В попытке упорядочить свою жизнь хоть в какой-то ее ипостаси, объявляю пятничную мою тележеньку днём поэзии.

Текст недели

#Галькиныпесни
#поэзы_по_пятницам

***

От чертога до хлева
Всё своим чередом:
Нам бы, господи, хлеба,
Нам бы, господи, дом,

Нам бы, господи, деток,
Чтоб не пусто в дому,
Нам бы, господи, денег,
Знаешь сам, почему,

Нам бы печку да свечку,
Да крупицу тепла,
Чтоб коптилось полегче,
Чтобы карта легла;

Ни божественной яви,
Ни сияющих крыл,
Только чтобы управил,
Только чтобы прикрыл,

Невзыскующих правды,
Неврачующих ран -
Не на суд и расправу,
А без пропуска в рай,
Из мирского острога
Прямиком в небеса...

Нам бы, господи, бога,
чтоб своих не бросал.

#поэзы_по_пятницам
#Галькиныпесни

Старенькое и романтичное - настроение такое.

Свидание - из пражского цикла

Вот и настало – время печали, время исхода,
Гордые плечи, дьявол на левом, ангел на правом.
Катит устало долгие годы, тяжкие воды
Под мостовою, над головою, тёмная Влтава.

В сердце осколок встанет левее – станет ли легче?
Алой волною хлынет под горло мне – алилуйя;
Кто там в камзоле, кто там в крылатке, бархат и жемчуг,
Милая пани, светлая пани, ручки целую.

Ах, кавалеры, что ж недогрели, недолюбили?
Волглые крылья вяжет и тянет смертная влага,
Птичья повадка, пух лебединый, взор голубиный,
Пламя и пепел, память и мука, ты моя Прага,

О золотая! вот и светает! станет ли проще?
Хочешь – укрою, ласковым словом, шёлковой шалью?
Словно слепая, определяю имя на ощупь:
Прага – прозренье, Прага – прощенье, Прага – прощанье.

Мокрые камни, чернь с позолотой, пики и черви,
В ладанном небе, в облачном нимбе, в нежном сияньи,
Свет незакатный, свет невозвратный, свет невечерний,
Милая пани, чудная пани, мёртвая пани.

#поэзы_по_пятницам
#Галькиныпесни

(Все топонимы в тексте принадлежат городу Донецку)

Вдоль берегов господних рек,
На склоне лета
Плывёт небесный оберег
По краю света,
Посланник радости живой
в лазурной рани,
Пасхальный сахар кружевной,
Глазурный пряник;

И в море радужней вода,
И жар нежнее,
А я шепчу: плыви туда,
Где ты нужнее...

О золотая колыбель
Над сонной бездной -
Плыви, пока не ослабел
Твой дар чудесный,
Туда, где сполохом беды
Закат алеет,
Где безутешные следы
На той аллее;
Где ждут с тревогой и тоской
В квартире тёмной
На Перевальной, на Сумской,
И на Артёма,
Где о любимых столько лет
Молитвы льются -
Пусть в каждом доме будет свет,
Пускай дождутся.

Пролей отраду на бульвар,
Дождём умытый,
На бабушку, что, чуть жива,
Бредёт на Крытый,
И на братишку у костра
Рассветом росным,
И на мальчишку, что вчера
проснулся взрослым...

Гляжу из-под горячих век,
Застыв на месте,
Как тихо тает в синеве
Господень вестник,
Как плавится в горниле дня,
Уходит выше...
Но вдруг услышал он меня,
Ну вдруг – услышал?

#поэзы_по_пятницам
#галькиныпесни
Из нового

ВЕЧЕРНЯЯ

Полусонный берег волна баюкает,
То ли шёпот слышится, то ли плач;
Вышла из-за облака тонкорукая,
Загляделась вниз, уронила мяч,

Покатился мячик, горяч и светел,
Окунулся в море, вскипел, остыл -
А на ближнем острове ставят сети,
А на дальнем острове жгут костры,

А на самом дальнем, запретном острове
Носит моя радость звезду в горсти...
Говоришь, что выбрала жизнь непостную?
Ну прости мне, господи, ну прости,

Ты ведь знаешь: всё не по мне, что средственно,
А за тем, что слюбится – знай беги!
Ту, что долготерпит и милосердствует,
Сбереги мне, господи, сбереги,

Пусть она не знает ни сна, ни роздыха,
Пьёт, не отрываясь, твой горний свет –
Ну а коль однажды не хватит воздуха,
То суда на это, вестимо, нет,

Но пока не сгорблюсь дугой недужной,
Не оставлю бренное позади,
От тропы пусть денежной, да ненужной
Отведи господь меня, отведи,

Не позволь соломой сгореть никчёмною,
По стерне рассыпаться злой золой -
Ну а если в голову вступит чёрное,
То такую голову с плеч долой;

Ты не дай мне душу сглодать до остова,
Разменять сокровище по рублю:
Я не жду ответа, ты слышишь, господи,
Я всего лишь время с тобой делю,

Здесь оно ручное, смекает с голоса,
А ведь как звенело, летело вскачь -
Завтра снова девочка темнокосая
Заглядится вниз, да уронит мяч...

#Галькиныпесни
#поэзы_по_пятницам

Чем в очередной раз фырчать на тему литпроцесса - есть старый текст, в нем все сказано.

***

Кружатся карусели в садах цифрового Тиволи,
Клювиком щёлк да щёлк механический соловей.
Я не могу. Я слишком опримитивела.
Мне бы чего попроще, да поживей.

Но отсюда уже никуда – если только в небо, а в небе
Облака, словно белые полосы по судьбе...
Витька, ты говорил, у тебя есть краюшка хлеба –
Дай откусить: молоко забери себе.

Нам с тобой хватит: скоро уже обитель,
Там и колодец, и кочет с плетня кричит,
А на пороге боженька: милые, заходите,
У меня молока залейся, и хлеб в золотой печи.

#Галькиныпесни
#Поэзы_по_пятницам

Я не люблю себя, когда я трушу...
ВСВ

Говорят, что где-то прописан наш каждый шаг,
говорят, что свет ограничен кордоном тьмы,
ну а я говорю тебе: всё устроено так,
что сейчас - и дальше - действуем только мы.

Выбирай – и держи: и слово своё, и крест,
не торгуясь, как на базаре в голодный год:
выбирая сытость, не охай про лишний вес,
выбирая скудость, не сетуй на недород;

если сам прошёл, всемогуществом облечён,
мимо всех высот, всех сияющих бездн и тайн,
то не спрашивай небо – небо здесь ни при чём –
почему оказалась рядом совсем не та;

каждый чих аукнется, крепко и поделом,
по судьбе разнесёт, раздует мельчайший грех:
это ж ты хотел, чтобы тех, «не таких», смело́ –
и пришла война, и на всякий случай спалила всех;

и под грохот вползающих в город чужих когорт
не пеняй на фортуну, фатум, системный сбой,
будь предельно честен – и с богом, и с тем, кого
ты убьёшь, и с любимой, и, прежде всего, с собой,

а не то доживёшь, ковыляя по лужам лжи,
зарываясь глубже в стерильный глухой уют
от фантомных болей в том месте, где было «жить»,
от бессильной веры в божественный недокрут,

и в финале, согласно сценарию, предстоя
сонму ангелов, в тесном, яростном их кольце,
прохрипишь: ну здравствуй, Господи, это я –
и узнаешь свои глаза на его лице.

#поэзы_по_пятницам #Галькиныпесни

Когда-то я жила в Сиднее рядом с, наверное, самым красивым кладбищем в мире,Waverley cemetery - это вольно раскинувшийся на холмистом спуске над морем невероятного очарования белый город. Если ходить туда днем, то никакой мистики унюхать и углядеть не удастся: по широким асфальтированным дорожкам на пути от пляжа к пляжу бодро топают мускулистые загорелые ЗОЖники, весело синеет океан.

Ночью я туда в первый раз пришла случайно: гуляла-гуляла, да и загуляла, в полнолуние, ну а когда ж ещё в такие места заманивают. Долго стояла, слушала мерный ночной прибой внизу и внезапно очень отчётливо поняла, что от меня требуется, чтобы впредь бродить там спокойно и безвозбранно. Пока дошла домой, оно и сложилось.

Да, и Дороти я там потом нашла, а как же. Примерный период, возраст, все как полагается.

Waverley

Ой как нынче в ночь, за верстой верста,
по глухим местам, по крутым мостам
ходит-бродит божий поверенный:
кто у нас сегодня потерянный?

Походил и встал под балкончиком,
зазвенел дверным колокольчиком,
А над домом в небе плывут челны,
А у дома стены от слёз черны.

И на тот на звон из мансарды вниз
в рубашоночке выбегает мисс,
топ да топ босиком по лестнице,
ровно девять лет и три месяца,
золотые косы, беспечный свет,
где была, там нет.

Дай мне руку, малютка Дороти:
ночевать тебе в белом городе.

Там все люди спят, не шевелятся,
была доченька – станет деревце,
а светить тебе прикажу луне,
а играть с тобой повелю волне,

будет баюшки напевать
будет камушки поливать
богу золотце намывать

#Галькиныпесни #Поэзы_по_пятницам

THE JOURNEY

Молчи, молчи, веди меня сквозь тьму...
не доверяя больше никому,
без памяти, без голоса, без слова,
бреду - нема, пуста и ни о чём -
и лишь рука впивается в плечо,
и стонет кровь от страха нутряного.

О, что за тьма! как эта тьма дрожит,
фальшивит, лжёт, рождает миражи
и скалится в усмешке упыриной,
беззвучно и бессмысленно урча,
и ни звезды, ни блика, ни луча,
и чёрный снег – как смертная перина.

Здесь всё ничто. Здесь эхо не живёт.
На мерзлых веках нарастает лёд,
и мысль уже не знает, чем согреться,
но как надежда, как глоток воды,
твой мерный шаг, мой верный поводырь,
ритм задаёт дыханию и сердцу.

А тьма урчит. Она желает зла,
беснуется от твоего тепла,
и, наливаясь выморочной синью,
заманивает в странные места,
в которых беспредельна пустота,
в которых даже Имя не всесильно;

Но там, где тьмой положен твой предел,
где ни богов не встретишь, ни людей –
порог беды, последняя излука –
настанет мой черёд, и мой завет,
и я сама возьму тебя за руку.
И поведу. И выведу на свет.

#Галькиныпесни
#поэзы_по_пятницам

Морок

Нынче ночью ветра колдовали, дубы ломали, в колодцы дули
в сон насыпа̀ли дурные дрёмы, смурные думы

Страннички кру̀гом ходили, чёрное пели
веригой звенели, уж не по мне ли
слова сплетали: не про меня ли
в круг поманили, меня подменили, на странное променяли

Странное бродит туда-сюда: телом боец, а душою клуша
В такие прощальные холода тело спасает душу

Шепчет душа живая: не знаю, чем я ещё жива
у меня на дне один сплошной горе-цвет да полынь трава
ни костей не осталось, ни плоти ни крови кого любила
память отшибло, помнит лишь то, что было

А вот мы её плетью: скачи, вспоминай то, чего и в помине нет
донник мой данник, выдай мне дани за триста лет
да что же тебе, родная, с той дани, гляди, какая дыра в кармане

мама стоит посреди покоса, простоволоса, по грудь в тумане

дочка, это опять не твои санки
мама, я не умею идти на попятки
мама, те, наверху, никак не хотят со мной в салки
исключительно в прятки

Так и живем: отсель и дотоле, такие боли, что хоть на плаху
в каждой ладони под кожей по пуду соли: чётче триоли, играем Баха
но знаешь, если сыграть всё точно, по этим звукам приходит сила

До – странник стоит на пороге чужого дома, с прутом осины
Ми – сокол кружит над пропащим миром, крылом осеняет
Си – вот он, грядущий, звездой осиянный

мама, сыграй мне рассвет.

#поэзы_по_пятницам #галькиныпесни

Ну что, дорогие мои - с праздничком.

Танец

И тогда ей выдали вдоволь времени - и теперь, говорят, она
вольно гуляет где хочет, как пушкинская волна,
забегая назад, отставая чуть-чуть вперёд;
переводит с английского и ангельского на змеиный и наоборот,
пляшет ночами на палубах спящих под чёрной водою шхун,
слышит в ушах забивающий речь, ослепительно белый шум,
беседует с богомолами о метафизической пустоте,
редактирует каталоги подземных библиотек,
манускриптам учёных сверчков присваивая номера –
лишь бы не помнить, где у неё вчера.

Ибо там, где времени было всегда в ледяной обрез,
где его выдавали по блату, в одни руки, посекундно, вразвес,
где оно – только дунь! - превращалось в дым, претворялось в боль,
обменивалось на возможность хоть немного побыть собой,
только там есть запретный, заветный лес, голоса зверей, голубой туман -
Но не факт, что, вернувшись туда, она не сойдёт с ума.

Оттого-то и пляшет под светом чужих любопытных звёзд,
и уже почти отрастила девятый хвост,
и не хочет смотреть туда, где края воронки уже видны,
где радушная, спелая тьма улыбается из глубины;
она знает, что годы, выданные про запас,
ничего не стоят, что однажды придётся в последний раз
спеть, обменяв всё медное время на горсть золотых минут,
о любви и смерти - ведь о прочем здесь не поют.