Западная война.
Битва за мировое господство

После разгрома наполеоновской империи и взятия Парижа в 1814 году у России не осталось в мире соперников, которые могли бы представлять для неё серьёзную опасность. Остальные великие державы предпочитали не противопоставлять себя Петербургу и обычно уступали ему. А если русским в это время и приходилось воевать, то всё ограничивалось быстрыми и победоносными походами, из которых царские полководцы возвращались в столицу за новыми орденами и титулами, а Россия прирастала новыми владениями. И это было почти предопределено ещё до того, как войска выступали в сторону неприятеля.

И когда Россия впервые за несколько десятилетий должна была сразиться с равным ей по силам союзом, значительная часть военачальников, флотоводцев и высших сановников империи, вместе составлявших очень влиятельный круг, надеялась, что и это международное обострение может быть разрешено при помощи переговоров и угроз, и пыталась убедить царя не вовлекаться в войну сразу с несколькими великими державами, к которым могли примкнуть и многие другие, обоснованно указывая ему на то, что это очень опасно и потребует от России огромного напряжения вооружённых сил и финансов.

Николай Павлович не желал, чтобы очередная русско-турецкая война разгорелась в очередную мировую войну. Но он, лично руководя российской внешней политикой, пришёл к выводу, что война неизбежна и необходима.

Международный мир возможен в той мере, в какой каждая из сторон согласна учитывать интересы других. А это, в свою очередь, прямо проистекает из существующего соотношения сил.

Русское превосходство уже давно вызывало зависть и ненависть остальных великих держав. Постепенно восстанавливая силы и уверенность после наполеоновских войн, они всё менее были готовы согласовывать свою внешнюю и внутреннюю политику с Петербургом. При этом, не решаясь выступить против России в одиночку, они давно искали возможности объединения и совместных действий. Высоковероятный распад Турции и стал тем самым вопросом, вокруг которого это долгожданное объединение стало возможным.

Выход России к Средиземному морю, присоединение к ней остальных частей Православного мира, закрытие Черноморских проливов русскими крепостями, ещё большее расширение её доли на хлебном рынке и многие другие его последствия, накладываясь на предшествующее постоянное расширение России на запад, выглядели настолько зловеще, что побудили Европу отложить внутренние разногласия, совместно выступить против надвигающегося внешнего врага и попытаться его остановить.

Как когда-то города-государства Эллады, объединившись, обнаружили, что могут воевать с Персидской державой, так и европейцы, совместно выступив против России, сразу увидели все преимущества, которые сулила им новая международная действительность, и спешили ими воспользоваться.

Объединённые демографические, экономические и военно-морские их возможности превышали российские, и даже на суше Россия не могла быть уверена в своей победе. Это понимали и учитывали и в европейских столицах, и в Петербурге.

Это новое соотношение сил и породило происходящие события.

Чтобы сохранить прежний мировой порядок и своё главное место в нём, Россия должна была разрешить эти осложнения так, чтобы показать, что сила и власть по-прежнему у неё, а не у европейских великих держав.

А поскольку они более не хотели отступать, а Россия не намеревалась отдавать без боя то положение, ради которого погибали русские воины в Бородинском и Лейпцигском сражениях, мировая война стремительно приближалась.

Этот свой взгляд царь уже изложил в письме французскому императору:

"Что бы Вы ни решили, Ваше Величество, но не увидят меня отступающим перед угрозами. Я имею веру в Бога и в моё право, и я ручаюсь, что Россия в 1854 году та же, что была в 1812".

Теперь его нужно было отстоять с оружием в руках.

Поэтому, несмотря на многие возражения, Николай Павлович настоял на продолжении занятия Дунайских княжеств и на походе на Стамбул, чтобы вывести Турцию из войны и вытеснить англо-франко-турецкий флот из Чёрного моря, поставив под удар его коммуникации.

Автор

Речная система Руси

Одним из больших свершений объединившегося в девятом веке русского государства стало создание единой речной транспортной системы, которая связала его рассеянные вдоль рек города и деревни друг с другом и с морями, а их посредством и с остальным миром.

Бесчисленные реки Северной Евразии, использовавшиеся русским народом и ранее, в условиях государства, с его подкреплёнными большими средствами упорядочивающим началом и длинной волей, смогли раскрыться на более высоком уровне.

Единая власть, мощное войско и большие даннические средства, сосредоточенные в руках киевских великих князей, общая сила народа, позволили сделать то, что было недостижимым для разрозненных осколков.

Благодаря установленному порядку, сети крепостей и торгов, обустроенным волокам и оберегающей торговлю вооружённой охране щедрый дар природы превратился в безопасную, разветвлённую и переплетённую транспортную систему, которая стала одной из основ выстроенного вокруг неё Русского мира.

Высокая внутренняя связность способствовала политическому, хозяйственному и культурному сплочению народа и освоению нашего пространства.

Ранее созданные русскими Днепровский, Волжский и Заволоцкий международные торговые пути расцвели и стали одними из крупнейших в мире, чему способствовало срединное положение Руси между Азией и Европой.

Вследствие этого мы включились в международную посредническую торговлю, а собираемая великими князьями дань и военная добыча, оружие, ткани, воск, мёд, меха и многое другое, совмещённые с великими торговыми путями, получили доступ на многие мировые рынки.

И по этим же рекам из глубины материка отправлялись в дальние походы стремительные судовые рати, как это было с прославленными походами киевских князей. При помощи военной силы захватывалась добыча, устранялись препятствия русской торговле, расширялись границы государства.

Одним из многих последствий распада Руси в двенадцатом веке стал упадок нашей речной транспортной системы.

Общерусские пути, порождённые народным единством, в условиях междоусобных раздоров раздробились на пути местные, а появление иных международных торговых путей и всемерное противодействие крестоносцев, Швеции, Ганзейского союза и многих других врагов ослабили наше влияние на мировую торговлю. Разъединённые и ослабевшие осколки Руси были вынуждены подстраиваться к этим обстоятельствам, вместо того, чтобы их преодолеть.

В пятнадцатом веке очередное возрождение единой Руси, на этот раз со столицей в Москве, сделало возможным и очередной расцвет речной системы.

Путь к Балтийскому морю, от которого московских правителей пытались оттеснить соседи, всё более уступал место Беломорскому, связывающему Москву с Северным океаном. Ранее международный Волжский путь стал внутренним, о чём наши предки, наверное, могли лишь мечтать. Далеко на восход устремлялся Сибирский путь, которым землепроходцы уходили в неизвестность и в бессмертие.

В восемнадцатом веке, в "петербургский период", в России начала складываться система рукотворных каналов, которые, заменяя собой волоки, соединяли большие реки и их притоки, резко ускоряя перемещение грузов и войск.

Через систему каналов русское зерно быстро вывозилось в Европу по Балтийскому морю. Она же обеспечивала часть снабжения огромного Петербурга, дополняя собой морские перевозки, что оказалось особенно важно во время англо-французской морской блокады 1854-1856 гг. А в гражданскую войну начала двадцатого века по каналам и рекам была осуществлена стратегическая переброска части Балтийского флота на Каспийское море.

Наивысшего расцвета российская речная система достигла в 1930-1970-е годы. Воплощением этого стало произошедшее в это время преображение Москвы во врата Балтийского, Белого, Каспийского, Азовского и Чёрного морей. А вместе с ней таковыми стали и многие другие глубоко материковые русские города.

И тогда же, в замыслах соединения каналами всех рек и озёр России, отразилось её будущее. Которое мы и увидим в последующие века.

Автор

Великий Сибирский путь

Девятнадцатый и двадцатый века в России, как и в остальном мире, стали временем развёртывания железнодорожных сетей.

Современникам долгое время оставалось непонятным, нужны ли России железные дороги в условиях высокоразвитой речной системы, и не лучше ли сосредоточиться на её дальнейшем улучшении и раскрытии содержащихся в ней возможностей.

Выводом из этих размышлений и обсуждений стало убеждение, что железные дороги, делающие возможным быстрое перемещение большого количества людей и грузов по самому короткому пути и по местностям, где отсутствуют реки и озёра, дополнят её собой и создадут условия для очередной волны освоения российского пространства.

Российская железнодорожная сеть начала бурно развиваться в правление Николая Павловича и относительно быстро стала соединять между собой крупнейшие города и части империи, сначала более близкие, а потом и всё более далёкие.

Наиболее ценной и, при этом, самой отдалённой и уязвимой из них являлось обширное восточноокеанское побережье России, сначала азиатское и североамериканское, а позже только азиатское.

Прорвавшись к Восточному океану в семнадцатом веке, русские были вынуждены отступить из Приамурья из-за ожесточённого сопротивления Китая, преодолеть которое было очень сложно не только из-за связанности царских войск на других направлениях, но и вследствие затруднительности переброски достаточного их количества на такие расстояния.
А когда в середине девятнадцатого века мы вернули себе этот цветущий край, его нужно было оберегать уже от европейских великих держав, со многих сторон подбиравшихся к имперским владениям.

Чем шире становилась русская железнодорожная сеть, тем ближе становился день, когда набравшиеся опыта, знаний и уверенности русские инженеры должны были взяться за как можно более прочное соединение Дальнего Востока с основными центрами государства.

Учитывая протяжённость предполагаемой железной дороги, скорость её возведения и количество природных препятствий, которые нужно было преодолеть, трудно представить более честолюбивый замысел. Осилив его в устроительном, финансовом и техническом отношениях, наши управленческая и инженерная школы смогли бы рассматривать себя как самые передовые в мире.

Сибирская железная дорога, самая длинная в мире и в истории, начала строиться императором Александром Александровичем, а завершил её уже его наследник Николай Александрович.

Намного расширив освоенную часть России и заложив основу для дальнейшего её расширения из узлов своего пересечения с великими реками, она открыла доступ к ранее не тронутым месторождениям и целинным землям. На неё опирались столыпинское переселенчество и хрущёвское освоение целины, резко увеличившие площадь обрабатываемых земель, а вместе с этим и сельскохозяйственное производство. А добываемые вокруг полезные ископаемые стали одним из источников промышленного рывка, который был совершён Россией в двадцатом веке.

Она же позволила осуществлять быструю переброску и снабжение большого количества сухопутных войск, о чём давно мечтали русские военачальники, которые, располагая миллионами воинов на Дальнем Западе, желали, в случае необходимости, привести их и на азиатские поля сражений, а не справляться местными силами, как это было во время отражения нападений англичан и французов в Западную войну и войны с Китаем 1899-1901 годов.

Русско-японские войны Дальний Восток встретил, опираясь на плечи всего русского народа. И в 1945 году непобедимый Александр Василевский во главе войск, взявших множество европейских столиц, за несколько дней разгромил огромное японское войско в Маньчжурии, что наконец сломило Японию и стало самой большой русской военной победой в Азии.

Автор

Русь в объятиях Леса

Стремительность, с которой русский народ создавал и распространял свою державу, её могущество, богатство, устойчивость и способность возрождаться после потрясений и распадов во многом объясняются изобилием природных даров, рассыпанных вокруг него.

Одним из таких даров является раскинувшийся между тремя океанами бескрайний Великий лес. На его закатной окраине и родилась Русь.

Русские сроднились с лесом и воспринимали его как одну из важнейших составляющих своего мира. Это отражается как в народном мироощущении, так и в дошедших до нас сказках и песнях, события многих из которых происходят в лесном пространстве. Он защищал наших предков при нашествиях врагов, во время которых они иногда укрывались в непроходимых чащах, спасая матерей, жён и детей от плена и поругания. Из него был создан прекрасный деревянный мир теремов, изб, ладей, лаптей и берестяных грамот. Он же одевал в меховые одежды, обогревал дровами зимой и кормил дичью, ягодами, травами, грибами, мёдом диких пчёл.

Являясь одним из нескольких мирополагающих условий для русского народа, Великий лес был и экономическим явлением всемирного уровня.

Международная торговля его дарами долгие века во многом определяла доходы русского государства. Христианские храмы и знатные дома Средиземноморья и Европы снабжались свечным воском, собираемым на берегах Днепра и Оки, вместе с мёдом, долгое время бывшим одной из самых распространённых сладостей. В меха пушного зверя, добываемого в дебрях России, одевалась зимой знать соседних стран. Из вековых деревьев Великого леса были построены русский и британский флоты. Обилие дешёвого древесного угля позволило России стать крупнейшим мировым производителем железа.

Самый большой в мире лес был скатертью-самобранкой для русского народа, одной из опор Русского мира, такой же, какой для Испании "золотого века" были серебряные копи Южной Америки.

От чужаков Великий лес и его сказочные богатства надёжно защищали расстояния и русское войско. А когда англичане по Полуночному океану попытались пробраться к его отдалённым, ещё не освоенным окраинам в обход России, это послужило одной из причин, побудивших Ивана Грозного начать дальнейшее продвижение в глубь Леса, который должен был достаться нам целиком. И уже через несколько поколений после этого русские отряды смогли пройти его из конца в конец, забрав много веков ожидавшее их наследство и начав заселять и дальние его края.

По мере его освоения, Великий лес постепенно сжимается и уходит в прошлое. Там, где наши предки когда-то впервые вошли под тень его величественных деревьев, он уже почти исчез, то же происходит повсеместно.

Его исчезновение стало бы для нас разрушением родного мира и непоправимым духовным потрясением. Поэтому спасение и восстановление русского леса может считаться частью борьбы за наше будущее, наряду с воссоединением России или остановкой вымирания русского народа.

Будем надеяться, что эту задачу получится осмыслить и решить.

Автор

Часто встречается позиция "всё уже открыто".

Применительно к истории она предполагает, что мы уже не узнаем ничего принципиально нового о прошлом.

Так часто склонно думать старшее поколение историков, в силу понятного консерватизма и неготовности пересматривать свои взгляды.

Почему эта позиция является несостоятельной?

1. Время от времени изобретаются новые исследовательские методы, которые могут заглянуть в прошлое дальше и точнее.

2. Продолжаются раскопки, причём археологически изучена лишь малая часть земной поверхности. Например, русские берестяные грамоты - относительно недавнее открытие.

3. Историософия (философия истории) открывает новые смыслы в уже известных событиях, а вместе с ними и ранее незаметные причинно-следственные связи.

Всё это вместе может ещё не раз изменить наши представления о прошлом.

Отдельно замечу, что позиция "всё уже открыто" противоречит интересам науки вообще и предполагает её скорый упадок. Ведь если всё уже открыто, зачем заниматься исследованиями?

К счастью, так думают далеко не все, а потому новые открытия продолжатся и далее.

Я сам более всего надеюсь на историософию - переосмысление уже известных событий.

Для переделывания описаний прошлого перспективным является также обнаружение скрытых объектов.

Например, возьмём русскую экономическую историю в период 1917-1987 гг.

Большая его часть связана с очень быстрым экономическим ростом.

Этот рост обусловлен свойствами той экономической системы, которая была у нас в то время.

Обычно её называют плановой или проектной экономикой.

Можно сказать, что рывок был обеспечен проектной экономикой и на этом остановиться.

А можно заглянуть глубже.

У неё ведь есть создатели.
Русские, красные... Да, но это поверхностно.

Если заглянуть ещё глубже, то мы найдём некоторое количество наших экономических гениев.

На этой стадии я пока не могу назвать их имена, но они там есть, с очень высокой вероятностью, как и за любым большим проектом, который удалось осуществить.

Если учесть, что основные достижения проектной экономики связаны с 1920-1940-ми гг., то и искомых гениев надо искать на этом отрезке.

После того, как они будут найдены, их можно вводить в учебники, делать героями.

По похожей технологии можно вскрывать и другие скрытые объекты.

Если в повествование о прошлом вплетается сразу много таких нововведений, мы получаем "малую" или "среднюю" альтернативную историю. Причём не нарушая научных принципов.

Ранее я условно соглашался с сегодняшними официальными данными, 27 млн, из которых большинство составляет прямо или косвенно истреблённое мирное население. Эти данные берут начало из горбачёвского времени.

Теперь, немного ознакомившись с их критикой, допускаю, что они тоже очень раздуты.

Стояла цель насчитать России как можно больше потерь. Чтобы внушить нам мысль, что "судьба Ивана - умирать" и другие установки на смерть.

Военные потери произвольно накрутить не получается, там намного более строгий учёт.

Поэтому организаторы подтасовки решили по максимуму раздувать гражданские потери, которые труднее проверить.

Жестокость гитлеровцев использовалась как дымовая завеса, чтобы ею прикрыть эту подтасовку и навешать на немцев как можно больше погибших гражданских.

Только так можно было получать с каждым разом всё более и более огромное число.

То есть для проверки этой возможной подтасовки нужно проверить те аналитические модели и вычисления, при помощи которых фантастически раздуто количество погибших гражданских. Скорее всего они кривые или в них загружены неправильные данные.

Кому интересно, посмотрите тоже в эту сторону.

Помню, как ещё студентом предположил, что наши потери в Войну непомерно раздуты.

Мне с важным видом сказали: "Просто у тебя тенденциозное мышление".

Получается, что это говорят клоуны, которые даже не очистили свои базы данных от двойного и тройного учёта, то есть не провели простейшие проверки.

Уж очень им хотелось насчитать число побольше и попривычнее.

Цели этой спецоперации:

1. Психологическое подавление русского народа.

2. Представление войны вообще как зла, чтобы воспитать травоядные поколения, а потом обедать ими.

3. Очернение русского прошлого.

4. Наивная опытка заслужить признательность Запада, "вот мы сколько за вас положили".

Поэтому считаю, что пора заканчивать политические пляски на костях наших предков.

Наши потери в Великой Отечественной войне должны быть научно пересчитаны.

Да, после этого они могут резко уменьшиться, и это будет для нас непривычно.

Но если это правда, то необходимо это признать.

Как правильно проводить сравнительный анализ асимметричных объектов, например, великих держав?

Прежде всего нужно устранить эффект асимметрии. Без этого никакое объективное сравнение невозможно.

Хотите сравнить богатство на душу населения для Российской и Британской империй?

Разделите размер экономики обеих империй на численность их населения, создающего эту продукцию.

Включая население британских колоний: индийцев, африканцев и всех прочих.

И сможете увидеть, что по всем подушевым показателям Российская империя - намного более богатое государство, чем Британия.

И так было и в 1913, и в 1852 гг.

Чтобы увидеть это, нужно было лишь научиться анализировать асимметрию.

Скажете, что это альтернативная история?

Нет, это как раз реальность.

Можно ли делить всю продукцию Британской империи не на её население, а на число собственно британцев?

Во-первых, тогда нужно тот же подход применять и к России. Делить размер нашей экономики только на число русских. Тогда все душевые показатели в Российской империи вырастут примерно в два раза.

Во-вторых, такой подход неправильный. Поскольку продукция производится людьми и все, кто участвовал в её создании, должны быть учтены. Иначе непонятно, откуда берётся такая высокая производительность у образующих государство народов и почему у остальных она нулевая.

Таким образом, мы раскрываем подтасовку данных на уровне метода.

И производительность российской экономики и в 1913, и в 1852 гг. на душу населения была выше британской.

И здесь возникает следующий вопрос: за счёт чего Россия, даже крепостническая, опережала Британию по экономической производительности?

Теперь надо установить, благодаря чему Российская империя опережала Британскую по производительности экономики.

Ответ лежит на поверхности: население России в среднем жило в более современном укладе.

Большинство населения Британии - это индийцы и африканцы, живущие в далёком прошлом.

А большинство населения России - русские крестьяне и горожане.

В России была намного выше доля учёных и инженеров, выше внедрение современных технологий, выше урбанизация.

Сравните показатели обеих империй и убедитесь.

Здесь вспомним "парадокс Крымской войны" - почему крепостная Россия на равных воевала с Британией и Францией?

Это объясняется тем, что Россия была более высокоразвитой державой, чем они - потому что русский уклад в среднем был более эффективным, чем уклад этих государств. Это и определяло наши и их возможности, в том числе военные.

Теперь посмотрим глубже и попробуем разобраться, почему мы не видели этого раньше.

Благодаря чему мы сегодня можем переосмысливать сравнительный уровень развития государств в прошлом?

Например, благодаря улучшению наших аналитических методов. Сегодня есть теория систем, математические модели, более совершенная экономическая теория.

Также за прошедшие века в ходе исторических споров накопилось много новых доводов, которые дают более объёмную картину.

Поэтому мы видим многое, чего современники, тем более предвзятые, могли не видеть.

Если сравнивать уровень развития России с уровнем других государств, то нельзя подменять это сравнением с наиболее развитыми частями этих других государств.

А в Британской, Французской и прочих империях метрополии были именно самыми развитыми частями, ядрами.

Если считать параметры европейских метрополий, то сравнивать их нужно не с Россией вообще, а с российской метрополией.

И вот здесь мы сталкиваемся с трудностью: как определить российскую метрополию?

На первый взгляд может показаться, что это невозможно. Но попробуем это сделать.

Возможные решения задачи:

1. Европейская Россия.
2. Русская часть России.
3. Старая Русь.
4. Интегральный ресурсный центр.

Далее посмотрим на их ключевые параметры в сравнении с теми же параметрами западных метрополий. И поймём, что из себя представляла невидимая российская метрополия, как раз и являвшаяся центром империи.

Можно ли сказать, что нашей метрополией является "европейская Россия", то есть пространство до Урала?

Половина европейской России населена нерусскими, причём их доля во многих её частях больше, чем во многих частях азиатской России.

Половина её была присоединена так же, как и азиатские земли, не являясь исконной русской землёй.

То есть, в случае с Россией европейская граница не отделяет главный народ от остальных ни географически, ни этнически.

При том, что оба этих признака более-менее соблюдаются в случае с европейскими метрополиями.

Европейская Россия не является российской метрополией. В неё подмешиваются и те земли, которые по европейским правилам считались бы колониями.

Тогда историко-экономические исследования, основывающиеся на этом предположении, следует признать ошибочными в этой части.

А таковыми являются большинство исследований по экономике Российской империи, в том числе те, в которых авторы пытаются сравнить уровень развития России и других великих держав.

Ещё одна возможная российская метрополия - это русская часть России.

Возьмём только русские регионы империи и рассмотрим их совокупность как отдельный объект.

Этот невидимый для многих исследователей объект можно условно назвать Русь.

Его подушевые показатели будут выше средних по России.

Целиком или частично запишем на них продукцию, производимую всем государством, и они ещё более вырастут.

Так мы мысленно воспроизводим устройство европейских империй, при котором как можно больше богатства перекачивается и записывается главному народу. Это необходимо для того, чтобы убрать из сравнения искажающий эффект асимметрии.

Но эта выделенная Русь будет включать в себя не только исконные, но и присоединённые пространства: поволжские, сибирские, новороссийские, дальневосточные.

А Британская империя не учитывает как свою метрополию ни Канаду, ни Австралию, ни Новую Зеландию, хотя они заселены тем же народом. При том, что они уступали в развитии собственно Британии, а потому их включение сильно уронило бы показатели.

Поэтому и вариант Руси как российской метрополии не подходит для целей сравнительного анализа.

Следующая возможная наша метрополия - Старая Русь.

Пространство, на котором родились русский народ и государство, предположительно в 9 веке н. э.

Поскольку оттуда началось наше распространение по миру, то можно попробовать сопоставить его с европейскими метрополиями, которые тоже были центрами распространения народов-завоевателей.

Но при попытке это сделать мы обнаружим, что Старая Русь отличается от них очень важным параметром: она не является явным экономическим центром России.

При том, что у европейских держав исконная земля всегда является таковым, поскольку туда собираются все ресурсы государства.

А Россия распределяла свои экономические центры по всей империи, вместе с русским расширением и расселением.

То есть мы видим разные геоэкономические модели.

Поэтому попытка экономического и прочего сопоставления Старой Руси с Францией, Германией и прочими метрополиями также будет содержать в себе асимметрию.

Эти регионы тоже не являются структурно-функциональными подобиями в своих империях.

Перебрав несколько вариантов возможной российской метрополии и сравнив их с европейскими, попробуем ещё раз дать определение того объекта, который ищем.

Метрополия должна обладать следующими признаками:

1. Преобладающая доля главного народа.

2. Центр административной власти.

3. Интегральный ресурсный перевес над остальной империей.

И мы действительно видим в Российской империи часть, которая обладала бы подобным набором признаков.

В разное время это несколько самых развитых городов: Петербург, Москва, Варшава, Одесса, Киев, Ростов-на-Дону, Нижний Новгород, Екатеринбург, а также связанные с ними регионы.

Эта совокупность резко выделяется среди остальной империи по богатству, уровню образования, встроенности в российскую и мировую торговлю, технологичности, концентрации производства, уровню науки.

Это и есть распределённая, но тесно взаимосвязанная российская метрополия.

Условно назовём её Высокая Россия. Вы можете предложить другие названия, над этим можно подумать.

И вот этот исторический субъект обладает очень высокими подушевыми показателями, во всём близкими к показателям британской, германской и американской метрополий.

Высокая Россия существует внутри России изначально, постепенно меняя свой состав, добавляя одни и исключая другие регионы.

Сначала в неё входили Новгород Великий и Киев. Потом к ним добавился Владимир... и так далее.

Она существует внутри России и сегодня.

Разберём подробнее механизм её образования.

Как возникла Высокая Россия?

Во многом это явление экономической географии.

Расселяясь по материку и осваивая его, русские обнаруживали, что отдельные его территории обладают выраженными преимуществами, благодаря которым они могут стать узлами, в которых сосредоточиваются ресурсы разного рода.

Например, это удобные порты, располагающиеся в устьях больших рек, уходящих в глубь материка. Средоточия удобных к вывозу природных ресурсов. Большое пространство пашни посреди сплошных лесов. Или земли, соседствующие с крупными рынками сбыта.

Территории, имеющие такие выраженные преимущества, становились опорными базами русского расширения и начинали притягивать к себе всё больше людей и ресурсов.

За каждым великим русским городом и окружающим его пространством мы найдём такую историю.

Постепенно они намного обгоняли в развитии соседние регионы, становясь для них чем-то вроде метрополии. А сеть опережающих регионов стала метрополией для всей России.

С течением времени часть таких мест утрачивали свои преимущества и переставали быть частью Высокой России, а на их место приходили новые. Но само явление остаётся неизменным.

Теперь надо понять, почему этот объект так долго оставался невидимым для нашей науки.

Какие ошибки допустила наша историческая и экономическая наука, что позволила сложиться иллюзии о "системной отсталости" Российской империи?

Почему такие грубые ошибки вообще стали возможными?

Для того, чтобы разобраться в этом, подумаем: а как вообще можно было вести исследования?

1. Сравнивать показатели империй.

2. Сравнивать показатели метрополий.

Почему не сравнивались показатели империй?

Потому что тогда сходу стало бы очевидно, что Россия является одной из самых передовых великих держав и в 1852, и в 1913 году.

Наше повреждённое западничеством мировоззрение не могло допустить такого самовосприятия.

Поэтому сравнивались показатели метрополий.

И вот здесь нашу науку подвело то, что до создания теории систем было трудно понять структурно-функциональное значение метрополии.

Европейские метрополии были одновременно и европейскими, и опережающими частями своих государств.

Когда учёные, изучавшие российскую экономику, пытались найти нашу метрополию, они просто повторили этот подход и приняли за неё "европейскую Россию".

Это была грубая ошибка, имевшая огромные культурные последствия. Она нанесла русскому мировоззрению глубокое повреждение, сказывающееся до сих пор.

Если бы они были более внимательны или уже владели теорией систем, то заметили бы, что:

1. В отличие от европейских метрополий, "европейская Россия" слабо выделяется над средним имперским уровнем, так как частично состоит из колоний.

2. Выключение из "европейской России" Польши и Финляндии с оставлением многих отстающих регионов не обосновано ничем, кроме осознанного или неосознанного желания сдвинуть показатели вниз.

3. Системные функции, которые в европейских империях выполняют их метрополии, у нас выполняет передовой и богатый мета-регион который можно условно назвать Высокая Россия. В нём были сосредоточены основные капиталы, наука, образование и технологии, в него "всё стекается". А его показатели никто не измерял, так как учёные не обладали достаточными аналитическими методами, чтобы увидеть сам этот объект и его огромное значение в русской истории.

Так из-за несовершенства науки девятнадцатого века была создана иллюзия "отсталой России".

Сегодня мы можем эту ошибку смело отбросить и сказать:

1. Россия и в 1852, и в 1913 году была одной из самых передовых великих держав.

2. Этот вывод подтверждается объективными измерениями подушевых показателей как по империи, так и по метрополии.

Теперь, чтобы убедиться, что мы всё проанализировали правильно, посмотрим на этот вопрос шире.

Например, по аналогии с Высокой Россией попробуем представить такой объект как "Высокая Франция".

Если мы выделим его во Французской колониальной империи 1913 года, то он будет совпадать с метрополией.

А если выделять его внутри собственно Франции, то в системе "Французская империя" это будет не ядро, а "ядро ядра".

А Высокая Россия для системы "Российская империя" является ядром. "Ядром ядра" для неё были бы совокупность Петербурга, Москвы, Варшавы и, возможно, Одессы, то есть объект с совсем уж высокими подушевыми показателями.

То есть попытка сопоставить с опережающими регионами России опережающие регионы Французской империи подтверждает нашу версию российской метрополии.

А сравнение с опережающими регионами собственно Франции - методологически неправильно, так как нарушает системные соответствия: нельзя сравнивать ядро одной системы с ядром ядра другой системы - это снова будет искажающая асимметрия.

Сравнив правильно Российскую империю с европейскими колониальными державами, посмотрим так же и на США в 1913 году.

Для начала выявим структурные аналогии.

Старая Русь была сердцевиной, из которой выросла Россия.

США похожим образом выросли из бывших британских 13 колоний на Восточном побережье.

То есть американской аналогией Старой Руси являются 13 колоний.

Из Старой Руси выросли 2 объекта, накладывающихся друг на друга: Россия (российская держава) и Русь (русская часть России).

Для США аналогом России является всё их государство.

Аналогом Руси - та часть США, которая заселена образующим государство народом - англосаксами.

А аналогом колоний - заморские владения и испаноязычные территории в материковой части.

Таким образом, мы видим, что США структурно очень похожи на Россию.

Поэтому в них имеет смысл выделить "Высокую Америку" как метрополию. И отнести к ней самые выдающиеся регионы атлантического и тихоокеанского побережья.

Сравниваем Россию в целом и США в целом. А потом Высокую Россию с Высокой Америкой.

Возможно, что при подобном сравнении они заметно нас опередят по подушевым показателям. Как и Германия, у которой тоже небольшая доля колоний.

Но мы уже увидели, что Россия в 1913 году входила в число самых развитых держав мира по количественным и качественным параметрам. А то, что у кого-то параметры были выше, не отменяет того, что у нас они были очень высокими.

Выше мы рассмотрели пример асимметрии, возникающей при неправильной настройке аналитической модели.

Когда для сравнения двух непохожих объектов применяется одна и та же модель - при том, что одному она соответствует, а другому нет, из-за чего даёт критическую погрешность.

Причём эта ошибка учёных объективно сыграла роль стратегической диверсии.

Мы видим, как на её основе были выстроены неправильные исторические и историософские теории. Нанесены глубокие повреждения мировоззрению русского народа. Воспитано множество предателей, пораженцев и западников. То есть эта ошибка повлияла на нас не менее, чем какие-то большие события прошлого.

В связи с этим нужно задуматься о той большой ответственности, которая лежит на учёных, в том числе из гуманитарных и общественных наук. Описывая прошлое, мы во многом создаём и будущее.

Похожая аналитическая асимметрия породила и многие исторические парадоксы.

Например, противоречие между "системной отсталостью" России и её военно-политическим могуществом.

Его пытались решить через неуклюжие попытки отрицания этого могущества.

"Да, вы почти всегда побеждаете, но это благодаря морозам, закидыванию мясом, случайности и т. д."

Поэтому помните:

1. Один из основных способов искажения истории - аналитическая асимметрия.

2. Её проявлениями являются парадоксы. Нашёл парадокс - ищи аналитическую асимметрию.

3. Устраняя её, можно в значительной мере изменить наши представления о прошлом.

Ещё одна распространённая ошибка в аналитике - неправильное определение изучаемого объекта.

Объект - это единство имени и содержания. Если мы определяем объект неправильно, то мы сохраняем имя, при этом меняя содержание.

То есть мысленно конструируем новый объект, а потом начинаем изучать его, не осознавая, что это уже нечто совсем другое.

Например, по моим наблюдениям, многие из объектов, которыми оперирует историческая наука, являются такими выдуманными, не существующими в реальности.

При этом, поскольку они сохраняют названия настоящих объектов, мы думаем, что изучаем настоящие.

Это очень важно подчеркнуть. Под одним и тем же именем мы изучаем:

1. Одновременно несколько разных объектов.

2. Существующие и не существующие в реальности объекты.

Именно поэтому между историками много расхождений: они говорят о разном, думая, что говорят об одном и том же.

По этой же причине ошибаются аналитики - они предсказывают поведение придуманных ими же лже-объектов, а настоящий ведёт себя иначе.

Расмотрим это переплетение реальных и вымышленных объектов под одним именем на примере изучения России.