#достоевскийпопонедельникам
Все вы, до единого, — болтунишки и фанфаронишки! Заведётся у вас страданьице — вы с ним как курица с яйцом носитесь!
(«Преступление и наказание»)
Илл. Сони Маслинцыной
Все вы, до единого, — болтунишки и фанфаронишки! Заведётся у вас страданьице — вы с ним как курица с яйцом носитесь!
(«Преступление и наказание»)
Илл. Сони Маслинцыной
#достоевскийпопонедельникам
Нельзя версты пройти, так пройди только сто шагов, всё же лучше, всё ближе к цели, если к цели идёшь. И если хочешь непременно одним шагом до цели дойти, так ведь это, по-моему, вовсе не ум.
(«Зимние заметки о летних впечатлениях»)
Нельзя версты пройти, так пройди только сто шагов, всё же лучше, всё ближе к цели, если к цели идёшь. И если хочешь непременно одним шагом до цели дойти, так ведь это, по-моему, вовсе не ум.
(«Зимние заметки о летних впечатлениях»)
#достоевскийпопонедельникам
Человек существо легкомысленное и неблаговидное и, может быть, подобно шахматному игроку, любит только один процесс достижения цели, а не самую цель. И кто знает (поручиться нельзя), может быть, что и вся-то цель на земле, к которой человечество стремится, только и заключается в одной этой беспрерывности процесса достижения, иначе сказать в самой жизни, а не собственно в цели, которая, разумеется, должна быть не иное что, как дважды два четыре, то есть формула, а ведь дважды два четыре есть уже не жизнь, господа, а начало смерти.
(«Записки из подполья»)
Человек существо легкомысленное и неблаговидное и, может быть, подобно шахматному игроку, любит только один процесс достижения цели, а не самую цель. И кто знает (поручиться нельзя), может быть, что и вся-то цель на земле, к которой человечество стремится, только и заключается в одной этой беспрерывности процесса достижения, иначе сказать в самой жизни, а не собственно в цели, которая, разумеется, должна быть не иное что, как дважды два четыре, то есть формула, а ведь дважды два четыре есть уже не жизнь, господа, а начало смерти.
(«Записки из подполья»)
#достоевскийпопонедельникам
Быстрота хода подозрительного и бесполезного господина Голядкина была удивительная! Чуть успеет, например, полизаться с одним, заслужить благорасположение его, — и глазком не мигнёшь, как уж он у другого. Полижется-полижется с другим втихомолочку, сорвёт улыбочку благоволения, лягнёт своей коротенькой, кругленькой, довольно, впрочем, дубоватенькой ножкой, — и вот уж и с третьим, и куртизанит уж третьего, с ним тоже лижется по-приятельски; рта раскрыть не успеваешь, в изумление не успеешь прийти, — а уж он у четвёртого, и с четвёртым уже на тех же кондициях, — ужас: колдовство, да и только! И все рады ему и все любят его, и все превозносят его, и все провозглашают хором, что любезность и сатирическое ума его направление не в пример лучше любезности и сатирического направления настоящего господина Голядкина, и стыдят этим настоящего и невинного господина Голядкина, и отвергают правдолюбивого господина Голядкина, и уже гонят в толчки благонамеренного господина Голядкина, и уже сыплют щелчки в известного любовию к ближнему настоящего господина Голядкина!..
(«Двойник»)
P. S. Похоже, единственный способ успеть совершить всё запланированное до конца года — завести себе двойника. Ну или махнуть на всё рукой, оставить, как есть и читать «Двойника»Достоевского — чтобы узнать, чем же закончилось это необыкновенное происшествие.
Быстрота хода подозрительного и бесполезного господина Голядкина была удивительная! Чуть успеет, например, полизаться с одним, заслужить благорасположение его, — и глазком не мигнёшь, как уж он у другого. Полижется-полижется с другим втихомолочку, сорвёт улыбочку благоволения, лягнёт своей коротенькой, кругленькой, довольно, впрочем, дубоватенькой ножкой, — и вот уж и с третьим, и куртизанит уж третьего, с ним тоже лижется по-приятельски; рта раскрыть не успеваешь, в изумление не успеешь прийти, — а уж он у четвёртого, и с четвёртым уже на тех же кондициях, — ужас: колдовство, да и только! И все рады ему и все любят его, и все превозносят его, и все провозглашают хором, что любезность и сатирическое ума его направление не в пример лучше любезности и сатирического направления настоящего господина Голядкина, и стыдят этим настоящего и невинного господина Голядкина, и отвергают правдолюбивого господина Голядкина, и уже гонят в толчки благонамеренного господина Голядкина, и уже сыплют щелчки в известного любовию к ближнему настоящего господина Голядкина!..
(«Двойник»)
P. S. Похоже, единственный способ успеть совершить всё запланированное до конца года — завести себе двойника. Ну или махнуть на всё рукой, оставить, как есть и читать «Двойника»Достоевского — чтобы узнать, чем же закончилось это необыкновенное происшествие.
#достоевскийпопонедельникам
Есть в воспоминаниях всякого человека такие вещи, которые он открывает не всем, а разве только друзьям. Есть и такие, которые он и друзьям не откроет, а разве только себе самому, да и то под секретом. Hо есть, наконец, и такие, которые даже и себе человек открывать боится, и таких вещей у всякого порядочного человека довольно таки накопится. То есть даже так: чем более он порядочный человек, тем более у него их и есть.
(«Двойник»)
Илл.: «Меланхолия», скульптор Альберт Гиорги (Женева, Швейцария).
Есть в воспоминаниях всякого человека такие вещи, которые он открывает не всем, а разве только друзьям. Есть и такие, которые он и друзьям не откроет, а разве только себе самому, да и то под секретом. Hо есть, наконец, и такие, которые даже и себе человек открывать боится, и таких вещей у всякого порядочного человека довольно таки накопится. То есть даже так: чем более он порядочный человек, тем более у него их и есть.
(«Двойник»)
Илл.: «Меланхолия», скульптор Альберт Гиорги (Женева, Швейцария).
#достоевскийпопонедельникам
Будем, во-первых и прежде всего, добры, потом честны, а потом — не будем никогда забывать друг об друге.
(«Братья Карамазовы»)
Илл.: художник Игорь Князев
P. S. В этих словах Алёши Карамазова нашим затуманенным предпраздничной суетой сознанием считывается тост за новогодним столом, к простому и великому смыслу которого мы искренне присоединяемся.
С наступающим, друзья!🥂
Будем, во-первых и прежде всего, добры, потом честны, а потом — не будем никогда забывать друг об друге.
(«Братья Карамазовы»)
Илл.: художник Игорь Князев
P. S. В этих словах Алёши Карамазова нашим затуманенным предпраздничной суетой сознанием считывается тост за новогодним столом, к простому и великому смыслу которого мы искренне присоединяемся.
С наступающим, друзья!
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
#достоевскийпопонедельникам
Уничтожьте мои желания, сотрите мои идеалы, скажите мне что-нибудь лучше, и я за вами пойду.
(«Записки из подполья»)
Уничтожьте мои желания, сотрите мои идеалы, скажите мне что-нибудь лучше, и я за вами пойду.
(«Записки из подполья»)
#достоевскийпопонедельникам
На всяк день и час, на всякую минуту ходи около себя и смотри за собой, чтоб образ твой был благолепен. Вот ты прошёл мимо малого ребёнка, прошёл злобный, со скверным словом, с гневливою душой; ты и не приметил, может, ребёнка‑то, а он видел тебя, и образ твой, неприглядный и нечестивый, может, в его беззащитном сердечке остался. Ты и не знал сего, а может быть, ты уже тем в него семя бросил дурное, и возрастёт оно, пожалуй, а всё потому, что ты не уберёгся пред дитятей, потому что любви осмотрительной, деятельной не воспитал в себе.
(«Братья Карамазовы»)
Илл.: Tatsuro Kiuchi
На всяк день и час, на всякую минуту ходи около себя и смотри за собой, чтоб образ твой был благолепен. Вот ты прошёл мимо малого ребёнка, прошёл злобный, со скверным словом, с гневливою душой; ты и не приметил, может, ребёнка‑то, а он видел тебя, и образ твой, неприглядный и нечестивый, может, в его беззащитном сердечке остался. Ты и не знал сего, а может быть, ты уже тем в него семя бросил дурное, и возрастёт оно, пожалуй, а всё потому, что ты не уберёгся пред дитятей, потому что любви осмотрительной, деятельной не воспитал в себе.
(«Братья Карамазовы»)
Илл.: Tatsuro Kiuchi
#достоевскийпопонедельникам
Знаешь ли ты, что пройдут века и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные. «Накорми, тогда и спрашивай с них добродетели!» – вот что напишут на знамени, которое воздвигнут против тебя и которым разрушится храм твой.
(«Братья Карамазовы»)
Знаешь ли ты, что пройдут века и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные. «Накорми, тогда и спрашивай с них добродетели!» – вот что напишут на знамени, которое воздвигнут против тебя и которым разрушится храм твой.
(«Братья Карамазовы»)
#достоевскийпопонедельникам
Утро было холодное, и на всём лежал сырой молочный туман. Не знаю почему, но раннее деловое петербургское утро, несмотря на чрезвычайно скверный свой вид, мне всегда нравится, и весь этот спешащий по своим делам, эгоистический и всегда задумчивый люд имеет для меня, в восьмом часу утра, нечто особенно привлекательное. <...> Всякое раннее утро, петербургское в том числе, имеет на природу человека отрезвляющее действие. Иная пламенная ночная мечта, вместе с утренним светом и холодом, совершенно даже испаряется, и мне самому случалось иногда припоминать по утрам иные свои ночные, только что минувшие грёзы, а иногда и поступки, с укоризною и стыдом. Но мимоходом, однако, замечу, что считаю петербургское утро, казалось бы самое прозаическое на всём земном шаре, — чуть ли не самым фантастическим в мире. Это моё личное воззрение или, лучше сказать, впечатление, но я за него стою. В такое петербургское утро, гнилое, сырое и туманное, дикая мечта какого-нибудь пушкинского Германна из «Пиковой дамы», мне кажется, должна ещё более укрепиться. Мне сто раз, среди этого тумана, задавалась странная, но навязчивая грёза: «А что, как разлетится этот туман и уйдёт кверху, не уйдёт ли с ним вместе и весь этот гнилой, склизлый город, подымется с туманом и исчезнет как дым, и останется прежнее финское болото, а посреди его, пожалуй, для красы, бронзовый всадник на жарко дышащем, загнанном коне?»
(«Подросток»)
P. S. «А, может быть, в Питер, и всё образуется…» (с)
Утро было холодное, и на всём лежал сырой молочный туман. Не знаю почему, но раннее деловое петербургское утро, несмотря на чрезвычайно скверный свой вид, мне всегда нравится, и весь этот спешащий по своим делам, эгоистический и всегда задумчивый люд имеет для меня, в восьмом часу утра, нечто особенно привлекательное. <...> Всякое раннее утро, петербургское в том числе, имеет на природу человека отрезвляющее действие. Иная пламенная ночная мечта, вместе с утренним светом и холодом, совершенно даже испаряется, и мне самому случалось иногда припоминать по утрам иные свои ночные, только что минувшие грёзы, а иногда и поступки, с укоризною и стыдом. Но мимоходом, однако, замечу, что считаю петербургское утро, казалось бы самое прозаическое на всём земном шаре, — чуть ли не самым фантастическим в мире. Это моё личное воззрение или, лучше сказать, впечатление, но я за него стою. В такое петербургское утро, гнилое, сырое и туманное, дикая мечта какого-нибудь пушкинского Германна из «Пиковой дамы», мне кажется, должна ещё более укрепиться. Мне сто раз, среди этого тумана, задавалась странная, но навязчивая грёза: «А что, как разлетится этот туман и уйдёт кверху, не уйдёт ли с ним вместе и весь этот гнилой, склизлый город, подымется с туманом и исчезнет как дым, и останется прежнее финское болото, а посреди его, пожалуй, для красы, бронзовый всадник на жарко дышащем, загнанном коне?»
(«Подросток»)
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
#достоевскийпопонедельникам
Животных любите: им Бог дал начало мысли и радость безмятежную. Не возмущайте же её, не мучьте их, не отнимайте у них радости, не противьтесь мысли Божией. Человек, не возносись над животными: они безгрешны, а ты со своим величием гноишь землю своим появлением на ней и след свой гнойный оставляешь после себя — увы, почти всяк из нас!
(«Братья Карамазовы»)
Животных любите: им Бог дал начало мысли и радость безмятежную. Не возмущайте же её, не мучьте их, не отнимайте у них радости, не противьтесь мысли Божией. Человек, не возносись над животными: они безгрешны, а ты со своим величием гноишь землю своим появлением на ней и след свой гнойный оставляешь после себя — увы, почти всяк из нас!
(«Братья Карамазовы»)
#достоевскийпопонедельникам
Все великие романы — о любви. И «Идиот» Достоевского не исключение. Здесь любовь многолика: к ближнему, к женщине, к самому себе, к Богу. Но спасает ли она? Или губит? Читайте Достоевского!
Илл.: Danielle Janaye
Все великие романы — о любви. И «Идиот» Достоевского не исключение. Здесь любовь многолика: к ближнему, к женщине, к самому себе, к Богу. Но спасает ли она? Или губит? Читайте Достоевского!
Илл.: Danielle Janaye
#достоевскийпопонедельникам
Вы знаете Достоевского? Кроме Стендаля никто не был для меня такой приятной неожиданностью и не доставил столь много удовольствия. Это психолог, с которым я нахожу «общий язык».
(Фридрих Ницше, из письма Петеру Гасту)
Илл.: Санкт-Петербург, граффити на улице Рубинштейна.
Вы знаете Достоевского? Кроме Стендаля никто не был для меня такой приятной неожиданностью и не доставил столь много удовольствия. Это психолог, с которым я нахожу «общий язык».
(Фридрих Ницше, из письма Петеру Гасту)
Илл.: Санкт-Петербург, граффити на улице Рубинштейна.