Иногда я думаю о том, что у каждой истории есть какой-то свой, ограниченный срок, в течение которого она может быть рассказана. Сейчас поясню, о чем я.

Бывает так: приходит идея текста — и ты чувствуешь, что открылась дверь в новый мир. Понимаешь, что надо начинать писать сейчас, буквально сейчас. Отложишь — потеряешь вайб/настроение и, самое главное, ритм. Или наоборот — чувствуешь, что надо еще походить с идеей, буквально ее выносить.

Ритм, кстати, — вообще штука загадочная, почти от меня не зависящая. Что такое ритм в поэзии — ясно. Но в прозе это нечто вроде нерва текста, наверное, и пока я его не найду — не могу начать писать. Вернее, могу — но выйдет нечто, мягко говоря, не очень крутое.

Я все свои истории читаю вслух — как раз чтобы уловить ритм, нащупать его, передать. Не знаю, чувствует ли это читатель, но я каждый свой текст ощущаю совсем по-разному — и потому пишу по-разному. «Перестукиваниями» я — едва не — захлебывалась, «Медвежий зев» писала тягуче и спокойно-грустно, как колыбельную и тд. Мне потребовалась написать три драфта первого романа, чтобы наконец понять, КАК этот текст должен звучать.

К чему это я? А вот к чему. Иногда все-таки момент уходит — и ты вдруг понимаешь, что какая-нибудь история, кажется, никогда не будет рассказана, потому что дверь в нее закрылась и все, конец. Конечно, она может однажды снова открыться — и тогда главное не упустить момент.

Но будет ли это «однажды» — вопрос.

#фанфакты_о_писательстве
#писательские_фишки