументам, которые в настоящей науке не применяются, которые аргументами были только для моих противников, в рамках советской идеологии. Мне приходилось говорить на языке советской исторической науки — на ее привычном, политизированном, подцензурном, ортодоксальном языке, обставляясь цитатами из классиков марксизма, как шипами. (...)

Нужно было вести научный спор с могучим и властным противником, который языка подлинной науки не понимал и не хотел понимать. Нужно было вести спор на предписанном им языке, пользоваться значимыми для него аргументами — и при этом добиваться своих целей (...)

...Опереться можно было на свои знания марксизма. Нужно было владеть знанием основ идеологии противника лучше его самого, чтобы находить в них противоречия, слабые места, зацепки для своих взглядов. Это было возможно, потому что идеологические кадры противника попадали на свои посты не за таланты, а по другим основаниям."

Несмотря на такое вынужденное фи и внутреннее неприятие своих аргументов, именно такой подход позволил Клейну занять позицию, которая и сегодня выглядит достаточно здраво и выигрышно, вне зависимости от того, что он сам по этому поводу думал.

"Значит, опять заранее утверждать возможность только одного решения крайне опасно.

Конечно, исследователь может держаться той или иной скороспелой гипотезы и с азартом ждать, как она оправдается при настоящей проверке материалами. И тогда подтвердят его факты или опровергнут — его личное торжество или посрамление. Но определять свою позицию как единственно марксистскую, а противоположную — как норманистскую, антимарксистскую, т. е. связ

ывать с этим риском победу или поражение советской науки, ее методологии, — мне представляется непозволительной авантюрой.

А между тем наши ученые не раз оказывались не в силах устоять перед искушением монополизировать за своей гипотезой исключительное право представлять марксизм. И давали подчас возможность нашим противникам злорадствовать. И все же это снова повторяется...

Каждое утверждение ученого, а тем более целой научной школы, — это вексель, по которому рано или поздно придется платить, и тот, кто не сумеет этого сделать в момент учета векселей, становится банкротом.

Банкротом оказался профессор Д. А. Авдусин.
Банкротами оказались Д. Б. Вилинбахов вкупе с В. В. Похлебкиным.

Но так как первый объявлял свои позиции единственно марксистскими (и тогда это не отрицалось в печати никем из советских ученых), а вторых обстоятельства их выступления поставили в такую позицию (полемика в иностранном журнале — Вилинбахов 1962), то в глазах мировой научной общественности это могло быть равносильно банкротству советской исторической науки в данном вопросе. И теперь предстоит здорово поработать, чтобы рассеять это впечатление. Зачем же снова выдавать векселя, которые еще не имеют за собой надежного материального обеспечения?

У экономистов вексель подобного рода называется «бронзовым».

Смелая гипотеза, высказанная без претензий, — это гипотеза. Смелая гипотеза, объявленная единственной представительницей советской науки в данном вопросе, — это «бронзовый вексель».

Книга И. П. Шаскольского в известном смысле — тоже «бронзовый» вексель. (...) И. П. Шаскольский признает, что «даже с позиций буржуазной филологической науки вопрос о названиях днепровских порогов все еще требует значительно более основательного изучения» (стр. 181). «Даже...» означает, очевидно, что уж с марксистских позиций тем более не может считаться решенным. Но одно из альтернативных решений уже заранее осуждено как «преувеличение», а те, кому оно представляется более перспективным, уже заранее объявлены норманистами.

И. П. Шаскольский констатирует, что «советские археологи в последние годы не раз пытались выяснить происхождение погребений в срубах, но пока еще не нашли удовлетворительного решения, вопрос этот, безусловно, требует еще дальнейшего исследования» (стр. 179). Но если «удовлетворительного решения» еще нет, значит, нельзя одно из двух возможных определений признать доказанным, а другое — ошибочным: оно вполне может оказаться правильным. А ведь это признание сделано сразу же после того, как сторонники одной из этих трактовок уже зачислены в норманисты.

И. П. Шаскольский понимает: «следует согласиться с мнением ряда зарубежных археологов, что норманнская проблема как археологическая проблема требует значительно более основательного изучения» (стр. 181). Но так как все, кто с ныне Вами, Игорь Павлович, защищаемым решением этой проблемы не согласны, заклеймены Вами же как норманисты, то, признавая, что этот решение зиждется на недостаточно основательном изучении и, следова

 тельно, что «более основательное изучение» может привести к другому исходу, Вы и сами, Игорь Павлович, попадаете в норманисты!

Позволю себе сослаться на изречение Соломона Мудрого (из Библии) — тем более что он лицо объективное: не норманист и не антинорманист (Смех.):

«Сеть для человека - необдуманно признавать святынею, а после обетов исследовать» (Притчи Соломона, гл. 20, ст. 25).

А у нас так: сначала признаем святыней, затем (не отступать же!) надаем страшных обетов о борьбе с этими положениями как норманистскими, враждебными, антимарксистскими, и лишь потом приступаем к исследованию. Мудрено ли, что исследование движется с трудом, а итог его не всегда приносит радость, которую мы были бы вправе получить?"

Цитаты: Л. С. Клейн "Спор о варягах", 2009 г.

Фото 1: Объявление о дискуссии 1965 г. в ЛГУ
Фото 2: И. П. Шаскольский
Фото 3: Л. С. Клейн

#теория | #философия | #Норманский_вопрос | #СССР | #Клейн | #Шаскольский |

 ✏️ Скучная История: НЕМЕЦКАЯ ОККУПАЦИЯ НА ЮГЕ РОССИИ В 1918 Г

Нисколько не умаляя труда авторов фильма, которые собрали большое количество источников, в том числе местную прессу того времени, следует отметить, что сама по себе задача расстановок акцентов в теме "немцы на Дону в 1918 г." не представляется трудной. Поскольку на сегодня исследователи имеют дело с установленными фактами, и эти факты - вещь упрямая. Никакие интерпретации в данном случае кардинально картину уже не изменят. И то, что здесь до сих пор происходят различные спекуляции, можно объяснить исключительно постсоветской политической конъюнктурой и изрядной мифологизацией Белого движения вообще.

Особенно показателен в этом отношении второй ролик. Для демонстрации и подтверждения своих оценок авторы просто приводят избранные места из мемуаров самих белых деятелей. О том, как те воевали с немцами. То есть буквально - не "против", а "с".

Часть 1. Немцы и красные.
Часть 2. Немцы и белые.

#Гражданская_война | #революция | #казачество | #оккупация | #Германия |

✏️ Скучная История: "МАССЫ ХОТЯТ БЫТОВУЮ ФИЛЬМУ"!

Эйзенштейн пророчески смотрит в будущее:

"Начинать можно — как фильму.

Крупно — во весь экран — пена. Горы пены. Еще горы пены. Ничего, кроме сбитой пены.

Из пены постепенно поднимается голова.
Сильно намыленная голова. Так на экране можно реализовать понятие о головомойке.

С головомойки нужно начинать, если говоришь о Совкино.

Аллегорическая голова ему и принадлежит.

Совкино «чистят» все, кому не лень. Головомойка такая, что даже и Совкино начинает понимать смутно, что поделом и за что. Исподволь начинает подправлять курс. Румянить его. И вехи, если не менять, то как будто подменивать.

Совкино несомненно возьмет, — а в некоторой плоскости и уже берет, — курс по ветру. Старается хоть несколько шагов сделать «в ногу с требованиями широких масс».

Массы хотят бытовую фильму, массы требуют рабочую фильму.

Требования масс нужно удовлетворять — зачем наживать неприятности и два-три лишних некорректных диспута?

Совкино несомненно сделает «книксен» в сторону «фильмы из рабочего быта».

Начинается спешная заготовка сценариев.
Обязательное требование — разворачивание действия на производстве. И «конфликты» производственного происхождения. И материал. И прочая и прочая и прочая.

Не нужно заниматься крещенскими гадательными процессами, чтобы представить себе планировку ближайших кинолент.

«Бытовая рабочая фильма» получит значительный процент в производственном плане фабрик. Быт возьмут в работу. Бытовые фильмы попрут на зрителя, как сельдь в расставленные сети.

«Густой быт» полезет из всех щелей и дырок.

Но... как бы этот естественный, в здоровой своей части ток не был предательски переведен на иные провода.

Ведь достаточно маленького неосторожного или провокационно-преднамеренного перегиба палки в этом вопросе и... оценка бытовой фильмы в глазах зрителя станет эквивалентной оценке пресловутых «восточных фильм».

Нет ничего легче, чем дискредитировать невниманием недостаточно серьезным отношением — любой жанр.

Вспомним, как загубили халтурной непродуманностью темы гражданской войны всякие «Красные партизаны», «Красные газы» и т.п.

Прибавьте сюда еще немного предвзятости, немного злого умысла...

И… На полках складов прокатных отделов умилительными рядами выстроятся «рабоче-середняцкие картины».

Именно — середняки. По качеству. По отпущенным деньгам. По отпущенному вниманию.

Вернейший рецепт на оскомину.

А боевиками останутся «Булат Батыри». Отсасывать деньгу будут всякие «Княжны Таракановы» и проч.

Вместо того, чтобы бросить все силы и средства на поднятие на должную высоту продукции «рабочей картины» и этим путем укрепить ее рентабельность — вместо этого рабочую картину по-прежнему будут продолжать считать оптом: «на бытовую тему — штук 53, на общую сумму...»

К тому же сумму, в которую с трудом уложились бы, скажем, 17 других «исторически-коммерческих», «костюмно-коммерческих», «сюжетно-коммерческих»...

А самая боевая тема —

  тематика рабочего быта — будет обречена ютиться в «бедных родственничках» и в серятине, дешевке, невнимании, постепенно хиреть, отучать зрителя от себя, заставлять его со слезой вспоминать о «золотом веке» кинематографии.

Кинематографии «Поэтов и царей», «Ледяных домов», «Хромых бар» и проч.

Никто, конечно, не говорит, что так будет.

Для того и созвано партсовещание.

Но предостеречь не вредно. Тем отраднее будет, если — впустую."

"За "Рабочий боевик"", 1928 г.

Цитата: "Красный Эйзенштейн. Тексты о политике", 2017 г.

#культура | #кино | #Эйзенштейн | #СССР |

✏️ Скучная История: 📚Клейн Л. С. "СПОР О ВАРЯГАХ", 2009 г.

В отличие, например, от другой когда-то неизданной книги , неизданная книга Л. С. Клейна спустя много десятилетий после написания получила действительную вторую жизнь, став не просто "долгом" историографии "варяжского вопроса", но реально актуальным событием. Написанная аж в 1960 г. работа "Спор о варягах", призванная если не поставить точку, то подвести черту под историей вопроса, на деле только подкинула дров в очаг не гаснущего двухвекового спора. На фоне выхода работы (по сути это сборник материалов) с конца нулевых вновь всё заискрилось и забурлило, и на страницах периодики, и в телевизоре, и особенно в интернете. А сама книга попала в категорию маст-рид для всех интересующихся по обе стороны баррикад.

Вся бесконечность спора о варягах лежит в упорном смешении в кучу вопросов общетеоретических и частных. Неразберихи добавляло ещё и то, что одни, опираясь на разработку частных вопросов, делали неверные общетеоретические выводы, а другие, убежденные в правильности своих общих взглядов, подгоняли (порой совсем не научно) под них ответы на частные вопросы.

Отчасти, особенно по началу, это объяснялось "молодостью" истории как науки, неразвитостью методологического аппарата, полного субъективистских и идеалистических представлений. Но, конечно же, не только этим. Начиная прямо с 18 века, с Байера-Миллера и Ломоносова и далее, на это обязательно накладывалась политическая и идеологическая конъюнктура, а также "партийность" самих историков. Потому в одном лагере "норманистов" или "антинорманистов", исходя из своих соображений, порой соседствовали представители совсем не близких политических направлений. Не говоря уже о том, что содержание понятий "норманизма" и "антинорманизма" менялось с течением времени. С годами в спор втянулась куча исторических дисциплин от археологии до лингвистики. Он настолько оброс разными наслоениями, что сегодня при указании на "норманизм" или "антинорманизм" того или иного автора, совершенно не ясно, что конкретно имеется в виду. В книге это хорошо прослеживается.

Любителей поделиться на две непримиримые команды, используя "норманский вопрос" как систему опознавания "свой-чужой", хватает и сегодня. У некоторых не укладывается в голове, что можно считать варягов и конкретно русь скандинавами, не договариваясь при этом до нелепицы о каком-то "природном" превосходстве немецких народов над славянами или неспособности славян к самостоятельному историческому развитию. Что можно не отрицать присутствия и влияния скандинавов в восточнославянских землях, но при этом не сводить процесс государствообразования только к судьбоносному внешнему варяжскому воздействию или к роли отдельных личностей.

Как показывал Клейн, в определённый период в СССР делалась попытка разрубить этот гордиев узел одним резким марксистским ударом: признав спор по сути малозначимым с точки

зрения теории государствообразования вообще и ничего особо не меняющим конкретно в вопросе о государственности восточных славян. Вне зависимости от ответов на частные вопросы, типа кем были варяги, существовал ли Рюрик или откуда происходит название "Русь". Этой здравой и перспективной для дальнейшего утверждения мысли по различным причинам не суждено было закрепиться тогда в историографии, не смешиваясь с официальным "антинорманизмом".

Историк Е. Н. Носов довольно точно резюмировал в послесловии к работе Л. С. Клейна: "Что же касается определений «норманизм» или «антинорманизм», то, стремясь избегать недопонимания или двусмысленности, я бы считал целесообразным не использовать их при современной оценке роли скандинавов в истории Руси, поскольку эти термины отягощены «богатым» наследием и, строго говоря, к академической науке отношения не имеют".

Ценная книга для общего введения в тему. Но и не только.

"На примере истории этого спора можно видеть, что древние исторические сведения приобретают то или иное политическое звучание для потомков не сами по себе, а благодаря тому употреблению, которое из них делают историки в определенной политической обстановке.

Эпизод с призванием варягов звучал вначале как лозунг борьбы за национальную независимость русского государства: в эпоху, когда летописец описывал этот эпизод, византийский престол и византийская церковь притязали на верховенство над Русью; в этих условиях заявление о том, что русская княжеская власть исходит не от византийского императора, а из иного источника, звучало гордо. А что до вывода княжеской династии из-за границы, то такая родословная была обычной для многих династий Европы: французские короли выводили свою родословную от троянцев, немцы — от римлян, и т.д.

Позже этот же эпизод получил звучание, оскорбительное для патриотических чувств русских людей.

Затем он воспринимался как доказательство законности и естественности господства правящих эксплуататорских верхов в России и, соответственно, положительно оценивался реакционерами и отрицательно — прогрессивными мыслителями.

Далее он приобрел прямо противоположное значение: принимался революционерами как оружие против великодержавного шовинизма и отвергался сторонниками старого режима.
Наконец, в наше время его вновь выдвигают как довод в пользу реакционной и порочной исторической концепции... Значит ли это, что принадлежность к прогрессивной исторической школе обязывает отрицать достоверность этого эпизода?

Норманисты всегда обвиняли антинорманистов в том, что те жертвуют научными принципами в угоду национальному самолюбию. В свою очередь антинорманисты предъявляли норманистам обвинение в тенденциозности и злономеренном искажении истины. И те и другие отличались острой нетерпимостью в отстаивании занимаемых позиций, и те и другие отталкивали от себя ученого, отрицающего достоверность хоть одного какого-нибудь положения их системы, и спешили зачислить его в лагерь противника.
Конечно, и у тех и у других на их подходе к историч

 еским материалам сказывались национальные чувства и политические симпатии, в одних случаях благородные, в других — неприглядные, у одних резко, отчетливо и намеренно проводимые, у других — слабо, подсознательно, незаметно для них самих. Несомненно, что многие ученые старались беспристрастно, непредвзято разобраться в материале, найти объективное решение — таких-то чаще всего не принимали ни в тот, ни в другой лагерь.

Но вполне очевидно, что выяснение побуждений, приведших того или иного ученого к определенному решению, хотя и помогает уяснять причины популярности той или иной теории в данной среде, но не может служить аргументом в споре, не может опровергнуть ничьих доводов, не может определить справедливости или несправедливости теорий и их доказательств. Чтобы выяснить, кто и в чем прав, надо обратиться к самим этим доказательствами."

#книжная_полка | #теория | #средневековье | #Русь | #Норманский_вопрос | #СССР | #Клейн |