Символичное совпадение по времени: Алексей Навальный выступил в ЕСПЧ на слушаниях по делу «Навальный против России» на фоне проходивших в последние дни достаточно жестких наездов силовиков на его региональные штабы. В рядах внепарламентской оппозиции идут острые споры относительно эффективности призыва Навального к бойкоту президентских выборов: многие считают, что снижение явки приведет к увеличению доли голосов, поданных за Владимира Путина. Тем не менее, власти, судя по всему, нервно относятся к организованной движением Навального агитации за неучастие в голосовании, видя в явке главный показатель легитимности результатов выборов. В частности, явную озабоченность вызывает объявленная Навальным на 28 января «забастовка избирателей».
Эти сюжеты нашли отражение в ходе заседания Большой палаты ЕСПЧ в Страсбурге. Навальный обратился к судьям ЕСПЧ с просьбой признать политический характер семи своих задержаний на митингах в 2012-2014 годах. Уполномоченный РФ при ЕСПЧ, замминистра юстиции Михаил Гальперин указал, что уровень согласования митингов Навального составляет около 80%. Он отметил, что Навальный «сознательно участвует в несогласованных акциях, чтобы получать популярность в связи с арестом и якобы преследованием». В свою очередь, оппозиционер пояснил, что акции его сторонников согласовывают только в отдаленных районах, а в центры городов их не пускают. Касаясь акции 28 января, Навальный отметил: «Да, правда, у нас есть разрешения на эти акции, которые пройдут более чем в 100 городах России. Но главный вопрос: есть ли у нас разрешение в Москве, Санкт-Петербурге – в крупных городах. Ответ – «нет».
Говоря о предстоящих в России выборах президента, Навальный огласил в стенах ЕСПЧ свою позицию: «Множество людей очень разочарованы, что у нас будут выборы без конкуренции. Это минимум половина страны. И у нас точно есть право идти в центры городов и проводить там акции. Я понимаю, что существует риск быть арестованным, но мы не можем принимать такие условия политической игры».
Решение ЕСПЧ по делу Навального будет принято только через несколько месяцев без участия сторон. Но ясно, что главный российский оппозиционер пытается уже сейчас привлечь внимание европейской публики к своей ситуации, что может оказать влияние на финальную позицию ЕСПЧ. Тем более, что 28 января вполне вероятно новое задержание организатора кампании за бойкот выборов.
Александр Ивахник
Эти сюжеты нашли отражение в ходе заседания Большой палаты ЕСПЧ в Страсбурге. Навальный обратился к судьям ЕСПЧ с просьбой признать политический характер семи своих задержаний на митингах в 2012-2014 годах. Уполномоченный РФ при ЕСПЧ, замминистра юстиции Михаил Гальперин указал, что уровень согласования митингов Навального составляет около 80%. Он отметил, что Навальный «сознательно участвует в несогласованных акциях, чтобы получать популярность в связи с арестом и якобы преследованием». В свою очередь, оппозиционер пояснил, что акции его сторонников согласовывают только в отдаленных районах, а в центры городов их не пускают. Касаясь акции 28 января, Навальный отметил: «Да, правда, у нас есть разрешения на эти акции, которые пройдут более чем в 100 городах России. Но главный вопрос: есть ли у нас разрешение в Москве, Санкт-Петербурге – в крупных городах. Ответ – «нет».
Говоря о предстоящих в России выборах президента, Навальный огласил в стенах ЕСПЧ свою позицию: «Множество людей очень разочарованы, что у нас будут выборы без конкуренции. Это минимум половина страны. И у нас точно есть право идти в центры городов и проводить там акции. Я понимаю, что существует риск быть арестованным, но мы не можем принимать такие условия политической игры».
Решение ЕСПЧ по делу Навального будет принято только через несколько месяцев без участия сторон. Но ясно, что главный российский оппозиционер пытается уже сейчас привлечь внимание европейской публики к своей ситуации, что может оказать влияние на финальную позицию ЕСПЧ. Тем более, что 28 января вполне вероятно новое задержание организатора кампании за бойкот выборов.
Александр Ивахник
КПРФ дезавуировала регистрацию Сергея Удальцова в качестве доверенного лица Павла Грудинина. Объявлено, что его включение в список, зарегистрированный ЦИК, стал следствием технической ошибки. И это при том, что сам Удальцов успел объявить о том, что он является доверенным лицом. Получается, что и он стал жертвой технической ошибки. Поверить в это невозможно.
На самом деле, история с Удальцовым – это индикатор реальной оппозиционности КПРФ и ее кандидата. Можно вспомнить случай со «Справедливой Россией» на парламентских выборах 2007 года, когда она сделала неординарный ход, включив в первую тройку своего избирательного списка молодого радикального писателя Сергея Шаргунова. Похоже, что тогда в одном властном кабинете это решение утвердили, а в другом – более влиятельном – заблокировали, причем уже после выдвижения. «Эсеры» тогда прогнулись и исключили его из списка с невнятной формулировкой – как «несправившегося с ответственностью». Ссылаться на техническую ошибку для них было невозможно – с первой тройкой такого не бывает.
Но и с такими знаковыми фигурами, как Удальцов, технических ошибок не происходит Понятно, что в отличие от Шаргунова, который все же стал депутатом Госдумы (от КПРФ в 2016 году, то есть совсем в другой политической ситуации), положение Удальцова еще сложнее. Для власти он отбывший срок преступник – да еще и не признавший своей вины. Допуск его к участию в электоральном процессе – а доверенное лицо кандидата имеет право представлять его на эфирах и в поездках по регионам – для нее неприемлем. Но формальных оснований для отказа в регистрации Удальцова в качестве доверенного лица не было. Поэтому КПРФ и Грудинин оказались перед выбором – либо рискнуть, либо уступить, пусть и с потерей лица. Сделанный ими выбор показывает всю ограниченность возможностей и партии, и ее кандидата.
Алексей Макаркин
На самом деле, история с Удальцовым – это индикатор реальной оппозиционности КПРФ и ее кандидата. Можно вспомнить случай со «Справедливой Россией» на парламентских выборах 2007 года, когда она сделала неординарный ход, включив в первую тройку своего избирательного списка молодого радикального писателя Сергея Шаргунова. Похоже, что тогда в одном властном кабинете это решение утвердили, а в другом – более влиятельном – заблокировали, причем уже после выдвижения. «Эсеры» тогда прогнулись и исключили его из списка с невнятной формулировкой – как «несправившегося с ответственностью». Ссылаться на техническую ошибку для них было невозможно – с первой тройкой такого не бывает.
Но и с такими знаковыми фигурами, как Удальцов, технических ошибок не происходит Понятно, что в отличие от Шаргунова, который все же стал депутатом Госдумы (от КПРФ в 2016 году, то есть совсем в другой политической ситуации), положение Удальцова еще сложнее. Для власти он отбывший срок преступник – да еще и не признавший своей вины. Допуск его к участию в электоральном процессе – а доверенное лицо кандидата имеет право представлять его на эфирах и в поездках по регионам – для нее неприемлем. Но формальных оснований для отказа в регистрации Удальцова в качестве доверенного лица не было. Поэтому КПРФ и Грудинин оказались перед выбором – либо рискнуть, либо уступить, пусть и с потерей лица. Сделанный ими выбор показывает всю ограниченность возможностей и партии, и ее кандидата.
Алексей Макаркин
У всех европейских выборов в последние годы – особенно если речь идет о крупнейших странах Евросоюза – есть отчетливое «европейское измерение». Похоже, довольных этих европейским институтом на континенте практически не осталось: противостояние разворачивается по линии: «реформирование ЕС vs. его слом и выход». В 2017 г. на теме реформ Евросоюза выиграли выборы Макрон и Меркель. В Австрии и Голландии ценой победы над евроскептиками-популистами стал сдвиг в «правый евроскепсис» умеренных сил. В Великобритании партию, выводящую страну из Евросоюза избиратели наказали, но оставили у власти.
В 2018 настает очередь Италии. Накануне выборов 4 марта три политические силы имеют сопоставимые рейтинги: правящие левоцентристы – 23-25% (их рейтинг снижается), популистское движение«5 звезд» - 26-29% (стабильно) и предполагаемый блок правоцентристской «Вперед, Италии!» Берлускони с популистской «Лигой Севера» - 27-32% (рост рейтинга). Все партии активны в критике евроинтеграции, но по-разному. «5 звезд» - традиционный и радикальный евроскептик. «Вперед, Италия!» призывает ввести параллельно с евро национальную валюту и не слушать указаний Брюсселя по поводу спасения проблемных банков. «Лига Севера» предлагает закрыть Италию для иммигрантов и провести «Italexit» по выходу из еврозоны. Правящая Демократическая партия ограничивается критикой ограничений на госрасходы, наложенных Евросоюзом.
При таком раскладе неизбежно долгое и трудной формирование правительственной коалиции, но почти в любой конфигурации новое правительство потребует от Брюсселя большей свободы маневра в финансовой политике, чтобы подстегнуть стагнирующую (но показываюшие первые признаки роста) итальянскую экономику. Италия будет искать сотрудничества с Макроном, чтобы вместе надавить на Германию (и поддерживающие ее скандинавские страны) в пользу смягчения финансовой политики. Европа в итоге не сможет пойти навстречу итальянским требованиям, но и оттолкивать от себя новое правительство, явно не желающего подвергать себя рискам прощания с Евросоюзом не будет.
Оптимальный вариант – принятие Евросоюзом – как в целом, так и в своей «итальянской политике» стратегии gattopardismo – «леопарадизм» - так, по названию и прозвищу главного героя – именуюется стратегия крайне осторожных, хотя и громко заявленных реформ в критический момент развития страны, описанная в классическом романе Дж. Ди Лампедуза «Леопард» Сицилия после образования полтора века назад нового итальянского государства. Эта стратегия не решала долгосрочных проблем, но позволила уберечь страну от крайностей и провалов. Видимо, для сегодняшнего Евросоюза – это единственный путь прожить трудные времена.
Борис Макаренко
В 2018 настает очередь Италии. Накануне выборов 4 марта три политические силы имеют сопоставимые рейтинги: правящие левоцентристы – 23-25% (их рейтинг снижается), популистское движение«5 звезд» - 26-29% (стабильно) и предполагаемый блок правоцентристской «Вперед, Италии!» Берлускони с популистской «Лигой Севера» - 27-32% (рост рейтинга). Все партии активны в критике евроинтеграции, но по-разному. «5 звезд» - традиционный и радикальный евроскептик. «Вперед, Италия!» призывает ввести параллельно с евро национальную валюту и не слушать указаний Брюсселя по поводу спасения проблемных банков. «Лига Севера» предлагает закрыть Италию для иммигрантов и провести «Italexit» по выходу из еврозоны. Правящая Демократическая партия ограничивается критикой ограничений на госрасходы, наложенных Евросоюзом.
При таком раскладе неизбежно долгое и трудной формирование правительственной коалиции, но почти в любой конфигурации новое правительство потребует от Брюсселя большей свободы маневра в финансовой политике, чтобы подстегнуть стагнирующую (но показываюшие первые признаки роста) итальянскую экономику. Италия будет искать сотрудничества с Макроном, чтобы вместе надавить на Германию (и поддерживающие ее скандинавские страны) в пользу смягчения финансовой политики. Европа в итоге не сможет пойти навстречу итальянским требованиям, но и оттолкивать от себя новое правительство, явно не желающего подвергать себя рискам прощания с Евросоюзом не будет.
Оптимальный вариант – принятие Евросоюзом – как в целом, так и в своей «итальянской политике» стратегии gattopardismo – «леопарадизм» - так, по названию и прозвищу главного героя – именуюется стратегия крайне осторожных, хотя и громко заявленных реформ в критический момент развития страны, описанная в классическом романе Дж. Ди Лампедуза «Леопард» Сицилия после образования полтора века назад нового итальянского государства. Эта стратегия не решала долгосрочных проблем, но позволила уберечь страну от крайностей и провалов. Видимо, для сегодняшнего Евросоюза – это единственный путь прожить трудные времена.
Борис Макаренко
Вчера была подтверждена информация о том, что президент Путин представил в Совет Федерации кандидатуру Валерия Зорькина для переназначения на пост председателя Конституционного суда на очередной шестилетний срок.
И не важно, что 18 февраля Зорькину исполнится 75 лет, а следующий срок будет для него уже шестым и пятым подряд с 2003 года. Не важно, что в последнее время глава КС привлекает внимание общества главным образом экзотическими идеями то о благотворности крепостного права как «главной скрепы, удерживающей внутреннее единство нации» и губительности его отмены, то о необходимости «конституционной идентичности страны» на основе «присущего российскому народу коллективизма» для создания противовеса «либерально-индивидуалистическому» правопониманию Запада. Не важно, наконец, что при Зорькине в кресле главы КС самостоятельность и общественный авторитет этого судебного органа заметно снизились, КС по существу утратил роль реального субъекта права по фундаментальным вопросам жизни государства и общества.
Зато Конституционный суд под руководством Зорькина исправно выполнял функцию формальной легитимации процесса выстраивания вертикали власти и расширения репрессивных возможностей политического режима. При Зорькине КС признал конституционным отмену прямых выборов губернаторов, большинство норм нового «закона о митингах» и закона об уголовной ответственности за неоднократные нарушения правил проведения митингов, закон об НКО-иностранных агентах и, конечно, договор о принятии Крыма в состав РФ, а также наделил себя полномочиями признавать неисполнимыми решения ЕСПЧ по запросу госорганов. Уже с трудом верится, что в 90-х годах КС не раз признавал неконституционными решения президента Ельцина. За последние 15 лет Валерий Зорькин зарекомендовал себя верным помощником президента Путина во всех его начинаниях.
Так что удивляться переназначению Зорькина совершенно не стоит. Для Владимира Путина на последнем сроке его президентства важнейшим станет вопрос о сохранении власти после 2022 года и соответственно о конституционном оформлении своей новой роли. В такой ситуации наличие во главе КС надежного человека является крайне важным. А еще переназначение Зорькина подкрепляет прогнозы о том, что после президентских выборов Дмитрий Медведев останется на посту премьер-министра.
Александр Ивахник
И не важно, что 18 февраля Зорькину исполнится 75 лет, а следующий срок будет для него уже шестым и пятым подряд с 2003 года. Не важно, что в последнее время глава КС привлекает внимание общества главным образом экзотическими идеями то о благотворности крепостного права как «главной скрепы, удерживающей внутреннее единство нации» и губительности его отмены, то о необходимости «конституционной идентичности страны» на основе «присущего российскому народу коллективизма» для создания противовеса «либерально-индивидуалистическому» правопониманию Запада. Не важно, наконец, что при Зорькине в кресле главы КС самостоятельность и общественный авторитет этого судебного органа заметно снизились, КС по существу утратил роль реального субъекта права по фундаментальным вопросам жизни государства и общества.
Зато Конституционный суд под руководством Зорькина исправно выполнял функцию формальной легитимации процесса выстраивания вертикали власти и расширения репрессивных возможностей политического режима. При Зорькине КС признал конституционным отмену прямых выборов губернаторов, большинство норм нового «закона о митингах» и закона об уголовной ответственности за неоднократные нарушения правил проведения митингов, закон об НКО-иностранных агентах и, конечно, договор о принятии Крыма в состав РФ, а также наделил себя полномочиями признавать неисполнимыми решения ЕСПЧ по запросу госорганов. Уже с трудом верится, что в 90-х годах КС не раз признавал неконституционными решения президента Ельцина. За последние 15 лет Валерий Зорькин зарекомендовал себя верным помощником президента Путина во всех его начинаниях.
Так что удивляться переназначению Зорькина совершенно не стоит. Для Владимира Путина на последнем сроке его президентства важнейшим станет вопрос о сохранении власти после 2022 года и соответственно о конституционном оформлении своей новой роли. В такой ситуации наличие во главе КС надежного человека является крайне важным. А еще переназначение Зорькина подкрепляет прогнозы о том, что после президентских выборов Дмитрий Медведев останется на посту премьер-министра.
Александр Ивахник
Игорь Бунин занял 4 место в рейтинге Топ-20 лучших политтехнологов России по версии «Общей Газеты».
https://og.ru/politics/2018/01/23/94104
https://og.ru/politics/2018/01/23/94104
Общая Газета
ТОП-20. Лучшие политтехнологи России – 2018
«Общая Газета» представляет двенадцатый рейтинг российских политтехнологов. Мы составляем и публикуем рейтинг людей, которые являются организаторами избирательного процесса в России, лидерами в сфере
Очередной тур переговоров Суркова и Волкера ни к чему не привел – и не мог привести. Все серьезные внешнеполитические решения отложены до выяснения вопроса о характере будущих американских санкций. Дело это серьезное (глава ВТБ Костин даже на эмоциях сравнил эти санкции с объявлением войны), так что решать вопросы взаимодействия с США будут в комплексе.
Одновременно появились слухи о том, что Сурков может быть заменен на другого переговорщика. После смещения Плотницкого с поста главы ЛНР такой вариант выглядит вполне реальным. Влияние Суркова на ситуацию в «республиках» уменьшилось. Это относится и к ДНР, представители которой сыграли определенную (хотя и не главную) роль в свержении Плотницкого. В «республиках» делают ставку на сотрудничество не с технологами, а с силовиками – это признание реалий.
Другое дело, что называемые фамилии потенциальных сменщиков Суркова – Глазьев и Явлинский – выглядят не слишком правдоподобно. Скорее, это два символа «крайностей» в политике России на украинском направлении. Если Сурков будет сменен, то ни на «ястреба», ни на «голубя», а на технологичного чиновника, способного вести долгие переговоры с американским партнером.
Алексей Макаркин
Одновременно появились слухи о том, что Сурков может быть заменен на другого переговорщика. После смещения Плотницкого с поста главы ЛНР такой вариант выглядит вполне реальным. Влияние Суркова на ситуацию в «республиках» уменьшилось. Это относится и к ДНР, представители которой сыграли определенную (хотя и не главную) роль в свержении Плотницкого. В «республиках» делают ставку на сотрудничество не с технологами, а с силовиками – это признание реалий.
Другое дело, что называемые фамилии потенциальных сменщиков Суркова – Глазьев и Явлинский – выглядят не слишком правдоподобно. Скорее, это два символа «крайностей» в политике России на украинском направлении. Если Сурков будет сменен, то ни на «ястреба», ни на «голубя», а на технологичного чиновника, способного вести долгие переговоры с американским партнером.
Алексей Макаркин
Победа Милоша Земана на президентских выборах в Чехии – очередной триумф (хотя и с небольшим перевесом – 51,4% к 48,6%) провинции над столицей. На прошлых выборах 2013 года Земан также победил голосами провинциалов, опередив бывшего министра иностранных дел князя Карела Шванценберга. Сейчас проигравшим оказался экс-президент Академии наук Иржи Драгош.
Чего хочет чешская провинция? Она хочет президента, который был бы похож на простого чеха – любителя пивной и грубоватого юмора. Провинция подозрительно относится к столичным политикам, которые, как она опасается, пойдут на слишком большие уступки Евросоюзу и Германии. Раньше главным страхом было возвращение немцев, изгнанных из Чехословакии после Второй мировой войны (Шварценберг перед прошлыми выборами поставил под сомнение «декреты Бенеша», по которым немцы были депортированы – а Земан выступил в защиту декретов). Сейчас «немецкий» страх в значительной степени сменен исламским. Чешская провинция боится, что ей по решению Евросоюза придется принимать беженцев-мусульман. И она надеется, что Земан этого не допустит.
Конечно, в чешском обществе есть воспоминания о разгроме Пражской весны в 1968 году. Но в столице и других крупных городах они сильнее, чем в провинции. Еще важнее другое. В чешской провинции рассчитывают, что Земан сможет договориться с Москвой и избежать тем самым рисков для Чехии. Тогда как жесткая позиция Драгоша в отношении России не вызывала в провинции симпатий, в том числе и как слишком связанная с общей позицией Евросоюза. Кроме того, Земан сам пострадал после Пражской весны – его исключили из компартии. Драгош же делал в «советское» время успешную научную карьеру и даже – в отличие от «невыездного» Земана - съездил на престижную стажировку в ФРГ.
В то же время итоги чешских выборов показывают, что провинция победила с большим трудом. Драгош оказался кандидатом солидным, респектабельным, но совершенно нехаризматичным новичком в публичной политике. Своего Макрона у Праги пока не появилось. Если появится, то провинция может и проиграть.
Алексей Макаркин
Чего хочет чешская провинция? Она хочет президента, который был бы похож на простого чеха – любителя пивной и грубоватого юмора. Провинция подозрительно относится к столичным политикам, которые, как она опасается, пойдут на слишком большие уступки Евросоюзу и Германии. Раньше главным страхом было возвращение немцев, изгнанных из Чехословакии после Второй мировой войны (Шварценберг перед прошлыми выборами поставил под сомнение «декреты Бенеша», по которым немцы были депортированы – а Земан выступил в защиту декретов). Сейчас «немецкий» страх в значительной степени сменен исламским. Чешская провинция боится, что ей по решению Евросоюза придется принимать беженцев-мусульман. И она надеется, что Земан этого не допустит.
Конечно, в чешском обществе есть воспоминания о разгроме Пражской весны в 1968 году. Но в столице и других крупных городах они сильнее, чем в провинции. Еще важнее другое. В чешской провинции рассчитывают, что Земан сможет договориться с Москвой и избежать тем самым рисков для Чехии. Тогда как жесткая позиция Драгоша в отношении России не вызывала в провинции симпатий, в том числе и как слишком связанная с общей позицией Евросоюза. Кроме того, Земан сам пострадал после Пражской весны – его исключили из компартии. Драгош же делал в «советское» время успешную научную карьеру и даже – в отличие от «невыездного» Земана - съездил на престижную стажировку в ФРГ.
В то же время итоги чешских выборов показывают, что провинция победила с большим трудом. Драгош оказался кандидатом солидным, респектабельным, но совершенно нехаризматичным новичком в публичной политике. Своего Макрона у Праги пока не появилось. Если появится, то провинция может и проиграть.
Алексей Макаркин
Несколько замечаний по итогам «забастовки избирателей».
1. Широкая география акций сторонников Навального против говорит о том, что, несмотря на недопущение к выборам, Навальному удалось сохранить организационную структуру своего движения – в целом это уже немалое достижение.
2. Численность принявших участие в «забастовке избирателей» оказалась явно меньше того, на что рассчитывал ее инициатор. На несогласованных акциях в Москве и Санкт-Петербурге на улицы вышли по паре тысяч человек, в других городах – от нескольких десятков до тысячи. Другими словами, в шествиях и митингах участвовали только твердые сторонники Навального, готовые откликаться на любой призыв своего лидера. В Москве и Питере явно преобладали совсем молодые – школьники и люди в возрасте около 20 лет. Люди постарше не восприняли смысл идеи «забастовки избирателей».
3. Поняв, что протестные действия 28 января будут иметь не слишком массовый характер, власть на этот раз действовала гибко и рационально. В 80% случаев места проведения акций были согласованы. Но и на несогласованных акциях силовики вели себя спокойно и не прибегали к массированным задержаниям. Естественно, сам Навальный был изолирован почти сразу, как и координаторы его штабов в ряде городов страны. Однако количество задержанных по всей России составило около 250 человек, и большинство вскоре были выпущены. Вечером даже Навальный был отпущен полицией домой, дав обязательство о явке. В целом власть показала, что она полностью контролирует ситуацию.
4. Тем не менее Навального ждет суд и скорее всего административный арест на 30 суток. Если так и произойдет, то в отсутствие лидера его движение до марта выпадает из активной политической жизни, а агитация за бойкот выборов в публичной сфере резко ослабнет. Когда Навальный освободится из-под ареста и вернется в публичное поле, до выборов останется около двух недель. И крайне трудно себе представить, что он сможет предложить что-то такое, что позволит заметно повлиять на снижение явки. После отказа в регистрации у Навального по сути не оставалось другого выхода, кроме выдвижения лозунга бойкота выборов – иначе его широкая оргструктура в регионах лишилась бы смысла существования. Однако явку на выборах будет определять не навальновская тактика бойкота, а сам ход предвыборной кампании, действия зарегистрированных кандидатов и эффективность применения административного ресурса в его жестких и мягких формах.
Александр Ивахник
1. Широкая география акций сторонников Навального против говорит о том, что, несмотря на недопущение к выборам, Навальному удалось сохранить организационную структуру своего движения – в целом это уже немалое достижение.
2. Численность принявших участие в «забастовке избирателей» оказалась явно меньше того, на что рассчитывал ее инициатор. На несогласованных акциях в Москве и Санкт-Петербурге на улицы вышли по паре тысяч человек, в других городах – от нескольких десятков до тысячи. Другими словами, в шествиях и митингах участвовали только твердые сторонники Навального, готовые откликаться на любой призыв своего лидера. В Москве и Питере явно преобладали совсем молодые – школьники и люди в возрасте около 20 лет. Люди постарше не восприняли смысл идеи «забастовки избирателей».
3. Поняв, что протестные действия 28 января будут иметь не слишком массовый характер, власть на этот раз действовала гибко и рационально. В 80% случаев места проведения акций были согласованы. Но и на несогласованных акциях силовики вели себя спокойно и не прибегали к массированным задержаниям. Естественно, сам Навальный был изолирован почти сразу, как и координаторы его штабов в ряде городов страны. Однако количество задержанных по всей России составило около 250 человек, и большинство вскоре были выпущены. Вечером даже Навальный был отпущен полицией домой, дав обязательство о явке. В целом власть показала, что она полностью контролирует ситуацию.
4. Тем не менее Навального ждет суд и скорее всего административный арест на 30 суток. Если так и произойдет, то в отсутствие лидера его движение до марта выпадает из активной политической жизни, а агитация за бойкот выборов в публичной сфере резко ослабнет. Когда Навальный освободится из-под ареста и вернется в публичное поле, до выборов останется около двух недель. И крайне трудно себе представить, что он сможет предложить что-то такое, что позволит заметно повлиять на снижение явки. После отказа в регистрации у Навального по сути не оставалось другого выхода, кроме выдвижения лозунга бойкота выборов – иначе его широкая оргструктура в регионах лишилась бы смысла существования. Однако явку на выборах будет определять не навальновская тактика бойкота, а сам ход предвыборной кампании, действия зарегистрированных кандидатов и эффективность применения административного ресурса в его жестких и мягких формах.
Александр Ивахник
Коалиция Алексея Навального и Евгения Ройзмана будет одним из наиболее значимых факторов внутри российской оппозиции. Участие Ройзмана в «забастовке избирателей» - очередное подтверждение создания такой коалиции. До этого была жесткая полемика Ройзмана и Ксении Собчак, когда Ройзман обвинил Собчак в сборе подписей с помощью административного ресурса. А потом отказался от участия в дебатах с ней, демонстрируя, что не хочет ни в каком качестве участвовать в ее избирательной кампании.
Таким образом, Ройзман определился со своим выбором – по крайней мере, на обозримое будущее. В сентябре нынешнего года заканчивается его срок полномочий в качестве мэра Екатеринбурга. На новый срок его не выберут – не потому что он непопулярен, а так как прямые выборы в городе отменены. Мэра теперь выбирают депутаты – а они за Ройзмана не проголосуют. Поэтому Ройзман снова становится «чистым оппозиционером» без официальной должности – и тем более ему нужны политические союзники. Более того, в этом качестве ему надо будет куда меньше оглядываться на федеральную власть, чем сейчас, когда он руководит мегаполисом.
Стабильность коалиции вызывает вопросы, так как Навальный с большим трудом участвует в коалиционных проектах (пример – судьба предвыборной кампании ПАРНАСа в 2016 году). В то же время Ройзман пока не претендует на лидерство на федеральном уровне, что облегчает ему политическое партнерство с Навальным.
Алексей Макаркин
Таким образом, Ройзман определился со своим выбором – по крайней мере, на обозримое будущее. В сентябре нынешнего года заканчивается его срок полномочий в качестве мэра Екатеринбурга. На новый срок его не выберут – не потому что он непопулярен, а так как прямые выборы в городе отменены. Мэра теперь выбирают депутаты – а они за Ройзмана не проголосуют. Поэтому Ройзман снова становится «чистым оппозиционером» без официальной должности – и тем более ему нужны политические союзники. Более того, в этом качестве ему надо будет куда меньше оглядываться на федеральную власть, чем сейчас, когда он руководит мегаполисом.
Стабильность коалиции вызывает вопросы, так как Навальный с большим трудом участвует в коалиционных проектах (пример – судьба предвыборной кампании ПАРНАСа в 2016 году). В то же время Ройзман пока не претендует на лидерство на федеральном уровне, что облегчает ему политическое партнерство с Навальным.
Алексей Макаркин
Происходящее вокруг фильма «Смерть Сталина» - свидетельство острой проблемы в системе государственного управления, встроенной в политический контекст. Аппаратная, институциональная, а также политическая слабость министерства привела к тому, что ведомство не сумело ни отстоять изначальную позицию, ни защитить пересмотренное решение: сначала под давлением реакционеров пришлось отзывать прокатное удостоверение, а затем, вопреки отзыву, столкнуться с демонстративным саботажем со стороны прокатчика, одного из влиятельных бизнесменов Александра Мамута, которому принадлежит «Пионер», показывавший «Смерть Сталина» в течение двух дней после запрета. Также он владеет объединенной сетью кинотеатров, работающих под брендами «Синема парк» и «Формула кино», но ими он решил не рисковать.
Отношения между Мединским и Мамутом, по некоторым данным, осложнились – и Мамут сделал ход, демонстрирующий его независимость и либеральность. Впрочем, когда выяснилось, что в дело могут вмешаться правоохранители, «эксперимент» по отказу выполнять решение Минкульта был прекращен. Регулятивная функция государства в такой ситуации девальвируется, а на первый план выходят неправовые механизмы, принятие решений «по понятиям», которые только затем оформляются в виде официальных решений, которым можно сопротивляться – хотя бы в течение непродолжительного времени. Это опасный прецедент, который может распространиться и на другие случаи.
Отношения между Мединским и Мамутом, по некоторым данным, осложнились – и Мамут сделал ход, демонстрирующий его независимость и либеральность. Впрочем, когда выяснилось, что в дело могут вмешаться правоохранители, «эксперимент» по отказу выполнять решение Минкульта был прекращен. Регулятивная функция государства в такой ситуации девальвируется, а на первый план выходят неправовые механизмы, принятие решений «по понятиям», которые только затем оформляются в виде официальных решений, которым можно сопротивляться – хотя бы в течение непродолжительного времени. Это опасный прецедент, который может распространиться и на другие случаи.
В Совете Федерации одни «политические пенсионеры» приходят на смену другим. Опытнейший российский политик еще из 1990-х гг., 68-летний Сергей Попов, который не смог попасть в ныне действующий созыв Госдумы, лишится и места в Совете Федерации, полученного осенью прошлого года. Бывший исполнительный директор ельцинского предвыборного штаба 1996 г., а потом крупный функционер «Единства» и «Единой России», не раз возглавлявший думские комитеты, Попов в прошлом году занял позицию в верхней палате вместо Андрея Голушко, который работал сенатором и затем избрался думским депутатом по округу. Однако, судя по всему, теперь Попов вынужден будет уступить это место бывшему омскому губернатору Виктору Назарову.
Продвижение Назарова в Совет Федерации вполне вписывается в нынешнюю тактику Кремля, который весьма бережно относится к бывшим главам регионов, даже к тем, кто подвергался критике, как омский экс-губернатор. Чтобы не создавать ощущение «зачистки» губернаторского корпуса и не нервировать его перед выборами президента, многим отставникам подобрали синекуры, плюс с бывшими губернаторами специально проводил «успокоительные» встречи Путин. Вероятно, свою роль сыграл тот факт, что Назаров пользовался поддержкой влиятельных федеральных групп – «Газпрома» и омского уроженца Грефа. И хотя Назарову пришлось оставить губернаторский пост, совсем без места он не останется, а Поповым уже можно пожертвовать.
Интересно, какая судьба ждет второго омского сенатора – Елену Мизулину. Когда-то она опекала Омскую область в качестве представителя «Справедливой России», а затем ее перевели в Совет Федерации, причем в роли представителя Назарова, с которым Кремль тогда договорился о ее судьбе. Новый губернатор Александр Бурков сам является выходцем из «Справедливой России», но принимать окончательное решение по сенатору будет уже после выборов в сентябре. Впрочем, как и прежде, судьба Мизулиной находится в руках Кремля, и ей нужно будет пройти очередной тест на «востребованность», чтобы получить согласие на продолжение сенаторской карьеры.
Продвижение Назарова в Совет Федерации вполне вписывается в нынешнюю тактику Кремля, который весьма бережно относится к бывшим главам регионов, даже к тем, кто подвергался критике, как омский экс-губернатор. Чтобы не создавать ощущение «зачистки» губернаторского корпуса и не нервировать его перед выборами президента, многим отставникам подобрали синекуры, плюс с бывшими губернаторами специально проводил «успокоительные» встречи Путин. Вероятно, свою роль сыграл тот факт, что Назаров пользовался поддержкой влиятельных федеральных групп – «Газпрома» и омского уроженца Грефа. И хотя Назарову пришлось оставить губернаторский пост, совсем без места он не останется, а Поповым уже можно пожертвовать.
Интересно, какая судьба ждет второго омского сенатора – Елену Мизулину. Когда-то она опекала Омскую область в качестве представителя «Справедливой России», а затем ее перевели в Совет Федерации, причем в роли представителя Назарова, с которым Кремль тогда договорился о ее судьбе. Новый губернатор Александр Бурков сам является выходцем из «Справедливой России», но принимать окончательное решение по сенатору будет уже после выборов в сентябре. Впрочем, как и прежде, судьба Мизулиной находится в руках Кремля, и ей нужно будет пройти очередной тест на «востребованность», чтобы получить согласие на продолжение сенаторской карьеры.
Глава Чечни Рамзан Кадыров в очередной раз выступил с заявлением на внешнеполитическую тематику, осудив двойной теракт в ливийском Бенгази. При этом ответственность за атаку он возложил не только на конкретных исполнителей, но и на США и ЕС. Кадыров, как известно, регулярно высказывается по широкому спектру международных событий от Украины до Ближнего Востока. Однако Ливия в этом контексте – особая статья. Глава Чечни активно участвует в урегулировании щепетильных ситуаций в этой североафриканской стране, раздираемой конфликтами. Кадыров сыграл роль в освобождении моряков российского судна «Механик Чеботарев», а также белорусских врачей, которые были в разное время захвачены на территории Ливии. О «внушительном авторитете» главы Чечни в арабском мире, помогающем мирному урегулированию в Ливии, заявлял и глава контактной группы МИД РФ Лев Деньгов. По словам же американского эксперта Теодора Карасика, чеченский фактор стал для Москвы «важным ключом» к решению ливийских проблем.
С одной стороны, такое вовлечение удобно для официальных дипломатических структур. Они привлекают неформальные связи Кадырова для решения непростых государственных задач. В особенности там, где действующие представители МИД в силу разных обстоятельств не могут активно «светиться». С помощью этого Москва позиционирует себя, как активного игрока в исламском мире и как страну, которая понимает жесткие и подчас жестокие реалии Ближнего Востока.
С другой стороны, такая внешне безупречная формула имеет и свои проблемные места. «Внушительный» внешнеполитический авторитет делает главу Чечни особым игроком и внутри РФ. Это позволяет выстраивать особые отношения с центром, которые не позволяет себе ни один другой глава региона. Отсюда и претензии на формирование внутренней повестки дня по собственным лекалам и на роль выразителя интересов не только Чечни или чеченского народа, но и всех мусульман страны (это проявилось в таких эпизодах, как история вокруг «Шарли Эбдо» или конфликт в далекой Мьянме).
В итоге возникает непростая коллизия, при которой очевидные выигрыши (когда внешняя политика делается не только в мидовских кулуарах, но и с учетом российского регионального, этнического и конфессионального многообразия) дополняются немалыми проблемами (укрепление особого статуса отдельно взятого субъекте РФ).
Сергей Маркедонов
С одной стороны, такое вовлечение удобно для официальных дипломатических структур. Они привлекают неформальные связи Кадырова для решения непростых государственных задач. В особенности там, где действующие представители МИД в силу разных обстоятельств не могут активно «светиться». С помощью этого Москва позиционирует себя, как активного игрока в исламском мире и как страну, которая понимает жесткие и подчас жестокие реалии Ближнего Востока.
С другой стороны, такая внешне безупречная формула имеет и свои проблемные места. «Внушительный» внешнеполитический авторитет делает главу Чечни особым игроком и внутри РФ. Это позволяет выстраивать особые отношения с центром, которые не позволяет себе ни один другой глава региона. Отсюда и претензии на формирование внутренней повестки дня по собственным лекалам и на роль выразителя интересов не только Чечни или чеченского народа, но и всех мусульман страны (это проявилось в таких эпизодах, как история вокруг «Шарли Эбдо» или конфликт в далекой Мьянме).
В итоге возникает непростая коллизия, при которой очевидные выигрыши (когда внешняя политика делается не только в мидовских кулуарах, но и с учетом российского регионального, этнического и конфессионального многообразия) дополняются немалыми проблемами (укрепление особого статуса отдельно взятого субъекте РФ).
Сергей Маркедонов
Ровно двадцать лет назад Дума подверглась насмешкам в прессе за попытку (кстати, неудачную) принять закон о пчеловодстве. Сколько язвительных замечаний вызвала статья о «преследовании роя» пчел незадачливым пасечником! А зря: все мы немножко Винни-Пухи и медком побаловаться не прочь, а значит – у пасек должна быть четкая законодательная база для своей деятельности – иначе и переплачивать нам придется за лакомство, и качество его никто не гарантирует.
Что-то похожее сейчас происходит в согласительной комиссии по поправкам к закону «Об охоте», принятым Думой, но заблокированной Советом Федерации. Почтенные мужи впервые за долгое время создали комиссию, чтобы снять разногласия. О чем спорят в комиссии? Ну например: ловчих птиц тренировать на живых диких животных («притравках») можно? Да – в этом быстро согласились: птицы эти аэропортам нужны, чтобы распугивать других птиц, которые могли бы попасть в турбину авиамотора. Можно ли пускать на «притравку» собачку возрастом до года? Нельзя: слишком явная лазейка (помните, у поэта: «однако за время пути собака могла подрасти!») Можно ли травить животное, которое не привязано и не сидит в клетке? Можно: пусть заяц сам удирает от собаки. Смешно? Ничуть! Это и есть законотворчество: здравый смысл просматривается во всех решениях – и охотникам дать возможность собак воспитать, и диких животных уберечь от жестокого обращения. И – дискуссии наконец в нашем парламенте пошли.
Ах, если бы так обсуждались все законы – не только про диких животных, но и пациентов поликлиник, и учеников школ! Кстати, закон о пчеловодстве в 2016 г. все же приняли.
Борис Макаренко
Что-то похожее сейчас происходит в согласительной комиссии по поправкам к закону «Об охоте», принятым Думой, но заблокированной Советом Федерации. Почтенные мужи впервые за долгое время создали комиссию, чтобы снять разногласия. О чем спорят в комиссии? Ну например: ловчих птиц тренировать на живых диких животных («притравках») можно? Да – в этом быстро согласились: птицы эти аэропортам нужны, чтобы распугивать других птиц, которые могли бы попасть в турбину авиамотора. Можно ли пускать на «притравку» собачку возрастом до года? Нельзя: слишком явная лазейка (помните, у поэта: «однако за время пути собака могла подрасти!») Можно ли травить животное, которое не привязано и не сидит в клетке? Можно: пусть заяц сам удирает от собаки. Смешно? Ничуть! Это и есть законотворчество: здравый смысл просматривается во всех решениях – и охотникам дать возможность собак воспитать, и диких животных уберечь от жестокого обращения. И – дискуссии наконец в нашем парламенте пошли.
Ах, если бы так обсуждались все законы – не только про диких животных, но и пациентов поликлиник, и учеников школ! Кстати, закон о пчеловодстве в 2016 г. все же приняли.
Борис Макаренко
Пока конкуренция программ кандидатов в президенты течет вяло, аналитики и политологи компенсируют дефицит борьбы идей размышлениями о сценариях развития России. Хороший пример – статья Александра Баунова «Кого собирается победить на выборах Владимир Путин?». Ее главная мысль – в России президент побеждает на выборах не столько соперников, сколько альтернативные проекты развития. Но и свой проект ему нужен, иначе неизбежна стагнация, и рано или поздно такой режим потребует трансформации.
Неплохая стартовая точка для дискуссии. Но чтобы сделать ее содержательной, нужно серьезное осмысление природы российской политической системы, вектора ее эволюции.
Чтобы описать несовершенный демократический строй, ему часто присваивают прилагательные, подчеркивающие несовершенство. Одно из самых частотных – «плебисцитарная»: демократия, держащаяся на голосовании конкурентном, но с практически известным победителем, лидером с признаками харизматичности.
Плебисцитарность – сложный феномен. В западной демократии в кризисных условиях поднимаются популистские лидеры с плебисцитарной повадкой – от Трампа и Берлускони до Марин Ле Пен и Беппе Грилло. Победить популистов удается только тем «системным» политикам, которые сами перенимают плебисцитарную стилистику – типа Макрона во Франции или Курца в Австрии.
Россия – особенно интересный пример, так как плебисцитарность в ней существует почти три десятилетия. И Борис Ельцин, и Владимир Путин – ярко выраженные лидеры плебисцитарного типа. И успехи, и проблемы в ходе реализации политического и экономического курса тесно связаны именно с этим понятием. Но история учит, что ресурс плебисцитарной власти всегда ограничен – если не вырастают полноценные институты, обеспечивающие долгосрочную конкурентоспособность государства и механизмы конкуренции интересов внутри страны – фактически, полноценную демократию.
Чтобы внести свой вклад в дискуссию о будущем политическом развитии России Центр политических технологий начинает исследовательский проект: «Плебисцитарная демократия: мировой опыт и российские перспективы». Его промежуточные результаты и итоговый доклад мы будем регулярно представлять читателям.
Неплохая стартовая точка для дискуссии. Но чтобы сделать ее содержательной, нужно серьезное осмысление природы российской политической системы, вектора ее эволюции.
Чтобы описать несовершенный демократический строй, ему часто присваивают прилагательные, подчеркивающие несовершенство. Одно из самых частотных – «плебисцитарная»: демократия, держащаяся на голосовании конкурентном, но с практически известным победителем, лидером с признаками харизматичности.
Плебисцитарность – сложный феномен. В западной демократии в кризисных условиях поднимаются популистские лидеры с плебисцитарной повадкой – от Трампа и Берлускони до Марин Ле Пен и Беппе Грилло. Победить популистов удается только тем «системным» политикам, которые сами перенимают плебисцитарную стилистику – типа Макрона во Франции или Курца в Австрии.
Россия – особенно интересный пример, так как плебисцитарность в ней существует почти три десятилетия. И Борис Ельцин, и Владимир Путин – ярко выраженные лидеры плебисцитарного типа. И успехи, и проблемы в ходе реализации политического и экономического курса тесно связаны именно с этим понятием. Но история учит, что ресурс плебисцитарной власти всегда ограничен – если не вырастают полноценные институты, обеспечивающие долгосрочную конкурентоспособность государства и механизмы конкуренции интересов внутри страны – фактически, полноценную демократию.
Чтобы внести свой вклад в дискуссию о будущем политическом развитии России Центр политических технологий начинает исследовательский проект: «Плебисцитарная демократия: мировой опыт и российские перспективы». Его промежуточные результаты и итоговый доклад мы будем регулярно представлять читателям.
Выдохнули… хотя Минфин США и опубликовал список на 210 персон, Госдеп фактически одновременно заявил, что «санкции в отношении конкретных компаний или отдельных лиц не потребуются», поскольку закон уже работает, выполняя сдерживающую функцию, а российские компании уже лишились многомиллиардных контрактов.
Почему в Вашингтоне приняли такое решение, и есть ли основания вздохнуть с облегчением? На первый вопрос ответить непросто, мотивов там явно несколько. Во-первых, давно стало ясно, что раскола и бунта из-за американских санкций не будет ни в элите, ни в обществе. Как не было его в случае санкций против Югославии, Ирана, Китая. Это – старые новости. Второй мотив – незаинтересованность администрации Трампа в дальнейшем нагнетании напряженности с Россией – ее и так более, чем достаточно. Но главным мотивом представляется не это. Закон CAATSA – о санкциях против недружественных государств (России в том числе) президент Трамп подписал вынужденно – за него проголосовал на двухпартийной основе почти полный состав обеих палат Конгресса, при этом Конгресс наделил себя невиданными полномочиями – отменить санкции президент без согласия законодателей не может. Не в интересах Белого Дома давать конгрессменам реальное поле деятельности в сфере, ущемляющей его полномочия, по крайней мере, без особых на то причин.
И все же считать сегодняшние действия американской администрации, как и всю санкционную политику против России бессмысленными мы бы не стали. Все попытки доказать неэффективность санкций (любых – не только против России) не учитывают одной их функции, которую политологи называют «сигнальной». Санкции посылают попавшим под них политикам и бизнесменам четкий сигнал: «больше так не делайте, а то…». У «сигнальной функции» есть и продолжение: сам риск будущих, еще более жестких санкций становится важнейшим мотивом для действия, точнее – бездействия лиц и компаний, их опасающихся. Об этом, собственно, прямо сказала представительница Госдепартамента. Опубликовав список, в который входит практически вся политическая и деловая элита России, США послали именно такой сигнал.
Борис Макаренко
Почему в Вашингтоне приняли такое решение, и есть ли основания вздохнуть с облегчением? На первый вопрос ответить непросто, мотивов там явно несколько. Во-первых, давно стало ясно, что раскола и бунта из-за американских санкций не будет ни в элите, ни в обществе. Как не было его в случае санкций против Югославии, Ирана, Китая. Это – старые новости. Второй мотив – незаинтересованность администрации Трампа в дальнейшем нагнетании напряженности с Россией – ее и так более, чем достаточно. Но главным мотивом представляется не это. Закон CAATSA – о санкциях против недружественных государств (России в том числе) президент Трамп подписал вынужденно – за него проголосовал на двухпартийной основе почти полный состав обеих палат Конгресса, при этом Конгресс наделил себя невиданными полномочиями – отменить санкции президент без согласия законодателей не может. Не в интересах Белого Дома давать конгрессменам реальное поле деятельности в сфере, ущемляющей его полномочия, по крайней мере, без особых на то причин.
И все же считать сегодняшние действия американской администрации, как и всю санкционную политику против России бессмысленными мы бы не стали. Все попытки доказать неэффективность санкций (любых – не только против России) не учитывают одной их функции, которую политологи называют «сигнальной». Санкции посылают попавшим под них политикам и бизнесменам четкий сигнал: «больше так не делайте, а то…». У «сигнальной функции» есть и продолжение: сам риск будущих, еще более жестких санкций становится важнейшим мотивом для действия, точнее – бездействия лиц и компаний, их опасающихся. Об этом, собственно, прямо сказала представительница Госдепартамента. Опубликовав список, в который входит практически вся политическая и деловая элита России, США послали именно такой сигнал.
Борис Макаренко
О списке из «Кремлевского доклада»
1. Это скорее список не людей, а должностей. В этом одно из его отличий от санкционного, который нельзя покинуть, просто уйдя в отставку. Список будет обновляться, и в следующем году там может быть много новых имен. Зато не будут представлены, например, уволенные министры (если, конечно, они не станут президентскими помощниками или советниками).
2. Второе отличие – это «дамоклов меч», а не конкретные санкции. Введение санкций в отношении большинства персонажей списка возможно только в случае необратимого и радикального ухудшения российско-американских отношений. Пока что такой вариант не просматривается.
3. Хуже придется не чиновникам, а бизнесменам. Жизнь чиновников, не попавших под официальные санкции, вряд ли изменится. Тиллерсон будет встречаться с Лавровым, а Новака будут приглашать на нефтяные саммиты (разумеется, пока они министры). А вот уровень риска при любых сделках с крупнейшим российским бизнесом существенно повышается. Если будет выбор, деловые партнеры станут на всякий случай выстраивать отношения с китайцами или индусами, а не со «списочными» россиянами. На компенсации от государства бизнесу рассчитывать не придется – всем не поможешь, это не узкий слой фигурантов санкций, которым ранее помогли.
4. Состав списка свидетельствует о том, что российские эксперты из «новой эмиграции» если и сыграли какую-то роль в его составлении, то крайне незначительную. Иначе в списке были бы Киселев и Соловьев, но вряд ли вошли бы Минц, Тиньков и Бойко. Скорее, это результат работы американских чиновников, переписавших перечни высших должностных лиц и «список Forbes».
5. Когда эмоции пройдут, диалог с США продолжится. Но, как и раньше, по конкретному, ограниченному кругу вопросов (Сирия, Украина) и с высокой степенью недоверия друг к другу.
Алексей Макаркин
1. Это скорее список не людей, а должностей. В этом одно из его отличий от санкционного, который нельзя покинуть, просто уйдя в отставку. Список будет обновляться, и в следующем году там может быть много новых имен. Зато не будут представлены, например, уволенные министры (если, конечно, они не станут президентскими помощниками или советниками).
2. Второе отличие – это «дамоклов меч», а не конкретные санкции. Введение санкций в отношении большинства персонажей списка возможно только в случае необратимого и радикального ухудшения российско-американских отношений. Пока что такой вариант не просматривается.
3. Хуже придется не чиновникам, а бизнесменам. Жизнь чиновников, не попавших под официальные санкции, вряд ли изменится. Тиллерсон будет встречаться с Лавровым, а Новака будут приглашать на нефтяные саммиты (разумеется, пока они министры). А вот уровень риска при любых сделках с крупнейшим российским бизнесом существенно повышается. Если будет выбор, деловые партнеры станут на всякий случай выстраивать отношения с китайцами или индусами, а не со «списочными» россиянами. На компенсации от государства бизнесу рассчитывать не придется – всем не поможешь, это не узкий слой фигурантов санкций, которым ранее помогли.
4. Состав списка свидетельствует о том, что российские эксперты из «новой эмиграции» если и сыграли какую-то роль в его составлении, то крайне незначительную. Иначе в списке были бы Киселев и Соловьев, но вряд ли вошли бы Минц, Тиньков и Бойко. Скорее, это результат работы американских чиновников, переписавших перечни высших должностных лиц и «список Forbes».
5. Когда эмоции пройдут, диалог с США продолжится. Но, как и раньше, по конкретному, ограниченному кругу вопросов (Сирия, Украина) и с высокой степенью недоверия друг к другу.
Алексей Макаркин
Намеченные на 28 января и анонсированные во всех навальновских «протестных блогах» митинги в десятках городов, посвященные «забастовке избирателей», прошли откровенно кисло - даже в Москве, родном городе Навального, митинг на Тверской собрал тысячи полторы человек, что для 10-миллионного города – почти ничего. Попросту говоря, вся придуманная Навальным кампания по «забастовке избирателей» проваливается, поскольку не находит сочувствия даже в самых оппозиционных кругах. Но почему так? Ведь предыдущая придумка Навального – идея «Голосуй за любую партию, кроме «партии жуликов и воров», реализованная в ходе выборов Государственной Думы 2011 года – прекрасно сработала! Именно тогда Навальный приобрел славу не просто удачливого блогера, но настоящего стратега оппозиции, способного генерировать те самые идеи, которые, по Ленину, «становятся материальной силой» и даже способны пошатнуть строй.
Пока больше похоже на то, что Навальному в первый раз отказала его знаменитая политическая интуиция. Активная часть избирателей внутренне сопротивляется идее «забастовки». Навальный не учел особенностей психологии собственной целевой аудитории (что, конечно, несколько странно для такого опытного политика). Активист по своей природе хочет ДЕЛАТЬ, ему претит пассивность (он ею по горло сыт в эпоху «стабильности»); и, во-вторых, активиста пугает перспектива «чистого разрушения»: ну хорошо, выборы будут сорваны, а что ПОТОМ??
В 2011 году Навальный блестяще выразил эти настроения в формуле «за любую ДРУГУЮ партию». Он, с одной стороны, дал «активным гражданам» иллюзию того, что они могут в существующей системе на что-то повлиять легитимным способом, через выборы («мы придем и покажем власти, что мы чего-то стоим!») – и, с другой стороны, заложил основы будущих стотысячных митингов, предвидя, что власти попробуют при помощи фальсификаций при подсчете нивелировать «самоуправство» избирателей, тем самым обманывая их в лучших чувствах.
Однако сейчас, 6 лет спустя, Навальный сменил тактику – и теперь он предлагает «активистам-лоялистам» фактически срывать выборы. И на этом пути-дорожки «навальнистов» и «активистов-лоялистов» расходятся, причем отчуждение нарастает прямо на глазах. Навальный лишается сколь-нибудь массовой опоры и приобретает славу «опасного смутьяна» уже в глазах не только «путинистов», но и значительной части «антипутинистов».
Однако вполне возможно, что стратегически Навальный опять выиграет. Если вялый пропутинский избиратель все-таки решит не ходить на «неинтересные» выборы – явка-таки провалится, и Навальный снова всех убедит в том, что способен неведомыми путями управлять действиями миллионов избирателей.
Алексей Рощин
Пока больше похоже на то, что Навальному в первый раз отказала его знаменитая политическая интуиция. Активная часть избирателей внутренне сопротивляется идее «забастовки». Навальный не учел особенностей психологии собственной целевой аудитории (что, конечно, несколько странно для такого опытного политика). Активист по своей природе хочет ДЕЛАТЬ, ему претит пассивность (он ею по горло сыт в эпоху «стабильности»); и, во-вторых, активиста пугает перспектива «чистого разрушения»: ну хорошо, выборы будут сорваны, а что ПОТОМ??
В 2011 году Навальный блестяще выразил эти настроения в формуле «за любую ДРУГУЮ партию». Он, с одной стороны, дал «активным гражданам» иллюзию того, что они могут в существующей системе на что-то повлиять легитимным способом, через выборы («мы придем и покажем власти, что мы чего-то стоим!») – и, с другой стороны, заложил основы будущих стотысячных митингов, предвидя, что власти попробуют при помощи фальсификаций при подсчете нивелировать «самоуправство» избирателей, тем самым обманывая их в лучших чувствах.
Однако сейчас, 6 лет спустя, Навальный сменил тактику – и теперь он предлагает «активистам-лоялистам» фактически срывать выборы. И на этом пути-дорожки «навальнистов» и «активистов-лоялистов» расходятся, причем отчуждение нарастает прямо на глазах. Навальный лишается сколь-нибудь массовой опоры и приобретает славу «опасного смутьяна» уже в глазах не только «путинистов», но и значительной части «антипутинистов».
Однако вполне возможно, что стратегически Навальный опять выиграет. Если вялый пропутинский избиратель все-таки решит не ходить на «неинтересные» выборы – явка-таки провалится, и Навальный снова всех убедит в том, что способен неведомыми путями управлять действиями миллионов избирателей.
Алексей Рощин
Опубликовано интересное исследование ВЦИОМ по поводу интернета. Вначале россиян спросили, какое направление развития интернета пойдет на пользу российскому обществу. 52% выбрали ответ: «развитие интернета, объединяющего весь мир». 13% высказались за «создание интернета в границах России и нескольких других государств», 23% - за «создание интернета в границах только нашей страны». 12% затруднились ответить. На первый взгляд, это торжество сторонников глобального мира, хотя и при немалом числе тех, кто выступает за ограничительные меры (среди стран, с которыми надо создавать совместный интернет, чаще всего называли Белоруссию, Китай, Казахстан).
Но дальше социологи проинформировали респондентов о том, что «Совет Безопасности России вынес на обсуждение вопрос о создании странами БРИКС независимого интернета в границах нескольких государств». И спросили, одобряют ли они эту инициативу. То есть людям надо было выразить свое отношение к инициативе начальства. И тут же выяснилось, что 58% - за. А против – всего 29% (причем некоторая часть из них – это те, кто за сугубо российский интернет или против интернета вообще).
В чем же дело? Представляется, что в гибкости мышления россиян, их высокой степени адаптабельности, основанной еще на многолетнем советском опыте. Многие из них помнят, что Владимир Путин неоднократно публично выступал против цензуры в Интернете. Поэтому, по их мнению, такая позиция не противоречит государственным интересам – начальству же виднее. И вдруг они узнают, что начальство в лице Совета Безопасности, оказывается, выступает за Интернет с китайцами и индусами. И тут же настроения немалой части общества склоняются к поддержке этой инициативы – начальству же виднее. Тем более, что решению конкретных житейских проблем, за которым многие обращаются в интернет – будь то покупка бытовой техники или общение с бывшим одноклассником – такая инициатива не мешает. Хотя подобное решение и может быть серьезным шагом к изоляции от «мировой сети».
Алексей Макаркин
Но дальше социологи проинформировали респондентов о том, что «Совет Безопасности России вынес на обсуждение вопрос о создании странами БРИКС независимого интернета в границах нескольких государств». И спросили, одобряют ли они эту инициативу. То есть людям надо было выразить свое отношение к инициативе начальства. И тут же выяснилось, что 58% - за. А против – всего 29% (причем некоторая часть из них – это те, кто за сугубо российский интернет или против интернета вообще).
В чем же дело? Представляется, что в гибкости мышления россиян, их высокой степени адаптабельности, основанной еще на многолетнем советском опыте. Многие из них помнят, что Владимир Путин неоднократно публично выступал против цензуры в Интернете. Поэтому, по их мнению, такая позиция не противоречит государственным интересам – начальству же виднее. И вдруг они узнают, что начальство в лице Совета Безопасности, оказывается, выступает за Интернет с китайцами и индусами. И тут же настроения немалой части общества склоняются к поддержке этой инициативы – начальству же виднее. Тем более, что решению конкретных житейских проблем, за которым многие обращаются в интернет – будь то покупка бытовой техники или общение с бывшим одноклассником – такая инициатива не мешает. Хотя подобное решение и может быть серьезным шагом к изоляции от «мировой сети».
Алексей Макаркин
Кампании Павла Грудинина не удается набрать динамику. До неожиданного выдвижения от КПРФ Грудинин позиционировал себя как руководитель успешного, встроенного в рынок, но при этом социально ориентированного хозяйства. Он живо и ярко выступал перед различными аудиториями, резко критиковал произвол чиновников, наезды силовиков на бизнес, неэффективность правительства. Казалось, такой кандидат сможет не только сохранить поддержку традиционного электората КПРФ, но и привлечь симпатии протестно настроенных избирателей крупных городов. Не малочисленных идейных либералов, для которых есть на выбор свежая Собчак и респектабельный Явлинский, а немалые группы людей, недовольных экономическим застоем и длительным падением доходов, растущей бюрократизацией, отсутствием ясных перспектив для страны.
Однако данные, опубликованные вчера ФОМом, показывают, что пока Грудинину не удается громко заявить о себе широким массам российских избирателей. В ходе опроса 21 января на вопрос «Какое впечатление производит на вас Грудинин?» (вопрос задавался только тем, кто слышал о нем) 11% от всех респондентов ответили «положительное», 6% – «отрицательное», 11% – «нейтральное». Неделей раньше положительное впечатление было у 15%, отрицательное – у 3% и нейтральное – у 10%. То есть динамика личного отношения к Грудинину оказалась негативной.
Не слишком благоприятные для Грудинина результаты опросов, думается, связаны с двумя факторами. Во-первых, достаточно эффективной оказалась кампания дискредитации кандидата от КПРФ. Грудинин не смог внятно и убедительно растолковать простым россиянам появившиеся сведения о его крупном личном состоянии и зарубежных банковских счетах. Для идейно заряженных избирателей КПРФ эта информация оказалась весьма болезненной.
Людей же, не связанных с коммунистами, но и не симпатизирующих Кремлю, отталкивает от Грудинина то, что его кампания предельно жестко завязана на КПРФ. Зюганов продавил кандидатуру Грудинина через партийную номенклатуру, но вовсе не предоставил ему автономию. Возглавив предвыборный штаб, он оставил за собой контроль за кампанией. Это нашло четкое отражение уже в программе «20 шагов Павла Грудинина» с ее национализацией, новой индустриализацией и контролем над ценами.
В акцентированной национал-патриотической тональности выдержаны и знаковые высказывания самого Грудинина, будь то участие российских спортсменов в предстоящей Олимпиаде, запрет фильма «Смерть Сталина» или целесообразность закрытия Ельцин-центра. Грудинин старательно демонстрирует свою лояльность Зюганову и апеллирует к людям, тоскующим по советскому прошлому. Но тем самым он обрекает свою кампанию на то, чтобы оставаться в пределах коммунистического гетто, которое за последние годы заметно сузилось.
Александр Ивахник
Однако данные, опубликованные вчера ФОМом, показывают, что пока Грудинину не удается громко заявить о себе широким массам российских избирателей. В ходе опроса 21 января на вопрос «Какое впечатление производит на вас Грудинин?» (вопрос задавался только тем, кто слышал о нем) 11% от всех респондентов ответили «положительное», 6% – «отрицательное», 11% – «нейтральное». Неделей раньше положительное впечатление было у 15%, отрицательное – у 3% и нейтральное – у 10%. То есть динамика личного отношения к Грудинину оказалась негативной.
Не слишком благоприятные для Грудинина результаты опросов, думается, связаны с двумя факторами. Во-первых, достаточно эффективной оказалась кампания дискредитации кандидата от КПРФ. Грудинин не смог внятно и убедительно растолковать простым россиянам появившиеся сведения о его крупном личном состоянии и зарубежных банковских счетах. Для идейно заряженных избирателей КПРФ эта информация оказалась весьма болезненной.
Людей же, не связанных с коммунистами, но и не симпатизирующих Кремлю, отталкивает от Грудинина то, что его кампания предельно жестко завязана на КПРФ. Зюганов продавил кандидатуру Грудинина через партийную номенклатуру, но вовсе не предоставил ему автономию. Возглавив предвыборный штаб, он оставил за собой контроль за кампанией. Это нашло четкое отражение уже в программе «20 шагов Павла Грудинина» с ее национализацией, новой индустриализацией и контролем над ценами.
В акцентированной национал-патриотической тональности выдержаны и знаковые высказывания самого Грудинина, будь то участие российских спортсменов в предстоящей Олимпиаде, запрет фильма «Смерть Сталина» или целесообразность закрытия Ельцин-центра. Грудинин старательно демонстрирует свою лояльность Зюганову и апеллирует к людям, тоскующим по советскому прошлому. Но тем самым он обрекает свою кампанию на то, чтобы оставаться в пределах коммунистического гетто, которое за последние годы заметно сузилось.
Александр Ивахник
Про Сирию и флаги. 30 января в Сочи прошел Конгресс национального сирийского диалога, проходивший под эгидой России, Ирана и Турции. По договоренности сторон, каждая из них имела право вето на приглашение участников. Правом воспользовался Эрдоган, который, разумеется, заблокировал приглашение основных курдских структур, против которых он сейчас воюет. В результате курды на Конгрессе были представлены чисто символически.
Затем от участия в Конгрессе отказалась самая крупная коалиция вооруженных оппозиционеров, недовольная, что ключевую роль на нем будут играть сторонники Башара Асада. Осталась еще одна группа вооруженной оппозиции, включающая Свободную сирийскую армию, которую патронирует Эрдоган. Она согласилась приехать (турки «подталкивали»), но в аэропорту выяснилось, что на эмблеме Конгресса представлены два одинаковых сирийских государственных флага, что привело их в ярость.
Дело в том, что гражданская война в Сирии – это еще и борьба флагов. Нынешний сирийский флаг – красно-бело-черный с двумя зелеными звездами – был принят при Хафезе Асаде, а восходит к флагу существовавшей в 1958-1961 годах Объединенной Арабской Республики. Оппозиция использует другой флаг, бывший в Сирии государственным в 1932-1958 и 1961-1963 годах. Он зелено-бело-черный с тремя красными звездами. Оба флага представляют собой комбинацию традиционных арабских цветов, представленных на флагах разных государств.
Протурецкие оппозиционеры потребовали, чтобы в символике Конгресса был представлен и их флаг. А когда получили отказ, то улетели обратно в Турцию, передав свои полномочия официальным турецким делегатам. В результате вооруженная оппозиция на Конгрессе представлена не была. А согласившиеся участвовать оппозиционеры – это преимущественно левые и либеральные интеллигенты, которые больше боятся радикальных исламистов, чем Асада. Своих войск у них, понятно, нет.
Делегаты Конгресса согласовали вопрос о создании конституционной комиссии. Но и здесь возникла проблема. «Мирная» оппозиция, несмотря на готовность к компромиссам с Асадом, выступает за разработку и принятие новой конституции страны. А сторонники Асада согласны лишь на внесение поправок в действующую конституцию, причем голосовать за них должны депутаты нынешнего парламента, полностью лояльные Асаду. В результате разбираться с форматом работы и окончательным составом комиссии придется спецпредставителю ООН по Сирии Стаффану де Мистуре. И работа у него будет непростая.
Алексей Макаркин
Затем от участия в Конгрессе отказалась самая крупная коалиция вооруженных оппозиционеров, недовольная, что ключевую роль на нем будут играть сторонники Башара Асада. Осталась еще одна группа вооруженной оппозиции, включающая Свободную сирийскую армию, которую патронирует Эрдоган. Она согласилась приехать (турки «подталкивали»), но в аэропорту выяснилось, что на эмблеме Конгресса представлены два одинаковых сирийских государственных флага, что привело их в ярость.
Дело в том, что гражданская война в Сирии – это еще и борьба флагов. Нынешний сирийский флаг – красно-бело-черный с двумя зелеными звездами – был принят при Хафезе Асаде, а восходит к флагу существовавшей в 1958-1961 годах Объединенной Арабской Республики. Оппозиция использует другой флаг, бывший в Сирии государственным в 1932-1958 и 1961-1963 годах. Он зелено-бело-черный с тремя красными звездами. Оба флага представляют собой комбинацию традиционных арабских цветов, представленных на флагах разных государств.
Протурецкие оппозиционеры потребовали, чтобы в символике Конгресса был представлен и их флаг. А когда получили отказ, то улетели обратно в Турцию, передав свои полномочия официальным турецким делегатам. В результате вооруженная оппозиция на Конгрессе представлена не была. А согласившиеся участвовать оппозиционеры – это преимущественно левые и либеральные интеллигенты, которые больше боятся радикальных исламистов, чем Асада. Своих войск у них, понятно, нет.
Делегаты Конгресса согласовали вопрос о создании конституционной комиссии. Но и здесь возникла проблема. «Мирная» оппозиция, несмотря на готовность к компромиссам с Асадом, выступает за разработку и принятие новой конституции страны. А сторонники Асада согласны лишь на внесение поправок в действующую конституцию, причем голосовать за них должны депутаты нынешнего парламента, полностью лояльные Асаду. В результате разбираться с форматом работы и окончательным составом комиссии придется спецпредставителю ООН по Сирии Стаффану де Мистуре. И работа у него будет непростая.
Алексей Макаркин
24 января нижняя палата российского Федерального собрания ратифицировала соглашение о вхождении подразделений югоосетинской армии в состав вооруженных сил России. Фактически это решение завершает процесс инкорпорирования военной организации частично признанной республики в состав российской армии, начатый еще в марте 2015 года. Тогда Москва и Цхинвали подписали двусторонний договор, второй пункт которого прямо провозглашал, что РФ «обеспечивает оборону и безопасность Республики Южная Осетия».
Но сегодня в контексте региональной безопасности основных игроков, вовлеченных в закавказские политические процессы, волнуют вопросы: «Войдет ли Южная Осетия в состав РФ? Повторит ли она путь Крыма?» В этой связи неслучайно Вашингтон однозначно оценил январское решение российских парламентариев. Официальный представитель Госдепа Хизер Нойерт назвала его «незаконным актом», а заместитель министра иностранных дел Грузии Давид Дондуа расценил ратификацию, как прямое нарушение режима прекращения огня и договоренностей «Саркози-Медведев». В Тбилиси беспокоятся, прежде всего, о последствиях так называемой «бордеризации», то есть обустройства фактической границы между Южной Осетией и «ядровой Грузией», которую в Тбилиси считают не межгосударственной, а административной. Ведь тогда на этом рубеже уже без всяких эвфемизмов будут расположены российские военные, а не силы частично признанной республики. В США же опасаются, что Москва по мере нарастания конфронтации пойдет на мультипликацию крымского сценария.
Слово «конфронтация» здесь ключевое. Российские власти не раз имели возможности для того, чтобы осуществить «объединительные проекты» на югоосетинском направлении и сделать Южную Осетию неким паттерном еще до «крымской весны». Однако Москва считает условия статус-кво, сложившиеся после августа 2008 года, приемлемыми. Сегодня ее позициям в двух частично признанных республиках военным путем никто не угрожает. Добавим сюда и фактор общественного мнения. Далеко не все в Южной Осетии одобряют ее поглощение Россией. В этом плане интересен недавний брифинг главы югоосетинского госкомитета по информации Марии Котаевой, которая специально обратила внимание на неоднозначное восприятие этой новости в республике и на тот факт, что включение вхождение югоосетинской армии в состав российских вооруженных сил не является ее «ликвидацией».
В этом контексте Москва не заинтересована в создании дополнительных проблем. Но если США и страны НАТО будут в рамках «сдерживания» РФ в Евразии интенсифицировать отношения с Грузией, вплоть до ее приема в Альянс, Россия оставит за собой право на ответ именно на югоосетинском направлении. Козырей здесь не так много. И скорее всего, Москва не будет принимать окончательного решения о вхождении Южной Осетии в состав РФ до принципиальных изменений в подходах Запада к Грузии.
Сергей Маркедонов
Но сегодня в контексте региональной безопасности основных игроков, вовлеченных в закавказские политические процессы, волнуют вопросы: «Войдет ли Южная Осетия в состав РФ? Повторит ли она путь Крыма?» В этой связи неслучайно Вашингтон однозначно оценил январское решение российских парламентариев. Официальный представитель Госдепа Хизер Нойерт назвала его «незаконным актом», а заместитель министра иностранных дел Грузии Давид Дондуа расценил ратификацию, как прямое нарушение режима прекращения огня и договоренностей «Саркози-Медведев». В Тбилиси беспокоятся, прежде всего, о последствиях так называемой «бордеризации», то есть обустройства фактической границы между Южной Осетией и «ядровой Грузией», которую в Тбилиси считают не межгосударственной, а административной. Ведь тогда на этом рубеже уже без всяких эвфемизмов будут расположены российские военные, а не силы частично признанной республики. В США же опасаются, что Москва по мере нарастания конфронтации пойдет на мультипликацию крымского сценария.
Слово «конфронтация» здесь ключевое. Российские власти не раз имели возможности для того, чтобы осуществить «объединительные проекты» на югоосетинском направлении и сделать Южную Осетию неким паттерном еще до «крымской весны». Однако Москва считает условия статус-кво, сложившиеся после августа 2008 года, приемлемыми. Сегодня ее позициям в двух частично признанных республиках военным путем никто не угрожает. Добавим сюда и фактор общественного мнения. Далеко не все в Южной Осетии одобряют ее поглощение Россией. В этом плане интересен недавний брифинг главы югоосетинского госкомитета по информации Марии Котаевой, которая специально обратила внимание на неоднозначное восприятие этой новости в республике и на тот факт, что включение вхождение югоосетинской армии в состав российских вооруженных сил не является ее «ликвидацией».
В этом контексте Москва не заинтересована в создании дополнительных проблем. Но если США и страны НАТО будут в рамках «сдерживания» РФ в Евразии интенсифицировать отношения с Грузией, вплоть до ее приема в Альянс, Россия оставит за собой право на ответ именно на югоосетинском направлении. Козырей здесь не так много. И скорее всего, Москва не будет принимать окончательного решения о вхождении Южной Осетии в состав РФ до принципиальных изменений в подходах Запада к Грузии.
Сергей Маркедонов