СПИСКИ ЖЕРТВ. ЛЕПТА.
Так мало современников знают о предках, пострадавших от советского террора («политические репрессии»), по многим причинам.

Тут и стыдливое нежелание современного государства, считающего себя преемником СССР, просвещать о преступлениях любимого предшественника, открывать полностью архивы и публиковать имеющееся в уже раскрытых советских документах. И ранее - повсеместный страх старших советских поколений рассказывать молодёжи всё правду о семейной истории, о претензиях властей к родителям. Но также важный фактор то, что не каждый акт преследования государством человека был оформлен в открытых документах так, что явствовала идеологическая подоплёка. Так увольнения «бывших», «социально-чуждых», «классово-чуждых», «лишенцев» и прочих «врагов народа» часто шли со ссылкой на «сокращение штатов». Уж, очевидно, что на прямые, но секретные указания ОГПУ об увольнении таких людей ссылаться было нельзя.

В виде небольшого вклада в дело поминовения жертв борьбы советского государства с собственным народом публикуем ещё недавно секретный список уволенных в 1933 году «за сокрытие социального происхождения» только лишь с одной фабрики в Ленинграде. Возможно, потомки этих людей и не знают, что творил советский режим по отношению к их предкам.
Источник документа: ЦГА СПб. Ф. 2200. Оп. 5. Д. 32.

https://yangx.top/ussrchaosss/8125
Бог шельму метит...

ПРЕАМБУЛЫ И НАЧАЛЬНИКИ.
В последнее время всё меньшее количество законов имеет преамбулы - вступление, которое размещается до основного текста. Те редкие из них, что встречаются, - всё более куцые. Юристы знают, насколько в развитых правовых системах важны преамбулы. С их помощью работает целевое толкование закона: уясняется смысл и задача всего документа, то есть облегчается его применение на практике, в том числе разрешение споров.

И вправду, зачем перед народом давать какие-то объяснения? Как решили – так и будет. Сейчас важнее подпись начальника после закона, а не объяснения перед.

Тем временем, сегодня - ровно 30 лет, как был опубликован закон, преамбулу которого надо чаще напоминать властям и соотечественникам. И те, и другие стали забывать, что государство и его начальники – не предмет поклонения, а вполне утилитарная вещь. А беспамятство такое как раз и может повлечь произвол и террор со стороны государства:
«За годы Советской власти миллионы людей стали жертвами произвола тоталитарного государства, подверглись репрессиям за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным и иным признакам.Осуждая многолетний террор и массовые преследования своего народа как несовместимые с идеей права и справедливости, Верховный Совет РСФСР выражает глубокое сочувствие жертвам необоснованных репрессий, их родным и близким, заявляет о неуклонном стремлении добиваться реальных гарантий обеспечения законности и прав человека.Целью настоящего Закона является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории РСФСР с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба».

1 ИЗ 15 И ИЗ МИЛЛИОНОВ. СУДЬБА ЧЕЛОВЕКА.
Приведём пример вполне стандартной биографии жертвы советского террора.

Сегодня – как раз ровно 83 года, как Особая тройка НКВД постановила его расстрелять. Речь о рядовом колхознике колхоза им. Ежова Петре Алексеевиче Петрове (1884-1938 гг.) с окраины города Горки Могилёвской области (БССР). Характерно, что у П.А. Петрова, было 14 полных не связанных между собой тёзок, которых советское государство в разных формах также провело через круги ада своей машины террора. Так что Петр Алексеевич, один из пятнадцати людей с таким же именем, кого позднее признали невиновным и реабилитировали. Даже навскидку эти цифры говорят о масштабе борьбы государства с обществом.

Итак, Петров – из православных крестьян Могилёвской губернии. До Первой мировой войны, по данным семьи, работал дворником в Санкт-Петербурге. НКВД эту страницу биографии описывает иначе: служба городовым в полиции. В Великую войну – унтер-офицер. Попал в плен в Германии в 1914 году. В 1918 года возвратился домой. Служил в советской милиции. После – колхозником. В 1938 году попал в списки т.н. Польской операции НКВД. Этой своей жертве чекисты придумали следующую легенду: «был завербован для контрреволюционной шпионской работы в пользу Польши агентом польразведки Польчуевым… Передавал шпионские сведения». Через 18 дней после приговора расстрелян. Место захоронения не известно. В 1989 году реабилитирован. Потомки Петра Алексеевича живут в Беларуси и в России.

До сих пор КГБ Беларуси половину уголовного дела держит под секретом: не разрешает ознакомиться даже родственникам. Очевидно, чувствуют преемство. Однако уже в открытых листах дела - иллюстрации тезиса о том, что советский террор делал своё грязное дело по отношению к лучшим руками худших. Последним и давалась путёвка в жизнь. Вот пара говорящих об уровне грамотности цитат сотрудников НКВД из уголовного дела:
• Во время обыска помещения изъята «фотокарточка немецких чесовых».
• При личном обыске «ни изято и не обноружено ничево».
Фактической причиной попадания Петра Алексеевича в списки жертв Польской операции НКВД, скорее всего, является «изъян биографии»: служба городовым до революции и унтер-офицерство в Первую мировую.

Продолжаем ждать, когда Беларусь и РФ настолько откроет архивы преступлений советского режима, что никому в голову не придёт мысль о том, что первые являются преемниками второго.