Тело Ленина рано или поздно захоронят, считает председатель отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев). «Я даже не сомневаюсь в том, что раньше или позже Ленина вынесут из Мавзолея, потому что это действительно пережиток прошлого, что набальзамированное тело лежит в самом центре столицы. Надеюсь, что все-таки будет найден какой-то консенсус, и тело будет захоронено», — заявил митрополит, выступая на телеканале «Россия-24» в эфире программы «Церковь и мир».
Лидер КПРФ Геннадий Зюганов нашел в словах митрополита Илариона о захоронении Ленина признаки раскола общества. «Посмотрел бы господин Иларион, каким образом относятся граждане к великой советской эпохе. Две трети из них считают ее наиболее успешной и благополучной. Священнослужители обязаны уважать волю предков, если они действительно думают о сплоченности и духовном развитии страны. Вот о чем должна душа болеть и помнить, а не заниматься тем, что дальше углубляет раскол внутри страны», - заявил Зюганов в эфире радио «Говорит Москва».
В общем, нет ничего неожиданного. На фоне бурного обсуждения темы QR-кодов и планов закрытия «Мемориала» в очередной раз активизируется тема о захоронении Ленина. Только большого общественного резонанса она вряд ли вызовет – сейчас не 90-е и не нулевые годы, тема временно, но ушла. Все стороны понимают, что в обозримом будущем Ленина из Мавзолея не вынесут – никому во власти не нужна головная боль в виде протестующих пожилых людей, для которых Ленин был и останется святыней. Что же касается социологии, то опрос ВЦИОМа 2017 года показал, что большинство (63%) в целом согласно с тем, что тело Ленина надо вынести, однако 32% из них считают нужным осуществить это немедленно, а 31% - выждать какое-то время, пока этот вопрос не будет затрагивать тех, для кого Ленин дорог. Лишь 31% россиян предлагают безусловно сохранить статус-кво. Так что будут выжидать.
А у церкви сейчас более актуальная проблема – признание екатеринбургских останков царскими мощами на Архиерейском соборе, который перенесен с нынешнего года на будущий. Следственный комитет дал заключение о подлинности останков семьи Романовых, но часть консервативных верующих продолжает не доверять экспертизам. Но бесконечно тянуть время, то есть переносить собор, не получится. Так что придется либо раздражать часть клира и прихожан (не такую большую, как это представляется, если посмотреть на дискуссии в Интернете – и риски раскола явно преувеличены), либо фактически выражать недоверие следователям.
Алексей Макаркин
Лидер КПРФ Геннадий Зюганов нашел в словах митрополита Илариона о захоронении Ленина признаки раскола общества. «Посмотрел бы господин Иларион, каким образом относятся граждане к великой советской эпохе. Две трети из них считают ее наиболее успешной и благополучной. Священнослужители обязаны уважать волю предков, если они действительно думают о сплоченности и духовном развитии страны. Вот о чем должна душа болеть и помнить, а не заниматься тем, что дальше углубляет раскол внутри страны», - заявил Зюганов в эфире радио «Говорит Москва».
В общем, нет ничего неожиданного. На фоне бурного обсуждения темы QR-кодов и планов закрытия «Мемориала» в очередной раз активизируется тема о захоронении Ленина. Только большого общественного резонанса она вряд ли вызовет – сейчас не 90-е и не нулевые годы, тема временно, но ушла. Все стороны понимают, что в обозримом будущем Ленина из Мавзолея не вынесут – никому во власти не нужна головная боль в виде протестующих пожилых людей, для которых Ленин был и останется святыней. Что же касается социологии, то опрос ВЦИОМа 2017 года показал, что большинство (63%) в целом согласно с тем, что тело Ленина надо вынести, однако 32% из них считают нужным осуществить это немедленно, а 31% - выждать какое-то время, пока этот вопрос не будет затрагивать тех, для кого Ленин дорог. Лишь 31% россиян предлагают безусловно сохранить статус-кво. Так что будут выжидать.
А у церкви сейчас более актуальная проблема – признание екатеринбургских останков царскими мощами на Архиерейском соборе, который перенесен с нынешнего года на будущий. Следственный комитет дал заключение о подлинности останков семьи Романовых, но часть консервативных верующих продолжает не доверять экспертизам. Но бесконечно тянуть время, то есть переносить собор, не получится. Так что придется либо раздражать часть клира и прихожан (не такую большую, как это представляется, если посмотреть на дискуссии в Интернете – и риски раскола явно преувеличены), либо фактически выражать недоверие следователям.
Алексей Макаркин
Результаты воскресных парламентских выборов в Болгарии, третьих в этом году, оказались еще более удивительными, чем ожидалось. Предвыборные опросы предсказывали, что новая партия «Продолжаем перемены» (ПП), созданная в сентябре двумя гарвардскими выпускниками Кирилом Петковым и Асеном Василевым, займет второе место вслед за партией ГЕРБ экс-премьера Бойко Борисова, правившей на протяжении 10 лет. На деле же партия ПП стала победителем, получив 25,5% голосов. ГЕРБ заняла второе место с 22,8%. Следом идет партия этнических турок «Движение за права и свободы» (ДПС), за которую проголосовали 13,2% избирателей – во многом за счет мобилизации лиц с двойным гражданством, живущих в Турции. При правительстве Борисова ДПС формально находилась в оппозиции, но в реальности между ними существовали тесные связи, основанные на влиянии олигархов, которые входят в руководство ДПС.
Четвертое место заняла Болгарская соцпартия с 10,3%. Антиэлитная партия «Есть такой народ» (ЕТН), победившая на июльских выборах, провалилась до 9,6% – прежде всего, из-за деструктивной роли своего лидера, шоумена Слави Трифонова, который, по существу, сорвал процесс формирования правительства, что и вызвало третьи выборы. Много потеряла также партия «Демократическая Болгария», заручившаяся поддержкой всего 6,2% избирателей. Другая протестная партия «Поднимайся, Болгария! Мы идем» вообще не преодолела барьер в 4%. Зато в парламент попала с 4,9% ультранационалистическая и антиваксерская партия «Возрождение».
На проходивших одновременно с парламентскими выборах президента действующий глава государства Румен Радев получил 49,4% голосов. Во втором туре 21 ноября он будет бороться с ректором Софийского университета Анастасом Герджиковым. В победе Радева никто не сомневается, он популярен благодаря решительному противостоянию с погрязшим в коррупции правительством Борисова. Стоит отметить, что явка на выборах была рекордно низкой – около 40%. Болгарские избиратели устали от затянувшегося политического тупика, а кроме того, напуганы крайне высоким уровнем заражений и смертей от коронавируса.
Партия «Продолжаем перемены» как победившая на выборах должна получить от президента первый мандат на формирование правительства. Партия номинирует на пост премьер-министра своего наиболее яркого лидера Кирила Петкова. Петков и Василев, прославившиеся разоблачением коррупционных схем во время работы в мае-сентябре во временном правительстве, после выборов заявляют, что главными долгосрочными приоритетами нового правительства должна быть борьба с коррупцией и осуществление глубокой реформы судопроизводства и прокуратуры. Исходя из этого, они отвергают возможность проведения коалиционных переговоров с партиями ГЕРБ и ДПС, которые были создателями болгарской коррупционной системы. Для создания устойчивого парламентского большинства новым реформаторам необходимо формирование коалиции из четырех партий: ПП, соцпартии, ЕТН и «Демократической Болгарии» – она имела бы 138 мест в Народном собрании из 240.
Начало коалиционных переговоров ожидается в ближайшее время. Наиболее схожи позиции ПП и «Демократической Болгарии», возникшей на волне массовых протестов прошлого года. Социалисты, близкие к президенту Радеву, также готовы к диалогу. Самые большие проблемы могут возникнуть в переговорах с ЕТН, чей лидер Трифонов не отличается договороспособностью. Надежда на то, что сильно сузившаяся база сторонников ЕТН будет подталкивать Трифонова к компромиссам. Руководители ПП хотят зафиксировать будущие договоренности в детально прописанном коалиционном соглашении, как это делается в Германии. В любом случае переговоры будут непростыми и довольно долгими.
Александр Ивахник
Четвертое место заняла Болгарская соцпартия с 10,3%. Антиэлитная партия «Есть такой народ» (ЕТН), победившая на июльских выборах, провалилась до 9,6% – прежде всего, из-за деструктивной роли своего лидера, шоумена Слави Трифонова, который, по существу, сорвал процесс формирования правительства, что и вызвало третьи выборы. Много потеряла также партия «Демократическая Болгария», заручившаяся поддержкой всего 6,2% избирателей. Другая протестная партия «Поднимайся, Болгария! Мы идем» вообще не преодолела барьер в 4%. Зато в парламент попала с 4,9% ультранационалистическая и антиваксерская партия «Возрождение».
На проходивших одновременно с парламентскими выборах президента действующий глава государства Румен Радев получил 49,4% голосов. Во втором туре 21 ноября он будет бороться с ректором Софийского университета Анастасом Герджиковым. В победе Радева никто не сомневается, он популярен благодаря решительному противостоянию с погрязшим в коррупции правительством Борисова. Стоит отметить, что явка на выборах была рекордно низкой – около 40%. Болгарские избиратели устали от затянувшегося политического тупика, а кроме того, напуганы крайне высоким уровнем заражений и смертей от коронавируса.
Партия «Продолжаем перемены» как победившая на выборах должна получить от президента первый мандат на формирование правительства. Партия номинирует на пост премьер-министра своего наиболее яркого лидера Кирила Петкова. Петков и Василев, прославившиеся разоблачением коррупционных схем во время работы в мае-сентябре во временном правительстве, после выборов заявляют, что главными долгосрочными приоритетами нового правительства должна быть борьба с коррупцией и осуществление глубокой реформы судопроизводства и прокуратуры. Исходя из этого, они отвергают возможность проведения коалиционных переговоров с партиями ГЕРБ и ДПС, которые были создателями болгарской коррупционной системы. Для создания устойчивого парламентского большинства новым реформаторам необходимо формирование коалиции из четырех партий: ПП, соцпартии, ЕТН и «Демократической Болгарии» – она имела бы 138 мест в Народном собрании из 240.
Начало коалиционных переговоров ожидается в ближайшее время. Наиболее схожи позиции ПП и «Демократической Болгарии», возникшей на волне массовых протестов прошлого года. Социалисты, близкие к президенту Радеву, также готовы к диалогу. Самые большие проблемы могут возникнуть в переговорах с ЕТН, чей лидер Трифонов не отличается договороспособностью. Надежда на то, что сильно сузившаяся база сторонников ЕТН будет подталкивать Трифонова к компромиссам. Руководители ПП хотят зафиксировать будущие договоренности в детально прописанном коалиционном соглашении, как это делается в Германии. В любом случае переговоры будут непростыми и довольно долгими.
Александр Ивахник
Новый заместитель министра обороны по военно-политической работе генерал-полковник Геннадий Жидко будет продолжать курс своего предшественника Андрея Картаполова, ныне возглавляющего комитет Госдумы по обороне. Нынешние военно-политические органы нередко сравнивают с советскими – особенно после 2018 года, когда их роль выросла с созданием Главного военно-политического управления (ГВПУ), отличающегося лишь одним словом от советского Главпура. На самом деле ключевое отличие – подчиненность.
Главпур действовал на правах отдела ЦК КПСС – и его многолетний начальник Алексей Епишев, занимавший свой пост почти четверть века, подчинялся Политбюро ЦК, то есть лично выходил на Леонида Брежнева. После смещения за «бонапартизм» с поста министра обороны маршала Георгия Жукова роль политорганов как партийного контролера за ситуацией в армии, еще более усилилась по сравнению с предыдущими периодами. Политработники обладали в армии автономией, то есть могли обращаться к начальникам в рамках своей системы, минуя командира. Кроме того, сам командир, как правило, был членом КПСС или ВЛКСМ – а, следовательно, должен был соблюдать партийную или комсомольскую дисциплину, что также находилось в компетенции политработников.
В современной российской армии сменивший политработника заместитель командира по воспитательной работе находился в полной зависимости от командира. Это же актуально и после его переименования в заместителя по военно-политической работе. Генералы Картаполов и Жидко – не просто кадровые военные, но и прошли все ступени общевойсковой службы вплоть до командующих военными округами. Нынешние главные «политруки» обязаны своим выдвижением министру обороны и непосредственно ему подчиняются.
Никакой автономии и функции контроля у политработников нет. Их задача – продвижение в условиях информационного общества патриотической идеологии, основанной на принципе непрерывности отечественной истории и военных традиций, где находится место Суворову и Кутузову, Жукову и Сталину (генерал Картаполов позитивно отзывался о последнем в прошлом году во время споров о «сталинской» мозаике в главном храме Вооруженных сил), афганской войне и сирийской операции, в которой участвовали и Картаполов, и Жидко. А также противодействие современным западным влияниям. Правда, превратить за год призывника-поклонника Оксимирона в почитателя Кобзона весьма непросто, так что основным объектом политической работы являются контрактники, которых в 2020 году стало более 400 тысяч (срочников – 225 тысяч).
Алексей Макаркин
Главпур действовал на правах отдела ЦК КПСС – и его многолетний начальник Алексей Епишев, занимавший свой пост почти четверть века, подчинялся Политбюро ЦК, то есть лично выходил на Леонида Брежнева. После смещения за «бонапартизм» с поста министра обороны маршала Георгия Жукова роль политорганов как партийного контролера за ситуацией в армии, еще более усилилась по сравнению с предыдущими периодами. Политработники обладали в армии автономией, то есть могли обращаться к начальникам в рамках своей системы, минуя командира. Кроме того, сам командир, как правило, был членом КПСС или ВЛКСМ – а, следовательно, должен был соблюдать партийную или комсомольскую дисциплину, что также находилось в компетенции политработников.
В современной российской армии сменивший политработника заместитель командира по воспитательной работе находился в полной зависимости от командира. Это же актуально и после его переименования в заместителя по военно-политической работе. Генералы Картаполов и Жидко – не просто кадровые военные, но и прошли все ступени общевойсковой службы вплоть до командующих военными округами. Нынешние главные «политруки» обязаны своим выдвижением министру обороны и непосредственно ему подчиняются.
Никакой автономии и функции контроля у политработников нет. Их задача – продвижение в условиях информационного общества патриотической идеологии, основанной на принципе непрерывности отечественной истории и военных традиций, где находится место Суворову и Кутузову, Жукову и Сталину (генерал Картаполов позитивно отзывался о последнем в прошлом году во время споров о «сталинской» мозаике в главном храме Вооруженных сил), афганской войне и сирийской операции, в которой участвовали и Картаполов, и Жидко. А также противодействие современным западным влияниям. Правда, превратить за год призывника-поклонника Оксимирона в почитателя Кобзона весьма непросто, так что основным объектом политической работы являются контрактники, которых в 2020 году стало более 400 тысяч (срочников – 225 тысяч).
Алексей Макаркин
На армяно-азербайджанской границе произошла новая военная эскалация. Инциденты в этой части Кавказа – привычная часть геополитического ландшафта. Но обострение ситуации 16 ноября 2021 года в силу нескольких причин требует особого внимания.
Во-первых, это самое масштабное боестолкновение между армянскими и азербайджанскими войсками за год после публикации совместного заявления Владимира Путина, Ильхама Алиева и Никола Пашиняна о прекращении огня в Нагорном Карабахе. Многие журналисты и эксперты на пике эскалации даже заговорили о новой войне. Но если оставить за скобками эмоции, то такого количества жертв за один инцидент за прошедший год не было. 8 погибших, 13 пленных, 24 пропавших без вести –таковы страшные итоги боев на границе Азербайджана с Арменией.
Во-вторых, на наших глазах происхоит превращение межгосударственной границы двух стран в главный сюжет армяно-азербайджанского конфликта. Вокруг него завязалось сразу несколько узлов. Баку стремится к скорейшему разблокированию транспортных коммуникаций и обеспечению стабильно работающего коридора между своими западными регионами и Нахичеванью, в то время, как Ереван опасается, что цепь уступок станет нескончаемой вплоть до полной десуверенизации. Впрочем, и собственное пограничное размежевание даже без привязки к транспортно-логистическим вопросам имеет ценность. Как бы то ни было, не Карабах, а граница вышла на первый план. И распутывание этого узла намного сложнее.
В-третьих, по-прежнему Россия остается главным медиатором в процессе мирного урегулирования, хотя точнее надо было бы сказать конфликтного менеджмента. Москва способствовала приостановке военных действий. Но делать это с каждым днем все сложнее, ибо армянская территория- это не спорный Карабах, в включение механизмов ОДКБ и гарантий Армениии по Договору 1997 года чревато рисками, в том числе и для карабахского направления миротворческой активности.
В армянском экспертом и журналистском сообществе имеется определенное недовольства медианной линией России, в качестве аргумента часто приводится сравнение ее позиций с четкой турецкой линией. Но Турция совершенно иначе видит конфликт, она последовательно занимает одну сторону-азербайджанскую, тогда как РФ позиционирует себя, как модератор, принимаемый в таковом качестве и в Баку, и в Ереване, и в Минской группе ОБСЕ. Разные игроки по-разному оценивают эффективность такой линии, но она принципиально отличается от турецких взглядов и подходов. Поэтому сравнивать модели поведения Москвы и Анкары корректно можно только в том случае, если обозначенные выше приниципальные отличия осознаются до конца.
Сергей Маркедонов
Во-первых, это самое масштабное боестолкновение между армянскими и азербайджанскими войсками за год после публикации совместного заявления Владимира Путина, Ильхама Алиева и Никола Пашиняна о прекращении огня в Нагорном Карабахе. Многие журналисты и эксперты на пике эскалации даже заговорили о новой войне. Но если оставить за скобками эмоции, то такого количества жертв за один инцидент за прошедший год не было. 8 погибших, 13 пленных, 24 пропавших без вести –таковы страшные итоги боев на границе Азербайджана с Арменией.
Во-вторых, на наших глазах происхоит превращение межгосударственной границы двух стран в главный сюжет армяно-азербайджанского конфликта. Вокруг него завязалось сразу несколько узлов. Баку стремится к скорейшему разблокированию транспортных коммуникаций и обеспечению стабильно работающего коридора между своими западными регионами и Нахичеванью, в то время, как Ереван опасается, что цепь уступок станет нескончаемой вплоть до полной десуверенизации. Впрочем, и собственное пограничное размежевание даже без привязки к транспортно-логистическим вопросам имеет ценность. Как бы то ни было, не Карабах, а граница вышла на первый план. И распутывание этого узла намного сложнее.
В-третьих, по-прежнему Россия остается главным медиатором в процессе мирного урегулирования, хотя точнее надо было бы сказать конфликтного менеджмента. Москва способствовала приостановке военных действий. Но делать это с каждым днем все сложнее, ибо армянская территория- это не спорный Карабах, в включение механизмов ОДКБ и гарантий Армениии по Договору 1997 года чревато рисками, в том числе и для карабахского направления миротворческой активности.
В армянском экспертом и журналистском сообществе имеется определенное недовольства медианной линией России, в качестве аргумента часто приводится сравнение ее позиций с четкой турецкой линией. Но Турция совершенно иначе видит конфликт, она последовательно занимает одну сторону-азербайджанскую, тогда как РФ позиционирует себя, как модератор, принимаемый в таковом качестве и в Баку, и в Ереване, и в Минской группе ОБСЕ. Разные игроки по-разному оценивают эффективность такой линии, но она принципиально отличается от турецких взглядов и подходов. Поэтому сравнивать модели поведения Москвы и Анкары корректно можно только в том случае, если обозначенные выше приниципальные отличия осознаются до конца.
Сергей Маркедонов
В Британии не затихает публичный шум вокруг темы политической нечистоплотности членов парламента от правящей партии, который прямо задевает положение Бориса Джонсона. Скандал поднялся пару недель назад, когда правительство попыталось вывести из-под удара парламентария-тори Оуэна Патерсона, который, как выявило расследование комитета по стандартам, грубо нарушил правила поведения депутатов, многократно лоббируя в министерствах интересы двух частных компаний, где работал консультантом. На волне поднявшегося общественного возмущения стал активно обсуждаться более широкий вопрос о дополнительных заработках членов парламента, которые правилами не запрещены, но зачастую многократно превышают депутатские оклады и отнимают у них много времени. Едва ли не каждый день в СМИ, в т.ч. прежде вполне лояльных партии тори, всплывали впечатляющие примеры такого рода практики.
При этом Джонсон защищал устоявшуюся традицию наличия у парламентариев (обычно из партии тори) работы на стороне, а лейбористы весьма энергично использовали историю с громкими обвинениями правящей партии в нечистоплотности и недобросовестности, призывая к «очищению» британской политики. Весь этот дискурс нашел активный отклик в умах рядовых жителей страны, которые и материально, и психологически сильно пострадали от нескольких волн пандемии. Свежий опрос показал, что рейтинг лейбористов достиг 37% и впервые за долгое время превысил рейтинг консерваторов, хотя всего на 1 п.п. Рейтинг поддержки лично премьер-министра опустился на рекордно низкий уровень: лишь 30% британцев одобряют работу Джонсона, а 51% – не одобряют.
Во вторник лейбористы созвали пресс-конференцию, на которой их лидер Кир Стармер объявил, что в среду партия инициирует дебаты в Палате общин по вопросу о дополнительных заработках депутатов и внесет на голосование резолюцию, запрещающую для них занятие оплачиваемых должностей консультантов или членов советов директоров. Но как раз когда начиналась пресс-конференция лейбористов, в интернете было размещено письмо Джонсона спикеру Палаты общин. В нем премьер предлагал запретить платную работу депутатов в качестве советников или консультантов, а в отношении тех депутатов, которые отдают приоритет внешней работе в ущерб своим основным обязанностям, проводить расследования и налагать взыскания. Представитель Даунинг-стрит сообщил, что эти предложения в среду будут внесены в качестве поправки к резолюции лейбористов.
Так и случилось. Вчера после ожесточенных дебатов, в ходе которых Стармер обвинил Джонсона в трусости и защите коррупции, тори 282 голосами против 231 заблокировали резолюцию лейбористов и 297 голосами провели поправку правительства. Лейбористы и другие оппозиционные партии при этом воздержались. Теперь комитет Палаты общин по стандартам поведения депутатов должен рассмотреть принятые предложения и внести свои рекомендации. По некоторым оценкам, запрет на дополнительные заработки может затронуть от 30 до 50 депутатов, главным образом, из фракции тори.
Шаг Джонсона означает резкую смену позиции, отражающую стремление перехватить популярную лейбористскую повестку. Однако наблюдатели обращают внимание на то, что на заседании присутствовали далеко не все парламентарии-тори. Ситуация в консервативной партии сейчас сложная. Если новые депутаты, победившие на выборах 2019 г. в бедных районах Северной Англии, поддерживают разворот Джонсона, то «старая гвардия», наиболее влиятельные парламентарии, как раз и имеющие высокие побочные заработки, не скрывают своего недовольства, обвиняя премьера в капитуляции перед левыми. Джонсон все меньше рассматривается такими людьми как гарант электоральных побед. Некоторые видные тори оценивают ситуацию как самый тяжелый кризис для Джонсона за время пребывания на посту лидера партии. Это не значит, что зреет внутрипартийный мятеж. Но вероятные новые ошибки Джонсона могут сделать его положение реально шатким.
Александр Ивахник
При этом Джонсон защищал устоявшуюся традицию наличия у парламентариев (обычно из партии тори) работы на стороне, а лейбористы весьма энергично использовали историю с громкими обвинениями правящей партии в нечистоплотности и недобросовестности, призывая к «очищению» британской политики. Весь этот дискурс нашел активный отклик в умах рядовых жителей страны, которые и материально, и психологически сильно пострадали от нескольких волн пандемии. Свежий опрос показал, что рейтинг лейбористов достиг 37% и впервые за долгое время превысил рейтинг консерваторов, хотя всего на 1 п.п. Рейтинг поддержки лично премьер-министра опустился на рекордно низкий уровень: лишь 30% британцев одобряют работу Джонсона, а 51% – не одобряют.
Во вторник лейбористы созвали пресс-конференцию, на которой их лидер Кир Стармер объявил, что в среду партия инициирует дебаты в Палате общин по вопросу о дополнительных заработках депутатов и внесет на голосование резолюцию, запрещающую для них занятие оплачиваемых должностей консультантов или членов советов директоров. Но как раз когда начиналась пресс-конференция лейбористов, в интернете было размещено письмо Джонсона спикеру Палаты общин. В нем премьер предлагал запретить платную работу депутатов в качестве советников или консультантов, а в отношении тех депутатов, которые отдают приоритет внешней работе в ущерб своим основным обязанностям, проводить расследования и налагать взыскания. Представитель Даунинг-стрит сообщил, что эти предложения в среду будут внесены в качестве поправки к резолюции лейбористов.
Так и случилось. Вчера после ожесточенных дебатов, в ходе которых Стармер обвинил Джонсона в трусости и защите коррупции, тори 282 голосами против 231 заблокировали резолюцию лейбористов и 297 голосами провели поправку правительства. Лейбористы и другие оппозиционные партии при этом воздержались. Теперь комитет Палаты общин по стандартам поведения депутатов должен рассмотреть принятые предложения и внести свои рекомендации. По некоторым оценкам, запрет на дополнительные заработки может затронуть от 30 до 50 депутатов, главным образом, из фракции тори.
Шаг Джонсона означает резкую смену позиции, отражающую стремление перехватить популярную лейбористскую повестку. Однако наблюдатели обращают внимание на то, что на заседании присутствовали далеко не все парламентарии-тори. Ситуация в консервативной партии сейчас сложная. Если новые депутаты, победившие на выборах 2019 г. в бедных районах Северной Англии, поддерживают разворот Джонсона, то «старая гвардия», наиболее влиятельные парламентарии, как раз и имеющие высокие побочные заработки, не скрывают своего недовольства, обвиняя премьера в капитуляции перед левыми. Джонсон все меньше рассматривается такими людьми как гарант электоральных побед. Некоторые видные тори оценивают ситуацию как самый тяжелый кризис для Джонсона за время пребывания на посту лидера партии. Это не значит, что зреет внутрипартийный мятеж. Но вероятные новые ошибки Джонсона могут сделать его положение реально шатким.
Александр Ивахник
Опрос ВЦИОМ показал, что лишь менее трети россиян (30%) не планируют делать себе прививку от коронавируса - 18% сограждан однозначно не хотят прививаться, и каждый восьмой (12%) считает, что, скорее всего, не станет проходить вакцинацию от COVID-19. В свою очередь, более трети участников опроса (35%) уже сделали себе прививку, еще 31% сограждан собираются проходить вакцинацию.
Также почти две трети россиян (64%) считают опасными для здоровья населения призывы к отказу от вакцинации, противоположного мнения придерживаются 27% сограждан, каждый одиннадцатый (9%) не знает, как к этому отнестись.
Таким образом представления о том, что большинство россиян против вакцинации лишено оснований. Более того, радикально антиваксерской позиции придерживается лишь 18% населения, причем часть из них имеют медицинские отводы (настоящие, не купленные). Представления об особом невежестве россиян, отличающем их от других стран, таким образом, выглядят оскорбительно. В каждой стране есть слой антиваксеров, которые подвержены конспирологии или исходят из религиозных соображений, причем на них не действуют любые аргументы.
Так, антивакцинные настроения продолжают быть популярными среди трампистов в США, хотя сам Дональд Трамп не только будучи президентом активно поддерживал работу над вакцинами (и даже торопил врачей, чтобы успеть к выборам), но и сам привился. Трампа они продолжают поддерживать, но в вопросе вакцинации за ним не идут. При этом антиваксеры везде активны и мотивированы – и влияют на колеблющихся, запугивая их ужасами вакцинирования.
Проблема России в другом. Западный антиваксер, как правило, не в мейнстриме, он скорее всего не проголосует ни за Байдена, ни за Макрона, ни за других системных политиков. Поэтому правительства могут их игнорировать. В России консервативная волна и усиление охранительства привели к тому, что мейнстримной стала как раз конспирология разного рода – и многие активные антиваксеры являются сторонниками власти. Причем готовыми противодействовать оппозиции разными способами – от интернет-баталий до возможного выхода на улицу в кризисной ситуации. Поэтому если на Западе антиваксеры маргинализируются, то в России это сделать сложнее.
В то же время и оскорбления в отношении нежелающих вакцинироваться – плохой способ побудить их (в том числе и колеблющихся) сделать прививку. Они только стимулируют ответную негативную реакцию – психологически вполне понятную. Для успеха кампании по вакцинации необходимо, чтобы в общественном пространстве доминирующим стал простой тезис о том, что вакцинация – это единственный путь к возвращению к нормальной жизни и снятию ограничений.
Алексей Макаркин
Также почти две трети россиян (64%) считают опасными для здоровья населения призывы к отказу от вакцинации, противоположного мнения придерживаются 27% сограждан, каждый одиннадцатый (9%) не знает, как к этому отнестись.
Таким образом представления о том, что большинство россиян против вакцинации лишено оснований. Более того, радикально антиваксерской позиции придерживается лишь 18% населения, причем часть из них имеют медицинские отводы (настоящие, не купленные). Представления об особом невежестве россиян, отличающем их от других стран, таким образом, выглядят оскорбительно. В каждой стране есть слой антиваксеров, которые подвержены конспирологии или исходят из религиозных соображений, причем на них не действуют любые аргументы.
Так, антивакцинные настроения продолжают быть популярными среди трампистов в США, хотя сам Дональд Трамп не только будучи президентом активно поддерживал работу над вакцинами (и даже торопил врачей, чтобы успеть к выборам), но и сам привился. Трампа они продолжают поддерживать, но в вопросе вакцинации за ним не идут. При этом антиваксеры везде активны и мотивированы – и влияют на колеблющихся, запугивая их ужасами вакцинирования.
Проблема России в другом. Западный антиваксер, как правило, не в мейнстриме, он скорее всего не проголосует ни за Байдена, ни за Макрона, ни за других системных политиков. Поэтому правительства могут их игнорировать. В России консервативная волна и усиление охранительства привели к тому, что мейнстримной стала как раз конспирология разного рода – и многие активные антиваксеры являются сторонниками власти. Причем готовыми противодействовать оппозиции разными способами – от интернет-баталий до возможного выхода на улицу в кризисной ситуации. Поэтому если на Западе антиваксеры маргинализируются, то в России это сделать сложнее.
В то же время и оскорбления в отношении нежелающих вакцинироваться – плохой способ побудить их (в том числе и колеблющихся) сделать прививку. Они только стимулируют ответную негативную реакцию – психологически вполне понятную. Для успеха кампании по вакцинации необходимо, чтобы в общественном пространстве доминирующим стал простой тезис о том, что вакцинация – это единственный путь к возвращению к нормальной жизни и снятию ограничений.
Алексей Макаркин
Сейчас в Германии идет завершающий этап переговоров между СДПГ, «Зелеными» и Свободной демократической партией по выработке коалиционного договора. Предполагалось, что в центре внимания на этой стадии переговоров будут спорные вопросы о мерах по защите климата и о финансово-бюджетных параметрах. Однако пандемия внесла свои коррективы. Германию со всей мощью охватила четвертая волна коронавируса. Вчера было объявлено, что за прошедшие сутки в стране зарегистрировано 65,4 тыс. новых инфицированных – рекорд за все время пандемии, от ковида скончались 264 человека. Одной из главных причин этого специалисты считают недостаточный уровень вакцинации: в Германии полностью привито 67% населения, но в последние месяцы эта доля почти не растет и не может предотвратить распространение более заразного дельта-штамма. Кроме того, летом были значительно смягчены антиковидные ограничения.
В этих условиях партиям будущей правительственной коалиции пришлось срочно согласовывать новые меры противодействия пандемии. 18 ноября эти меры в форме поправок в закон об эпидемиологической защите обсуждались в Бундестаге. Поправки восстанавливают больший парламентский контроль над ограничительными мерами. Они предусматривают непродление «эпидемической ситуации национального значения», срок которой истекает 25 ноября. Этот правовой режим был введен в марте 2020 г. и давал федеральному правительству полномочия на введение общенациональных мер, например, ограничений на передвижение по стране или закрытия учебных заведений. Насколько можно понять, отказа от продления режима эпидемической ситуации добивались либералы из СвДП, которые выступают против строгих локдаунов в отношении бизнеса и закрытия школ.
Вместе с тем, поправки, внесенные тремя партиями, предполагают введение ряда новых ограничений для нейтрализации четвертой волны эпидемии. Так, для попадания на рабочие места и в общественный транспорт будет необходимо предъявление свидетельства о вакцинации, перенесенном заболевании или свежем тесте на коронавирус. Работники медучреждений подлежат обязательной вакцинации, а сотрудники домов престарелых и инвалидов должны проходить ежедневные тесты. 16 федеральных земель получают право вводить свои более строгие защитные меры. В их числе ограничения или запреты на развлекательные, культурные и спортивные мероприятия, запреты на посещение фитнес-центров и бассейнов, на продажу алкоголя, прекращение занятий в университетах.
Любопытно, что в ходе вчерашнего обсуждения поправок в Бундестаге представители блока ХДС/ХСС уже примеривали на себя роль будущей оппозиции. Они требовали продления общенационального режима эпидемической ситуации, называя его прекращение в нынешних условиях безрассудным и обвиняя три коалиционные партии в отсутствии четкого плана борьбы с четвертой волной эпидемии. В итоге поправки были приняты 398 голосами против 254, но блок ХДС/ХСС пригрозил заблокировать их в Бундесрате. Также любопытно, что в тот же день и.о. канцлера Ангела Меркель обсуждала эпидемическую ситуацию с 16 главами земельных правительств. На этом совещании участники согласились о введении трех уровней ограничительных мер в зависимости от числа госпитализированных с коронавирусом на 100 тысяч жителей в той или иной земле. В результате возникает как бы два центра принятия решений в отношении антиковидных мер – новый Бундестаг и уходящее правительство Меркель, что создает определенную путаницу, которая будет продолжаться, пока в Германии не появится полноценное правительство.
Александр Ивахник
В этих условиях партиям будущей правительственной коалиции пришлось срочно согласовывать новые меры противодействия пандемии. 18 ноября эти меры в форме поправок в закон об эпидемиологической защите обсуждались в Бундестаге. Поправки восстанавливают больший парламентский контроль над ограничительными мерами. Они предусматривают непродление «эпидемической ситуации национального значения», срок которой истекает 25 ноября. Этот правовой режим был введен в марте 2020 г. и давал федеральному правительству полномочия на введение общенациональных мер, например, ограничений на передвижение по стране или закрытия учебных заведений. Насколько можно понять, отказа от продления режима эпидемической ситуации добивались либералы из СвДП, которые выступают против строгих локдаунов в отношении бизнеса и закрытия школ.
Вместе с тем, поправки, внесенные тремя партиями, предполагают введение ряда новых ограничений для нейтрализации четвертой волны эпидемии. Так, для попадания на рабочие места и в общественный транспорт будет необходимо предъявление свидетельства о вакцинации, перенесенном заболевании или свежем тесте на коронавирус. Работники медучреждений подлежат обязательной вакцинации, а сотрудники домов престарелых и инвалидов должны проходить ежедневные тесты. 16 федеральных земель получают право вводить свои более строгие защитные меры. В их числе ограничения или запреты на развлекательные, культурные и спортивные мероприятия, запреты на посещение фитнес-центров и бассейнов, на продажу алкоголя, прекращение занятий в университетах.
Любопытно, что в ходе вчерашнего обсуждения поправок в Бундестаге представители блока ХДС/ХСС уже примеривали на себя роль будущей оппозиции. Они требовали продления общенационального режима эпидемической ситуации, называя его прекращение в нынешних условиях безрассудным и обвиняя три коалиционные партии в отсутствии четкого плана борьбы с четвертой волной эпидемии. В итоге поправки были приняты 398 голосами против 254, но блок ХДС/ХСС пригрозил заблокировать их в Бундесрате. Также любопытно, что в тот же день и.о. канцлера Ангела Меркель обсуждала эпидемическую ситуацию с 16 главами земельных правительств. На этом совещании участники согласились о введении трех уровней ограничительных мер в зависимости от числа госпитализированных с коронавирусом на 100 тысяч жителей в той или иной земле. В результате возникает как бы два центра принятия решений в отношении антиковидных мер – новый Бундестаг и уходящее правительство Меркель, что создает определенную путаницу, которая будет продолжаться, пока в Германии не появится полноценное правительство.
Александр Ивахник
Пандемии коронавируса уже почти два года, а она по-прежнему преподносит загадки, на которые нет четких ответов. В Европе, Северной и Южной Америке, в России в полном разгаре четвертая волна ковида, во многих странах показатели заражений и смертей бьют рекорды за весь период эпидемии. На этом фоне, как ни странно, континентом благополучия выглядит Африка. Когда коронавирус только пошел по планете, вирусологи выражали сильнейшую тревогу по поводу того, что Африка южнее Сахары с зачаточными системами здравоохранения, с недостатком медицинских ресурсов станет его легкой жертвой, а число погибших от ковида будет исчисляться миллионами. Когда в развитом мире начала развертываться массовая вакцинация, чиновники ВОЗ били в набат по поводу отсутствия вакцин на Черном континенте и призывали богатые страны поделиться излишками. По данным на середину ноября в Африке в целом полностью вакцинировано менее 6% населения, а в крупнейшей африканской стране Нигерии – всего 2,8%.
И тем не менее на 19 ноября во всех 55 африканских государствах с населением в 1,4 миллиарда человек зарегистрировано 8,57 млн. подтвержденных случаев заболеваний, а в 146-миллионной России – 9,29 млн. Конечно, большую роль играет слабое развитие систем тестирования на COVID-19 в большинстве африканских стран. По очень приблизительной оценке ВОЗ, реальное число заболевших в Африке за все время пандемии, возможно, приближается к 60 млн., но и в России с тестированием есть проблемы. Статистика по смертности должна точнее отражать реальную картину. К 19 ноября во всей Африке было официально отмечено 221 тыс. смертей от ковида, при этом почти 90 тыс. – в одной Южно-Африканской Республике. Напомним, в России – 263 тыс. официально зарегистрированных смертей, в США – 771 тыс., в Евросоюзе – 827 тыс. Все последние месяцы ВТО в своих еженедельных отчетах характеризует Африку как один их наименее затронутых ковидом регионов в мире.
Ученые откровенно признают, что не могут объяснить столь странную аномалию. Подробных и масштабных исследований пока нет, высказываются лишь гипотезы. Одна из них, наиболее очевидная, связана с демографией, с возрастным составом африканского населения. Известно, что преклонный возраст является одним из главных факторов риска тяжелого течения ковида и фатального исхода. В Африке средний возраст жителей – около 20 лет, а в Западной Европе – 43, в США – 38. Другой фактор – территориальная рассосредоточенность африканского населения, крупных городов здесь мало, преобладающая часть жителей живут в небольших деревнях и поселках. Отдельно ученые отмечают тот факт, что в Африке старые и больные люди живут в своих семьях, а не в домах престарелых и инвалидов, где на начальных стадиях пандемии была крайне высока вероятность заражения. Кстати, одна из причин того, что ЮАР в худшую сторону выпадает из общей ковидной картины Африки южнее Сахары, возможно, состоит в том, что здесь есть несколько крупных современных городов-миллионников.
Еще одна из гипотез заключается в том, что у большого числа африканцев, прежде перенесших заболевания, передаваемые паразитами, например, местные виды коронавируса или малярию, выработалась более мощная иммунная защита, которая предохраняет их от тяжелого течения COVID-19. В частности, одно из исследований, проведенных в Уганде, показало, что люди легче болеют ковидом, если ранее пережили малярию. Наконец, высказываются предположения о возможном воздействии особого африканского генома, но здесь никакой доказательной базы нет вообще.
Александр Ивахник
И тем не менее на 19 ноября во всех 55 африканских государствах с населением в 1,4 миллиарда человек зарегистрировано 8,57 млн. подтвержденных случаев заболеваний, а в 146-миллионной России – 9,29 млн. Конечно, большую роль играет слабое развитие систем тестирования на COVID-19 в большинстве африканских стран. По очень приблизительной оценке ВОЗ, реальное число заболевших в Африке за все время пандемии, возможно, приближается к 60 млн., но и в России с тестированием есть проблемы. Статистика по смертности должна точнее отражать реальную картину. К 19 ноября во всей Африке было официально отмечено 221 тыс. смертей от ковида, при этом почти 90 тыс. – в одной Южно-Африканской Республике. Напомним, в России – 263 тыс. официально зарегистрированных смертей, в США – 771 тыс., в Евросоюзе – 827 тыс. Все последние месяцы ВТО в своих еженедельных отчетах характеризует Африку как один их наименее затронутых ковидом регионов в мире.
Ученые откровенно признают, что не могут объяснить столь странную аномалию. Подробных и масштабных исследований пока нет, высказываются лишь гипотезы. Одна из них, наиболее очевидная, связана с демографией, с возрастным составом африканского населения. Известно, что преклонный возраст является одним из главных факторов риска тяжелого течения ковида и фатального исхода. В Африке средний возраст жителей – около 20 лет, а в Западной Европе – 43, в США – 38. Другой фактор – территориальная рассосредоточенность африканского населения, крупных городов здесь мало, преобладающая часть жителей живут в небольших деревнях и поселках. Отдельно ученые отмечают тот факт, что в Африке старые и больные люди живут в своих семьях, а не в домах престарелых и инвалидов, где на начальных стадиях пандемии была крайне высока вероятность заражения. Кстати, одна из причин того, что ЮАР в худшую сторону выпадает из общей ковидной картины Африки южнее Сахары, возможно, состоит в том, что здесь есть несколько крупных современных городов-миллионников.
Еще одна из гипотез заключается в том, что у большого числа африканцев, прежде перенесших заболевания, передаваемые паразитами, например, местные виды коронавируса или малярию, выработалась более мощная иммунная защита, которая предохраняет их от тяжелого течения COVID-19. В частности, одно из исследований, проведенных в Уганде, показало, что люди легче болеют ковидом, если ранее пережили малярию. Наконец, высказываются предположения о возможном воздействии особого африканского генома, но здесь никакой доказательной базы нет вообще.
Александр Ивахник
Адмирал Вячеслав Попов вновь обвинил подводную лодку НАТО в гибели АПЛ «Курск». Понятно, что речь идет об американской лодке. Это старая версия, которой придерживается и сам Попов, и немалая часть представителей Военно-морского флота. В ходе расследования она была проверена и опровергнута. Тогдашний генпрокурор Владимир Устинов выпустил книгу, в которой подробно рассказал о его результатах. Но ясно, что моряков, уверенных в вине американцев, убедить в официальной версии невозможно – для них США навсегда останутся виновными.
Но интересно, что интервью адмирала появилось сейчас, без привязки к информационному поводу. И тут же стало одним из главных событий в повестке дня. Почему именно сейчас распространяется информация, в которой нет ничего нового? Вряд ли можно предположить, что официальная версия будет пересмотрена.
Ответ может заключаться в следующем. Процитируем необычное высказывание Марии Захаровой. Оказывается, Москва и Вашингтон достигли в переговорном процессе положительных достижений, хотя в отношениях между странами остается ряд сложностей. В числе положительных примеров взаимодействия она назвала проект российско-американской резолюции против применения информационно-коммуникационных технологий в преступных целях, принятый Генассамблеей ООН. Еще пару месяцев назад никто бы не поверил, что Москва и Вашингтон вместе предложат мировому сообществу такой программный документ, заключила Захарова.
Судя по интенсивному диалогу (канал Патрушев-Салливан, визиты Нуланд и Бёрнса в Москву, поездка Оверчука в США), стороны постепенно приближаются к новому саммиту – по крайней мере, пока в режиме онлайн. Но на этом фоне возникает вопрос о судьбе антизападной мобилизации, играющей важную роль в информационном сопровождении политики российской власти. Ведь еще по советскому опыту хорошо известно, когда даже в периоды идеологизированной холодной войны общество быстро теплело в отношении «главного противника», видя по телевизору Брежнева с Никсоном или Горбачева с Рейганом.
Поэтому антизападную мобилизацию будут пытаться продолжать, объясняя аудитории, что вне зависимости от текущих отношений и характера возможных компромиссов, Америка продолжает оставаться противником. И расслабляться не стоит.
Алексей Макаркин
Но интересно, что интервью адмирала появилось сейчас, без привязки к информационному поводу. И тут же стало одним из главных событий в повестке дня. Почему именно сейчас распространяется информация, в которой нет ничего нового? Вряд ли можно предположить, что официальная версия будет пересмотрена.
Ответ может заключаться в следующем. Процитируем необычное высказывание Марии Захаровой. Оказывается, Москва и Вашингтон достигли в переговорном процессе положительных достижений, хотя в отношениях между странами остается ряд сложностей. В числе положительных примеров взаимодействия она назвала проект российско-американской резолюции против применения информационно-коммуникационных технологий в преступных целях, принятый Генассамблеей ООН. Еще пару месяцев назад никто бы не поверил, что Москва и Вашингтон вместе предложат мировому сообществу такой программный документ, заключила Захарова.
Судя по интенсивному диалогу (канал Патрушев-Салливан, визиты Нуланд и Бёрнса в Москву, поездка Оверчука в США), стороны постепенно приближаются к новому саммиту – по крайней мере, пока в режиме онлайн. Но на этом фоне возникает вопрос о судьбе антизападной мобилизации, играющей важную роль в информационном сопровождении политики российской власти. Ведь еще по советскому опыту хорошо известно, когда даже в периоды идеологизированной холодной войны общество быстро теплело в отношении «главного противника», видя по телевизору Брежнева с Никсоном или Горбачева с Рейганом.
Поэтому антизападную мобилизацию будут пытаться продолжать, объясняя аудитории, что вне зависимости от текущих отношений и характера возможных компромиссов, Америка продолжает оставаться противником. И расслабляться не стоит.
Алексей Макаркин
Никол Пашинян встретится в Ильхамом Алиевым. В начале ноября ожидалось, что два лидера проведут переговоры при посредничестве Владимира Путина в Москве. Но в декабре президент Азербайджана и премьер-министр Армении обсудят перспективы урегулирования конфликта не в российской столице, а в Брюсселе. Соответствующую инициативу предложил глава Европейского совета Шарль Мишель. Означает ли это, что ЕС пытается перехватит инициативу у Кремля, и в скором времени мы увидим еще один переговорный формат?
Думается, спешить с подобными выводами не стоит. На 15 декабря в Брюсселе назначен саммит Восточного партнерства. И Ильхам Алиев, и Никол Пашинян должны были стать гостями этого форума. Данный проект «объединенной Европы» охватывает шесть постсоветских государств, среди которых и Армения с Азербайджаном. Однако в последние годы внутри этой шестерки появилось «лидерское трио» (Грузия, Молдавия и Украина), нацеленное на укрепление интеграционных связей с ЕС, тогда как две кавказские республики и Белоруссия не ставят своей стратегической целью вступление в Евросоюз. По словам известной германской исследовательницы Сабины Фишер, «случай с Нагорным Карабахом более сложный потому, что роль Европейского Союза в урегулировании этого конфликта очень мала». Отсюда и стремление Брюсселя уравновесить свою линию на Востоке.
Но декабрьская встреча- это, скорее, приглашение к разговору, а не активное посредничество, которое осуществляет Россия. У ЕС нет возможностей и ресурсов останавливать вооруженные инциденты, заниматься проблемами военнопленных, не говоря уже о реализации миротворческой операции. Нет у Брюсселя и плана, который отличался бы от идей Москвы о разблокировании транспортных коммуникаций, как первом шаге на пути урегулирования конфликта. Нельзя сказать, чтобы ЕС был против таких проектов, как и нельзя сказать, что там могут предложить нечто принципиально новое. Как бы то ни было, если переговоры состоятся, то они станут первыми после московской встречи Алиева и Пашиняна в январе 2021 года.
Сергей Маркедонов
Думается, спешить с подобными выводами не стоит. На 15 декабря в Брюсселе назначен саммит Восточного партнерства. И Ильхам Алиев, и Никол Пашинян должны были стать гостями этого форума. Данный проект «объединенной Европы» охватывает шесть постсоветских государств, среди которых и Армения с Азербайджаном. Однако в последние годы внутри этой шестерки появилось «лидерское трио» (Грузия, Молдавия и Украина), нацеленное на укрепление интеграционных связей с ЕС, тогда как две кавказские республики и Белоруссия не ставят своей стратегической целью вступление в Евросоюз. По словам известной германской исследовательницы Сабины Фишер, «случай с Нагорным Карабахом более сложный потому, что роль Европейского Союза в урегулировании этого конфликта очень мала». Отсюда и стремление Брюсселя уравновесить свою линию на Востоке.
Но декабрьская встреча- это, скорее, приглашение к разговору, а не активное посредничество, которое осуществляет Россия. У ЕС нет возможностей и ресурсов останавливать вооруженные инциденты, заниматься проблемами военнопленных, не говоря уже о реализации миротворческой операции. Нет у Брюсселя и плана, который отличался бы от идей Москвы о разблокировании транспортных коммуникаций, как первом шаге на пути урегулирования конфликта. Нельзя сказать, чтобы ЕС был против таких проектов, как и нельзя сказать, что там могут предложить нечто принципиально новое. Как бы то ни было, если переговоры состоятся, то они станут первыми после московской встречи Алиева и Пашиняна в январе 2021 года.
Сергей Маркедонов
В Манагуа появится посольство Абхазии. Указ об этом подписал глава республики Аслан Бжания. Количество стран, признавших независимость Абхазии невелико. В этом списке помимо России Никарагуа, Венесуэла, Науру и Сирия. Но самое главное даже не число стран, готовых признать существующий ныне статус-кво, то есть существование Абхазии вне рамок грузинского политико-правового поля. Кроме РФ все эти государства не имеют ни значительных финансово-экономических ресурсов, ни значительного международного влияния для укрепления международной легитимации бывшей грузинской автономии. Сирия до сих пор не оправилась от тяжелейшей гражданской войны и внешнего вмешательства в ее дела. И попытки в той или иной мере повлиять на ситуацию в этой ближневосточной стране продолжаются. Более того, все упомянутые выше государства пошли на признание Сухуми и Цхинвали не из-за значительного интереса к кавказским делам, а для того, чтобы продемонстрировать свое фрондерство в отношении к США и благодарность Москве за ее поведение на международной арене.
В чем же тогда практический смысл такого действа? Только ли в очередном символическом жесте? Собственно говоря, и значение жестов не стоит недооценивать. Появится такое посольство в Манагуа, оно станет очередным напоминанием, что территориальная целостность Грузии существует только в документах партнеров Тбилиси, но не на практике. Поможет это изменению отношения к Абхазии и е перспективам? Скорее всего, напрямую нет. Но резоны Сухуми понятны. Особенно в контексте нового кадрового назначения Аслана Бжания. Министром иностранных дел приглашен Инал Ардзинба, выпускник престижной «Вышки», успевший зарекомендовать себя, и как подающий надежды исследователь, и как практик, поработавший после завершения курса в вузе в администрации президента России. У новоиспеченного министра горизонты обзора намного шире тех, кто трудится в частично признанной республике, просто по объективным параметрам, никому не в укор. Скорее всего, мы увидим в ближайшее время внешнеполитическую активизацию подведомственного ему министерства. Хотя бы потому, что он привык к московским темпам и графикам работы.
Но сразу стоит оговорится. Открытие одного и даже многих посольств и консульств само по себе недостаточно. Внешний интерес к Абхазии, попытки вновь обратиться к ее статусу возможны только тогда, когда республика решит свои внутренние проблемы. Здесь широкий спектр от укрепления властных институтов, минизации влияния неформальных и откровенно криминальных структур. И самое главное, конечно же, формирование повестки развития вместо явно устаревшей «восстановительной» и «послевоенной». Вооруженный конфликт завершен в 1993 году, а российское признание, обеспечившее для Абхазии гарантии безопасности, настоятельно диктуют поворот в этом направлении. Однако поворот явно запаздывает.
Сергей Маркедонов
В чем же тогда практический смысл такого действа? Только ли в очередном символическом жесте? Собственно говоря, и значение жестов не стоит недооценивать. Появится такое посольство в Манагуа, оно станет очередным напоминанием, что территориальная целостность Грузии существует только в документах партнеров Тбилиси, но не на практике. Поможет это изменению отношения к Абхазии и е перспективам? Скорее всего, напрямую нет. Но резоны Сухуми понятны. Особенно в контексте нового кадрового назначения Аслана Бжания. Министром иностранных дел приглашен Инал Ардзинба, выпускник престижной «Вышки», успевший зарекомендовать себя, и как подающий надежды исследователь, и как практик, поработавший после завершения курса в вузе в администрации президента России. У новоиспеченного министра горизонты обзора намного шире тех, кто трудится в частично признанной республике, просто по объективным параметрам, никому не в укор. Скорее всего, мы увидим в ближайшее время внешнеполитическую активизацию подведомственного ему министерства. Хотя бы потому, что он привык к московским темпам и графикам работы.
Но сразу стоит оговорится. Открытие одного и даже многих посольств и консульств само по себе недостаточно. Внешний интерес к Абхазии, попытки вновь обратиться к ее статусу возможны только тогда, когда республика решит свои внутренние проблемы. Здесь широкий спектр от укрепления властных институтов, минизации влияния неформальных и откровенно криминальных структур. И самое главное, конечно же, формирование повестки развития вместо явно устаревшей «восстановительной» и «послевоенной». Вооруженный конфликт завершен в 1993 году, а российское признание, обеспечившее для Абхазии гарантии безопасности, настоятельно диктуют поворот в этом направлении. Однако поворот явно запаздывает.
Сергей Маркедонов
В воскресенье в Венесуэле прошли региональные и муниципальные выборы, которые привлекли к себе повышенное внимание в силу того, что в них впервые за четыре года участвовали основные силы оппозиции. Николас Мадуро, крайне заинтересованный в отмене или хотя бы смягчении западных нефтяных и финансовых санкций, уже более года назад повел курс на вовлечение оппозиционных лидеров в легальное политическое поле и электоральные процессы. Но выборы в Национальную ассамблею в декабре 2020 г. главные партии противников чавистского режима проигнорировали, продолжая бойкот выборов как несвободных и фиктивных, применявшийся с 2018 г.
В этом году Мадуро активизировал свои усилия. В мае два известных оппозиционера были включены в правление Национального избирательного совета, состоящее из пяти членов. В августе в Мехико при посредничестве Норвегии начались переговоры между правительством Мадуро и представителями крупнейших партий оппозиции. Повестка переговоров включала электоральные гарантии, отказ от насилия и освобождение политзаключенных. Тогда же объединение основных оппозиционных партий объявило о решении принять участие в региональных и муниципальных выборах 21 ноября. Мадуро, со своей стороны, согласился на приезд на выборы международных наблюдателей, в т.ч. 130 человек от Евросоюза.
На воскресных выборах избирались губернаторы всех 23 венесуэльских штатов, сотни мэров и почти три тысячи муниципальных советников. Оппозиционные кандидаты рассчитывали восстановить во многом утраченные связи с избирателями, используя глубокое недовольство большинства венесуэльцев правительством Мадуро, загнавшим экономику в глубочайший кризис и невиданную гиперинфляцию. Однако, если у оппозиции и были надежды на серьезный успех, они не осуществились. Ее кандидаты стали победителями на губернаторских выборах всего в трех штатах. Несколько лучше результаты оппозиции на выборах мэров: ей досталась примерно треть из 335 мэрских постов. Одна из главных причин неудачи – глубокая усталость венесуэльцев от длительного социально-экономического кризиса, поглощенность вопросами элементарного выживания и отсюда политическая апатия. В выборах приняли участие лишь 42% избирателей. Низкая явка играет на руку кандидатам от правящей Социалистической партии, у которых гораздо больше организационных, медийных и финансовых ресурсов, включая возможности для подкупа избирателей через продуктовые подачки. Другая важнейшая причина слабого результата оппозиции – ее раздробленность. Во многих избирательных округах соперничали по несколько оппозиционеров. По предварительным данным, из 8,15 млн проголосовавших избирателей кандидатов от правящей партии поддержали лишь 3,7 млн, т.е. меньшинство. Таким образом, если бы оппозиция выступала единым фронтом, результат мог бы быть совсем иным.
Теперь в рядах противников чавистского режима, видимо, будут происходить тяжелые разборки по поводу виноватых в недостатке совместных действий и дискуссии о путях налаживания координации. Препятствием достижению реального единства является отсутствие всеми признаваемых авторитетных лидеров, каким в 2019 г. был Хуан Гуайдо. Но, судя по всему, оппозиция не будет возвращаться к курсу на бескомпромиссную конфронтацию с Мадуро и его правительством. Показательно, что тот же Гуайдо в понедельник заявил о необходимости продолжать переговоры с правительством, в рамках которых можно договариваться и о постепенном снятии международных санкций в обмен на расширение демократических возможностей для оппозиции. Чувствуя свою нынешнюю силу, к такому варианту готов и Мадуро. После выборов он призвал победителей и проигравших к участию в «политическом диалоге».
Александр Ивахник
В этом году Мадуро активизировал свои усилия. В мае два известных оппозиционера были включены в правление Национального избирательного совета, состоящее из пяти членов. В августе в Мехико при посредничестве Норвегии начались переговоры между правительством Мадуро и представителями крупнейших партий оппозиции. Повестка переговоров включала электоральные гарантии, отказ от насилия и освобождение политзаключенных. Тогда же объединение основных оппозиционных партий объявило о решении принять участие в региональных и муниципальных выборах 21 ноября. Мадуро, со своей стороны, согласился на приезд на выборы международных наблюдателей, в т.ч. 130 человек от Евросоюза.
На воскресных выборах избирались губернаторы всех 23 венесуэльских штатов, сотни мэров и почти три тысячи муниципальных советников. Оппозиционные кандидаты рассчитывали восстановить во многом утраченные связи с избирателями, используя глубокое недовольство большинства венесуэльцев правительством Мадуро, загнавшим экономику в глубочайший кризис и невиданную гиперинфляцию. Однако, если у оппозиции и были надежды на серьезный успех, они не осуществились. Ее кандидаты стали победителями на губернаторских выборах всего в трех штатах. Несколько лучше результаты оппозиции на выборах мэров: ей досталась примерно треть из 335 мэрских постов. Одна из главных причин неудачи – глубокая усталость венесуэльцев от длительного социально-экономического кризиса, поглощенность вопросами элементарного выживания и отсюда политическая апатия. В выборах приняли участие лишь 42% избирателей. Низкая явка играет на руку кандидатам от правящей Социалистической партии, у которых гораздо больше организационных, медийных и финансовых ресурсов, включая возможности для подкупа избирателей через продуктовые подачки. Другая важнейшая причина слабого результата оппозиции – ее раздробленность. Во многих избирательных округах соперничали по несколько оппозиционеров. По предварительным данным, из 8,15 млн проголосовавших избирателей кандидатов от правящей партии поддержали лишь 3,7 млн, т.е. меньшинство. Таким образом, если бы оппозиция выступала единым фронтом, результат мог бы быть совсем иным.
Теперь в рядах противников чавистского режима, видимо, будут происходить тяжелые разборки по поводу виноватых в недостатке совместных действий и дискуссии о путях налаживания координации. Препятствием достижению реального единства является отсутствие всеми признаваемых авторитетных лидеров, каким в 2019 г. был Хуан Гуайдо. Но, судя по всему, оппозиция не будет возвращаться к курсу на бескомпромиссную конфронтацию с Мадуро и его правительством. Показательно, что тот же Гуайдо в понедельник заявил о необходимости продолжать переговоры с правительством, в рамках которых можно договариваться и о постепенном снятии международных санкций в обмен на расширение демократических возможностей для оппозиции. Чувствуя свою нынешнюю силу, к такому варианту готов и Мадуро. После выборов он призвал победителей и проигравших к участию в «политическом диалоге».
Александр Ивахник
Главная политическая проблема с QR-кодами – в возможном негативном кумулятивном эффекте. Согласно законопроекту, который внесен в Думу, их надо вводить по всей стране с 1 февраля. Рациональный момент в этом есть – к тому времени, как рассчитывают специалисты, еще будет действовать спад между волнами пандемии. Люди отгуляют праздники, выйдут на работу после больших выходных – и останется еще три недели, чтобы подготовить их к жизни по новым правилам.
Но сейчас законопроект приторможен – и дело, видимо, не только в понимании его непопулярности (это было ясно изначально). И не только в росте лоялистского протеста – неслучайно, сегодняшнее коллективное письмо главврачей адресовано как Зюганову и Миронову, так и Толстому, Кургиняну, Шукшиной. Но и в том, что наряду с введением QR-кодов в начале следующего года предстоит решать еще одну – и, возможно, еще более непопулярную – задачу. А именно вакцинацию детей – европейский опыт показывает, что без нее достичь коллективного иммунитета невозможно. Вот тут и может возникнуть кумулятивный эффект.
Отношение к детству в российском обществе преемственно по отношению к советскому, где действовал принцип «всё лучшее детям» – оно эмоциональное и трепетное. Неслучайно, что когда люди устают от патриотической риторики, они продолжают реагировать на призывы оградить детей от неприемлемого контента, уделять повышенное внимание их воспитанию в духе преемственности поколений и традиционных ценностей. Вспомним также, что даже скромная попытка ввести тестирование в московских школах привела к родительскому недовольству. Что уж говорить о вакцинации.
Поэтому и есть желание минимизировать кумулятивный эффект и попробовать спустить вопрос о QR-кодах на региональный уровень. Чтобы ответственными стали главы регионов и, в свою очередь, они могли определять степень жесткости мер, учитывая не только медицинские, но и политические факторы. Решение о судьбе законопроекта надо будет принять в декабре – дальше Дума уходит на каникулы.
Алексей Макаркин
Но сейчас законопроект приторможен – и дело, видимо, не только в понимании его непопулярности (это было ясно изначально). И не только в росте лоялистского протеста – неслучайно, сегодняшнее коллективное письмо главврачей адресовано как Зюганову и Миронову, так и Толстому, Кургиняну, Шукшиной. Но и в том, что наряду с введением QR-кодов в начале следующего года предстоит решать еще одну – и, возможно, еще более непопулярную – задачу. А именно вакцинацию детей – европейский опыт показывает, что без нее достичь коллективного иммунитета невозможно. Вот тут и может возникнуть кумулятивный эффект.
Отношение к детству в российском обществе преемственно по отношению к советскому, где действовал принцип «всё лучшее детям» – оно эмоциональное и трепетное. Неслучайно, что когда люди устают от патриотической риторики, они продолжают реагировать на призывы оградить детей от неприемлемого контента, уделять повышенное внимание их воспитанию в духе преемственности поколений и традиционных ценностей. Вспомним также, что даже скромная попытка ввести тестирование в московских школах привела к родительскому недовольству. Что уж говорить о вакцинации.
Поэтому и есть желание минимизировать кумулятивный эффект и попробовать спустить вопрос о QR-кодах на региональный уровень. Чтобы ответственными стали главы регионов и, в свою очередь, они могли определять степень жесткости мер, учитывая не только медицинские, но и политические факторы. Решение о судьбе законопроекта надо будет принять в декабре – дальше Дума уходит на каникулы.
Алексей Макаркин
В среду в Швеции выдался на редкость бурный политический день. С утра парламент впервые в истории страны утвердил в качестве премьер-министра женщину – Магдалену Андерссон, лидера правящей Социал-демократической рабочей партии (СДРПШ). Но едва Швеция, гордящаяся своими достижениями в гендерном равенстве, порадовалась этому событию, ликвидирующему отставание от других североевропейских стран, как новоявленный премьер подала в отставку.
Выдвижение Андерссон на пост главы правительства было связано с добровольной и довольно неожиданной отставкой предыдущего лидера СДРПШ и премьера Стефана Лёвена. Он возглавлял коалиционное правительство меньшинства с 2014 г. В это правительство помимо социал-демократов входила Партия зеленых, а в парламенте его поддерживали Партия Центра и Левая партия. Лёвен, выходец из рабочей семьи, бывший сварщик и профсоюзный деятель, обладал в партии большим авторитетом и умело находил компромиссы с неоднородными союзниками в риксдаге. Однако летом СДРПШ, хотя и оставалась самой популярной партией с рейтингом в 25%, стала терять сторонников, и 22 августа Лёвен заявил о намерении уйти с постов партийного лидера и премьера, аргументируя тем, что новый лидер сможет придать партии свежую энергию перед парламентскими выборами в сентябре 2022 г.
В конкуренции за место Лёвена фаворитом с самого начала считалась 54-летняя Магдалена Андерссон. Она получила прекрасное экономическое образование, долгое время работала на должностях советника в аппарате правительства и партии, а в 2014 г. была избрана в риксдаг и получила пост министра финансов. 4 ноября съезд СДРПШ избрал Андерссон новым лидером партии. В своей речи после избрания она выделила в качестве приоритетов усиление системы социального обслуживания, ослабленной под воздействием пандемии, и ужесточение борьбы с резко возросшей организованной преступностью, что по идее должно было привлечь и левых, и правых избирателей.
10 ноября Лёвен подал в отставку с поста премьера. Для утверждения на этом посту Андерссон нуждалась в поддержке в парламенте не только социал-демократов и зеленых, но также Партии Центра и Левой партии. Центристы заявили о готовности не блокировать кандидатуру Андерссон, но левые потребовали в обмен на поддержку согласие правительства на увеличение нижней шкалы пенсий. Во вторник такое согласие было получено, а в среду прошло голосование по кандидатуре главы правительства. По шведскому законодательству, для утверждения премьера достаточно, чтобы против него не проголосовало большинство членов риксдага – 175 депутатов. Утверждение Андерссон прошло на волоске. Против нее голосовали 174 депутата от трех правоцентристских партий (Умеренной коалиционной, Христианско-демократической и Либеральной) и праворадикальной антимигрантской партии «Шведские демократы»). За – 117 депутатов от СДРПШ и Партии зеленых. 57 депутатов воздержались.
Однако в этот же день Магдалене Андерссон предстояло еще одно испытание – голосование по внесенному кабинетом бюджету на 2022 г. Параллельно четыре оппозиционные парти представили свой бюджет, включающий снижение налогов на бензин и увеличение расходов на систему правопорядка. Партия Центра заранее объявила, что не поддержит правительственный бюджет, поскольку он идет на слишком большие уступки левым. Это обрекало предложения кабинета на провал. Новый премьер-министр заявила, что готова работать и в рамках бюджета, внесенного оппозицией. Но когда в риксдаге действительно был отвергнут правительственный бюджет и одобрен бюджет правых партий, Партия зеленых неожиданно объявила о выходе из правительства. После этого Андерссон подала в отставку. Однако у нее еще не всё потеряно. Она сообщила спикеру риксдага, что готова возглавить однопартийное правительство меньшинства. И такой вариант не исключен. Вполне вероятно, что спикер вновь внесет кандидатуру Андерссон на пост премьера, а зеленые, Партия Центра и левые уже заявили, что не будут ее блокировать. Впрочем, если такое правительство все-таки будет утверждено, дотянуть 10 месяцев до очередных выборов ему будет крайне сложно.
Александр Ивахник
Выдвижение Андерссон на пост главы правительства было связано с добровольной и довольно неожиданной отставкой предыдущего лидера СДРПШ и премьера Стефана Лёвена. Он возглавлял коалиционное правительство меньшинства с 2014 г. В это правительство помимо социал-демократов входила Партия зеленых, а в парламенте его поддерживали Партия Центра и Левая партия. Лёвен, выходец из рабочей семьи, бывший сварщик и профсоюзный деятель, обладал в партии большим авторитетом и умело находил компромиссы с неоднородными союзниками в риксдаге. Однако летом СДРПШ, хотя и оставалась самой популярной партией с рейтингом в 25%, стала терять сторонников, и 22 августа Лёвен заявил о намерении уйти с постов партийного лидера и премьера, аргументируя тем, что новый лидер сможет придать партии свежую энергию перед парламентскими выборами в сентябре 2022 г.
В конкуренции за место Лёвена фаворитом с самого начала считалась 54-летняя Магдалена Андерссон. Она получила прекрасное экономическое образование, долгое время работала на должностях советника в аппарате правительства и партии, а в 2014 г. была избрана в риксдаг и получила пост министра финансов. 4 ноября съезд СДРПШ избрал Андерссон новым лидером партии. В своей речи после избрания она выделила в качестве приоритетов усиление системы социального обслуживания, ослабленной под воздействием пандемии, и ужесточение борьбы с резко возросшей организованной преступностью, что по идее должно было привлечь и левых, и правых избирателей.
10 ноября Лёвен подал в отставку с поста премьера. Для утверждения на этом посту Андерссон нуждалась в поддержке в парламенте не только социал-демократов и зеленых, но также Партии Центра и Левой партии. Центристы заявили о готовности не блокировать кандидатуру Андерссон, но левые потребовали в обмен на поддержку согласие правительства на увеличение нижней шкалы пенсий. Во вторник такое согласие было получено, а в среду прошло голосование по кандидатуре главы правительства. По шведскому законодательству, для утверждения премьера достаточно, чтобы против него не проголосовало большинство членов риксдага – 175 депутатов. Утверждение Андерссон прошло на волоске. Против нее голосовали 174 депутата от трех правоцентристских партий (Умеренной коалиционной, Христианско-демократической и Либеральной) и праворадикальной антимигрантской партии «Шведские демократы»). За – 117 депутатов от СДРПШ и Партии зеленых. 57 депутатов воздержались.
Однако в этот же день Магдалене Андерссон предстояло еще одно испытание – голосование по внесенному кабинетом бюджету на 2022 г. Параллельно четыре оппозиционные парти представили свой бюджет, включающий снижение налогов на бензин и увеличение расходов на систему правопорядка. Партия Центра заранее объявила, что не поддержит правительственный бюджет, поскольку он идет на слишком большие уступки левым. Это обрекало предложения кабинета на провал. Новый премьер-министр заявила, что готова работать и в рамках бюджета, внесенного оппозицией. Но когда в риксдаге действительно был отвергнут правительственный бюджет и одобрен бюджет правых партий, Партия зеленых неожиданно объявила о выходе из правительства. После этого Андерссон подала в отставку. Однако у нее еще не всё потеряно. Она сообщила спикеру риксдага, что готова возглавить однопартийное правительство меньшинства. И такой вариант не исключен. Вполне вероятно, что спикер вновь внесет кандидатуру Андерссон на пост премьера, а зеленые, Партия Центра и левые уже заявили, что не будут ее блокировать. Впрочем, если такое правительство все-таки будет утверждено, дотянуть 10 месяцев до очередных выборов ему будет крайне сложно.
Александр Ивахник
За время существования ФСИН этой структурой руководили выходцы из различных ведомств. Лишь первый начальник ФСИН (2004-2009 годы) Юрий Калинин был профессиональным сотрудником ведомства исполнения наказаний, долгое время возглавлявший соответствующее управление, находившееся тогда в составе МВД. Александр Реймер (2009-2012 годы) был генералом МВД, сейчас он лишен звания в связи с осуждением за коррупцию. Геннадий Корниенко (2012-2019 годы) служил ранее в ФСО, он покинул свой пост в связи с уходом на пенсию. Александр Калашников был генералом ФСБ с репутацией борца с коррупцией, руководившим региональными подразделениями в Коми и Красноярском крае. При всех них хронические проблемы ФСИН, связанные с нарушением прав заключенных, решены не были – вряд ли это произойдет при протеже Владимира Колокольцева Аркадии Гостеве.
Индикатором хотя бы желания перемен может служить допуск на широкой основе реальных правозащитников в состав региональных Общественных наблюдательных комиссий (ОНК), которые сейчас активно заполняются непосредственно связанными с ФСИН или лояльными ей персоналиями. ОНК задумывались как механизм гражданского контроля, но в результате трансформировались в имитационные структуры с участием отставников из разных силовых ведомств. В этой ситуации простое исключение из комиссий бывших сотрудников ФСИН проблему не решает – другие бывшие силовики могут быть столь же лояльными ведомству. Да и общественник, не имеющий силовой биографии, тоже способен закрывать глаза на самые грубые нарушения. В то же время ни одно ведомство добровольно не захочет, чтобы его контролировали реальные и неуправляемые критики – для этого нужно политическое решение.
Алексей Макаркин
Индикатором хотя бы желания перемен может служить допуск на широкой основе реальных правозащитников в состав региональных Общественных наблюдательных комиссий (ОНК), которые сейчас активно заполняются непосредственно связанными с ФСИН или лояльными ей персоналиями. ОНК задумывались как механизм гражданского контроля, но в результате трансформировались в имитационные структуры с участием отставников из разных силовых ведомств. В этой ситуации простое исключение из комиссий бывших сотрудников ФСИН проблему не решает – другие бывшие силовики могут быть столь же лояльными ведомству. Да и общественник, не имеющий силовой биографии, тоже способен закрывать глаза на самые грубые нарушения. В то же время ни одно ведомство добровольно не захочет, чтобы его контролировали реальные и неуправляемые критики – для этого нужно политическое решение.
Алексей Макаркин
И все-таки она состоится! Встреча между Ильхамом Алиевым и Николом Пашиняном при посредничестве Владимира Путина пройдет в Сочи 26 ноября. Переговоры президентов России, Азербайджана и премьер-министра Армении, таким образом, будут иметь место за десятнадцать дней до того, как армянский и азербайджанский лидеры встретятся на полях саммита Восточного партнерства в Брюсселе. Россия сохраняет своеобразное лидерство. В Сочи Алиев и Пашинян встретятся впервые после московских переговоров в январе 2021 года.
Стала ли сочинская инициатива быстрой реакцией на предложение главы Евросовета Шарля Мишеля организовать переговоры лидеров Азербайджана и Армении в Брюсселе? Постсоветская динамика сегодня в большинстве комментариев и публикаций оценивается в логике времен «холодной войны», в соответствие с которой два полюса мировой политики ведут «игру с нулевой суммой», не позволяя «вероятному противнику» извлечь хотя бы минимальную выгоду на том или ином направлении. Но кавказская ситуация не является простым римейком ялтинско-потсдамского миропорядка. В Закавказье наряду с США и ЕС свои особые интересы, не вписывающиеся в биполярную логику, защищают и продвигают Иран и Турция. Их учет важен не менее, если не более, чем инициативы Брюсселя и Вашингтона. То же турецко-азербайджанское военно-техническое и социально-экономическое сотрудничество имеет принципиальную значимость для динамики конфликта между Ереваном и Баку, а также его урегулирования. Инициатива Евросоюза по предоставлению Алиеву и Пашиняну переговорной площадки по своим последствиям не идет ни в какое сравнение с фактором Анкары!
Если же говорить о трехстороннем формате РФ-Азербайджан-Армения, то очередная встреча в его рамках планировалась задолго до озвучивания предложения Шарля Мишеля. Фактически вся вторая половина октября прошла под аккомпанемент публикаций, в которых обсуждалось, какие именно документы высшие представители Москвы, Баку и Еревана подпишут. Известие о сочинской встрече снова подстегнуло слухи и предположения вокруг данного вопроса. Никол Пашинян официально не опроверг вероятности подписания некоего документа, касающегося урегулирования пограничных споров. Но в то же время, по его словам, конкретные межи определены не будут. Скорее всего, Москва продемонстрирует, что остается по-прежнему главным игроком в процессе мирного урегулирования, и процессы демаркации и делимитации будут проходить при ее активной модерации.
Сергей Маркедонов
Стала ли сочинская инициатива быстрой реакцией на предложение главы Евросовета Шарля Мишеля организовать переговоры лидеров Азербайджана и Армении в Брюсселе? Постсоветская динамика сегодня в большинстве комментариев и публикаций оценивается в логике времен «холодной войны», в соответствие с которой два полюса мировой политики ведут «игру с нулевой суммой», не позволяя «вероятному противнику» извлечь хотя бы минимальную выгоду на том или ином направлении. Но кавказская ситуация не является простым римейком ялтинско-потсдамского миропорядка. В Закавказье наряду с США и ЕС свои особые интересы, не вписывающиеся в биполярную логику, защищают и продвигают Иран и Турция. Их учет важен не менее, если не более, чем инициативы Брюсселя и Вашингтона. То же турецко-азербайджанское военно-техническое и социально-экономическое сотрудничество имеет принципиальную значимость для динамики конфликта между Ереваном и Баку, а также его урегулирования. Инициатива Евросоюза по предоставлению Алиеву и Пашиняну переговорной площадки по своим последствиям не идет ни в какое сравнение с фактором Анкары!
Если же говорить о трехстороннем формате РФ-Азербайджан-Армения, то очередная встреча в его рамках планировалась задолго до озвучивания предложения Шарля Мишеля. Фактически вся вторая половина октября прошла под аккомпанемент публикаций, в которых обсуждалось, какие именно документы высшие представители Москвы, Баку и Еревана подпишут. Известие о сочинской встрече снова подстегнуло слухи и предположения вокруг данного вопроса. Никол Пашинян официально не опроверг вероятности подписания некоего документа, касающегося урегулирования пограничных споров. Но в то же время, по его словам, конкретные межи определены не будут. Скорее всего, Москва продемонстрирует, что остается по-прежнему главным игроком в процессе мирного урегулирования, и процессы демаркации и делимитации будут проходить при ее активной модерации.
Сергей Маркедонов
Итак, в Германии переворачивается целая глава истории, связанная с 16-летним правлением Ангелы Меркель. В среду лидеры новой трехпартийной коалиции Олаф Шольц (СДПГ), Анналена Бербок и Роберт Хабек (партия «Зеленые») и Кристиан Линднер (Свободная демократическая партия) представили коалиционное соглашение, которое должно стать программой действий будущего правительства. Этот 170-страничный документ был выработан довольно быстро – за полтора месяца, что стало неожиданностью, учитывая серьезные различия между левоцентристскими социал-демократами и «Зелеными» и рыночно ориентированными либералами из СвДП. Но, судя по всему, в сложное пандемийное время все три участника «светофорной» коалиции (по цветам партийных флагов) решили не углубляться в препирательства и согласились на получение того, что для каждого было наиболее принципиальным.
Выступая на пресс-конференции, будущий канцлер, социал-демократ Олаф Шольц, естественно, назвал первоочередной задачей будущего кабинета борьбу с ковидом. В детали он не вдавался, но ясно, что акцент будет делаться на как можно более полную вакцинацию. Для оперативного реагирования при ведомстве федерального канцлера будет создан кризисный штаб и постоянно действующая группа экспертов разного профиля. Если говорить о перспективных направлениях работы правительства, то наиболее амбициозные планы касаются сферы защиты климата и энергетики. Планируется закрыть все угольные электростанции к 2030 г. – на 8 лет раньше, чем намечалось прежде. К этому времени доля электроэнергии, вырабатываемой возобновляемыми источниками, должна составить 80% (сейчас около 40%), а на немецких дорогах должны появиться 15 млн автомобилей на электродвигателях. Возглавлять эту работу будет сопредседатель «Зеленых» Роберт Хабек, который получит пост руководителя суперминистерства экономики, энергетики и защиты климата.
Олаф Шольц вместе с «Зелеными» добился сохранения в коалиционном соглашении обязательства уже в 2022 г. повысить минимальный размер оплаты труда с €9,6 до €12 в час. Эта единовременная прибавка зарплат затронет примерно 10 млн работников. Кроме того, СДПГ получит пост руководителя возрожденного министерства строительства и городского развития, на которое будет возложена задача строительства 400 тыс. домов в год, чтобы обеспечить снижение непосильно высоких ставок аренды в крупных городах. Лидер же СвДП Кристиан Линднер добился вожделенного и крайне важного поста министра финансов, где он будет стоять на страже неповышения налогов и курировать возвращение с 2023 г. к «долговому тормозу» – правилу, согласно которому дефицит бюджета ФРГ не должен превышать 0,35% ВВП.
В части внутренней и миграционной политики коалиционное соглашение содержит ряд мер, которые было трудно представить при доминировании в правительстве консервативного ХДС/ХСС. Планируется облегчить получение германского гражданства и разрешить двойное гражданство. Не снимается цель недопущения нелегальной иммиграции, но законопослушным мигрантам, прожившим в Германии не менее пяти лет, обещана перспектива получения бессрочного вида на жительство. Предусмотрено снижение избирательного возраста с 18 до 16 лет. Планируется легализация марихуаны для рекреационных целей с ее продажей в специальных лицензированных магазинах.
Темам внешней политики уделено значительно меньше внимания. Тем не менее, учитывая, что пост главы МИД получит Анналена Бербок с ее акцентом на ценностный подход, здесь возможно ужесточение некоторых аспектов политики по сравнению с более компромиссным курсом Меркель. В сфере отношений с ЕС это может коснуться конфликтов с Польшей и Венгрией по поводу верховенства права и усилить давление в пользу отказа от принципа единогласия при принятии международных решений. В отношении России и Китая можно ожидать более резких оценок по темам прав человека и угроз в адрес соседей. Вместе с тем, хотя Бербок является противницей «Северного потока-2», в коалиционном соглашении он не упоминается.
Александр Ивахник
Выступая на пресс-конференции, будущий канцлер, социал-демократ Олаф Шольц, естественно, назвал первоочередной задачей будущего кабинета борьбу с ковидом. В детали он не вдавался, но ясно, что акцент будет делаться на как можно более полную вакцинацию. Для оперативного реагирования при ведомстве федерального канцлера будет создан кризисный штаб и постоянно действующая группа экспертов разного профиля. Если говорить о перспективных направлениях работы правительства, то наиболее амбициозные планы касаются сферы защиты климата и энергетики. Планируется закрыть все угольные электростанции к 2030 г. – на 8 лет раньше, чем намечалось прежде. К этому времени доля электроэнергии, вырабатываемой возобновляемыми источниками, должна составить 80% (сейчас около 40%), а на немецких дорогах должны появиться 15 млн автомобилей на электродвигателях. Возглавлять эту работу будет сопредседатель «Зеленых» Роберт Хабек, который получит пост руководителя суперминистерства экономики, энергетики и защиты климата.
Олаф Шольц вместе с «Зелеными» добился сохранения в коалиционном соглашении обязательства уже в 2022 г. повысить минимальный размер оплаты труда с €9,6 до €12 в час. Эта единовременная прибавка зарплат затронет примерно 10 млн работников. Кроме того, СДПГ получит пост руководителя возрожденного министерства строительства и городского развития, на которое будет возложена задача строительства 400 тыс. домов в год, чтобы обеспечить снижение непосильно высоких ставок аренды в крупных городах. Лидер же СвДП Кристиан Линднер добился вожделенного и крайне важного поста министра финансов, где он будет стоять на страже неповышения налогов и курировать возвращение с 2023 г. к «долговому тормозу» – правилу, согласно которому дефицит бюджета ФРГ не должен превышать 0,35% ВВП.
В части внутренней и миграционной политики коалиционное соглашение содержит ряд мер, которые было трудно представить при доминировании в правительстве консервативного ХДС/ХСС. Планируется облегчить получение германского гражданства и разрешить двойное гражданство. Не снимается цель недопущения нелегальной иммиграции, но законопослушным мигрантам, прожившим в Германии не менее пяти лет, обещана перспектива получения бессрочного вида на жительство. Предусмотрено снижение избирательного возраста с 18 до 16 лет. Планируется легализация марихуаны для рекреационных целей с ее продажей в специальных лицензированных магазинах.
Темам внешней политики уделено значительно меньше внимания. Тем не менее, учитывая, что пост главы МИД получит Анналена Бербок с ее акцентом на ценностный подход, здесь возможно ужесточение некоторых аспектов политики по сравнению с более компромиссным курсом Меркель. В сфере отношений с ЕС это может коснуться конфликтов с Польшей и Венгрией по поводу верховенства права и усилить давление в пользу отказа от принципа единогласия при принятии международных решений. В отношении России и Китая можно ожидать более резких оценок по темам прав человека и угроз в адрес соседей. Вместе с тем, хотя Бербок является противницей «Северного потока-2», в коалиционном соглашении он не упоминается.
Александр Ивахник
Вакцинация и введение QR-кодов вызвали значимую общественную проблему. Среди основных принципов, на которых основано современное общество, присутствуют свобода выбора и свобода дискуссий. Решения должны приниматься после широкого общественного обсуждения, в котором должны быть представлены все значимые точки зрения. Соответственно, антиваксеры настаивают на таком обсуждении, на основании которого и надо решать вопросы о вакцинации и QR-кодах. Разумеется, с самым широким участием антиваксеров.
На самом деле, результат такого обсуждения предсказуем. Еще не было ни одного случая, когда идеологически заряженные (а антиваксерство – это следствие антиглобалистской идеологии, часть более масштабного явления, которое называют дениализмом – «отрицательством») люди в массовом количестве меняли свое мнение по итогам дискуссии с участием любых специалистов. Одиночные «переходы» могут быть, но для бывших коллег такие люди сразу же становятся предателями, купленными мировыми элитами, «биг фармой» и т.д. Примечательна история из смежной сферы – о екатеринбургских останках. Три тома новых следственных материалов никоим образом не убедили тех, кто настойчиво считает, что им пытаются подсунуть фальшивые мощи семьи Романовых.
Приведу еще один пример – медицинский. В США в 1970-е годы велась общественная дискуссия по поводу использования лаэтрила для лечения рака. Представители крайне правой субкультуры настаивали на том, что у людей должна быть свобода выбора. Были и еще аргументы – от обвинений в адрес «бит фармы», что та лоббирует запрет дешевого и чудодейственного метода лечения, до апелляции к Библии. После прихода к власти Рональда Рейгана правительство уступило требованиям (все же это часть республиканского электората) и санкционировало проведение исследований в четырех научных центрах, которые привели к неутешительным для сторонников лаэтрила результатом. В некоторых случаях он может быть опасен для здоровья, а в остальных – бесполезен и только отвлекает пациентов от более эффективных методов лечения в ситуациях, когда потерянное время может стать роковым.
Разумеется, сторонников лаэтрила эти исследования не убедили; они снова говорили о «биг фарме» и ангажированности ученых. Но в Америке поступили жестко – есть решение Верховного суда, запрещающее использование лаэтрила для лечения рака. И аргументы о свободе выбора и необходимости новых и новых дискуссий приняты не были, так как речь о жизни и здоровье людей.
Нужны ли дискуссии? Разумеется, да. Но не публичные баталии ваксеров и антиваксеров с апелляцией последних к эмоциям и предрассудкам и с использованием недостаточной информированности аудитории. А серьезная, профессиональная – хотя по понятным причинам не длящаяся бесконечно – дискуссия о том, как сделать предлагаемые меры по сдерживанию пандемии более приемлемыми для общества. Чтобы не были дискриминированы бессимптомно или легко (без обращения к врачу) переболевшие и люди, имеющие медицинские отводы по реальным основаниям. Как технически сделать, чтобы люди испытывали как можно меньше бытовых неудобств. Вот это и есть реальные и общественно значимые темы для дискуссии.
Алексей Макаркин
На самом деле, результат такого обсуждения предсказуем. Еще не было ни одного случая, когда идеологически заряженные (а антиваксерство – это следствие антиглобалистской идеологии, часть более масштабного явления, которое называют дениализмом – «отрицательством») люди в массовом количестве меняли свое мнение по итогам дискуссии с участием любых специалистов. Одиночные «переходы» могут быть, но для бывших коллег такие люди сразу же становятся предателями, купленными мировыми элитами, «биг фармой» и т.д. Примечательна история из смежной сферы – о екатеринбургских останках. Три тома новых следственных материалов никоим образом не убедили тех, кто настойчиво считает, что им пытаются подсунуть фальшивые мощи семьи Романовых.
Приведу еще один пример – медицинский. В США в 1970-е годы велась общественная дискуссия по поводу использования лаэтрила для лечения рака. Представители крайне правой субкультуры настаивали на том, что у людей должна быть свобода выбора. Были и еще аргументы – от обвинений в адрес «бит фармы», что та лоббирует запрет дешевого и чудодейственного метода лечения, до апелляции к Библии. После прихода к власти Рональда Рейгана правительство уступило требованиям (все же это часть республиканского электората) и санкционировало проведение исследований в четырех научных центрах, которые привели к неутешительным для сторонников лаэтрила результатом. В некоторых случаях он может быть опасен для здоровья, а в остальных – бесполезен и только отвлекает пациентов от более эффективных методов лечения в ситуациях, когда потерянное время может стать роковым.
Разумеется, сторонников лаэтрила эти исследования не убедили; они снова говорили о «биг фарме» и ангажированности ученых. Но в Америке поступили жестко – есть решение Верховного суда, запрещающее использование лаэтрила для лечения рака. И аргументы о свободе выбора и необходимости новых и новых дискуссий приняты не были, так как речь о жизни и здоровье людей.
Нужны ли дискуссии? Разумеется, да. Но не публичные баталии ваксеров и антиваксеров с апелляцией последних к эмоциям и предрассудкам и с использованием недостаточной информированности аудитории. А серьезная, профессиональная – хотя по понятным причинам не длящаяся бесконечно – дискуссия о том, как сделать предлагаемые меры по сдерживанию пандемии более приемлемыми для общества. Чтобы не были дискриминированы бессимптомно или легко (без обращения к врачу) переболевшие и люди, имеющие медицинские отводы по реальным основаниям. Как технически сделать, чтобы люди испытывали как можно меньше бытовых неудобств. Вот это и есть реальные и общественно значимые темы для дискуссии.
Алексей Макаркин
Гибель 27 мигрантов, пытавшихся 24 ноября перебраться из Франции в Британию на надувной лодке и утонувших недалеко от порта Кале, не только стала большой человеческой трагедией, но и обернулась острым политическим конфликтом между Лондоном и Парижем. Отношения между Францией и Британией после брексита и так далеки от благополучия. Стороны ожесточенно спорят из-за прав французских рыбаков на вылов рыбы у британских Нормандских островов. Обиду в Париже вызвало бахвальство Британии по поводу ее участия вместе с США и Австралией и в обход Франции в оборонном альянсе AUKUS в Тихом океане. В сентябре возникла напряженность в связи с ростом переправки нелегальных мигрантов через Ла-Манш к британским берегам. Тогда глава МВД Британии Прити Пател выразила недовольство слабой работой французских полицейских на побережье и пригрозила тем, что морская погранслужба Британии станет возвращать лодки с мигрантами, оказавшиеся в британской территориальной зоне, обратно во французские воды. Ее французский коллега Жеральд Дарманен за словом в карман не полез, заявив: «Дружба между нашими странами заслуживает большего, чем позерство, которое подрывает сотрудничество между двумя министерствами».
На этот раз гибель людей, крупнейшая за все время наблюдений в Ла-Манше, стала поводом для того, чтобы Лондон и Париж принялись за взаимные обвинения, возлагая друг на друга ответственность за ситуацию с мигрантами, которая действительно тяжелая. Сейчас вся Европа наблюдает за несколькими тысячами мигрантов на границе Беларуси и Польши, а из Франции в Британию за этот год переправились на лодках почти 26 тысяч нелегалов, причем французская полиция и береговая служба, при всех к ним претензиях, пресекают, по грубой оценке, около 60% попыток пересечения Ла-Манша. Особенность нынешнего выяснения отношений между Британией и Францией в том, что в него оказались вовлечены не только главы МВД, но и первые лица.
Франция на следующий день после трагедии пригласила глав МВД соседних стран (Бельгии, Нидерландов, Германии) и Британии приехать в воскресенье в Кале на встречу для обсуждения координации действий в борьбе с незаконной миграцией. Состав стран объясняется тем, что именно из них мигранты едут на север Франции, чтобы затем переправляться в Британию. Да и криминальные группировки, занимающиеся контрабандой людей, имеют трансграничный характер. Однако тем же вечером Борис Джонсон, похоже, используя прием Сергея Лаврова, полностью опубликовал в Твиттере письмо Эммануэлю Макрону в связи с ситуаций, которое тут же было распечатано британскими таблоидами. В письме Джонсон призвал Макрона быстро заключить двустороннее соглашение о реадмиссии, которое позволит возвращать во Францию «всех нелегальных мигрантов, которые пересекли Ла-Манш». По словам Джонсона, «это имело бы немедленный эффект и значительно снизило бы, если не прекратило, пересечения пролива, спасая жизни путем разрушения бизнес-модели криминальных банд». Понятно, что это предложение политически неприемлемо для Макрона, тем более в преддверии президентских выборов. Кроме того, Джонсон предложил организацию совместных полицейских патрулей на французском побережье, что также неприемлемо, поскольку подразумевает неэффективность французской полиции и посягает на национальный суверенитет.
Ответ не заставил себя ждать. В пятницу Дарманен отменил приглашение главе британского МВД Пател на совещание в Кале. Он заявил коллеге, что письмо Джонсона вызвало «огорчение», а его опубличивание «сделало его еще хуже». Официальный спикер правительства Франции Габриэль Атталь назвал письмо «посредственным с точки зрения содержания и совершенно неприемлемым по форме». Он добавил: «Мы устали от этих пустых разговоров и перекладывания проблем на других». Наконец, подключился и президент Макрон, находившийся с визитом в Риме. Он выразил «удивление подобными методами, которые не являются серьезными» и отметил: «Лидеры не общаются друг с другом по таким сложным вопросам с помощью Твиттера и публичных писем».
На этот раз гибель людей, крупнейшая за все время наблюдений в Ла-Манше, стала поводом для того, чтобы Лондон и Париж принялись за взаимные обвинения, возлагая друг на друга ответственность за ситуацию с мигрантами, которая действительно тяжелая. Сейчас вся Европа наблюдает за несколькими тысячами мигрантов на границе Беларуси и Польши, а из Франции в Британию за этот год переправились на лодках почти 26 тысяч нелегалов, причем французская полиция и береговая служба, при всех к ним претензиях, пресекают, по грубой оценке, около 60% попыток пересечения Ла-Манша. Особенность нынешнего выяснения отношений между Британией и Францией в том, что в него оказались вовлечены не только главы МВД, но и первые лица.
Франция на следующий день после трагедии пригласила глав МВД соседних стран (Бельгии, Нидерландов, Германии) и Британии приехать в воскресенье в Кале на встречу для обсуждения координации действий в борьбе с незаконной миграцией. Состав стран объясняется тем, что именно из них мигранты едут на север Франции, чтобы затем переправляться в Британию. Да и криминальные группировки, занимающиеся контрабандой людей, имеют трансграничный характер. Однако тем же вечером Борис Джонсон, похоже, используя прием Сергея Лаврова, полностью опубликовал в Твиттере письмо Эммануэлю Макрону в связи с ситуаций, которое тут же было распечатано британскими таблоидами. В письме Джонсон призвал Макрона быстро заключить двустороннее соглашение о реадмиссии, которое позволит возвращать во Францию «всех нелегальных мигрантов, которые пересекли Ла-Манш». По словам Джонсона, «это имело бы немедленный эффект и значительно снизило бы, если не прекратило, пересечения пролива, спасая жизни путем разрушения бизнес-модели криминальных банд». Понятно, что это предложение политически неприемлемо для Макрона, тем более в преддверии президентских выборов. Кроме того, Джонсон предложил организацию совместных полицейских патрулей на французском побережье, что также неприемлемо, поскольку подразумевает неэффективность французской полиции и посягает на национальный суверенитет.
Ответ не заставил себя ждать. В пятницу Дарманен отменил приглашение главе британского МВД Пател на совещание в Кале. Он заявил коллеге, что письмо Джонсона вызвало «огорчение», а его опубличивание «сделало его еще хуже». Официальный спикер правительства Франции Габриэль Атталь назвал письмо «посредственным с точки зрения содержания и совершенно неприемлемым по форме». Он добавил: «Мы устали от этих пустых разговоров и перекладывания проблем на других». Наконец, подключился и президент Макрон, находившийся с визитом в Риме. Он выразил «удивление подобными методами, которые не являются серьезными» и отметил: «Лидеры не общаются друг с другом по таким сложным вопросам с помощью Твиттера и публичных писем».
Франция прежде предлагала организовать на своей территории центры для рассмотрения ходатайств на получение убежища в Британии, в которых работали бы сотрудники британской миграционной службы. Но такое предложение не привлекает Лондон, который стремится свести к минимуму число принимаемых беженцев. Между тем, опасные путешествия мигрантов через Ла-Манш продолжились и после среды.
Александр Ивахник
Александр Ивахник
Трехсторонняя встреча Владимира Путина, Ильхама Алиева и Никола Пашиняна в Сочи 26 ноября 2021 года значима по нескольким причинам.
Во-первых, она прошла через год с небольшим после завершения второй карабахской войны. Но не армяно-азербайджанского конфликта. Напротив, признаков того, что Баку и Ереван по-прежнему далеки от мира слишком много, чтобы их игнорировать. Самое масштабное нарушение перемирия имело место всего за десять дней до сочинского саммита.
Во-вторых, за период с ноября 2020 по ноябрь 2021 гг. Россия укрепила свое лидерство, как модератор мирного процесса. И с этой ролью, что немаловажно, согласны, и в Баку, и в Ереване. Три совместных заявления за один год! Таким количеством содержательных документов похвастать не может никто из посредников по Минской группе. По факту трехсторонний формат Россия-Азербайджан-Армения вытеснил на второй план ОБСЕ, как переговорную плозадку. В-третьих, сочинский саммит, хотя и не привел к значимому прорыву на переговорном треке, прошел не зря. По его итогам появилось третье совместное заявление Путина, Алиева и Пашиняна.
Стилистически оно сильно отличается от двух предыдущих. Первое от 10 ноября 2020 года было, если можно, сказать, пожарным документом. Оно прописывало условия перемирия и давало некий абрис мирного урегулирования в условиях слома старого статус-кво и формирования нового. Второе от 11 января 2021 года фокусировалось вокруг разблокировки транспортных коммуникаций. Предлагалось во главу угла мирного процесса поставить экономическую целесообразность. Не получилось. Сегодня эту задачу никто не снимает. Однако вопрос о возобновлении полноценного транспортного сообщения между конфликтующими странами в новом совместном заявлении уже увязывается и с эффективностью российских миротворцев в Карабахе, и с работой по демаркации и делимитации границы. Этот пункт ранее так четко еще не прописывался. Очевидно, что в течение 2021 года именно пограничная тема вышла на первый план, стала самым опасным вызовом для региональной безопасности. И Москва стремится показать и Баку с Ереваном, и всему миру, что именно она будет главным ресурсом и инструментом для распутывания этого узла.
Сергей Маркедонов
Во-первых, она прошла через год с небольшим после завершения второй карабахской войны. Но не армяно-азербайджанского конфликта. Напротив, признаков того, что Баку и Ереван по-прежнему далеки от мира слишком много, чтобы их игнорировать. Самое масштабное нарушение перемирия имело место всего за десять дней до сочинского саммита.
Во-вторых, за период с ноября 2020 по ноябрь 2021 гг. Россия укрепила свое лидерство, как модератор мирного процесса. И с этой ролью, что немаловажно, согласны, и в Баку, и в Ереване. Три совместных заявления за один год! Таким количеством содержательных документов похвастать не может никто из посредников по Минской группе. По факту трехсторонний формат Россия-Азербайджан-Армения вытеснил на второй план ОБСЕ, как переговорную плозадку. В-третьих, сочинский саммит, хотя и не привел к значимому прорыву на переговорном треке, прошел не зря. По его итогам появилось третье совместное заявление Путина, Алиева и Пашиняна.
Стилистически оно сильно отличается от двух предыдущих. Первое от 10 ноября 2020 года было, если можно, сказать, пожарным документом. Оно прописывало условия перемирия и давало некий абрис мирного урегулирования в условиях слома старого статус-кво и формирования нового. Второе от 11 января 2021 года фокусировалось вокруг разблокировки транспортных коммуникаций. Предлагалось во главу угла мирного процесса поставить экономическую целесообразность. Не получилось. Сегодня эту задачу никто не снимает. Однако вопрос о возобновлении полноценного транспортного сообщения между конфликтующими странами в новом совместном заявлении уже увязывается и с эффективностью российских миротворцев в Карабахе, и с работой по демаркации и делимитации границы. Этот пункт ранее так четко еще не прописывался. Очевидно, что в течение 2021 года именно пограничная тема вышла на первый план, стала самым опасным вызовом для региональной безопасности. И Москва стремится показать и Баку с Ереваном, и всему миру, что именно она будет главным ресурсом и инструментом для распутывания этого узла.
Сергей Маркедонов