Клуб «Улица правды» 15.02.2024
Часть XI. Россия — крепость мира
Андрей Ильницкий: Полтора года назад, когда мы брали Мариуполь, я разговаривал с двумя парнями. Они оба известны сейчас — Струна и Рокот, морпехи. (Струна, с красным рюкзачком ходил). У нас был с ними разговор.
— Товарищ генерал, — говорят они мне, — мы когда заходили, мы мало чего понимали. Мы-то люди служивые, нам сказали, мы делаем. Но все-таки мы не очень понимали, что мы там делаем. Так было.
— А сейчас есть понимание? — спрашиваю.
— В Мариуполе, — говорят, — зашли, взяли квартал. И четыре дня сидим в окружении. И напротив нас сидят такие же, только украинцы. И вот мы видим, выходит из подвала старушка и идет к нам. Мы ей кричим: куда, бабушка? И тут ее снимает снайпер. На глазах у всех. И вот таких эпизодов было масса, плюс заваренные подвалы азовцами, где сидели заложниками люди. А потом с нами рядом поставили луганских. Эти ребята нам быстро все объяснили.
Сейчас уже на фронте никому ничего не надо объяснять. Там накоплен очень содержательный, очень смысловой ресурс. Там все и образуется. Вот все эти политические симулякры — устойчивое развитие, социальный прогресс — это полная пустота и вчерашний день. Что и кто мы сегодня — это определяется «там». А теперь это почти уже и здесь…
Ведь как было сначала — была негласная договоренность: там у нас «экспедиционный корпус», а здесь мы живем как жили. Ну, прошло это! Не может быть, что «там» люди решают вопросы мира и войны, абсолютных смыслов — для себя лично и для всех нас, а здесь идет как бы нетронутая всем этим мирная жизнь. Сейчас приходит понимание, что все мы вместе. Этим, кстати, нас иногда упрекают: вот у вас того нет, этого нет, а вы там какие-то вопросы решаете. Решаем, и слава Богу.
Так что, фронт общий у нас, дело у нас общее. Это то, о чем я говорил, ссылаясь на Клаузевица, что дух тыла, дух народа не менее важен для победы. Идеология победы, как и носители ее, формируется там, и для этого мы (я скажу совсем пафосно), должны принять на себя бремя, что мы богоизбранный народ. А кто — мы? Это русские, русские белорусы, русские украинцы, русские татары и башкиры, русские армяне и евреи, русские чеченцы и ингуши.
Я, кстати, это обсуждал с Апти Алаудиновым, командиром полка Ахмат. Нет более русского человека в этом смысле, чем он. Так вот, эта богоизбранность — это не превосходство над иными. Это ответственность за мир, в толстовском понимании «мир» как человечество. И это покаяние, постоянное покаяние в Оптиной, в Достоевской постановке, покаяние перед Богом. Мы постоянно должны это в себе чувствовать.
И, собственно, нескольких последних фраз о том, что происходит. Происходит цивилизационная война Запада с Россией. Где наша стратегическая цель — освободить ментально заблудшую часть русского мира от нацизма. И поэтому так важна ментальная составляющая. Поэтому, я считаю, что один сраженный враг — это минус у врага, а один переубежденный враг — это плюс у нас.
Помните, Владимир Владимирович приводил Карлсону пример про «русские не сдаются» (так кричали окруженные бойцы ВСУ). Правда, так и было! То есть, в этом цивилизационном столкновении нашей основной задачей по отношению к нашему настоящему врагу, Западу, является не уничтожить Запад, а сломить его вековую волю к захвату и ментальному разрушению русской цивилизации.
Тут можно вспомнить слова Рильке: «Все страны граничат друг с другом, а Россия граничит с Богом». Мне кажется, для такой победы над Западом, нам нужно опереться на Бога и стать крепостью мира. Я был в Валаамском монастыре в прошлом году, и там в одном из храмов есть изображение (не знаю, можно ли его назвать иконой), — на нем русский солдат предстоит перед Богом, держа на руках раненого украинского солдата, причем раненого в голову. И мне кажется, в этом изображении, и есть визуальная картина нашей победы. Вот если так будет, то мы победим. Доклад закончен. Спасибо.
#КлубУлицаПравды #АндрейИльницкий #Рильке #РусскиеНеСдаются
#ВалаамскаяИкона #РоссияКрепостьМира
Часть XI. Россия — крепость мира
Андрей Ильницкий: Полтора года назад, когда мы брали Мариуполь, я разговаривал с двумя парнями. Они оба известны сейчас — Струна и Рокот, морпехи. (Струна, с красным рюкзачком ходил). У нас был с ними разговор.
— Товарищ генерал, — говорят они мне, — мы когда заходили, мы мало чего понимали. Мы-то люди служивые, нам сказали, мы делаем. Но все-таки мы не очень понимали, что мы там делаем. Так было.
— А сейчас есть понимание? — спрашиваю.
— В Мариуполе, — говорят, — зашли, взяли квартал. И четыре дня сидим в окружении. И напротив нас сидят такие же, только украинцы. И вот мы видим, выходит из подвала старушка и идет к нам. Мы ей кричим: куда, бабушка? И тут ее снимает снайпер. На глазах у всех. И вот таких эпизодов было масса, плюс заваренные подвалы азовцами, где сидели заложниками люди. А потом с нами рядом поставили луганских. Эти ребята нам быстро все объяснили.
Сейчас уже на фронте никому ничего не надо объяснять. Там накоплен очень содержательный, очень смысловой ресурс. Там все и образуется. Вот все эти политические симулякры — устойчивое развитие, социальный прогресс — это полная пустота и вчерашний день. Что и кто мы сегодня — это определяется «там». А теперь это почти уже и здесь…
Ведь как было сначала — была негласная договоренность: там у нас «экспедиционный корпус», а здесь мы живем как жили. Ну, прошло это! Не может быть, что «там» люди решают вопросы мира и войны, абсолютных смыслов — для себя лично и для всех нас, а здесь идет как бы нетронутая всем этим мирная жизнь. Сейчас приходит понимание, что все мы вместе. Этим, кстати, нас иногда упрекают: вот у вас того нет, этого нет, а вы там какие-то вопросы решаете. Решаем, и слава Богу.
Так что, фронт общий у нас, дело у нас общее. Это то, о чем я говорил, ссылаясь на Клаузевица, что дух тыла, дух народа не менее важен для победы. Идеология победы, как и носители ее, формируется там, и для этого мы (я скажу совсем пафосно), должны принять на себя бремя, что мы богоизбранный народ. А кто — мы? Это русские, русские белорусы, русские украинцы, русские татары и башкиры, русские армяне и евреи, русские чеченцы и ингуши.
Я, кстати, это обсуждал с Апти Алаудиновым, командиром полка Ахмат. Нет более русского человека в этом смысле, чем он. Так вот, эта богоизбранность — это не превосходство над иными. Это ответственность за мир, в толстовском понимании «мир» как человечество. И это покаяние, постоянное покаяние в Оптиной, в Достоевской постановке, покаяние перед Богом. Мы постоянно должны это в себе чувствовать.
И, собственно, нескольких последних фраз о том, что происходит. Происходит цивилизационная война Запада с Россией. Где наша стратегическая цель — освободить ментально заблудшую часть русского мира от нацизма. И поэтому так важна ментальная составляющая. Поэтому, я считаю, что один сраженный враг — это минус у врага, а один переубежденный враг — это плюс у нас.
Помните, Владимир Владимирович приводил Карлсону пример про «русские не сдаются» (так кричали окруженные бойцы ВСУ). Правда, так и было! То есть, в этом цивилизационном столкновении нашей основной задачей по отношению к нашему настоящему врагу, Западу, является не уничтожить Запад, а сломить его вековую волю к захвату и ментальному разрушению русской цивилизации.
Тут можно вспомнить слова Рильке: «Все страны граничат друг с другом, а Россия граничит с Богом». Мне кажется, для такой победы над Западом, нам нужно опереться на Бога и стать крепостью мира. Я был в Валаамском монастыре в прошлом году, и там в одном из храмов есть изображение (не знаю, можно ли его назвать иконой), — на нем русский солдат предстоит перед Богом, держа на руках раненого украинского солдата, причем раненого в голову. И мне кажется, в этом изображении, и есть визуальная картина нашей победы. Вот если так будет, то мы победим. Доклад закончен. Спасибо.
#КлубУлицаПравды #АндрейИльницкий #Рильке #РусскиеНеСдаются
#ВалаамскаяИкона #РоссияКрепостьМира