Асфальт

Британская концепция 20-40-40 и проблемы Джулио Дуэ

Вот уже пару недель как все обсуждают новую доктрину ВС Британии «20-40-40». Она представляет собой радикальную трансформацию концепции ведения сухопутной войны, направленную на сокращение потерь войск. Отныне ключевым элементом будет интеграция БПЛА в военную систему Великобритании. «20-40-40» означает: - 20% сил - бронетехника (танки, бронетранспортеры, САУ) на наиболее удалённом расстоянии от фронта; - перед ними 40% сил - одноразовые БПЛА ("камикадзе") для быстрых и точечных атак; - последние 40% сил - разведывательные и ударные БПЛА, обеспечивающие информационное превосходство и высокоточное поражение целей. Из чего многие коллеги сделали вывод об отходе от массированных бронетанковых соединений (что, скорее, верно) и смерти танков (что, скорее, неверно). И о том, что в будущем эффективность вооружённых сил стран будет оцениваться по их способности эффективно применять разного рода БПЛА.

Ближайшая тут аналогия – доктрина Дуэ. Был такой итальянский генерал, который в межвоенный период (1920-е) сформулировал концепцию, что авиация станет главным видом вооружённых сил, заменив собой армию и флот. Как рассуждал Дуэ? Массовые бомбардировки тыла парализуют экономику и волю к сопротивлению. Обороняться от авиации невозможно — ПВО слишком слаба. Побеждает тот, кто быстрее и мощнее построит флот стратегических бомбардировщиков. Концепция рухнула, толком не начавшись, как только возникли более-менее нормальные истребители и зенитки.

Ставка на дроны как на доминирующий инструмент войны игнорирует принцип «меча и щита» — на каждое новое оружие почти всегда возникает контртехнология. Уже сейчас активно разрабатываются лазерные и микроволновые системы ПВО (например, британский проект Dragonfire), рои дронов-перехватчиков, роботизированные «кинетические» системы ПВО, способные массово сбивать БПЛА.

«Воздушная орда роботов» система БПЛА требует спутниковой навигации, ИИ-технологий, вычислительной инфраструктуры. Парадокс, но армия дронов критически уязвима, например, при сдвиге погодных условий (например, сильные дожди, туман, холод). Или исчерпании поставок компонентов и аккумуляторов. И вообще, зависит от закладок, которые в микросхемы внедрил Китай.

Кроме того, танки, особенно в обороне и в городском бою, всё ещё играют критическую роль — особенно при правильной поддержке БПЛА и пехоты. В 1930-х были похожие «преждевременные похороны» артиллерии на фоне подъёма танков — но она вернулась мощнее, чем прежде.

Доктрина «20-40-40» — это временная модель, заточенная под текущую фазу технологического цикла, а не универсальный рецепт будущего. Она логична в условиях временного превосходства беспилотных систем, но стратегически уязвима, если появятся дешёвые и массовые способы борьбы с дронами.

Таким образом, это не конец танков, а лишь попытка временно компенсировать дефицит живой силы и политическую непопулярность потерь. Как и большинство доктрин последних лет, она отражает не универсальную истину, а текущее удобное политическое и технологическое окно возможностей. Британия не может конкурировать с США, Китаем и даже Францией по количеству танков или масштабам традиционной армии. Ставка на БПЛА и автономные системы — это попытка компенсировать стратегический отрыв через технологическую асимметрию, своего рода доктрина «бедного гегемона»: быть актуальным на войне без мобилизации и без массовой промышленности. Британия уже практически исчерпала людской резерв, пригодный для призыва в случае серьёзной войны.

Односторонняя ставка на «будущее» часто ведёт к коллапсу на «настоящем» поле боя. Германия породила огромное число новинок, от «Фау» до всяких «Зильберфогель» и «Роткепхен», но потерпела поражение (условно) от Т-34.

Ещё раз: ставка на БПЛА эффективна только в сценарии, где враг не обладает средствами их дешёвого и массового подавления. Но если Россия или Китай создаёт системы рой-ловушек или массовое микроволновое ПВО, то британская армия становится голой и слепой.

96 views16:38