Ничья земля
Как и во дворах жилых домов, на улицах Хартума ничего нет. В Судане существуют закрытые пространства, в которых есть жизнь - дома, кафе, мечети, магазинчики с прилегающими к ним небольшими территориями. И есть пространства «ничейные» - все остальное.
Люди стараются облагораживать закрытые пространства настолько, насколько позволяют бюджет и собственная эстетическая культура. Внутри все красиво и чисто. Вход на прилегающих территориях выложен плиткой, стоят горшки с цветами, посажено дерево или даже несколько.
Но вот границы закрытых пространств заканчиваются и все благоустройство вдруг резко обрывается. Начинается ничья земля, на которой даже может не быть пешеходных дорог и тротуаров - вместо них песок утрамбованный лежит. И рядом, кое-где, мусор - или в мешках, или в кучах на пустырях. В бедных странах тоже нет тротуаров и валяется мусор, но от Судана, все-таки, ожидаешь чего-то другого.
Возле дорог ливневки встречаются очень редко, поэтому во время сезона дождей все заливается водой, появляются огромные лужи и улицы становятся непроходимыми.
Снаружи нет жизни, нет ярких цветов. Все кажется тусклым и однообразным - жилые массивы, дворы, улицы. Возможно, на фотографиях это не очень видно, но в жизни, уверяю, все выглядит и ощущается именно так. Даже наружная реклама кажется почти лишенной красок. Наверное, маркетологи специально поработали над тем, чтобы корректно «вписать» рекламу в страну строгих исламских порядков.
Вечером с улиц уходят последние оставшиеся цвета. В стране проблемы с электроэнергией и в темное время суток они освещаются слабо, становятся мрачными.
Как и во дворах жилых домов, на улицах Хартума ничего нет. В Судане существуют закрытые пространства, в которых есть жизнь - дома, кафе, мечети, магазинчики с прилегающими к ним небольшими территориями. И есть пространства «ничейные» - все остальное.
Люди стараются облагораживать закрытые пространства настолько, насколько позволяют бюджет и собственная эстетическая культура. Внутри все красиво и чисто. Вход на прилегающих территориях выложен плиткой, стоят горшки с цветами, посажено дерево или даже несколько.
Но вот границы закрытых пространств заканчиваются и все благоустройство вдруг резко обрывается. Начинается ничья земля, на которой даже может не быть пешеходных дорог и тротуаров - вместо них песок утрамбованный лежит. И рядом, кое-где, мусор - или в мешках, или в кучах на пустырях. В бедных странах тоже нет тротуаров и валяется мусор, но от Судана, все-таки, ожидаешь чего-то другого.
Возле дорог ливневки встречаются очень редко, поэтому во время сезона дождей все заливается водой, появляются огромные лужи и улицы становятся непроходимыми.
Снаружи нет жизни, нет ярких цветов. Все кажется тусклым и однообразным - жилые массивы, дворы, улицы. Возможно, на фотографиях это не очень видно, но в жизни, уверяю, все выглядит и ощущается именно так. Даже наружная реклама кажется почти лишенной красок. Наверное, маркетологи специально поработали над тем, чтобы корректно «вписать» рекламу в страну строгих исламских порядков.
Вечером с улиц уходят последние оставшиеся цвета. В стране проблемы с электроэнергией и в темное время суток они освещаются слабо, становятся мрачными.
Многоэтажки
Хотя большинство жилых домов в Хартуме малоэтажные, встречаются в городе и здания большего размера. Ничего примечательного в них нет, обычные коробки. Внешне некоторые из зданий похожи на многоэтажные дома в соседнем Египте, в Каире. Но хартумское жилье по-проще каирского будет, без души.
Как и везде в Хартуме, снаружи таких домов нет ни травы, ни дворов, ни даже (во многих случаях) мощеных дорог. Ну нет здесь потребностей в таких излишествах. Имеет значение только то, что внутри, в закрытых пространствах. А что там снаружи - вообще без разницы, хоть трава не расти. В буквальном смысле.
Вечером и ночью кажется, что эти дома безлюдны - в окнах редко можно увидеть свет. Это обманчивое впечатление - на самом деле они битком набиты людьми. Человеческой жизни просто снаружи не видно - из-за очень высокой температуры на улице, песка и песчаных бурь, суданцы занавешивают окна плотными темными шторами. Сами окна тоже делают небольшими, похожими на бойницы в замках. Но эти меры помогают не всегда, песок и пылища все равно каким-то образом попадают в квартиры. И даже в воде какой-то мутный осадок остается.
Окна всегда закрыты и занавешены. Люди не выглядывают наружу, чтобы просмотреть, а что там во дворе. Действительно, что? Такой же дом? Недострой? Пустырь? Лужи? Песок? Ничего снаружи нет. А раз нет, то и смотреть туда незачем. Все, что нужно, только внутри.
Хотя большинство жилых домов в Хартуме малоэтажные, встречаются в городе и здания большего размера. Ничего примечательного в них нет, обычные коробки. Внешне некоторые из зданий похожи на многоэтажные дома в соседнем Египте, в Каире. Но хартумское жилье по-проще каирского будет, без души.
Как и везде в Хартуме, снаружи таких домов нет ни травы, ни дворов, ни даже (во многих случаях) мощеных дорог. Ну нет здесь потребностей в таких излишествах. Имеет значение только то, что внутри, в закрытых пространствах. А что там снаружи - вообще без разницы, хоть трава не расти. В буквальном смысле.
Вечером и ночью кажется, что эти дома безлюдны - в окнах редко можно увидеть свет. Это обманчивое впечатление - на самом деле они битком набиты людьми. Человеческой жизни просто снаружи не видно - из-за очень высокой температуры на улице, песка и песчаных бурь, суданцы занавешивают окна плотными темными шторами. Сами окна тоже делают небольшими, похожими на бойницы в замках. Но эти меры помогают не всегда, песок и пылища все равно каким-то образом попадают в квартиры. И даже в воде какой-то мутный осадок остается.
Окна всегда закрыты и занавешены. Люди не выглядывают наружу, чтобы просмотреть, а что там во дворе. Действительно, что? Такой же дом? Недострой? Пустырь? Лужи? Песок? Ничего снаружи нет. А раз нет, то и смотреть туда незачем. Все, что нужно, только внутри.
Умри ты сегодня
В 1799 г. правитель Дарфурского султаната Адб-аль-Рахман поздравил Наполеона Бонапарта с разгромом мамлюкского Египта. Французский генерал в ответ попросил султана отправить ему в следующем караване 2000 сильных черных воинов-рабов в возрасте до 16 лет . Дошел ли невольничий караван до Наполеона мне неизвестно, но сама практика торговли неграми в Судане, видимо, весьма древняя.
Судан - это давнее место столкновения двух миров с разными языками, культурой, климатом, религией, расово-этническим составом. Север против Юга. Арабы против негроидных нилотских народов. Пустыня против тропиков. Арабская культура против африканской. Ислам против анимизма и христианства.
Крупнейшими этносами нилотов юга являются нуэр и динка (на фотографии). Это люди с необычными антропометрическими параметрами, сильно отличающиеся не только от суданских арабов, но и от других негроидов - очень высокий рост, худощавое телосложение, вытянутые конечности, черная как уголь кожа. Одни из самых высоких людей планеты, настоящие гиганты с ростом под два метра. Необычна не только их внешность, но и верования, хозяйство, быт и скотоводческая культура с особым, мистическим, отношением к быкам. Британские миссионеры предпринимали активные попытки по христианизации нилотов, но многие из них по-прежнему придерживаются традиционных верований. Этим людям сложно найти себе место за пределами родного ареала - нилоты сталкиваются с неприязнью в соседних Эфиопии и Уганде и считаются диковатым народом. Неизбежен был и конфликт с суданскими арабами, ставший настоящей религиозно-расовой войной на уничтожение.
Формальным поводом к двум гражданским войнам в Судане (1955-1972 г. и 1983-2005 г.) являлись попытки исламизации южных нилотских, анимистско-христианских регионов страны со стороны арабов-мусульман севера. Но настоящие причины гораздо глубже. Это не столько религиозная война, сколько война разных культур, рас, миров. Не просто война с Другим, а война с Чужим, настоящим злом, которому нет места в этом мире. Примечательно, что среди нилотов юга были не только анимисты и христиане, но и мусульмане. Однако с ними поступили по-простому - путем «выписывания» из религии. В 1992 г. исламские богословы Судана приняли фетву, в которой признали нилотов-мусульман апостатами, т.е. вероотступниками.
Гражданские войны со стороны обоих участников конфликта сопровождались всем, чем только можно - голодомором, захватом людей в рабство (трудовое и сексуальное), использованием детей-солдат, опустошением населенных пунктов, террором против гражданского населения. Этнические столкновения происходили и между нилотам - нуэр и динка.
Вторая гражданская война в Судане закончилась в 2005 г. В 2011 г. Южный Судан провозгласил независимость и почти сразу, в лучших африканских традициях, погрузился в свою гражданскую войну - между нуэр и динка. И судя по поступающей оттуда информации, в Южном Судане до сих пор творится просто лютая дичь, аж слов нет. Зато теперь независимость есть.
В 1799 г. правитель Дарфурского султаната Адб-аль-Рахман поздравил Наполеона Бонапарта с разгромом мамлюкского Египта. Французский генерал в ответ попросил султана отправить ему в следующем караване 2000 сильных черных воинов-рабов в возрасте до 16 лет . Дошел ли невольничий караван до Наполеона мне неизвестно, но сама практика торговли неграми в Судане, видимо, весьма древняя.
Судан - это давнее место столкновения двух миров с разными языками, культурой, климатом, религией, расово-этническим составом. Север против Юга. Арабы против негроидных нилотских народов. Пустыня против тропиков. Арабская культура против африканской. Ислам против анимизма и христианства.
Крупнейшими этносами нилотов юга являются нуэр и динка (на фотографии). Это люди с необычными антропометрическими параметрами, сильно отличающиеся не только от суданских арабов, но и от других негроидов - очень высокий рост, худощавое телосложение, вытянутые конечности, черная как уголь кожа. Одни из самых высоких людей планеты, настоящие гиганты с ростом под два метра. Необычна не только их внешность, но и верования, хозяйство, быт и скотоводческая культура с особым, мистическим, отношением к быкам. Британские миссионеры предпринимали активные попытки по христианизации нилотов, но многие из них по-прежнему придерживаются традиционных верований. Этим людям сложно найти себе место за пределами родного ареала - нилоты сталкиваются с неприязнью в соседних Эфиопии и Уганде и считаются диковатым народом. Неизбежен был и конфликт с суданскими арабами, ставший настоящей религиозно-расовой войной на уничтожение.
Формальным поводом к двум гражданским войнам в Судане (1955-1972 г. и 1983-2005 г.) являлись попытки исламизации южных нилотских, анимистско-христианских регионов страны со стороны арабов-мусульман севера. Но настоящие причины гораздо глубже. Это не столько религиозная война, сколько война разных культур, рас, миров. Не просто война с Другим, а война с Чужим, настоящим злом, которому нет места в этом мире. Примечательно, что среди нилотов юга были не только анимисты и христиане, но и мусульмане. Однако с ними поступили по-простому - путем «выписывания» из религии. В 1992 г. исламские богословы Судана приняли фетву, в которой признали нилотов-мусульман апостатами, т.е. вероотступниками.
Гражданские войны со стороны обоих участников конфликта сопровождались всем, чем только можно - голодомором, захватом людей в рабство (трудовое и сексуальное), использованием детей-солдат, опустошением населенных пунктов, террором против гражданского населения. Этнические столкновения происходили и между нилотам - нуэр и динка.
Вторая гражданская война в Судане закончилась в 2005 г. В 2011 г. Южный Судан провозгласил независимость и почти сразу, в лучших африканских традициях, погрузился в свою гражданскую войну - между нуэр и динка. И судя по поступающей оттуда информации, в Южном Судане до сих пор творится просто лютая дичь, аж слов нет. Зато теперь независимость есть.
