⚡️Минспорта РФ не допустило детей из ЛНР до участия в соревнованиях по легкой атлетике в Смоленске⚡️

Об этом проекту @wargozno стало известно от собственных источников из луганского спорткомитета. Информацию также подтвердили и в смоленской областной администрации - чиновники, близкие к руководству региона.

Четверо молодых спортсменов из Луганска подали заявки на открытое первенство Смоленской области по лёгкой атлетике, которое прошло на минувших выходных. Местный смоленский спорткомитет готов был принять ребят и никаких препятствий не видел, однако в последний момент пришла команда из Министерства спорта - отстранить луганчан от соревнований.

Участвовать разрешили только одному спортсмену, успевшему получить российский паспорт. При этом чиновники из Минспорта на всякий случай «тактично» попросили передать, чтобы его соотечественники вели себя на трибунах «по-тише» и ни в коем случае не размахивали флагами непризнанной республики.

Вопреки протестам и недоумению организаторов (получилось, мягко говоря - некрасиво, спортсмены вместе с тренером уже приехали в Смоленск) - чиновники из Минспорта были не преклонны.

Мне как коренному смолянину стыдно и неудобно перед гостями из Луганска, поэтому очень хотелось бы поинтересоваться у функционеров из Минспорта РФ - на каком таком основании они настолько по-свински ведут себя со спортсменами ЛНР? Что послужило причиной настолько хамского отношения? Неужели итоги пресловутой Нормандской встречи?

Если речь о формальностях. Напомню, согласно указу президента - паспорта и водительские права донбасских республик признаются на территории России как действительные документы. Первенство области - было открытым и согласно регламенту принять участие могли любые спортсмены. Откуда же взялась такая сомнительная конъюнктура?

Здорово испанские футбольные фанаты-антифашисты обошлись с украинским футболистом Зозулей. Лично для меня это - признак здоровья мира. А, признаюсь, когда в начале войны я наблюдала в Киеве, как украинцы (да и некоторые не до конца здоровые россияне) бросаются жертвовать на добровольческие батальоны и защищать идеи нацизма, мне казалось, что мир сходит с ума и уже здоровым никогда не будет.

А мир-то, оказывается, все это время был здоров, нездоровыми были только отдельные его представители, получившие право громко говорить. И теперь этот мир предъявляет счет нацистам и националистам, давая понять - «Ничто не будет забыто».

Меня всегда удивляла эта исключительная особенность националистически настроенных людей: им не жалко никого, кроме самих себя. У них нет жалости для других, и они с каменным выражением лица говорят - «А мне не жалко жителей Донбасса, они сами вышли на референдум. А мне не жалко их детей, их родители сами вышли на референдум». Но зато у них очень развита жалость к самим себе. Чуть услышит в свой адрес обидное, и уже бежит по футбольному полю, обливаясь соплями. А все потому что душевное устройство националистов - довольно несложное, а я бы сказала, примитивное.

Только примитивной организации человек мог объяснить критику фанатов завистью - «В этом районе люди не читают книг и не принимают душ каждый день». Во-первых, тот, кто действительно читает книги, а не только штудирует биографию Степана Бандеры, никогда не будет судить других за бедность. Во-вторых, чистоплотному человеку никогда и в голову не придёт хвастаться душем каждый день. Слишком это рутинно для чистоплотного человека - принимать каждый день душ.

Читаю в Facebook реакцию на Зеленского, поддержавшего футболиста - «С тобой вся Украина!».

В ответ Сидоренко, Петренко, Скубченко и т.д. обращаются к Зеленскому с просьбой писать - «Вся Украина, но кроме Петренко!». «Вся Украина, но кроме Сидоренко!». И т.д.

А там, глядишь, и останется Зеленский наедине с маленькой компанией, на которую он не туда поставил)

Друзья, не знаю что и сказать в этот раз. Спасибо - это, наверное, сейчас недостаточно сильное слово. Вы собрали для малыша Алеши семь миллионов на третью инъекцию Спинразы. И еще собрали часть на четвертую. Теперь уже понятно - он будет жить. Разработчики лекарств для людей с таким заболеванием - спинальной мышечной атрофией - говорят: "Время - нейроны". Не деньги, а нейроны. Они без инъекций гибнут в спинном мозге, и вы эту гибель своей добротой остановили.

А когда я узнала, сколько денег нужно собрать, мне казалось, что это будет возможно только благодаря чуду. Но ведь было уже в его жизни чудо - когда один из прихожан церкви дал Алеше 14 миллионов на первые две инъекции. Поэтому я все-таки верила, что чудо будет еще. И, может быть, именно пример Алеши даст вдохновение на лечение этой болезни, ведь Алеша - один из немногих людей в мире, у которых она проявилась так рано. И так рано он получил помощь.

Я очень боялась, что мне будут писать - зачем тратить так много на одного ребенка, если можно спасти тысячи? Но так - в этой форме или немного иной – мне написали только три человека. Я удалила эти комментарии, но четко их запомнила слово в слово, могу даже процитировать. Но они не считаются. Потому что они - ничто по сравнению с валом обрушившейся на младенца доброты. Когда он вырастет, то, наверное, найдет эти посты, будет их читать, читать комментарии, и у него не будет сомнений в том - что мир добрый, мир способен родить чудо, и добрых людей в нем значительно больше.
Люди жертвовали по-разному - кто-то крупной суммой. А кто-то смог перечислить двести рублей. Но других денег не было, и даже эти двести вырывались из семейного бюджета, чтобы подарить отдельно взятому младенцу жизнь.
Спасибо.

Моя колонка
https://russian.rt.com/opinion/699466-ahmedova-ukraina-nacizm-evropa

Когда я объявила сбор на Алешу, мне усиленно начали писать в комментариях и в личные сообщения люди, сообщающие, что в Челябинске в паллиативном отделении одной из больниц лежит мальчик с таким же заболеванием. Ему полтора года. При этом указывались счета, на которые можно перевести денег, чтобы собрать ему на лекарство стоимостью в 250 миллионов. Конечно, можно было бы броситься объявлять новый сбор, но, как вы понимаете, я прошу о помощи только в том случае, если я сама разобралась в ситуации и уверена в том, что делаю.

Я позвонила в фонд, счета которого указывались, и задала простой вопрос - "Кто назначил мальчику этот препарат?". Ответ был такой - "Никто". Более того, фонд не собирает на этот препарат, поскольку не имеет медицинских полномочий и препарат не зарегистрирован в России. Его должен назначить медицинский консилиум после того, как ребенку будут проведены все тесты, подтверждающие - ему можно вводить этот препарат. Фонд собирает на нянь. К ребенку мать не приходит, но она не лишена родительских прав. Поэтому все это время он был предоставлен самому себе и четырем стенам. Фонд оплатил ему нянь, одну из них он считает мамой. Мальчик не шевелится, но интеллект его полностью сохранен. На то, чтобы помогать ребенку, у фонда должна быть доверенность от матери. А она - асоциальна. И она четко знает свою выгоду. Если она отзовет доверенность, не будет никакой няни.

Я, конечно, могла бы объявить сбор на нянь. Но все же, когда я позвонила в фонд, я выяснила, что на несколько месяцев деньги собраны. И у меня возникли вопросы - где лечение, почему пролежни? Почему не был сделан генетический анализ? Почему ребенка не включили в список тех, кто должен получить эту Спинразу (если этот зарегистрированный в России препарат ему поможет)? Почему вопрос с помощью брошенному ребенку затягивается? Это - мои предварительные вопросы. И разобраться в них, мне представляется более важным, чем собирать деньги на няню.

Я позвонила в пресс-службу губернатора Челябинской области. Мне обещали взять дело на контроль. Я позвонила в челябинский минздрав. Там мне сообщили, что сейчас же займутся вопросом, за сегодня соберут всю информацию и вернутся ко мне завтра. Я жду.
Если выяснится, что надо собирать на нянь для ребенка, то я обращусь к челябинской епархии и буду собирать на их счет, и Василий Рулинский надеюсь мне в этом поможет.

Я не люблю, когда на улицах города стреляют.
Я очень не люблю, когда стреляют из легкого стрелкового. Это значит, что бой ведется сторонами с близкого расстояния. Рядом с тобой. Это вызывает у тебя чувство паники и сильной тревоги. Потому что все грохочет не в дали от тебя, а пуля рядом.
Я совсем не люблю, когда в городе стреляют из минометов. Особенно, когда звук очень тихий, как звон комара, и ты его слышишь не ушами, а сердцем, потому что сердце становится самовольным, выходит из груди и начинает наматываться на этот звон. Я это не люблю потому, что знаю - если звук такой, значит летит в мою сторону и упадет очень близко или в меня. Я этого не люблю потому, что когда падает рядом, то тебе это слышно как удар холодного острого хлыста о землю. И начинаешь без слез плакать от жалости к земле, но, наверное, все же от жалости к самой себе.
Я сильно не люблю, когда стреляют из Градов. Мне тогда кажется, что идет стихия, и она испепелит огнем всю землю, все дома и деревья, всех людей и меня с легкостью, и пойдет жечь дальше.
Я ненавистно не люблю, когда стреляют Ураганы. Мне тогда кажется, что я уже умерла, и мне не надо ждать, когда это все закончится, потому что это все уже закончилось.

И мне даже не надо было все это самой пережить, чтобы посочувствовать жителям Донбасса. Я и без этого знала - в городах не должны стрелять.

Мне кажется, что современное человечество переживает такие этапы раздробленности и атомизации, что отдельные его представители все чаще будут испытывать одиночество и депрессию. А это повысит уровень самоубийств.

При этом кто-то не захочет уходить из жизни в гордом одиночестве, спрятавшись у себя в квартире. Не все ведь верят в ад, рай, иные формы загробной жизни и вообще в грех. Кому-то захочется уйти громко и в компании. Но в компании кого? Незнакомых людей, которые тебе лично ничего не сделали, но которых в обществе принято ненавидеть.

Мы уже видим публичные суициды с вовлечёнными в них посторонними людьми. И поэтому так важно не возбуждать ни в сми, ни в соцсетях ненависти к «отдельным категориям граждан». Мы не знаем, как это отзовётся в нездоровом уме потенциального самоубийцы-убийцы. Например, если в обществе будет принято считать, что автомобилисты, владельцы собак или ещё кто-то - исчадия зла, то «публичные казни самого себя» с большой перестрелкой будут совершаться в тех местах, где они водятся - автомобилисты, владельцы собак или ещё кто-то.

За прошедший год у нас в общественных дискуссиях чётко наметилось порождение зла в лице правоохранителей и сотрудников спецслужб. И сейчас мы пожинаем плоды этой общественной безответственности. И, наверное, ещё будем пожинать.

Зашла по пути в ТЦ «Щука» выпить кофе. Думаю, а почему бы мне тогда уж не зайти в магазин косметики. И тут всех попросили покинуть ТЦ - по техническим причинам.

Кассиры и консультанты сказали - «Ну начинается!», «Опять?!». Продавцы ларьков начали спешно складывать продукцию, а продавец сухофруктов успевал ещё кокетничать с соседкой по прилавку.

Нас - уважаемых посетителей - повели вниз через лестницу спокойные и явно привыкшие к такому делу охранники. Мама дочке в толпе выговаривала - «Я же просила пойти в будний день». Но в будний день этот ТЦ тоже уже эвакуировали.

Даже не знаю к кому обратиться в этой связи. Но вот кому-то нечем больше заняться, как создавать продавцам столько проблем и не давать людям купить честно заслуженные новогодние подарки со скидкой.

Мо тигр стережёт ваши деньги

https://russian.rt.com/opinion/701324-ahmedova-kredit-rossiya-podarki

Друзья, прошу прощения, что я завела себе канал и нагло молчу несколько дней. Была перегружена делами. И такими делами, которые портят настроение, и ты как будто находишься в пузыре несчастья - чужого, но пузырь-то становится твоим.

Прежде всего, после сбора на двухмесячного мальчика Алёшу на меня обрушился шквал разных просьб. Я, конечно, далеко не на все могу реагировать, потому что я одна делаю всю эту работу, у меня нет помощников. И я вообще не должна ее делать. Я - журналист.

И, тем не менее, во всех моих аккаунтах высадился десант волонтеров, требующих от меня участия к судьбе мальчика из Челябинска - Миши Волченков, который лежит в паллиативном отделении 9 больницы. Он на ИВЛ. Ему полтора года. Я чувствовала себя не очень комфортно - я помогаю Алеше, но не хочу потратить силы на мальчика, которого бросили. Мама к нему не приходит.

Я позвонила в Минздрав Челябинска. В тот же вечер представители министерства выехали в больницу вместе с главным педиатром и главным неврологом. Итог: мальчик чистый, без пролежней, улыбается чужим людям, когда те уходят в палату. Челябинский фонд собрал ему денег на няню, и та находится при нем. Он ее любит. Просто он не шевелится. Главврач больницы сообщил - в отделении 11 специалистов на 25 детей, оно ни в чем не нуждается, но прогнать няню - негуманно.

Попутно у меня возникло много вопросов к фонду. Например, зачем они пишут посты так, что складывается впечатление будто они собирают не на няню, а не очень дрогой препарат. Ведь он должен быть прописан.

Мне намекнули на то, что сейчас уже поздно вводить Мише препарат. Время упущено. Спинраза появилась в Америке в 2016 году. Миша родился в 2018. И ещё до регистрации препарата в России в августе 2019 года были предварительные группы, куда вошли тяжело больные дети, которым производитель бесплатно выдал препарат. Я не знаю, почему Миша не вошёл в эти группы. Может, потому что он - никому ненужный. А, может, по другим причинам. Но.

Но когда меня спрашивают сейчас - «Ради чего ему вводить этот препарат теперь? Ради того, чтобы он имел возможность пошевелить пальцами?» - я отвечаю - «Да. Ради того. И чтобы смог потрогать игрушку. Даже если эта возможность призрачная. А на что ещё нашей стране в первую очередь тратить деньги? Я за то, чтобы мои налоги были потрачены на это».

Наблюдая за тем, что происходит вокруг имени Валерия Фадеева с тех пор, как он был назначен главой СПЧ, я вижу абсолютно четко две вещи:

Его активно атакуют в СМИ и соцсетях, пытаясь заставить защищать тех, кто для определенной части общества – «свои». Он отказался вносить участников московского дела в списки на амнистию в честь 75-летния победы в Великой Отечественной Войне. И он – сразу чудовище. Но никто не спросил – а кто же войдет в эти списки? А, может, в них войдет человек, который мог быть осужден несправедливо и его уже десять лет ждет больная старенькая мать, и амнистия – единственный шанс для них встретиться на свободе. А, может, это будет отец пятерых детей, которого ждет семья. А, может быть, женщина, долго терпевшая домашнее насилие и убившая мужа, защищаясь? Никому это не интересно, ведь речь идет всего лишь о маленьком простом человеке, а у нас вся страна – это только Москва и ее фигуранты. У нас нет маленьких городов, у нас нет других людей. У нас все начинается и заканчивается центром Москвы.

Если у тебя нет соцсетей и ты не рассказываешь там про свои «добрые дела», то ты ничем не занимаешься и вообще профнепригоден. Если ты не отвечаешь в соцсетях на нападки, то против тебя можно как угодно эксплуатировать информационное пространство. Говорят, Фадеев никогда не занимался правозащитой. Да? А чем же он занимался? Я знаю Фадеева – а я очень хорошо знаю Фадеева – который, узнав о беде, встает и помогает маленькому человеку. Этому немодному непрогрессивному никому неинтересному маленькому человеку, из которого невозможно слепить хайп. Когда он был главным редактором «Эксперта», я всегда шла к нему за помощью для своих маленьких, но больших для меня героев. И когда он стал секретарем Общественной Палаты. И даже сейчас, когда он глава СПЧ. Он уже помогает моим героям – врачам. А почему дали отопление в Копейск? Вы же помните эту историю– мне написала женщина из Копейска, у них в городе не было отопления, ее маленький сын вернулся из школы в холодную квартиру, лег в куртке под три одеяла и не мог согреться. А я знаю, что Фадеева можно беспокоить по этому вопросу, и он, отложит дела, и этим займется. Потому что это ненормально заниматься чем-то другим, когда маленький мальчик мерзнет под тремя одеялами.

Но, конечно, когда ты помогаешь маленьким людям и не трубишь об этом на весь интернет, то ты ничего и не делаешь. Если ты человек другой закалки и тебе противно рекламировать себя, то ты снова ничего не делаешь. Надо быть как все – сделал дело ради пиара и быстренько собрал лавры в виде общественного одобрения. И если ты не прогибаешься под желания тех, кто разделил людей на первый и второй сорт, то ты – чудовище. А вот я очень уважаю Фадеева за то, что он не прогибается. И еще я приняла решение, что сама буду рассказывать о делах, которыми мы занимаемся вместе.

Вышел юбилейный номер легендарного «Октября». Это стало возможным потому, что журнал поддержал благотворительный фонд «Русской Медной Компании». В этом году журналу - 95 лет. Если бы не юбилейный номер, у меня не было бы повода написать этот рассказ. Но я его написала - специально для «Октября», и буду рада, если у вас найдётся время его прочесть. В самом номере много хороших авторов

https://magazines.gorky.media/october/2019/12/korova-2.html

Была сегодня на пресс-завтраке с главой Совета по Правам Человека Валерием Фадеевым. Проблемы, на которые обратила его внимание:

- доступ к дорогостоящим препаратам для людей с редкими заболеваниями. Когда счет идет на дни, назначаться и быть предоставленными они должны быть в считанные дни, независимо от цены на них. Рассказала о полуторагодовалом Мише Волченкове из Челябинска, который не получил препарат вовремя.

- аресты участников ингушских протестов. Люди вышли против границы с Чечней, закон о которой был принят без их ведома. Граница прошла по родовым землям. Сегодня ключевые участники протеста, включая старейшин, сидят в тюрьме. А я считаю, что вопрос с границей слишком серьезный и главы двух республик не должны были принимать решение без общественной дискуссии.

- увольнение врача паллиативного отделения сочинской больницы номер 5 Юлии Фрелих. Была уволена за то, что рассказала о нехватке препаратов, средств диагностики и прочих неприглядных делах, творящихся в больнице. Впрочем, Фадеев уже знает об этом деле и содействовал проведению проверок в больнице. Но цель - восстановление Фрелих на работе.
На какие проблемы еще вы бы обратили внимание СПЧ?

Редко встретишь такого татуированного человека. На правой руке - герб РФ, на левой - трезубец. На груди - Путин. А разговор был о другом - за что Сергей Полунин убил десять мух, что делал, когда становилось скучно танцевать для эстетов, и зачем на самом деле написал пост про толстых людей и теряющих мужественность мужчин. Было очень смешно. И комфортно. История с энергетической защитой Путина меня потрясла - весь день ее всем пересказываю (Интервью брала не в шубе (она из эко-меха). Но без неё на фоне Сергея я выходила прямо толстой)

В поселке Осиново в Татарстане отчим избил пасынка за то, что тот попросил немного еды. В ответ отчим надавал ему молотком. Мальчик получил 19 переломов. Это происходило в присутствии матери, и она просила ребенка не кричать громко - а он кричал от боли - лишь бы соседи не услышали, не приехала бы полиция и не посадила бы в тюрьму ее любимого мужчину. Позже она сказала, что мальчик сломал себе кости во многих местах, упав с горки.

Мужчина не в первый раз избил ребенка. Он делал это постоянно. О нем нечего говорить. Но вот женщина... Если честно, то я давно уже, сталкиваясь в который раз с такой историей, думаю о том, что женщин в этих делах не надо называть потерпевшими или свидетелями или безмолвными жертвами домашнего насилия. Соучастница. Нормальная мать всегда будет защищать своего ребенка. Матери так и делают - и бывает, что ценой своей жизни. А таким "матерям" все-таки хватает жизненной энергии на то, чтобы оправдывать мужчину, и делают они это так яростно, что сложно назвать их бессловесными и слабыми. Чаще всего они молчат не из страха, а потому что для них самое важное в жизни - иметь мужчину. Хоть какого, но чтоб был.

Увидела в Фейсбуке у адвоката средней сестры Хачатурян Алексея Паршина фото и подпись – прямо сейчас с Ангелины и Крестины снимают электронные браслеты, и захотелось сразу об этом своим подписчикам сообщить. Но внутри сразу зашевелился какой-то червяк.

Позапрошлым летом я опубликовала в Русском Репортере интервью с Паршиным о деле сестер и большой репортаж о них. Тогда сестер было принято проклинать или молчать о них. Молчали даже те, кто по долгу принадлежности всегда высказывался об Армении. Шло время. За Хачатурян заступались лишь редкие радикальные феминистки. Я себя к ним не причисляю, но, тем не менее, тоже активно писала посты в их защиту. Потому что прослушала в самом начале аудиосообщение Хачатуряна дочкам и поняла – так нормальный отец со своими детьми говорить не будет. Мать их вызывала у меня вопросы. И, по-прежнему, вызывает. Внутренне не могу согласиться с тем, что она – тоже жертва. Увольте.

Время шло, появлялись новые факты, следствие смягчалась и настал момент безопасности. И вот когда дело стало ясным и модным, в защиту поднялись многие голоса молчавших. Дело, что называется, стало хайповым. Я тогда постаралась вообще ничего не писать – чтобы не стать частью вот этого хайпующего, но трусоватого общества. И с тех пор и не писала, но следила. Вот так и дожили до сегодняшнего дня – браслеты сняты.

Я думала, что до нового года ничего больше про дела не напишу. Только поздравлю всех с праздником. Однако приходится.

Я очень надеялась, что пациенты паллиативного отделения больницы номер 5 в Сочи будут смотреть телевизоры в новогоднюю ночь. А не лежать в темных палатах и видеть изредка из окна салют. Если он оттуда виден. С уволенным врачом Юлей Фрелих мы все подсчитали и организовали - нашли человека, который установит антенны, настроит телевизоры. Юля составила список праздничных продуктов, на которые можно потратить оставшиеся деньги. Я себе уже представляла эти палаты, этих неподвижных людей - их кормят фруктами, а на экранах - новогодний огонек.

Нет, руководство больницы не принимает эти телевизоры. Сначала заведующий паллиативным отделением, узнав о том, что в дар едут пять телевизоров, очень обрадовался. Обрадовался настолько, что у себя в кабинете решил установить сразу два. Но узнав, что это телевизоры - от общественности, которая поддерживает уволенную Фрелих, он отказался наотрез. Было несколько попыток привезти телевизоры - с блогерами, с красным крестом. Мы даже в редакции составили дарственную, если без бумажки нельзя. Нет. Нет и все.

Что ж, мы видим как эти люди относятся к пациентам. Они-то пойдут домой есть салаты перед телевизором, а эти должны лежать в тишине и темноте. И руководству больницы почему-то не все равно, кто купил эти телевизоры. Пациенты уже знают об этих телевизорах и мечтают о них.

В понедельник я буду звонить в Минздрав Сочи. Я попробую все-таки устроить людям из паллиативного отделения этот праздник. Хорошо, что понедельник - рабочий день! Поддержите, пожалуйста Юлю, меня и пациентов паллиативного отделения больницы номер пять. Пусть эти телевизоры уже попадут к ним!

В этот предновогодний день с утра мне, конечно, есть чем заняться. Но я вынуждена названивать в Министерство здравоохранения Краснодарского края и по десятому разу рассказывать, что у пациентов паллативного отделения больницы номер 5 тоже должен быть праздник.
Особое удовольствие доставляет разговор в приемной министра. "Министр на совещании!". "У нас нет практики, чтобы министр перезванивал журналистам!". Да что вы говорите? Неужели? А практика разводить паллиативные отделения без поста дежурного есть? Практика не помогать общественному дару в виде телевизоров скрасить праздник заброшенным людям тоже есть? Как и практика закрывать глаза на увольнения врачей. А вот практики поговорить с журналистом - нету.

Я даже спросила девушку из приемной, как ее зовут. Хотелось знать, кто так рявкает на меня. "Мы в приемной безымянные" - был мне ответ. Ну, бывает...
Конечно, мне дали номера, по которым я должна звонить, чтобы не беспокоить министра. И, конечно, они глухо не отвечают. Да, я понимаю, и у министерства должен быть праздник. Но не понимаю, почему его не должно быть у пациентов паллиативного отделения.

Номер приемной министерства - 8861 9925291. Если кому-то еще захочется позвонить в приемную. А я позвоню в министерство здравоохранения РФ.

Друзья, спасибо. Вы оборвали телефоны в министерстве. Я вами горжусь (Все, кому я не успела ответить, простите)

Друзья, телевизоры едут в больницу номер 5 Сочи. Я только что говорила с главным врачом - они готовят договор о дарении, и мы со своей стороны - редакция "Эксперта" - тоже подготовили договор. Хотя деньги собрали все вы, но дарителем должен выступить кто-то один.

Спасибо вам за то, что вчера звонили в приемную министерства и говорили о телевизорах. В конце концов, им пришлось выключить этот телефон. Звонили даже хакеры, о которых я делала репортаж. К концу для телевизоры для паллиативного отделения стали главной медицинской темой в Сочи.

Я не знаю, удастся ли сегодня включить эти телевизоры. Может, и да. А если и нет, то все равно в праздники люди уже будут их смотреть. Телевизоры - это было первое, о чем мне сказали неходячие жители паллиативного отделения, когда я зашла к ним. Они говорили о них, как о мечте, как о чуде, которое, конечно, в их жизни не могло случиться, потому что они верят в то, что большому миру за пределами палаты они не нужны. Но мечта исполнилась, чудо случилось.
Нам в этом очень помогла депутат Наталья Костенко.
Очень рада, что все получилось!