"Норра Юргордштаден": плановое строительство
(продолжение, начало здесь)
В реконструкции района Norra Djurgårdsstaden самыми показательными кажутся не эко- и техно-достижения и архитектура отдельных зданий, а выстроенность приоритетов и этапов реконструкции:
- Начинается освоение территории со строительства жилья, школы и детских садов, и создания инфраструктуры с комфортной средой для жителей.
В историческом центре, реконструируя школу - создают безопасное общественное пространство и пешеходную улицу (фото 2), и вскоре открывают небольшой музей.
- Глобальные работы по реставрации и реконструкции идут следующим этапом, в уже обустроенном районе:
- В газгольдере 1899 г. (фото 3) - создается универсальная сцена с залом на 1750 - 2300 мест. Уникальная площадка нужна Стокгольму, и за её возведением следят чуть не онлайн, знаменуя заливку плиты выступлением оркестра, и транслируя процесс из кабины крановщика (фото 4)
- Далее, в газгольдере меньшего размера - планируют отель на 160 номеров, с обширным лобби и рестораном (5-6),
Под здания, формирующие облик квартала, создается контекстное окружение.
Тут возникает аналогия с уникальным газгольдером в Петербурге, на Обводном канале - там разместили самый большой Планетарий в Европе, но дорога к нему и бывшая промзона с автоцентром - полнотой впечатлений не сильно располагают к посещению.
Последний этап - строительство высотной доминанты (жильё), коммерческие помещения, и - парк:
Фото 7, слева - сферический газгольдер 1972 г. - сохраняется как памятник и переоборудуется в офисное здание.
8-10 - проект 110-метрового жилого дома на 300 квартир от бюро Cobe и Yellon (победители конкурса появились на днях, и не все горожане рады высотке, но есть проблема нехватки жилья, а решение башен в силуэте кирпичных заводских труб и фактура фасада кажутся удачными)
Таким образом 20-летняя стройка в огромном районе не превращает его в лунный пейзаж с квестом для жителей, а для туристов делается всё, чтобы они возвращались.
#города
(продолжение, начало здесь)
В реконструкции района Norra Djurgårdsstaden самыми показательными кажутся не эко- и техно-достижения и архитектура отдельных зданий, а выстроенность приоритетов и этапов реконструкции:
- Начинается освоение территории со строительства жилья, школы и детских садов, и создания инфраструктуры с комфортной средой для жителей.
В историческом центре, реконструируя школу - создают безопасное общественное пространство и пешеходную улицу (фото 2), и вскоре открывают небольшой музей.
- Глобальные работы по реставрации и реконструкции идут следующим этапом, в уже обустроенном районе:
- В газгольдере 1899 г. (фото 3) - создается универсальная сцена с залом на 1750 - 2300 мест. Уникальная площадка нужна Стокгольму, и за её возведением следят чуть не онлайн, знаменуя заливку плиты выступлением оркестра, и транслируя процесс из кабины крановщика (фото 4)
- Далее, в газгольдере меньшего размера - планируют отель на 160 номеров, с обширным лобби и рестораном (5-6),
Под здания, формирующие облик квартала, создается контекстное окружение.
Тут возникает аналогия с уникальным газгольдером в Петербурге, на Обводном канале - там разместили самый большой Планетарий в Европе, но дорога к нему и бывшая промзона с автоцентром - полнотой впечатлений не сильно располагают к посещению.
Последний этап - строительство высотной доминанты (жильё), коммерческие помещения, и - парк:
Фото 7, слева - сферический газгольдер 1972 г. - сохраняется как памятник и переоборудуется в офисное здание.
8-10 - проект 110-метрового жилого дома на 300 квартир от бюро Cobe и Yellon (победители конкурса появились на днях, и не все горожане рады высотке, но есть проблема нехватки жилья, а решение башен в силуэте кирпичных заводских труб и фактура фасада кажутся удачными)
Таким образом 20-летняя стройка в огромном районе не превращает его в лунный пейзаж с квестом для жителей, а для туристов делается всё, чтобы они возвращались.
#города
Люди или стены
Когда я рассматриваю реконструкцию района Стокгольма - с её рациональностью и особым вниманием к интересам разных людей - кажется, что помимо слов о "городе для людей" есть там какое-то важное и системное звено в планировании, которое у нас "не на слуху". И это точно не нормы проектирования, и не какой-то особый «всеприсущий гуманизм».
Например, очевидно - в каждом развивающемся районе есть три группы участников - его жители, туристы, либо отдыхающие, и те, кто приезжает на работу. Их интересы расходятся, но территориально пересекаются… (парковки, нежелательное строительство, занятые любимые скверы, школа и туристическая активность…)
Возникающие проблемы, скорее – этического характера, и их решение - не задача проектировщиков, в чьем арсенале - нормы, формы и ТЗ,а цель - пройти экспертизу и построить качественное и красивое . А выбор решений - не задача власти (которая приходит и уходит, а город остаётся).
В европейской практике считается, что развитие города должно быть основано на консенсусе, и ключевое значение имеет проблема его достижения. То-есть необходимо каким-то образом искать компромиссы, а для начала - изучать мнение людей - и так, чтобы не нарушать их приватность – и тогда эти данные будут корректны.
И у меня возникает вопрос - этические аспекты, конфликтология, поиск компромиссных решений - не являются ли частью науки о развитии городов - урбанистики, что кажется таким же естественным, как например, курс психологии в науках о человеке?
Если судить по тому, что мы видим в жизни – ничего подобного не практикуется («общественные слушания» готового проекта – чаще начало будущего конфликта интересов, а опросы вызывают вопросы)
Мне интересно было бы узнать - изучается ли гуманитарный аспект развития городов в наших профильных вузах, и считаете ли вы его в принципе частью урбанистики? Применяются ли у нас где-то (может как эксперимент) такие практики на научной основе? С радостью опубликую ваши ответы на канале! ([email protected])
#города
Когда я рассматриваю реконструкцию района Стокгольма - с её рациональностью и особым вниманием к интересам разных людей - кажется, что помимо слов о "городе для людей" есть там какое-то важное и системное звено в планировании, которое у нас "не на слуху". И это точно не нормы проектирования, и не какой-то особый «всеприсущий гуманизм».
Например, очевидно - в каждом развивающемся районе есть три группы участников - его жители, туристы, либо отдыхающие, и те, кто приезжает на работу. Их интересы расходятся, но территориально пересекаются… (парковки, нежелательное строительство, занятые любимые скверы, школа и туристическая активность…)
Возникающие проблемы, скорее – этического характера, и их решение - не задача проектировщиков, в чьем арсенале - нормы, формы и ТЗ,
В европейской практике считается, что развитие города должно быть основано на консенсусе, и ключевое значение имеет проблема его достижения. То-есть необходимо каким-то образом искать компромиссы, а для начала - изучать мнение людей - и так, чтобы не нарушать их приватность – и тогда эти данные будут корректны.
И у меня возникает вопрос - этические аспекты, конфликтология, поиск компромиссных решений - не являются ли частью науки о развитии городов - урбанистики, что кажется таким же естественным, как например, курс психологии в науках о человеке?
Если судить по тому, что мы видим в жизни – ничего подобного не практикуется («общественные слушания» готового проекта – чаще начало будущего конфликта интересов, а опросы вызывают вопросы)
Мне интересно было бы узнать - изучается ли гуманитарный аспект развития городов в наших профильных вузах, и считаете ли вы его в принципе частью урбанистики? Применяются ли у нас где-то (может как эксперимент) такие практики на научной основе? С радостью опубликую ваши ответы на канале! ([email protected])
#города
Telegram
Шпилька архитекторки
"Норра Юргордштаден": плановое строительство
(продолжение, начало здесь)
В реконструкции района Norra Djurgårdsstaden самыми показательными кажутся не эко- и техно-достижения и архитектура отдельных зданий, а выстроенность приоритетов и этапов реконструкции:…
(продолжение, начало здесь)
В реконструкции района Norra Djurgårdsstaden самыми показательными кажутся не эко- и техно-достижения и архитектура отдельных зданий, а выстроенность приоритетов и этапов реконструкции:…
Победа над солнцем -
так назывался спектакль, оформленный Каземиром Малевичем в 1913 г., явивший миру супрематизм, чёрный квадрат, и провозгласивший торжество передовой техники над старой природой.
Через 110 лет победу планируют одержать в другом жанре - отменяя нормы на освещение жилья солнечными лучами - инсоляцию. Для этого вносят правки в ФЗ №384.
Важно, что инсоляция - требование не строительных норм, а медицинских, в своё время повлиявших на перестройку городов (например, Парижа) и на современное градостроительство.
Нормы инсоляции не запредельные: в любой квартире хотя-бы одна комната должна инсолироваться не менее 2 часов, а в климатическом районе Санкт-Петербурга - 2.5 ч.
Грозят ли нам ужасы с высотными гетто? Пока что нет - и мифы об этом блестяще развеял ув. @architectuchel, но я дополню:
1. Хотя плотность застройки напрямую от инсоляции не зависит (и регулируется градостроительными нормами и пожарной безопасностью),
а предельная высота зданий по ПЗЗ действительно, даётся в метрах, а не в часах, но -
Есть такая вещь, как затенение от здания,
И в случае перекрытия тенью окружения или этого же здания сверх нормы - архитекторы начинают затейливую “игру на понижение" - с переменными высотами и сложными планами.
Теперь всё может стать проще - застраиваем квартал по верхнему пределу и расставляем здания по норме, без всего этого "шаманства".
2. С отменой инсоляции квартиры можно будет полностью ориентировать окнами на север и северо-запад (а не добавлять "лишнюю" комнату с окном на юг или восток, чтобы вписаться в нормы).
Именно требования
инсоляции не позволяют сейчас проектировать максимально желаемое количество “однушек” и жилья в “одно окно”.
Не ждут, а готовятся? (с)
(а моя вроде бы шутка про обязательное оборудование квартир ультрафиолетовой лампой - оказалась в планах инициаторов изменений, предложивших заменить солнечный свет оснащением "умный дом" или у/ф лампой - кому что ближе)
#жильё
так назывался спектакль, оформленный Каземиром Малевичем в 1913 г., явивший миру супрематизм, чёрный квадрат, и провозгласивший торжество передовой техники над старой природой.
Через 110 лет победу планируют одержать в другом жанре - отменяя нормы на освещение жилья солнечными лучами - инсоляцию. Для этого вносят правки в ФЗ №384.
Важно, что инсоляция - требование не строительных норм, а медицинских, в своё время повлиявших на перестройку городов (например, Парижа) и на современное градостроительство.
Нормы инсоляции не запредельные: в любой квартире хотя-бы одна комната должна инсолироваться не менее 2 часов, а в климатическом районе Санкт-Петербурга - 2.5 ч.
Грозят ли нам ужасы с высотными гетто? Пока что нет - и мифы об этом блестяще развеял ув. @architectuchel, но я дополню:
1. Хотя плотность застройки напрямую от инсоляции не зависит (и регулируется градостроительными нормами и пожарной безопасностью),
а предельная высота зданий по ПЗЗ действительно, даётся в метрах, а не в часах, но -
Есть такая вещь, как затенение от здания,
И в случае перекрытия тенью окружения или этого же здания сверх нормы - архитекторы начинают затейливую “игру на понижение" - с переменными высотами и сложными планами.
Теперь всё может стать проще - застраиваем квартал по верхнему пределу и расставляем здания по норме, без всего этого "шаманства".
2. С отменой инсоляции квартиры можно будет полностью ориентировать окнами на север и северо-запад (а не добавлять "лишнюю" комнату с окном на юг или восток, чтобы вписаться в нормы).
Именно требования
инсоляции не позволяют сейчас проектировать максимально желаемое количество “однушек” и жилья в “одно окно”.
Не ждут, а готовятся? (с)
#жильё
Рождественская история
180 лет назад была опубликована “Рождественская песнь” Чарльза Диккенса - та знаменитая святочная сказка, где мрачный скряга Эбенезер Скрудж преображается, увидев свои несимпатичные проекции из прошлого, настоящего и будущего, переносимый во времени Святочными Духами.
Интересно, что появлением этой истории мы обязаны и великому Вальтеру Скотту, и его поместью Абботсфорд, недалеко от Эдинбурга.
Построенное в раннеготическом стиле и хранящее обширные коллекции предметов средневековья, поместье с огромным парком и почти средневековым укладом жизни было создано, как и задумал писатель - "жилищем, похожим на сновидение".
Диккенс посещает дом Вальтера Скотта в 1841 г., и тем же вечером, в сумерках, отправляется гулять по эдинбургскому кладбищу Кэнонгейт, где видит необычное надгробие с надписью:
«То, что тебя будут помнить вечно только за то, что ты был подлым, кажется величайшим свидетельством потраченной впустую жизни».
Впечатление об удивительном памятнике и фамилию «подлого человека» Диккенс записывает, и через два года рождается Эбенезер Скрудж и “Рождественская песнь”.
Увековеченное имя, правда, записано было с ошибкой - из-за сумерек и замшелого камня: Scrooge, а не Scroggie.
Так эдинбуржец Эбенезер Скрогги, человек веселый и щедрый, известный как крупный поставщик вина, виски и прочих излишеств к балам и важным приёмам, и впридачу - партнер Вальтера Скотта по организации приёма Георга IV в Эдинбурге в 1822 г., дарит свое имя символу мрачной скупости.
(впрочем, в мире вымышленного Средневековья и это не кажется случайностью)
#книги
180 лет назад была опубликована “Рождественская песнь” Чарльза Диккенса - та знаменитая святочная сказка, где мрачный скряга Эбенезер Скрудж преображается, увидев свои несимпатичные проекции из прошлого, настоящего и будущего, переносимый во времени Святочными Духами.
Интересно, что появлением этой истории мы обязаны и великому Вальтеру Скотту, и его поместью Абботсфорд, недалеко от Эдинбурга.
Построенное в раннеготическом стиле и хранящее обширные коллекции предметов средневековья, поместье с огромным парком и почти средневековым укладом жизни было создано, как и задумал писатель - "жилищем, похожим на сновидение".
Диккенс посещает дом Вальтера Скотта в 1841 г., и тем же вечером, в сумерках, отправляется гулять по эдинбургскому кладбищу Кэнонгейт, где видит необычное надгробие с надписью:
«То, что тебя будут помнить вечно только за то, что ты был подлым, кажется величайшим свидетельством потраченной впустую жизни».
Впечатление об удивительном памятнике и фамилию «подлого человека» Диккенс записывает, и через два года рождается Эбенезер Скрудж и “Рождественская песнь”.
Увековеченное имя, правда, записано было с ошибкой - из-за сумерек и замшелого камня: Scrooge, а не Scroggie.
Так эдинбуржец Эбенезер Скрогги, человек веселый и щедрый, известный как крупный поставщик вина, виски и прочих излишеств к балам и важным приёмам, и впридачу - партнер Вальтера Скотта по организации приёма Георга IV в Эдинбурге в 1822 г., дарит свое имя символу мрачной скупости.
(впрочем, в мире вымышленного Средневековья и это не кажется случайностью)
#книги
27 декабря - день памяти поэта Осипа Мандельштама (1891 г, Варшава - 1938 г., Владивосток).
В его творчестве архитектура - символ сильный и точный, а архитектурные образы - ключи понимания смысла и эпохи.
Реймсский собор дважды очень сильно звучит в стихах поэта - в 1914 - "Реймс и Кёльн" и в 1937 "Реймс - Лаон", и мне кажется важным сейчас вспомнить историю его разрушения.
Известно, что башни собора в 1914 г. были обстреляны по ошибке, но за четыре года войны и город, и собор были почти полностью разрушены.
Исследователь Томас Гетгенс в трагедии видит результат как пропаганды, так и позиции интеллектуальных кругов с обеих сторон.
В книге «Война и примирение между Францией и Германией» он пишет: «Вместо того чтобы заявить о бессмысленности войны, они — за исключением единиц, таких как Ромен Роллан во Франции и Альберт Эйнштейн в Германии, — поддались националистическому высокомерию и слепому поклонению властям»:
В ответ на обвинения французов в обстреле 4 сентября 1914 г. в Германии опубликовали открытое письмо «Миру культуры», подписанное 93 учеными, художниками и писателями — от физика-теоретика Макса Планка до экспрессиониста Макса Либермана. Их позиция была такова: «Мы полностью отказываемся покупать спасение произведений искусства ценой поражения Германии». После чего, пишет Томас Гетгенс, установление научных, культурных и личных контактов представлялось немыслимым.
Исследователь считает, что именно интеллектуалы упустили возможность предупредить дальнейшие бедствия. Однако - в деле примирения обеих сторон именно Реймс сыграл важнейшую роль, но уже после Второй мировой, когда прекратились потоки пропаганды - и была осознана необходимость примирения...
1 Джеймс Брюэр. Реймсский собор. 1914 г.
2. Реймсский собор. Сентябрь 1914 г.
В его творчестве архитектура - символ сильный и точный, а архитектурные образы - ключи понимания смысла и эпохи.
Реймсский собор дважды очень сильно звучит в стихах поэта - в 1914 - "Реймс и Кёльн" и в 1937 "Реймс - Лаон", и мне кажется важным сейчас вспомнить историю его разрушения.
Известно, что башни собора в 1914 г. были обстреляны по ошибке, но за четыре года войны и город, и собор были почти полностью разрушены.
Исследователь Томас Гетгенс в трагедии видит результат как пропаганды, так и позиции интеллектуальных кругов с обеих сторон.
В книге «Война и примирение между Францией и Германией» он пишет: «Вместо того чтобы заявить о бессмысленности войны, они — за исключением единиц, таких как Ромен Роллан во Франции и Альберт Эйнштейн в Германии, — поддались националистическому высокомерию и слепому поклонению властям»:
В ответ на обвинения французов в обстреле 4 сентября 1914 г. в Германии опубликовали открытое письмо «Миру культуры», подписанное 93 учеными, художниками и писателями — от физика-теоретика Макса Планка до экспрессиониста Макса Либермана. Их позиция была такова: «Мы полностью отказываемся покупать спасение произведений искусства ценой поражения Германии». После чего, пишет Томас Гетгенс, установление научных, культурных и личных контактов представлялось немыслимым.
Исследователь считает, что именно интеллектуалы упустили возможность предупредить дальнейшие бедствия. Однако - в деле примирения обеих сторон именно Реймс сыграл важнейшую роль, но уже после Второй мировой, когда прекратились потоки пропаганды - и была осознана необходимость примирения...
1 Джеймс Брюэр. Реймсский собор. 1914 г.
2. Реймсский собор. Сентябрь 1914 г.
Маскарад и "гонка небоскребов"
Самая зрелищная новогодняя вечеринка Великой депрессии проходила в американском Архитектурном обществе изящных искусств в январе 1931 г.
Тема бала «Fête Moderne — фантазия в огне и серебре» впервые посвящалась не прошлому, а будущему - началу новой эры в архитектуре, и кажется - была попыткой "поймать" дух времени.
Реклама билетов на Бал (за 15 долларов) обещала удивить самыми модными веяниями - от модернизма с футуризмом до альтруизма и феминизма (в чём выражался феминизм, увы, неясно. Бал транслировался в прямом телеэфире, но сохранилось лишь несколько фотографий и обрывочные воспоминания). Несмотря на финансовый кризис, были проданы все 3 тысячи билетов.
В костюмах собственных зданий в шоу участвовало две дюжины архитекторов. В центре внимания был, конечно, Уильям ван Ален - в шапке-ёлке, повторявшей шпиль “Крайслера”, костюме с декором, как на его стильных лифтах, и с "эполетами" в виде знаменитых орлов на карнизах.
Удивительно, как бывшие конкуренты по гонке небоскрёбов, признав триумф ван Алена (хоть и недолгий - Эмпайр-стейт-билдинг уже навострил свой шпиль), после ожесточенного соревнования, единодушно выстроились "фоновой застройкой" в одинаковых оконно-клетчатых накидках.
1- Стюарт Уокер, небоскрёб Дж. Фуллера, 2 - Леонард Шульце, отель «Уолдорф-Астория», 3 -Эли Жак Кан, небоскреб «Сквибб», 4 Ван Дер Ален, “Крайслер”, 5 - Ральф Уокер “Уолл-стрит-билдинг”, 6 - Даниэль Уэйд - «Метрополитен-Лайф», 7 - Джозеф Фридлэндер, Нью-Йоркский городской музей (и единственный не-небоскреб).
А уже через год бал архитекторов, на фоне Депрессии, возвращается в ретро-историзм, и тема 1932 г. - “Колониальный стиль”. Автор Крайслера будет красоваться со шпагой, в огромной шляпе и костюме в голландском стиле, с кружевными манжетами и воротником… Но в мир большой архитектуры ретро уже не вернётся, оставив эклектику маскарадам, а исторические аллюзии - пост-модерну.
#зодчие #сша
Самая зрелищная новогодняя вечеринка Великой депрессии проходила в американском Архитектурном обществе изящных искусств в январе 1931 г.
Тема бала «Fête Moderne — фантазия в огне и серебре» впервые посвящалась не прошлому, а будущему - началу новой эры в архитектуре, и кажется - была попыткой "поймать" дух времени.
Реклама билетов на Бал (за 15 долларов) обещала удивить самыми модными веяниями - от модернизма с футуризмом до альтруизма и феминизма (в чём выражался феминизм, увы, неясно. Бал транслировался в прямом телеэфире, но сохранилось лишь несколько фотографий и обрывочные воспоминания). Несмотря на финансовый кризис, были проданы все 3 тысячи билетов.
В костюмах собственных зданий в шоу участвовало две дюжины архитекторов. В центре внимания был, конечно, Уильям ван Ален - в шапке-ёлке, повторявшей шпиль “Крайслера”, костюме с декором, как на его стильных лифтах, и с "эполетами" в виде знаменитых орлов на карнизах.
Удивительно, как бывшие конкуренты по гонке небоскрёбов, признав триумф ван Алена (хоть и недолгий - Эмпайр-стейт-билдинг уже навострил свой шпиль), после ожесточенного соревнования, единодушно выстроились "фоновой застройкой" в одинаковых оконно-клетчатых накидках.
1- Стюарт Уокер, небоскрёб Дж. Фуллера, 2 - Леонард Шульце, отель «Уолдорф-Астория», 3 -Эли Жак Кан, небоскреб «Сквибб», 4 Ван Дер Ален, “Крайслер”, 5 - Ральф Уокер “Уолл-стрит-билдинг”, 6 - Даниэль Уэйд - «Метрополитен-Лайф», 7 - Джозеф Фридлэндер, Нью-Йоркский городской музей (и единственный не-небоскреб).
А уже через год бал архитекторов, на фоне Депрессии, возвращается в ретро-историзм, и тема 1932 г. - “Колониальный стиль”. Автор Крайслера будет красоваться со шпагой, в огромной шляпе и костюме в голландском стиле, с кружевными манжетами и воротником… Но в мир большой архитектуры ретро уже не вернётся, оставив эклектику маскарадам, а исторические аллюзии - пост-модерну.
#зодчие #сша