А откуда столько возмущений по поводу этой громогласной речи главного лидера главной коммунистической партии России? Иван Ильин был последовательным и безоговорочным антикоммунистом, из всей русской религиозной философии начала ХХ века трудно вспомнить более бескомпромиссного антикоммунистического мыслителя, чем Иван Ильин. Поэтому ни один коммунист не может не быть против Ильина. Коммунист против Ильина – это норма, коммунист не против Ильина – это аномалия.

Просто за все постсоветские годы мы привыкли жить в такой аномийной, игровой, постмодернистской реальности, где что угодно сочетается с чем угодно; где в любые слова и смыслы можно играть, как в мыльные пузырики; где никакие означающие не предполагают никакие означаемые. И поэтому, когда левые вдруг действительно оказываются левыми, а правые вдруг действительно оказываются правыми, мы испытываем когнитивный диссонанс и просим все вернуть обратно, в старый-знакомый-привычный хаос.

Так что главный коммунист России против Ивана Ильина – это не новая нормальность, и не старая нормальность, это просто нормальная нормальность. И когда главный коммунист России обвиняет Ивана Ильина как идеолога “русского фашизма” и “национал-капитализма”, это тоже нормальная нормальность. Ненормальная ненормальность – это когда коммунисты не выступают против Ильина, за что мы все должны терпеть их главное капище на главной площади нашей столицы и не вспоминать их бесчисленные преступления против нашей страны.

В призывах воздержаться от полемики с “красными” и заткнуться в обличении всего коммунистического и советского постоянно всплывает один и тот же аргумент – не стоит сейчас “раскалывать” русских патриотов / русский народ / граждан России и т.п. Потому что сейчас у “нас” есть “общий враг”, хуже которого нет ничего в природе, и вот когда “мы” победим этого врага, вот тогда можно будет начать выяснять отношения друг с другом, да и то нежелательно. Поэтому вместо того, чтобы раскалываться, нужно, наоборот, “всем объединиться”, создать “общую объединяющую идею”, и быть благодарными всем тем “красно-белым” и “красно-коричневым” идеологам, которые хоть как-то сочиняли эту “общую идею”, невзирая на логические противоречия и фактические неувязки.

Однако в этом рассуждении есть три фатальные системные ошибки, извратившие мозги, искалечившие душу и испортившие жизнь очень многим благонамеренным людям.

Во-1х, коммунизм – это не одна из возможных и обсуждаемых версий русской национальной идеологии или вселенской Русской Идеи. Коммунизм – это леворадикальная, утопическая, абсолютно антинациональная политическая идеология, основанная на принципиальном, воинствующем атеизме и воспринимающая любые формы традиционной социальной солидарности (семью, род, государство, религию), как “реакционные” системы в борьбе высших социальных страт над низшими. И только потому, что при реализации своей умозрительной утопии в России коммунистам пришлось идти на существенные компромиссы с реальностью (в чем их открыто обвиняли более последовательные леваки по всему миру!), их партия смогла удержаться у власти целых 70 лет, а для многих поколений советских граждан коммунистические символы, вожди, лозунги, идеологемы и мифологемы стали неотъемлемой составляющей их патриотической идентичности. Поскольку совмещение идеологии коммунизма и русского патриотизма априори предполагает существенное искажение (а точнее, извращение) русской культуры и русской истории в угоду марксистско-ленинским и ленинско-сталинским интерпретациям, то для России коммунизм просто опасен – равно как и для любой страны, и любой нации. И не может быть такой особой исторической или политической ситуации, когда русским патриотам стоило бы замолчать эту тему – тем более в сегодняшнее время, когда СВО на территории бывшей УССР как раз призвана исправить последствия катастрофической национальной политики коммунистической власти. <продолжение следует>

Во-2х, тезис о том, что у "белых" и "красных" есть один-единственный “общий враг”, ради борьбы с которым стоит забыть все внутренние противоречия и перестать обличать коммунизм и коммунистов – антиинтеллектуален по своей сути, требует у всех русских патриотов “отключить голову”, блокировать любые идеологические дискуссии и автоматически записать всех граждан, хотя бы только “задающих вопросы” по этой теме, в разряд “предателей России” и “пособников” этого вселенского врага. То есть фактически установить тоталитарный порядок, аналогичный советскому. При этом этот тезис совершенно не предполагает того временного рубежа, когда именно тот самый “общий враг” наконец-то должен быть повержен, когда именно наступит та самая “абсолютная победа” над этим врагом и - что еще важнее - где гарантии того, что после столь долгожданной победы уже можно будет открыто выражать свою точку зрения относительно коммунизма и коммунистов. Следовательно – никогда, никогда нельзя будет обличать что-либо коммунистическое и советское, потому что “война с общим врагом” никогда не закончится, этот враг вообще “метафизический” и полная победа над ним будет откладываться в вечно неопределенное будущее. Как тот самый коммунизм.

В-3-х, самая главная ошибка – это сверхнаивная уверенность в том, что можно придумать какую-то такую идею или идеологию, которая бы объединила “всех русских”, “всех россиян” или “всех патриотов”. Создание такой всеобъединяющей идеи является совершенно инфантильной утопией по огромному множеству разнородных причин, главная из которых заключается в том, что любой национальный патриотизм (включая русский) в конечном счете основан не на идеи, а на личном чувственном переживании причастности к своей конкретной родине – переживании разной степени интенсивности, от пассивной привязанности до огненной страсти. Поэтому, если образ любимой Родины в субъективном восприятии какого-либо человека, например, неотделим от мрачного зиккурата на Красной площади и однообразных истуканов “вождю мирового пролетариата” по всей стране, то строить общенациональную идею, учитывая этот субъективный образ России, не только нереально, но и вредно. Просто потому, что на субъективном уровне Россия у каждого своя и это вполне естественно.

Следовательно, задача формирования общерусской идеологии должна заключаться не в том, чтобы учесть все субъективные пожелания и примирить все противоречивые влечения, а в том, чтобы подчинить субъективный русский патриотизм объективной, абсолютной истине, чтобы сама Россия стала проводником абсолютной истины. И тогда любая борьба за Россию будет уже борьбой не за наши личные переживания, а за универсальную абсолютную истину – в той мере, в которой ее проводником будет сама Россия. Если мы согласны с тем, что единственно истинным мировоззрением является православное христианство, то нашей стране беспрецедентно повезло, потому что на протяжении тысячи лет Россия развивалась как православная страна, а после падения Византии стала единственным носителем вселенской православной миссии, Катехоном и Третьим Римом, что сделало саму Россию больше, чем просто одной из многих стран на карте мира. Поэтому мы уже имеем тот твердый мировоззренческий фундамент, на основе которого можно заниматься ответственным философско-политическим и идеологическим творчеством, и мы выступаем за Россию не просто потому, что лично, субъективно привязаны к каким-либо ее регионам и образам, а потому что осознаем ее объективную, историческую, культурную, цивилизационную ценность.

Поэтому, например, если какой-то православный патриот не мыслит Россию без мрачного зиккурата на Красной площади, то он должен понимать, что это проблема исключительно его личной психики и он должен не только быть готовым к тому, чтобы однажды этот зиккурат был убран, но и сам призывать нашу власть к этой важнейшей уборке. Или, например, если для такого православного патриота непривычно было бы увидеть на месте кремлевских красных звезд двуглавых орлов, то он также должен понимать, что это проблема исключительно его личной психики и он должны не только быть готовым к тому, что двуглавые орлы могут вернуться на шпили кремлевских башен, но и сам призывать к этому великому возвращению. Таким образом, православное мировоззрение позволяет нам не только изменять наши неправославные убеждения, но и формировать наше мировосприятие, подчиняя наши стихийные хаотичные чувства организованному христианскому сознанию.

Возможно ли на основе православного мировоззрения и проистекающей из него православной идеологии объединить “всех русских” или “всех русских патриотов”? Нет, конечно, но такова специфика не именно православного мировоззрения и именно православной идеологии, а любого мировоззрения и любой идеологии как таковых. Мировоззренческие идеи, убеждения, ценности, смыслы – всегда в большей степени разъединяют людей, чем объединяют, но зато объединяют тех, кто эти идеи принимает. И если мы действительно считаем себя православными христианами, то для нас достаточно того, чтобы именно православные граждане нашей страны нашли между собой и общий язык, и общее понимание своей истории, и общее видение своего будущего, для чего у них есть самое главное – общий мировоззренческий фундамент, изложенный в Священном Писании и Священном Предании.

Со всеми возможными религиозными, философскими, идеологическими и политическими учениями можно и нужно спорить, и не просто спорить, а убеждать их адептов в нашей правоте, в истинности нашей точки зрения. Но для этого мы сами, прежде всего, должны точно знать – в чем именно состоит наша точка зрения, в чем именно заключается наша правота. И вот с этим среди многих формально православных – очень большие проблемы. Потому что само православное христианство многими понимается не как единственно истинное мировоззрение, а как некое этнокультурное мироощущение, с позиции которого вообще невозможно вести никакую полемику, потому что мироощущение – это не позиция. И до тех пор, пока сами православные не будут отдавать себе отчет в своем мировоззрении, пока у них не будет цельной и целостной картины мира, цельного и целостного видения мировой и русской истории, их оппоненты со всех сторон будут выглядеть убедительнее и убеждать самих православных заткнуться, закрыться и не мешать им вести свою пропаганду. Ради “борьбы с общим врагом”.

Для сегодняшнего дня, когда с начала Фанарской интервенции на каноническую территорию Московского Патриархата прошло уже более пяти лет и раскол мирового Православия стал уже историческим фактом, название материала, конечно, совершенно пресное, но спасибо "Аргументам недели" за возможность внятно объяснить, почему Константинопольский патриархат не имеет никаких канонических прав самовольно "восстанавливать" в сане каких-либо клириков из других Автокефальных Церквей и почему наша Церковь никогда не признает такой канонический произвол. Так что Кураев, Уминский, Коваль, Еремеев - это просто миряне. И пусть скажут спасибо, что Московский Патриархат еще не разбирал их догматические взгляды, а то могло бы дойти до отлучения от Церкви. Хотя зачем каждому из них Церковь, вообще не очень понятно, с тем же успехом могли бы "переквалифицироваться в управдомы" или "коучи личностного роста". https://argumenti.ru/opinion/2024/05/902009

Каждое 1 июня, в честь Дня детей републикую свою статью: "Культ детства, или картинка для взрослых". http://katehon.ru/kult-detstva-ili-kartinka-dlya-vzroslyh/

После моего поста с упоминанием лишенных сана “либеральных” клириков, коим больше подошло бы переквалифицироваться в “коучи личностного роста”, но побежавших “восстанавливать сан” на Фанаре, мне не раз был задан неожиданный вопрос: а стоит ли в наше время обращать внимание на вконец деморализованных “православных либералов”, если гораздо большую и возрастающую опасность для Церкви представляют раззадорившиеся “православные сталинисты” и прочие любители подменять христианское вероучение тоталитарными фантазиями?

От этого непраздного вопроса можно было бы отмахнуться ссылкой на чисто “технический” контекст: тот пост про “коучей” был всего лишь развернутым комментарием на конкретную тему, заданную конкретной газетой, и совсем не моя вина в том, что в наше время наши газеты больше спрашивают про “либералов” в рясе, чем про тех же сталинистов. Объективности ради также можно было бы напомнить, что за последние годы в Русской Церкви были лишены своих должностей и осуждены за разные непотребства священники совсем не либеральных взглядов, а уж такой ненавистник всего современного и западного, как Сергий Романов, вообще отлучен от Церкви.

Но сущность вопроса состоит совсем в другом: да, я совершенно уверен в том, что обличать любую крайность и опасность необходимо вне зависимости от того, насколько сильна и актуальна на данный момент обратная крайность и насколько сильна противоположная опасность. Конечно, масштабы и форматы такого обличения должны быть адекватны времени и месту, но сама возможность обличения любой ереси должна быть всегда, и никакого искусственного замалчивания в этом вопросе не должно быть. Ересь остается ересью вне зависимости от того, насколько она актуальна, популярна и перспективна. И сама Сцилла остается Сциллой вне зависимости от того, насколько опасна Харибда и как много жертв она уже поглотила.

Вопрос о том, какие идеологические крайности допустимо обличать или поддерживать, а какие нет, не только в политической сфере, но и любой другой, на практике очень часто упирается не в продуманные, осознанные убеждения, а в чисто бессознательные, психологические зависимости. Ни в коем случае не хочу быть заподозренным в “выгуливании белого пальто”, но мой опыт говорит о том, что очень многие люди (если не сказать – большинство людей) занимают какие-либо крайние мировоззренческие позиции не потому, что они осознают их объективные преимущества, а только лишь в качестве эмоциональной реакции на другие крайние позиции. И именно потому, что эмоции здесь однозначно превалируют над рассудком, эта реакция не на какие-то отдельные аспекты противоположной крайности, а на всю крайность в целом, своего рода, “пакетная реакция”, где все “плевелы и зерна” сбрасываются в одну упаковку.

В связи с этим можно привести весьма показательные примеры из нашей недавней истории. На излете советской эпохи в нашей стране появилось достаточно много людей, искренне презирающих и даже ненавидящих советскую власть за всё то, за что она была достойна столь негативных эмоций – за создание глобальной тоталитарной системы, за репрессии против минимально несогласных с нею граждан, за навязывание в русском обществе ненависти по классовому признаку, за забвение реальной русской истории, за борьбу с Церковью и т.д., и т.п. В итоге, в определенный момент, в социально активной части общества возобладала твердая уверенность, что лучше уж что угодно, кроме советской власти, и именно это умонастроение позволило столь легко, почти “без единого выстрела” похоронить эту власть и начать новую эпоху в истории России. Появился весьма распространенный в начале 90-х тип абсолютно законченного, догматического антисоветчика, для которого вся советская эпоха представлялась единым однородным монолитом, в котором любые различия несущественны, а любые преимущества нереальны, так что любая дискуссия на эту тему была для него невозможна. Но новая власть очень скоро также спровоцировала рост презрения и самой настоящей ненависти за всё то, за что она также была достойна столь негативных эмоций – за одномоментный раздел исторической России по искусственным границам, за беспредельно наивное, предательское доверие Западу, за предоставление “зеленого света” в культуре и масс-медиа самой оскорбительной русофобии, за попустительство всевозможной пошлости, варварству и сектантству, и т.д., и т.п. Ну и, конечно, за столь “эффективные” экономические реформы, что даже самых искренние антисоветчики заностальгировали о временах стабильного дефицита и государственно обеспеченной бытовой аскезы. И вновь, в итоге, в социально активной части общества возобладала непоколебимая уверенность, что лучше уж что угодно, кроме власти “либералов-реформаторов”, что 90-е годы были наихудшим, беспросветным днищем всей русской истории, и именно это умонастроение позволило столь легко, “без единого выстрела” расстаться с той властью и начать новую эпоху в истории России. Ну и, конечно, появился весьма распространенный до сих пор тип абсолютно законченного, догматического антилиберала и антизападника, для которого 90-е годы представлялись единым однородным монолитом, в коем любые различия несущественны, а любые преимущества нереальны, так что любая дискуссия на эту тему для него совершенно невозможна. <см. далее продолжение текста>

Обратим внимание: и в первом, и во втором случае идеологические убеждения человека полностью детерминированы его личными эмоциями – именно эмоциональной, а следовательно, иррациональной реакцией на пережитый исторический опыт, в котором этот человек не готов увидеть не то что какие-то объективные преимущества, а даже те неизбежные противоречия, которые делают любую эпоху хоть сколько-нибудь сложной. И хорошо еще, если этот опыт “терпимый”, “среднестатистический”, но если такому человеку пришлось пережить какие-то личные трагедии и катастрофы по вине той самой власти – в особенности какую-нибудь вопиющую несправедливость и унижение – то даже о какой-либо легкой дискуссии с ним о плюсах и минусах той власти стоит забыть навсегда.

Но если в иных случаях все-таки вдруг получается более-менее убедительно объяснить такому человеку, что его картина мира несколько ущербна и что стоит посмотреть на историческую реальность более объемно, то в ответ нередко слышишь раздраженное возмущение: “так что же это получается, значит я должен признать, что мои враги в чем-то правы?” И тогда сама мысль о возможности такого признания блокирует в нем любое дальнейшее рассуждение, прерывает в голове все логические связки и возвращает только что проснувшееся сознание в привычное состояние бессознательного сна, в тот простой, удобный и понятный мир, где “наши” всегда и во всем правы, а “враги” всегда и во всем неправы, где лучше совершить любое зло, любой грех, любое преступление, любую подлость, только бы не оказаться хоть в чем-то на одной стороне с “врагами”, только бы не быть заподозренным, что ты хоть в чем-то согласен с “врагом”. И стоит заметить, что этот панический страх хоть в чем-то признать правду своего “врага” свойственен абсолютно всем идеологическим средам – от крайне правых до крайне левых, во всех смыслах этих относительных маркеров. Принцип “если Евтушенко против колхозов, то я – за” – в мире таких крайностей важнее любой логики и любых фактов.

В чем главный порок такого подхода? Во-1х, в абсолютной зависимости от того самого “врага”, чьи случайные взгляды, предпочтения, пристрастия, вкусы оказываются несравнимо более значимыми, чем догматы и каноны собственного мировоззрения. Очень многие русские патриоты принципиально отказывались признавать какие-либо достоинства в поэзии того же Бродского только потому, что его как бы любили “либералы”, пока не обнаружили малоизвестное стихотворение «На независимость Украине» и отношение к И.Б. в обоих лагерях как будто бы перевернулось. В итоге собственная позиция по любому вопросу предсказуемо меняется в прямой зависимости от непредсказуемых изменений в позиции “врага”. Во-2х, такой подход превращает любую войну с “врагом” в самоцель, а любые мировоззренческие принципы – лишь в средство для этой войны. Конечно, немногие готовы признаться в такой подмене целей и средств, но на практике она происходит сама собой, по умолчанию, даже без сомнения в том, что “что-то пошло не так”. Просто если раньше вы говорили, что “враг” должен быть повержен, потому что его существование угрожает всемирно-исторической победе Истины, Добра и Красоты над ложью, злом и уродством, то теперь сама Истина, Добро и Красота существуют только как ресурсы для подавлении “врага”, а вся наша теология, философия и идеология должны лишь обеспечивать это подавление, иначе эта теология, философия и идеология не имеет никакого смысла. И вообще может быть заподозрена в “работе на врага”.

К 225-летию со дня рождения Александра Сергеевича рекомендую встречу с поэтом и публицистом Юрием Кублановским на тему "ПУШКИН и ПРАВОСЛАВИЕ" на канале "Катехон-ТВ":
- "либеральный консерватизм" Пушкина
- пушкинская парадигма русской литературы
- вольтерьянство, масонство, декабризм
- религиозные стихи Пушкина
- Соловьев и Франк, Лотман и Непомнящий https://www.youtube.com/watch?v=KHcALn95vtY&t=1s

Однако какая кричащая иллюстрация к моим последним постам про порочную установку формировать свою мировоззренческую позицию назло врагу, когда в жертву слепой ненависти и паническому страху хоть в чем-то признать правоту врага приносятся и законы логики, и объективные факты, и изначальный смысл самой борьбы. Принято решение в освобожденном Бердянске механически вернуть всем прежде переименованным улицам их “исторические”, т.е. советские названия. В итоге площадь Соборности переименована в Советскую, а улица Ярослава Мудрого – в честь большевика Шаумяна. Ну из самого показательного:

- Благовещенская – Красина
- Веселая – Чекистов
- Гоголевская – Винокуренко
- Гостинная – Свердлова
- Европейская – Кирова
- Ивана Ефремова – Краснодонская
- Казацкой славы – Красногвардейская
- Нагорная – 50 лет СССР
- Патриотичная – Баумана
- Петровский путь – Калинина
- Петропавловская – Менжинского
- Покровская – Куйбышева
- Портовая – Урицкого
- пр. Григория Сковороды – Луначарский
- Привокзальная – Энгельса
- проспект Азовский – Ленина
- Святониколаевская – Островского (Николая)
- Софиевская – Димитрова
- Университетская – Ульяновская
- Центральная – Карла Маркса

Так победим?

Из выступления Владимира Владимировича на ПМЭФ-24: "Не мы утрачиваем элементы европейской культуры. Она утрачивается в той части Европы, которая называется Западной. Ее там скоро совсем не останется, останутся только памятники архитектуры. Но культура — это в первую очередь сознание людей, оно отравляется сегодняшними глобальными либералистами, которые во главу угла ставят свои оторванные от реальности идеи". <...> "Мы по определению в известной степени становимся центром традиционной европейской культуры и традиционных европейских ценностей, которые, если немножко посмотреть вглубь веков, основаны даже для неверующих людей, в целом основаны, конечно, прежде всего на христианской культуре". <...> "Естественно, что в значительной степени будем опираться на европейское начало и европейскую культуру, поскольку ее носителем является русский народ. <...>".

А я ведь на полном серьезе с начала СВО переживал, что у нас от отчаяния, поспешности и невнимания к идейным различиям вот-вот введут в качестве государственной квазиидеологии какую-нибудь версию на коленках состряпанного евразийства или азиопства, тем более, что из желающих предложить соответствующие идеологические услуги "можно составить город". Но все два года ничего подобного даже не намечалось, а теперь еще и столь правильные заявления от первого лица, что, по всей видимости, и не наметится.

Кроме всего прочего эти заявления лишний раз свидетельствуют о том, что та самая рекоммунизация топонимов в Бердянске и других городах Новороссии - это, говоря жаргоном программистов, все-таки "баг", системный "баг", порочный "баг", но не "фича". В чем лично я никогда не сомневался.

Утром 11 июня на 90-м году жизни скончалась Марина Арсеньевна Тарковская, литератор и кинематографист, дочь поэта Арсения Тарковского и младшая сестра режиссёра Андрея Тарковского. Марина Арсеньевна очень много сделала для сохранения памяти об отце и брате, собирая их архив и подробно восстанавливая каждый момент их биографии. Изучению творчества отца и брата посвящены ее книги "Осколки зеркала", "Арсений Тарковский: судьба моя сгорела между строк", "Воспоминание об Андрее", "Теперь у нас новый адрес", а также сборники статей под ее редакцией - "Я жил и пел когда-то…": воспоминания о поэте Арсении Тарковском" (1999), "О Тарковском. Воспоминания в двух книгах" (2002). Ее проницательные рассуждения можно встретить в документальных фильмах «Рерберг и Тарковский: Обратная сторона "Сталкера“» (2009) и «Дом Марины» (2012). К очень большому сожалению она не смогла при жизни добиться создания московского музея «Дом Тарковских» и с большим трудом перенесла снос легендарного дома в 1-м Щипковском переулке, но она сделала всё, чтобы этот проект однажды был реализован.

Царствие Небесное!

Должен признать, что я по-своему люблю качественную абсурдистскую литературу, потому что абсурд в ней это только провоцирующий комический прием, за которым всегда скрываются определенные подтексты и смыслы. Но я совершенно не приемлю абсурд в жизни, за которым, как правило, нет ничего, кроме банального физического и интеллектуального безволия привести жизнь и собственную голову в порядок. Тот факт, что даже после почти двух с половиной лет после начала СВО в нашей стране 12 июня продолжают отмечать на государственном уровне т.н. "День России" - это именно тот суицидальный абсурд, которой уже никак невозможно оправдать, и никакая извращенная диалектика здесь не поможет. По-моему, этот псевдопраздник на самом деле никто не празднует, он никому не нужен, и если его завтра официально отменят, то этого никто не заметит. http://katehon.ru/v-chem-smysl-prazdnika/

"И когда они смотрели на небо, во время восхождения Его, вдруг предстали им два мужа в белой одежде и сказали: мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо" (Деян 1:10-11).

Я так понимаю, о. Павел Островский имеет в виду А. Г. Дугина. Его есть за что критиковать. Но как раз не за то, за что предлагает о. Павел. Проблема не в дальних горизонтах и высоких материях, к которым призывает не только Дугин, но и христианство. Проблема в содержании и наполнении, вот здесь разница есть, и существенная. Если же следовать логике о. П. Островского, то и такие понятия как Царство Небесное, вечность, Страшный Суд, вселенская миссия Церкви можно обвинить в отвлеченности от бытовухи и проблемы бытового зла. Уверяю вас, точно так же среднему византийскому обывателю была безразлична миссия свв. Кирилла и Мефодия, а нынешнему русскому (увы!) пока еще в массе безразлична африканская миссии Русской Церкви. Но преодоление в том числе бытового греха лежит именно через запредельное целеполагание, лежащее далеко за горизонтом обывательских проблем. Бытовая пошлятина, сквернословие, драки и прочее преодолеваются только обществом, поставившим ориентиром те самые высокие материи и дальние горизонты. В число которых входит, на своем месте, катехоническое противостояние вековой тайне беззакония, православная цивилизация, Империя, освобождение православного русского народа, порабощенного украинским монстром на территории Малороссии и Новороссии.

https://yangx.top/pavelostrovski/8874

Напоминаю, что в течение всего лета, традиционно через воскресенье, я продолжаю читать лекции по истории Священного Писания в лектории храма Троицы на Воробьевых горах. Лекции по философии возобновятся осенью, но зато на этот летний период выпадают лекции по самым философским - "учительским" книгам Ветхого Завета. http://katehon.ru/novosti/16-iyunya-voskresene-11-30/

Несколько сотен масонов собрались вчера на площади Вобан в Париже по призыву основных масонских лож, чтобы выразить протест против подъема крайне правых во Франции.

Это троллинг или они реально решили правым подыграть?

Это как бы "глубоко законспирированная, герметическая, эзотерическая структура, невидимо управляющая миром исключительно через подставных лиц, которые сами об этом даже не догадываются"... Остается ожидать манифестацию возмущенных рептилоидов.