Бемырзэ Зураб

Хыджей

Дыгъэ гъуэжьыр, фыз ябгэу,
Махуэ къэскlэ йокlыж.
Си уэрэдыр сlырехри
Псалъэмакъ къызетыж.
Псы ежэххэр къоувыlэр,
Гъащlэр и пlэм йожыхь,
Щlым урокlуэри, уи lэр
Щхьэмыж хъуам толъэщlыхь.
Гум и лъахъэр зэпечри
Адыгэшу щlопхъуэж.
Искlута си гупсысэм
Изу уи цlэр къохъуэж.
Бжьыхьэ пшагъуэ гъуэлъахэм
Зыхедзэжыр хыджейм.
Си щхьэгъубжэр хосыкlыр
Жеижа уи дунейм.

Бемырзэ Зураб

Жыlэт

Дыгъэр
Махъшэ щхьэзакъуэу
Уэгу пшахъуэщlым къинащ,
Гугъэм
Иlэр зы лъагъуэщ,
Ар - уи деж накlуэращ.

Гъащlэм
Си нэр тозашэ,
Псэр гупсысэм текlуащ.
Усэм
Псалъэр я пашэу
Хьэж тхылъымпlэм къыщащl.

Жыlэт,
Хьэршым имыхуэу
Сыт дунейм къылъыхъуар?
Къамэм
Си lэр схуэмыкlуэу
Шыкlэпшынэм щlепхъуар.

Махуэм
Махуэ и гъусэщ,
Жэщым - жэщыр дэщlыгъущ.
Жыгхэм
Поху мыlэрысэр,
Бжьыхьэм хуэкlуэурэ лъыхъу.

Мащlэр
Куэдым ебэкlри
Къылъысам хэуэкъуащ.
Гъащlэр
Си бжэм къыблэкlри
Си гум къытеуlуащ.

ЗУРАБ БЕМУРЗОВ

ЯБЛОКО

Когда звучат твои глаза я тишину уже не слышу -
Лишь капли неба, что с утра росой стекаются на крышу,
Прокладывая русло дня по жестяным хребтам аула.
Я слышу лишь твои глаза, которые заря смахнула
С ресниц проснувшихся лесов, качающих ветра вполсилы,
И каплю мысли с бороды застывшей у воды кобылы.

Когда звучат твои глаза в природе что-то замолкает
Не навсегда - пока звезда пройдет от края и до края.
Земля и свет рисуют день, цвета и холст немногословны.
И в тысячах твоих имён все совпадения условны.

Рисую яблоко в тени и небо с солнечной тропою.
Спускаются с листвы лучи к твоим глазам, как к водопою;
На цвет, на свет и на поклон идут не смешиваясь краски.
Художник. Яблоко. Глаза. Так начинаются все сказки.

ЗУРАБ БЕМУРЗОВ

СЕТЬ

На выстрел далеко от солнца,
на шаг от сердца до серпа
твоя судьба заходит в гости
и знает кто я для тебя
между распятием и Богом,
между азаном и молвой,
между живым и мертвым слогом,
молитвами за упокой,
между инфарктом и уколом,
и тем, что, Господи прости,
после нашествия монголов
осталось на земле спасти.

В моей войне клинок и слово
ржавеют, не успев остыть,
и небо с запахом плодовым
над нами очень хочет жить
в краю, где в газырях не порох-
зола лежит из очага,
где на прозрачных мониторах
мир строит замки из песка,
где между нервом и обрывом
никто не хочет умереть,
никто не хочет быть счастливым
не написав об этом в сеть.

БЕМЫРЗЭ ЗУРАБ

ГУ БЖЬЭМАТЭ

Си гур бжьэматэщи, уи бжьэдзэр пщэдджыжьым жьыуэ йолъэтыкl.
Си гур бжьэматэщи, дзажэпкъым фомыл быдапlэ къыдащlыкl.
Сэнжакъхэр жьыбгъэм яфыщlауэ, уи бжьэпщыр зекlуэхэм къокlыж,
Жэщ къэс, си лъынтхуэр и lуданэу, бжьэ гуащэм ахэр хедыкlыж.
Я уэркъ дзэ фlыцlэхэм яхъумэу, фохьэкlуэ lувхэр матэм дэлъщ,
Бжьэпхъуантэзехьэр гъумэтlымэу, гухэлъ нэпсейхэм я жэщгъуэлъщ.
Фожыг салъкъыну кърахьэлlэм бжьэбын нэкlутlэхэр хошхыкl,
Уи мэ щымыууэ къахуекlуалlэр быдапlэ lуфэхэм щаукl.

Уэ пщlэрэ, гъащlэм цlэуэ иlэр? Удзымэ сабэ зэдэхъейм
И сапэ къэскlэ, хьэдзэ къэскlэ зэрахьэ цlэ зырыз уней.
Ауэ абы я хьэрш архъуанэм джэрэзу щlы хъурей лъэтам
Зы закъуэщ цlэуэ кърахьэлlэр бжьэматэ си гум дащlыхьам.
Зы закъуэщ бжьэпщыр дзажэ lупэм къеплъыхыу жиlэр жэщ щыхъуам,
Дзэбын шуудзэр къекlуэлlэжу, зы махуэ зауэр щиухам,
Я зауэлl хахуэ хэкlуэдахэм щыхужаlэжкlэ щэлэуат,
Алыхьым зэреджам и ужькlэ, уэ щхьэхуэу цlэ уней къыуат.

ЗУРАБ БЕМУРЗОВ

УТРЕННЯЯ МОЛИТВА

Мысли - початками. Сердце чуть бьётся.
Над горизонтом - мельница солнца.
Светлое что-то падает в реку.
Прыгают в пропасть тени с разбега.
Буквы в Коране шепчутся с Богом.
Вечер под небом рожает всполохи.
В крошеве слов появляются лица.
Я в твоём сердце - поздняя птица.
Ты мастеришь из годов переправу.
Волчью приправу кладешь волкодаву.
И говоришь. В горизонт опадает
Крылья сложившая черная стая.
Тени разбиты в утренней битве.
Я говорю тебя миру молитвой.

ЗУРАБ БЕМУРЗОВ

ГОРОД

Бог смотрел на меня, но твоими глазами.
Я под солнцем садился у двух валунов,
Завязав свои жилы и вены узлами,
Отпустив в свое сердце вечерний улов.

Я садился смотреть, как торопится время
Твои щеки засеять на будущий день;
И со сворой теней свое древнее племя
Добивать мое солнце пошлет сюзерен.

Бог услышал меня, но твоими ушами,
Оглянувшись в тот день не на слово мое -
На мой меч, что запел под чужими клинками,
Что я выживу с той, что на царство придет,

Когда город падёт в день, себя переживший,
Позабывший и век свой, и год, и число.
А я рухнув у стен, к валуну прислонившись,
Не замечу как войско твое подошло.

Бемырзэ Зураб

lуэщхъу

Усцlыхукъым - укъызоцlыхуж...
Зэгуэрэм псэм щlэста и уасэу.
Си жыг къудамэм къыпохуж
Уи мыlэрысэхэр нэlуасэу.
Сыноплъкъым сэ - сызыхоплъэж,
Згъэгъуащэурэ ууей-сысейхэр.
Уи нитl нэхущым хызодзэж
Пщыхьэщхьэм къыхэсша бдзэжьейхэр.

Сыдокlри пщlантlэм, ныкъуэжей
Щхьэгъубжэ lупхъуэм жьыбгъэр йопщэ.
lэнэкlэм къытезна си шей
Ныкъуэфыр уи lупитlым йощэ.
Сэракъым ар. Ныжэбэ сэ
Сыкъехуэхауэ уафэ щlагъым
Симынэlуасэу гур е псэр
Сыдэлъщ lубауэ ди щlыбагъым.

БЕМЫРЗЭ ЗУРАБ

ХЪЫ

Мазэщlэ тхьэгъур жэщым фlэкlуэдауэ,
Жыг щхьэцэхэм хопэщэщыхь.
Сыкъалъхущ, сыпсэури, уэ укъызатауэ,
Сыщымыжейми уи нэхэм сопщlыхь.

Сыщысщ, си нэгур гъэхэм я зэуапlэу.
Къысхуащlыу щхьэщэ махуэхэр къызблокl.
Зэгуэр си lэгум иратхъа псыжапlэ
Лы lуфэ щэхухэм усэхэр къыщокl.

Си лъащlэр хыщ, щхьэщыгумкlэ - архъуанэщ.
Зыгуэр етхьэлэ, малlэ. Сэ сопсэу.
Жэщ къэскlэ къыздэгъусэу дыгъужь анэр
Джатэ къихакlэ нэхум дыщlозэу.

Тхьэм мафlэ ирищlыхьыу нэхущ хьэкум
Дыгъужьхэр си уlэгъэхэм йобзей.
Псыжапlэу иратхъахэмкlэ си lэгум
Уи кхъуафэжьейхэр си гум дросей.

ЗУРАБ БЕМУРЗОВ

Кормилица
/На одноименную картину Хамида Савкуева/

На Родине качаются деревья

И ходит волчье солнце на восток.

Я на земле и под землёй не первый

Кто падал от бессилья вдоль дорог

К Каабе головой и сердцем к дому,

Сжимая верной стали рукоять,

Кому себя другим и по-другому

В могилы и в морщины не ронять.

Кому и завтра оставаться прежним,

Переставляя годы и слова,

И слышать по ночам тяжёлый скрежет,

Когда Земля толкает жернова...

Ты делишься с войной и сыном кровью

И молоком в проржавленном ведре,

Да каждый день твой Бог садится снова

Под выменем кормилицы стареть...

БЕМЫРЗЭ ЗУРАБ

ЛЭЧ

Етхьэлэжыр дунейр мазэм шэ къафlыпыжым.
Уи гум итыр икlут, уи лъэм щlэлъыр къэщтэж,
Щхьэщыуви, щlы куэщl упщlыlуа-зэдэlужым,
Къыбжиlэнум едэlу, узэдэlум хэдэж.

Махуэ блэкlыр хьэблэгущ, жэщ къихьэнур гудзакъэщ,
Куэзырыдзхэм я щlыб былымыщхьэ къыдоплъ.
Пlалъэ, кlыуэ ешар, фlащlыкlыжыр и дакъэм,
Уашхыжыну, уи ужь гъэ дзэкъэнухэр йолъ.

Еlи, хэбзэ уафэку ныбэ-джафэ къэхьэлъэр,
Уэр щхьэ ноби къоуш нагъуэрыплъэ псыкъуийр,
Уи нэмэз къытебгъазэхэм зи цlэ хэщхьэлъэр,
Уимыlэж къыщыпщыхъум лъы пщтар зыгъэдийр.

Пщlэрэ, пэжщ - мы дунейм цlыхум куэдщ фlэкlуэдынур,
Гущэ гъурым къебакъуэу и мащэм иплъэху...
Ауэ сэ уэ уи плъыфэм и закъуэщ слъагъунур
Уи гуапагъым и лэчымкlэ си нэхэр блэху.

01.08.2022.

ЗУРАБ БЕМУРЗОВ

ПАДАЛЬЩИК-ВЕК

Я боюсь высоты и чего-то ещё,
Падать в пропасть во сне, умерев просыпаться;
И признаться, однажды, что все хорошо
Богу или его папарацци;

Я боюсь что-то значимое забыть
Для чего появился на этой планете;
Днём обычным и ветреным просто простыть;
Словно связки порвать свои нервы. На свете

Миллиарды причин воспитать в себе страх,
Триллионы - загнить в наркоте и запое,
Слыть слезливым поэтом, соленый вкус драк
Словно бык променяв на печаль о забое.

Кружит падальщик-век. Век людских катастроф.
Век, который мы в пропасть однажды столкнули.
Я боюсь умереть от кишечных расстройств,
Не ощерив ребро захлебнувшейся пуле.

Зураб Бемурзов

День

Вершины хребтов плывут над туманом,
Как древний табун кабардинских коней.
Под вечным и синим небесным экраном
Играют осколки теней и камней.

Спускается день спотыкаясь в ущелье,
Играет гармонь про любовь и весну.
Давно мы с тобой под туманом не пели
Черкесские песни про жизнь и войну,

Про камни, которые нас не запомнят,
И то, что потом не забудет про нас.
Про память, в которую предков хоронят,
И свет, что уже за отцами погас.

Про то, что свинец твою боль не узнает,
Что бог опьянён и вселенной и тлёй,
Про то, что людей на земле убивает,
Родившись однажды с людьми и землей.

Зураб Бемурзов

Оригами

Скучай по моим дорогам,
Любимым тобой и Богом.
Проложенным вдоль Каабы,
Земли и небесной хляби,
Теням, что ушли под камни,
Кладбищенских оригами.
Скучай по моим обидам,
Живым и давно зарытым,
Идущим на смерть с улыбкой,
Уснувшим с бедой в обнимку,
Берущим и подающим,
Ведомым и их ведущим,
Оплаканным и забытым,
Голодным и вечно сытым,
И шрамам тоски безвестной
На теле черкесской песни.
Скучай по следам Тотраша,
По всем, кто не станет старше,
Кто тьму подбирал за плугом
С обрубками Сосруко.
Со всем, что с людьми и Богом
Ты видела за порогом.

Зураб Бемурзов
ВАРЕВО

Вечер солнце в варево уронит,
доброй ночи пожелает мать;
я открою окна в телефоне
и не буду больше погибать
по-убыхски страшно, безоглядно,
как за мать погибнуть может сын,
пока мертвых день умножит кратно
и останусь с Родиной один
на земле, завещанной мне богом,
где моё – лишь под ногами пядь,
да, и право сыну на пороге
лёгкой смерти в битве пожелать.

Вечер солнце в варево уронит,
доброй ночи пожелает мать;
я открою окна в телефоне -
про далеких предков почитать:
Все живое выживший владыка
соберет под тень своих знамен;
«Смерть слепая, -говорят убыхи,-
и не видит рабский твой поклон».