Невозможность «новых дворян».
Почему не получится сохранить конструкцию элит.

Впервые термин «новые дворяне» появился в статье Николая Патрушева в 2000-м году. Там он использовал его в отношении идейных представителей силового блока, что было довольно корректно, поскольку дворянское сословие в основе своем это сословие воинов — князя, его дружины, в широком смысле — княжеского двора. Затем под термином «новые дворяне» стали понимать новое сословие властных и богатых, которые хотят передать страну своим детям и исторически закрепить себя как новый правящий класс постсоветской России, персонифицированный в конкретных фамилиях. Условные «сто семей», которые и должны править Россией.

Что здесь не так? Почему эта идея кажется утопичной при всех, стоящих за ней, ресурсах?

Вся российская элитарная конструкция держится на одном человеке — президенте. Многие «неодворяне» всем обязаны лично ему. Президент является основным центром тяжести элитарной системы, от которого зависит все — и ресурсы и баланс интересов и границы порядка. На счастье элит, он обладает рядом уникальных для правителя качеств (включая благодарность за былое и склонность сохранять одних и тех же людей) и способен выполнять стартовые гарантии. Второго такого человека, который сможет не только гарантировать на старте соблюдение чьих-то интересов, но и не отойти от этих гарантий, в системе власти, скорее всего, нет. Таких людей вообще мало. Гораздо чаще люди отказываются от взятых на себя обязательств — причина всегда найдется, а в ряде случаев это еще и оправдано общественным благом.

Мифология о бесконечных компроматах («папочка есть на всех») в случае потенциального преемника вряд ли имеет смысл. Во-первых, компромат весьма ненадежный инструмент, поскольку те, против кого он используется, очень хотят выйти из под давления и при первой возможности сделают это. Во-вторых, когда у тебя есть власть и чемоданчик с красной кнопкой, то источником компромата становишься ты сам, а «папочка» на тебя рано или поздно превращается в репрессивный каток против тех, кто этой «папочкой» владеет.

Еще, как минимум, некоторые сложности (кроме того, что такая устойчивая система, как дворянство, должна иметь помимо желания еще и легитимность и не возникает за такой малый исторический срок):

1). Проблема слабого преемника. Преемник может быть выбран элитарным консенсусом исходя из представлений о его слабости и марионеточности («будет делать, что мы ему скажем»). Такое бывает, когда основные властные группы не могут согласиться на кандидатуру от оппонента и все согласны на «слабую» нейтральную фигуру, а также когда нужна формальная фигура, чтобы скрыться за ней и «рулить самим». Я уже писал о том, что проблема слабого кандидата, который почти гарантированно съедает сильных оппонентов и тех, кто его поставил, является практически нерешаемой. Значит, надеяться на это в столь важном деле нельзя. Примеры Токаева, Си Цзиньпиня, Брежнева и многих других «слабых кандидатов» должны отрезвлять надеющихся на такой сценарий. Люди, которые их «ставили», были не глупее и не менее влиятельные.

2). У каждого человека есть свои друзья (как в известном анекдоте про генерала, у которого есть свой сын). Новый человек будет двигать своих друзей в ущерб друзьям прошлого правителя. Более того — это одна из главных задач нового правителя — формировать свой ближний круг, который контролирует основные ресурсы (административные, финансовые, силовые). Это дело не одного дня, но вектор будет направлен на это. Ближний круг не переходит по наследству даже в монархиях от отца к сыну.

3). Отсутствие традиции преемственности, а также традиции следования нормам в ущерб властной воле и неумение договариваться на долгую перспективу. Основные группы могут договориться на старте о чем-либо, но см. п.1 и п.2. Кроме того, договоренности с высокой вероятностью будут нарушены той группой, возможно — новой, которая обретет большую силу по сравнению с остальными. Естественное движение к монополии ресурсов и власти никто не отменял.

Все это надо принимать во внимание.
#власть #теория_власти

Пороки в любой системе власти и эталонный Андрей Андреевич Громыко

В системе власти есть два основных порока, за которыми следует неминуемое наказание: нелояльность и амбиции на первый пост. Это актуально для любой властной системы, от партии и английской монархии до банка или университета. Речь здесь идет о ближнем круге правителя/босса, о людях, контролирующих основные ресурсы системы. Для второго, третьего и остальных кругов нелояльность и амбиций могут быть не так фатальны (но все же критичны), поскольку у этих людей нет таких возможностей, как у первого круга, и от них меньше зависит устойчивость системы правителя.

Те, кто понимают эти простые правила и безупречно их исполняют (нужно иметь для этого соответствующее внутреннее устроение, ибо не все на это способны), умудряются благоденствовать в системе власти «от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича», как говорили об Анастасе Микояне.

Идеальную лояльность описал Робин Апдайк в книге «Саддам Хусейн».
«В багдадских дипломатических кругах бытует анекдот о том, что во время позднего заседания СРК Саддам повернулся к Азизу и спросил его, который час.
— Какой вам угодно, господин президент, — последовал ответ.»
Абсолютная власть требует абсолютной лояльности.

А как же профессионалы своего дела? Разве не важно, чтобы кто-то умел делать дело, а их профессионализм был бы важнее лояльности? Конечно. Однако, такие люди входят во второй-третий и последующие круги.

Одним из проявлений амбиций является большая, чем у правителя, популярность — лидерство в информационном пространстве. Фактический лидер один, а в информационном пространстве другой. Окружение должно находится в тени правителя. Никакая английская королева терпеть этого не будет. Властный порядок должен быть одинаково выражен во всех пространствах.

Для того, чтобы избежать конкуренции в ближнем круге, правитель может изначально подбирать свой круг так, чтобы эти люди не могли претендовать на первый пост. Например, уже упомянутый выше премьер-министр Ирака Тарик Азиз был христианином, а значит, это закрывало ему дорогу на лидерство в мусульманском Ираке. Когда лет десять назад появилась публичная информация об амбициях Владислава Суркова, ему пришлось ответить большим интервью, где он подчеркивал свое чеченское происхождение, что должно было продемонстрировать невозможность у него таких амбиций.

———

Образцовым вельможей можно назвать Андрея Андреевича Громыко, который был Министром иностранных дел СССР 28(!) лет. На основе его стиля ведения дел, можно построить следующую модель.

Громыко («Буквальный исполнитель»)

1. Отсутствие амбиций на первый пост.
2. Буквальная исполнительность (как сказали, так и сделал). Предшественник Громыко на посту главы МИДа СССР Дмитрий Шепилов говорил о нем так: «Бульдог. Скажешь ему — и он вцепится мёртвой хваткой. Не разожмёт челюстей».
3. Не спорить с начальством (по крайней мере часто и по принципиальным для начальства вопросам).
4. Отсутствие инициативы (которая в системе власти часто наказуема).

То есть, в этой модели нужно всегда быть на ступеньку ниже, чем основные центры силы в системе власти (основные решения при Брежневе принимались коллективно).

Киссинджер жаловался на то, что Громыко не обладал свободой что-то решать и импровизировать по ходу переговоров, а просто передавал точку зрения Москвы. Но не мог и не хотел — разные вещи. Если главная задача в том, чтобы сохранить свои позиции в системе власти «от Ильича до Ильича», а не дипломатическое творчество, то он все делал правильно. Выиграла ли от этого страна? Возможно, что именно такой каменный стиль ведения переговоров буквального исполнителя, за который Громыко прозвали «мистером Нет», был нужен тогда стране. Да и в целом, «нет» в дипломатии ценится больше, чем «да».

О границах успешной частной инициативы

Когда мы видим успешную частную инициативу в общественной, политической, медийной или бизнес-сфере (если она имеет общественно-политический потенциал), то сталкиваемся с одной ложной установкой и одной суровой реальностью.

1. Ложная установка. Представление о немощи индивидуальной воли

Приоритет властной воли в нашей традиции над нормами и правилами приводит к подсознательной установке многих людей (особенно людей околовластных, которые встроены в систему бесконечных одобрений и согласований), что кроме властной воли ничто больше не имеет самостоятельного бытия. Безвластному субъекту по умолчанию отказывают в инициативе (индивидуальной воле), подкрепленной талантами. Такой субъект в подобных представлениях — субъект бесполезный, марионетка сильных мира сего. Поэтому за каждой инициативой такого безвластного субъекта, тем более — успешной, непременно видят руку власти, Сороса или Ротшильда. Все, что делает безвластный человек, полагается элементом игры высших социальных сил. Псевдоаналитика и рядовое мышление (провластное и оппозиционное — без разницы, одни видят во всем руку власти, другие — Сороса) изобилуют такими упрощениями, а конспирология на этом построена.

2. Суровая реальность

Поскольку такая точка зрения существует только в сознании людей, а реальность ее опровергает — успешные инициативы «снизу» существуют, как и в принципе процессы самоорганизации в системах (но об этом знают как правило только их участники и заинтересованные люди из элит, ибо окружение верит в это с трудом — см. п.1), то в реальности они сталкиваются с властью/центрами силы на втором этапе своего существования.

Частная общественная, политическая, медийная инициатива, получившая какие-то результаты и достигшая определенного порога, приходит к неизбежной развилке:

⁃ войти в систему одной из элитарных групп/центров силы,
⁃ существовать в низкоресурсном маргинальном состоянии ниже элитарного порога,
⁃ оказаться под давлением власти или иной группы по подавлению этой частной инициативы.

Перспективы продолжения деятельности успешной инициативы в частном, «неприватизированном» виде ничтожны. Любая частная сила, перешедшая определенный порог, будет либо встроена/аффилирована в другую, либо будет погашена.

Вместе с тем, успешная частная инициатива дает для ее создателей возможность социального лифта и заработка (проект капитализируют под свои интересы или купят). Создатели должны быть готовы встроить свой проект в чьи-то более широкие интересы или по меньшей мере учесть эти интересы, когда об этом убедительно попросят — отдать ключи шифрования мессенджера, ввести нужную редакционную политику, обратить внимание на нужных персонажей и воспользоваться предлагаемыми материалами в журналистском или Osint расследовании, дать доступ к своим серверам и многое другое.

——

Получается, что за серьезным успешным проектом действительно кто-то стоит. Однако этот «кто-то» встает за частным проектом на втором шаге, когда проект начинает представлять для него интерес в силу потенциального влияния на что-то и/или потенциальную угрозу. Неконтролируемая сила, набирающая потенциал выше определенного порога, никому в непредсказуемом виде не нужна. Зато нужна в предсказуемом.

#власть #теория_власти

Основы стратегического искусства. Когда очевидное сложно.

Понимать ситуацию, понимать основные силы и вектора их движения, понимать где находишься ты и твои оппоненты — основа стратегического искусства. Без понимания нет стратегии.
Исходя из понимания ситуации, мы можем находится в следующих четырех фазах противостояния (стратегическая ситуация это всегда ситуация противостояния с кем-либо/чем-либо):

⁃ Атака/Нападение. (Стратегическое искусство учит нас атаковать «полным по пустому», концентрацией своих сил против слабых мест оппонента).

⁃ Оборона. (Она всецело зависит от нас. «Непобедимыми мы делаем себя сами. Возможность победы дает нам противник». Сунь-Цзы).

⁃ Позиционная борьба. (Улучшением своих позиций можно и нужно заниматься всегда. Идеальная позиция та, где возможна победа без борьбы).

⁃ Минимизация ущерба. (Сдача в плен означает разгром и лишает возможности продолжать борьбу, переговоры означают сдачу части своих интересов, а бегство/оставление позиций дает возможность выйти из под удара, накопить силы и в перспективе победить).

Кроме понимания ситуации нужно непременно учесть и наши предрасположенности — сильные стороны. Людям и народам что-то дано в большей степени, а что-то — в меньшей. Кто-то хорош в атаке, кто-то умеет хорошо обороняться, кто-то вести позиционную борьбу. Однако, все это одинаково может приводить к победе, что хорошо видно в спорте. В замечательной книге «Шахматы как модель жизни» иноагент Гарри Каспаров, гениальный шахматист и очень слабый политик (почему так у меня есть гипотеза, может быть, я как-нибудь напишу об этом) описывает индивидуальные предрасположенности чемпионов мира по шахматам. «В одной и той же позиции, если в ней нет единственного пути к форсированному выигрышу, два сильных шахматиста могут придерживаться совершенно различных стратегий, и обе эти стратегии будут одинаково эффективны».

Сам Каспаров играл в атакующие шахматы, что было следствием его горячего темперамента, и выигрывал. Анатолий Карпов предпочитал позиционную борьбу, с каждым ходом уменьшая степень свободы соперника, и выигрывал. Не рискуя, он понемногу накапливал преимущества, как анаконда сжимая вокруг противника кольцо, из которого тому было не выбраться. Тигран Петросян играл от защиты и выигрывал. Он выстраивал непреодолимую оборону и ждал, когда противник ошибется. Вспомним Сунь-Цзы: «В древности искусный в военном деле сначала делал себя непобедимым, а потом чутко ожидал, когда представится верная возможность победить противника».

В футболе одни сборные предпочитают игру в нападении, а другие — игру от обороны. «Нам все равно сколько мячей вы нам забьете, мы вам забьем сколько захотим», — считают бразильцы, но не всегда оказываются правы. Зачастую методичная машина — «футбольный Анатолий Карпов» — перемалывает команду выдающихся, но более слабо организованных нападающих.

Шахматист проигрывает тогда, когда начинает играть в несвойственной ему манере (если это не следствие подготовленного и расчитанного замысла). Ставка на свои слабые стороны против сильного противника не работает.

Казалось бы, простые вещи. Но мы видим, как сложно делать то, что очевидно. Во-первых, правильно понять ситуацию. Во-вторых, учесть свои сильные стороны. Зачастую атакуют, когда это не имеет смысла, но кому-то очень хочется, неудобно перед начальником или же таковы представления о героизме. Обороняются, когда нужно оставлять позиции, сохраняя себя для дальнейшей борьбы, или садиться договариваться. Не ведут позиционную борьбу, а только она дает возможность успешно атаковать или побеждать без борьбы. И так далее. Это касается всех сфер нашей жизни — и политики, и бизнеса, и личных отношений.

Сложнее — с положением части элит и их будущим. Когда ты на коне, сложно осознать, что пора переходить в фазу минимизации ущерба, потому что перспектив у тебя ни при каком раскладе нет, даже в условиях полной преемственности политического и экономического курса. Почему так? Обсудим это в следующей заметке.

#стратегия #теория_стратегии

«Всему свое время, и время всякой вещи под небом» (Еккл.).
Стратегическое искусство для элит.

Часть 1.

Как я писал выше, есть 4 основных фазы противостояния (стратегическая ситуация всегда есть ситуация противостояния с кем-либо/с чем-либо):

⁃ Атака/Нападение. (Стратегическое искусство учит нас атаковать «полным по пустому», концентрацией своих сил против слабых мест оппонента).

⁃ Оборона. (Она всецело зависит от нас. «Непобедимыми мы делаем себя сами. Возможность победы дает нам противник». Сунь-Цзы).

⁃ Позиционная борьба. (Улучшением своих позиций можно и нужно заниматься всегда. Идеальная позиция та, где возможна победа без борьбы).

⁃ Минимизация ущерба. (Сдача в плен означает разгром и лишает возможности продолжать борьбу, переговоры означают сдачу части своих интересов, а бегство/оставление позиций дает возможность выйти из под удара, накопить силы и в перспективе победить).

Очень важно понимать, где ты находишься, чтобы не атаковать, когда наступило время заниматься минимизацией ущерба (как сделали недавно власти Карабаха). Есть бесперспективные игроки, которые находятся на пике могущества, но гарантированно его потеряют в результате транзита власти. Сейчас они находятся в активной позиции, в борьбе за настоящее и будущее, которое, однако, уже сейчас понятно.

Кто они? Люди из ближнего круга правителя, которые ничего существенного из себя не представляли, и которые обязаны правителю всем — и контрактами и покровительством/защитой. «Олигархат с нуля». У них нет номенклатурных корней, и они не встроились в номенклатуру. Их центр тяжести заключен в одном человеке. При смене власти такие игроки отваливаются автоматически, как ветви засыхают после того, как дерево перестали поливать. Недругов много, а корни пустить больше негде.
Умеют только атаковать при собственном доминировании и покровительстве сверху. Серьезных навыков длительной обороны или позиционной борьбы нет. Вопрос минимизации ущерба уже сейчас для них стоит наиболее остро.

В советском «Ералаше» был такой сюжет:
«Папа у Васи силен в математике,
Трудится папа за Васю весь год,
Где это видано, где это слыхано,
Папа решает, а Вася сдает».
Нет папы, двойка по математике, и Вася выгнан за неуспеваемость — таковы суровые перспективы.

А как же Абрамович, Фридман и прочие господа, которые сохранили свои позиции после транзита власти в 1999-м? Такой аргумент у всех перед глазами, и он дает надежду. Приведу следующие доводы, отчасти в публикациях выше уже обозначенные.

1. Абрамович, Фридман и прочие сохранили только экономические позиции, а не политические. Им довольно быстро объяснили на примере Ходорковского, что политика для них закрыта.

2. Выполнять взятые на себя обязательства, тем более в ситуации большого давления, могут единицы. И случай нашего президента является уникальным, поскольку подобные личные качества встречаются очень редко. Надеяться на то, что преемник будет соблюдать обязательства (а он их возьмет, и даже, возможно, будет уверен, что будет их исполнять) не стоит. Вероятность этого довольно мала.

3. Существует нерешаемая проблема слабого преемника. Слабый преемник, поставленный исходя из представлений о его слабости («будет делать то, что мы ему скажем»), почти гарантированно съедает сильных конкурентов и тех, кто его поставил. Такое случается, когда сильные группы не могут согласиться на кандидата от оппонентов и выбирают слабую нейтральную фигуру, или же когда нужно поставить формальную фигуру, чтобы скрыться за ней и «рулить самим». В обоих случаях ставка делается на марионеточную функцию преемника. Однако, такая марионетка со временем превращается в полновластного правителя и зачищает с поля остальных. Политическая история изобилует такими примерами, а наши современники — Си Цзинпинь и Токаев — перед глазами.

4. Все ресурсы «олигархата с нуля» возможны только благодаря первому лицу.

5. У нового правителя есть свои друзья. Ему нужно выстраивать свой ближний круг, который не переходит по наследству даже в монархиях от отца к сыну.

6. В нашей традиции властная воля доминирует над правилами.

«Всему свое время, и время всякой вещи под небом» (Еккл.).
Стратегическое искусство для элит.

Продолжение (начало выше):

Представители номенклатуры во всех сферах — от силового блока до сферы искусства, входящие в высшую элиту, но не являющиеся друзьями правителя, гораздо более устойчивы при переменах. Они с высокой вероятностью остаются в системе. И если не сохраняют свои позиции, то сохраняют кремлевскую клинику, свободу и какие-то возможности и ресурсы. За их пенсию и будущее детей можно не переживать.

Номенклатурные вельможи обладают навыками «скоростной переобувки» и без проблем падут ниц перед новым правителем. Таких навыков у «олигархата с нуля» нет, да и желания, скорее всего, тоже, как и гибкости в целом. При всем конспирологически-квасном флере, семья Ротшильдов представляет собой очень устойчивую систему в том числе благодаря своей гибкости. Сама номенклатурная среда — очень устойчивая корпорация с мощной корпоративной солидарностью, и может создать много проблем любому правителю, если он не найдет к ней правильный подход.

Это мастера позиционной борьбы. Центр тяжести их находится в номенклатурной системе. Им важно тонко чувствовать конъюнктуру, чтобы не оказаться в компании проигравшей группы, сделав ставку не на того кандидата, но даже эти промахи для них, как правило, не фатальны.

Еще одна группа, совмещающая в себе признаки предыдущих двух — члены команды правителя, входящие в ближний круг, с номенклатурным бэкграундом, обросшие силовым и административным ресурсом. У них есть варианты. Они имеют два центра тяжести — правителя и номенклатурную систему (в меньшей степени, но она может смягчить их положение). Часть из них может встроиться в новую систему власти, вероятно, с понижением статуса и возможностей. Умеют атаковать, в меньшей степени обороняться (нет нужды в развитии этого навыка — их судьбу решает один человек) и вести позиционную борьбу.

#стратегия #теория_стратегии #власть #теория_власти

«Джун всегда со всеми вежлива, но с некоторыми только один раз», — говорит князь Никита Дмитриевич Лобанов-Ростовский про свою жену английскую аристократку Джун. Аристократ регулирует отношения не выражением недовольства, а дистанцией.
Вежливость сглаживает углы и поддерживает хороший настрой. Однако важно различать личное и социальное, дабы не принимать одно за другое.

#аристократизм

Ги де Ротшильд, на тот момент глава французской ветки Ротшильдов, описывает, как брал на работу Жоржа Помпиду, который позже стал президентом Франции.

«Я колебался не долго. Хотя Помпиду и не был воспитан в нашем «серале», он, тем не менее, доказал, что способен быстро приспосабливаться. Впрочем, в то время понятия «менеджмента» как науки о технике руководства бизнесом во Франции не существовало, наверное, его не существовало и в Америке. Помимо некоторых определенных сфер бизнеса, где требовались профессионалы, руководство обычно поручалось людям, обладавших обширной культурой, которые были способны обучаться».

«Менеджмента» не было, а базовые принципы были и давали результат получше, чем «школы МBА». Неужели можно себе представить, что топовый выпускник МВА управляет лучше, чем византийский или римский вельможа?)

#власть #теория_власти

Три базовых элемента человеческих отношений: от брака до «бондианы»

Любые долгие стабильные отношения — от естественных приятельских и брачных до, как утверждают знающие люди, искусственных отношений в рамках разного рода «бондианы» — должны включать в себя три составляющие. Симпатию, взаимные интересы и общий класс (круг общения). Если нет одного из этих элементов, то отношения не будут долгими и полноценными. Поэтому, например, формат амурных связей далеко не всегда имеет перспективы, поскольку может быть основан только на симпатии. Отношения в кружке коллекционеров марок могут быть основаны только на общем интересе, а в английском клубе — только на общем классе.

Если кто-то нам не очень симпатичен, и между нами и другим человеком нет той самой «химии», которая важна не только для гендерных альянсов, то не будет и желания с ним общаться. Если нет общих интересов, то не о чем будет говорить, не будет общего содержательного поля. А разный класс/круг общения означает, что встретились люди из разных миров, с высокой вероятностью имеющие разные привычки, образ жизни и мировоззрение. Последний пункт проиллюстрирую ответом князя Никиты Дмитриевича Лобанова-Ростовского на мой вопрос о том, мог бы он жениться на даме из «трудящихся» (как он выражается): «Нет, ибо разница мировоззрений, бытовые привычки и воспитание привели бы к разрыву после утоления страсти».

В мире довольно много простых схем и сюжетов, когда из начальных кубиков понятно, что и как будет или не будет складываться дальше, ибо силы, заложенные в сюжет действуют во всех случаях одним и тем же образом. Исключения бывают, но весьма редко.

Серьезные люди лишнего шума не производят.
Базовые понятия стратегии

Преамбула
Для правильного понимания чего-либо нам нужен адекватный набор категорий/понятий. Необходимо прошить мозг этими категориями, чтобы образовались новые нейронные связи. Это процесс небыстрый (специалисты говорят от полугода и дольше) и часто болезненный, напоминающий создание борозды на непаханном поле. Важно увязать эти категории ума с внешним миром, иначе мы получим книжное теоретизирование. Есть масса ученых и экспертов, оперирующих понятиями, а реальность не понимающих, зато знающих кто что сказал и по какому поводу.

База
В стратегии есть две пары важных понятий: «сила — слабость», «важное — неважное». Таким образом, стратегия это концентрация силы на важном. В ситуации противоборства — концентрация силы на слабости оппонента, что является «важным» в данном случае.

Если про «силу — слабость» более-менее понятно, то «важное» и «неважное/второстепенное» многим дается сложно. Такие проблемы бывают даже у президентов. Екатерина Егорова в замечательной книге «Игры в солдатики. Политическая психология президентов» описывает американского президента Билла Клинтона следующим образом. «Сам Клинтон рассматривал процесс мышления, содержащий анализ, оценку, выводы как весьма трудный… Клинтон был окружен влиятельными и умными советниками, которые генерировали для него множество хороших идей. Сам же кандидат не имел системы для оценки этих идей и выбора среди них. Сделать это ему помогала Хилари». «Сам Клинтон признался в 1992 г., что иногда за деревьями не видит леса». «Его мышление представляло собой… хаос, броуновское движение, которое было не в состоянии упорядочиться». «Нерешительность можно объяснить его плохой способностью к стратегическому мышлению».

Клинтон это тот случай, когда в публичной политике достаточно харизмы и воли к власти. Спасает то, что в американской системе любой президент со всех сторон обложен институтами. Они стабилизируют систему и компенсируют слабости президента. А что будет, если такой властный харизматик, не способный отделить важное от неважного, появится у нас? А если у него нет умной жены?)

* * *
Есть отличная старая книжка Ричарда Коха «Принцип 80/20», которая с разных сторон описывает проявления знаменитого «правила Парето»: 20% усилий дают 80% результата. В подавляющем большинстве случаев и ситуаций достаточно условных 20% усилий, а часто и меньше. Но дело не только в усилиях. Принцип неравномерности, нелинейности работает везде: в причинах и следствиях, людях, во времени, в тексте одной книги, во всем. Немногое всегда более важно, чем все остальное. В любом множестве нужно искать важное и неважное — обращать внимание на важное и без сожаления отбрасывать остальное.

Серьезные люди умеют работать с важным и лишнего шума не производят. Мы должны понимать, что именно в конкретной ситуации/деле является важным — и подходить к этому важному обстоятельно, будучи готовыми заплатить за это высокую цену, а что неважным — и не тратить на это силы, уделяя этому минимальное внимание или иногда игнорируя. Стратегия — это всегда выбор самых важных приоритетов.

Погоня за совершенством (за приближением к 100%) нужна в искусстве или, например, в спорте высоких достижений. Однако за каждый последующий процент на пути к совершенству придется платить все большую цену временем, усилиями и ресурсами. Но и в искусстве гениев есть важное и неважное. Даже в «Джоконде» у Леонардо да Винчи есть важные и менее важные области. Где-то он писал мазками размером четверть миллиметра(!), чтобы получить на лице эффект сфумато, но в других частях картины этого нет. Странно было бы выписывать так тщательно фон и детали одежды.

«Все истинное стоит дорого», — пишет священник Сергий Баранов. «Прекрасное сложно», — говорит Спиноза. Выделяй важное в том числе в своих способностях, и делай то, что можешь делать лучше других. Для всего остального есть аутсорсинг и остаточный принцип. Перфекционизм во всем — определенно мешает жить, растрачивает ресурсы и пожирает время. Никакой стратегии без этого понимания быть не может.

#стратегия

Волевое планирование и возможности императора Октавиана Августа

Есть представление о планировании, как о чистом листе, на котором можно написать что угодно, а потом волей воплотить это в жизнь. Оно очень популярно у нас в официальном менеджменте, который требует «результата любой ценой», и, кроме того, активно продвигается коучами, которые говорят, что «все ограничения в твоей голове», а значит можно убрать ограничения и садиться за чистый лист планировать свою жизнь.

«Сейчас изберусь главой района. Потом отработаю губернатором два срока. А после уговорю президента отправить меня послом куда-нибудь в Болгарию», — говорил мне один мой товарищ лет двадцать назад. Нужно ли говорить, что жизнь его пошла совсем другим путем? Я видел много политических карьер, и никогда они не были результатом такого планирования, более того, почти все, кто многого хотел, строил планы и много о себе думал на старте («люди, рожденные быть великими»)), остались на периферии.

Какие есть альтернативы такому подходу? Джон Гэддис в книге «О большой стратегии» приводит пример жизни императора Октавиана Августа, где говорит с одной стороны о случайностях в жизни императора, а с другой — о возможностях, которые открывали эти случайные события. Замечу, что Август не был ни самым сильным, ни самым популярным среди солдат, часто болел даже перед сражением, терпел поражения, но, как пишут историки, умел использовать возможности и был при этом адекватен ситуации, помня о главном.

«Октавиан никак не мог бы спланировать все это заранее. Он не мог предвидеть, что разъяренные ветераны убьют центуриона, что Фульвия и Луций поднимут мятеж без помощи Антония, что умрет наместник Антония в Галлии, что Антоний ошибется в своих логистических расчетах, что его войско и солдаты Октавиана откажутся воевать друг с другом или что Антоний сменит курс и женится на его сестре. В отличие от Перикла, Октавиан никогда не пытался видеть причинно-следственные связи в случайных событиях.
Он просто использовал свои шансы, не теряя из виду своих целей. Там, где Антоний спотыкался, он видел возможности для новых шагов. Октавиан держался направления, указываемого его компасом, обходя болота; Антоний же, как иногда казалось, сам искал свои болота, увязал в них, а потом ему просто все надоедало. Он был, как заключает Плутарх, полон «глупого самомнения и непомерного честолюбия».

Нужно быть внимательным к тому, что предлагает жизнь в виде открывающихся дверей (но различать тупики) и новых возможностей, которые несет изменение ситуации.

#стратегия #теория_стратегии #власть #теория_власти

К вопросу о том, что «быть начальником» совсем не означает что-то уметь. Более того, именно эти люди и требуют от других «результата любой ценой» и упрощают систему под себя, согласно закону необходимого разнообразия Эшби. Если кратко, то этот закон говорит о том, что управляющая система должна быть более разнообразной и сложной, чем управляемая. А если она проста, то управляемая система должна быть еще проще.
https://yangx.top/tolk_tolk/18657

Не определяйся без необходимости. Определяйся при необходимости

1. В замечательной книге, посвященной игре Го, «Боевое искусство стратегии. Русский стиль. 9 изящных решений» (хороша вся серия) есть важное стратегическое правило: «Не определяйся без необходимости». Речь идет о сохранении степени свободы и пространства потенциальных траекторий, которые нам доступны. Далее авторы говорят о потенциале камней в игре Го: «Сила и слабость камней в первую очередь определяется числом их дыханий», то есть числом свободных клеток рядом с камнем, куда он может переместиться. Определяясь в чем-то, мы лишаем себя многих других возможностей, которые могут быть нужны при развитии ситуации.

2. В термодинамике есть понятие свободной и связанной энергий. Свободная энергия пригодна для работы, а связанная уже нет. Если в кармане была тысяча рублей, которую можно было потратить самым различным образом, а мы купили ненужную вещь, которую и продать нельзя, то эта энергия перешла из свободной в связанную форму. Мы определились и зафиксировали позицию. Фиксация позиции таким образом может связывать нашу силу и ресурсы. Но если ситуация созрела, то нужно определяться и четко фиксировать позицию, по-возможности оставляя степени свободы там, где это возможно. Иногда нужно перейти Рубикон и сжечь мосты, но делать это нужно с рассуждением, хотя склоняют обычно к этому чувства.

3. Существуют развилки жизненных траекторий, где жизнь требует нашего определения. Этого выбора мы не можем избежать. В сказках герой попадает на развилку из трех дорог, каждая из которых предполагает свои жертвы и ограничения. В такой ситуации если мы не делаем выбор сознательно, то делаем его бессознательно (движемся по инерции или хватаемся за случайности, стараясь не замечать развилки и снять давление с психики) и часто не в свою пользу. Мы хотим лучшей жизни, но часто выбираем худшее и привычное (движемся по инерции из страха, неуверенности и тд), потому что лучшее требует усилия духа, чтобы поставить ногу на новую ступеньку. Вызов — это открытые двери, которые всегда находятся выше нашего текущего состояния, и, прежде чем они закроются, нам приходится определиться, входим мы в них или нет.

#теория_стратегии #стратегия

https://www.ng.ru/non-fiction/2024-01-24/15_1209_art.html Рецензия на мою книгу «Диалоги с князем Никитой Дмитриевичем Лобановым-Ростовским» вышла сегодня в Независимой газете. Автор — прекрасный поэт, литератор и эстет Максим Лаврентьев.

#аристократизм

Порядок кардинала Ришелье
(часть 1/3)

Есть отличная книга нашего друга и учителя кардинала Ришелье «Политическое завещание. Принципы управления государством». Русское издание 2008 года гораздо более полное, чем вышедшее недавно. Книгу стоит прочесть всем, кто изучает политику или ей занимается. 

Кардинал интересен тем, что представляет собой тип государственника в абсолюте, для которого имеют значение только государство и его интересы. Собственно именно он и ввел в широкий обиход понятие raison d'État — государственных/национальных  интересов. Интересы общества и его отдельных групп учитываются постольку, поскольку это необходимо для устойчивости целого — государства, а люди являются винтиками в государственной машине. Такой тип лидера предпочитает внешнюю политику внутренней, поскольку именно там решается вопрос статуса и величия державы. Есть и другие типы лидеров, «государственник» — один из них. Но если мы видим во главе страны государственника, то должны понимать, как он будет править и к чему нужно быть готовым.  

Порядок — ключевое понятие у Ришелье (позже этим понятием будет активно пользоваться Генри Киссинджер). Вся книга кардинала посвящена наведению порядка в различных сферах государственной жизни. В двух категориях —  «порядок» и «хаос» — можно описать всю нашу жизнь во всех проявлениях: внутреннюю, внешнюю, наши отношения и все прочее. Все что угодно есть движение от «порядка» к «хаосу/энтропии» и обратно. Насколько сейчас лично вы «собраны» или «размазаны»? Что происходит в вашей семье? Насколько хаотично или упорядоченно ваше мышление? Насколько опрятно вы выглядите? Что происходит под вашим руководством? Насколько в целом организована ваша жизнь? Все в нашей жизни можно оценить по шкале «порядок» — «хаос». Это, впрочем, не означает, что все ее сферы должны быть жестко упорядочены — везде важна мера. 

Второй закон термодинамики говорит нам о том, что в замкнутой системе нарастает энтропия. (Для лучшего понимания в русском языке заменой слову «энтропия» может быть, помимо слова «хаос», слово «бардак». Таким образом, меру энтропии можно понимать как меру бардака). Чтобы избежать бардака, нужно обязательно вкладывать в систему энергию извне. Все в нашем мире, предоставленное самому себе, деградирует. Любой порядок всегда нужно поддерживать, вкладывая в него энергию. Не бывает так, что само собой из беспорядка в нашем доме вдруг образовался порядок, бывает только наоборот — порядок превращается в беспорядок. Так во всем. Нельзя перестать питать систему энергией и надеятся, что все будет так, как мы хотим. Хаос неминуемо нарастает, отношения рушатся, дома ветшают, дети распоясываются, тело расслабляется, женщины, не ухаживающие за собой, страшнеют. Помните фотографии заброшенных городов — как быстро в них разрушаются даже недавно построенные дома? Это образ всей нашей жизни, предоставленной самой себе.  

Читать полностью с картинками: https://telegra.ph/Poryadok-kardinala-Rishele-02-01
#власть #теория_власти #стратегия #теория_стратегии

Порядок кардинала Ришелье
(часть 2/3)

Говоря о порядке, можно выделить четыре фазы. 

1). Право на порядок. Сначала нужно получить право на установление своего порядка. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Странно устанавливать свои порядки там, где тебе не дали такого права, или ты его не завоевал. Право на порядок — первая ступень власти. Если право есть, но нет силы и возможностей, то это формальная власть. Часто бывает, что босс является лишь формальной фигурой, которая ничего не решает. Власть это право и возможность установления своего порядка. У китайцев есть стратагема «Пересадить гостя на место хозяина», которая говорит об этом же — о занятии гостем места хозяина дома и захвата права на порядок. 

2). Построение порядка. Порядок, который мы строим, должен быть адекватным ситуации и подкрепляться нашими возможностями и нашими умениями. В этом смысле определение политики, как искусства возможного, подходит очень хорошо. Сложность порядка, согласно закону Эшби, всегда меньше, чем сложность системы, которая этим порядком управляет. Иными словами, чем проще человек, тем еще проще порядок, которым он способен управлять. Простой человек будет строить простой порядок (как говорил генерал Лебедь — «упал-отжался»), сложный человек будет строить порядок более сложный, и не стоит ожидать чего-то другого. 

3). Поддержание порядка. Порядок нужно постоянно поддерживать, вкладывая в него энергию, о чем мы говорили выше. Построив дом/компанию/отношения/государство и прочее, но не ухаживая за ними, не вкладывая в них энергию, они быстро придут в негодность. Любой порядок тестируют на прочность внешние силы. Вдруг это блеф или нет силы на его поддержание? Это делает даже домашняя кошка, постоянно проверяя границы, которые можно/нельзя переходить. Те самые «красные линии», о которых мы так часто слышим, есть границы порядка, за переход которых должен включаться суровый санкционный режим. Генри Киссинджер называл необходимость подкреплять такие угрозы делами «взращиванием убедительности». 
«Розга, являющася символом правосудия, никогда не должна оставаться в праздности», — пишет кардинал Ришелье. И далее: «Существовавшая доныне безнаказанность, ставшая у нас чересчур обычным явлением, и есть единственная причина того, что порядок и закон здесь так и закрепились, а потому для пресечения продолжающегося хаоса возникает настоятельная необходимость в крайних мерах». 

4). Переход от одного порядка к другому. Жизнь постоянно меняется, порядок ветшает или становится неадекватным контексту, поэтому нужно переходить к новому, более адекватному порядку. Это может происходить через хаос, путем слома старого или же плавно и контролируемо. Ришелье как раз сторонник этого пути, о чем увещевает в книге короля Людовика 13-го: «Нельзя было также и изменить все сразу, не нарушив законов благоразумия, которые не позволяют переходить от одной крайности к другой». 

Устанавливать новый порядок через контролируемый хаос в обществе научились американцы с развитием теории хаоса. Бархатные революции как раз предполагают разбалансировку существующего порядка общественной системы, введение ее в состояние контролируемого хаоса и создание нового, уже своего, порядка. Гарантии нет, но механизм вполне годный рабочий.  

Читать полностью с картинками: https://telegra.ph/Poryadok-kardinala-Rishele-02-01
#власть #теория_власти #стратегия #теория_стратегии

Порядок кардинала Ришелье
(часть 3/3)

Одна из основных претензий женщин к мужчинам — в неспособности создавать и удерживать порядок. Порядок — это мужская функция. Собственно, мужские качества, такие как сила, твердость и обеспечивают создание и удержание порядка, в котором женщина (после того, как она, как и ваша кошка, протестировала порядок на прочность) чувствует себя спокойно, «как за каменной стеной». Слабость правителя, которого обвиняют в таких случаях в слабоволии, как и слабость мужчины, заключается в том же самом. Людовик 13-й был не способен работать с порядком, и страна погружалась в хаос (слабости короля понятны из главы, где кардинал увещевает его лично). Без кардинала Ришелье, умеющего с порядком работать, Франция была бы другой. Правителя считают слабым тогда, когда он не может работать с порядком в ключевых сферах. Суверен создает порядок и удерживает его.  

Способность человека организовать свою жизнь в критических ситуациях — является условием выживания. В ситуациях, когда жизнь и психика человека разбалансированы, ему обязательно нужно ввести какой-то простой порядок в свою жизнь — встать в определенное время, совершить определенный моцион, помолиться, сделать зарядку и так далее. Такие зерна порядка во времени не позволяют человеку потерять себя в критических ситуациях. 

Описанные выше четыре фазы порядка предполагают разные компетенции, которых как правило нет в одном человеке. Кто-то может создавать новый порядок, но не умеет его поддерживать. Кто-то может поддерживать имеющийся, но не умеет его создавать и перестраивать. Кто-то хорошо умеет перестраивать систему, а кто-то — ввергать ее в хаос — такие люди полезны у наших оппонентов). Ришелье говорит о том, что «одно из величайших благ, каких только можно добиться для государства, — это дать каждому ровно такое занятие, к какому он пригоден». Каждый должен быть на своем месте. Если продолжить эту мысль в богословских категориях, то лукавый стремится нарушить божественный порядок, оставляя отдельные элементы теми же, но меняя их местами, уводя от своего места, нарушая меру. 

Все усилия нашей жизни есть борьба с естественным упадком, хаосом, деградацией. Состояния порядка хорошо описывает теория систем, состояния хаоса — синергетика. Если попробовать какое-то время смотреть на мир через призму двух категорий — «порядка» и «хаоса», то можно научиться лучше понимать мир, а также понимать основные направления его движения, которые уже не станут для нас сюрпризом. 

В этом смысл мышления — уметь прилагать общие категории к частным случаям жизни. Кто это умеет — освобождается от необходимости каждый день читать утренние газеты новости). 

Читать полностью с картинками: https://telegra.ph/Poryadok-kardinala-Rishele-02-01
#власть #теория_власти #стратегия #теория_стратегии

10% Ленина. Эксклюзивная история о том, как картина Малевича из Третьяковки попала в лондонский музей Тэйт

(Из моей книги «Диалоги с князем Никитой Дмитриевичем Лобановым-Ростовским». Сразу скажу, что книги сейчас нет ни в продаже, ни у меня ее, к сожалению, не осталось. Тираж закончился, но, вероятно, в скором будущем будет новый).

Вот что рассказывает Никита Дмитриевич:

«Волкогонова назначили главным начальником всех архивов СССР. Я не воспользовался этим и не спросил его ничего о себе, потому что не хотел, чтобы наше знакомство, которое превратилось в дружбу, разладилось из-за того, что он подумал, что я его использую.

Он писал тогда историческую трилогию. Я его спросил, видел ли он в архивах ЦК три расписки, где было видно, что Ленин списывал со счета партии 10 процентов на свои личные расходы. Волкогонов этим очень заинтересовался, потому что это могло войти в книгу. Он поискал в архиве ЦК, но расписок не нашел.

Откуда я знаю, что эти расписки существовали? Виктор Луи и его друг Костя Страментов, мой очень хороший друг, подкупили чиновника в шведском банке, который продал им оригиналы трех расписок в банке, где Ленин указывал снять деньги со счета партии и перевести их на свой личный счет. Луи предложил Суслову обменять эти расписки на картину Малевича. Суслов позвонил министру культуры, а он позвонил директору Третьяковской галереи. Большую картину Малевича сняли со стены музея и сопроводили всеми документами.

Жена Константина Страментова Мойра — они с Луи были женаты на англичанках — привезла эту картину в Лондон. Затем туда приехал Константин и попросил меня продать эту картину. Я знал лорда Гаури, председателя Сотбис в Лондоне, который в молодости продавал картины. Мы встречались в Нью-Йорке с ним на этой почве. Я тогда только приехал в Лондон, не имел нужных контактов и попросил лорда Гаури быть посредником. Он продал Малевича в музей Тейт. Каждый из нас получил свою долю. Костя на выручку купил большое имение Gurrington House, где он охотился и заводил детей».

Когда я рассказал эту историю одной даме из Третьяковской галереи, она замахала руками и возмущенно сказала, что «это решительно невозможно!» А я подумал тогда о том, как сильно отличается понятие «возможного» в сознании элит и в сознании, скажем так, «профессионалов своего дела»).
Когда я спросил, слышал ли об этом Валерий Дудаков, старейший и авторитетнейший коллекционер, то он подтвердил мне эту историю, но не знал таких подробностей.

На сайте Тэйт в графе «приобретение» написано следующее:«Приобретено при поддержке друзей галереи Тейт, 1978 г».
А в описании картины есть такая информация: «Справка от А.Г. Халтурина, начальника Управления изобразительных искусств и охраны памятников Министерства культуры СССР, подтверждает, что в декабре 1975 года было дано разрешение на вывоз картины из Советского Союза».
https://www.tate.org.uk/art/artworks/malevich-dynamic-suprematism-t02319

#власть #аристократизм

Книги по стратегии

Стратегия с одной стороны — простая дисциплина, а с другой стороны — сложная, поскольку само понятие стратегии, которое используется в разных текстах, очень размытое. Другими словами, у понятия «стратегия» очень высокая энтропия. Лучше 30 раз прочитать небольшой трактат Сунь-Цзы, чтобы уловить концентрированный дух стратегии и основные ее принципы, а потом уже, нанизывая на это базовое понимание, читать стопки книг, которые без «базы» создадут, скорее, кашу в голове.

Вот список книг на тему стратегии, издававшихся у нас, которые стоит прочесть. Книги не равнозначны, среди них есть тексты, описывающие основные принципы стратегии и книги, повышающие энтропию этого понятия или иллюстрирующие и толкующие стратегические идеи. Мы помним, что отбор немногого важного среди многого неважного, в данном случае среди множества книг — это стратегическое действие, которое и создает первичную стратегическую «стоимость».
(Книги по теории игр я сюда включать не стал, кроме работы Томаса Шеллинга).

ВОСТОК

Сунь-Цзы — Искусство войны (мне больше нравится перевод Владимира Малявина).
Харро фон Зенгер (и любые другие издания) — 36 китайский стратагем (Стратагема не тождественна стратегии, иногда это стратегический принцип, иногда — тактическая уловка).
У-Цзы — Трактат о военном искусстве.
Томас Клири — Китайское искусство войны. Постижение стратегии.
Томас Клири — Японское искусство войны. Постижение стратегии.
Фу Чек Тек — Воспоминания древнего стратега. Мышление Сунь-Цзы.
Хо Ши Мин — Законы войны Сунь-Цзы. 1945-1946.
Миура Ясуюки — Го и восточная бизнес стратегия.
Игорь Гришин, Михаил Емельянов — Боевое искусство стратегии. Русский стиль. 9 изящных решений.
Ральф Сойер — Сто неканонических стратегий. Стратегия и искусство войны Древнего Китая.
Тай-Гун — Шесть секретных учений.
Фредерик Ловрет — Секреты японской стратегии.

ЗАПАД

Лиддел Гарт — Стратегия непрямых действий.
Эдвард Люттвак — Стратегия. Логика войны и мира. (Книги Люттвака гораздо более интересны, нежели его комментарии к текущим событиям. Автор словно иногда забывает о том, о чем сам писал в книгах).
Эдвард Люттвак — Стратегия Византийской империи.
Эдвард Люттвак — Возвышение Китая наперекор логике стратегии.
Сергей Переслегин и коллеги — Сумма стратегии (складывается впечатление, что авторы, пользуясь поводом, решили пересказать нам все, что они знают в принципе).
Лоуренс Фридман — Стратегия (Авторское название — «История стратегии» отражает полный исторический экскурс в тему. Комментарии Лоуренса Фридмана (не путать с Джорджем) к текущим событиям также не очень интересны, как и в случае с Эдвардом Люттваком).
Гарри Каспаров, иноагент — Шахматы как модель жизни (Каспаров — пример того, насколько шахматная гениальность может сопутствовать бездарности в политике. Но книжка очень хорошая) .
Эмануил Ласкер — Борьба.
Ричард Румельт — Хорошая стратегия, плохая стратегия. В чем отличие и почему это важно (лучший автор по стратегии в бизнесе среди огромного количества мусора).
Ричард Румельт — Взлом стратегии.
Георгий Почепцов — Стратегия.
Георгий Почепцов — Стратегический анализ.
Александр Свечин — Стратегия.
Алексей Вандам — Геополитика и геостратегия.
Томас Шеллинг — Стратегия конфликта (Нобелевский лауреат, автор концепции ядерного сдерживания).
Ричард Кох — Принцип 80/20.
Полиэн — Стратегемы.
Карл фон Клаузевиц — О войне; Принципы ведения войны.
Карл Жомини — Стратегия и тактика в военном искусстве.
Роберт Грин — 33 стратегии войны.
Франс де Валь — Политика у шимпанзе. Власть и секс у приматов.
Джон Гэддис — О большой стратегии.
Никифор II Фока — Стратегика.
Маврикий — Стратегикон.
Секст Юлий Фронтин — Стратегемы. Военные хитрости.
Олег Бутенко — Стратегия.
Брюс Шнайер — Взломать все (стратегические принципы хакинга во всех сферах жизни).
Брюно Жароссон — От Сунь-Цзы до Стива Джобса: Искусство стратегии.

#стратегия #теория_стратегии

Бремя белого человека.
О мифе стратегического превосходства Китая

Есть распространенная точка зрения о превосходстве стратегической мысли древнего Востока, прежде всего — древнего Китая, что переносится и на восприятие Китая в настоящем. Но так ли это на самом деле? Тема требует большого разбора, ограничусь здесь отдельными тезисами. Эдвард Люттвак в книге «Возвышение Китая наперекор логики стратегии» подходит к этому критически и пишет следующее: «Многие иностранцы, а не только сами китайцы, склонны приписывать большую стратегическую компетентность китайцам-ханьцам, но история этого не подтверждает». И далее: «…но гораздо чаще (как минимум в два раза) им не удавалось, во-первых, оценить свое внешнее окружение достаточно реалистично для того, чтобы выявить угрозы и усмотреть возможности, и во-вторых, разработать эффективную большую стратегию, чтобы использовать свои относительно многочисленные ресурсы для обеспечения безопасности собственной территории и населения».

«Стратегическая компетентность… не попала в длинный список достижений ханьцев, так что в том время как ханьские генералы … цитировали друг другу Сунь Цзы, сравнительно небольшое количество конных воинов, закаленных в грубой и эффективной стратегии степной маневренной войны, одерживали над ними победы. Более того, все ханьские интриги и увертки оказались слабее долгосрочной и широкоформатной дипломатии, столь естественной для степных правителей, которые регулярно объединялись за или против даже самых отдаленных империй».

Воздавая должное «Искусству войны» Сунь-Цзы и универсальности его стратегических принципов, Люттвак (он как и Сунь-Цзы является стратегом-диалектиком) отмечает, что этот трактат создавался во время борьбы китайцев с китайцами, то есть людей с одним культурным кодом и ценностями, что сделало возможным широко использовать методы, предлагаемые Сунь-Цзы. Автор проводит параллели между древним Китаем и Италией эпохи Возрождения, как похожих исторических ситуаций, где итальянцы воевали с итальянцами, и я бы добавил сюда похожие античные сюжеты, описанные в книге Полиэна «Стратегемы». «Однако международные отношения совсем не тоже самое, что отношения в рамках одной и той же культурной общности», — замечает дальше Люттвак.

Китайцам свойственна «преувеличенная вера в обман как таковой». «Китайцы обычно приписывали себе лучшие способности к обману противника по сравнению со всеми прочими национальностями… Американцев они рассматривают как очень наивных, хотя и сильных…но без труда вводимых в заблуждение». Однако, в хитрости китайцы не уникальны — вспомним хотя бы орден иезуитов, оказавший большое влияние на западную политику, или среднестатистического торговца коврами с рынка Бухары или Исфахана, способного любому хитрецу устроить такой «шахер-махер», что мало не покажется. Другое дело, что не везде хитрость (лукавство) является добродетелью.

Замечу, что и в древнем Китае, и в Италии эпохи Возрождения, и в античных описаниях Полиэна мы видим много проявлений коварства — крайнего проявления максимы «все средства хороши» вне каких-либо этических рамок. Можно ли коварство считать проявлением стратегического мышления? Вряд ли. Невелика мудрость в том, чтобы «скрывать за улыбкой кинжал», как предписывают китайские стратагемы или пример Чезаре Борджиа. Ум, являющийся основанием стратегии, способен решать задачи, оставаясь в пространстве этики, пусть даже и усеченной рамками противостояния. Более того, авраамический религиозный взгляд на мир учит нас тому, что именно этика определяет все остальное, включая успех или поражение. Богоугодная этика в этой онтологии является ключевым элементом долгосрочной стратегии.

Неправильно преуменьшать силу соперника, но с другой стороны нужно избавляться от излишнего пиетета к нему, поскольку известно, что уверенность в победе не обязательно приводит к победе, но уверенность в чужом превосходстве и собственном поражении гарантирует последнее.

#стратегия #теория_стратегии

О «пустой болтовне» и пользе small talk

Многие мои знакомые не понимают, зачем нужно разговаривать о погоде и прочих бессмысленных вещах с малознакомыми людьми. Нашему человеку с трудом дается small talk. «Пустая болтовня!» Вот совершенно невыносимый обмен визитками на светском рауте с презентацией своих проектов — другое дело!)

Но все же, зачем нам навыки светской беседы? Затем, что несколько минут «пустой болтовни» могут многое рассказать о человеке: речь, манеры, уровень образования и культуры, образ мышления, доброжелательность и многое другое. Это тест на «свой» — «чужой». Это первичный коммуникативный фильтр, а также средство немного скрасить досуг в тщете светской жизни). Аристократы и разведчики владеют этим в совершенстве.

Если кому-то это интересно, выкладываю полезную книгу моей подруги Анастасии Шевченко «Межкультурный Small Talk», которой уже нет в продаже.

#аристократизм