По губернаторскому корпусу обобщения сейчас не совсем уместны: есть разнонаправленные тенденции, но общий вектор прежний.
Пять губернаторов ушли на федеральный уровень (четыре из них стали федеральными министрами). Это говорит о том, что позиции губернаторов ресурсных регионов выглядят в элитных раскладах как значимые и даже привлекательные. Про случаи отказов от предложений стать губернатором ничего не слышно, хотя два-три года назад такие вбросы были частыми. В этом плане элитные группы хотят бороться за позицию губернаторов, но тут тоже господствует консерватизм. Поделенные (между группами влияния) регионы остаются за теми же федеральными акторами: в Курской, Калининградской, Тульской, Кемеровской областях – очевидная преемственность. Некоторое исключение – Хабаровский край. В этих решениях чувствуется удовлетворенность руководства конфигурацией и нежелание что-либо менять существенно.
После февраля 2022 г. и, особенно, после частичной мобилизации осенью того же года губернаторы получили, действительно, много полномочий. В том числе и в плане модерации внутриэлитных конфликтов: здесь есть принцип единоначалия. Губернатор ответственен за все, но и решает различные вопросы. А оппозицию себе (в виде несистемной или парламентской оппозиции) губернаторы уже не терпят. Это существенно облегчило им политическую жизнь. Губернатор Оренбургской области Паслер (и не только он один) не терпел бы (будь его воля) даже малейшего возражения от граждан, но это не сейчас: до этого еще не дошло.
Характерно, что и главы регионов выведены из-под прямого удара: много антикоррупционных задержаний, но губернаторов не трогают. Это верный признак наличия политического ресурса и иммунитета у губернаторов.
А вот фактор принятия негатива на себя со стороны губернаторов работает все хуже. Это отчетливо видно не только по ЧП (например, в Оренбургской области). Позиционирование губернаторов характеризуется усиленным пиаром и стремлением залить региональную информповестку позитивом (или просто информационной ватой). Тут же и дистанция с гражданами, которая возрастает, хотя технократические методы и пиар амортизирует негативные последствия.
Тем не менее, в этих условиях губернаторы плохо подходят на роль «губки для впитывания социального негатива»: за них отдуваются мэры, неслучайно, там так много ротаций и все тех же антикоррупционных кейсов. Мэр города – на сегодняшний день остается публичной, неполитической (во многом) должностью, которой легко (или относительно легко) жертвуют в условиях каких-либо дисфункций (ЧП, вскрытая коррупция и т.д.) более серьезные игроки. А вот губернаторов берегут и это повышает престижности позиции главы региона.
https://yangx.top/kremlebezBashennik/37718

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

К вопросу об идеологии в России и парадигме публичных нарративов

Полагаю, есть смысл вновь оценить диспозицию вокруг наличия/отсутствия официальной идеологии в стране. Вопрос, впрочем, нужно ставить не столь прямолинейно: дело не в наличии прописанной в Конституции идеологии, а в состоянии публичной сферы в стране. Она не предполагает никакой альтернативы господствующим в стране нарративам. Это не идеологизация в чистом виде, но реализация технологий доминирования постмодернистскими средствами.

Многие критиковали и традиционные ценности как систему координат, и пентабазис, и антизападничество, но что мы видим в итоге? Все это постепенно индоктринируется (с разной степенью успешности) в общественное сознание и формирует обволакивающую оболочку (парадигму) мышления, в рамках которой неудобные для властей нарративы невозможны - исключены, маргинализированы, стигматизированы, запрещены. Конечно, скрепляющим эту конструкцию является фактор ограничений (цензуры и самоцензуры) многих масс-медиа и акторов, но дело не только в ней.

Правящий класс реализует свою монополию на публичную сферу (и масс-медиа как его важнейшую часть) и достаточно безболезненно навязывает обществу свои нарративы, дискурсы, идеологемы. Конечно, для горстки интеллектуалов важно: есть ли противоречия в этих нарративах или нет. Показательно, что некоторые византийские политологи в ежедневном режиме показывают как нужно шлифовать информационную политику за счет подчеркивания смысловых шероховатостей в текущих информационных потоках. Не стоит сомневаться, что в публичную сферу попадает лишь часть таких рекомендаций. Равно как и не стоит подвергать сомнению качество такой работы.

Вывод: не важно, есть ли в стране идеология или нет, есть более важная вещь. Речь идет о парадигме (назову ее - суверенно-патриотического мышления), в рамках которой есть и консерватизм, антизападничество, традиционность, имперскость и многое другое. Эта парадигма – не идеи чучхе (они правящему классу не нужны). Это парадигма, оболочка, условная смысловая Вселенная, в рамках которой возможны разные вариации, но с соблюдением ключевых принципов и норм. В условиях сохраняющегося (хотя и уменьшающегося) многообразия социальности никакой идеологии и не нужно.

Правящему классу нужны лояльные граждане, которые будут заниматься не политикой, а экономикой, и выполнять поручения руководства относительно демографии и других вопросов. А это предполагает не политизацию общества и не идеологизацию граждан, а их мышление в рамках сформированной и достаточно широкой парадигмы публичного мышления. А вот те, кто стараются разрушить парадигму хоть за счет экологизма, хоть за счет феминизма, хоть за счет антиимперскости или пацифизма – будут из этой системы исключаться. Им нет места в сформированной парадигме.

Выживаемость и устойчивость этой парадигмы видится как значительная. В советское время всех заставляли учить марксизм-ленинизм, и большее число граждан быстро понимали и противоречивость, и нежизнеспособность этой конструкции. А сейчас российское общество сталкивается с постмодернистскими, мягкими формами патриотично-суверенной парадигмы. Ее необязательно учить на уровне догматов и постулатов, но альтернативы ей нет. И она искренне разделяется большинством и обеспечивает сверхлоялизм, который подвергать сомнению уже не приходится.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

Легитимизация «Талибана»: осознанная необходимость или конъюнктурный проект

Минюст и МИД предложили исключить движение «Талибан» из списка запрещенных в России организаций: окончательного решения нет, зато есть понятная логика этого решения, а также множество нюансов и рисков.

Обращает на себя внимание, что такое предложение высказал не глава государства, а два министерства. Это говорит о том, что ответственность за возможные последствия было решено делегировать. Учитывая репутацию «Талибана», который пока по-прежнему находится в списке запрещенных в России организаций, это логично.

Заметно, что информация активно цитируется и обсуждается: шлейф реакций и оценок будет анализироваться, а мнения общества на сей счет замеряться. Этот же инфоповод дает сигнал и руководству Афганистана, которое явно хочет найти своих партнеров (и донаторов) в глобализированной мир-системе.

«Талибан» ставит своей целью контроль над Афганистаном и, по крайней мере, формально не предъявляет претензий на экспорт своих идеалов и ценностей (вплоть до забивания камнями неверных жен) на республики Центральной Азии. Впрочем, протяженная река Пяндж, разделяющая Афганистан и Таджикистан, – не слишком надежное препятствие для экспорта нестабильности. На границе есть российская 201-я военная база, но ее ресурсы не безграничны.

У главы Таджикистана Э.Рахмона, который позиционирует себя покровителем всех таджиков, крайне плохие отношения с «Талибами», которые опираются, в основном, на пуштунское большинство. При этом таджиков в Афганистане, по крайней мере, треть населения (а, возможно, намного больше). В отличие от ситуации прежних лет (2021-2022 гг.), сейчас Рахмон предпочитает не обмениваться резкими заявлениями с талибами. Тем не менее, ситуация требует активного посредничества России.

Возможная легитимизация «Талибана» – это констатация того, что де-факто уже есть: представители этой организации часто приезжают в Москву, очевидно, в надежде на финансовую помощь и прочие преференции. Свои агенты влияния в «Талибане» есть, конечно же, и у США и других западных стран. Своим заявлением российские власти фактически дают понять, что готовы оппонировать западным странам и на этом треке.

С точки зрения realpolitik все понятно, а ценностный фактор тут почти полностью игнорируется. Российские власти с их доминированием над обществом это вполне себе могут позволить. Стилистически все это будет оформлено как «мы не лезем в чужие дела и уважаем суверенитет Афганистана». А в этих чужих делах в Афганистане талибы могут делать все, что хотят с подконтрольным населением: и они, надо сказать, не стесняются. И это - мягко говоря.

Однако за всем этим остается неясным итоговый результат. Будет ли политика в отношении «Талибана» успешной, и в чем критерии этого успеха? Одним из возможных критериев может быть взаимодействие с афганскими властями по поводу пресечения экспорта религиозного экстремизма. А другим – усиление антиамериканизма и исламском мире, в котором у талибов есть некоторый вес. И там, и там можно отчитаться и показать результат, однако вряд ли КПД будет очень высоким. Впрочем, возможно, дело ограничится преимущественно символическим аспектом, и значительных ресурсов на «талибское» направление выделено не будет.

C точки зрения социальной стратификации: повышение НДФЛ для граждан с доходом выше 200 тыс. руб. в месяц ведет к ослаблению и без того тонкого среднего класса за счет перехода его представителей в усредненный класс.

Впрочем, изменения предполагаются медленные и плавные, чтобы негативные эффекты для социума не были такими резкими как в пенсионную реформу (о которой власти обьявили в 2018 г. через несколько месяцев после завершения президентской кампании).

Логика налоговой реформы предельно понятна: изъятие денег из циркулирующей относительно свободно экономической деятельности и направление их на нужды государства (во многом они связаны с сектором безопасности и оборонной промышленностью). Повышение налогов в этом плане – это надежный, нерыночный способ обеспечение пополнения казны.

Тем не менее, основные траты понесет не средний класс, а сверхбогатое большинство. Главным наполнителем бюджета (примерно 1,5 трлн руб. в год) является не повышение НДФЛ, а налог на прибыль компаний с 20% до 25%. Плюс повышается налог на добычу полезных ископаемых (металлурги, производители удобрений и т.д.). Эти вопросы крупный добывающий бизнес привык решать сокращением инвестиций, необходимых для обеспечения экологичности (и без того весьма относительной) своих производств.

Если же говорит о среднем классе (и вообще структурах постпотребительского общества) – то скрытые налоги повышаются постоянно. Например, акцизы или отказ государства от субсидирования значительной доли внутренних авиаперевозок привел к серьезному росту цен на авиабилеты (опять-таки, чаще всего, это касается среднего класса).

Логика социальной справедливости («богатые должны платить больше») здесь носит весьма идеологемный характер. Если анализировать это системно: работает логика усреднения населения и изъятия государством средств с целью их направления на свои приоритетные задачи. При этом логика усреднения – это не целенаправленная политика, а просто неминуемые эффекты в силу текущего внешнеполитического положения.

Правящий класс и сверхбогатое большинство платит в условиях военной и геополитической конфронтации тоже очень много, но это для них индульгенция, необходимая для сохранения своего доминирующего политико-управленческого положения. А для тонкого среднего класса (в европейском смысле слова) повышение налогов – это дополнительный, но, чаще всего, преодолимый барьер, который требуется для подтверждения своей способности жить достаточно комфортной жизнью в своей стране.

13 сентября 2020 г. И. Белозерцев был переизбран губернатором Пензенской области (78,72% голосов), а 23 марта 2021 г., на второй день после своего ареста (получение взятки), отстранен от должности. Теперь уже бывший губернатор Самарской области Д. Азаров 11 сентября 2023 г. был избран на новый срок (83,83%), а сегодня перестал быть главой региона. Сам Азаров сказал, что он принял такое решение (самостоятельно), однако это вызывает сомнение.

Происходящее – это следствие несколько изменившегося баланса сил в федеральном руководстве, в том числе и в главном военном ведомстве страны. Новая конфигурация исполнительной власти в стране ведет к кадровым изменениям в губернаторском корпусе. Они и происходят.

В этих условиях никто на законное избрание/переизбрание и общественное доверие губернаторам не обращает внимание. И вряд ли кто-либо из голосовавших за Азарова будет возмущаться такой отставкой. Или (вообще исключено) организовывать акции протеста. «Верните нам популярного губернатора» говорили летом 2020 г. в Хабаровском крае, но в Самарской области этого не будет. Как и в ХМАО и других регионах, где отставки совсем не исключены.


В этом плане избираемость губернаторов ставится под сомнение не юридически, а фактической практикой госуправления в стране. Выборы отменять не будут, но и учитывать этот фактор в качестве приоритетного тоже не станут.

Если же говорить конкретно об Азарове – то он пал под давлением силовиков, которые зафиксировали очень большой объём коррупционных проявлений в окружении экс-губернатора. Секьюритизация побеждает: Азаров совсем неглупый политик, умевший играть в сложные политические и управленческие игры, но он проиграл. Причем безоговорочно.

Пришедший на позицию врио губернатора Самарской области В. Федорищев – это не человек А. Дюмина в полном смысле этого слова, но они хорошо сработались. Приход Федорищева в Тулу состоялся через месяц (в марте 2016 г.) после назначения А. Дюмина врио губернатором Тульской области. Он был делегирован в регион влиятельными федеральными игроками и усилил команду Дюмина. Сейчас он, как и сам Дюмин, получил очевидное повышение. При этом усиление Дюмина несомненно.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

О готовности муниципальных властей реагировать на запросы граждан

В нынешних условиях региональные протесты (не говоря уже о федеральных) – большая редкость, но локальные проявления протеста и недовольства довольно часты. В этом плане актуально поговорить о том, как муниципальные власти могут/будут реагировать на запросы граждан.

Например, из достаточно заметных тем – вырубка деревьев в мегаполисах и законы об эвтаназии собак. В плане вырубки деревьев (в том числе и целых массивов), уничтожения парков и скверов в мегаполисах ради застройки территорий многоэтажными человейниками, последние кейсы дают разные исходы. Во многих случаях муниципальные власти вынуждены уступать локальному социальному недовольству. Но чаще всего принятые решения продавливаются: земля в крупных городах – лакомый кусочек, который позволяет застройщикам и другим представителям правящего класса получать огромные прибыли.

По бродячим животным. В последние 12-13 месяцев можно видеть мощное недовольство, но число регионов, желающих (или принимающих) такие жестокие законы, постепенно растет. Интересно, что эти законы приняли (или обсуждали) и власти ХМАО и Самарской области, в которых недавно сменились губернаторы. Это достаточно богатые регионы, с развитым средним классом, но и там, и там власти хотели сэкономить за счет жестоких и неэффективных мер (об их неэффективности свидетельствует мировая практика).

Следующий параметр – мусорный. Опросы 4-5-тилетней давности четко показывали, что сторонников раздельного сбора мусора и мусоропереработки в мегаполисах было достаточно много, но этот вопрос, по сути, снят с повестки: вектор тут определен с учетом интересов крупных элит.

Есть еще много таких неполитических (в классическом смысле) тем, которые могут стать (и становятся) объектом социального недовольства граждан. К ним же можно отнести экологию, ЖКХ, уборку снега с улиц городов, здравоохранение и многое другое. По всем из них формируются патерналистские (и не только) запросы к власти.

Диалог между властью (различного уровня) с гражданами по этим и другим темам идет: нередко власти, действительно, слышат общество, тем более, что, например, прокуратура часто вмешивается в локальные протестные кейсы и дает недвусмысленные рекомендации местным или региональным властям уступить. Тем не менее, диалог нельзя назвать интенсивным и многообразным и вот почему.

Власти различного уровня, благодаря ЦУРами и прочим инструментам, прекрасно знают потребности и желания общества по широкому спектру местных вопросов. Они знают, что от них хотят граждане, а граждане знают, что хотят муниципальные власти и стоящие за ними группы влияния.

Просьбы со стороны общества все те же: врачи узких специальностей, ограничение выбросов с промгигантов, озеленение и т.д. Все это хорошо известно, только в нынешних условиях муниципальная политика чаще всего движется не по пути удовлетворения потребностей граждан, а по пути реализации интересов муниципальных и региональных элит.

При этом корректирующим фактором тут является позиция правоохранителей (прежде всего - прокуратуры). При необходимости они могут заставить муниципальные и региональные власти работать намного более активнее и с большим энтузиазмом (как говорили в советское время – «веселее»). Однако, несмотря на жесткие одергивания, конфигурацию это не изменит. В условиях полного демонтажа протестной инфраструктуры в виде несистемной оппозиции или дистанцирования от протестных тем КПРФ или, тем более, СРЗП, муниципальная политика чаще всего реализуется по принципу кормовой базы региональных и местных правящих групп.

В свете обсуждаемых сейчас кадровых изменений нужно обратить внимание и на губернатора Санкт-Петербурга А. Беглова. Опытный аппаратчик с достаточно невысокой управленческой эффективностью, который руководствуется принципом Наполеона. «Не следует врагам мешать совершать ошибки, это неэтично». Вслед за варлордом Е. Пригожиным, сейчас называют и видного партийного функционера А. Турчака, который не возглавит Санкт-Петербург, а, вполне возможно, поедет в Горно-Алтайск.

Удивляться тут нечему: стратегия увей (недеяния) работает в византийской системе безотказно, но только при одном (очень важном условии): доступе к главе государства и возможности высказать свою позицию (подкрепив ее фактурными доказательствами). У Беглова это условие есть: он опытный и умелый аппаратчик. А вот как управленец и руководитель Питера он не такой умелый, отсюда и его высокий антирейтинг и многочисленные проблемы самого красивого и европейского города России. Но это в системе отнюдь не главное.

P.S.Про астрономов подмечено очень верно: обьяснялки византийских политологов работают все хуже, но они нужны для затыкания вакуума , то есть выполняют функцию информационной ваты. Ну а астрономы, реально понимающие суть происходящего, это не византийские инсайдеры с надутыми щеками обманывающие даже самих себя (постоянно). Астрономы - это владеющие инструментарием изучения исторических процессов ученые и аналитики. Ход исторического процесса не предопределен и имеет свои развилки, но некоторые процессы неминуемы в силу сложившихся обстоятельств и структурных причин.


https://yangx.top/kremlebezBashennik/37902

Нынешний ПМЭФ, в отличие от форумов прошлых лет, воспринимается уже спокойнее и привычнее. Между тем в условиях дефицита публичной политики – это значимая площадка, которая много может сказать о происходящих процессах.

В ковидные годы ПМЭФ воспринимался как «пир во время чумы», после февраля 2022 г. роскошное мероприятие не вызывало, мягко говоря, понимания у ультрапатриотов. Много было иронии о присутствии на прошлом ПМЭФ представителей «Талибана» (по-прежнему: признана террористической и запрещена в РФ). Сейчас весь этот негатив осел и даже новости о продажи «премиальной» воды (600 руб. за бутылку) на ПМЭФ не такая кликабельная.

Правящий класс сам выбирает удобные и нужные ему форматы политической и бизнес презентации («тусовки») и реализует их. Почему? Потому что может и хочет. Более развернутые ответы тут не нужны.

В плане, собственно, экономической политики на ПМЭФ были сделаны значимые заявления. Замрук АП М. Орешкин сформулировал подход, который, видимо, согласован на самом верху. Прямая цитата:

«Цели и задачи определены президентом. Президент во главу угла ставит качество жизни людей. Цели обеспечения суверенитета на трех уровнях — государственном, культурно-ценностном и экономическом. Модернизация вооруженных сил с учетом опыта СВО, новых технологических решений, системы управления…Это очевидно, никакой успешной экономики без успешной армии тоже не бывает».

Это означает, что влияние главы ЦБ Э. Набиуллиной, которая выступает за развитие рыночной экономики и главы Минфина А. Силуанова будет и дальше падать. В логике полного этатизма экономика будет выстраиваться по пути концентрации ресурсов у государства и их распределения в соответствии с приоритетными целями и задачами. Здесь структурам рыночной экономики отводится лишь роль амортизатора негативных социально-экономических трендов. Так было, например, в Чехословакии и Венгрии в 1970-80-х гг.

В социальной сфере – эта политика ведет к формированию усредненного класса. Акцент будет сделан на формировании небогатого усредненного класса, а политика государства – на минимизацию бедности. В нынешней реальности наибольший уровень социального недовольства и готовности к протестам демонстрируют не богатые и образованные, а бедные, в основном, жители региональной периферии. Богатые и образованные, которые были не согласны – давно уже уехали, либо сидят тихо и молчат.

Этот вектор на концентрацию огромных ресурсов в руках государства инвариантен. Он является значимым преимуществом Кремля в рамках противостояния с Западом. У Запада ресурсов кратно больше, но они рассредоточены и собрать их в единую волю – сложно. Выборы, дискуссии и прочие факторы конкурентного политического процесса мешают.

Тем не менее, тот же ПМЭФ показал, что стратегически российское руководство ориентировано на деэскалацию и ищет тактические решения, которые помогут это реализовать. Даже В. Сурков их предлагает, в инициативном порядке (его не спрашивают).

Пока же реализуется сценарий осторожной и управляемой эскалации. Острожной и мягкой, причем со всех сторон. И лишь В. Зеленский на этом фоне все больше походит на берсеркера, готового втянуть Планету в прямое военное столкновение России и Запада.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

Релоканты в условиях Сциллы конфронтации и Харибды эскалации: трудные времена горизонтальных людей

Заметили как почти пропала из общественно-политической повестки тема релокантов? Возможно, это самое прагматичное, что мог сделать Кремль в этих условиях: перестать обращать внимание на эту категорию граждан. Стоило перестать их хейтить, и многие решили возвратиться. Рабочие руки стране нужны. Для экономики это плюс.

Некоторые релоканты превращаются в полноценных эмигрантов, некоторые отказываются от российских паспортов. Однако ручейки эмиграции из России/СССР идут, по крайней мере, начиная с 1980-х гг. постоянно. После февраля 2022 года были не ручейки, а мощные волны, впрочем, многие не рассчитывали на долгую релокацию. Сейчас, соответственно, многие возвращаются: медленно, но верно.

А вот для Запада и, прежде всего, США российские релоканты – это удобные мишени, по которым они бьют без сомнений. Не ради эффективности, а ради политических очков и демонстрации устрашающей силы финансовых гегемонов мира. Чего только стоит финансовая политика и запугивания банков Турции, Казахстана, Кыргызстана и далее по списку. «Ни в коем случае не открывайте счета россиянам». «Сворачивайте финансовую деятельность с участием россиян», даже тех, кто не попал под санкции. Кто их там, действительно, этих «лукавых россиян» разберет. Ведь ковбоев проблемы шерифов не интересует. Властям США достаточно того, что на тысячу релокантов может попасться один, который занимается параллельным импортом и обходом санкций. Поэтому банить, как считается, нужно всех. А что с практикой Turkish Airlines снимать с рейсов по надуманным предлогом в Аргентину или Мексику россиян?

Российские диссиденты продвигали тезис о том, что чем больше капитала утечет из России – тем лучше (для Запада). Но к ним особо не прислушиваются ни в Брюсселе, ни в Вашингтоне. По крайней мере, при Д.Байдене. Сейчас на повестке другие вопросы. Вот, например, президент США договорился с президентом Франции использовать замороженные активы России (в том числе и физических лиц) на военные цели и помощь Украины. Только вот с такой политикой сам Макрон во Франции приближается к состоянию политического банкрота.

Тем не менее, в отношении релокантов западники прагматичны, а разговоры про права человека и частную собственность – глубоко вторичны. Euroclear не даст соврать. Этот депозитарий очень хорошо поживился на заморозке активов российского upper middle class и других частных лиц.

Релоканты не нужны ни Западу, ни российскому руководству. Их удел – выживать в условиях горизонтальной жизни и крайне сложных перспектив. И быть мальчиками для битья. А ведь это те люди, которые, в наибольшей степени, хотели бы завершения внешнеполитической конфронтации. Сам их образ жизни нацелен на мир и компромиссы. Но сейчас не их время, и их возможности очень ограничены: пожалуй, у них в качестве инструментов только гуманистические ценности, свободы и творчество.

Запад хочет, чтобы Россия заплатила за продолжение военной конфронтации, и имеет для этого механизмы. В этой диспозиции уже просто не к чему апеллировать с точки зрения прав человека, частной собственности и прочих общечеловеческих свобод. Идет подготовка к очень масштабной эскалации, в которой не будет места для каких-то релокантов. Они в мировой конфигурации выглядят как жалкие кузнечики или стрекозы, про которых думают в последнюю очередь. Но этот зарубежный тип российской социальности выживет и сыграет заметную роль в постконфронтационной судьбе страны.

Мир релокантов разнообразен: в нем много оппозиционно настроенных к российскому руководству, но очень много лоялистов и, тем более, нейтральных. И вот к этому зарубежному разнообразию будут апеллировать прежде всего те силы, которые заинтересованы в нормализации отношений России и Запада. С обеих сторон. Но пока это все тезисы на очень далекую перспективу.

Во многом в продолжение к посту в Кремелевском безБашеннике:. Европейские и американские банки накладывают ограничения на SWIFT переводы россиян из, например, банков Кыргызстана. Больше всего страдают релоканты.

Почти все банки Кыргызстана (в которых в последнее время часто открывали счета наши соотечественники) поставили «на стоп» SWIFT переводы россиян: формально «по техническим причинам». Неформально ссылаются на распоряжения банков корреспондентов в Европе, США и даже Китае. Ограничения идут по принципу «красного паспорта», то есть наличия российского гражданства.

Плюс серьезная проблема создана в связи с попытками прекратить отправку денег в Россию. Это, учитывая тесную взаимосвязь экономик России и стран ЕАЭС, – достаточно серьезно.

Тактика грозить финансовой дубинкой и вторичными санкциями небольшим банкам Казахстана или Кыргызстана работает, но, конечно же, подрывает доверие глобально-вестернизированной финансовой системе. Впрочем, про это сейчас уже мало кто думает.

Характерно, что никто и не пытается из служб безопасности банков разбираться под санкциями тот или иной россиянин, пытающийся воспользоваться SWIFT. Легче заблокировать переводы всем.

И тем же финансовым властям США или Евросоюза абсолютно все равно, что от этого страдают релоканты и те, кто уехал из России по политическим причинам несколько лет назад. Таким гражданам из Вашингтона передают «пламенный» привет.

Далее страны G-7 собираются бороться с системой передачи финансовых сообщений (СПФС), однако сделать это будет сложнее чем запретить получать айтишнику с российским паспортом зарплату в Индии или Южной Корее.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

О северокорейских перспективах трудовой миграции в Россию

Перед своим визитом в Северную Корею В.Путин опубликовал статью о развитии отношений России с КНДР. Сейчас много говорится о военном сотрудничестве, но есть еще один вектор, который уже реализуется, – трудовая миграция. В этом плане уместно сопоставить потенциал трудовой миграции из Северной Кореи, в том числе и в плане замены центральноазиатским трудовым мигрантам. Есть еще огромный Вьетнам (около 100 млн. населения), но пока уместнее говорить про Северную Корею. Тут масса аспектов, выделю лишь важнейшие.

Прежде всего, северные корейцы на российском рынке уже есть. Работают много (почти без выходных), живут организованно, получают на партсобраниях установки, имеют возможность отправлять деньги своим родным. Деньги по северокорейским меркам получают они очень большие, для некоторых - огромные. Северокорейцы организованы по партийно-государственному признаку. У них нет в голове радикальных религиозных течений и они доведены идеологической обработкой до такого состояния, что власть ругать они не могут. Иными словами, власть для них - авторитет, а вот для многих таджиков Э.Рахмон не является таковым. Это, собственно, основные преимущества, которые ведут к расширению присутствия северных корейцев на российском рынке труда.

Контроль за северными корейцами будет более системным, нежели работа через диаспоры (практика феодального порядка). Подконтрольные правящей партии северные корейцы – это, безусловно, адепты тоталитарного общества, которое организовано на принципах модернистких фабрик (на более выгодных для работодателя условиях).

Далее. Население Северной Кореи - 26 млн. чел. Население трех республик Центральной Азии (Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана) - около 54 млн. чел. Речь не идет о замене одного рынка мигрантов другим, но (и это важно) центральноазиатские страны будут терять монополию на экспорт рабочей силы. В этом плане переговорные позиции руководства этих республик ослабнут. Ведь есть еще и Вьетнам. С выходцами из этой страны договариваться сложнее и стоят они дороже, но, тем не менее, и это, скорее всего, нам предстоит.

Теперь - о рисках. Фактически в страну через какое-то время могут поступать десятки, затем сотни, а в перспективе - и миллионы северных корейцев или вьетнамцев. Им, скорее всего, государство отведет роль наемных работников без перспектив интеграции в российский социум. Интегрироваться будут те, кто этого захочет, но опыт проживания в Советском Союзе вьетнамцев показывает, что таковых не очень много. Разный менталитет, разные культуры. При этом объективно вьетнамцы очень хорошо относятся к России.

Есть основания предполагать, что описанная выше схема интеграции северокорейских мигрантов устроит российский социум, если рабочие люди будут «тише воды, ниже травы». То есть - будут вести себя смирно. При этом, в случае каких-либо эксцессов, нужно учитывать, что речь может идти об очень ожесточенных людях, которые будут очень сплоченными в незнакомой для себя среде.

Общий вывод: решение об интеграции на российский рынок труда северных корейцев и, возможно, вьетнамцев уже принято и будет реализовано. Эмоциональные и моральные оценки происходящего стоит оставить диссидентам или провластным пропагандистам. Взвешенный анализ позволяет говорить: на российский рынок заходят способные к изнурительному труду люди, которые, на первых порах, будут рады этому. Собственно, такие рабочие люди и нужны власти и крупному бизнесу. И, пожалуй, в нынешних условиях - не только им, но и обществу. Например, жителям мегаполисов и столиц, которые привыкли, что самую грязную и трудную работу выполняет кто-то другой.

В случае с массовым заболеванием ботулизма вновь фигурируют граждане Таджикистана: это не повод для ксенофобии, но мигрантов нужно готовить лучше и создавать им более человеческие условия труда.

Граждане Таджикистана присутствуют во многих ЧП последнего времени. Кроме ужасной трагедии в «Крокусе» это еще и трагедия в Санкт-Петербурге, где утомленный водитель (выходец из Таджикистана) вынужден был работать, после короткой паузы, вторую смену подряд. В результате он не справился с управлением и автобус упал в реку в центре Питера: погибли люди. Сейчас, в связи с массовым отравлением ботулизмом задержан гражданин Таджикистана, который работал поваром компании.

Это не значит, что нужно в стиле демагогии Жириновского орать: всех таджиков нужно выгнать! Это токсичное политиканство надоело. Однако и случайными эти эксцессы назвать нельзя.

Дешевую рабочую силу из Таджикистана в России используют по полной, зачастую без нужной профессиональной подготовки. Очень часто без соответствующей эргономики и прочих условий. В этих условиях трудолюбивые (но часто неквалифицированные) выходцы из Таджикистана часто производят то, что производят. Кстати, выходцев из Таджикистана становится очень много в медицинских учреждениях, в том числе и в столице.

Это, повторюсь, не повод усиливать ксенофобию и демагогию, однако нужно повышать требования к работодателям и создавать нормальную систему адаптации трудовых мигрантов в российское общество и экономику. Это означает повышение требований как к трудовым мигрантам, так и работодателям одновременно. Если, к примеру, выходец из Горно-Бадахшанской автономной области или Куляба не может внятно говорить на русском – он не соответствует требованиям. Если работодатель выжимает из выходцев из Узбекистана последние соки – это тоже очень серьезное нарушение и риск.

Похоже, действительно, нужно создавать новое ведомство и переводить его под управление правительства, но не только это. Нужно создавать комплексные условия для того, чтобы предприятия соблюдали требования трудового кодекса и относились к трудовым мигрантам достойно. В нынешних условиях эту комплексную задачу решить очень сложно, но нужно.

В Дагестане жуткий и, по сути, средневековый, рецидив религиозного экстремизма и ксенофобии: экстремисты сожгли синагогу, напали на Церковь и убили православного священника в Дербенте. В Махачкале, в результате перестрелки, погибли полицейские.

В Дагестане и ряде других регионов Северного Кавказа есть не только антисемитизм, но и антируссизм. Аналогично и в Бурятии и Тыве. Тут «семитоцентричные» концепции не уместны, проблема комплексная: по мере ухудшения социально-экономической ситуации межнациональные и межрелигиозные проблемы усиливаются. Это не «проклятые 1990-е гг», это универсальный закон развития модернистской социальности. Чем хуже люди живут, тем больше они озлоблены, нетерпимы и ищут козлов отпущения. Манипуляторы и кукловоды «помогают» находить этих «виноватых». Равно как и отсутствие должного уровня Просвещения и архаика. Вспоминается поиск евреев в турбине самолета в аэропорту Махачкалы.

Политический философ Х. Арендт в своей знаменитой книге «Истоки тоталитаризма» прослеживает корни антисемитизма в модернистских государствах Европы Нового времени. Одной из главных причин явления видит в следующем. Евреи были удобны для королевских дворов в XVI-XVIII вв., но по мере становления национальных государств они теряли свой функционал и место в новом обществе. Еврейский капитал и связи – это, говоря современным языком, глобальная структура на которую всегда наступали националисты и локалисты (архаики). Проявления были разные: от дела Дрейфуса во Франции до Освенцима и Бухенвальда. Где-то между ними и антисемитизм И. Сталина, но ведь не только антисемитизм, а комплексная репрессивная политика как стратегия политического действия.

В современной России курс на отказ от западной глобализации, но не глобализации вообще. Негативные социально-экономические явления заметны на Северном Кавказе и, вкупе с внешнеполитической ситуацией, провоцирует такие ужасные вещи как то, что произошло в Дагестане.

По сути, происходящее в Дагестане, отчасти, связано и с палестинизацией, которая есть по всему миру. Но если в США или Испании это выражается в акциях протеста и бунтах в университетах, то в Дагестане – в жестоком насилии.

И про «западный след». Лояльные главе республики Дагестан С. Меликову деятели тут же зарядили тему про «след НАТО» и «западное влияние». Зарядили, на мой взгляд, как беспроигрышную тему. Однако с учетом того как далеко все заходит – эту версию не стоит отвергать и высмеивать. Новый этап экономической и прочей войны направлен в том числе и на то, что межнациональные конфликты в нацреспубликах усиливались.

В нынешних условиях у российского руководства, объективно, много врагов, которые могут решится на всякое. Запад имени Д. Байдена уже сейчас готов запретить проникновение в Россию даже ширпотреба. Не удивлюсь, что и до запрета импорта лекарств дойдет. А всякие иноагентские СМИ напишут, что это «правильно» и «справедливо».

Только это не главное: главное в том, что беспрецедентные вызовы нацбезопасности впереди.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

О восприятии в России президентской гонки в США

27 июня в Атланте пройдет первый этап публичных дебатов президентских выборов в США с участием Д.Байдена и Д.Трампа: среди российского руководства особых ожиданий по этому поводу не демонстрируют, но это не значит, что их нет. А вот никакого «вмешательства» точно не будет: Кремль будет воспринимать президентскую гонку сквозь призму китайской мудрости.

Социология в США демонстрирует неустойчивый паритет, однако динамика в последнее время в пользу Д.Байдена. Особенно важны в этом плане голоса неопределившихся, среди которых Байден более популярен. Тезис Байдена о спасении демократии (от Трампа) имеет перспективы стать экстра-фактором, однако у Трампа приоритет в экономических и внешнеполитических вопросах. Свой излишне маскулинный имидж Трамп может разбавить выдвижением в вице-президенты женщины или представителя этнических меньшинств.

Есть еще масса нюансов, однако вывод ясен и сейчас: заранее спланировать и определить, кто выиграет президентские выборы, нельзя. И для Кремля это означает следующую конструкцию: перспективы мирного урегулирования неясны, нужно все равно активно готовиться к войне. Окно возможностей для переговорного трека может открываться и закрываться, однако реальный режим переговоров будет актуализирован только после подведения итогов выборов. Возможно, впрочем, этого и не произойдет. Особенно, если выборы выиграет-таки Байден.

Если победит Д.Трамп, такие возможности будут точно, но мало кто понимает (даже его друг-бизнесмен, который живет в Москве и имеет азербайджанское происхождение), что в итоге выкатит экстравагантный Трамп.

В ходе этих выборов фактор России не будет ключевым: скорее, будут говорить о политике и выбранных форматах помощи Украине. Однако, «путинского щенка» Трамп Байдену обязательно припомнит. Равно как и то, что Трамп предупреждал о том, что Байден провалит переговорный трек с В.Путиным. С точки зрения внешней политики, четырехлетний период руководства страной Байдена выглядит как провальный.

На этих выборах Россия, действительно, демонстрирует свой суверенитет, и ничего более. В рамках предыдущих двух президентских выборов в Америке (2016 г. и 2020 г.) многие, в том числе и провластные эксперты, утверждали, что это важнейшее событие, которое будет определять конфигурацию управления в стране. Иными словами, говорили о зависимости от США. Сейчас так уже не скажешь. За годы СВО Россия избавляется от западного влияния и выходит из структур вестернизированной глобализации. Этот процесс необходим с точки зрения сохранения у власти правящего политического класса, а не как оценочное суждение. Времена «фабрик троллей», «топящих» за Трампа, прошли. Равно как и излишне ретивых и энергичных, не совсем системных трибунов (типа Е.Пригожина).

Кремль в этом плане, можно сказать, набрался китайской мудрости и за президентскими выборами будет наблюдать в режиме увей (недеяния). А по их итогам смотреть – есть ли возможности для диалога с Вашингтоном или нет.

Ну а политизированной общественности в стране дебаты и выборы президента США дают хорошую возможность окунуться в конкурентный политический процесс. Впрочем, и секьюритизированное управление в стране приносит много новостей и событий, хотя и довольно тревожных.

За несколько дней до досрочных выборов в Национальное собрание Франции происходят интересные заявления политиков, которые говорят о том, что ни в какую военную конфронтацию французы вовлекаться, в реальности, не хотят. Однако, возможно, это мало на что повлияет в плане эскалации России и Запада.

Сначала президент Франции Э. Макрон, рейтинги партии которого («Возрождения») падают заявил, что «его не совсем правильно поняли» и об отправке военных в Украину речь не идет. Хотя полтора месяца назад говорил о том, что «не исключает такой вариант развития событий». Это к тому что spin (в данном случае – крутящиеся, обманывающие) бывают не только dictatorts, но и демократично избранные президенты.

А теперь и лидер правой партии «Национальное объединение» Ж. Барделла (ставленник М. Ле Пен) говорит, что готов оказывать военную поддержку Украине, если (NB!) это не ухудшит отношения Франции с Россией. То есть, фактически, посылает Киев куда подальше. Со всеми его границами 1991 г.

У партии М. Ле Пен есть еще целая антииммигрантская программа и желание снизить платежи Парижа Евросоюзу. То есть те средства, которые отнимаются у французского среднего класса и отправляются на игры Макрона в «лидера обьединенной Европы» и развитие мягкой «империи» под названием Евросоюз. Им во Франции многие уже сыты по горло.

В основе такой позиции ультраправых во Франции не слишком большая любовь к России, хотя осознание необходимости нормальных отношений есть. В основе этой позиции антиамериканизм и нежелание огромной Франции вовлекаться в не отвечающие ее национальным интересам проекты конфронтации России с Западом, которые сейчас активно разворачиваются. Фактически, Ле Пен и его сторонники говорят о суверенитете Франции и желании жить для себя.

Однако у Макрона другие ставки и он, несмотря на падение своих рейтингов, уже дал понять, что будет руководить страной до 2027 г. То есть терпеть свои высокие антирейтинги, оппозицию в Национальном собрании, договариваться, но быть у власти и проводить свой курс.

Выборы в Национальное собрание не сулят Макрону ничего хорошего, возможны уступки и коалиции, но смены власти во Франции в ближайшее время не будет. Тем не менее, в случае прихода к власти в США Д. Трампа происходящие во Франции процессы, наряду с позицией Германии, могут быть значимы с точки зрения мирного урегулирования.

Тезисно про дебаты Д. Байдена и Д. Трампа в Атланте:

0.Байдену дебаты даются тяжелее, и он хуже управляет тембром голоса. Оговорки у Байдена довольно часты, равно как и сложности с памятью. Все это не выглядит критичным, но в последующих дебатах это может сказаться. Зато Байден прекрасно, почти по-русски, научился говорить слово «Киев». Трампа же даже в нынешнем, достаточно жестком формате дебатов сдерживают. Хотя жесткий формат, в котором желание Трампа нарушить регламент проявляется менее заметно, ему на руку. Нейтральных избирателей отпугивает его «несистемность», но заметно, что в этом плане с его имиджем работают. В целом риторика и позиционирование достаточно значимый фактор этих выборов.

1.Трамп выбрал стилистику «Байден – ковидный президент», который победил на волне ковида, разрушившего существенный экономический рост США. Два ключевых преимущества Трампа в экономике и внешней политике он использовал сполна.

2.У Байден есть контраргументы в виде социальной политики и, главное, вопросах глобального изменения климата. А тут, со слов Байдена, Трамп «ни черта не сделал». Это говорится не первый раз, но это очень серьезный аргумент против Трампа: зеленая повестка – новая религия Запада.

3.Трамп ответил на вопрос ведущих о плане В. Путина по урегулированию ситуации в Украине так: «план неприемлем, НО…». Акцент был сделан явно на это «НО». Позиция Трампа проста: есть Атлантический океан и пусть европейцы сами занимаются разборками с Россией. В ответ Байден тут же включил стигматизацию в отношении Путина и транслирует привычные страшилки про угрозы со стороны России. Они имеют свой потенциал истощения для восприятия в массовом сознании США.

4.Байден давно уже разочаровался во В. Зеленском и этот фактор в ходе дебатов смог использовать сполна. Трамп назвал Зеленского «торгашом»: в контексте интонации и сказанного становится понятным тезис о том, что Запад весной 2025 г. уберет Зеленского. При Трампе – весьма вероятно.

5.Данные экспресс-опросов CNN: 67% считают, что выиграл Трамп, а 33% Байден. В этих условиях команда Трампа будет стараться отжевывать голоса нейтральных, которые выглядят экстрафактором выборов. А у команды Байдена рычаги управления и широкое поле возможностей. В последние два месяца его команда обеспечила рост его рейтингов за счет принятых решений, однако первый раунд дебатов для них неудачный. Однако это только первый этап.

Несколько дней назад Д. Трамп назвал В. Зеленского «торгашом», а сейчас украинский президент говорит о том, что ему нужна «сатисфакция» и даже про границы 1991 г. не поминает.

По версии Зеленского переговоры с Россией можно вести через третьи страны (по модели зерновой сделки). Условия для переговорного трека, таким образом, формулируются.

Однако, скорее всего, говорит о быстрой институционализации переговорного трека не приходится. В этом плане следующие два месяца будут показательными. Возможно и силы, представлять которых пытается возрастной Д. Байден, захотят провернуть вариант «урегулирования по рецепту Трампа». Речь, конечно, идет о заморозке конфликта. И это может не устроить Кремль.

Однако позитивно в этом всем то, что и демократы и, тем более, республиканцы понимают, что в этом конфронтационном треке они больше теряют нежели приобретают. В глобальном масштабе и в долгосрочной перспективе.

Ни конфискация российских активов, ни попытки использовать доллар как оружие, ни постоянные угрозы всяким третьесортным кыргызстанским и казахстанским банкам. Все это и многое другое – очень серьезные репутационные издержки для США, президент которых в своем старческом маразме впадает в исступление и уже потерял всякое чувство меры. Ведь члены его команды лучше других понимают, что он не проходной, но дедушка заменить себя не даст. Трампу на радость.

Но, все-таки, истеблишмент в США четко понимает, что они больше теряют нежели приобретают от всей этой внешнеполитической конфронтации. А это очень сильное лекарство от ястребиной болезни, которая на уровне риторики и политики секьюритизации в ближайшие годы никуда не уйдет. Но, есть некоторые надежды что хотя бы острые фазы конфликта будут заморожены/купированы.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

Призрачные надежды на мир в секьюритизированном формате

Как и ожидалось, разгоняющаяся президентская гонка в США способствует формированию окна для переговорного трека по поводу урегулирования военного конфликта России с Украиной. Однако речь идет о мире или даже перемирии в секьюритизированном формате: выстроенная инфраструктура двухполюсного мироустройства будет и дальше усиливаться.

Заметное поражение Д.Байдена в рамках первого тура дебатов и недавние заявления В.Зеленского имеют взаимосвязь. Зеленский говорит об условиях переговоров с Россией через посредников, а также много рассуждает о том, что Украина не хочет затягивать военный конфликт. Учитывая настроения в политическом истеблишменте США, у властей в Киеве, очевидно, сокращаются возможности для продолжения военного конфликта. В этой конфигурации Зеленский не может уже играть роль неистового «защитника демократии», готового воевать до последнего украинца. В ходе дебатов Трампа и Байдена было заметно: как только вставал вопрос о провалах внешней политики Байдена, тот тут же актуализировал тему о том, что договариваться с В. Путиным нельзя и применял риторику стигматизации. Однако в мире и даже в Европе вызревают альтернативные настроения: в русле реальной политики, а не крестовых походов «до последнего». Собственно, Трамп об этом говорил и ранее, и сейчас его приоритет над Байденом в вопросах внешней политики очевиден.

Однако в этих условиях речь идет, скорее, не о стратегических договоренностях, а о перемирии и передышке. Выстраивание конфронтационной инфраструктры, в том числе и в плане милитаризации, выглядит как неминуемое и со стороны Запада, и со стороны России. Китай в этих условиях выступает за перемирие прежде всего потому, что режиму Си Цзиньпина нужно время для того, чтобы максимально безболезненно развязаться с взаимозависимостью с США. Этот процесс начался еще до ковида: уже тогда, когда США не дали китайцам развивать сети 5G, стал понятен потенциал конфронтации. Сейчас этот процесс продолжается, но до завершающей стадии – далеко.

Инфраструктура секьюритизированного мирового устройства выстраивается. Она вряд ли может функционировать в холодном, абсолютно мирном, режиме. То одна военная операция, то другая (сектор Газа), то хуситы или иранцы. Это инвариантная реальность на долгие годы. В этом плане можно говорить об историческом поражении США, которые взяли на себя больше, чем смогли контролировать. Волна демократизации 1980-1990-х гг., которая поглотила страны соцлагеря и докатилась до балтийских республик, захлебнулась в 2000-е гг. в… Афганистане. В этом плане стремление поставить под контроль Украину, Грузию и Молдавию уже привело к необходимости тратить не только огромные ресурсы, но и нести имиджевый урон.

Администрация Байдена своими мерами по конфискации российских активов (право собственности), попытками использовать доллар как оружие (удар по статусу надежной мировой валюты) и стремление навязать России тотальную экономическую войну (лишение прибыли незападных стран) явно открыла рот на кусок, который не сможет проглотить.
В этом плане тактический маневр Трампа (в случае его избрания) в сторону России и взаимные движения Кремля напрашиваются, однако опция у России сыграть на балансировке интересов Китая и США вряд ли появится. Секьюритизированные международные отношения – это, скорее, про международные блоки, а не про многовекторность.

У президента США Д. Байдена нет и не было болезни Паркинсона – заявляет представитель Белого дома. Да и сам Байден постоянно говорит, что он здоров, хотя и уже находится в почтенном возрасте. Вероятно, так и есть, только физическое и политическое здоровье - вещи разные. А эффект Стрейзанд от таких высказываний усиливается.

Все это последствия «бодрого дебатирования»: ярлык больного и старого Байдену налеплен достаточно прочно. Все публичные комментарии Байдена и его представителей только усиливают эффект Стрейзанд. А аудитория воспринимает эти «не было Паркинсона» и прочие опровергалки в соответствии со своими базовыми установками. Но, конечно же, возраст Байдена и его состояние оказывает деградирующее влияние на его ядро стронников и на нейтральных, хотя, конечно, больше всего на эти нарративы реагируют трамписты.

Победа Байдена на выборах (если она все-таки произойдет, что весьма сомнительно) будет парадоксальным образом отменять значимость демократических процедур. Победить на выборах и проиграть на дебатах могут только автократы, или же нет?

«Леонид Ильич» Байден завел демократов в тупик, дальше кампанию они будут строить не на том, что действующий президент эффективный, а на том, что Трамп «будет ужасен» и вообще разрушит все институциии и конфигурацию правящего класса в США. Других опций уже нет, ведь убедить отказаться упрямого Байдена от участия в выборах никто, похоже, не может. Хотя точку в этом вопросе все-таки рано ставить.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

Об управляемости российского социума

Целый ряд факторов говорит о том, что российский социум находится в состоянии достаточно высокой управляемости. Однако здесь есть и риски, и возможности для власти.

Идеальное состояние социума с точки зрения госвласти – полная управляемость. Она же означает возможность формировать вкусы, убеждения, взгляды и даже потребности граждан, причем максимально полно. Судя по тому, как, прежде всего, жители мегаполисов и столиц очень быстро забыли/забывают про, например, западные модели потребления (и соответствующие стандарты) – здесь ситуация почти под полным контролем. Уход западных брендов достаточно быстро получилось конвертировать в тезис о том, что они, тем самым, предали интересы своих клиентов в угоду геополитическим мотивам.

Что мешает полной управляемости? Например, то, что власть неоднородна и не является монолитом. Тем не менее, весь правящий класс, так или иначе, работает на повышение управляемости социумом. Патриотический консенсус общества и власти тут воздействует на нейтрализацию наиболее негативных и проблемных для правящего класса черт (коррупция, разрыв в уровне жизни между правящим классом и всеми остальными и привилегированное положение чиновников). Все это нивелируется, в том числе, и за счет снижения объема критических публикаций в адрес даже региональных и муниципальных чиновников. Про федералов и, тем более, силовиков и говорить не стоит.

Это дает свой эффект, как с точки зрения кристаллизации правящего класса, так и с точки зрения исключения из общественного сознания негативных черт, которые присущи тем или иным «плохим боярам» и даже «дьякам». Впрочем, эта тенденция не абсолютна: с каждым антикоррупционным задержанием в регионах или в федеральных ведомствах власти вынуждены признать, что коррупция все равно имеет место быть.

Какие риски снижения управляемости есть? Политизация текущей повестки и организация протестных кейсов? Нет, эту задачу российские диссиденты полностью провалили. Диссиденты в этих условиях теряют свое влияние на российский социум и давно уже перестали чувствовать его пульс.

Главный риск снижения управляемости – это инфляция. Чем больше люди будут беднеть – тем больше они будут недовольны и готовы протестовать (по локальным или экономическим причинам). Поэтому, собственно, и проводится политика усредненного класса: она дает свой эффект. Тот же «ФОМ» каждую неделю показывает рост числа респондентов, полагающих, что цены растут. В условиях внешнеполитической конфронтации этот процесс видится как неизбежный, однако, нужно признать, ЦБ пока удается сдерживать инфляцию в допустимых значениях: ни о какой гиперинфляции речь пока не идет.

Другой риск – это непопулярные решения, которые могут коснуться большинства или значительного числа граждан. Например, мобилизация. Уроки сентября 2022 г. явно извлечены и провоцировать этот сценарий вряд ли будут. Хотя, возможно всякое.

Наконец, следующий и системный риск. Нарастающий ком проблем в социальной политике и экономике в целом. Общество готово к плавному (не резкому) ухудшению качества жизни, тем более, что искренний патриотизм большинства нивелирует этот фактор. Однако сейчас заметно, что региональное и муниципальное госуправление в регионах испытывает многочисленные (и увеличивающиеся) сложности в здравоохранении, ЖКХ, образовательной политике и т.д. Этот нарастающий ком проблем может быть решен двумя способами: либо снижением градуса внешнеполитической напряженности, либо новым жестким рестартом и тотальной мобилизации во всех смыслах. И российский социум это прекрасно осознает: доля тех, кто считает, что угроза прямого военного столкновения России и Запада есть – достаточно велика.

В этой конструкции говорить можно лишь о снижении градуса внешнеполитической конфронтации и переводу его из состояния, близкого к Карибскому кризису, к состоянию застойной и относительно вялотекущей конфронтации 1970-х гг. Других опций в перспективе следующих пяти лет – практически нет.

Венгерский премьер В. Орбан в формате челночной дипломатии замкнул свой мировой тур по маршруту Киев – Москва – Пекин – Флорида и встретился с Д. Трампом. Сейчас это выглядит как часть предвыборной гонки в США, но, очевидно, не только.

Пока Д. Байден разбирается со скептически относящимся к его выдвижению однопартийцами-демократами, Трамп (через Орбана) наносит еще один удар по нему. Трамп заявил, что конфликт Украины и России нужно быстро завершить и, более того, «он вообще не должен был начинаться». То есть речь идет о прямом обвинении Байдена, который довел дело до такого положения.

Послушное демократам «руководство» НАТО в лице Й. Столтенберга (де-факто уходящий пресс-секретарь организации) и прочие европейские политики вещают про то, что у Орбана не было мандата представлять Евросоюз на встрече с В. Путиным в Москве. Речь идет даже об угрозах лишить Венгрию председательства в ЕС (весьма демократично, что уж тут говорить).

А между тем среди европейских политиков формируется инфраструктура для будущих политических решений «под Трампа». Пока так себя проявил помимо Орбана еще и Р. Фицо (Словакия), но возможно к этой же условной коалиции присоединятся и более серьезные политики, например, О. Шольц (Германия). Европейские тяжеловесы до выборов президента в США будут стараться быть более умеренными, хотя, например, Э. Макрон делает ставку на Байдена.

Ставки повышаются: значительная часть американского и европейского истеблишмента напугана перспективой возвращения Трампа в Белый дом, но по разным причинам. Европейцы не хотят платить повышенные налоги за безопасность (а Трамп их заставит). Американские истеблишмент не хочет суперпрезидентской власти (а Трамп, так или иначе, претендует на то, чтобы быть, по крайней мере, сильным президентом).

Как следствие, усилится акцент на наклеивание Трампу различных страшилок и ярлыков. Эта работа будет в определенной степени успешной, но так ярко наклеить ярлык недееспособного как это сделано в отношении Байдена – все равно не выйдет. Главная ставка Байдена (хотя, возможно, он сам этого не понимал) была на тюремный срок для Д. Трампа, но этого не будет.

И, главное, диалектика публичной и конкурентной политики такова, что сейчас главным сторонником выдвижения Байдена на президентский пост является сам Трамп. Ведь в таком случае шансы на победу у Трампа будут гораздо выше нежели в случае, если демократы вытащат, в последний момент, К. Харрис или губернатора Калифорнии К. Ньюсома.

Ну а Байден продолжает вещать, что «только он может противостоять Путину и Китаю». Все это напоминает бесконечную маразматику по принципу: «у попа была собака, он ее любил…».

А еще «Леонид Ильич» Байден уверяет всех, что выбрал Д. Трампа на пост вице-президента (перепутав его с К. Харрис). Трамп его уже похвалил за это: «отличная работа Джо».