​​​​14 февраля уехала в типографию моя новая книга, сборник эссе «Ночная смена». Это было в прошлой жизни. Потом на Киев, Харьков, Мариуполь полетели бомбы, и стало как-то совершенно не до книг. Обычно посты о выходе новой книжки для автора – большая радость. Ты долго подбираешь слова, хочешь немного рассказать и о текстах, и об обложке, и о процессе написания. Еще месяц назад я написал черновик поста, который собирался опубликовать сегодня, объявить, что у меня вот такая радость – книга вышла. Теперь тот пост кажется неуместным – во всяком случае, неуместным кажется его ироничный, радостный тон. Не хочется делать вид, что ничего не произошло. Потому что это не так. Произошло самое худшее из всего, что только можно представить. И в данной ситуации в целом не очень понятно, как писать в соцсетях посты вроде этого, никак не связанные с войной (да и связанные тоже непонятно как писать – это теперь статья).
Поэтому просто информирую вас, дорогие мои читатели: на днях в издательстве «Альпина.Проза» выйдет моя книга, называется «Ночная смена», я очень ей горжусь и очень люблю собранные в ней тексты.

Оформить предзаказ на бумажную можно на сайте Альпины: https://alpinabook.ru/catalog/book-nochnaya-smena/

А электронную уже можно предзаказать на Литресе: https://www.litres.ru/aleksey-polyarinov/nochnaya-smena/

Вот и всё, Стивен Кинг приостановил деятельность на территории Российской Федерации. На прощание он оставил нам «Билли Саммерса», один из лучших своих романов. В одной из последних глав, к слову, он упоминает «Норд-Ост», посвящая ему, кажется, больше строк, чем вся русскоязычная проза за двадцать лет.

«В две тысячи втором году русские закачали газ на основе карфентанила в здание театра, где сорок чеченских боевиков три дня удерживали в заложниках около семисот человек. Идея заключалась в том, чтобы все отключились. Так и произошло: газ подействовал, но оказался слишком сильным. Около сотни заложников уснули и больше не проснулись. Вряд ли Путин убивался по этому поводу».

Also, this. Хороший был роман, последний его хороший роман - надо бы перечесть.

"Старик уже успел собрать вокруг себя нескольких бомжеватых слушателей.

— Мужики, — говорил он тонким и полным изумления голосом, — вы не поверите никогда! Беру я сейчас пол-литра в овощном у Курского, да? Стою в кассу. И знаете, кто в магазин входит? Чубайс! Мать твою… На нем пальтишко такое серое, шарфик мохеровый и кепка, а охраны — никакой. Только правый карман оттопыривается, как будто ствол там. Подошел к консервному отделу, взял трехлитровую банку болгарских маринованных помидоров — зеленые такие, знаете, да? И сунул в сетку. Я на него гляжу, рот открыл — а он заметил, подмигнул и на улицу. Я к окну. А там машина черная с мигалкой, тоже типа подмигивает… Он в нее прыг! И уехал. Вот ведь бывает, мать твою…

Татарский прокашлялся, и старик перевел на него взгляд.

— Народная воля, — сказал Татарский и, не удержавшись, подмигнул".

Вьетнамская война привела к небывалому росту антивоенных настроений среди американских солдат; большинство из них поплатилось за свои взгляды, полвека спустя ясно, что они были правы.

Цитата — из книги Говарда Зинна «Народная история США». Это не учебник, но в некоторых американских школах её изучают в дополнение к учебнику. В ней рассказывается об открытии европейцами Америки с точки зрения племени араваков, о Конституции — с точки зрения рабов, о войнах — с точки зрения дезертиров, и так далее. Книга постоянно переиздаётся с 1980 года, общий тираж перевалил за 2 миллиона экземпляров. Такие пособия, выступающие не заменой, но важным контрапунктом к государственному историческому нарративу, необходимы любой стране.

Сто лет назад художники-сюрреалисты Андре Бретон, Марсель Дюшан, Жак Превер и Ив Танги придумали игру «Изысканный труп» — что-то вроде буриме, когда участники по очереди писали на листе бумаги слова, не зная, что написали другие. В результате получались причудливые предложения, одно из которых и дало игре название: "Le cadavre exquis boira le vin nouveau" («Изысканный труп будет пить молодое вино»).

«Пить молодое вино» — первый за долгие годы сингл великой группы Bauhaus.

– Дорогой Владимир. – Гарин качнулся на титановых ногах. – Наши пациенты, некоторые из которых являются и вашими друзьями, жалуются на громкую музыку ночью.

– Это не я.

– Мы просим вас слушать музыку днём и желательно не после ланча, когда все отдыхают.

– Это не я. – Владимир спрыгнул с тренажёра, обтёрся полотенцем и подставил Гарину ягодицы.

Платон Ильич пустил в них по синей молнии.

Пациент принял их беззвучно.

– А я ещё раз настоятельно попросил бы вас не кидаться камнями в моего кота, – вытянул губу Штерн.

– Это не я, – шмыгнул носом Владимир и с полотенцем в руке потрусил на ягодицах в ванную.

– Стабилен! – бросил Гарин Маше, направляясь к выходу.

– Ждём вас на завтрак! – крикнула Пак.

– Это не я! – долетело из ванной, и зашипел душ.

Владимир Сорокин. «Доктор Гарин»

Совет: если вы обнаруживаете, что по какому-то вопросу вы занимаете ту же сторону, что и Путин, то это отличный повод подумать ещё разок, точно ли вы на стороне добра.

Даже Роулинг от такого офигела

Статуя Данте Алигьери в Киеве, обложенная для защиты мешками с песком (фотограф Вадим Гирда, AP)

— Чем же всё это окончится? — Будет апрель.
— Будет апрель, вы уверены? — Да, я уверен.
Я уже слышал, и слух этот мною проверен,
будто бы в роще сегодня звенела свирель.

— Что же из этого следует? — Следует жить,
шить сарафаны и лёгкие платья из ситца.
— Вы полагаете, всё это будет носиться?
— Я полагаю, что всё это следует шить.

«Сожжения книг, растлевающих немецкую молодежь, организовывались нацистским Немецким студенческим союзом и гитлерюгендом с марта 1933 года в рамках «Акции по устранению негерманского духа». Самое масштабное сожжение книг было проведено 10 апреля 1933 года в Берлине на Опернплац. Было сожжено 25 000 томов. Писатель Оскар Мария Граф, чьи книги не только не были сожжены, но даже попали в список рекомендованной нацистами литературы, обратился с открытым письмом к нацистским властям Германии: «Я не заслужил такого бесчестья! Всей своей жизнью и всеми своими сочинениями я приобрел право требовать, чтобы мои книги были преданы чистому пламени костра, а не попали в кровавые руки и испорченные мозги коричневой банды убийц». После чего его книги попали в список сжигаемых, а сам он эмигрировал».

(Из примечаний к книге Себастьяна Хафнера «История одного немца»)

Тоже только что дочитал эту книгу; что ж, не соврали, очень своевременное произведение. Не только пугающее, но и обнадёживающее: Хафнер после издания «Истории одного немца» прожил ещё 60 лет, увидев и падение Гитлера, и падение Берлинской стены.

Читаю "Историю одного немца" - это немного беллетризированная автобиография, описывающая очень короткий период из жизни автора - в основном, 1933 год, когда к власти пришел Гитлер. То есть, про то, как жил обыкновенный человек в Германии во время войны там ничего нет. Книга замечательно ясно написана и хорошо переведена, а лучше всего в ней - выбранный автором угол зрения. Он не раскрывает сути исторических процессов, не исследует глубины, а просто пишет - ну вот было вот так и так, видел то и это, в газетах писали и мы читали. Видел, как тьма смыкается, ничего не мог сделать в большом мире, противостоял как частное лицо. Книгу автор писал уже в Великобритании, где успел посидеть под арестом как подданный враждебной страны.

Там особой жести или самобичевания нет, поэтому очень стоит прочитать. Автор коленкой на читательское горло не становится, и так все ясно.

https://ru.bookmate.com/books/UEgBjIV0

У любого хорошего писателя есть две мечты. Первая — он получит Нобелевскую премию. Вторая — о нем напишет Поляринов.

Этот отзыв на новый сборник Поляринова я написал ещё в прошлой жизни — а вышла книга уже в этой. Это снова триста страниц точных, глубоких и остроумных эссе о литературе. К двум из них (про Макдону и Митчелла) я приложил свою редакторскую лапу, и без всякой позы скажу, что работа с Поляриновым — всегда очень особенный для меня опыт: все эти перебрасывания комментариями в гуглдоках, споры, поиск лучших формулировок и радость от того, что получившийся текст находит читателей.

В общем, если вы любите «Почти два килограмма слов», то это то же, только ещё лучше. Читайте и слушайте.

Ещё радость: в «Альпине нон-фикшн» выходит двухтомник статей @polka_academy, 824 страницы отличных статей о русской классике

Крис Рок, оказывается, получил леща от Уилла Смита не за шутку: просто сработало старое проклятие, запрещающее произносить в здании театра имя Макбета

Сегодня я узнал, как выглядел в молодости Марк Твен

Весеннего non/fiction не будет: часть запланированных мероприятий переносятся на «Красную Площадь» (3-6 июня), всё остальное — с 1 по 5 декабря.

Весенняя ярмарка non/fiction в Гостином дворе не состоится. Причины, похоже, экономические. За последние пару недель многие участники ярмарки отказались от стендов или значительно сократили их площадь, Сейчас проведение ярмарки обошлось бы организаторам в минус.

Очень жаль. Я уверен, что именно сейчас non/fiction очень нужна. Люди нуждаются в положительных эмоциях и той уникальной атмосфере, что всегда была на Нонфике.
Читатели были бы, отбились бы и расходы издательств.
Мы готовились к ярмарке очень серьезно. Большое количество важных новинок выйдет у нас в конце апреля. Ярмарка и «списки» их бы хорошо подсветили бы. Теперь же все будет труднее.

Оргкомитет ярмарки объявляет, что часть запланированных мероприятий будет проведено в рамках книжного фестиваля "Красная площадь" в начале июня, а полноценная non/fiction№24 пройдет 1-5 декабря.

Пока некоторые жалуются на «отмену русской культуры» на Западе (разумеется, по большей части начисто вымышленную), в России за чтение стихов Некрасова задержали Любовь Сумм, переводчицу Кармен Марии Мачадо, Салмана Рушди, Энн Тайлер и Карла Сагана.

Александр Архангельский цитирует протокол задержания:

«Сумм Любовь Борисовна демонстрировала средство наглядной агитации, [содержащее] строки из стихотворения Н.А. Некрасова «Внимая ужасам войны», написанного автором в последние годы Крымской войны под впечатлением от «Севастопольских рассказов» Л.Н.Толстого. Указанные произведения содержат идеологию свержения власти, критику правящего режима за оправдание насилия…».