✏️ Скучная История: БЕЗРАБОТИЦА И ПЛАЧ ДОБРОПОРЯДОЧНОГО БУРЖУА
"Как известно, вследствие Гражданской войны в Америке и сопровождавшего её хлопкового голода большинство рабочих хлопчатобумажного производства в Ланкашире и других местах было выброшено на улицу. Из среды самого рабочего класса и из других слоёв общества раздался призыв организовать с помощью государства или добровольных национальных сборов эмиграцию «избыточных» рабочих в английские колонии или Соединённые Штаты. «Times» опубликовала тогда (24 марта 1863 г.) письмо Эдмунда Поттера, бывшего президента Манчестерской торговой палаты. В палате общин письмо это было справедливо названо «манифестом фабрикантов». Мы приведём здесь из этого письма несколько характерных мест, в которых взгляд на рабочую силу как на собственность капитала высказан с полной откровенностью.
«Рабочим хлопчатобумажного производства говорят, что предложение их труда слишком велико… что его следует уменьшить, быть может, на одну треть, чтобы затем мог установиться здоровый спрос на остальные две трети… Общественное мнение настаивает на эмиграции… Хозяин» (т. е. хлопчатобумажный фабрикант) «не может добровольно согласиться на то, чтобы предложение рабочих рук было уменьшено; он придерживается того взгляда, что это было бы столь же несправедливо, сколь и неправильно… Если эмиграция поддерживается за счёт общественного фонда, он имеет право требовать, чтобы его выслушали, и, быть может, протестовать».
Тот же самый Поттер рассказывает далее, как полезна хлопчатобумажная промышленность, как она «несомненно оттянула избыточное население из Ирландии и английских земледельческих округов», как велики её размеры, как она в 1860 г. дала 5/13 всего английского экспорта и как она через пару лет снова увеличится благодаря расширению рынка, особенно индийского, и обеспечению «достаточного ввоза хлопка по 6 пенсов за фунт». Он продолжает:
«Время – один, два, быть может, три года – создаст необходимое количество… Я хотел бы поэтому поставить вопрос, не стоит ли эта промышленность того, чтобы её сохранить? Не стоит ли труда содержать в порядке машины» (имеются в виду живые рабочие машины) «и не является ли величайшей глупостью мысль расстаться с ними? Я думаю, что это так. Я готов согласиться, что рабочие не собственность („I allow that the workers are not a property“), не собственность Ланкашира и хозяев, но они сила их обоих; они – интеллектуальная и обученная сила, которой не заместить в течение жизни одного поколения; напротив, другие машины, – те, на которых они работают („the mere machinery which they work“), можно в значительной их части с выгодой заместить и даже улучшить в течение двенадцати месяцев [* - Прим.]. Если эмиграция рабочей силы будет поощряться или даже просто разрешаться (!), то что станется с капиталистом? («Encourage or allow the working power to emigrate, and what of the capitalist?») Этот крик сердца напоминает гофмаршала Кальба.
«…Снимите сливки
"Как известно, вследствие Гражданской войны в Америке и сопровождавшего её хлопкового голода большинство рабочих хлопчатобумажного производства в Ланкашире и других местах было выброшено на улицу. Из среды самого рабочего класса и из других слоёв общества раздался призыв организовать с помощью государства или добровольных национальных сборов эмиграцию «избыточных» рабочих в английские колонии или Соединённые Штаты. «Times» опубликовала тогда (24 марта 1863 г.) письмо Эдмунда Поттера, бывшего президента Манчестерской торговой палаты. В палате общин письмо это было справедливо названо «манифестом фабрикантов». Мы приведём здесь из этого письма несколько характерных мест, в которых взгляд на рабочую силу как на собственность капитала высказан с полной откровенностью.
«Рабочим хлопчатобумажного производства говорят, что предложение их труда слишком велико… что его следует уменьшить, быть может, на одну треть, чтобы затем мог установиться здоровый спрос на остальные две трети… Общественное мнение настаивает на эмиграции… Хозяин» (т. е. хлопчатобумажный фабрикант) «не может добровольно согласиться на то, чтобы предложение рабочих рук было уменьшено; он придерживается того взгляда, что это было бы столь же несправедливо, сколь и неправильно… Если эмиграция поддерживается за счёт общественного фонда, он имеет право требовать, чтобы его выслушали, и, быть может, протестовать».
Тот же самый Поттер рассказывает далее, как полезна хлопчатобумажная промышленность, как она «несомненно оттянула избыточное население из Ирландии и английских земледельческих округов», как велики её размеры, как она в 1860 г. дала 5/13 всего английского экспорта и как она через пару лет снова увеличится благодаря расширению рынка, особенно индийского, и обеспечению «достаточного ввоза хлопка по 6 пенсов за фунт». Он продолжает:
«Время – один, два, быть может, три года – создаст необходимое количество… Я хотел бы поэтому поставить вопрос, не стоит ли эта промышленность того, чтобы её сохранить? Не стоит ли труда содержать в порядке машины» (имеются в виду живые рабочие машины) «и не является ли величайшей глупостью мысль расстаться с ними? Я думаю, что это так. Я готов согласиться, что рабочие не собственность („I allow that the workers are not a property“), не собственность Ланкашира и хозяев, но они сила их обоих; они – интеллектуальная и обученная сила, которой не заместить в течение жизни одного поколения; напротив, другие машины, – те, на которых они работают („the mere machinery which they work“), можно в значительной их части с выгодой заместить и даже улучшить в течение двенадцати месяцев [* - Прим.]. Если эмиграция рабочей силы будет поощряться или даже просто разрешаться (!), то что станется с капиталистом? («Encourage or allow the working power to emigrate, and what of the capitalist?») Этот крик сердца напоминает гофмаршала Кальба.
«…Снимите сливки
VK
Скучная История. Запись со стены.
БЕЗРАБОТИЦА И ПЛАЧ ДОБРОПОРЯДОЧНОГО БУРЖУА
"Как известно, вследствие Гражданской войны в Амер... Смотрите полностью ВКонтакте.
"Как известно, вследствие Гражданской войны в Амер... Смотрите полностью ВКонтакте.
рабочих, – и основной капитал будет в значительной степени обесценен, оборотный капитал не выдержит борьбы при недостаточном предложении труда ухудшенного сорта… Нам говорят, что рабочие сами желают эмигрировать. Это очень естественно с их стороны… Сократите, подавите хлопчатобумажное производство, отняв у него его рабочую силу (by taking away its working power), уменьшите, скажем, на 1/3, или на 5 миллионов, сумму уплачиваемых им заработных плат, и что станется тогда с ближайшим классом, стоящим над рабочими, с мелкими лавочниками? Что станется с земельной рентой, с квартирной платой за коттеджи?.. С мелкими фермерами, лучшими домовладельцами, земельными собственниками? Итак, скажите, может ли быть более самоубийственный план для всех классов страны, чем этот проект ослабить нацию путём экспорта её лучших фабричных рабочих и обесценения части её наиболее производительного капитала и богатства?» «Я рекомендую заём в 5–6 миллионов, разложенный по времени на два или три года; деньги должны расходоваться под наблюдением особых комиссаров, подчинённых администрации призрения бедных в хлопчатобумажных округах; следует урегулировать это дело специальным законом, установив известный принудительный труд для поддержания моральной ценности рабочих, получающих милостыню… Может ли быть что-либо худшее для земельных собственников и хозяев („can anything be worse for landowners or masters“), чем лишиться своих лучших рабочих и посеять деморализацию и недовольство среди остальных путём широкой опустошительной эмиграции и обесценения капитала в целой провинции?» (...)
Эмиграции рабочих воспрепятствовали. Их заперли в «нравственном работном доме» хлопчатобумажных округов, и они по-прежнему составляли «силу (the strength) хлопчатобумажных фабрикантов Ланкашира».
[* - Прим. Читатель помнит, что тот же самый капитал поёт совсем другую песенку при обычных обстоятельствах, когда задача состоит в понижении заработной платы. Тут «хозяева» единогласно заявляют: «Пусть фабричные рабочие не забывают, что их труд представляет собой в действительности очень низкую категорию квалифицированного труда; что никакой другой труд не осваивается легче и, принимая во внимание его качество, не оплачивается лучше; что никакого другого труда нельзя получить посредством столь краткого обучения, в столь короткое время и в таком изобилии. Машины хозяина» (которые, как нам говорят теперь, могут быть с выгодой замещены лучшими в 12 месяцев) «фактически играют гораздо более важную роль в деле производства, чем труд и искусство рабочего» (нам говорят теперь, что последнее не может быть замещено даже в течение 30 лет), «которому можно обучить в 6 месяцев и которому может обучиться всякий деревенский батрак».]"
#теория | #политэкономия | #Маркс | #Поттер | #Британия |
Эмиграции рабочих воспрепятствовали. Их заперли в «нравственном работном доме» хлопчатобумажных округов, и они по-прежнему составляли «силу (the strength) хлопчатобумажных фабрикантов Ланкашира».
[* - Прим. Читатель помнит, что тот же самый капитал поёт совсем другую песенку при обычных обстоятельствах, когда задача состоит в понижении заработной платы. Тут «хозяева» единогласно заявляют: «Пусть фабричные рабочие не забывают, что их труд представляет собой в действительности очень низкую категорию квалифицированного труда; что никакой другой труд не осваивается легче и, принимая во внимание его качество, не оплачивается лучше; что никакого другого труда нельзя получить посредством столь краткого обучения, в столь короткое время и в таком изобилии. Машины хозяина» (которые, как нам говорят теперь, могут быть с выгодой замещены лучшими в 12 месяцев) «фактически играют гораздо более важную роль в деле производства, чем труд и искусство рабочего» (нам говорят теперь, что последнее не может быть замещено даже в течение 30 лет), «которому можно обучить в 6 месяцев и которому может обучиться всякий деревенский батрак».]"
#теория | #политэкономия | #Маркс | #Поттер | #Британия |
✏️ Скучная История: 📚Бережанский А. С. "СЪЕЗД ЗЕМЛЕВОЛЬЦЕВ В ЛИПЕЦКЕ" // Липецкое областное краеведческое общество. 2014.
Несмотря на то, что полшажка к марксизму от тезиса "освобождение народа может быть делом самого народа" сделал именно "Чёрный передел", "Народную волю" нельзя назвать неким тупиковым путем во всем и вообще. Он таковым не был и, как известно, в советской литературе таковым не представлялся, будучи встроен в эволюционный путь развития русского революционно-демократического движения от Радищева и декабристов до партии большевиков.
В принципах построения централизованной, дисциплинированной организации, опыте конспиративной работы, а также образце личных и профессиональных качеств революционеров влияние народовольцев на будущую РСДРП вряд ли подлежит сомнению. Переход в конечном итоге к политической борьбе (безотносительно методов), как к главному и центральному направлению деятельности революционной организации, самостоятельно на местном, российском опыте тоже оказался ценен.
Интересно и некоторым образом символично, что в Липецке недалеко от места Липецкого съезда землевольцев 1879 г. до сих пор непереименованные улицы чернопередельца, будущего марксиста, Плеханова и народовольца Желябова пересекаются. Вроде бы рядом, но пути-дороги расходятся перпендикулярно.
"... В конце 1878 года "Земля и Воля" вступила в полосу кризиса. Начался новый пересмотр программы и тактики.
На этот раз критика носила более глубокий характер и закончилась важным для революционного движения России приобретением - начался отход от анархизма. Но переход к политической борьбе при отсутствии массового движения неизбежно приводил к тому, что она направлялась в узкое русло терроризма. Вместе с этим, созданная после раскола "Земля и Воля" партия "Народная Воля", отказавшись от анархизма, формально оставалась верной крестьянскому социализму. Получалось, что политическая борьба временно отодвигала землевольческую программу впредь до осуществления политических свобод. На самом же деле новая тактика означала отказ от известного принципа народничества: " освобождение народа может быть делом самого народа", и поэтому была подвергнута резкой критике со стороны другой части землевольцев, вошедших в организацию "Черный Передел".
Липецкий съезд землевольцев - сторонников политической борьбы состоялся именно в то время, когда руководящий центр организации был занят разработкой новой тактики. Поскольку в "Основном кружке" и редакции журнала "Земля и Воля" единства не было, то изменить программу и устав мог только общий съезд организации, который предполагалось провести в Тамбове или Воронеже в двадцатых числах июня 1879 года.
Сторонники политической борьбы, имевшие в центре большинство, решили собраться отдельно для того, чтобы предварительно соорганизоваться и подготовить документы, дававшие им возможность бороться за победу новой тактики на общем съезде "Земля и Воля".
На предварительный съезд, который решено бы
Несмотря на то, что полшажка к марксизму от тезиса "освобождение народа может быть делом самого народа" сделал именно "Чёрный передел", "Народную волю" нельзя назвать неким тупиковым путем во всем и вообще. Он таковым не был и, как известно, в советской литературе таковым не представлялся, будучи встроен в эволюционный путь развития русского революционно-демократического движения от Радищева и декабристов до партии большевиков.
В принципах построения централизованной, дисциплинированной организации, опыте конспиративной работы, а также образце личных и профессиональных качеств революционеров влияние народовольцев на будущую РСДРП вряд ли подлежит сомнению. Переход в конечном итоге к политической борьбе (безотносительно методов), как к главному и центральному направлению деятельности революционной организации, самостоятельно на местном, российском опыте тоже оказался ценен.
Интересно и некоторым образом символично, что в Липецке недалеко от места Липецкого съезда землевольцев 1879 г. до сих пор непереименованные улицы чернопередельца, будущего марксиста, Плеханова и народовольца Желябова пересекаются. Вроде бы рядом, но пути-дороги расходятся перпендикулярно.
"... В конце 1878 года "Земля и Воля" вступила в полосу кризиса. Начался новый пересмотр программы и тактики.
На этот раз критика носила более глубокий характер и закончилась важным для революционного движения России приобретением - начался отход от анархизма. Но переход к политической борьбе при отсутствии массового движения неизбежно приводил к тому, что она направлялась в узкое русло терроризма. Вместе с этим, созданная после раскола "Земля и Воля" партия "Народная Воля", отказавшись от анархизма, формально оставалась верной крестьянскому социализму. Получалось, что политическая борьба временно отодвигала землевольческую программу впредь до осуществления политических свобод. На самом же деле новая тактика означала отказ от известного принципа народничества: " освобождение народа может быть делом самого народа", и поэтому была подвергнута резкой критике со стороны другой части землевольцев, вошедших в организацию "Черный Передел".
Липецкий съезд землевольцев - сторонников политической борьбы состоялся именно в то время, когда руководящий центр организации был занят разработкой новой тактики. Поскольку в "Основном кружке" и редакции журнала "Земля и Воля" единства не было, то изменить программу и устав мог только общий съезд организации, который предполагалось провести в Тамбове или Воронеже в двадцатых числах июня 1879 года.
Сторонники политической борьбы, имевшие в центре большинство, решили собраться отдельно для того, чтобы предварительно соорганизоваться и подготовить документы, дававшие им возможность бороться за победу новой тактики на общем съезде "Земля и Воля".
На предварительный съезд, который решено бы
VK
Скучная История. Запись со стены.
📚Бережанский А. С. "СЪЕЗД ЗЕМЛЕВОЛЬЦЕВ В ЛИПЕЦКЕ" // Липецкое областное краеведческое общество. 2014... Смотрите полностью ВКонтакте.
ло провести в Липецке по причине его близости к Тамбову и Воронежу, а также имевшегося курорта, позволявшего приехавшим не привлекать к себе внимания, были приглашены: А.Д.Михаилов, А.А.Квятковский, А.И.Баранников, М.Н. Ошанина (Оловенникова), Н.А.Морозов и Л.А.Тихомиров - члены "Основного кружка" "Земля и Воля", С.Г.Ширяев - член террористического кружка "Свобода или смерть", руководимого землевольцами - политиками, а такие связанные с "Землей и Волей" южные революционеры М.Ф.Фроленко, Н.Н.Колодкевич, Г.Д. Гольденберг и А.И. Желябов, незадолго до того ставший сторонником политической борьбы.
Таким образом, Липецкий съезд был не чисто землевольческим, на него приглашались все наиболее активные "политики", находившиеся на свободе.
Первыми в начале июля 1879 года и Липецк прибыли А.И.Баранников и М.Н.Ошанина. Под видом супругов Кошурниковых, приехавших на курорт, они остановились в гостинице "Минеральные воды". Постепенно стали съезжаться и остальные участники съезда. 13 июня утренним поездом из Орла приехали А.Д.Михайлов н А.И.Желябов и остановились на постоялом дворе мещанина И.И.Голикова, первый под фамилией потомственного почетного гражданина С.И.Безменова, второй - дворянина В.А.Чернявского. Последним 16 июня приехал Г.Д.Гольденберг и под фамилией Н.Н.Герзера поместился в гостинице "Москва". Точно не известно, за исключением А.Квятковского, где остановились остальные участники съезда: в гостиницах или на частных квартирах. А.Квятковский же на следствии показал: " Остановился я там (т.е. в Липецке - А.Б.) в гостинице, название которой не помню; положительно не помню также, на чье имя был у меня паспорт, знаю только, что он не был прописан, так как я прожил там 3-4 дня". По-видимому, у остальных паспорта также не были прописаны.
Заседания проходили в парке, во время катания на лодках по реке Воронеж и Петровскому пруду, а основные в ближайшем лесу по левую сторону реки. Вот как описывает одно из главных заседаний в лесу М.Ф. Фроленко: "Но вот съехались и все, - тогда, пораспросив номерных и узнав, что за городом есть где-то лес, где устраиваются пикники, наняли извозчиков, накупили закусок, немного вина, очищенной и двинулись в путь. Извозчики отлично знали место и повезли по первому намёку о пикнике без дальнейших распросов. Дорога за городом шла низиной, которая, видимо, заливалась или заливается весной полой водой. На это указывали высохшие протоки, песчаные острова, мели. Переехав реку и поднявшись на ее высокий берег, мы повернули направо и покатили по безлесной поляне с песчаной дорогой. Вдали виднелся лес, к нему мы и направились. Тут, Желябов показал нам свою силу и немало удивил ею даже извозчиков. Дорогой он с кем то спорил, что подымет пролётку с седоком за заднюю ось. Проехав по лесу не более версты, мы начали останавливаться, увидав впереди какие-то постройки. Предположили, что это, верно, какой-нибудь ресторан или что-либо в этом роде, где кутят липецкие купцы. Желябов сошел со своей пролётки. Вдруг бросается он к новому подъезж
Таким образом, Липецкий съезд был не чисто землевольческим, на него приглашались все наиболее активные "политики", находившиеся на свободе.
Первыми в начале июля 1879 года и Липецк прибыли А.И.Баранников и М.Н.Ошанина. Под видом супругов Кошурниковых, приехавших на курорт, они остановились в гостинице "Минеральные воды". Постепенно стали съезжаться и остальные участники съезда. 13 июня утренним поездом из Орла приехали А.Д.Михайлов н А.И.Желябов и остановились на постоялом дворе мещанина И.И.Голикова, первый под фамилией потомственного почетного гражданина С.И.Безменова, второй - дворянина В.А.Чернявского. Последним 16 июня приехал Г.Д.Гольденберг и под фамилией Н.Н.Герзера поместился в гостинице "Москва". Точно не известно, за исключением А.Квятковского, где остановились остальные участники съезда: в гостиницах или на частных квартирах. А.Квятковский же на следствии показал: " Остановился я там (т.е. в Липецке - А.Б.) в гостинице, название которой не помню; положительно не помню также, на чье имя был у меня паспорт, знаю только, что он не был прописан, так как я прожил там 3-4 дня". По-видимому, у остальных паспорта также не были прописаны.
Заседания проходили в парке, во время катания на лодках по реке Воронеж и Петровскому пруду, а основные в ближайшем лесу по левую сторону реки. Вот как описывает одно из главных заседаний в лесу М.Ф. Фроленко: "Но вот съехались и все, - тогда, пораспросив номерных и узнав, что за городом есть где-то лес, где устраиваются пикники, наняли извозчиков, накупили закусок, немного вина, очищенной и двинулись в путь. Извозчики отлично знали место и повезли по первому намёку о пикнике без дальнейших распросов. Дорога за городом шла низиной, которая, видимо, заливалась или заливается весной полой водой. На это указывали высохшие протоки, песчаные острова, мели. Переехав реку и поднявшись на ее высокий берег, мы повернули направо и покатили по безлесной поляне с песчаной дорогой. Вдали виднелся лес, к нему мы и направились. Тут, Желябов показал нам свою силу и немало удивил ею даже извозчиков. Дорогой он с кем то спорил, что подымет пролётку с седоком за заднюю ось. Проехав по лесу не более версты, мы начали останавливаться, увидав впереди какие-то постройки. Предположили, что это, верно, какой-нибудь ресторан или что-либо в этом роде, где кутят липецкие купцы. Желябов сошел со своей пролётки. Вдруг бросается он к новому подъезж
авшему экипажу, схватывает его за заднюю ось, и, подняв пролётку с седоком,останавливает даже лошадь, бежавшую тихой рысью. - "Ну и сильный!" - вырвалось у одного извозчика. Мы все тем более были поражены, что с виду Желябов вовсе не производил впечатление силача-атлета.
Наделив извозчиков закуской и водкой, которая для них и была куплена, их отпустили к постройкам, а сами мы двинулись налево в сторону и стали искать такого места, где нас трудно было бы увидать издали, а сами мы легко могли бы видеть всякого, к нам подходящего. Такое место нашлось очень скоро. Это была группа деревьев и кустарников, стоявших на полянке почти в ее центре. Расположившись на этом острове, отлично можно было видеть, что творится вокруг на этой полянке, оставаясь самим невидимыми и неслышимыми, так как расстояние от нашей группы деревьев до леса было достаточно велико. Разложив, расставив на траве бутылки с вином, закуски, стаканы - все, чтобы придать такой вид, будто люди приехали покутить, - сей же час приступили к обсуждению.'' К сожалению, нет единодушия в определении даты Липецкого съезда, одними он датируется с 15 по 17 июня, другими - с 17 по 21 июня.
Несмотря на некоторые разногласия, участники съезда решительно сходились на необходимости изменения программы "Земли и Воли" в сторону политической борьбы, а устава - в направлении большей централизации и концентрации революционных сил. Нельзя однако думать, что принятые на нем документы были директивными, то есть обязательными для последующего выполнения. Дело в том, что читанные Н.А.Морозовым новые программа и устав не обсуждались на Воронежском съезде, а после образования "Народной Воли" были приняты в иной формулировке. Это объясняется тем, что преобладающим желанием было не раскалывать революционную организацию, а наоборот, по возможности сплотить ее, пойдя на уступки "деревенщикам"; сторонникам старой тактики. Состоявшийся вслед за тем Воронежский съезд закончился компромиссом: решено было, существенно не меняя старую программу и устав, поручить "дезорганизаторской группе" ведение политической борьбы, выделив на это третью часть средств "Земли и Воли". Основные же средства по-прежнему должны были идти на устройство деревенских поселений.
Кроме того, в Липецке обсуждался вопрос об организации покушения на Александра II. Решили кинжал и пистолет заменить динамитом, а индивидуальные покушения - коллективными усилиями. Однако, исполнение этого решения ставилось в зависимость от последующей политики правительства.
События вскоре показали, как непрочен был союз, как невозможно было спасти то, что самой жизнью обрекалось на умирание. В августе 1879 года в Петербурге "Земля и Воля" окончательно раскололась на две части: "Народную Волю" и "Черный Передел".
Оценивая значение Липецкого съезда "Земли и Воли" надо сказать, что он был важной вехой в становлении нового направления - народовольчества, и сам факт съезда, по выражению А.Д.Михайлова, "санкционировал первый момент существования партии "Народная Воля"."
#
Наделив извозчиков закуской и водкой, которая для них и была куплена, их отпустили к постройкам, а сами мы двинулись налево в сторону и стали искать такого места, где нас трудно было бы увидать издали, а сами мы легко могли бы видеть всякого, к нам подходящего. Такое место нашлось очень скоро. Это была группа деревьев и кустарников, стоявших на полянке почти в ее центре. Расположившись на этом острове, отлично можно было видеть, что творится вокруг на этой полянке, оставаясь самим невидимыми и неслышимыми, так как расстояние от нашей группы деревьев до леса было достаточно велико. Разложив, расставив на траве бутылки с вином, закуски, стаканы - все, чтобы придать такой вид, будто люди приехали покутить, - сей же час приступили к обсуждению.'' К сожалению, нет единодушия в определении даты Липецкого съезда, одними он датируется с 15 по 17 июня, другими - с 17 по 21 июня.
Несмотря на некоторые разногласия, участники съезда решительно сходились на необходимости изменения программы "Земли и Воли" в сторону политической борьбы, а устава - в направлении большей централизации и концентрации революционных сил. Нельзя однако думать, что принятые на нем документы были директивными, то есть обязательными для последующего выполнения. Дело в том, что читанные Н.А.Морозовым новые программа и устав не обсуждались на Воронежском съезде, а после образования "Народной Воли" были приняты в иной формулировке. Это объясняется тем, что преобладающим желанием было не раскалывать революционную организацию, а наоборот, по возможности сплотить ее, пойдя на уступки "деревенщикам"; сторонникам старой тактики. Состоявшийся вслед за тем Воронежский съезд закончился компромиссом: решено было, существенно не меняя старую программу и устав, поручить "дезорганизаторской группе" ведение политической борьбы, выделив на это третью часть средств "Земли и Воли". Основные же средства по-прежнему должны были идти на устройство деревенских поселений.
Кроме того, в Липецке обсуждался вопрос об организации покушения на Александра II. Решили кинжал и пистолет заменить динамитом, а индивидуальные покушения - коллективными усилиями. Однако, исполнение этого решения ставилось в зависимость от последующей политики правительства.
События вскоре показали, как непрочен был союз, как невозможно было спасти то, что самой жизнью обрекалось на умирание. В августе 1879 года в Петербурге "Земля и Воля" окончательно раскололась на две части: "Народную Волю" и "Черный Передел".
Оценивая значение Липецкого съезда "Земли и Воли" надо сказать, что он был важной вехой в становлении нового направления - народовольчества, и сам факт съезда, по выражению А.Д.Михайлова, "санкционировал первый момент существования партии "Народная Воля"."
#
статьи | #РИ | #народничество | #Земля_и_Воля | #Народная_Воля | #Черный_Передел | #Желябов | #Плеханов |#Бережанский |#Липецк |
✏️ Скучная История: "ОБЩИННАЯ" ЯПОНИЯ КОНЦА 20-ГО ВЕКА
"Сейчас деревня — уже не прежняя мелкая локальная общность. Крестьян, живущих исключительно земледелием, почти не осталось, если не считать населения очень небольшого числа префектур, удаленных от промышленных центров. Отходный промысел сделался для многих крестьянских семей равнозначным занятию сельским хозяйством. Побочные доходы, подчас превосходящие поступления от сельского хозяйства, материально поставили семьи отходников на одинаковый уровень с чисто крестьянскими семьями, а то и выше их. И поэтому слабеет в деревне общинный дух, но он все еще стоек. Воспроизводимый в городе стараниями предпринимателей общинный дух экспортируется обратно в деревню во время летнего и зимнего "исхода" горожан, гальванизирует там общинное сознание и сам в результате получает дополнительный толчок. Деревенская община вполне может служить моделью японского общества, замкнутого, отделяющего себя от окружающего мира. (...)
В старом японском крестьянском доме, где, казалось, сами годы отполировали до блеска деревянные полы, а некогда белые бумажные "сёдзи" сделались пепельными, словно их коснулись тени ушедших поколений, я увидел живую иллюстрацию общинных отношений. Чувство, именуемое словом "ниндзё", что означает жалость, заботу, любовь между родителями и детьми, распространилось на соседские взаимосвязи. И в результате соседи стали испытывать "гири", то есть потребность выполнить долг признательности друг перед другом.
Чувство "гири" возникает не только в деревенской соседской общине. Учащиеся школы, выпускники-одногодки университета, служащие фирмы, работники завода, цеха, бригады составляют общины, в которых тоже господствует "гири".В производственных рамках отношения "ниндзё" — "гири" превращаются в экономическую категорию.
— Скажите, пожалуйста, где у вас склад для хранения кормов? — спросил я крестьянина, о хозяйстве которого снимал телевизионный репортаж. Хозяйство представляло собой два длинных одноэтажных сарая. В них содержались 50 тысяч кур-несушек. — Не вижу я и места, где вы держите снесенные курами яйца? — допытывался я.
— Зачем мне склад, если кормов — лишь суточный запас? — ответил крестьянин вопросом на вопрос.
— Чем же вы собираетесь кормить кур завтра? — не унимался я.
— Завтра корма привезет господин Хосода. Он специализируется на них, — сказал крестьянин.
— А если не привезет? — предположил я.
— То есть как не привезет? — переспросил крестьянин с интонацией, будто я усомнился в неизбежности восхода солнца.
— Ну, вдруг умрет! — решил я смоделировать экстремальную ситуацию.
— Жена господина Хосоды привезет. — Крестьянин говорил со снисходительной уверенностью гроссмейстера, разбирающего для любителя шахматную партию.
— Жена будет хоронить мужа! — стоял на своем я.
— Сын господина Хосоды привезет. — Для крестьянина это было очевидней таблицы умножения.
— Сын уедет на похороны тоже!
— Сосед господина Хосоды привезет.
— У вас, что же,
"Сейчас деревня — уже не прежняя мелкая локальная общность. Крестьян, живущих исключительно земледелием, почти не осталось, если не считать населения очень небольшого числа префектур, удаленных от промышленных центров. Отходный промысел сделался для многих крестьянских семей равнозначным занятию сельским хозяйством. Побочные доходы, подчас превосходящие поступления от сельского хозяйства, материально поставили семьи отходников на одинаковый уровень с чисто крестьянскими семьями, а то и выше их. И поэтому слабеет в деревне общинный дух, но он все еще стоек. Воспроизводимый в городе стараниями предпринимателей общинный дух экспортируется обратно в деревню во время летнего и зимнего "исхода" горожан, гальванизирует там общинное сознание и сам в результате получает дополнительный толчок. Деревенская община вполне может служить моделью японского общества, замкнутого, отделяющего себя от окружающего мира. (...)
В старом японском крестьянском доме, где, казалось, сами годы отполировали до блеска деревянные полы, а некогда белые бумажные "сёдзи" сделались пепельными, словно их коснулись тени ушедших поколений, я увидел живую иллюстрацию общинных отношений. Чувство, именуемое словом "ниндзё", что означает жалость, заботу, любовь между родителями и детьми, распространилось на соседские взаимосвязи. И в результате соседи стали испытывать "гири", то есть потребность выполнить долг признательности друг перед другом.
Чувство "гири" возникает не только в деревенской соседской общине. Учащиеся школы, выпускники-одногодки университета, служащие фирмы, работники завода, цеха, бригады составляют общины, в которых тоже господствует "гири".В производственных рамках отношения "ниндзё" — "гири" превращаются в экономическую категорию.
— Скажите, пожалуйста, где у вас склад для хранения кормов? — спросил я крестьянина, о хозяйстве которого снимал телевизионный репортаж. Хозяйство представляло собой два длинных одноэтажных сарая. В них содержались 50 тысяч кур-несушек. — Не вижу я и места, где вы держите снесенные курами яйца? — допытывался я.
— Зачем мне склад, если кормов — лишь суточный запас? — ответил крестьянин вопросом на вопрос.
— Чем же вы собираетесь кормить кур завтра? — не унимался я.
— Завтра корма привезет господин Хосода. Он специализируется на них, — сказал крестьянин.
— А если не привезет? — предположил я.
— То есть как не привезет? — переспросил крестьянин с интонацией, будто я усомнился в неизбежности восхода солнца.
— Ну, вдруг умрет! — решил я смоделировать экстремальную ситуацию.
— Жена господина Хосоды привезет. — Крестьянин говорил со снисходительной уверенностью гроссмейстера, разбирающего для любителя шахматную партию.
— Жена будет хоронить мужа! — стоял на своем я.
— Сын господина Хосоды привезет. — Для крестьянина это было очевидней таблицы умножения.
— Сын уедет на похороны тоже!
— Сосед господина Хосоды привезет.
— У вас, что же,
VK
Скучная История. Запись со стены.
"ОБЩИННАЯ" ЯПОНИЯ КОНЦА 20-ГО ВЕКА
"Сейчас деревня — уже не прежняя мелкая локальная общность... Смотрите полностью ВКонтакте.
"Сейчас деревня — уже не прежняя мелкая локальная общность... Смотрите полностью ВКонтакте.
такой строгий подписан контракт с господином Хосодой? — спросил я.
— Зачем нам контракт? — удивился крестьянин. — Господин Хосода, — разъяснил он, — пообещал мне привозить корма каждый день.
— Ладно, — сдался я, но вспомнил, что в хозяйстве нет помещения для хранения и готовой продукции — яиц, и поинтересовался причиной этого.
— Оптовая фирма забирает, — ответил крестьянин и, предвидя мои следующие вопросы, добавил: — Забирает каждый день и никогда не подводит. Забирает тоже без контракта.
Отношения, определяемые чувством "гири", оказываются в Японии прочнее, чем писаные контракты. Во всяком случае, подобные отношения с успехом заменяют контракты. И в промышленности тоже. На автомобильном заводе фирмы "Ниссан", выпускающем 420 тысяч машин в год, комплектующих частей имеется на два часа работы конвейера. Смежники привозят эти части с точностью плюс — минус два часа, и на заводе не помнят, чтобы конвейер останавливался. Благодаря отсутствию складских помещений и рабочих, занятых в них, японские автомобилестроители экономят на издержках производства в расчете на одну машину в среднем 94 доллара.
В мире крупных дельцов отношения "гири" нередко обретают черты сакраментального принципа "ты — мне, я — тебе". Компания, заинтересованная, к примеру, получить льготный кредит, не скупится на проявления "ниндзё" для нужных людей в банке. Компания устраивает для них обильные обеды, преподносит дорогие подарки, приглашает в свободное время поиграть в гольф, что обходится в Японии в немалые деньги, даже поставляет определенного сорта девиц, если подобная форма развлечений угодна банковским служащим. Взамен компания ожидает выражения "гири", то есть предоставления кредита на выгодных для нее условиях. В других странах такие факты справедливо квалифицировали бы коррупцией, для японцев же это лишь выполнение долга признательность. (...)
Рабочий выиграл в лотерее 10 миллионов иен. О необыкновенной удаче он рассказал в цехе приятелям. Мгновенно вокруг счастливчика образовалась пустота. Он перестал находить "ниндзё" в отношении к себе со стороны товарищей. И тогда во время обеденного перерыва рабочий встал у входа в заводоуправление и на глазах у всех сжег лотерейный билет. Если бы рабочий пожертвовал часть выигранных денег, скажем, на приобретение формы для заводской бейсбольной команды или на организацию коллективной поездки за город, то есть продемонстрировал бы чувство "гири", ему не было бы отказано в "ниндзё". Согласно общинным нравам, удача, везение должны быть тоже общими, а не индивидуальными.
У читателя не должно, однако, создаться впечатление, что японец постоянно испытывает чувство долга признательности или всегда будит такое чувство в себе и других. "Гири" не распространяется на отношения между, скажем, пассажиром и шофером такси, посетителем ресторана и официантом. Сколь умелыми, расторопными и предупредительными ни были бы шофер или официант, у клиентов никогда не возникнет ощущение "гири", поскольку у них нет личных связей ни с шофером, ни с офиц
— Зачем нам контракт? — удивился крестьянин. — Господин Хосода, — разъяснил он, — пообещал мне привозить корма каждый день.
— Ладно, — сдался я, но вспомнил, что в хозяйстве нет помещения для хранения и готовой продукции — яиц, и поинтересовался причиной этого.
— Оптовая фирма забирает, — ответил крестьянин и, предвидя мои следующие вопросы, добавил: — Забирает каждый день и никогда не подводит. Забирает тоже без контракта.
Отношения, определяемые чувством "гири", оказываются в Японии прочнее, чем писаные контракты. Во всяком случае, подобные отношения с успехом заменяют контракты. И в промышленности тоже. На автомобильном заводе фирмы "Ниссан", выпускающем 420 тысяч машин в год, комплектующих частей имеется на два часа работы конвейера. Смежники привозят эти части с точностью плюс — минус два часа, и на заводе не помнят, чтобы конвейер останавливался. Благодаря отсутствию складских помещений и рабочих, занятых в них, японские автомобилестроители экономят на издержках производства в расчете на одну машину в среднем 94 доллара.
В мире крупных дельцов отношения "гири" нередко обретают черты сакраментального принципа "ты — мне, я — тебе". Компания, заинтересованная, к примеру, получить льготный кредит, не скупится на проявления "ниндзё" для нужных людей в банке. Компания устраивает для них обильные обеды, преподносит дорогие подарки, приглашает в свободное время поиграть в гольф, что обходится в Японии в немалые деньги, даже поставляет определенного сорта девиц, если подобная форма развлечений угодна банковским служащим. Взамен компания ожидает выражения "гири", то есть предоставления кредита на выгодных для нее условиях. В других странах такие факты справедливо квалифицировали бы коррупцией, для японцев же это лишь выполнение долга признательность. (...)
Рабочий выиграл в лотерее 10 миллионов иен. О необыкновенной удаче он рассказал в цехе приятелям. Мгновенно вокруг счастливчика образовалась пустота. Он перестал находить "ниндзё" в отношении к себе со стороны товарищей. И тогда во время обеденного перерыва рабочий встал у входа в заводоуправление и на глазах у всех сжег лотерейный билет. Если бы рабочий пожертвовал часть выигранных денег, скажем, на приобретение формы для заводской бейсбольной команды или на организацию коллективной поездки за город, то есть продемонстрировал бы чувство "гири", ему не было бы отказано в "ниндзё". Согласно общинным нравам, удача, везение должны быть тоже общими, а не индивидуальными.
У читателя не должно, однако, создаться впечатление, что японец постоянно испытывает чувство долга признательности или всегда будит такое чувство в себе и других. "Гири" не распространяется на отношения между, скажем, пассажиром и шофером такси, посетителем ресторана и официантом. Сколь умелыми, расторопными и предупредительными ни были бы шофер или официант, у клиентов никогда не возникнет ощущение "гири", поскольку у них нет личных связей ни с шофером, ни с офиц
иантом. Поэтому-то пассажиры в такси не дают "на чай" — материальное выражение "гири" — шоферу, а посетители ресторана — официанту. (...)
Огромный авторитет общины не идет ни в какое сравнение с престижем отдельного лица, сколь высокое положение оно ни занимало бы.
Отсюда же проистекает и японская традиция называть, в отличие от большинства стран Запада, сначала фамилию и только потом — имя. Прежде сообщается, из какой семьи происходит японец, а затем говорится, кто именно этот член семьи.
Но несравненно больше, чем родительская семья, японца интересует фирма, которую представляет человек. Когда дипломат, бизнесмен или журналист приезжает за границу к месту своей работы и его жена идет знакомиться с соседями-японцами, то первый ее вопрос касается не местоположения школы и ближайших магазинов, а названия учреждения или фирмы, в которой работает муж соседки, и его должности. "Я жена господина Сато из министерства иностранных дел", — говорит, к примеру, только что прибывшая дама. — "Я жена господина Морикава из фирмы "Тосиба", — отвечает ей новая знакомая.
В США хозяин магазина в маленьком городке пользуется гораздо большим уважением, чем служащий местного отделения даже самой крупной фирмы. В Японии — наоборот. Владелец, скажем, супермаркета, обслуживающего население целого городка и имеющего самый богатый в этом городке доход, почтительно склоняет голову перед работником филиала токийской фирмы, хотя в филиале заняты всего-навсего двое или трое служащих да и оборот здесь в десять, а то и в пятнадцать раз ниже, чем в супермаркете.
Деньги в Японии, разумеется, "говорят", но не в той степени авторитарно, как в США. В Японии важнее место, где зарабатываются деньги. Поэтому при знакомстве японец немедленно вручает визитную карточку — на ней написаны название его фирмы и должность. Японец ожидает получить визитную карточку в ответ. И если слышит: "Извините, визитной карточки у меня нет", то впадает в растерянность, от которой его трудно избавить даже полным изложением своей трудовой биографии. Выступая представителем общины, именуемой фирмой "Сони", банком "Сумитомо" или министерством, японцу нужно точно знать, с членом какой общины он входит в контакт, чтобы вести себя соответственно положению, занимаемому общинами относительно друг друга."
Цитата: В. Я. Цветов "Пятнадцатый камень сада Рёандзи", 1986 г.
#социология | #экономика | #Япония | #Цветов |
Огромный авторитет общины не идет ни в какое сравнение с престижем отдельного лица, сколь высокое положение оно ни занимало бы.
Отсюда же проистекает и японская традиция называть, в отличие от большинства стран Запада, сначала фамилию и только потом — имя. Прежде сообщается, из какой семьи происходит японец, а затем говорится, кто именно этот член семьи.
Но несравненно больше, чем родительская семья, японца интересует фирма, которую представляет человек. Когда дипломат, бизнесмен или журналист приезжает за границу к месту своей работы и его жена идет знакомиться с соседями-японцами, то первый ее вопрос касается не местоположения школы и ближайших магазинов, а названия учреждения или фирмы, в которой работает муж соседки, и его должности. "Я жена господина Сато из министерства иностранных дел", — говорит, к примеру, только что прибывшая дама. — "Я жена господина Морикава из фирмы "Тосиба", — отвечает ей новая знакомая.
В США хозяин магазина в маленьком городке пользуется гораздо большим уважением, чем служащий местного отделения даже самой крупной фирмы. В Японии — наоборот. Владелец, скажем, супермаркета, обслуживающего население целого городка и имеющего самый богатый в этом городке доход, почтительно склоняет голову перед работником филиала токийской фирмы, хотя в филиале заняты всего-навсего двое или трое служащих да и оборот здесь в десять, а то и в пятнадцать раз ниже, чем в супермаркете.
Деньги в Японии, разумеется, "говорят", но не в той степени авторитарно, как в США. В Японии важнее место, где зарабатываются деньги. Поэтому при знакомстве японец немедленно вручает визитную карточку — на ней написаны название его фирмы и должность. Японец ожидает получить визитную карточку в ответ. И если слышит: "Извините, визитной карточки у меня нет", то впадает в растерянность, от которой его трудно избавить даже полным изложением своей трудовой биографии. Выступая представителем общины, именуемой фирмой "Сони", банком "Сумитомо" или министерством, японцу нужно точно знать, с членом какой общины он входит в контакт, чтобы вести себя соответственно положению, занимаемому общинами относительно друг друга."
Цитата: В. Я. Цветов "Пятнадцатый камень сада Рёандзи", 1986 г.
#социология | #экономика | #Япония | #Цветов |
✏️ Скучная История: ЛОМОНОСОВ И МИЛЛЕР
Несмотря на то, что личность Герхарда Миллера в последние десятилетия выходит из тени прошлого историографического образа, сдувание пыли с деятельности этого примечательного российского немца 18 века происходит по-разному. Часто выгибание перегибов на его счёт - во многом правильное и справедливое - страдает той же однобокостью, что и старые "чёрные" мифы только с противоположным знаком.
Между тем, из сказанного Яковлевым и Чепиковой следует, что сама личность Миллера, как и история его взаимоотношений с российской Академией, коллегами и конкретно М. В. Ломоносовым значительно многослойней, сложнее и потому интересней.
#РИ | #Ломоносов | #Миллер | #Елизавета | #Яковлев | #Чепикова |
Несмотря на то, что личность Герхарда Миллера в последние десятилетия выходит из тени прошлого историографического образа, сдувание пыли с деятельности этого примечательного российского немца 18 века происходит по-разному. Часто выгибание перегибов на его счёт - во многом правильное и справедливое - страдает той же однобокостью, что и старые "чёрные" мифы только с противоположным знаком.
Между тем, из сказанного Яковлевым и Чепиковой следует, что сама личность Миллера, как и история его взаимоотношений с российской Академией, коллегами и конкретно М. В. Ломоносовым значительно многослойней, сложнее и потому интересней.
#РИ | #Ломоносов | #Миллер | #Елизавета | #Яковлев | #Чепикова |
✏️ Скучная История: "ЧЕРНЫЙ ПЕРЕДЕЛ": «БАРИН НАШ, И ВСЕ ДОБРО НАШЕ».
"Попытка разговаривать с деревней языком силы, а главное – затяжка решения вопроса о земле, привели, как и следовало ожидать, к достаточно «свирепому крестьянскому восстанию». (...)
Пензенский крестьянин Бегишев вспоминал: «В сентябре все поехали громить Логвина (его громили еще в 1905 году). К имению и от него тянулась вереница упряжек, сотни мужиков и баб стали угонять и увозить скот, хлеб и пр. Вытребованный Земской управой отряд пытался отбить кое-что из захваченного, но баб и мужиков собралось к волости около 500 человек, и отряд разъехался». А крестьянин Гапоненко из Таврической губернии рассказывал: «Крестьяне стали громить экономии, разгонять заведывающих, забирать хлеб из амбаров, рабочий скот, мертвый инвентарь… Даже ставни с окон, двери с построек, полы из комнат и крыши цинковые срывались и забирались».
Вся большая пресса вновь, как и весной 1917 года, писала о сожженных дворцах, библиотеках и коллекциях картин, о вырубке старинных парков, садов и ставила все это в один ряд с уголовщиной и общим разгулом преступности в стране. (...)
Подмосковный крестьянин Кузьмичев объяснял: «Помещик был наш, мы ему работали, и достояние, бывшее у него, нам одним должно достаться». Когда-то барин говорил своим крепостным: «Вы – мои, и все ваше – мое». Вот теперь мужики и откликнулись: «Барин наш, и все добро наше».
«Почему гадят в любезных сердцу барских усадьбах? – спрашивал поэт Александр Блок, имение которого, с прекрасной библиотекой, также было разгромлено в это время. – Потому, что там насиловали и пороли девок; не у того барина, так у соседа. Почему валят столетние парки? – Потому, что сто лет под их развесистыми липами и кленами господа показывали свою власть: тыкали в нос нищему – мошной, а дураку – образованностью.
Все так. Я знаю, что говорю. Конем этого не объедешь. Замалчивать этого нет возможности; а все, однако, замалчивают… Но ведь за прошлое – отвечаем мы? Мы – звенья единой цепи. Или на нас не лежат грехи отцов?» (...)
13 сентября тамбовские эсеры, преобладавшие в местных Советах рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, выпустили от имени исполкомов губернских Советов, прокурора и губернского комиссара Временного правительства «Распоряжение № 3». Осуждая погромы как «безумное преступление» и «бессовестный грабеж», они призвали все волостные земельные и продовольственные комитеты немедленно «взять в свое ведение» частновладельческие земли и имения и, «соблюдая спокойствие, ждать Учредительного собрания».
Но в этом официальном документе крестьяне усмотрели лишь то, что им хотелось видеть. Как писала «Козловская газета», – «мужик… понял распоряжение № 3 как распоряжение о “черном переделе”». И они тут же приступили к делу: помещики и управляющие, как правило, изгонялись. Земля и имущество тщательно описывались, а нередко и сразу же распределялись. Преимущество предоставлялось семьям солдат и бед
"Попытка разговаривать с деревней языком силы, а главное – затяжка решения вопроса о земле, привели, как и следовало ожидать, к достаточно «свирепому крестьянскому восстанию». (...)
Пензенский крестьянин Бегишев вспоминал: «В сентябре все поехали громить Логвина (его громили еще в 1905 году). К имению и от него тянулась вереница упряжек, сотни мужиков и баб стали угонять и увозить скот, хлеб и пр. Вытребованный Земской управой отряд пытался отбить кое-что из захваченного, но баб и мужиков собралось к волости около 500 человек, и отряд разъехался». А крестьянин Гапоненко из Таврической губернии рассказывал: «Крестьяне стали громить экономии, разгонять заведывающих, забирать хлеб из амбаров, рабочий скот, мертвый инвентарь… Даже ставни с окон, двери с построек, полы из комнат и крыши цинковые срывались и забирались».
Вся большая пресса вновь, как и весной 1917 года, писала о сожженных дворцах, библиотеках и коллекциях картин, о вырубке старинных парков, садов и ставила все это в один ряд с уголовщиной и общим разгулом преступности в стране. (...)
Подмосковный крестьянин Кузьмичев объяснял: «Помещик был наш, мы ему работали, и достояние, бывшее у него, нам одним должно достаться». Когда-то барин говорил своим крепостным: «Вы – мои, и все ваше – мое». Вот теперь мужики и откликнулись: «Барин наш, и все добро наше».
«Почему гадят в любезных сердцу барских усадьбах? – спрашивал поэт Александр Блок, имение которого, с прекрасной библиотекой, также было разгромлено в это время. – Потому, что там насиловали и пороли девок; не у того барина, так у соседа. Почему валят столетние парки? – Потому, что сто лет под их развесистыми липами и кленами господа показывали свою власть: тыкали в нос нищему – мошной, а дураку – образованностью.
Все так. Я знаю, что говорю. Конем этого не объедешь. Замалчивать этого нет возможности; а все, однако, замалчивают… Но ведь за прошлое – отвечаем мы? Мы – звенья единой цепи. Или на нас не лежат грехи отцов?» (...)
13 сентября тамбовские эсеры, преобладавшие в местных Советах рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, выпустили от имени исполкомов губернских Советов, прокурора и губернского комиссара Временного правительства «Распоряжение № 3». Осуждая погромы как «безумное преступление» и «бессовестный грабеж», они призвали все волостные земельные и продовольственные комитеты немедленно «взять в свое ведение» частновладельческие земли и имения и, «соблюдая спокойствие, ждать Учредительного собрания».
Но в этом официальном документе крестьяне усмотрели лишь то, что им хотелось видеть. Как писала «Козловская газета», – «мужик… понял распоряжение № 3 как распоряжение о “черном переделе”». И они тут же приступили к делу: помещики и управляющие, как правило, изгонялись. Земля и имущество тщательно описывались, а нередко и сразу же распределялись. Преимущество предоставлялось семьям солдат и бед
VK
Скучная История
"ЧЕРНЫЙ ПЕРЕДЕЛ": «БАРИН НАШ, И ВСЕ ДОБРО НАШЕ».
"Попытка разговаривать с деревней языком силы, а главное – затяжка решения вопроса о земле, привели, как и следовало ожидать, к достаточно «свирепому крестьянскому восстанию». (...)
Пензенский крестьянин…
"Попытка разговаривать с деревней языком силы, а главное – затяжка решения вопроса о земле, привели, как и следовало ожидать, к достаточно «свирепому крестьянскому восстанию». (...)
Пензенский крестьянин…
няков. Погромы усадеб сошли на нет, ибо «свое» мужики уже не портили и не уничтожали. Мало того, перепуганные помещики начали массовый вывоз зерна на железнодорожные станции для продажи государству в порядке выполнения хлебной разверстки. Иными словами, как только речь действительно зашла о переходе земли к крестьянам, жажда мести и свирепые бунты затихали."
Цитата: В. Т. Логинов "Ленин в 1917 г. На грани возможного", 2016 г.
#революция | #Гражданская_война | #мемуары | #Блок | #Логинов |
Цитата: В. Т. Логинов "Ленин в 1917 г. На грани возможного", 2016 г.
#революция | #Гражданская_война | #мемуары | #Блок | #Логинов |
✏️ Скучная История: 📚Грибан И. В. "ПАКТ МОЛОТОВА - РИББЕНТРОПА В СОВРЕМЕННОМ МЕДИАПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ" // Политическая лингвистика. 2018. №1.
"Контент-анализ публикаций на новостных сайтах позволяет выявить удивительную статистику. Согласно запросу «пакт Молотова-Риббентропа» в сервисе «Яндекс.Новости», это словосочетание упоминается в 4041 статье, 12 244 сообщениях, 696 интервью, проиндексированных в системе «Яндекс». Изучение материалов, посвященных в той или иной степени советско-германскому договору о ненападении от 23 августа 1939 г., дает возможность сделать ряд выводов.
Во-первых, в большинстве случаев в публикациях имеет место терминологическая путаница. Зачастую используется собирательный термин «пакт Молотова — Риббентропа», хотя вообще официально документа с таким названием никогда не существовало. Очень часто в статьях (особенно украинских авторов) сам договор и секретный протокол к нему идентифицируются. При таком подходе негативная оценка протокола распространяется на весь пакет советско-германских договоренностей [Капто 2011: 11]. Нередко используется формулировка «секретные протоколы», однако что именно имеется в виду под этим словосочетанием, авторы предпочитают не писать.
Во-вторых, многие российские авторы продолжают отрицать сам факт существования секретного протокола, рассматривая его как фальсификацию и инструмент информационной войны [Валентинов 2017]. (...)
В-третьих, внимание общественности к советско-германским отношениям 1939— 1941 гг. активизируется, как правило, накануне юбилейных дат. 2009 г. — 70-летие подписания пакта Молотова — Риббентропа и начала Второй мировой войны, 2015 г. — год 70-летия Победы, 2016 г. — 75-летие начала Великой Отечественной войны и т. д. Юбилейные даты не только стимулируют исследовательскую активность, но и становятся своеобразным вызовом как для историков, так и для политиков из-за обострения на межгосударственном уровне конфликта «национальных историографий». Уже не сами исторические события, а их интерпретация становится предметом острых не столько исторических, сколько общественно-политических дискуссий. (...)
В 2009 г. юбилейные события выявили необходимость внести определенность в вопрос об официальном восприятии руководством России советско-германских договоренностей 1939—1941 гг. В Гданьске на открытии официальной церемонии, посвященной 70-й годовщине начала Второй мировой войны, премьер-министр РФ В. Путин отметил, что «все предпринимавшиеся с 1934 года по 1939 год попытки умиротворить нацистов, заключая с ними различного рода соглашения и пакты, были с моральной точки зрения — неприемлемы, а с практической, политической точки зрения — бессмысленными, вредными и опасными.
Именно совокупность этих действий привела к этой трагедии, к началу Второй мировой войны… Конечно, нужно признать эти ошибки. Наша страна сделала это. Госдума Российской Федерации, парламент страны осудил пакт Молотова — Риббентропа. Мы вправе ожидать то
"Контент-анализ публикаций на новостных сайтах позволяет выявить удивительную статистику. Согласно запросу «пакт Молотова-Риббентропа» в сервисе «Яндекс.Новости», это словосочетание упоминается в 4041 статье, 12 244 сообщениях, 696 интервью, проиндексированных в системе «Яндекс». Изучение материалов, посвященных в той или иной степени советско-германскому договору о ненападении от 23 августа 1939 г., дает возможность сделать ряд выводов.
Во-первых, в большинстве случаев в публикациях имеет место терминологическая путаница. Зачастую используется собирательный термин «пакт Молотова — Риббентропа», хотя вообще официально документа с таким названием никогда не существовало. Очень часто в статьях (особенно украинских авторов) сам договор и секретный протокол к нему идентифицируются. При таком подходе негативная оценка протокола распространяется на весь пакет советско-германских договоренностей [Капто 2011: 11]. Нередко используется формулировка «секретные протоколы», однако что именно имеется в виду под этим словосочетанием, авторы предпочитают не писать.
Во-вторых, многие российские авторы продолжают отрицать сам факт существования секретного протокола, рассматривая его как фальсификацию и инструмент информационной войны [Валентинов 2017]. (...)
В-третьих, внимание общественности к советско-германским отношениям 1939— 1941 гг. активизируется, как правило, накануне юбилейных дат. 2009 г. — 70-летие подписания пакта Молотова — Риббентропа и начала Второй мировой войны, 2015 г. — год 70-летия Победы, 2016 г. — 75-летие начала Великой Отечественной войны и т. д. Юбилейные даты не только стимулируют исследовательскую активность, но и становятся своеобразным вызовом как для историков, так и для политиков из-за обострения на межгосударственном уровне конфликта «национальных историографий». Уже не сами исторические события, а их интерпретация становится предметом острых не столько исторических, сколько общественно-политических дискуссий. (...)
В 2009 г. юбилейные события выявили необходимость внести определенность в вопрос об официальном восприятии руководством России советско-германских договоренностей 1939—1941 гг. В Гданьске на открытии официальной церемонии, посвященной 70-й годовщине начала Второй мировой войны, премьер-министр РФ В. Путин отметил, что «все предпринимавшиеся с 1934 года по 1939 год попытки умиротворить нацистов, заключая с ними различного рода соглашения и пакты, были с моральной точки зрения — неприемлемы, а с практической, политической точки зрения — бессмысленными, вредными и опасными.
Именно совокупность этих действий привела к этой трагедии, к началу Второй мировой войны… Конечно, нужно признать эти ошибки. Наша страна сделала это. Госдума Российской Федерации, парламент страны осудил пакт Молотова — Риббентропа. Мы вправе ожидать то
VK
Скучная История
📚Грибан И. В. "ПАКТ МОЛОТОВА - РИББЕНТРОПА В СОВРЕМЕННОМ МЕДИАПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ" // Политическая лингвистика. 2018. №1.
"Контент-анализ публикаций на новостных сайтах позволяет выявить удивительную статистику. Согласно запросу «пакт Молотова-Риббентропа»…
"Контент-анализ публикаций на новостных сайтах позволяет выявить удивительную статистику. Согласно запросу «пакт Молотова-Риббентропа»…
го, чтобы и в других странах, которые пошли на сделку с нацистами, это тоже было сделано. И не на уровне заявлений политических лидеров, а на уровне политических решений» [Выступление 2009].
Выступление в Гданьске в немецкой прессе назвали «трюком на канате», поскольку «каждое его слово имело значение не только в Москве» [Eine schmerzhafte Wunde 2009]. (...)
В-четвертых, пакт Молотова — Риббентропа очень часто используется как имя нарицательное, контекст употребления которого не всегда имеет непосредственное отношение к событиям 1939—1941 гг. Так, в 2005 г. политики и журналисты проводили исторические аналогии между пактом Молотова — Риббентропа и договоренностями России и Германии в рамках «энергетических дебатов» о проекте «Северный поток»: «Польша особенно чувствительна к любым "коридорам“ и соглашениям, которые реализуются „через голову“… Это традиция пакта Молотова — Риббентропа… Мы не хотим, чтобы это повторялось» [Miodek 2009: 297]. (...)
Знаковым и скорее политическим, чем историографическим, событием стал выход совместного российско-германского учебника по истории: 10 марта 2015 г. в Берлине, а два месяца спустя, 20 мая 2015 г., в Москве состоялась презентация пособия с символичным названием «Россия — Германия: вехи совместной истории в коллективной памяти. ХХ век» (...) По признанию авторов, одним из самых дискуссионных в процессе подготовки пособия был период 1939—1941 гг. — кануна и начального этапа Второй мировой войны. К спорным вехам совместной истории, ставшим своеобразным «местом памяти» в истории России и Германии, в первую очередь относится советско-германский договор о ненападении от 23 августа 1939 г., которому посвящена отдельная глава пособия. (...)
Версия германских историков изложена профессором истории Констанцского университета Б. Пиетров-Эннкер [Pietrow-Ennker 2014: 121—131], российская интерпретация событий 1939—1941 гг. представлена статьей А. О. Чубарьяна [Tschubarjan 2014: 131—141].
В ряде моментов авторы солидарны. Так, и немецкий, и российский историки считают, что советско-германский договор о ненападении стал одним из самых значимых документов в предыстории Второй мировой войны. Оба автора подчеркивают, что со стороны А. Гитлера сближение было временным шагом, что он никогда не отказывался от своей внешнеполитической программы, целью которой было завоевание жизненного пространства на Востоке, и что уже летом 1940 г. Гитлер изменил свое отношение к союзнику, начав активную подготовку к войне с СССР. Главное, в чем расходятся мнения германского и российского историков, — в оценке роли пакта о ненападении в последующих событиях. Если Б. Пиетров-Эннкер подчеркивает, что «договор дал нацистской Германии необходимую политическую и военную свободу действий, для того, чтобы 1 сентября 1939 г. напасть на Польшу и развязать мировую войну» [Pietrow-Ennker 2014: 121], то А. О. Чубарьян обращает внимание на тот факт, что «решение о нападении на Польшу было принято задолго до подписания пакта, и в Берлине лишь шли
Выступление в Гданьске в немецкой прессе назвали «трюком на канате», поскольку «каждое его слово имело значение не только в Москве» [Eine schmerzhafte Wunde 2009]. (...)
В-четвертых, пакт Молотова — Риббентропа очень часто используется как имя нарицательное, контекст употребления которого не всегда имеет непосредственное отношение к событиям 1939—1941 гг. Так, в 2005 г. политики и журналисты проводили исторические аналогии между пактом Молотова — Риббентропа и договоренностями России и Германии в рамках «энергетических дебатов» о проекте «Северный поток»: «Польша особенно чувствительна к любым "коридорам“ и соглашениям, которые реализуются „через голову“… Это традиция пакта Молотова — Риббентропа… Мы не хотим, чтобы это повторялось» [Miodek 2009: 297]. (...)
Знаковым и скорее политическим, чем историографическим, событием стал выход совместного российско-германского учебника по истории: 10 марта 2015 г. в Берлине, а два месяца спустя, 20 мая 2015 г., в Москве состоялась презентация пособия с символичным названием «Россия — Германия: вехи совместной истории в коллективной памяти. ХХ век» (...) По признанию авторов, одним из самых дискуссионных в процессе подготовки пособия был период 1939—1941 гг. — кануна и начального этапа Второй мировой войны. К спорным вехам совместной истории, ставшим своеобразным «местом памяти» в истории России и Германии, в первую очередь относится советско-германский договор о ненападении от 23 августа 1939 г., которому посвящена отдельная глава пособия. (...)
Версия германских историков изложена профессором истории Констанцского университета Б. Пиетров-Эннкер [Pietrow-Ennker 2014: 121—131], российская интерпретация событий 1939—1941 гг. представлена статьей А. О. Чубарьяна [Tschubarjan 2014: 131—141].
В ряде моментов авторы солидарны. Так, и немецкий, и российский историки считают, что советско-германский договор о ненападении стал одним из самых значимых документов в предыстории Второй мировой войны. Оба автора подчеркивают, что со стороны А. Гитлера сближение было временным шагом, что он никогда не отказывался от своей внешнеполитической программы, целью которой было завоевание жизненного пространства на Востоке, и что уже летом 1940 г. Гитлер изменил свое отношение к союзнику, начав активную подготовку к войне с СССР. Главное, в чем расходятся мнения германского и российского историков, — в оценке роли пакта о ненападении в последующих событиях. Если Б. Пиетров-Эннкер подчеркивает, что «договор дал нацистской Германии необходимую политическую и военную свободу действий, для того, чтобы 1 сентября 1939 г. напасть на Польшу и развязать мировую войну» [Pietrow-Ennker 2014: 121], то А. О. Чубарьян обращает внимание на тот факт, что «решение о нападении на Польшу было принято задолго до подписания пакта, и в Берлине лишь шли
дискуссии о сроках начала операции» [Tschubarjan 2014: 140]. По мнению российского автора, представляющего официальную российскую точку зрения, ключевым событием в происхождении Второй мировой войны стал не пакт Молотова — Риббентропа, а Мюнхенское соглашение."
#статьи | #право | #ВМВ | #СССР | #Германия | #Новейшее_время | #Молотов | #Риббентроп | #Грибан |
#статьи | #право | #ВМВ | #СССР | #Германия | #Новейшее_время | #Молотов | #Риббентроп | #Грибан |
✏️ Скучная История: ВЫСШАЯ МЕРА НАКАЗАНИЯ
"Нет для японца более жестокой кары, чем оказаться выброшенным из общины в чужой мир, простирающийся за ее границами, в страшный мир, куда вышвыриваются хлам, грязь и недуги. К высшей мере наказания — изгнанию из общины — приговаривали раньше и приговаривают теперь только за самое тяжкое в глазах общинников преступление. Это не хулиганство, не воровство и даже не поджог, а поступок, который лидеры общины могут выдать за измену ей, за попрание ее интересов.
В концерне "Мацусита дэнки" рабочего уволили за распространение в цехе газеты коммунистов "Акахата". Рабочий обратился в суд. Если бы дело об антиконституционном произволе руководства концерна не привлекло внимания широкой демократической общественности, суд, скорей всего, удовлетворился бы доводом ответчика, что рабочий действовал во вред общине, противопоставил себя ей, и отверг бы иск. Но в защиту рабочего выступили Компартия, профсоюзы. По решению суда концерн восстановил рабочего на работе, но подверг его типично общинному наказанию. Оно оказалось страшней, чем любое иное.
У входа на завод, подле проходной, построили домик — однокомнатную будку. Строптивому рабочему было сказано, что отныне его производственное задание — находиться в будке весь рабочий день и… ничего не делать. В комнате имелся только стул, на котором обязали сидеть рабочего. Зарплату он получал исправно, наравне с членами его бывшей бригады. Через месяц рабочего отправили в больницу с нервным расстройством.
— Концерн подверг рабочего двойной пытке, — объяснил мне японский специалист по менеджменту. — Прежде всего, он обрек рабочего на мучение бездельем. Но самым тяжким стало для него насильственное отчуждение от группы, частью которой он себя считал. — Специалист-менеджер задумался, подбирая иллюстрацию, способную помочь мне, иностранцу, глубже понять иезуитское изуверство концерна, и сказал: — В европейских языках в слове "я" заключен смысл: "индивидуум", "личность". В японском языке слово "дзибун" — эквивалент европейского "я" — означает "моя доля", "моя часть". Японец рассматривает себя частью какой-либо общности. Концерн лишил рабочего возможности считать себя такой частью, по существу отнял у него "я", причем сделал это всенародно, вызвав у рабочего психический шок. (...)
Стремясь укрепить свои позиции, обеспечить возрастание прибылей, японские предприниматели сделали ставку на культурно-исторический феномен нации — на общинное сознание, формирующее примитивный коллективизм. Разумеется, общинное сознание не в состоянии преодолеть антагонизм между трудом и капиталом. Но в специфических японских условиях общинное сознание в большей мере соответствует потребностям капитала в самовозрастании, чем взращенный буржуазным строем индивидуализм. Здесь-то и кроется одна из причин, почему весы, фиксирующие степень неравномерности капиталистического развития, и клонятся сейчас в пользу Японии. (...)
В разговорах о своих фирма
"Нет для японца более жестокой кары, чем оказаться выброшенным из общины в чужой мир, простирающийся за ее границами, в страшный мир, куда вышвыриваются хлам, грязь и недуги. К высшей мере наказания — изгнанию из общины — приговаривали раньше и приговаривают теперь только за самое тяжкое в глазах общинников преступление. Это не хулиганство, не воровство и даже не поджог, а поступок, который лидеры общины могут выдать за измену ей, за попрание ее интересов.
В концерне "Мацусита дэнки" рабочего уволили за распространение в цехе газеты коммунистов "Акахата". Рабочий обратился в суд. Если бы дело об антиконституционном произволе руководства концерна не привлекло внимания широкой демократической общественности, суд, скорей всего, удовлетворился бы доводом ответчика, что рабочий действовал во вред общине, противопоставил себя ей, и отверг бы иск. Но в защиту рабочего выступили Компартия, профсоюзы. По решению суда концерн восстановил рабочего на работе, но подверг его типично общинному наказанию. Оно оказалось страшней, чем любое иное.
У входа на завод, подле проходной, построили домик — однокомнатную будку. Строптивому рабочему было сказано, что отныне его производственное задание — находиться в будке весь рабочий день и… ничего не делать. В комнате имелся только стул, на котором обязали сидеть рабочего. Зарплату он получал исправно, наравне с членами его бывшей бригады. Через месяц рабочего отправили в больницу с нервным расстройством.
— Концерн подверг рабочего двойной пытке, — объяснил мне японский специалист по менеджменту. — Прежде всего, он обрек рабочего на мучение бездельем. Но самым тяжким стало для него насильственное отчуждение от группы, частью которой он себя считал. — Специалист-менеджер задумался, подбирая иллюстрацию, способную помочь мне, иностранцу, глубже понять иезуитское изуверство концерна, и сказал: — В европейских языках в слове "я" заключен смысл: "индивидуум", "личность". В японском языке слово "дзибун" — эквивалент европейского "я" — означает "моя доля", "моя часть". Японец рассматривает себя частью какой-либо общности. Концерн лишил рабочего возможности считать себя такой частью, по существу отнял у него "я", причем сделал это всенародно, вызвав у рабочего психический шок. (...)
Стремясь укрепить свои позиции, обеспечить возрастание прибылей, японские предприниматели сделали ставку на культурно-исторический феномен нации — на общинное сознание, формирующее примитивный коллективизм. Разумеется, общинное сознание не в состоянии преодолеть антагонизм между трудом и капиталом. Но в специфических японских условиях общинное сознание в большей мере соответствует потребностям капитала в самовозрастании, чем взращенный буржуазным строем индивидуализм. Здесь-то и кроется одна из причин, почему весы, фиксирующие степень неравномерности капиталистического развития, и клонятся сейчас в пользу Японии. (...)
В разговорах о своих фирма
VK
Скучная История
ВЫСШАЯ МЕРА НАКАЗАНИЯ
"Нет для японца более жестокой кары, чем оказаться выброшенным из общины в чужой мир, простирающийся за ее границами, в страшный мир, куда вышвыриваются хлам, грязь и недуги. К высшей мере наказания — изгнанию из общины — приговаривали…
"Нет для японца более жестокой кары, чем оказаться выброшенным из общины в чужой мир, простирающийся за ее границами, в страшный мир, куда вышвыриваются хлам, грязь и недуги. К высшей мере наказания — изгнанию из общины — приговаривали…
х, учреждениях, организациях японцы употребляют обычно слово "ути". Прямое значение этого слова — "дом", "семья".
— Можно отказаться от прежних взглядов, развестись и жениться снова, можно взять новые фамилию и имя, недопустимо лишь одно — изменить фирме, — услышал я от сотрудника концерна "Мацусита дэнки", ведавшего кадрами.
Высказывание кадровика — образное изложение сути пожизненного найма, одного из элементов японской организации труда. Основываясь на сказанном, заманчиво сделать такой вывод: связь "до гробовой доски" нанимателя и нанимаемого — плод общинности, пронизывающей сознание, жизнь и поведение японцев. Однако пожизненный найм возник не благодаря общинной философии. Она лишь помогает обосновывать его необходимость. (...)
Капиталисты начали с улучшения условий труда и быта рабочих, не без оснований полагая, что расходы на это окупятся сторицей — повышением производительности труда и, следовательно, увеличением прибыли. Со временем неадекватность "отеческой заботы" предпринимателей степени эксплуатации рабочих должна была сделаться очевидной, и потому вслед за мерами экономическими последовали меры идеологические, призванные оправдать корыстные действия предпринимателей. Пожизненный найм был объявлен концентрированным выражением "японского духа", что является синонимом духа общинного и, значит делом чуть ли не богоугодным. Пожизненный найм, позволяя предпринимателю-"отцу" в рамках фирмы-"семьи" вить веревки из рабочих-"детей", не обременял в конце XIX — начале XX века капиталистов особо длительной заботой о каждом "ребенке" — средняя продолжительность жизни японского мужчины составляла тогда 44 года. (...)
Для Соединенных Штатов Америки разгром японского милитаризма означал, что Япония повержена как враг военный. Но это отнюдь не исключало того, что потенциально она может стать врагом торговым. И чтобы не позволить Японии быстро восстановить индустриальную мощь, генерал Макартур, наряду с другими мерами, предусмотрел возрождение на японских предприятиях системы пожизненного найма. При этом Макартур следовал советам американских экономистов, которые сказали ему так: "Подобная форма найма — исторический анахронизм, нелепый в условиях индустриализирующегося общества и вредный с точки зрения динамичности производства". Я процитировал строки из доклада группы американских экспертов, побывавших в Японии в первый послевоенный год. Эксперты не ошибались, если исходить из концепций американского менеджмента. Но эксперты не учли способности японских предпринимателей поставить себе на службу общинное сознание.
Японский деловой мир безропотно подчинился приказу оккупационных властей, и сейчас Акио Морита, основатель фирмы "Сони" и председатель ее правления, на беспрестанно задаваемый ему американскими журналистами вопрос, почему продуктивность труда растет в Японии быстрее, чем в США, неизменно отвечает: "К счастью, у нас действует система пожизненного найма, которую по иронии судьбы нам навязали Соединенные Штаты в период оккупации". И кажды
— Можно отказаться от прежних взглядов, развестись и жениться снова, можно взять новые фамилию и имя, недопустимо лишь одно — изменить фирме, — услышал я от сотрудника концерна "Мацусита дэнки", ведавшего кадрами.
Высказывание кадровика — образное изложение сути пожизненного найма, одного из элементов японской организации труда. Основываясь на сказанном, заманчиво сделать такой вывод: связь "до гробовой доски" нанимателя и нанимаемого — плод общинности, пронизывающей сознание, жизнь и поведение японцев. Однако пожизненный найм возник не благодаря общинной философии. Она лишь помогает обосновывать его необходимость. (...)
Капиталисты начали с улучшения условий труда и быта рабочих, не без оснований полагая, что расходы на это окупятся сторицей — повышением производительности труда и, следовательно, увеличением прибыли. Со временем неадекватность "отеческой заботы" предпринимателей степени эксплуатации рабочих должна была сделаться очевидной, и потому вслед за мерами экономическими последовали меры идеологические, призванные оправдать корыстные действия предпринимателей. Пожизненный найм был объявлен концентрированным выражением "японского духа", что является синонимом духа общинного и, значит делом чуть ли не богоугодным. Пожизненный найм, позволяя предпринимателю-"отцу" в рамках фирмы-"семьи" вить веревки из рабочих-"детей", не обременял в конце XIX — начале XX века капиталистов особо длительной заботой о каждом "ребенке" — средняя продолжительность жизни японского мужчины составляла тогда 44 года. (...)
Для Соединенных Штатов Америки разгром японского милитаризма означал, что Япония повержена как враг военный. Но это отнюдь не исключало того, что потенциально она может стать врагом торговым. И чтобы не позволить Японии быстро восстановить индустриальную мощь, генерал Макартур, наряду с другими мерами, предусмотрел возрождение на японских предприятиях системы пожизненного найма. При этом Макартур следовал советам американских экономистов, которые сказали ему так: "Подобная форма найма — исторический анахронизм, нелепый в условиях индустриализирующегося общества и вредный с точки зрения динамичности производства". Я процитировал строки из доклада группы американских экспертов, побывавших в Японии в первый послевоенный год. Эксперты не ошибались, если исходить из концепций американского менеджмента. Но эксперты не учли способности японских предпринимателей поставить себе на службу общинное сознание.
Японский деловой мир безропотно подчинился приказу оккупационных властей, и сейчас Акио Морита, основатель фирмы "Сони" и председатель ее правления, на беспрестанно задаваемый ему американскими журналистами вопрос, почему продуктивность труда растет в Японии быстрее, чем в США, неизменно отвечает: "К счастью, у нас действует система пожизненного найма, которую по иронии судьбы нам навязали Соединенные Штаты в период оккупации". И кажды
й раз в голосе Мориты звучит, по замечанию журналистов, изрядное злорадство. (...)
Японские газеты поведали историю, которую можно было бы отнести к жанру юмористического рассказа, если бы она не приключилась на самом деле. Одна японская фирма построила в США завод. Туда приехал японский директор. В понедельник утром он вышел на работу и отправился в сборочный цех. К своему ужасу, он увидел, что треть рабочих находится в состоянии, какое в Японии называют "блюз по понедельникам". Эти люди еще не протрезвели после воскресных застолий, либо уже успели опохмелиться. Директор-японец был близок к обмороку. Прерывающимся голосом он обратился к рабочему: "Как вы могли это допустить? Фирма никак не ожидала такого от вас!" Американец снял перчатки, бросил их на конвейер, вышел из цеха, с силой хлопнув дверью. Он не слышал, как за его спиной директор-японец упал с инфарктом."
Цитата: В. Я. Цветов "Пятнадцатый камень сада Рёандзи", 1986 г.
#социология | #экономика | #Япония | #Цветов |
Японские газеты поведали историю, которую можно было бы отнести к жанру юмористического рассказа, если бы она не приключилась на самом деле. Одна японская фирма построила в США завод. Туда приехал японский директор. В понедельник утром он вышел на работу и отправился в сборочный цех. К своему ужасу, он увидел, что треть рабочих находится в состоянии, какое в Японии называют "блюз по понедельникам". Эти люди еще не протрезвели после воскресных застолий, либо уже успели опохмелиться. Директор-японец был близок к обмороку. Прерывающимся голосом он обратился к рабочему: "Как вы могли это допустить? Фирма никак не ожидала такого от вас!" Американец снял перчатки, бросил их на конвейер, вышел из цеха, с силой хлопнув дверью. Он не слышал, как за его спиной директор-японец упал с инфарктом."
Цитата: В. Я. Цветов "Пятнадцатый камень сада Рёандзи", 1986 г.
#социология | #экономика | #Япония | #Цветов |
✏️ Скучная История: ХАННА АРЕНДТ И ПРЕМИЯ ХАННЫ АРЕНДТ
Артём Кирпиченок : "То что Машу Гессен из-за ее критической позиции относительно СВО... т.е. простите "Операции против ХАМАС в Газе" лишили премии Ханны Арендт дико смешно, учитывая позицию самой немецкой философки (?) относительно Израиля, который та мягко скажем не переваривала. Да и сама Арендт для сионистской тусовки считалась исключительно нерукопожатной и чуть ли не мамой "израилефобии" (ну хорошо что не антисемитизма).
Живя в США, Арендт именовала компанию Менахема Бегина (политических предшественников нынешнего "Ликуда") не иначе как фашистами, а первого президента Израиля Вейцмана - "лакеем британского империализма". Про ревизионистов она писала так: "Сегодня они говорят о свободе, демократии и антиимпериализме, тогда как до недавнего времени они открыто проповедовали доктрину фашистского государства... Это безошибочный признак фашистской партии, для которой терроризм (как против евреев, так и против арабов и британцев) и ложь являются средствами, а целью является ”государство вождистского типа".
Довольно точно, даже пророчески, Арендт предсказала и перспективы Израиля:
"[Израиль] выродиться в одно из тех маленьких воинственных племен, о возможностях и значении которых, история подробно информировала нас со времен Спарты. Их отношения с мировым еврейством станут проблематичными, поскольку их интересы защиты в любой момент могут столкнуться с интересами других стран, где проживало большое количество евреев. Палестинское еврейство в конечном итоге отделилось бы от большей части мирового еврейства и в своей изоляции превратилось бы в совершенно новый народ".
Посетив Иерусалим во время процесса над Эйхманом Ханна Ардент оставила не только свое знаменитое эссе, но и личные заметки, в которой она писала об Эрец-Исраэль вполне в духе основателя сионизма Теодора Герцеля. Иерусалим ей показался таким же грязным и неприятным как Стамбул. Арендт писала, что от взгляда на израильских полицейских у нее "бежали мурашки по коже", они "выглядели как арабы и говорили на иврите". Она отмечала "восточную мафию" у зала суда, ортодоксальных евреев "которые делают здесь жизнь невозможной для всех разумных людей" и отталкивающих эмигрантов из Восточной Европы. Тут надо отметить, типичное для немецких евреев от Герцеля до Ури Авнери призрение к "остюден", евреям из Польши и России, которых собственного говоря они и хотели отправить куда подальше от цивилизации, на Ближний Восток.
А где евреям было еще хорошо? Вот что писала главная обличительница "тоталитаризма":
"Советские евреи были “первыми евреями в мире, которые были юридически и социально "эмансипированы", то есть признаны и освобождены как национальность. ”Конституция Советского Союза, приравнивает антисемитизм к нападению на одну из национальностей СССР и преследует его и наказывает как преступление против общества, подобное воровст
Артём Кирпиченок : "То что Машу Гессен из-за ее критической позиции относительно СВО... т.е. простите "Операции против ХАМАС в Газе" лишили премии Ханны Арендт дико смешно, учитывая позицию самой немецкой философки (?) относительно Израиля, который та мягко скажем не переваривала. Да и сама Арендт для сионистской тусовки считалась исключительно нерукопожатной и чуть ли не мамой "израилефобии" (ну хорошо что не антисемитизма).
Живя в США, Арендт именовала компанию Менахема Бегина (политических предшественников нынешнего "Ликуда") не иначе как фашистами, а первого президента Израиля Вейцмана - "лакеем британского империализма". Про ревизионистов она писала так: "Сегодня они говорят о свободе, демократии и антиимпериализме, тогда как до недавнего времени они открыто проповедовали доктрину фашистского государства... Это безошибочный признак фашистской партии, для которой терроризм (как против евреев, так и против арабов и британцев) и ложь являются средствами, а целью является ”государство вождистского типа".
Довольно точно, даже пророчески, Арендт предсказала и перспективы Израиля:
"[Израиль] выродиться в одно из тех маленьких воинственных племен, о возможностях и значении которых, история подробно информировала нас со времен Спарты. Их отношения с мировым еврейством станут проблематичными, поскольку их интересы защиты в любой момент могут столкнуться с интересами других стран, где проживало большое количество евреев. Палестинское еврейство в конечном итоге отделилось бы от большей части мирового еврейства и в своей изоляции превратилось бы в совершенно новый народ".
Посетив Иерусалим во время процесса над Эйхманом Ханна Ардент оставила не только свое знаменитое эссе, но и личные заметки, в которой она писала об Эрец-Исраэль вполне в духе основателя сионизма Теодора Герцеля. Иерусалим ей показался таким же грязным и неприятным как Стамбул. Арендт писала, что от взгляда на израильских полицейских у нее "бежали мурашки по коже", они "выглядели как арабы и говорили на иврите". Она отмечала "восточную мафию" у зала суда, ортодоксальных евреев "которые делают здесь жизнь невозможной для всех разумных людей" и отталкивающих эмигрантов из Восточной Европы. Тут надо отметить, типичное для немецких евреев от Герцеля до Ури Авнери призрение к "остюден", евреям из Польши и России, которых собственного говоря они и хотели отправить куда подальше от цивилизации, на Ближний Восток.
А где евреям было еще хорошо? Вот что писала главная обличительница "тоталитаризма":
"Советские евреи были “первыми евреями в мире, которые были юридически и социально "эмансипированы", то есть признаны и освобождены как национальность. ”Конституция Советского Союза, приравнивает антисемитизм к нападению на одну из национальностей СССР и преследует его и наказывает как преступление против общества, подобное воровст
VK
Скучная История
ХАННА АРЕНДТ И ПРЕМИЯ ХАННЫ АРЕНДТ
Артём Кирпиченок : "То что Машу Гессен из-за ее критической позиции относительно СВО... т.е. простите "Операции против ХАМАС в Газе" лишили премии Ханны Арендт дико смешно, учитывая позицию самой немецкой философки (?)…
Артём Кирпиченок : "То что Машу Гессен из-за ее критической позиции относительно СВО... т.е. простите "Операции против ХАМАС в Газе" лишили премии Ханны Арендт дико смешно, учитывая позицию самой немецкой философки (?)…
ву или убийству. [Это представляет собой] национальное освобождение российских евреев — потому что они первые евреи, получившие эмансипацию как национальность, а не как личности, первые, кому не пришлось платить за свои гражданские права отказом от своего статуса нации”.
Так что похоже, что не то что Маша Гессен, но и Ханна Арендт вполне заслужила лишение премии Ханны Арендт".
#Новейшее_время | #Израиль | #нацизм | #Арендт | #Кирпиченок |
Так что похоже, что не то что Маша Гессен, но и Ханна Арендт вполне заслужила лишение премии Ханны Арендт".
#Новейшее_время | #Израиль | #нацизм | #Арендт | #Кирпиченок |
✏️ Скучная История: ТОНКИЙ БОЛЬШЕВИСТСКИЙ ЮМОР
Авторская подпись Бухарина: «Меч разящий пролетарской диктатуры, или Дзержинчик на страже революции». 30 июня 1925 г.
Сверху надпись рукой Дзержинского: «Надо сбоку нарисовать Бухарина, Калинина и Сокольникова с напильниками, подтачивающими "меч"».
#на_полях | #СССР | #Бухарин | #Дзержинский |
Авторская подпись Бухарина: «Меч разящий пролетарской диктатуры, или Дзержинчик на страже революции». 30 июня 1925 г.
Сверху надпись рукой Дзержинского: «Надо сбоку нарисовать Бухарина, Калинина и Сокольникова с напильниками, подтачивающими "меч"».
#на_полях | #СССР | #Бухарин | #Дзержинский |