В одном из групповых облигационных исков к Финанс-Авиа суд через разъяснение судебного акта конкретизировал условия группы. А самое примечательное в этом то, что такое разъяснение состоялось не после сертификации, а до неё – после принятия иска к рассмотрению. Это, конечно, неверно.

Затронутый вопрос поднимает другие, например, а когда истец-представитель должен опубликовать предложение о присоединении к группе – до сертификации или после? Верно ли наш закон определяет этот момент?

#кейс #мнение

Заканчиваем с коллегами готовить для юридической службы компании правовой дайджест за 4-й квартал. Прочитываю всё, что не успел схватить в моменте...

Оказывается, что ещё 16.11.2022 Президиум Верховного Суда утвердил Обзор судебной практики по спорам о передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения. А в нём в п. 3 приведен пример ну очень похожий на известное мне дело)) Правда, обсуждается в Обзоре вопрос, хотя и правильный, но который не являлся в том деле центральным.

Весь спор всё-таки строился вокруг вопроса – может ли доходной дом в принципе обеспечивать монашескую жизнедеятельность. Суды решили нет, что, несомненно, правильно. Практика до этого дела была прямо противоположной. Очень быстро после того дела закон изменили и "монашескую жизнедеятельность" заменили на "монастырскую деятельность" (т.е. деятельность монастыря как хозяйствующего субъекта).

Совпало прочтение Обзора ВС с публикацией Legal Insight о конкурсе The Case.

#обзор

Изыскания по теме групповых исков не остаются незамеченными - получил прекрасный новогодний подарок🎄

Class Actions in Privacy Law, ed. by I. Cofone, 2021.

Книжка небольшая, но содержательная, а тема групповых исков, связанных с утечками, незаконным сбором и использованием данных пользователей и иными нарушениями персональных данных, уже несколько лет мировой тренд.

Из того, что сразу бросилось в глаза – детально рассматриваются несколько недавних кейсов. В частности дело Douez v. Facebook, Inc. (2017).

Суть кейса: Facebook (соц.сеть запрещена в России) в 2011 г. создал новый рекламный продукт под названием “Sponsored Stories”. Продукт сканировал страницы пользователей соц.сети в поиске имен и фото для последующей рекламы другим участникам (друзьям). В новостных лентах появлялись истории, например, с обновлениями статусов страниц друзей и постами с фото со страниц, которые понравились другим участникам, с изображением рекламы продвигаемых продуктов и услуг. Реклама была очень рентабельной для рекламодателей, потому что не требовала вложений на создание нового контента. Рекламодатели, соответственно, платили за ее размещение соц.сети.

Иск предъявлен в канадской провинции Британская Колумбия. Истец утверждал, что соц.сеть использовала ее имя и изображение без ее согласия в целях рекламы в нарушение закона о конфиденциальности. Предлагаемый класс включает всех жителей Британской Колумбии, чьи имена или фото были использованы в рекламных историях, и составляет 1,8 млн чел. Утверждалось, что ни один из этих пользователей не давал своего согласие на использование имени и фото в целях рекламы.

Центральным вопросом в этом деле являлось определение подсудности. Согласно пользовательскому соглашению соц.сети, которое приняли все пользователи, споры должны разрешаться в Калифорнии в соответствии с законодательством Калифорнии. Тем не менее суд первой инстанции сертифицировал групповой иск – несмотря на принятие условий пользовательского соглашения, Закон о конфиденциальности позволяет пользователям защищать свои права в местных (канадских) судах.

Апелляционный суд отменил это решение, посчитав, что условие пользовательского соглашения подлежит исполнению. Истец – на ком лежит эта обязанность – не представил веских оснований («strong cause») для неисполнения условия соглашения о юрисдикции. Верховный Суд Канады раздельным решением судей поддержал позицию апелляционного суда.

Наверняка еще много интересного почерпну из этой книжки!

#обзор

Запрыгиваю в последний вагон с подведением итогов года по тематике канала. Чем он запомнился с позиций становления практики группового производства в России?

Начатые в 2021 и завершившиеся в 2022:

1) Групповой иск к Банку ВТБ и ВТБ Страхование о признании недействительным договора коллективного страхования (в части) и исключении истцов из числа участников программы коллективного страхования. Также были заявлены денежные требования. Истцы полагали, что условие договора страхования, не допускающее предусмотренный Указанием ЦБ возврат платы за участие в программе коллективного страхования в случае отказа потребителя от участия в ней, является ничтожным. Вследствие этого потребители финансовых услуг не могут быть лишены возможности реализовать данное право не ограничиваясь сроком в 14 дней. Суды установили, что Указание ЦБ соблюдено, а в предусмотренный срок (14 дней) никто из участников программы коллективного страхования с заявлением об отказе от договора не обращался.

Один из немногих групповых исков (из этого списка), который рассмотрен судами по существу. В иске полностью отказано. Кассация состоялась в октябре этого года.

2) Еще одно дело (№А40-103875/20), завершившееся в 2022 г. по существу, – по групповому иску к ПАО Мосбиржа и «НКЦ». Требования о взыскании многомиллионных убытков предъявлены порядка 150 истцами в связи с достижением на торгах в апреле 2020 г. отрицательных значений на фьючерсные контракты на нефть марки Light Sweet Crude Oil. Исполнение фьючерса произведено по цене минус 37,63 дол. за баррель. В результате такого исполнения истцы не только потеряли все средства, вложенные в приобретение фьючерса, но и оказались должны суммы, многократно превышающие их вложения.

Здесь также в иске полностью отказано. Однако буквально несколько дней назад подана жалоба в ВС РФ. Дождемся финала, хотя и оставляю в этой рубрике.

3) Групповой иск к Почте России. Истцы заявляли, что в период пандемии (весна-лето 2020 г.) оператор почтовой связи доставил множество международных почтовых отправлений адресатам в различные страны мира с существенной просрочкой, вследствие чего должен нести ответственность. Суд оставил иск без рассмотрения, для чего было несколько оснований. Самое значимое из них, на мой взгляд, – отсутствие однородности требований заявителей. Весной этого года кассация полностью поддержала вывод суда первой инстанции. Это дело – одно из немногих, которое верифицирует законодательные абстрактные условия (критерии) группового иска на практике. О выводе про неоднородность в этом деле как-нибудь напишу подробнее.

#кейс

Успешные кейсы:

4) Пожалуй, крупнейшим успехом истцов в рамках групповых производств за 2022 г. стала недавняя победа в деле №А75-14707/2019. Облигационеры Финанс-Авиа признали недействительным решение о более чем тридцатилетней отсрочке многомиллионных выплат по облигациям.

Хотя это только решение суда первой инстанции, и ему ещё предстоит пройти проверку вышестоящих судов, а от реального получения денежных средств облигационеров отделяет несколько других в н.вр. приостановленных групповых исков (к Финанс-Авиа и Авиакомпании «ЮТэйр»), можно сказать, что группа смогла достичь серьезного успеха. Само дело интересно не только материально-правовыми аспектами, но и процессуальными (четкое определение группы, порядок присоединения членов группы и проч.). Будем ждать развития событий.

5) Еще одним примером удовлетворения группового иска (в части) стало дело Уральских Авиалиний. Примечательно, что в интересах группы иск подан Роспотребнадзором. Конкретные цифры выплат членам группы пока не доступны, но с учетом высокой сложности группового производства и пока относительной немногочисленности групповых исков в нашей стране против известных компаний, даже частичное удовлетворение требований следует отнести к успеху группы потерпевших.

#кейс

Зачастую потенциально «громкие» групповые споры завершались, не успев всерьёз начаться:

6) Групповой иск к СДЭК. Одно из дел в 2022 г. в связи с утечкой персональных данных пользователей крупной компании – не только российский, но мировой тренд.

Этот иск оставлен без рассмотрения как поданный лицом, не имеющим полномочий. Будет ли обжалование?

7) Групповой иск к Гикбреинс в связи с невозвратом обучающимся стоимости их обучения. Этот иск также оставлен без рассмотрения ввиду отказа части членов группы от иска до принятия заявления к производству (число истцов оказалось менее минимально допустимого количества). Другим основанием стала неоднородность требований. Как указал суд, типы договоров, заключенных с членами группы, основаны на разных предложенных ответчиком офертах, договоры имеют разный срок обучения и заключены по различным факультетам и курсам обучения. В декабре Мосгорсуд поддержал выводы суда первой инстанции.

8) Групповой иск к «Эппл Рус» – один из весенних групповых исков в связи с прекращением иностранными сервисами/компаниями оказания услуг российским пользователям. Получил широкое медийное освещение. Сейчас же возвращен.

К сожалению, с тем, как «активно» суды общей юрисдикции публикуют судебные акты и излагают мотивировочную часть своих актов, многие аспекты прошедших споров и причины принятия тех или иных процессуальных решений остаются до сих пор под покровом тайны. Детали могут появляться спустя длительное время.

#кейс

Но гораздо больше групповых исков, инициированных в 2022 году, плавно, хотя и не без проблем, перетекли в будущий год:

9) Групповой иск к Яндекс.Еде об утечке персональных данных пользователей за год успел пройти свой круг. Сначала был возвращен, поскольку суд посчитал, что требования о компенсации морального вреда не могут быть рассмотрены в групповом порядке. Однако после успешного обжалования группой лиц судебного акта в Мосгорсуде – иск возвращен уже для его рассмотрения в первую инстанцию. На этом след пропал, дело вроде как еще не вернулось… Ждем «рассеивания тумана».

Отдельно нужно сказать о множестве групповых исков к этому ответчику, поданных приблизительно в одно время, каждый из которых имел свою судьбу. Один, как уже сказано, прошел путь обжалования, другой – был разделен на индивидуальные требования, которые уже рассмотрены (часть из них удовлетворена, в части отказано). Говорят, подавались и иные параллельные групповые иски. В общем здесь ещё будет за чем понаблюдать и о чём поговорить.

10) Дело потребителей против Netflix – ещё один групповой иск в связи с исходом иностранной компании (сервиса). В январе состоится уже шестое заседание и до сих пор не перешли к существу, а значит идет активный спор на стадии сертификации (разные условия соглашений, как я полагаю). Весьма интересно.

11) Равно как и спор с участием Sony, в котором готовится уже третье предварительное заседание. Здесь истцы не церемонились с ответчиком и предъявили требования на 280 млн руб.

12 и 13) По искам к Тинькофф Банку (о признании заключённых гражданско-правовых договоров трудовыми) и ПАО «Вымпелком-Коммуникации» (в связи с отменой оплаченных заказов) – иски поданы ближе к концу года, поэтому активная стадия их рассмотрения начнется только в следующем году. Сейчас сложно предсказать по какому «треку» пойдет рассмотрение споров, но эти дела дают разнообразия заявленных требований (трудовые отношения, потребительские в связи с покупкой товаров).

В общем, дальше – больше и интереснее!

Всех с наступающим Новым годом!

#кейс

Продолжаем!

Изъятия из исключительной подсудности групповых исков

Сейчас российский закон закрепляет, что групповой иск надлежит рассматривать в суде по адресу ответчика. Однако данное правило может иметь ряд исключений.

Одним из примеров служит требование о правах на недвижимое имущество, когда оно предъявлено в форме группового иска. В этом случае имеет место конкуренция оснований территориальной подсудности – по месту нахождения недвижимого имущества и по адресу ответчика по групповому иску (разумеется, они могут не совпадать).

Какое из этих оснований исключительной подсудности должно превалировать? На мой взгляд, приоритет должен отдаваться первому из оснований – по месту недвижимости.

Мои соображения об этом и других изъятиях из исключительной подсудности групповых исков, а также иных дискуссионных вопросах компетенции (подсудности) групповых исков в арбитражном и гражданском процессе в моей статье в Вестнике гражданского процесса.

#публикация

Исследование существа требований при сертификации группового иска

Не вызывает сомнений, что ответчик вправе возражать против однородности объединенных в групповой иск требований заявителей, доказывать отсутствие сходства в фактических обстоятельствах. Суду, в свою очередь, необходимо исследовать и оценивать аргументы и доказательства обеих сторон.

Должен ли суд уже при проведении сертификации погружаться в суть требований членов группы для признания их групповыми?

При первом приближении, суд на этой стадии должен оценивать «внешние» признаки предъявленного группового иска и возражений против сертификации, а суть требований рассматривать уже в ходе судебного разбирательства (т.е. после сертификации).

Тем не менее вполне возможны и даже нередки ситуации, когда принятие решения о сертификации группы требует обращения к существу требований. В этих случаях суду уже на этапе сертификации требуется вникать в суть спора и требований заявителей, исследовать и оценивать представленные сторонами доказательства для того, чтобы в принципе квалифицировать иск в качестве группового (что, конечно, расходится с традиционными представлениями о подготовительной стадии разбирательства с т.зр. российского права). Сказанное, однако, не означает, что суд вправе на этом этапе оценивать требования на предмет их обоснованности.

Эти рассуждения затрагивают вопрос о достоверности установленного судом состава группы на этапе сертификации. Судебный акт по итогам сертификации является промежуточным. По этой причине возможно говорить о допущении вероятностной оценки судом фактов о принадлежности конкретного лица к группе. Такой подход компенсируется правом ответчика оспаривать состав группы при обжаловании финального судебного акта по существу дела. Также de lege ferenda должно допускаться обжалование промежуточного судебного акта о сертификации группового иска.

В противном случае – при установлении самого строгого стандарта к достоверности принадлежности каждого конкретного лица к группе уже на этапе сертификации – промежуточный судебный акт в этой части предрешал бы выводы по существу дела до того, как суд рассмотрит его непосредственно в судебном разбирательстве. Это не кажется оправданным подходом, поскольку в этой ситуации промежуточный судебный акт становился бы более значимым, чем финальный.

#мнение

Другой вопрос, который здесь встает, о допустимых пределах погружения суда в существо требований на этапе сертификации. Может ли быть задействован весь арсенал средств доказывания? Прежде всего в этом смысле интересны заключения специалистов и экспертов.

Как показывает опыт иностранных правопорядков, такие заключения для целей сертификации группового иска вполне допустимы (к примеру, Hydrogen Peroxide Antitrust Litig.). В этом случае проведение сертификации становится «разбирательством» в «разбирательстве», а не одним из рядовых процессуальных вопросов, требующих разрешения.

Очень важно найти баланс в этом вопросе – между тотальным погружением суда в суть дела и исследовании всех (любых) доказательств на этапе сертификации и формальным подходом и оценкой группового иска по «внешним» признакам – научиться проходить между Сциллой и Харибдой.

#мнение

Срок на присоединение к групповому иску

Нередко вне зависимости от модели группового иска (opt-in, opt-out) суды устанавливают срок, в течение которого члены группы должны заявить о своем присоединении к иску или об отказе от участияв нем. В случае несоблюдения такого срока потерпевший вправе защищать свои права только личным иском, хотя, нужно сказать, в этом вопросе наблюдаются отступления по усмотрению суда – исходя из обстоятельств пропуска такого срока.

Так обстоят дела в Англии (по правилам GLO), Австралии, Израиле (по умолчанию срок составляет 45 дней с момента опубликования решения об одобрении группового разбирательства), Португалии, Франции (срок на присоединение определяется судом в т.ч. с учетом характера спорных отношений, например: от 2 до 6 мес для потребительских групповых исков, от 6 мес до 5 лет – для исков в связи с причинением вреда здоровью), Дании.

А как в России? Закон устанавливает, что присоединиться к групповому иску возможно до перехода к судебным прениям. Норма сформулирована как безусловная. Ключевая цель такого "длинного" срока – вовлечь как можно больше потерпевших в групповое разбирательство. Вместе с тем в этом случае может сложиться ситуация, когда суд проведет сертификацию группы и допустит рассмотрение требований заявителей в порядке группового производства, затем фактически рассмотрит дело по существу и непосредственно перед переходом к судебным прениям получит одно или множество заявлений о присоединении других лиц, требования которых нужно рассмотреть на предмет их принадлежности к группе, а далее по существу (т.к. судебное решение является персонифицированным – в отношении каждого члена группы). Как следствие, переход к судебным прениям и вынесение судебного решения по существу дела может затянуться.

Однако есть нюанс. Суд устанавливает истцу-представителю группы срок для опубликования предложения другим членам группы присоединиться к групповому иску. В свою очередь, такое предложение о присоединении должно содержать в том числе срок, который установлен арбитражным судом и в течение которого иные лица, являющиеся членами группы лиц, могут присоединиться к групповому иску (п. 5 ч. 5 ст. 225.14 АПК). А какой это срок? Суд же не устанавливает его, срок установлен самим законом. Что здесь имеется в виду?

Все остальные нормы довольно четко разводят срок на присоединение и срок на опубликование предложения на присоединение – первый безусловный (до прений), второй – по усмотрению суда (он сам устанавливает достаточный и разумный срок для опубликования предложения).

Как с учетом п. 5 ч. 5 ст. 225.14 АПК толковать правило о сроке на присоединение? Вправе ли суд установить срок именно на присоединение до конкретной даты, более ранней в сравнении с моментом перехода к судебным прениям? Или здесь есть упущение законодателя, огрех юридической техники и такая дискреция суда вовсе не подразумевалась?

Важно, что судебная практика уже дает пример использования приведенной нормы на ограничение судом срока на присоединение (см. определение по облигационному групповому иску АС ХМАО от 19.09.2022 по делу №А75-16193/22) – суд ограничил право членов группы на присоединение до 10.10.2022. А что дальше, после этой даты? Отказ в рассмотрении или оставление без рассмотрения заявлений о присоединении?

В общем имеет место нестыковка в законе, она еще даст почву для дискуссий. Сама по себе опция ограничения судом срока на присоединение не вызывает принципиального отторжения – в этом есть рацио. Однако в этом случае правило о присоединении до прений, которое сейчас читается как императивное, требует пересмотра.

#мнение

Вчера провел со студентами магистратуры ВШЭ и приглашёнными слушателями мастер-класс по тематике групповых исков. Что особенно порадовало – несколько наиболее активных коллег задавали вопросы, очень точно вскрывающие существующие проблемы и дискуссионные аспекты.

Один из вопросов, к примеру, касался несения членами группы расходов по делу. Напомню, сейчас с т.зр. закона члены группы, присоединяющиеся к групповому иску, вправе заключить с истцом-представителем соглашение о порядке несения судебных расходов (в нем же можно установить размер вознаграждения юристов, сопровождающих групповой иск). Ключевое здесь – закон исходит из права, но не обязанности заключать такое соглашение.

Другими словами, в этом случае присоединившийся член группы несёт риск только неполучения потенциального выигрыша от дела, но не негативных последствий, обусловленных риском отнесения на него судебных расходов. Но в этом смысле наш правопорядок неуникален. Это обычное правило в зарубежных странах. При этом перераспределение издержек на истца-представителя (юристов, сопровождающих дело) компенсируется возможностью получать значительные суммы в случае выигрыша. Подобная компенсация становится экономическим стимулом и одновременно платой за риск, возрастающий пропорционально сложности дела.

Поэтому правило о праве членов группы заключать соглашение о расходах, на мой взгляд, должно работать применительно к распределению расходов при проигрыше истцами группового иска.

При выигрыше это было бы несправедливым: истец-представитель успешно провёл дело, потратил уйму времени и средств, а получил только лишь то, что ему причитается как компенсация его личного нарушенного права (если говорить о частном лице). Члены группы при этом получат в полном объёме возмещение без каких-либо издержек. Поэтому при выигрыше распределение издержек должно происходить в обязательном порядке. И вряд ли можно поправить эту ситуацию базовой нормой – победитель в споре вправе требовать от проигравшей стороны судебные издержки. Не стоит дополнительно объяснять, что в вопросе взыскания судебных расходов в практике не все идеально.

Наблюдение применительно к групповым искам в Португалии. Суть – если судья посчитает, что удовлетворение иска маловероятно, он может предварительно отказать в нем. Однако до принятия такого решения должен быть заслушан прокурор. Прокурор может заменить истца, когда иск отозван, урегулирован или когда истец действует во вред групповым интересам, которые необходимо защищать. Вот такая сильная процессуальная фигура.
Может ли в нашем правопорядке прокурор заменить истца-представителя группы?

#обзор

Вот еще один групповой иск оставлен без рассмотрения. На этот раз к ВымпелКом. Вероятно, это тот самый иск в связи с отменой оплаченных заказов гаджетов по цене, указанной на маркетплейсе Сбермегамаркет.

Процесс шел с сертября по январь. В карточке дела указано: "Лицо, которое ведет дело в интересах группы лиц, не сделало предложение иным членам группы лиц о присоединении к требованию о защите прав и законных интересов группы лиц". Судебный акт пока не размещен.

Интересно, действительно ли здесь не было опубликования? Или было, но не в срок / не в том СМИ (такие позиции уже встречались)? Или это дежурная фраза, но причина на самом деле в чем-то другом?

#кейс

В последних двух номерах Вестника гражданского процесса (кстати, он наряду с ВЭП, ВГП, Закон, Цивилистика также must read) вышло несколько публикаций по групповым искам, а значит тема будоражит умы в профессиональном сообществе.

В №5/2022 опубликована работа А.А. Сельковой «О профессиональной этике юриста в контексте групповых исков». Статья изобилует ссылками на иностранные источники и рассуждениями об этических стандартах взаимоотношения между членами группы и юристами, представляющими группу. Автор указывает, что при рассмотрении групповых исков часто возникают вопросы о корректности поведения юристов, однако каких-либо норм, затрагивающих эти аспекты, не выработано. Применяемые стандарты таких взаимоотношений в ординарном производстве (1 истец - 1 ответчик) не подходят для решения конфликтов в групповом производстве, где интересы членов группы могут не совпадать, а иногда и противоречить друг другу. Последнее, как правило, создает конфликт интересов между представителем группы и ее отдельными членами. Поэтому является целесообразным принятие на сей счет специальных правил с вариантами решения конфликта интересов.

В качестве предложения автор полагает верным ввести обязательное выяснение юристами группы мнения всех ее членов по вопросам определения хода разбирательства (если я верно понял мысль, позицию всех членов группы все-таки не предполагается выяснять по любым вопросам в рамках группового производства, а лишь по ключевым, дабы избежать конфликтов в принятии решений).

Со многими словами автора можно согласиться. Применительно к отдельным вопросам с т.зр. политики права может устанавливаться специальное регулирование в части принятия группой (единогласно или большинством) решений. Вспомним, к примеру, дискуссию на предмет того, нужно ли представителю группы согласовать с группой решение о заключении мирового соглашения и его условия. При этом суть группового производства состоит в преодолении необходимости достижения консенсуса между разными участниками в контексте ограничения автономии воли каждого конкретного лица в пользу общих интересов.

#публикация

В №6/2022 опубликована статья М.А. Алиэскерова «Групповой иск в состязательном гражданском процессе: процессуальные пределы и ограничения». Автор рассмотрел ряд дискуссионных вопросов. Остановлюсь на некоторых из них.

1) обсуждается ситуация, когда суд уже после принятия группового иска к производству устанавливает, что часть присоединившихся лиц членами этой группы в действительности не являются. Автор отдает предпочтение подходу об оставлении без рассмотрения требований тех заявителей, которые не соответствуют условиям членства.

Я согласен с этой позицией об оставлении требований отдельных заявителей без рассмотрения, однако в этом случае нельзя не учитывать количество «надлежащих» членов группы (т.е. тех, которые соответствуют условиям объединения в группу) - их должно быть не менее минимально допустимого числа для сохранения группового производства. Альтернативным решением для «ненадлежащих» заявителей может быть их выделение, а при необходимости - еще передача по подсудности в другой суд. Рассматриваю эти аспекты в своей статье в ВГП №5/2022.

2) следующий вопрос: необходимость предоставления всех процессуальных прав не одному, а нескольким представителям группы. Обоснование - нужна система подстраховки и взаимозаменяемости. И речь автор ведёт не о юристах, представляющих группу по доверенности, а именно о представителях, действующих без доверенности.

С таким предложением не могу согласиться. Это, весьма вероятно, будет приводить к конфликту представителей, суду придётся решать эти разногласия, что приведёт к утяжелению процедуры. Возможный взгляд - допускать деление группы на подгруппы и представление каждой подгруппы в процессе отдельным представителем.

Другие сюжеты в этой публикации также интересны и имеют почву для дискуссии.

#публикация

Претензионный порядок и перенос бремени доказывания

Законодательство знает обширное число случаев, в которых необходимо соблюдение обязательного претензионного порядка урегулирования спора (см. п. 3 ППл ВС РФ от 22.06.2021 №18). Как правило, такой порядок установлен для споров в тех отраслях экономики, где совершается множество типичных операций (к примеру, перевозка различными видами транспорта, оказание услуг связи, страхование ОСАГО и проч.).

Нередко обязательный претензионный порядок ограничен относительно коротким процессуальным сроком, например, в 6 месяцев. Но этот срок не нужно путать с исковой давностью, период которой гораздо длителен (1 или 3 года).

Считается, что если претензионный порядок обязательный, то его соблюдение является условием предъявления иска. Проще говоря, если истец не направил ответчику в надлежащем порядке претензию, иск не должен приниматься к производству (т.е. следует возвратить иск, а если он принят – оставить без рассмотрения).

Несмотря на это, суды редуцирует негативные последствия для истца несоблюдения им такого порядка, иски зачастую рассматриваются (об этом подробнее в другой раз).

Тогда в чем смысл обязательного претензионного порядка?

Я убежден, что единственно возможным ответом в этом случае является перенос бремени доказывания. Давайте разбираться.

Если условный потребитель массовой услуги (допустим, по договору перевозки груза или договору связи) утверждает, что ему не оказана услуга и приводит в обоснование некий объем доказательств (почему он считает услугу неоказанной), ответчик (перевозчик/исполнитель) должен доказать, что он-таки услугу оказал и надлежащим образом. Почему так?

В подавляющем большинстве случаев истец в принципе не может доказать то, что услуга не оказана. Он приводит своё утверждение о наличии негативного факта и некий минимальный набор доказательств (скажем, он видит в системе отслеживания ответчика, что груз по конкретному заказу не был вручен). Ответчик, напротив, должен знать всё об этом факте и располагать соответствующими доказательствами (к примеру, у него имеются накладные/акты о вручении и проч.). Ответчик – носитель (нередко единственный) информации о спорном факте.

Именно поэтому бремя доказывания распределяется здесь таким образом: возражая на иск, ответчик доказывает, что вменяемое ему нарушение отсутствует.

Причем тут срок на претензионное урегулирование спора? Дело в том, что обязательность претензионного порядка для ряда категорий споров неслучайна и может иметь ratio только во взаимосвязи с переносом бремени доказывания с ответчика на истца. Если точнее – в переносе на истца риска недосказанности ответчиком спорных обстоятельств.

При обязательном претензионном порядке законодатель определил, что истец должен выявить нарушение в определенный (сокращенный) срок и предъявить ответчику (исполнителю) претензию. Презюмируется, что такой срок позволяет ответчику «вспомнить» обстоятельства спорной ситуации и предъявить истцу все первичные доказательства об инциденте.

Однако если истец предъявляет требование по истечении срока, отведённого на подачу претензии, хотя бы и в пределах исковой давности, вменение ответчику обязанности доказывания не должно так строго работать – после истечения установленного законом срока ответчик не обязан хранить сведения/документы о каждой типовой ситуации при массовом однородном характере своей деятельности. Поэтому если ответчик по каким-то причинам не может изыскать относимые доказательства после пропуска претензионного срока, он не должен за это отвечать, и риск недосказанности надлежащего исполнения им обязательства переходит на истца.

Подчеркну, на истца переносится именно риск, поскольку как до, так и после пропуска срока истец не может доказать негативный факт, но должен нести неблагоприятные последствия пропуска обязательного претензионного срока.

Отрадно, что хоть далеко и не с первой попытки, но удалось все же провести эту аргументацию в реальном кейсе (см. с конца стр. 8 и далее).

#мнение

Групповой иск к Apple («Эппл Рус»): новый круг

Появилось определение кассации по делу «Эппл Рус» от 30.01.2023 об отмене судебных актов об отказе в принятии группового иска.

Если читать текст этого судакта, то позиция нижестоящих судов вызывает некоторое недоумение.

Кассационный суд пишет: «Отказывая в принятии искового заявления, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что у заявителя отсутствуют законные права для подачи заявления в суд, поскольку заявление подано от имени физического лица Качкаева Р.А., а не АНО «Центр развития и защиты инициатив».

И далее кассация, не соглашаясь с таким выводом, отмечает: «Из содержания искового заявления усматривается, что оно подано Качкаевым Р.А. как гражданином (АНО «Центр развития и защиты инициатив» указано в качестве места работы лица в соответствии с требованиями п. 3 ч. 1 ст. 244.21 ГПК РФ), являющимся членом группы лиц, в интересах которой им подан иск в защиту прав и законных интересов этой группы лиц».

Получается, нижестоящие суды не разобрались в отношении истца-представителя. Как говорится, а ларчик-то просто открывался… Если подобными выводами будут тормозить групповые иски, то нашему правопорядку будет еще далеко до обсуждения и решения реально сложных правовых вопросов в сфере группового производства.

Кассационный суд также обратил внимание на сделанный апелляционным судом дополнительный вывод, а именно об отсутствии условий группового иска, подтверждения принадлежности истца-представителя к группе и того, что к иску присоединились не менее 20 членов.

Здесь кассация указывает, что мотивы, по которым судами отвергнуты указанные в иске сведения о соблюдении условий группового иска и присоединении поименованных в иске (в приложении) лиц, судами не сделаны, что привело к необоснованному отказу в принятии иска.

Последнее представляется наиболее ценным, поскольку в целях выполнения данных кассацией указаний суды, вероятно, будут более подробно обосновывать свою позицию о наличии или об отсутствии в данном деле условий группового иска (однородности, схожести фактов и пр.).

#кейс

Интересно про предоставление ещё одной попытки установить предполагаемые убытки пользователей

#новости