Владимир Рудаков. Ордынские нашествия в русской исторической памяти середины XIII—XVIII в.
Издательство «Квадрига». 858 руб.

Книга посвящена тому, как менялось на протяжении огромного промежутка времени отношение к ордынским нашествиям, а также к их современникам — правителям русских земель. Она охватывает период от первых десятилетий после Батыева погрома и вплоть до эпохи Екатерины Великой, когда в русском образованном обществе вновь возник интерес ко временам монгольских завоеваний. Монография стала итогом многолетней плодотворной работы В. Н. Рудакова по накоплению и осмыслению данных, отражающих характер оценок и интерпретаций монгольского завоевания и последующего ордынского владычества над русскими землями в отечественных средневековых источниках, а также в ранней русской историографии XVIII в. Несмотря на то что проблемам исторической памяти в последние десятилетия уделяется немалое внимание, столь комплексное многоплановое исследование сюжетов, связанных с ордынскими нашествиями, предпринято впервые.

Заказать книгу с доставкой: [email protected] или https://yangx.top/falanster_delivery

Итальянская Corriere Della Sera сегодня публикует эту карту, указывая на то, что в случае, если Украина откажется от мирных соглашений, Россия пойдет дальше и будет претендовать на всю Новороссию, включая Одессу, Николаев, Днепропетровск и Харьков. Ну, а почему бы и нет? В конце концов, мы поначалу были готовы на признание Крыма и Донбасса российскими. Кто ж Зеленскому доктор?

Вот это я понимаю культура отмены и вера в ритуальную нечистоту, а не то что у нас там:))

Для продолжения рода женщины привлекаются из других родов. При размножении люди считают кости ребенка наследством отца, а плоть - наследством матери. Поскольку родословная ассоциируется с костями, плоть, которую приносят женщины, рассматривается как опасное загрязнение семьи. Таким образом, пока человек жив, он по своей природе загрязнен. Только после смерти с этим загрязнением можно покончить. Цель состоит в том, чтобы уничтожить загрязняющую плоть и определить предка исключительно покостям. Это достигается с помощью ряда ритуальных действий. Сначала труп помещают в гроб. Перед тем, дочери и невестки покойного трутся о гроб волосами, впитывая таким образом загрязнения разлагающейся плоти. Затем гроб закапывают. Затем, после полного разложения плоти, кости вынимают,очищают от всех остатков плоти и помещают в керамическую урну. Определяется благоприятное место, и кости перезахоранивают в гробнице. Если все сделано правильно, считается, что кости принесут потомкам плодородие и удачу. Таким образом, обеспечивается преемственность рода, освобожденного от загрязнений плоти
#книги #антропология

20 декабря 1919 года, на фоне массового отступления белых сил на Юге России, ЦК РКП(б) приняло постановление: «В свете предстоящего освобождения и восстановления Крымской республики поручить комиссии в составе Д. Ульянова, Ю. Гавена и Максимовского отобрать политработников для Крыма и подготовить тезисы о задачах партии и советской власти в Крыму». До недавних пор эти тезисы не были найдены.

Однако в августе этого года, в газете «Жизнь национальностей» (издававшаяся наркоматом по делам национальностей РСФСР) была обнаружена статья Юрия Петровича Гавена под названием «Крымские татары и революция», первая часть которой увидела свет 21 декабря 1919 года. Высока вероятность, что она является теми самыми тезисами, которые были подготовлены крымскими большевиками для руководства Советской России.

Это обстоятельство делают данную работу наиинтереснейшим историческим источником, показывающим восприятие руководством крымской большевистской организации национального вопроса в Крыму и рассмотрение ими опыта первого и второго периодов советской власти в Крыму.

Отдельную благодарность я бы хотел выразить историку Николаю Алексеевичу Зайцу – без него публикация этой статьи была бы невозможна.

Пересылка и репост приветствуются.

https://vk.com/@rizetov-u-p-gaven-krymskie-tatary-i-revoluciya

#Крымская_ССР_1919

Очень хорошее видеоэссе от Академии журнала «Фома». Если вы давно не перечитывали «Властелина Колец», но хотите вспомнить, за что вы его любите, – обязательно посмотрите.

Всё точно и ёмко.

Разве что необходимость последнего пункта вызывает сомнения. Он слишком явно продиктован актуальной новостной повесткой. Автор очень хочет подчеркнуть совершенно не толкиновский смысл ругательного политического ярлыка «орки». Это справедливое желание, однако тому, кто внимательно слушал сказанное в видео прежде, такие пояснения уже не нужны.

Толкин многомерен и отнюдь не черно-бел. Если понять его во всей этой сложности, то от к простым политическим аналогиям в духе «мы – эльфы, а они – орки» прибегать уже не хочется.

Кстати, говоря о войнах, виденных им лично, Профессор отмечал, что орки в них встречались по обе линии фронта. И это не политическое замечание.

Автор: А. Ветлугин
Название: Авантюристы Гражданской войны»
Русское книгоиздательство
Париж, 1921 год.

Еще заметка из деникинской прессы о боях с махновцами в районе Елисаветграда в малоизученный период сентября 1919 г.

В начале 1930-х годов советские сатирики Илья Ильф и Евгений Петров побывали за границей, в том числе в Париже, где наблюдали за жизнью белых эмигрантов. Своими впечатлениями они поделились в ёмком и хлёстком фельетоне «Россия-Го», который вышел в 1934 году в журнале «Огонёк». Где-то писатели балансируют на грани лжи, в других частях — в остроумной манере честно описывают настоящие проблемы и недостатки бывших соотечественников.

Публикуем очерк Ильфа и Петрова со вступительным комментарием от автора рубрики «На чужбине» Климента Таралевича.

↘️ https://vatnikstan.ru/archive/rossiya-go/

В книжном магазине «Москва» появилась очень полезная книга.

Известный мастер политических интриг, французский дипломат Талейран назвал ее «умнейшей и примечательнейшей книгою нашего времени», а гений Пушкин в письме к Чаадаеву от 19 октября 1836 года спешил сообщить «…нынешний император первый воздвиг плотину (очень слабую еще) против наводнения демократией, худшей, чем в Америке (читали ли Вы Торквиля?) Я еще под горячим впечатлением от его книги и совсем напуган ею».

Трактат французского путешественника и мыслителя Алексиса де Токвиля «Демократия в Америке» сразу после появления в печати получил широкое распространение по всей Европе. Книгу настолько быстро допечатывали, что на русском языке ее перевод будет осуществлен уже с двенадцатого французского переиздания. 

Через год исполняется 250 лет так называемой американской демократии. Сегодня нам, русским, важно понимать, что это такое. В Музее военной формы я недавно побывал на лекции наших рассекреченных разведчиков — Безрукова и его жены. Они жалеют, что не там. Их знания и связи могли бы помочь. Нашей элите важно понимать, что такое Америка.

Я уверен, что мы в любом случае достигнем поставленных целей и выйдем на границу с Приднестровьем. Вопрос в другом. Каково американское воображение? Их представление о себе? Что такое специфическая американская религиозность? Что ждать от людей, которые рисуют себе пепельный крест на лбу и говорят о себе как о новых крестоносцах?

По этим причинам я решил издать классический труд Токвиля. Токвиль считал США демократией, хотя по сегодняшним меркам едва ли это было бы возможно по отношению к стране, где практикуется рабство, коренное население загнано в резервации, а женщины лишены избирательного права. Или нет?

Сегодня для нас очевидно, что в США выделились крупные политические кланы, чьи выборные кампании спонсируются небольшой группой миллиардеров и миллионеров. В США выделилась отдельная каста таких «спонсоров», которые вкладывают огромные деньги в предвыборные кампании «нужных» кандидатов.

Изначально в американском варианте демократии никакого равенства возможностей не было — правом голоса обладали всего 6% населения. Но время показало, что так называемое равенство приведет к ужасающему финалу. Известен так называемый эффект Токвиля: по мере улучшения социальных условий социальная фрустрация растет быстрее; чем больше в обществе равенства, тем более возмутительно выглядит неравенство.

Я часто ругаю леваков, делаю это совершенно искренне, и от слов своих не отказываюсь. Но было бы, наверное, не честно только ругать, потому что многие из них всё ж таки оказали на меня большое влияние. Тут как с традиционализмом, в котором очень точные диагнозы современности соседствуют с совершенно чуждыми мне методами лечения.

Чего греха таить, прочитанный на 3 курсе Маркузе произвёл на меня огромное впечатление. И я благодарен ему за тот страх одномерности, который поселился во мне и помогал всегда идти своим путём. Стал полюсом, в который хотелось не скатываться.

Потом однажды я будто мимоходом прочитал «Истинную жизнь» Алена Бадью и основная максима этой книги тоже осталось со мной удивительно на долго. Мысль, что молодому человеку критически важно пройти царским путём меж двумя видами саморазрушения, не отдав себя ни одну из них. С одной стороны «традиционные» разрушительные практики, в которых молодые порой тратят себя: алкоголь, вещества, беспорядочные связи, бессмысленные тусовки. А с другой – болезненный карьеризм, стремление во чтобы то ни стало попасть в иерархическую систему, которая в конце концов сломает тебя и выплюнет никчёмного и пожёванного. Даже если на вид будет казаться, что ты в этой драке преуспел.

Между этими гомеровскими чудищами лежит узкий ход, который и есть по Бадью «истинная жизнь», и её нельзя упускать.

Или же Георг Лукач, несмотря на все левацкие тейки – это образец качественной работы с культурой в целом и литературой в частности. Последующие культурные успехи постмарксизма во многом заслуга Лукача.

Словом, это тост «за умных леваков». Их можно и нужно читать и слушать, но никогда нельзя доверять им до конца. Потому что «по плодам их узнаете их», а левацкие плоды всякий раз гниют ещё не успев созреть.

В Икею захотелось💁🏻‍♂️

Я уже говорил, что сделал маленькое открытие: нашел интервью Ленина, отсутствующее в ПСС.

В Кракове выходила газета "Naprzód" ("Вперед"), издававшаяся Польской социал-демократической партией Галиции и Силезии. Партия эта была, естественно проавстрийская и антироссийская, дружественная Пилсудскому и ее печатный орган Ленин не раз ругал. Но был нюанс: редактором "Naprzód" был депутат австрийского рейхсрата Зигмунт Марек; именно к нему Ленин во время пребывания в Кракове стучался каждый раз, когда надо было решать проблемы с австрийской полицией. После начала войны "Naprzód", разумеется, заняла позицию "за родную Австро-Венгрию против извечного русского врага" и разжигала шпиономанию.

И вот, после того как арестованного по недоразумению Ленина выпустили из тюрьмы в Новом Тарге (не без участия З. Марека, разумеется) и разрешили выезд в Вену, а затем в Швейцарию - Ленин дал "Naprzód" интервью опубликованое 30 августа 1914 г. рядом с обращением митрополита Шептицкого к русинам. Забавное такое соседство.

Тайна быка

Давно не писал сюда. Как часто бывает, вернуться после большого перерыва - сложно, но повод, хоть и не самый радостный – важный: в феврале не стало Джеймса Фергюсона, который был одним из самых значимых авторов в антропологической теории с конца 1980-х. Его уход остался практически незамеченным не только в России, где по понятным причинам его антропология с интересом к классу, труду, социальной поддержке, гражданству, (пере)распределению ресурсов и другим сюжетам, оказывается "не к месту", но и в мире пока не так много было сказано о нем - пока, ведь Фергюсон обладал серьезным авторитетом в дисциплине, который точно не обойдут словом.

Свою карьеру Фергюсон начал в середине 80-х. Будучи аспирантом Гарварда и учеником Салли Фолк Мур, Джейн Гайер и других антропологов-африканистов, он делал длительную полевую работу в Лесото - небольшом африканском государстве, переживавшем глубокие кризисы, которые намеревались решить сотни НКО, благотворительных фондов, организаций развития и тысячи их сотрудников, наводнившие страну для реализации своих проектов. Лесото в биографии антрополога появилось случайно: чуйка вела его в Замбию, но опасность заразиться малярией была там гораздо выше и поэтому выбор был изменен: случайность, получившая культурную форму, как сказал бы Салинз.

Главной книжкой в поле для него была "Надзирать и наказывать" Фуко, которую он взял с собой читать в перерывах от работы. По итогам Фергюсон написал диссертацию о дискурсе "развития" и его эффектах в повседневных жизнях лесотцев. Как формируется особый порядок вещей, в котором ответом на лишения и страдания «не-развитых» становится абстрактное "развитие"? Как работает этот способ воображения и какие эффекты производит в реальности? Жесткая критика воплотилась в знаменитой книге "Машины анти-политики", где большая индустрия развития и модернизации Африки предстает в качестве гигантской машины по деполитизации социальных проблем и способов их решения. Из этого же полевого опыта возникает и знаменитый сюжет с быками и их "тайной", который вошел во все вводные курсы по антропологии и стал расхожей байкой.

Засуха в Лесото привела к голоду людей и скота. Люди отказывались от призывов чиновников продавать животных, говоря о том, что "скот важнее всего". Это вызывало непонимание внешних наблюдателей. Как показывает Фергюсон, "тайна" из-за которой люди действуют "не-рационально" (как многим казалось) состоит в том, что скот для уезжавших на заработки в ЮАР мужчин наемных рабочих (а таких было почти 50%) становится важным капиталом и воплощением значимых социальных отношений, а также своего рода "пенсионным вкладом": по возвращению домой с шахт в других частях континента можно было опереться на сохраненные когда-то ресурсы. Лесотцы – не глупцы, а сама "тайна" - результат недавнего в исторического сплетения обстоятельств: отношений труда, политик аграрного сектора, действий чиновников и др.

Критически Фергюсон смотрел не только на западные попытки "спасти" Африку, ставшую глобальным проектом, но на свою дисциплину. Его письмо всегда было ближе к полит-экономической антропологии Сидни Минца и Эрика Вульфа, а также к антропологам-африканистам, писавшим о трансформации отношений производства, социальной ткани и порядков ценностей. Шумливый культурный релятивизм не был близок Фергюсону как человеку не разделявшему политическое и антропологическое. Он всячески напоминал коллегам о том, что антропология способна посредством своего внимания производить не только суждения о том "как все везде устроено по-разному", но и выстраивать нормативные проекты для изменений. Одной из таких важных идей для него был базовый доход: каждый обладает правом на долю от ресурсов и эксперты развития не должны решать за людей как именно им справляться с проблемами и какие стратегии избирать. Своей критикой Фергюсон не только менял язык антропологов и их привычки мышления, но и делал это без критического цинизма. Кажется, что это один из важных уроков, которому нам следует у него поучится.

James Ferguson in the field, Zambia, 1989.