Что еще обсуждали?

Актуальная тема – значение экспертизы как при рассмотрении групповых требований по существу, так и на этапе сертификации группы. Признаюсь, этот вопрос уже давно будоражит мое сознание.

Интересное дело Dyson, Inc. v. Bissell Homecare, Inc. (2013). На упаковке продавца была размещена информация о том, как фильтр пылесоса захватывает 99,9 % частиц. На обратной стороне был размещён дисклеймер о сертификации фильтра. Из свидетельства следовало, что информация об эффективности фильтра вводит пользователей в заблуждение.

Провели исследование. Вниманию аудитории была представлена тестовая упаковка, полностью воспроизводящая оригинальную. Также был разработан контрольный экземпляр, отличие тестовой упаковки состояло в том, что дисклеймер с задней стороны коробки (о сертификации фильтра) разместили на переднюю сторону рядом с рекламой.

Потребителям задали вопросы: «Какое сообщение призвана донести упаковка товаров?», «Предоставляет ли упаковка сведения о фильтре?», «Что именно сведения на упаковке сообщают о фильтре?». Важно, что все сформулированные вопросы являются открытыми и довольно нейтральными, не предполагают ответственности ответчика, не намекают на исход разрешения дела по существу.

В результате сравнения тестового и контрольного образца по итогам опроса в отношении контрольного образца спрос упал с 40% до 13% – оказался чувствительным к информации об эффективности фильтра.

#обзор

В завершение говорили о масштабных групповых исках (mega class actions) – крупнейших спорах, сопровождение которых может предполагать участие нескольких представителей от каждой из сторон спора.

Партнеры K&S отметили, что на стороне истца, например, нередко возникают затруднения, связанные с активностью клиентов (предполагаемых потерпевших). Они наиболее активны в спорах на рынке ценных бумаг, а в остальных спорах целесообразно дополнительно содействовать активности группы.

Часто на стороне группы присутствует дополнительный консультант, в результате чего интересы участников, их представления о справедливом разрешении спора могут сильно различаться. Практика показывает, что удачные попытки заключить мировое соглашение основаны на согласовании интересов – часто при участии советника от группы и внешнего консультанта. В то же время у внешнего консультанта нередко нет права решающего голоса в отношении позиции группы, неясен порядок оплаты и взаимодействия участников с представителем группы – и даже друг с другом.

На всех этапах подготовки и рассмотрения масштабных групповых исков высока значимость переговорного процесса, в связи с чем и этические критерии поведения представителей выходят на первый план. Так, важно не вводить процессуального оппонента в заблуждение – представлять подтверждённую и объективную информацию о готовности урегулировать спор.

#обзор

Кто не успел на войсчат, можно прочитать основные мысли обсуждения в репортаже коллег

#обзор

25 апреля мы провели эфир «Цифровые доказательства в арбитраже». На нем эксперты обсудили множество проблемных вопросов. Например, почему суды отказывают в признании электронных доказательств? Нужна ли нам судебная защита персональных данных? Как работает цифровая криминалистика?

Ключевые тезисы спикеров — в нашем репортаже.
#войсчат #право

Главной темой апрельского номера журнала «Закон» стали мировые соглашения. В развитие научно-практического представления о различных аспектах мировых соглашений рассмотрел в своей новой колонке на Право.ru то, как этот правовой институт преломляется в отношении групповых исков
https://pravo.ru/opinion/246178/

#мнение

В мире подаются весьма любопытные коллективные иски, к примеру:
– к Илону Маску со стороны инвесторов Twitter о мошенничестве с ценными бумагами - манипуляциях с ценой акций в 2022 г. во время выкупа компании, чтобы снизить цену акций Twitter,
– к Adidas со стороны акционеров компании о непринятии достаточных мер для минимизации финансовых потерь компании в связи с расторжением контракта с известным рэпером и дизайнером Канье Уэстом (коллаборация с кроссовками Yeezy Boost).

Что в России? Муссируется тема с групповым иском к Wildberries со стороны сотрудников компании о признании заключенных гражданско-правовых договоров (услуг) трудовыми. Подобный по требованиям иск ранее подавался к Тинькофф Банку – в конце февраля он оставлен без рассмотрения, сейчас определение обжалуется.

С иском к Яндекс.Еда, несмотря на позитивный для истцов разворот в Мосгорсуде (в октябре 2022), пока идет со скрипом. С февраля иск оставлен без движения, в апреле срок обездвиживания продлен. Судя по карточке дела, вопрос в полномочиях истца-представителя.

#новости #кейс

Интересно исследовать как правовой институт зарождается и развивается в условиях конкретной правовой системы. Идея находит некую законодательную форму, обретает доктринальное и правоприменительное толкование (или сначала появляется в практике, а уже потом появляется в законе), становится более удобной и ясной для применения – до поры новых вызовов и обоснованных критических мнений. Не является исключением институт группового иска.

Исторический и социологический аспекты групповых исков в особой степени проявлены в США, где значим судебный прецедент. Разнообразие интерпретаций закона (в частности, Правила 23) и развитие практики нередко определяется позициями апелляционных судов, в немалой степени такое развитие зависит от конкретного округа. По некоторым вопросам выразил позицию Верховный Суд.

Возвращаясь к прошедшей недавно конференции King&Spalding, мне очень понравилось, что приводились примеры конкретных дел, рассмотренных Верховным Судом – и не только сама правовая позиция, но и в каком соотношении голосов было принято финальное решение, кто из судей как голосовал – см. слайд (привет особым мнениям в наших судах). Из выступлений практиков видно, что правосудие имеет «лицо», подчас – конкретного судьи, человека.

#обзор

Поистине лицом не суда, но американского правосудия стал Антонин Скалиа – авторитетный судья, конституционалист, теоретик права и настоящий практик. Внимания, остроты и глубины трактовок судьи не избежали групповые иски. Точнее – мало какой судья в США сделал столько для критического осмысления и подавления (именно так) групповых исков как эффективного института для истцов.

Четыре дела, рассмотренные с активным участием А. Скалиа, стали классическими. Кратко упомяну их, т.к. каждое из них заслуживает самостоятельного тщательного анализа и осмысления.

1. Wal-Mart Stores, Inc. v. Dukes (2011)
Без этого дела сегодня сложно представить не только практику, но и доктрину. Нашумевший спор стал основой для толкования критериев сертификации группы и принципа преобладания. Судья Скалиа отказал в сертификации национального класса размером в 1,5 млн человек. Предполагаемая группа состояла из бывших работниц розничной сети Wal-Mart, пострадавших от дискриминации по гендерному признаку. Сформулированы подробные разъяснения относительно общности как критерия сертификации группы.

#обзор

2. Comcast Corp. v. Behrend (2013)
Дело предопределило классические положения об оценке убытков в рамках судопроизводства. С позиции Скалиа, юристам не следует полагаться на предлагаемые экспертами модели расчёта убытков, если последние не соотносятся с теорией групповых исков – потребностями и целями группы. В рамках дела экспертом были предложены четыре модели, только одна из них прошла тест.

3. Shady Grove Orthopedic Associates, P.A. v. Allstate Insurance Co. (2010)
Страховая компания отказалась перечислить проценты, причитающиеся по законодательству штата Нью-Йорк в связи наступлением страхового случая для группы застрахованных лиц. Даны разъяснения о применимости заранее оценённых убытков в делах о групповых исках, что расширило потенциальную сферу их применения.

4. Devlin v. Scardelletti (2002)
Существенный вывод в данном деле – неназванные члены класса, которые своевременно возразили против утверждения мирового соглашения на слушаниях, имеют право обжаловать определение об утверждении мирового соглашения. Судья Скалиа обратил внимание на недопустимость злоупотребления правом на обжалование с целью затягивание процесса.

Были еще 2 значимых решения, но об этом как-нибудь в следующий раз.

#обзор

Это дело Wal-Mart я включил в небольшую подборку кейсов о борьбе женщин за свои права. Не просто о борьбе, но коллективной – посредством групповых исков! Не всегда дела заканчивались успешно для потерпевших, но я убеждён, что рассмотрение в одном деле требований множества лиц, чьи права оказались нарушенными одним ответчиком, само по себе является ценностью для общества.

Теперь главное – о проекте, в котором использована моя подборка. Это неимоверный по сложности (я знаю не понаслышке) и совершенно удивительный по результату (увидел из-под печатного станка) труд Евгении Червец и всей команды Soft Law Community, которые совместно с журналом The Lawyer создали альманах, посвящённый женщинам в российском юридическом бизнесе.

Потрясающие фото участников альманаха – я впечатлён от образов героинь и мастерства фотографов-творцов, нетривиальное и обширное использование искусства – картин современных художников и арта от дизайнеров текстовых шрифтов, беспрецедентный по объёму «юридический глянец» (более 200 страниц!) – словом, выдающийся результат! И я рад быть участником проекта. Альманах можно будет приобрести на сайте softlaw.ru в ближайшее время.

Создание альманаха стало стимулом для его презентации. Шире – обсуждения интересных вопросов о роли женщин в юридической профессии, о том, когда женщины лидируют! 12 мая в Санкт-Петербурге во время ПМЮФ! Будет круто! Приходите! И я там тоже буду.

#анонс

Результаты опроса вполне ожидаемы – верный ответ дало наименьшее число респондентов.

5 693 – количество дел по групповым искам, рассмотренных российскими судами общей юрисдикции в 2022 году в порядке гражданского судопроизводства!?! А ведь были ещё коллективные административные иски – их рассмотрено целых 410 в прошлом году. В арбитражных судах меньше: 61 групповых исков рассмотрено и еще 103 перетекли в нынешний год. Статистика Суддепа при ВС здесь. Как там у классика, статистика может доказать что угодно, даже правду (С).

Меня самого очень удивил такой резкий, почти 10-кратный рост групповых исков (в СОЮ). Какие для этого предпосылки, что является драйвером такого скачка? Популяризация этого правового института среди граждан? Судебная система стала охотнее принимать и рассматривать такие дела, понимая преимущества, которые дает механизм группового иска (прежде всего процессуальная экономия)? Быть может, юристы увидели экономику в ведении таких дел? Ответы ещё предстоит найти, хорошо бы посмотреть в динамике и по типам материальных требований, которые заявлялись в форме коллективных исков.

Сейчас групповые иски едва ли можно назвать «книжным институтом» (такое я нередко слышал в прошлом году от ряда скептиков). Напротив, они набирают популярность и практическую применимость. В то же время важно не качнуть маятник в обратную сторону – от полной непригодности до бесконечного аврала таких дел. Последнее неизбежно повлечёт манипулирование этим инструментом за счёт подачи необоснованных групповых исков к крупным корпорациям.

#обзор

А знаете сколько групповых исков из 61, рассмотренных арбитражными судами в 2022 г. (по СОЮ такой разрез не могу найти), завершилось мировым соглашением?

0 – это неудивительно, о главной, на мой взгляд, проблеме писал здесь

Возьмем, к примеру, США. Если не учитывать крупные споры против табачных компаний, состоявшиеся почти 2 десятилетия назад, 2022 год был ознаменован наиболее масштабным урегулированием групповых исков: 15 дел завершены мировыми соглашениями, в рамках каждого из которых происходила выплата от $1 млрд и выше. Многие соглашения были заключены по итогам судебных разбирательств против фармацевтических компаний.
Наиболее крупные дела: McKesson Opioid – $7,4 млрд, AmerisourceBERGEN – $6,1 млрд, Cardinal Health Opioid Settlement – $6 млрд.
В рамках публичных споров: Wells Fargo Co. – $145 млн, U.S. Virgin Islands v. Estate of Epstein – $105 млн, State of California, et al. v. Maplebear Inc. – $47 млн; United States ex rel. Simpson v. Bayer Corp. – $40 млн. Данные можно посмотреть по ссылке

#обзор

По любезному приглашению редакции Право.ru сравнил судебную статистику по групповым искам за 2022 с предыдущими годами. Неясно про СОЮ, взрывной рост или статистическая погрешность. Вряд ли сейчас оправданно делать однозначные выводы, требуется время оценить тенденции в динамике. Моя колонка здесь

#мнение

У меня нет сомнений, что институт групповых исков в России набирает обороты и всё больше привлекает внимание практикующих юристов. На Право.ru вышла публикация Андрея Гольцблата про искусственный интеллект (ИИ) в юруслугах.

В ней один из столпов российского юридического бизнеса рассказывает о развитии своего Legal Tech проекта (DеstaLеgal) по автоматизации юридических услуг для населения, включая обработку заявок потерпевших на присоединение к коллективным искам. Этот сервис, насколько мне известно, уже инициировал несколько групповых исков – к СДЭК, Яндекс.Еда, Geekbrains. Сейчас вряд ли можно сказать, что рассмотрение этих дел прошло успешно. Однако на данном этапе важно не останавливаться в развитии механизма коллективной судебной защиты.

В любом случае хороший знак, что такие серьезные профессионалы обращают своё внимание на групповые иски. Неизбежно это даст свои плоды. Не сразу, в будущем.

#новости

Вчера мне задали хороший вопрос о соотношении индивидуальной и коллективной форм судебной защиты в ситуации, когда они обе доступны пострадавшим лицам, и о праве суда определить предпочтительную и более эффективную форму защиты в конкретной ситуации.

В ряде юрисдикций условие о предпочтительности коллективной формы защиты по сравнению с иными указывается прямо в законе. К примеру, Правило 23(b)(3) в США («...a class action is superior to other available methods for fairly and efficiently adjudicating the controversy»). Условие о предпочтительности применительно к групповым искам («superiority») получило широкое освещение в американской (и не только) доктрине.

Судами могут учитываться, в частности, предполагаемое количество участников группы, их географическое распределение, наличие возможности установить личность членов группы, размер и основание требований иска. Эффективность группового иска может определяться также альтернативными издержками, которые понесут истцы в том случае, если они обратятся в суд в индивидуальном порядке. Исследуются, как правило, такие вопросы: заинтересованность членов группы в индивидуальном контроле за исполнением отдельных действий, объем и характер любого судебного разбирательства, уже начатого членами группы, желательность концентрации группового судебного разбирательства в конкретном суде, трудности, которые могут возникнуть при управлении классового иска.

Многие правопорядки допускают отказ суда в рассмотрении предъявленных требований в групповом порядке по той причине, что коллективный иск в конкретной ситуации не будет являться наиболее эффективным и действенным способом защиты нарушенных прав лиц. Кстати говоря, этим аргументом нередко пользуются ответчики, настаивая на нецелесообразности / неэффективности группового разбирательства.

Это условие напрямую коррелирует с вопросом судебной дискреции и её пределах. Вывод суда о предпочтительности коллективной или, напротив, иной формы всегда (или почти?) будет очень субъективным, а поэтому требуется не только высокий уровень квалификации, но и тщательного обоснования мотивов такой оценки. В тех же США можно встретить критические отзывы в доктрине в духе того, что это условие – ещё один способ для судов избежать сертификации группового иска.

Однако есть и другие примеры. Скажем, в Квебеке отсутствует требование о предпочтительности процедуры коллективного разбирательства, что делает условия для группового иска в этой канадской провинции менее требовательными.

В Австралии своя специфика – здесь нет процедуры сертификации вообще, и суд может прекратить производство по делу на основании возражений ответчика о несоблюдении критериев сертификации на любом этапе производства. Что более важно в рассматриваемом контексте – суд обладает широкими полномочиями по прекращению группового разбирательства, если посчитает, что оно в конкретном случае будет нецелесообразным.

Должно ли в России выполняться условие о предпочтительности коллективной формы защиты над иными, в частности над индивидуальной или с активным процессуальным соучастием?

Закон исходит из того, что наличие совокупности названных условий является не только достаточным, но и обязательным для суда рассматривать требования в порядке группового производства. Иными словами, такого условия о предпочтительности процедуры, которое должно проверяться судом, наш закон не называет и, скорее всего, не подразумевает. Во всяком случае в том виде, как он используется за рубежом, т.е. с позиции превосходства, преобладающей эффективности группового иска над альтернативными способами.

Другое дело, что к групповому производству применимы общие нормы, а поэтому суд может, к примеру, разъединить требования – выделить одно или несколько требований в отдельное производство (130 АПК, 151 ГПК). Вспоминается недавний пример одного из дел к Яндекс.Еде – суд разделил групповой иск на индивидуальные (впоследствии часть исков была удовлетворена, в другой части – отказано). Определение о выделении требований самостоятельно не обжалуется, что представляет отдельную проблему и почву для дискуссии.

#мнение

2 июня в рамках Европейско-Азиатского правового конгресса прошла 4-х часовая панельная дискуссия «Коллективная и индивидуальная судебная защита: в поисках баланса интересов».

Сессия началась со вступительного слова проф. В.В. Яркова о защите коллективных интересов в современных условиях. Профессор осветил основные вехи становления института групповых исков в нашей стране с вкраплениями небезынтересных деталей создания законопроектов в разные годы. Владимир Владимирович задал высокий уровень дискуссии, обозначив ряд непростых вопросов, стоящих перед обществом и правоприменителем, как то: насколько этот правовой институт эффективен, когда целесообразно его использовать, как возмещать расходы за ведение дела, какие стандарты доказывания, какие средства защиты ответчика против группового иска, каковы условия мирового соглашения, особенности в исполнительном производстве.

Далее проф. Александр Трунк (Киль, Германия) рассказал о коллективных исках в ЕС. В 2020 году принята директива о групповых исках по защите интересов потребителей (2020/1828 от 25.11.2020). Ранее инструменты коллективной защиты применялись в отношении исков о запрете. Далее был принят модельный закон о защите вкладчиков, введение «модельных исков о признании». Практика показала, что этого недостаточно, когда речь идет о возмещении. Директива охватывает не только иски о признании, но и о присуждении. Используется модель opt-in. Как отметил проф. Трунк, оборотная сторона «уязвимости» группы – вероятность злоупотреблений со стороны ответчика. Один из способов – затягивание дела в ожидании того, что «слабый» истец покинет дело. Немаловажен вопрос исполнения решения – даже после того, как решение вынесено, сумму присуждения могут не выплачивать очень долго.

В развитие сессии были представлены доклады о функционировании правовых средств коллективной защиты прав в Республике Беларусь (проф. И.Э. Мартыненко), Республике Казахстан (проф. З.Х. Баймолдина) и Кыргызской Республике (проф. А.А. Орозалиева). Представленные тезисы подтверждают целесообразность исследования механизмов коллективной защиты с учётом особенностей национальных правовых систем.

О процедуре коллективного возмещения в ЕС рассказал Н.А. Сутормин (МГИМО). В канве представленного доклада обсудили вопрос о перспективах сближения правовых систем в рамках ЕАЭС. Участники сессии затронули также вопрос о предпочтительной модели вовлечения потерпевших лиц в коллективное разбирательство, поговорили о перспективах создания комбинированной системе выбора оптимальной модели группового иска.

В.В. Долганичев (УРГЮУ) рассмотрел интересную тему – трансграничный групповой иск. Коллега привел реальные примеры, когда уже предъявленные в России групповые иски могут иметь трансграничный характер (к Apple, Sony и др.). Владимир обозначил ключевые проблемные вопросы. Например, выбор юрисдикции и проблема forum shopping. Как быть с риском, что будет предъявлен иск в другой юрисдикции? Первый подход – включаем всех участников в групповой иск и далее разберёмся. Другой подход – включаем определённую группу участников, например, только резидентов США. Сразу встают вопросы уведомления участников группы, исполнения решений по групповым искам, дробления большой группы на подгруппы в целях применения к потерпевшим разных национальных правовых норм.

#обзор