Первыми космическими путешественниками планеты Земля, благополучно вернувшимися домой, стали собаки Белка и Стрелка. Они совершили полёт на корабле «Спутник-5» 19 августа 1960 года. 17 раз облетели вокруг Земли и провели в полёте 25 часов. Беспородные собаки носили до полёта другие имена — Капля и Вильна. Но для всемирной славы они не подходили, поэтому накануне старта собачек переименовали.
При наборе высоты у собак наблюдались сильно учащённые пульс и дыхание, но когда корабль вышел на орбиту, космические путешественники успокоились. С аппетитом ели специальную еду. Забавный эпизод случился, когда мимо «Спутника-5» на более высокой орбите пролетел спутник США «Эхо-1». Обе собаки в этот момент почему-то дружно залаяли. Теленаблюдатели на Земле сделали вывод, что собаки облаяли американский спутник...
Позднее, вернувшись на нашу планету, Белка и Стрелка дожили до глубокой старости.
Популярность Белки и Стрелки отразилась в карикатурах, диафильмах, изделиях фабрики «Гжель» и леденцах монпансье...
При наборе высоты у собак наблюдались сильно учащённые пульс и дыхание, но когда корабль вышел на орбиту, космические путешественники успокоились. С аппетитом ели специальную еду. Забавный эпизод случился, когда мимо «Спутника-5» на более высокой орбите пролетел спутник США «Эхо-1». Обе собаки в этот момент почему-то дружно залаяли. Теленаблюдатели на Земле сделали вывод, что собаки облаяли американский спутник...
Позднее, вернувшись на нашу планету, Белка и Стрелка дожили до глубокой старости.
Популярность Белки и Стрелки отразилась в карикатурах, диафильмах, изделиях фабрики «Гжель» и леденцах монпансье...
Forwarded from ОВЧА
ПОДПИСЬ СТАМБУЛЬСКОГО СТАРЦА
"Старик проснулся от пения муэдзина. Он давно привык и не вздрагивал, как прежде, в молодости. В комнате было сыро и душно. Окна зашторены. Старик ощущал горечь во рту. Немного полежав, он спустил на пол сухие ноги с искривлёнными от подагры пальцами.
В дверь постучали. Вошёл послушник и подал открытку, надписанную по-английски и по-гречески.
«С Рождеством 2038 года!» – старик, молча, смотрел на открытку, будто что-то вспоминая.
– Кто там сегодня? – спросил он послушника.
– Его Высокопреосвященство митрополит Эммануэль.
Старик закряхтел от отвращения.
Выпуклые бесцветные глаза, огромные передние зубы – то ли мужчина, то ли женщина – старик презирал его и боялся.
– Пусть войдёт после кофе.
Послушник стал возиться в тёмном углу, где стояла плитка, кофейник и были свалены старые вещи. Потом он поставил на поднос кофейник, чашку, положил два чёрных сухаря и подал.
Старик всё ещё сидел на кровати и медленно пил желтоватый кофе. Мутная жидкость был тёплой и безвкусной. Он пососал один сухарь дёснами беззубого рта. Потом вспомнил вытянутое лошадиное лицо Эммануэля.
– Впусти его.
Эммануэль появился. Старик понял это по запаху женских духов и по ощущению присутствия чего-то жеманного и кривляющегося.
– Приветствую, Ваше Всесвятейшество! И поздравляю с Рождеством… с рождеством того…
Он хотел сказать нечто высокопарное, но запнулся и замер, идиотски улыбаясь и словно прося помощи.
– Оставьте. Что у вас?
– Подписать несколько важных бумаг.
Митрополит Эммануэль стал перебирать измятые листки. Бумагой в мире уже никто не пользовался. Но здесь на заброшенной окраине Стамбула, где напротив старой мечети, в белом домишке с плоской крышей теперь проживал Всесвятейший, отдавали дань традиции. Большую обтрёпанную пачку бумаги принёс какой-то оборванец и потребовал денег. Бумажных денег тоже нигде не было. Оборванцу ничего не дали, и он ушёл, ругаясь.
Старик бессмысленно смотрел, как мелькают раскрашенные ногти митрополита.
– Кажется, раньше это называлось «манифик», – подумал Всесвятейший. – Нет, не «манифик», а как-то иначе…
Он не смог вспомнить и посмотрел на приоткрытый рот суетливо сопящего Эммануэля.
– Неужели этот бесполый фигляр будет называться Всесвятейшим, когда я перестану дышать, – подумал старик. Но ничего, кроме усталости, он не почувствовал.
– Ну вот, – сказал, наконец, Эммануэль, протягивая старику фотографию и неопрятного вида листки. – Наши друзья из Пенсильвании осуществили миссионерский полёт на Марс. В полёте приняли участие Великая диаконисса Лаура, глава конгрегации Вольных каменщиков, архиепископ Эрика Блумберг и другие духовные чада Вашего Всесвятейшества.
Старик поднял глаза и посмотрел так, будто хотел спросить: «Чего вам всем от меня нужно?».
– Согласно программе экспедиции, – оживлённо продолжал Эммануэль, – была создана Марсианская поместная церковь. И наши друзья из Пенсильвании убедительно просят вас выдать томос об автокефалии вашим верным марсианским чадам.
"Старик проснулся от пения муэдзина. Он давно привык и не вздрагивал, как прежде, в молодости. В комнате было сыро и душно. Окна зашторены. Старик ощущал горечь во рту. Немного полежав, он спустил на пол сухие ноги с искривлёнными от подагры пальцами.
В дверь постучали. Вошёл послушник и подал открытку, надписанную по-английски и по-гречески.
«С Рождеством 2038 года!» – старик, молча, смотрел на открытку, будто что-то вспоминая.
– Кто там сегодня? – спросил он послушника.
– Его Высокопреосвященство митрополит Эммануэль.
Старик закряхтел от отвращения.
Выпуклые бесцветные глаза, огромные передние зубы – то ли мужчина, то ли женщина – старик презирал его и боялся.
– Пусть войдёт после кофе.
Послушник стал возиться в тёмном углу, где стояла плитка, кофейник и были свалены старые вещи. Потом он поставил на поднос кофейник, чашку, положил два чёрных сухаря и подал.
Старик всё ещё сидел на кровати и медленно пил желтоватый кофе. Мутная жидкость был тёплой и безвкусной. Он пососал один сухарь дёснами беззубого рта. Потом вспомнил вытянутое лошадиное лицо Эммануэля.
– Впусти его.
Эммануэль появился. Старик понял это по запаху женских духов и по ощущению присутствия чего-то жеманного и кривляющегося.
– Приветствую, Ваше Всесвятейшество! И поздравляю с Рождеством… с рождеством того…
Он хотел сказать нечто высокопарное, но запнулся и замер, идиотски улыбаясь и словно прося помощи.
– Оставьте. Что у вас?
– Подписать несколько важных бумаг.
Митрополит Эммануэль стал перебирать измятые листки. Бумагой в мире уже никто не пользовался. Но здесь на заброшенной окраине Стамбула, где напротив старой мечети, в белом домишке с плоской крышей теперь проживал Всесвятейший, отдавали дань традиции. Большую обтрёпанную пачку бумаги принёс какой-то оборванец и потребовал денег. Бумажных денег тоже нигде не было. Оборванцу ничего не дали, и он ушёл, ругаясь.
Старик бессмысленно смотрел, как мелькают раскрашенные ногти митрополита.
– Кажется, раньше это называлось «манифик», – подумал Всесвятейший. – Нет, не «манифик», а как-то иначе…
Он не смог вспомнить и посмотрел на приоткрытый рот суетливо сопящего Эммануэля.
– Неужели этот бесполый фигляр будет называться Всесвятейшим, когда я перестану дышать, – подумал старик. Но ничего, кроме усталости, он не почувствовал.
– Ну вот, – сказал, наконец, Эммануэль, протягивая старику фотографию и неопрятного вида листки. – Наши друзья из Пенсильвании осуществили миссионерский полёт на Марс. В полёте приняли участие Великая диаконисса Лаура, глава конгрегации Вольных каменщиков, архиепископ Эрика Блумберг и другие духовные чада Вашего Всесвятейшества.
Старик поднял глаза и посмотрел так, будто хотел спросить: «Чего вам всем от меня нужно?».
– Согласно программе экспедиции, – оживлённо продолжал Эммануэль, – была создана Марсианская поместная церковь. И наши друзья из Пенсильвании убедительно просят вас выдать томос об автокефалии вашим верным марсианским чадам.
Forwarded from ОВЧА
Мысль о том, что он сейчас поставит подпись на этих засаленных листках и приторный удушливый запах исчезнет, принесла старику облегчение. Однако наглый тон митрополита разозлил старое засохшее сердце.
– Кто эти люди? – тихо спросил старик, глядя на фотографию
– О, милейшие господа, Ваше Всесвятейшество! Этот снимок, как раз, сделан после посадки. Так сказать, общий молебен.
Старик снова посмотрел на фотографию. Группа незнакомых людей, одетых в яркие, диковинные облачения, застыла с воздетыми к небу руками. Справа от группы стояло странное металлическое изваяние, формой напоминавшее человека – с одним глазом и одной механической конечностью, которая тоже была поднята вверх.
– А это что?
– Это и есть глава новой церкви! Дело в том, что марсианская паства Вашего Всесвятейшества, в основном, состоит из механизмов. Но я уверяю вас, в этого электронного митрополита заложена программа глубочайшего, сыновнего к вам почтения!
Старик медлил и не подписывал.
– Наши высокие друзья из Пенсильвании, – с нажимом сказал Эммануэль, – очень надеются, что смогут отблагодарить вас за благословление новой церкви и прислать немного провианта и свечей.
Старик посмотрел на второй чёрный сухарь. Затем положил измятые бумаги себе на колено и, даже не обратив внимания на то, что слово «томос» было написано на неизвестном ему языке, скрюченными пальцами вывел подпись.
Эммануэль вихляющей походкой исчез за дверью. Старик затаил дыхание, пережидая, пока исчезнет приторное зловоние, а потом сухими ноздрями стал жадно втягивать остатки чистого воздуха.
Под подушкой зазвонил телефон. Старик долго не брал его, глядя на толстое лицо сенатора Лукакиса. Густые брови, маленькие глазки, сложенные молитвенно ладони.
Старик нажал ответ.
– Хелло, май френд! Хай, экселенси! – залопотал сенатор.
Всесвятейший отложил на кровать древний кнопочный телефон (тоже дань традиции), а когда прошли пару минут мяукающего лопотания, сказал:
– Йес. Гуд бай, май дарлинг.
Старик медленно поднялся и, шаркая, пошёл к умывальнику.
Проходя мимо деревянного, некогда лакированного комода, он бросил взгляд на икону, стоявшую на нём среди закопчённых ваз и сувениров. Старик остановился. Икона была необычной. Её обрамляла белая ткань, расшитая красными крестиками. Откуда эта икона и как там оказалась, старик не помнил.
Он немного постоял, а потом заглянул в глаза Тому, Кто одной рукой держал книгу, а другой – то ли благословлял, то ли предупреждал. Взгляд изображённого на иконе был спокойный и живой. И, хотя краски вокруг лица почернели, всё равно казалось, что рядом стоит живое Существо
Несколько минут старик стоял, не двигаясь и пытаясь что-то припомнить. Внезапно ему стало страшно. Он медленно опустил взгляд и, волнуясь, протянул худую руку к иконе. Вслепую нащупав её, он переверну икону и положил на комод изображением вниз. Потом подумал, с трудом наклонился и, открыв скрипучую дверцу, втиснул образ, укутанный белой расшитой тканью, между запылённых папок и давно не открывавшихся книг.
После этого старик сразу почувствовал лёгкость и непонятную дрожь внутри своего старого, сухого тела. Лёгкость стала быстро нарастать. Старику показалось, что он куда-то летит. А жизнь, как ручеёк, вытекает из него.
И тут он всё вспомнил. Перед ним возникла картина из прошлого. Солнечный день, золотые купола, каштаны. Тридцать лет назад. Город, кажется, назывался Киев. И худенькая девочка лет восьми с русыми косичками, в белой вышитой красными крестиками блузке подходит к нему с этой самой иконой. Она смущённо смотрит в глаза и говорит по-детски строго:
– Спаси вас Господи.
Старик опустился на каменный, замусоренный пол. Немного покряхтел. И перестал дышать.
Где-то очень далеко жалобно запел муэдзин."
Ян Ильич Таксюр
#от_друзей_с_fb
Как же талантливо! Страшно от того, что время это приближается. Уже завтра увидим фрагмент...
Как написала в комментариях одна верующая женщина: "Хочется плакать, а надо молиться и молиться, ради наших внучат! Помилуй нас, Господи! Пресвятая Богородица заступись за нас грешных!"
В 2019 году противники Марша равенства в Киеве наполнили презервативы фекалиями и собирались забросать ими правоохранителей и участников прайда. Однако контракцию удалось предотвратить и с тех пор изъятые "снаряды" хранятся в Голосеевском управлении полиции в качестве вещественных доказательств.
Поскольку утилизировать вещественные доказательства до решения суда запрещено, в течение двух лет в полиции хранятся:
- 15 пакетов с презервативами с веществом мутновато-желтого цвета с резким запахом,
- три пластиковые бочки емкостью 55 литра с веществом мутновато-желтого цвета с резким запахом,
- 2 опрыскиватели емкостью 5 литров с веществом мутновато желтого цвета с резким запахом.
Сколько еще лет они будут храниться - не сообщается
Поскольку утилизировать вещественные доказательства до решения суда запрещено, в течение двух лет в полиции хранятся:
- 15 пакетов с презервативами с веществом мутновато-желтого цвета с резким запахом,
- три пластиковые бочки емкостью 55 литра с веществом мутновато-желтого цвета с резким запахом,
- 2 опрыскиватели емкостью 5 литров с веществом мутновато желтого цвета с резким запахом.
Сколько еще лет они будут храниться - не сообщается
Зеленский поедет в США не в день победы украинского оружия, а в день капитуляции.
Пишет Константин Бондаренко:
"Казалось бы: один день. Но в этом переносе чувствуется глубокая символика, понятная всем, кто знаком с украинской историей. 30 августа 1919 года армия УНР вместе с галицкой армией захватили Киев. 30 августа - день победы украинского оружия. 31 августа 1919 года украинцы практически без боя передали Киев деникинцам. То есть 31 августа - день капитуляции.
Казалось бы, один день...
P.S. Вижу, что многие не чувствуют иронию и сарказм в моих постах. Вот и специально ставлю пометку: ′′ Не воспринимайте это всерьез ′′))
Пишет Константин Бондаренко:
"Казалось бы: один день. Но в этом переносе чувствуется глубокая символика, понятная всем, кто знаком с украинской историей. 30 августа 1919 года армия УНР вместе с галицкой армией захватили Киев. 30 августа - день победы украинского оружия. 31 августа 1919 года украинцы практически без боя передали Киев деникинцам. То есть 31 августа - день капитуляции.
Казалось бы, один день...
P.S. Вижу, что многие не чувствуют иронию и сарказм в моих постах. Вот и специально ставлю пометку: ′′ Не воспринимайте это всерьез ′′))
Чаты бурлят, говорят, скрин реальный, но модераторы уже удалили лот, - пишет Дмитрий Заборин. - Хотя чего стесняться? Все, кроме костей, продается. Ладно старина, не наша тема, хотя понятно, что черный рынок антиквариата и поставленное на поток разграбление древних захоронений - это плохо. Но ведь господа шмурдиологи обдирают солдат до последней пуговицы, наших солдат. Футляры "смертных медальонов" тут можно приобрести незадорого
Подкисшие значки и петлички в красивой трупной патине, явно копаный личняк, мыльно-рыльные. Даже ржавые пуговицы. Я уж не говорю про военную амуницию. Все, за что можно хоть пару гривен выхватить - все тащат на аукционы.
И никто ведь в кабинетах не беспокоится. А чморить кого нужно? Поисковиков, которые добровольно приходят и предлагают работать по закону. С этим у того же Минкульта вообще полный порядок, общественным организациям не просто разрешений по полгода не выдают - даже ответить не утруждаются
Но на фоне ситуации во всех отраслях народного хозяйства это совершенно нормально
Подкисшие значки и петлички в красивой трупной патине, явно копаный личняк, мыльно-рыльные. Даже ржавые пуговицы. Я уж не говорю про военную амуницию. Все, за что можно хоть пару гривен выхватить - все тащат на аукционы.
И никто ведь в кабинетах не беспокоится. А чморить кого нужно? Поисковиков, которые добровольно приходят и предлагают работать по закону. С этим у того же Минкульта вообще полный порядок, общественным организациям не просто разрешений по полгода не выдают - даже ответить не утруждаются
Но на фоне ситуации во всех отраслях народного хозяйства это совершенно нормально
УКРАИНСКИЙ БОРЩ ЕСТЬ! И У НЕГО ЕСТЬ ОТЕЦ!
[В развитие темы]
В течение последнего года у Владимира Зеленского разворачивали в рамках гибридной войны с Россией кулинарно-политическую битву за борщ, продвигая ее усилиями чиновников, дипломатов и СМИ.
Если звезды зажигают, это обязательно кому-нибудь нужно. Зачинателем украинского борщевого джихада является ранее малоизвестный, но со стучащим в груди пеплом украинскости кулинар Евгений Клопотенко.
Предприимчивый патриот чутко уловил аромат наваристых грантов. . "Мы не просто заявили о том, что борщ – украинский. Мы оказали сопротивление России и ее пропаганде, и нас поддержал мир" – сообщил миру повар и шоумэн Евгений Клопотенко, называя борщ "мощным культурным феноменом Украины" и "украинским флагманом".
Завертелись идеологические шестеренки. Министры украинского Кабмина в прямом эфире начали устраивать борщевые баттлы, а дипломаты - борщевый джихад российским дипломатам в твиттере, по инициативе предприимчивого "папаши борща" борщ внесли в Национальный перечень нематериальных ценностей Украины. И сегодня, как заявил министр культуры и информационной политики Украины Александр Ткаченко, "Мы стали еще ближе к внесению борща в нематериальное наследие ЮНЕСКО!"
Ну, а бывший малоизвестный кулинар претендует на должность в скором будущем министра еды с правом запрещать враждебную украинцам еду и явно явно видит себя в предвыборных списках «Европейской солидарности» или «Слуги народа».
А реклама лучшего патриотического кулинара Украины и дорогущая книженция "БОРЩ" - во всех торговых сетях Украины
Как справедливо пишет киевский журналист Андрей Манчук, национализм превращает в ненависть все, до чего может дотянуться его пропаганда – и успешно монетизирует межнациональную вражду в пользу правящих классов. Они являются единственными выгодоприобретателями навязанной нам информационной войны, а все остальные становятся жертвами ее разрушительного безумия.
[В развитие темы]
В течение последнего года у Владимира Зеленского разворачивали в рамках гибридной войны с Россией кулинарно-политическую битву за борщ, продвигая ее усилиями чиновников, дипломатов и СМИ.
Если звезды зажигают, это обязательно кому-нибудь нужно. Зачинателем украинского борщевого джихада является ранее малоизвестный, но со стучащим в груди пеплом украинскости кулинар Евгений Клопотенко.
Предприимчивый патриот чутко уловил аромат наваристых грантов. . "Мы не просто заявили о том, что борщ – украинский. Мы оказали сопротивление России и ее пропаганде, и нас поддержал мир" – сообщил миру повар и шоумэн Евгений Клопотенко, называя борщ "мощным культурным феноменом Украины" и "украинским флагманом".
Завертелись идеологические шестеренки. Министры украинского Кабмина в прямом эфире начали устраивать борщевые баттлы, а дипломаты - борщевый джихад российским дипломатам в твиттере, по инициативе предприимчивого "папаши борща" борщ внесли в Национальный перечень нематериальных ценностей Украины. И сегодня, как заявил министр культуры и информационной политики Украины Александр Ткаченко, "Мы стали еще ближе к внесению борща в нематериальное наследие ЮНЕСКО!"
Ну, а бывший малоизвестный кулинар претендует на должность в скором будущем министра еды с правом запрещать враждебную украинцам еду и явно явно видит себя в предвыборных списках «Европейской солидарности» или «Слуги народа».
А реклама лучшего патриотического кулинара Украины и дорогущая книженция "БОРЩ" - во всех торговых сетях Украины
Как справедливо пишет киевский журналист Андрей Манчук, национализм превращает в ненависть все, до чего может дотянуться его пропаганда – и успешно монетизирует межнациональную вражду в пользу правящих классов. Они являются единственными выгодоприобретателями навязанной нам информационной войны, а все остальные становятся жертвами ее разрушительного безумия.
Telegram
Мирослава Бердник