Forwarded from Клуб Регионов
Политолог Фетисов: после арбузных корок от «Родины» партиям запретили говорить про мигрантов
В интервью «Клубу Регионов» политолог Дмитрий Фетисов объяснил, почему парламентские партии уже 20 лет не высказываются по вопросу ужесточения миграционной политики. По его словам, дело не только в строительном лобби, но и в тесном переплетении этого вопроса с темой межнациональных конфликтов.
– Мы видим, что тема с преступлениями мигрантов становится всё горячее, но ни одна из партий до сих пор не взяла её на вооружение, хотя сейчас уже стартовала избирательная кампания в регионах. В чем причина?
– Во-первых, тема искусственно нагнетается. Статистика преступлений, совершаемых мигрантами, не выросла, но в информационном пространстве создается отчетливая картинка, будто они постоянно совершают преступления, и особенно много случаев с попытками изнасилования, с хамством на дорогах – это те кейсы, которые острее всего задевают общество.
В кремлевских башнях у нас есть как сторонники, так и противники ужесточения миграционной политики. Но, действительно, партии эту тему не поднимают. Последние, кто это делал – «Родина» в 2005 году на выборах в Мосгордуму со своим скандальным роликом [про арбузные корки – Прим. КР], после которого партию сняли с выборов, а Кремль настоятельно рекомендовал политическим силам не трогать тему межнациональных отношений. И если раньше Жириновский как-то аккуратно играл с этой темой – вспомните его лозунг «Мы за бедных, мы за русских!», – то от нынешней ЛДПР ждать этого не стоит, тем более, все видели кучу публикаций о том, что ее нынешний лидер Слуцкий очень близок с представителями азербайджанской диаспоры. КПРФ в последние годы тоже этой темы сторонится. «Справедливая Россия» как обычно болтается в идеологическом колесе, не понимает, что ей делать, в принципе, как и «Новые люди».
– Как могут поступить избиратели, интересы которых никто не выражает?
– В принципе, сейчас парламентские партии не охватывают и половины тем, которые волнуют людей. Всегда надо иметь в виду вариант, что рано или поздно агрессивная часть общества может взяться за вилы. Это, конечно, образно, но большие акции протеста, которых мы давно не видели, могут возникнуть. Очень надеюсь, что администраторы внутренней политики понимают все эти риски и думают, как их нейтрализовать.
– Высказываться на сложные темы опять придется президенту?
– По теме межнациональных отношений Владимир Путин недавно четко высказался, но изменений мы не увидели, потому что это проблема не только мигрантов, но межнациональных отношений. Относительно недавно мы видели эпизод со сжиганием Корана, буквально на днях дагестанский блогер растоптал православный крест, мы видели погромы в Махачкале и вообще всё более растущее количество межнациональных конфликтов. Это опасная ситуация, она по сути стала одной из основополагающих в развале Советского Союза. В конструкции, в которой существует Российская Федерация как межнациональное государство, это тоже тема опасная. Но решение этого вопроса требует взаимодействия всех ветвей власти, а у нас пока нет какой-то одной точки сборки, где все могли бы объединиться для решения проблемы. Этим очень успешно могла бы заниматься Госдума, но нынешний созыв очень слабый, разве что Володин лично возьмет тему на себя – тогда могут быть какие-то подвижки. Но их, к сожалению, пока не видно.
– Неужели так сложно отделить одно от другого: вот тут у нас Россия – межнациональная страна, где мир и согласие, а вот тут мы боремся с мигрантами-преступниками?
– На практике мы видим, что очень сложно, потому что, во-первых, ситуация запущена (и здесь одной из больших ошибок было упразднение министерства по делам национальностей), во-вторых, есть очень сильное лобби, заинтересованное в мигрантах как в дешевой рабочей силе. Также не надо забывать, что есть очень сильное внешнее давление и многие ситуации искусственно и, к сожалению, очень эффективно нагнетаются благодаря действиям глобального Запада и некоторых восточных акторов, которые активно пытаются раскачивать наш Северный Кавказ.
#интервьюКлубаРегионов
В интервью «Клубу Регионов» политолог Дмитрий Фетисов объяснил, почему парламентские партии уже 20 лет не высказываются по вопросу ужесточения миграционной политики. По его словам, дело не только в строительном лобби, но и в тесном переплетении этого вопроса с темой межнациональных конфликтов.
– Мы видим, что тема с преступлениями мигрантов становится всё горячее, но ни одна из партий до сих пор не взяла её на вооружение, хотя сейчас уже стартовала избирательная кампания в регионах. В чем причина?
– Во-первых, тема искусственно нагнетается. Статистика преступлений, совершаемых мигрантами, не выросла, но в информационном пространстве создается отчетливая картинка, будто они постоянно совершают преступления, и особенно много случаев с попытками изнасилования, с хамством на дорогах – это те кейсы, которые острее всего задевают общество.
В кремлевских башнях у нас есть как сторонники, так и противники ужесточения миграционной политики. Но, действительно, партии эту тему не поднимают. Последние, кто это делал – «Родина» в 2005 году на выборах в Мосгордуму со своим скандальным роликом [про арбузные корки – Прим. КР], после которого партию сняли с выборов, а Кремль настоятельно рекомендовал политическим силам не трогать тему межнациональных отношений. И если раньше Жириновский как-то аккуратно играл с этой темой – вспомните его лозунг «Мы за бедных, мы за русских!», – то от нынешней ЛДПР ждать этого не стоит, тем более, все видели кучу публикаций о том, что ее нынешний лидер Слуцкий очень близок с представителями азербайджанской диаспоры. КПРФ в последние годы тоже этой темы сторонится. «Справедливая Россия» как обычно болтается в идеологическом колесе, не понимает, что ей делать, в принципе, как и «Новые люди».
– Как могут поступить избиратели, интересы которых никто не выражает?
– В принципе, сейчас парламентские партии не охватывают и половины тем, которые волнуют людей. Всегда надо иметь в виду вариант, что рано или поздно агрессивная часть общества может взяться за вилы. Это, конечно, образно, но большие акции протеста, которых мы давно не видели, могут возникнуть. Очень надеюсь, что администраторы внутренней политики понимают все эти риски и думают, как их нейтрализовать.
– Высказываться на сложные темы опять придется президенту?
– По теме межнациональных отношений Владимир Путин недавно четко высказался, но изменений мы не увидели, потому что это проблема не только мигрантов, но межнациональных отношений. Относительно недавно мы видели эпизод со сжиганием Корана, буквально на днях дагестанский блогер растоптал православный крест, мы видели погромы в Махачкале и вообще всё более растущее количество межнациональных конфликтов. Это опасная ситуация, она по сути стала одной из основополагающих в развале Советского Союза. В конструкции, в которой существует Российская Федерация как межнациональное государство, это тоже тема опасная. Но решение этого вопроса требует взаимодействия всех ветвей власти, а у нас пока нет какой-то одной точки сборки, где все могли бы объединиться для решения проблемы. Этим очень успешно могла бы заниматься Госдума, но нынешний созыв очень слабый, разве что Володин лично возьмет тему на себя – тогда могут быть какие-то подвижки. Но их, к сожалению, пока не видно.
– Неужели так сложно отделить одно от другого: вот тут у нас Россия – межнациональная страна, где мир и согласие, а вот тут мы боремся с мигрантами-преступниками?
– На практике мы видим, что очень сложно, потому что, во-первых, ситуация запущена (и здесь одной из больших ошибок было упразднение министерства по делам национальностей), во-вторых, есть очень сильное лобби, заинтересованное в мигрантах как в дешевой рабочей силе. Также не надо забывать, что есть очень сильное внешнее давление и многие ситуации искусственно и, к сожалению, очень эффективно нагнетаются благодаря действиям глобального Запада и некоторых восточных акторов, которые активно пытаются раскачивать наш Северный Кавказ.
#интервьюКлубаРегионов
Forwarded from Клуб Регионов
Депутат ГД Савельев: наши проекты в Западной Африке – это работа на будущее России
Депутат Госдумы, глава попечительского совета Центра народной дипломатии (ЦНД) Дмитрий Савельев в интервью «Клубу Регионов» рассказал, зачем организация развивает образовательные проекты в Африке, какую пользу от этого получат российские вузы и как участие в воспитании новой африканской элиты поможет укреплению России на мировой арене.
В Новосибирске завершился научно-промышленный форум «Технопром», который впервые за всю историю посетила делегация высокопоставленных представителей Западной Африки.
– Вы поддерживаете проекты ЦНД по созданию партнерских Русских домов в странах Сахеля. Полагаю, что приезд африканцев в Новосибирск сейчас – это и ваша заслуга тоже. Как готовился этот визит?
– Вообще, это нетривиальное событие не только для Новосибирска, но и России в целом. Мы привезли 15 делегатов из пяти стран, это Мали, Буркина-Фасо, Нигер, Гвинея и Чад. В составе — министр высшего образования Мали, четверо чрезвычайных и полномочных послов, пятеро ректоров местных вузов, руководитель Национальной нефтяной компании Нигера. За два дня «Технопрома» они подписали девять соглашений с российскими вузами.
Всё это произошло при содействии ЦНД, общественной организации, председателем попечительского совета которой я являюсь. На «Технопроме» по инициативе ЦНД мы создали консорциум российских вузов, которые хотят работать со странами Западной Африки, в который вошли 19 образовательных учреждений.
– Сотрудничество предполагает обмен студентами или запуск совместных научно-технологических проектов?
– Спектр очень широкий, начиная от курсов повышения квалификации и стажировок. Совместно с четырьмя вузами из Новосибирской, Томской областей и Удмуртии мы запустим подготовительные онлайн-курсы для абитуриентов из Африки. Плюс ЦНД уже запустил курсы русского языка в Буркина-Фасо, такие же курсы будут в Нигере, как только там откроется Русский дом. Кроме того, в Новосибирском университете архитектуры и дизайна открываем курс по рисунку в одной из школ Ниамейя (столица Нигера) и готовимся запустить курсы на базе НГАУ.
В общем, реализуем широкую программу для подготовки абитуриентов для российских вузов, потому что есть проблема: квот [для студентов из Африки] много, но и отсев очень высокий, потому что без знания русского языка и из-за пробелов в школьной программе есть опасность, что студенты либо не пройдут период адаптации, либо не осилят вузовскую программу.
– Русский язык продвигается только в рамках подготовительных курсов для поступающих?
– Не только. Например, в Буркина-Фасо у нас работает четыре группы, куда пришли учиться не только абитуриенты, но и взрослые, которые хотят обладать преимуществом на местном рынке труда. Мотивация у них высокая, осваивают материл они хорошо. Для примера: учиться они начали в феврале, а на День России 12 июня уже пели наш гимн.
– В рамках работы на африканском континенте какие KPI для себя поставили?
– Мы разворачиваем подготовительные курсы по русскому языку, мы способны дать характеристику каждому учащемуся, передать их в посольства и предполагаем, что наши рекомендации будут интересны, чтобы максимально качественно закрыть квоты. Мы очень активно работаем с министерствами, чтобы прийти к такому варианту взаимодействия, когда министерства африканских стран будут делать для российских вузов запрос на подготовку определенных специалистов. Готовя специалистов для стран Африки, мы понимаем, что в будущем, когда они придут к управлению страной и ее организациями, они будут позитивно настроены к России. Конечно, это работа на будущее.
– В нынешних условиях, кажется, растет роль народной дипломатии и неофициальных структур в распространении российской культуры и продвижении интересов нашей страны за рубежом. Так ли это?
– Когда есть желание выполнять важные для страны задачи, когда есть люди, которые работают в этом направлении, то абсолютно неважно, государственная это структура или нет.
#интервьюКлубаРегионов
Полную версию интервью читайте на сайте
Депутат Госдумы, глава попечительского совета Центра народной дипломатии (ЦНД) Дмитрий Савельев в интервью «Клубу Регионов» рассказал, зачем организация развивает образовательные проекты в Африке, какую пользу от этого получат российские вузы и как участие в воспитании новой африканской элиты поможет укреплению России на мировой арене.
В Новосибирске завершился научно-промышленный форум «Технопром», который впервые за всю историю посетила делегация высокопоставленных представителей Западной Африки.
– Вы поддерживаете проекты ЦНД по созданию партнерских Русских домов в странах Сахеля. Полагаю, что приезд африканцев в Новосибирск сейчас – это и ваша заслуга тоже. Как готовился этот визит?
– Вообще, это нетривиальное событие не только для Новосибирска, но и России в целом. Мы привезли 15 делегатов из пяти стран, это Мали, Буркина-Фасо, Нигер, Гвинея и Чад. В составе — министр высшего образования Мали, четверо чрезвычайных и полномочных послов, пятеро ректоров местных вузов, руководитель Национальной нефтяной компании Нигера. За два дня «Технопрома» они подписали девять соглашений с российскими вузами.
Всё это произошло при содействии ЦНД, общественной организации, председателем попечительского совета которой я являюсь. На «Технопроме» по инициативе ЦНД мы создали консорциум российских вузов, которые хотят работать со странами Западной Африки, в который вошли 19 образовательных учреждений.
– Сотрудничество предполагает обмен студентами или запуск совместных научно-технологических проектов?
– Спектр очень широкий, начиная от курсов повышения квалификации и стажировок. Совместно с четырьмя вузами из Новосибирской, Томской областей и Удмуртии мы запустим подготовительные онлайн-курсы для абитуриентов из Африки. Плюс ЦНД уже запустил курсы русского языка в Буркина-Фасо, такие же курсы будут в Нигере, как только там откроется Русский дом. Кроме того, в Новосибирском университете архитектуры и дизайна открываем курс по рисунку в одной из школ Ниамейя (столица Нигера) и готовимся запустить курсы на базе НГАУ.
В общем, реализуем широкую программу для подготовки абитуриентов для российских вузов, потому что есть проблема: квот [для студентов из Африки] много, но и отсев очень высокий, потому что без знания русского языка и из-за пробелов в школьной программе есть опасность, что студенты либо не пройдут период адаптации, либо не осилят вузовскую программу.
– Русский язык продвигается только в рамках подготовительных курсов для поступающих?
– Не только. Например, в Буркина-Фасо у нас работает четыре группы, куда пришли учиться не только абитуриенты, но и взрослые, которые хотят обладать преимуществом на местном рынке труда. Мотивация у них высокая, осваивают материл они хорошо. Для примера: учиться они начали в феврале, а на День России 12 июня уже пели наш гимн.
– В рамках работы на африканском континенте какие KPI для себя поставили?
– Мы разворачиваем подготовительные курсы по русскому языку, мы способны дать характеристику каждому учащемуся, передать их в посольства и предполагаем, что наши рекомендации будут интересны, чтобы максимально качественно закрыть квоты. Мы очень активно работаем с министерствами, чтобы прийти к такому варианту взаимодействия, когда министерства африканских стран будут делать для российских вузов запрос на подготовку определенных специалистов. Готовя специалистов для стран Африки, мы понимаем, что в будущем, когда они придут к управлению страной и ее организациями, они будут позитивно настроены к России. Конечно, это работа на будущее.
– В нынешних условиях, кажется, растет роль народной дипломатии и неофициальных структур в распространении российской культуры и продвижении интересов нашей страны за рубежом. Так ли это?
– Когда есть желание выполнять важные для страны задачи, когда есть люди, которые работают в этом направлении, то абсолютно неважно, государственная это структура или нет.
#интервьюКлубаРегионов
Полную версию интервью читайте на сайте
Forwarded from Клуб Регионов
Андрей Богданов: политтехнологи будут нужны, даже если останется одна партия
Проведение конкурса «Лидеры России» для политтехнологов – это попытка государства определить лучших, чтобы дальше работать с ними, сказал в интервью «Клубу Регионов» руководитель Центра социальных технологий Андрей Богданов. О планах устроить кадровый конкурс для представителей политцеха пишут «Ведомости». Богданов не исключает, что победители получат должности ответственных за внутреннюю политику в региональных администрациях.
– Некоторые наблюдатели рассматривают проведение конкурса как попытку государства взять цех под контроль. Какого мнения придерживаетесь вы?
– Не секрет, что государство работает с политтехнологами, например, ставит задачи, какие политические дискурсы лучше в обществе проводить. И если выбрать лучших и работать с ними, то никакого закручивания гаек я не вижу.
– У участников конкурсов «Лидеры России» вполне конкретные перспективы – победители и финалисты становятся чиновниками и управленцами в государственных или окологосударственных структурах. Что может получить политтехнолог-победитель?
– Чиновничья должность тоже вполне может быть своего рода призом. Сейчас в каждой региональной администрации есть человек, отвечающий за внутреннюю политику и продвигающий определенные политические нарративы государства. Не считать таких людей политтехнологами неправильно. А государство всегда находится в поисках лучших кадров на вакантные должности.
– Правильно ли будет предположить, что профессия политтехнолога умирает и государство пытается спасти ее, переводя политтехнологов в чиновники?
– Пожалуй, профессия умрет, если будет одна партия. Но и в этих обстоятельствах, чтобы народ не возмущался, нормально воспринимал решения партии и претворял их в жизнь, политтехнологи всё равно понадобятся.
– Сейчас у представителей цеха есть возможность работать и хорошо зарабатывать в рамках сотрудничества не с властью и не с провластными кандидатами?
– Конечно. У нас, что, все партии провластные? С теми же «Новыми людьми», с КПРФ работает много политтехнологов. И сейчас большой рынок политтехнологий за рубежом, я не имею в виду страны Запада, но, например, ту же Африку. Думаю, там российские специалисты востребованы.
– Работа с государственным заказчиком оставляет политтехнологам место для творчества?
– Любое государство, любая административно выстроенная структура желает идти по пути наименьшего сопротивления. Но в сложных ситуациях, когда не всё заранее понятно и известно, роль политтехнологов растет, и здесь выигрывает тот, кто идет не по заранее прописанной программе, а делает шаги влево-вправо и принимает гениальные решения.
– Повсеместное введение ДЭГ и администрирование выборов нивелирует роль таких специалистов?
– Значение профессии сохранится. Даже если все вокруг говорят, что всё предрешено, и политтехнолог для победы не нужен, то всё это работает только тогда, когда всё хорошо. Но жизнь-то, она как зебра, в ней белая полоса сменяется черной, и у любого человека, политика, у любой партии рано или поздно наступают черные полосы, когда не всё получается так, как хотелось бы. И в этой ситуации, когда нужно убедить людей, что это временно, и всё будет хорошо, без политтехнологов не обойтись.
#интервьюКлубаРегионов
Проведение конкурса «Лидеры России» для политтехнологов – это попытка государства определить лучших, чтобы дальше работать с ними, сказал в интервью «Клубу Регионов» руководитель Центра социальных технологий Андрей Богданов. О планах устроить кадровый конкурс для представителей политцеха пишут «Ведомости». Богданов не исключает, что победители получат должности ответственных за внутреннюю политику в региональных администрациях.
– Некоторые наблюдатели рассматривают проведение конкурса как попытку государства взять цех под контроль. Какого мнения придерживаетесь вы?
– Не секрет, что государство работает с политтехнологами, например, ставит задачи, какие политические дискурсы лучше в обществе проводить. И если выбрать лучших и работать с ними, то никакого закручивания гаек я не вижу.
– У участников конкурсов «Лидеры России» вполне конкретные перспективы – победители и финалисты становятся чиновниками и управленцами в государственных или окологосударственных структурах. Что может получить политтехнолог-победитель?
– Чиновничья должность тоже вполне может быть своего рода призом. Сейчас в каждой региональной администрации есть человек, отвечающий за внутреннюю политику и продвигающий определенные политические нарративы государства. Не считать таких людей политтехнологами неправильно. А государство всегда находится в поисках лучших кадров на вакантные должности.
– Правильно ли будет предположить, что профессия политтехнолога умирает и государство пытается спасти ее, переводя политтехнологов в чиновники?
– Пожалуй, профессия умрет, если будет одна партия. Но и в этих обстоятельствах, чтобы народ не возмущался, нормально воспринимал решения партии и претворял их в жизнь, политтехнологи всё равно понадобятся.
– Сейчас у представителей цеха есть возможность работать и хорошо зарабатывать в рамках сотрудничества не с властью и не с провластными кандидатами?
– Конечно. У нас, что, все партии провластные? С теми же «Новыми людьми», с КПРФ работает много политтехнологов. И сейчас большой рынок политтехнологий за рубежом, я не имею в виду страны Запада, но, например, ту же Африку. Думаю, там российские специалисты востребованы.
– Работа с государственным заказчиком оставляет политтехнологам место для творчества?
– Любое государство, любая административно выстроенная структура желает идти по пути наименьшего сопротивления. Но в сложных ситуациях, когда не всё заранее понятно и известно, роль политтехнологов растет, и здесь выигрывает тот, кто идет не по заранее прописанной программе, а делает шаги влево-вправо и принимает гениальные решения.
– Повсеместное введение ДЭГ и администрирование выборов нивелирует роль таких специалистов?
– Значение профессии сохранится. Даже если все вокруг говорят, что всё предрешено, и политтехнолог для победы не нужен, то всё это работает только тогда, когда всё хорошо. Но жизнь-то, она как зебра, в ней белая полоса сменяется черной, и у любого человека, политика, у любой партии рано или поздно наступают черные полосы, когда не всё получается так, как хотелось бы. И в этой ситуации, когда нужно убедить людей, что это временно, и всё будет хорошо, без политтехнологов не обойтись.
#интервьюКлубаРегионов