Визит министра обороны США в Тбилиси, о котором так долго говорили грузинские политики и журналисты, в конце концов состоялся. Еще до прибытия Ллойда Остина его поездку уже называли «исторической». Соответствовали ли ожидания реальности?
С одной стороны, ничего нового высокопоставленный представитель Вашингтона не сказал. Остин высказался за поддержку грузинской территориальной целостности и суверенитета Грузии над Абхазией и Южной Осетией. Такие заявления звучат из уст союзников Тбилиси регулярно. Конечно, министр высказался критически и о роли России на Кавказе.
С другой стороны, рассматривать визит Остина, как сугубо церемониальное мероприятие, не следует. Состоялись переговоры с руководством Грузии, а также подписана «Инициатива по усилению способности Грузии к обороне и сдерживанию». Этот документ руководители военных ведомств двух стран называли «критически важным» и даже «центральным» в американо-грузинском сотрудничестве в области безопасности. По факту- это продолжение той линии, которая наметилась еще в 2009 году, когда США и Грузия подписали Хартию о стратегическом партнерстве. Тогда стало ясно, что вступление Тбилиси в НАТО на неопределенное время «заморожено», но отказываться от евроатлантической интеграции не хотело и грузинское руководство, и его партнеры из Вашингтона. Компенсацией отсутствия Грузии в рядах Альянса стало наращивание военно-технического сотрудничества с США.
Сегодня оно тем более востребовано, так как как Тбилиси остался в своеобразном геополитическом одиночестве на Кавказе. Только Грузия стремится к членству в НАТО и в Евросоюзе, Армения и Азербайджан продвигают иные приоритеты. Поскольку же Альянс не готов распахнуть двери перед своим кавказским союзником, предлагаются иные форматы. И в этом плане миссия Остина подтвердила готовность их развивать. Теперь это часть истории двусторонних отношений. В этом плане визит американского министра можно считать историческим.
Сергей Маркедонов
С одной стороны, ничего нового высокопоставленный представитель Вашингтона не сказал. Остин высказался за поддержку грузинской территориальной целостности и суверенитета Грузии над Абхазией и Южной Осетией. Такие заявления звучат из уст союзников Тбилиси регулярно. Конечно, министр высказался критически и о роли России на Кавказе.
С другой стороны, рассматривать визит Остина, как сугубо церемониальное мероприятие, не следует. Состоялись переговоры с руководством Грузии, а также подписана «Инициатива по усилению способности Грузии к обороне и сдерживанию». Этот документ руководители военных ведомств двух стран называли «критически важным» и даже «центральным» в американо-грузинском сотрудничестве в области безопасности. По факту- это продолжение той линии, которая наметилась еще в 2009 году, когда США и Грузия подписали Хартию о стратегическом партнерстве. Тогда стало ясно, что вступление Тбилиси в НАТО на неопределенное время «заморожено», но отказываться от евроатлантической интеграции не хотело и грузинское руководство, и его партнеры из Вашингтона. Компенсацией отсутствия Грузии в рядах Альянса стало наращивание военно-технического сотрудничества с США.
Сегодня оно тем более востребовано, так как как Тбилиси остался в своеобразном геополитическом одиночестве на Кавказе. Только Грузия стремится к членству в НАТО и в Евросоюзе, Армения и Азербайджан продвигают иные приоритеты. Поскольку же Альянс не готов распахнуть двери перед своим кавказским союзником, предлагаются иные форматы. И в этом плане миссия Остина подтвердила готовность их развивать. Теперь это часть истории двусторонних отношений. В этом плане визит американского министра можно считать историческим.
Сергей Маркедонов
В то время, как в России неожиданно для властей показатели заражений и смертей от коронавируса бьют рекорды, да и в ряде европейских стран – Великобритании, Нидерландах, Болгарии, Латвии и особенно в Румынии – волна пандемии вновь резко пошла вверх, в Японии наблюдается обратная картина. Там к середине октября кривая заболеваний опустилась до ничтожно малых величин. В Токио число ежедневно фиксируемых заражений упало с 6000 в середине августа до менее 100 в последние дни. По всей стране 17 октября отмечено лишь 429 случаев. Доля позитивных тестов на COVID-19 составляла 25% в конце августа, а сейчас – всего 1%.
Рядовые японцы радуются нормальной жизни и вновь заполняют открывшиеся ночные клубы и прочие развлекательные заведения, хотя и несколько озадачены резко поменявшейся ситуацией. Но и специалисты-вирусологи не имеют полных ответов, за счет чего достигнуты столь впечатляющие успехи в борьбе с коронавирусом. В отличие от многих стран, в Японии не вводились полноценные широкомасштабные локдауны. Не раз объявлявшиеся чрезвычайные положения в основном включали в себя лишь меры по раннему окончанию работы баров и кафе, запрету на продажу алкоголя и соблюдению социальной дистанции на культурных и спортивных мероприятиях. Люди по-прежнему ездили на работу в переполненных вагонах метро и пригородных поездов.
Большинство японских эпидемиологов склоняются к выводу, что решающий вклад в нормализацию обстановки внесла удивительно быстрая и успешная кампания вакцинации. Она началась с опозданием из-за дефицита вакцин, но к лету поставки были налажены, власти развернули масштабные центры вакцинации и создали условия для получения прививок непосредственно на рабочих местах. В результате в июле, когда начал распространяться наиболее заразный дельта-штамм коронавируса, ежедневное число вакцинаций достигло полутора миллионов. Доля полностью привитых жителей выросла с 15% в начале июля до 65% в начале октября, а сейчас составляет около 70%, что, по мнению некоторых специалистов, начинает обеспечивать коллективный иммунитет. Помимо вакцинации преодолению летней вспышки заболеваний способствовали широко распространившиеся среди японцев опасения в связи с проведением Олимпиады в конце июля – начале августа. Жители Токио и других городов тогда просто избегали посещения людных мест. Наконец, позитивно сказалась широко распространенная еще до пандемии практика ношения масок.
Впрочем, японские эксперты предупреждают, что нынешняя благополучная ситуация не означает победу над пандемией. Действие вакцин постепенно ослабевает, и никто не знает, надолго ли сохранится вроде бы возникший коллективный иммунитет. А притупление летних страхов, толпы людей в развлекательных заведениях и приближающаяся ненастная погода создают благоприятные условия для очередных вспышек коронавируса. Так что недавно приступивший к обязанностям премьер Фумио Кисида на днях сообщил, что правительство к ноябрю разработает новый план готовности на случай худшего сценария.
Александр Ивахник
Рядовые японцы радуются нормальной жизни и вновь заполняют открывшиеся ночные клубы и прочие развлекательные заведения, хотя и несколько озадачены резко поменявшейся ситуацией. Но и специалисты-вирусологи не имеют полных ответов, за счет чего достигнуты столь впечатляющие успехи в борьбе с коронавирусом. В отличие от многих стран, в Японии не вводились полноценные широкомасштабные локдауны. Не раз объявлявшиеся чрезвычайные положения в основном включали в себя лишь меры по раннему окончанию работы баров и кафе, запрету на продажу алкоголя и соблюдению социальной дистанции на культурных и спортивных мероприятиях. Люди по-прежнему ездили на работу в переполненных вагонах метро и пригородных поездов.
Большинство японских эпидемиологов склоняются к выводу, что решающий вклад в нормализацию обстановки внесла удивительно быстрая и успешная кампания вакцинации. Она началась с опозданием из-за дефицита вакцин, но к лету поставки были налажены, власти развернули масштабные центры вакцинации и создали условия для получения прививок непосредственно на рабочих местах. В результате в июле, когда начал распространяться наиболее заразный дельта-штамм коронавируса, ежедневное число вакцинаций достигло полутора миллионов. Доля полностью привитых жителей выросла с 15% в начале июля до 65% в начале октября, а сейчас составляет около 70%, что, по мнению некоторых специалистов, начинает обеспечивать коллективный иммунитет. Помимо вакцинации преодолению летней вспышки заболеваний способствовали широко распространившиеся среди японцев опасения в связи с проведением Олимпиады в конце июля – начале августа. Жители Токио и других городов тогда просто избегали посещения людных мест. Наконец, позитивно сказалась широко распространенная еще до пандемии практика ношения масок.
Впрочем, японские эксперты предупреждают, что нынешняя благополучная ситуация не означает победу над пандемией. Действие вакцин постепенно ослабевает, и никто не знает, надолго ли сохранится вроде бы возникший коллективный иммунитет. А притупление летних страхов, толпы людей в развлекательных заведениях и приближающаяся ненастная погода создают благоприятные условия для очередных вспышек коронавируса. Так что недавно приступивший к обязанностям премьер Фумио Кисида на днях сообщил, что правительство к ноябрю разработает новый план готовности на случай худшего сценария.
Александр Ивахник
Стало уже банальностью говорить о том, что вопрос о вакцинации упирается в доверие. Высокий уровень коррупции и отчужденности населения от элит в Румынии и Болгарии прямо влияют на результаты вакцинации. Есть и разрывы между различными категориями граждан одной и той же страны. Трампист из Луизианы негативно относится к прогрессу, который вносит дискомфорт в его жизнь – и он склонен слушать не доктора Фаучи, а своего пастора. Демократ из Нью-Йорка, живущий в глобальном мире, уже давно вакцинировался и сейчас готовится ревакцинироваться. Недоверие русскоязычного населения Латвии, партия которого не представлена в сменяющих друг друга правительственных коалициях, а значительная его часть остается в статусе неграждан, не голосующих даже на местных выборах, ведет к тому, что его активность при вакцинировании меньше, чем у латышей.
В России охотно вакцинируются две противоположные категории населения. Твердые лоялисты доверяют власти, оппозиционеры из мегаполисов верят науке. Остальные в той или иной степени колеблются. Недоверие к начальству не компенсируется доверием к экспертам, которых радикальные антиваксеры – подобно условному трамписту из Луизианы – также относят к элитам, действующим в интересах «биг фармы» или Давосского клуба. Что касается менее идеологизированных людей (умеренных антиваксеров), то в условиях плюрализма экспертных мнений, существующего в Интернете, многие из них выбирают не мейнстримное, а наиболее удобное. Эксперт в данном случае нужен не как авторитет, определяющий выбор, а как источник аргументов, подкрепляющих уже принятое внутренне решение. А если такой эксперт еще и выглядит гонимым (например, уволенный за антиваксерскую агитацию медик), то солидарность с ним растет. По аналогии с избирательными технологиями, когда в условиях роста турбулентности увеличивается популярность «обиженных» кандидатов, которые выглядят уже не «неудачниками», а «пострадавшими за правду».
Недоверие в вопросе вакцинации преодолевать уже поздно – времени нет. Остается сочетание санкций и поощрений, что связано в том числе с введением QR-кодов. Здесь есть три важных момента. Первый – поощрений должно быть не меньше (а, желательно, больше), чем санкций. Второй – правила должны разъяснятся обществу просто и понятно, потому что любая неопределенность и размытость ведут к росту скептицизма – и без того высокого. И третье – эффективность контроля за соблюдением правил, в том числе за попытками их обойти все из-за той же коррупции, в том числе и при покупке справок о вакцинации.
Алексей Макаркин
В России охотно вакцинируются две противоположные категории населения. Твердые лоялисты доверяют власти, оппозиционеры из мегаполисов верят науке. Остальные в той или иной степени колеблются. Недоверие к начальству не компенсируется доверием к экспертам, которых радикальные антиваксеры – подобно условному трамписту из Луизианы – также относят к элитам, действующим в интересах «биг фармы» или Давосского клуба. Что касается менее идеологизированных людей (умеренных антиваксеров), то в условиях плюрализма экспертных мнений, существующего в Интернете, многие из них выбирают не мейнстримное, а наиболее удобное. Эксперт в данном случае нужен не как авторитет, определяющий выбор, а как источник аргументов, подкрепляющих уже принятое внутренне решение. А если такой эксперт еще и выглядит гонимым (например, уволенный за антиваксерскую агитацию медик), то солидарность с ним растет. По аналогии с избирательными технологиями, когда в условиях роста турбулентности увеличивается популярность «обиженных» кандидатов, которые выглядят уже не «неудачниками», а «пострадавшими за правду».
Недоверие в вопросе вакцинации преодолевать уже поздно – времени нет. Остается сочетание санкций и поощрений, что связано в том числе с введением QR-кодов. Здесь есть три важных момента. Первый – поощрений должно быть не меньше (а, желательно, больше), чем санкций. Второй – правила должны разъяснятся обществу просто и понятно, потому что любая неопределенность и размытость ведут к росту скептицизма – и без того высокого. И третье – эффективность контроля за соблюдением правил, в том числе за попытками их обойти все из-за той же коррупции, в том числе и при покупке справок о вакцинации.
Алексей Макаркин
17 октября в Армении прошли местные выборы. На первый взгляд, они сильно отличались он аналогичной кампании, прошедшей недавно в Грузии. Грузинские выборы были де-юре местными, но де-факто имели общенациональное значение. От их исхода зависело быть или не быть досрочной кампании по избранию парламента. В Армении выборы в шести общинах Ширакской, Сюникской и Тавушской областей не влияли на расклад сил на общенациональном уровне. Это- не избрание Совета старейшин Еревана, столичного муниципалитета, где сконцентрировано порядка одной трети всех избирателей страны.
С другой стороны, в рамках местных выборов имела место кампания в Гюмри, втором по величине муниципалитете Армениии. Правящая партия очень хотела взять под контроль этот город. Заметим, что кампания по выборам в шести армянских общинах была первой после досрочных парламентских выборов. Она показывала, сохранила ли «партия власти» свои позиции. Или же их нельзя рассматривать, ка незыблемые. Для оппозиции голосование 17 октября было шансом показать гражданам Армении, что и у нее есть ресурсы, не все проиграно.
Как оценивать итоги голосования? Они неоднозначны, как минимум. В Гюмри, втором по величине городе республики «Гражданский договоро» уступил оппозиционному блоку Самвела Баласянана, сына экс-мэра. Расклад таков: 29, 42% за правящую партию и 36, 96%- за оппозиционеров. Стоит при этом отметить, что в борьбе за депутатские мандаты на местном уровне не было автоматического воспроизведения общенациональных трендов. Были представлены блоки и партии муниципального значения. В Горисе также победили оппозиционные силы. Поражение «Гражданский договор» испытал и в Мегри. Там перевес в пользу оппозиции достиг порядка 9%. Но правящая партия победила в Дилижане
Таким образом, властям показали, что они не всегда и не везде могут праздновать победу. В обществе есть оппозиционные настроения. Но во многом они имеют местное происхождение. Занести успехи в Гюмри и в Горисе на счет «бывших» вряд ли возможно. Скорее всего, глава кабмина Никол Пащинян банально переоценил собственные успехи времен досрочных парламентских выборов. И не смог оказать должной поддержки «своим кандидатам». Успехи оппозиции носят локальный характер. Но они стали неприятным сигналом для Пашиняна и его команды. Оказалось, что упиваться успехами не получится, у недовольства есть причины. И есть политические ресурсы. Есть над чем задуматься.
Сергей Маркедонов
С другой стороны, в рамках местных выборов имела место кампания в Гюмри, втором по величине муниципалитете Армениии. Правящая партия очень хотела взять под контроль этот город. Заметим, что кампания по выборам в шести армянских общинах была первой после досрочных парламентских выборов. Она показывала, сохранила ли «партия власти» свои позиции. Или же их нельзя рассматривать, ка незыблемые. Для оппозиции голосование 17 октября было шансом показать гражданам Армении, что и у нее есть ресурсы, не все проиграно.
Как оценивать итоги голосования? Они неоднозначны, как минимум. В Гюмри, втором по величине городе республики «Гражданский договоро» уступил оппозиционному блоку Самвела Баласянана, сына экс-мэра. Расклад таков: 29, 42% за правящую партию и 36, 96%- за оппозиционеров. Стоит при этом отметить, что в борьбе за депутатские мандаты на местном уровне не было автоматического воспроизведения общенациональных трендов. Были представлены блоки и партии муниципального значения. В Горисе также победили оппозиционные силы. Поражение «Гражданский договор» испытал и в Мегри. Там перевес в пользу оппозиции достиг порядка 9%. Но правящая партия победила в Дилижане
Таким образом, властям показали, что они не всегда и не везде могут праздновать победу. В обществе есть оппозиционные настроения. Но во многом они имеют местное происхождение. Занести успехи в Гюмри и в Горисе на счет «бывших» вряд ли возможно. Скорее всего, глава кабмина Никол Пащинян банально переоценил собственные успехи времен досрочных парламентских выборов. И не смог оказать должной поддержки «своим кандидатам». Успехи оппозиции носят локальный характер. Но они стали неприятным сигналом для Пашиняна и его команды. Оказалось, что упиваться успехами не получится, у недовольства есть причины. И есть политические ресурсы. Есть над чем задуматься.
Сергей Маркедонов
В последние недели все больше внимания в западных СМИ получает эпатажная звезда французского телевидения Эрик Земмур, который, вероятно, выставит свою кандидатуру на президентских выборах в апреле 2022 г. Все ждали повторения на этих выборах сценария 2017 г., когда во втором туре соперничали Эммануэль Макрон и Марин Ле Пен, и первый легко победил. За полгода до новых выборов французские левые по-прежнему находятся в глубоком кризисе. Традиционные правые в лице партии «Республиканцы» пока никак не могут определиться, кто же среди нескольких кандидатов имеет шансы на выход во второй тур. И тут возникает ультраправый националист, который вещает в прайм-тайм в популярных телепрограммах и собирает толпы людей, разъезжая по стране с презентацией своей новой книги «Франция еще не сказала своего последнего слова». При этом рейтинг Земмура как потенциального кандидата в президенты растет, как на дрожжах. Если в начале сентября он составлял 7%, то последние опросы середины октября дают ему 17-18% – второе место после Макрона, у которого 24-27%. Земмур, выступающий с намного более радикальных позиций, чем Ле Пен, увел от нее часть крайне правых избирателей и оттеснил на третье место с 15-16%. Это, по сути, подрывает первоначальные электоральные расчеты всех политических сил.
Вообще-то 63-летний Земмур стал известен не вчера. Он казался типичным представителем правого фланга французской интеллектуальной элиты, написал более 10 книг об истории, обществе и политике, в которых горевал по потерянному величию Франции. Но широкую популярность Земмур приобрел в последние годы, когда стал ведущем ток-шоу и комментатором на правом телеканале CNews – аналоге американского Fox News. Здесь свои идеи он доносил простым и бьющем наотмашь языком. В рамках его дискурса во всех бедах Франции виноваты понаехавшие мусульмане-североафриканцы и вообще неконтролируемая иммиграция, а также распустившиеся феминистки, гомосексуалы и прочие ниспровергатели традиционных консервативных ценностей.
При этом сам Земмур – родившийся в Париже сын берберских евреев из Алжира, перебравшихся во Францию в 1950-х годах. Но он подчеркивает, что полностью интегрировался во французскую культуру, а вот приехавшие позже арабы не хотят и стремятся превратить страну в исламское государство. Да и вообще национальность нисколько не мешает амплуа телевизионного провокатора. Земмур подчеркнуто неполиткорректен. Он даже дважды был осужден за подстрекательство к расовой ненависти. Его не смущает явная фальсификация истории, в частности, тезис о том, что вишистский режим маршала Петена защищал евреев. Порой Земмур выдвигает откровенно сумасбродные идеи. Так, недавно он предложил обязать всех родителей давать своим детям только французские имена. Никаких Мухаммедов, только Жаны и Пьеры.
Конечно, пока всё это – лишь раздуваемый охочими до скандалов СМИ пузырь всеобщего внимания. Кого-то образ Земмура привлекает новизной и бесстрашной прямотой, у кого-то вызывает отвращение. Не исключено, что этот пузырь так же быстро сдуется. Выступать с реальными обоснованными предложениями – не то же самое, что бичевать существующие порядки и институты. Некоторые эксперты напоминают, что для официального выдвижения кандидатом в президенты Земмуру потребуются не менее 500 подписей выборных должностных лиц и несколько миллионов евро на финансирование кампании, и собрать их – не простая задача. Если все же ему удастся преодолеть эти барьеры и создать профессиональную команду для ведения кампании, то больше всех пострадает Ле Пен. Но может усложниться и задача Макрона. Раскол крайне правых голосов чреват выходом во второй тур Макрона и представителя традиционных консерваторов. И если в противостоянии действующего президента с крайне правым кандидатом действовал бы принцип «республиканской дисциплины», то в борьбе с кандидатом от «Республиканцев» всё гораздо менее определенно.
Александр Ивахник
Вообще-то 63-летний Земмур стал известен не вчера. Он казался типичным представителем правого фланга французской интеллектуальной элиты, написал более 10 книг об истории, обществе и политике, в которых горевал по потерянному величию Франции. Но широкую популярность Земмур приобрел в последние годы, когда стал ведущем ток-шоу и комментатором на правом телеканале CNews – аналоге американского Fox News. Здесь свои идеи он доносил простым и бьющем наотмашь языком. В рамках его дискурса во всех бедах Франции виноваты понаехавшие мусульмане-североафриканцы и вообще неконтролируемая иммиграция, а также распустившиеся феминистки, гомосексуалы и прочие ниспровергатели традиционных консервативных ценностей.
При этом сам Земмур – родившийся в Париже сын берберских евреев из Алжира, перебравшихся во Францию в 1950-х годах. Но он подчеркивает, что полностью интегрировался во французскую культуру, а вот приехавшие позже арабы не хотят и стремятся превратить страну в исламское государство. Да и вообще национальность нисколько не мешает амплуа телевизионного провокатора. Земмур подчеркнуто неполиткорректен. Он даже дважды был осужден за подстрекательство к расовой ненависти. Его не смущает явная фальсификация истории, в частности, тезис о том, что вишистский режим маршала Петена защищал евреев. Порой Земмур выдвигает откровенно сумасбродные идеи. Так, недавно он предложил обязать всех родителей давать своим детям только французские имена. Никаких Мухаммедов, только Жаны и Пьеры.
Конечно, пока всё это – лишь раздуваемый охочими до скандалов СМИ пузырь всеобщего внимания. Кого-то образ Земмура привлекает новизной и бесстрашной прямотой, у кого-то вызывает отвращение. Не исключено, что этот пузырь так же быстро сдуется. Выступать с реальными обоснованными предложениями – не то же самое, что бичевать существующие порядки и институты. Некоторые эксперты напоминают, что для официального выдвижения кандидатом в президенты Земмуру потребуются не менее 500 подписей выборных должностных лиц и несколько миллионов евро на финансирование кампании, и собрать их – не простая задача. Если все же ему удастся преодолеть эти барьеры и создать профессиональную команду для ведения кампании, то больше всех пострадает Ле Пен. Но может усложниться и задача Макрона. Раскол крайне правых голосов чреват выходом во второй тур Макрона и представителя традиционных консерваторов. И если в противостоянии действующего президента с крайне правым кандидатом действовал бы принцип «республиканской дисциплины», то в борьбе с кандидатом от «Республиканцев» всё гораздо менее определенно.
Александр Ивахник
Типичный избиратель «Единой России», как показывает исследование Левада-центра (признанного государством иностранным агентом) – это женщина 55 лет и старше со средним профессиональным образованием, среднего и выше среднего достатка. Более того, это активно голосующая категория избирателей — поколения, имеющие опыт советского обязательного голосования как выражения лояльности государству.
При этом такой избиратель проделал эволюцию в отношении к науке. В позднесоветское время уважение к научно-техническому прогрессу уже стало увядать вместе со стагнирующей экономикой и неоправдавшимися завышенными ожиданиями. Зато большое распространение получили уфология, легенды о Бермудском треугольнике и снежном человеке. В последние годы существования СССР, после снятия запретов на позитив о религии, стремительно стало расти число людей, относящих себя к верующим – а неофиты активно продвигали идеи о бессилии науки по сравнению с духовным опытом.
Все это помножилось на недоверие к власти, восходящее еще к советским временам, когда человек учился читать между строк – раз говорят о «временных затруднениях», значит из магазинов исчезнут очередные товары, раз объясняют, что сахар – это белая смерть, значит в стране дефицит сахара. А там и обещанные квартиры к 2000 году, и несбывшиеся ожидания шведского социализма и многое другое.
И вот теперь такой гражданин оказался перед выбором – вакцинироваться или нет. И произошло разделение. Твердые сторонники власти в основном дисциплинированно идут на прививочные пункты, а среди мягких масса страхов и сомнений. И уже власть не хочет идти на конфликт с этой массовой категорией избирателей, чтобы не выталкивать ее в оппозицию. Отсюда и многочисленные многомесячные уговоры в сочетании с рассказами о драмах в «красных зонах». Но уговоры не действуют, а рассказы не просто воспринимаются с недоверием, но и задействуется механизм «вытеснения» негативной информации.
Впрочем, Россия здесь не одинока – Александр Лукашенко в Беларуси даже официально отменил масочный режим, чтобы не нервировать своих оставшихся сторонников, среди которых немало ковид-диссидентов. В России же сохранение масочного режима компенсируется его неисполнением даже в условиях очередной волны пандемии. А до коллективного иммунитета еще очень далеко.
Алексей Макаркин
При этом такой избиратель проделал эволюцию в отношении к науке. В позднесоветское время уважение к научно-техническому прогрессу уже стало увядать вместе со стагнирующей экономикой и неоправдавшимися завышенными ожиданиями. Зато большое распространение получили уфология, легенды о Бермудском треугольнике и снежном человеке. В последние годы существования СССР, после снятия запретов на позитив о религии, стремительно стало расти число людей, относящих себя к верующим – а неофиты активно продвигали идеи о бессилии науки по сравнению с духовным опытом.
Все это помножилось на недоверие к власти, восходящее еще к советским временам, когда человек учился читать между строк – раз говорят о «временных затруднениях», значит из магазинов исчезнут очередные товары, раз объясняют, что сахар – это белая смерть, значит в стране дефицит сахара. А там и обещанные квартиры к 2000 году, и несбывшиеся ожидания шведского социализма и многое другое.
И вот теперь такой гражданин оказался перед выбором – вакцинироваться или нет. И произошло разделение. Твердые сторонники власти в основном дисциплинированно идут на прививочные пункты, а среди мягких масса страхов и сомнений. И уже власть не хочет идти на конфликт с этой массовой категорией избирателей, чтобы не выталкивать ее в оппозицию. Отсюда и многочисленные многомесячные уговоры в сочетании с рассказами о драмах в «красных зонах». Но уговоры не действуют, а рассказы не просто воспринимаются с недоверием, но и задействуется механизм «вытеснения» негативной информации.
Впрочем, Россия здесь не одинока – Александр Лукашенко в Беларуси даже официально отменил масочный режим, чтобы не нервировать своих оставшихся сторонников, среди которых немало ковид-диссидентов. В России же сохранение масочного режима компенсируется его неисполнением даже в условиях очередной волны пандемии. А до коллективного иммунитета еще очень далеко.
Алексей Макаркин
Митрополит Псковский и Порховский Тихон (Шевкунов), отвечая на вопрос основателя Daily Storm Анастасии Кашеваровой по поводу «заигрывания» власти с интеллигенцией, заявил, что «мягкотелость и глупость порой зашкаливают… должна, убежден как гражданин, я никого не учу, избави Бог, но должна быть принципиальная позиция. Я думаю, что она вырабатывается к концу, потому что все понимают, что мы можем зайти очень далеко - и потом как Февральская революция».
Говоря о таком историческом событии как Февральская революция, священнослужитель назвал его «позорнейшей страницей церкви». Митрополит Тихон считает, что «все обезумели», «когда первенствующий член синода выносил торжественно кресло императора из синода, когда поддержали это самое Временное правительство». Он напомнил также, что члены синода отказались выступить с обращением к восставшим солдатам петроградского полка. «Все слои общества, начиная от семейства царского и заканчивая духовенством, начиная от профессуры и студенчества и заканчивая ремесленниками и интеллигенцией, и так далее, и так далее… все обезумели. Многие психиатры того времени писали - массовый психоз. Вот дойти до этого массового психоза и раскрутить его - вот что самое страшное», - предостерег митрополит.
Митрополит Тихон выражает мнение немалой части российской элиты – и не только религиозной, но и силовой, и политической. «А вот за что поперли государя - Так тут умом Россию не понять», - пел еще в 90-е годы Трофим (Сергей Трофимов). Отношение к революции как к исторической случайности было понятной психологической реакцией на официальную советскую концепцию благотворности революций и предопределенности перехода от капитализма к социализму и далее к коммунизму. «Светлое будущее» оказалось дискредитировано – и, как это нередко бывало в России (кстати, в том же самом 1917 году), маятник качнулся в противоположную сторону. Ленин стал немецким шпионом, а Николай II – выдающимся государем (а не только страстотерпцем, которым его считает церковь).
Но одна идеологизированная схема не лучше другой. Опора на мемуары товарища обер-прокурора Синода князя Жевахова, в которых с осуждением рассказано о позиции членов Синода, не позволяет ответить на вопрос о ее причинах. О том, до какой степени раздражения нужно было довести государственным и окологосударственным (с активным участием Распутина) вмешательством в церковные дела лояльнейшего монархиста митрополита Владимира (Богоявленского), чтобы он принял участие в выносе царского кресла из зала заседаний Синода. Причем в 1905 году, когда многие считали, что самодержавие вот-вот рухнет, этот же митрополит Владимир выступил с ярко выраженным антиреволюционным воззванием, войдя в конфликт с немалой частью московского духовенства.
И, кстати, возникает вопрос о реальном общественном авторитете церкви. В 1825 году два митрополита не смогли уговорить уйти в казармы солдат, которых декабристы вывели на Сенатскую площадь. Послушались ли бы синодского воззвания солдаты в феврале 1917-го – вопрос риторический.
И почему царь в феврале 1917-го оказался почти в полной изоляции? Самое простое – сослаться на безумие, которое вдруг охватило общество. Но интересно, что во время гражданской войны монархическая идея была крайне непопулярна, в том числе среди крестьянства, далекого от интеллигенции. Казалось бы, прошло время, пролилось немало крови (одним из первых священнослужителей погиб митрополит Владимир), люди должны были излечиться от психоза – но монархического ренессанса не произошло. И страшное преступление – расстрел царя и его семьи – прошло в тогдашней России малозамеченным и не вызвало у большинства населения сильных чувств. Так что охранительный миф не лучше революционного – он столь же далек от научного подхода к сложным историческим проблемам.
Алексей Макаркин
Говоря о таком историческом событии как Февральская революция, священнослужитель назвал его «позорнейшей страницей церкви». Митрополит Тихон считает, что «все обезумели», «когда первенствующий член синода выносил торжественно кресло императора из синода, когда поддержали это самое Временное правительство». Он напомнил также, что члены синода отказались выступить с обращением к восставшим солдатам петроградского полка. «Все слои общества, начиная от семейства царского и заканчивая духовенством, начиная от профессуры и студенчества и заканчивая ремесленниками и интеллигенцией, и так далее, и так далее… все обезумели. Многие психиатры того времени писали - массовый психоз. Вот дойти до этого массового психоза и раскрутить его - вот что самое страшное», - предостерег митрополит.
Митрополит Тихон выражает мнение немалой части российской элиты – и не только религиозной, но и силовой, и политической. «А вот за что поперли государя - Так тут умом Россию не понять», - пел еще в 90-е годы Трофим (Сергей Трофимов). Отношение к революции как к исторической случайности было понятной психологической реакцией на официальную советскую концепцию благотворности революций и предопределенности перехода от капитализма к социализму и далее к коммунизму. «Светлое будущее» оказалось дискредитировано – и, как это нередко бывало в России (кстати, в том же самом 1917 году), маятник качнулся в противоположную сторону. Ленин стал немецким шпионом, а Николай II – выдающимся государем (а не только страстотерпцем, которым его считает церковь).
Но одна идеологизированная схема не лучше другой. Опора на мемуары товарища обер-прокурора Синода князя Жевахова, в которых с осуждением рассказано о позиции членов Синода, не позволяет ответить на вопрос о ее причинах. О том, до какой степени раздражения нужно было довести государственным и окологосударственным (с активным участием Распутина) вмешательством в церковные дела лояльнейшего монархиста митрополита Владимира (Богоявленского), чтобы он принял участие в выносе царского кресла из зала заседаний Синода. Причем в 1905 году, когда многие считали, что самодержавие вот-вот рухнет, этот же митрополит Владимир выступил с ярко выраженным антиреволюционным воззванием, войдя в конфликт с немалой частью московского духовенства.
И, кстати, возникает вопрос о реальном общественном авторитете церкви. В 1825 году два митрополита не смогли уговорить уйти в казармы солдат, которых декабристы вывели на Сенатскую площадь. Послушались ли бы синодского воззвания солдаты в феврале 1917-го – вопрос риторический.
И почему царь в феврале 1917-го оказался почти в полной изоляции? Самое простое – сослаться на безумие, которое вдруг охватило общество. Но интересно, что во время гражданской войны монархическая идея была крайне непопулярна, в том числе среди крестьянства, далекого от интеллигенции. Казалось бы, прошло время, пролилось немало крови (одним из первых священнослужителей погиб митрополит Владимир), люди должны были излечиться от психоза – но монархического ренессанса не произошло. И страшное преступление – расстрел царя и его семьи – прошло в тогдашней России малозамеченным и не вызвало у большинства населения сильных чувств. Так что охранительный миф не лучше революционного – он столь же далек от научного подхода к сложным историческим проблемам.
Алексей Макаркин
В Армении активно обсуждают подписание нового трехстороннего документа об урегулировании конфликта с Азербайджаном. Дискуссии вокруг этой перспективы актуализировались после публикации известного журналиста Татула Акопяна. На своей странице в социальной сети фейсбук он заявил, что «из достоверных дипломатических источников» ему известна информация о трехсторонней встрече Никола Пашиняна, и Ильхама Алиева при посредничестве Владимира Путина в Москве. В повестке дня предстоящих переговоров, по версии Акопяна, подписание двух документов. Первый о демаркации и делимитации армяно-азербайджанской границы и второй – о разблокировании транспортных коммуникаций. Журналист, правда, оговорился, про возможный форс-мажор, который способен повлиять на отмену встречи.
Дополнительной остроты заявлению Акопяна (которое охотно перепечатали многие СМИ и блоггеры) придала дата, названная им. Речь о 9 ноября, то есть фактически о дне первой годовщины с момента завершения «осенней войны» в Карабахе. Этот день для Армении накрепко связан с тяжелым военным поражением и территориальными уступками. О последних не дает забыть Азербайджан. День за днем появляется информация то об открытии аэропортов на ранее подконтрольных армянским силам, то о визитах турецкого президента в Шушу или Физули. Помимо этого, возникла непростая ситуация на трассе Горис-Капан, где Баку обозначил претензии на ряд земель. Призрак новых уступок витает в воздухе Армении. И любые разговоры на эту тему электризуют атмосферу.
В информации Акопяна также говорилось о том, что разграничение между двумя кавказскими государствами будет опираться на военные карты Генштаба еще советских времен. Официальные власти Армении поспешили развеять сомнения. Очень аккуратно высказались и российские представители. Но, похоже, тех, кто хочет поставить под сомнение эффективность политики Пашиняна и его правительства, эти аргументы не сильно убеждают. В принципе, подобная ситуация была и в канун трехсторонней встречи 11 января. Оппоненты армянского премьера предрекали тотальную капитуляцию, однако в итоге появился документ, касающийся социально-экономической реабилитации Карабаха. С той поры прошло уже много месяцев, но по факту процесс так и не начался. Между сторонами по-прежнему сильные разногласия. И вопрос о статусе Карабаха – не единственный. И сегодня, пожалуй, даже не самый главный. В Ереване боятся новых территориальных уступок. И не уверены в том, что они в какой-то точке завершатся. И поэтому публикация Татула Акопяна произвела впечатляющий информационный эффект. Она, как семя, попала, в хорошо подготовленную почву.
Сергей Маркедонов
Дополнительной остроты заявлению Акопяна (которое охотно перепечатали многие СМИ и блоггеры) придала дата, названная им. Речь о 9 ноября, то есть фактически о дне первой годовщины с момента завершения «осенней войны» в Карабахе. Этот день для Армении накрепко связан с тяжелым военным поражением и территориальными уступками. О последних не дает забыть Азербайджан. День за днем появляется информация то об открытии аэропортов на ранее подконтрольных армянским силам, то о визитах турецкого президента в Шушу или Физули. Помимо этого, возникла непростая ситуация на трассе Горис-Капан, где Баку обозначил претензии на ряд земель. Призрак новых уступок витает в воздухе Армении. И любые разговоры на эту тему электризуют атмосферу.
В информации Акопяна также говорилось о том, что разграничение между двумя кавказскими государствами будет опираться на военные карты Генштаба еще советских времен. Официальные власти Армении поспешили развеять сомнения. Очень аккуратно высказались и российские представители. Но, похоже, тех, кто хочет поставить под сомнение эффективность политики Пашиняна и его правительства, эти аргументы не сильно убеждают. В принципе, подобная ситуация была и в канун трехсторонней встречи 11 января. Оппоненты армянского премьера предрекали тотальную капитуляцию, однако в итоге появился документ, касающийся социально-экономической реабилитации Карабаха. С той поры прошло уже много месяцев, но по факту процесс так и не начался. Между сторонами по-прежнему сильные разногласия. И вопрос о статусе Карабаха – не единственный. И сегодня, пожалуй, даже не самый главный. В Ереване боятся новых территориальных уступок. И не уверены в том, что они в какой-то точке завершатся. И поэтому публикация Татула Акопяна произвела впечатляющий информационный эффект. Она, как семя, попала, в хорошо подготовленную почву.
Сергей Маркедонов
Официально объявлен состав российской делегации на конференции по климату в Глазго, которая состоится в начале ноября. Там ожидается целый ряд мировых лидеров, включая Джо Байдена, который собирается представить план достижения нулевого уровня выбросов. В составе российской делегации три спецпредставителя президента (по климату - Руслан Эдельгериев, по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта – Сергей Иванов и по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития - Анатолий Чубайс). При этом главой делегации назначен вице-премьер Алексей Оверчук, протеже Михаила Мишустина, курирующий в правительстве международную деятельность.
В середине октября Оверчук возглавлял российскую делегацию на осенней сессии МВФ и Всемирного банка в Вашингтоне. Причем кроме стандартного «профильного» набора встреч (с президентом Всемирного банка Дэвидом Мэлпассом и управляющим директором Международной финансовой корпорации Махтаром Диопом) программа визита была существенно расширена. В частности, Оверчук встретился с первым замгоссекретаря Венди Шерман и спецпредставителем президента США по вопросам климата Джоном Керри (в последнем случае, видимо, обсуждая повестку конференции в Глазго). В Совбезе США он общался не только с заместителем советника президента по нацбезопасности Далипом Сингхом, отвечающим за внешнеэкономическую проблематику, но и с его начальником Джейком Салливаном.
На вопрос, по чьей инициативе были организованы эти встречи, Оверчук пояснил: «Это была в большей степени наша инициатива, потому что все-таки я летел к ним, и наша делегация летела к ним, и мы обозначали, с кем мы хотели бы встретиться». А уже на Валдае Владимир Путин упомянул об удивлении Оверчука тем, что у американских визави есть дефицит информации о России. Таким образом Оверчук становится коммуникатором в диалоге с американцами, выходящем за пределы сугубо экономической проблематики – раньше вице-премьеры такими вопросами не занимались.
Алексей Макаркин
В середине октября Оверчук возглавлял российскую делегацию на осенней сессии МВФ и Всемирного банка в Вашингтоне. Причем кроме стандартного «профильного» набора встреч (с президентом Всемирного банка Дэвидом Мэлпассом и управляющим директором Международной финансовой корпорации Махтаром Диопом) программа визита была существенно расширена. В частности, Оверчук встретился с первым замгоссекретаря Венди Шерман и спецпредставителем президента США по вопросам климата Джоном Керри (в последнем случае, видимо, обсуждая повестку конференции в Глазго). В Совбезе США он общался не только с заместителем советника президента по нацбезопасности Далипом Сингхом, отвечающим за внешнеэкономическую проблематику, но и с его начальником Джейком Салливаном.
На вопрос, по чьей инициативе были организованы эти встречи, Оверчук пояснил: «Это была в большей степени наша инициатива, потому что все-таки я летел к ним, и наша делегация летела к ним, и мы обозначали, с кем мы хотели бы встретиться». А уже на Валдае Владимир Путин упомянул об удивлении Оверчука тем, что у американских визави есть дефицит информации о России. Таким образом Оверчук становится коммуникатором в диалоге с американцами, выходящем за пределы сугубо экономической проблематики – раньше вице-премьеры такими вопросами не занимались.
Алексей Макаркин
В понедельник президент Реджеп Эрдоган, несмотря на свой взрывной темперамент, все-таки отошел от черты, за которой маячил невиданный дипломатический кризис в отношениях Турции с ее крупнейшими западными торговыми и оборонными партнерами. В субботу Эрдоган сообщил о своем решении объявить персонами нон грата 10 послов западных стран, включая США, Германию и Францию, и выслать их из страны. Это стало реакцией на совместное краткое заявление этих послов от 18 октября, в котором они, ссылаясь на постановление ЕСПЧ 2019 г., призвали Анкару освободить из тюрьмы Османа Кавалу. Этот турецкий бизнесмен, правозащитник и филантроп находится в заключении ровно четыре года в ожидании судебных решений. Он обвиняется в финансировании массовых акций протеста 2013 г. и в участии в попытке госпереворота 2016 г. Кавала стал символом неправосудных репрессий, развязанных автократическим режимом Эрдогана против политических противников.
Эрдоган назвал заявление 10 послов грубейшим вмешательством во внутренние дела Турции, покушением на ее суверенитет. Посольский демарш действительно необычен для дипломатической практики, но ответ турецкого лидера едва ли можно назвать адекватным. Эрдоган пошел на открытый конфликт с самыми важными партнерами Турции в западном мире. И турецкая оппозиция, и эксперты уверены, что таким образом Эрдоган пытается отвлечь внимание от острых проблем внутри страны. Здесь и затянувшаяся рецессия с высокой безработицей, и инфляция в 20%, и продолжающееся обесценение лиры, курс которой за этот год снизился на четверть. В стране широко распространены настроения разочарования и недовольства. Рейтинг президентской Партии справедливости и развития опустился ниже 30%. В 2023 году Эрдогану предстоят новые президентские выборы. Если основные оппозиционные партии сумеют договориться о едином кандидате, у Эрдогана возникнут большие проблемы с переизбранием. Давно утратив имидж экономического чудотворца, он стремится вновь и вновь использовать образ решительного защитника национальных интересов перед лицом происков иностранных недоброжелателей.
Однако этот прием может принести желаемый эффект лишь на коротком отрезке времени. После субботнего заявления Эрдогана его советникам, видимо, удалось донести до него ту мысль, что демонстративный разрыв с крупнейшими партерами чреват обострением экономических трудностей. К тому же вскоре президенту Турции предстоит встретиться с Джо Байденом и другими западными лидерами на саммите G20 в Риме и на экологическом саммите ООН в Глазго. После высылки послов эти встречи не сулили бы ничего хорошего. По данным Reuters, в воскресенье и понедельник между дипломатами США и высокопоставленными турецкими чиновниками, включая главу МИД Чавушоглу, велись переговоры о выходе из создавшегося кризиса.
В результате было найдено взаимоприемлемое решение. Посольство США опубликовало в Твиттере короткое сообщение: «Соединенные Штаты отмечают, что они продолжают соблюдать статью 41 Венской конвенции о дипломатических отношениях» (эта статья предусматривает невмешательство дипломатов во внутренние дела государства пребывания). Затем этот текст повторили другие посольства. Эрдоган же после заседания кабинета министров выступил с телеобращением. По его словам, «новое заявление, сделанное сегодня теми же посольствами, означает шаг назад от клеветы против нашей страны и нашего народа». Эрдоган выразил уверенность, что «эти послы будут более осторожны в своих высказываниях, касающихся суверенных прав Турции». Так что угроза с высылкой послов не реализовалась. Но не трудно спрогнозировать, что это не последний громкий скандал в отношениях эрдогановской Турции с западным миром.
Александр Ивахник
Эрдоган назвал заявление 10 послов грубейшим вмешательством во внутренние дела Турции, покушением на ее суверенитет. Посольский демарш действительно необычен для дипломатической практики, но ответ турецкого лидера едва ли можно назвать адекватным. Эрдоган пошел на открытый конфликт с самыми важными партнерами Турции в западном мире. И турецкая оппозиция, и эксперты уверены, что таким образом Эрдоган пытается отвлечь внимание от острых проблем внутри страны. Здесь и затянувшаяся рецессия с высокой безработицей, и инфляция в 20%, и продолжающееся обесценение лиры, курс которой за этот год снизился на четверть. В стране широко распространены настроения разочарования и недовольства. Рейтинг президентской Партии справедливости и развития опустился ниже 30%. В 2023 году Эрдогану предстоят новые президентские выборы. Если основные оппозиционные партии сумеют договориться о едином кандидате, у Эрдогана возникнут большие проблемы с переизбранием. Давно утратив имидж экономического чудотворца, он стремится вновь и вновь использовать образ решительного защитника национальных интересов перед лицом происков иностранных недоброжелателей.
Однако этот прием может принести желаемый эффект лишь на коротком отрезке времени. После субботнего заявления Эрдогана его советникам, видимо, удалось донести до него ту мысль, что демонстративный разрыв с крупнейшими партерами чреват обострением экономических трудностей. К тому же вскоре президенту Турции предстоит встретиться с Джо Байденом и другими западными лидерами на саммите G20 в Риме и на экологическом саммите ООН в Глазго. После высылки послов эти встречи не сулили бы ничего хорошего. По данным Reuters, в воскресенье и понедельник между дипломатами США и высокопоставленными турецкими чиновниками, включая главу МИД Чавушоглу, велись переговоры о выходе из создавшегося кризиса.
В результате было найдено взаимоприемлемое решение. Посольство США опубликовало в Твиттере короткое сообщение: «Соединенные Штаты отмечают, что они продолжают соблюдать статью 41 Венской конвенции о дипломатических отношениях» (эта статья предусматривает невмешательство дипломатов во внутренние дела государства пребывания). Затем этот текст повторили другие посольства. Эрдоган же после заседания кабинета министров выступил с телеобращением. По его словам, «новое заявление, сделанное сегодня теми же посольствами, означает шаг назад от клеветы против нашей страны и нашего народа». Эрдоган выразил уверенность, что «эти послы будут более осторожны в своих высказываниях, касающихся суверенных прав Турции». Так что угроза с высылкой послов не реализовалась. Но не трудно спрогнозировать, что это не последний громкий скандал в отношениях эрдогановской Турции с западным миром.
Александр Ивахник
26 октября президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган прибыл с визитом в Азербайджан. В этом государстве он-частый гость. После завершения прошлогодней «осенней войны» он уже в третий раз посещает страну-союзницу. В декабре 2020 года Эрдоган присутствовал на бакинском военном параде, который азербайджанское руководство позиционировало, как «парад победы». Стоит обратить особое внимание следует на географию визитов турецкого лидера. На этот раз он вместе с президентом Ильхамом Алиевым отправился в Физули, где принял участие в церемонии открытия международного аэропорта.
Этот объект строился ударными темпами. Он был заложен 14 января, всего через два месяца после завершения второй карабахской войны, а тестовые полеты прошли здесь в сентябре 2021 года. Физулинский аэропорт- первый объект стратегической инфраструктуры в регионе, который в Азербайджане в течение более четверти века считался оккупированным, а для Армении был частью «пояса безопасности». Год назад Ереван этот «пояс» потерял, тогда как Баку получил возможность наращивать свое региональное лидерство. Открытие аэропорта- акт символический. Это – сигнал во внешний мир, что новый статус-кво рассматривается, как незыблемый.
Участие в церемонии Эрдогана- это не просто жест вежливости в отношении турецкого союзника, которого все чаще публично именуют «братом». В июне 2021 года президент Турции вместе со своим азербайджанским коллегой подписали декларацию в Шуше, в прошлом столице Карабахского ханства, которую в Баку считают, наверное, главным трофеем прошлогодней военной кампании. Совместный визит Алиева и Эрдогана в Физули призван показать, кто является одним из архитекторов новой реальности на Кавказе. И потому этот сигнал обращен не только и даже не столько к Армении, сколько к России, Ирану, США, странам ЕС. Турецкие власти и власти Азербайджана пытаются подчеркнуть, что без Анкары любая дискуссия о перспективах региона не будет плодотворна. Эта новая реальность намного усложняет закавказскую повестку дня.
Сергей Маркедонов
Этот объект строился ударными темпами. Он был заложен 14 января, всего через два месяца после завершения второй карабахской войны, а тестовые полеты прошли здесь в сентябре 2021 года. Физулинский аэропорт- первый объект стратегической инфраструктуры в регионе, который в Азербайджане в течение более четверти века считался оккупированным, а для Армении был частью «пояса безопасности». Год назад Ереван этот «пояс» потерял, тогда как Баку получил возможность наращивать свое региональное лидерство. Открытие аэропорта- акт символический. Это – сигнал во внешний мир, что новый статус-кво рассматривается, как незыблемый.
Участие в церемонии Эрдогана- это не просто жест вежливости в отношении турецкого союзника, которого все чаще публично именуют «братом». В июне 2021 года президент Турции вместе со своим азербайджанским коллегой подписали декларацию в Шуше, в прошлом столице Карабахского ханства, которую в Баку считают, наверное, главным трофеем прошлогодней военной кампании. Совместный визит Алиева и Эрдогана в Физули призван показать, кто является одним из архитекторов новой реальности на Кавказе. И потому этот сигнал обращен не только и даже не столько к Армении, сколько к России, Ирану, США, странам ЕС. Турецкие власти и власти Азербайджана пытаются подчеркнуть, что без Анкары любая дискуссия о перспективах региона не будет плодотворна. Эта новая реальность намного усложняет закавказскую повестку дня.
Сергей Маркедонов
12 января 2022 года будет отмечаться 300-летие российской прокуратуры, учрежденной по указу Петра I. К этому событию анонсирован выпуск почтовых марок, посвященных Виктору Найденову и Герману Каракозову. Вообще «ведомственные» филателистические проекты в последние годы получили большое распространение. В бытность Александра Коновалова министром юстиции выходила серия «Выдающиеся юристы России» - от либерала Сперанского до реакционера Победоносцева. В этой серии была, кстати, марка и с советским генпрокурором и обвинителем на Нюрнбергском процессе Руденко, посвященная 70-летию Победы.
Но выбор персоналий для предстоящего «прокурорского» выпуска весьма примечателен – это борцы с коррупцией советского времени, курировавшие громкие уголовные расследования. Блестящая карьера заместителя генпрокурора Найденова оборвалась после того, как «рыбное» дело (о коррупции в министерстве рыбного хозяйства) переросло в «краснодарское», фигурантами которого оказались многие подчиненные влиятельного первого секретаря крайкома Медунова. В результате пострадавшим оказался сам Найденов, смещенный в 1981 году со своего поста и назначенный на малозначительную должность в МВД. После смерти Брежнева Медунов был исключен из состава ЦК КПСС, а Найденов вскоре вернулся в Генпрокуратуру. При Горбачеве в 1987 году его назначили главным государственным арбитром, но через несколько месяцев он умер в возрасте 55 лет.
Каракозов в качестве начальника следственного управления Генпрокуратуры курировал при Андропове, Черненко и Горбачеве еще более громкое дело – «узбекское», которое вели следователи Гдлян и Иванов. По этому делу были арестованы многочисленные узбекские партийные и советские деятели, включая первого секретаря ЦК компартии Усманходжаева. Его предшественник Рашидов умер в самом начале этого дела, а рашидовский клан был полностью разгромлен. Впоследствии Гдлян и Иванов стали обвинять в коррупции уже деятелей из ЦК КПСС (попытавшись трансформировать «узбекское» дело в «кремлевское»), после чего были отстранены от расследования и присоединились к демократической оппозиции. Каракозов как «недоглядевший» за своими подчиненными был уволен из Генпрокуратуры, но оппозиционером не стал, политикой не занимался – свое увольнение он сильно переживал и умер в 1992 году в возрасте 70 лет. Самым статусным должным лицом на похоронах был начальник следственного управления Генпрокуратуры – не пришли ни тогдашний генпрокурор Степанков, ни его замы. Зато были известные следователи, работавшие под началом Каракозова, включая и Гдляна.
Алексей Макаркин
Но выбор персоналий для предстоящего «прокурорского» выпуска весьма примечателен – это борцы с коррупцией советского времени, курировавшие громкие уголовные расследования. Блестящая карьера заместителя генпрокурора Найденова оборвалась после того, как «рыбное» дело (о коррупции в министерстве рыбного хозяйства) переросло в «краснодарское», фигурантами которого оказались многие подчиненные влиятельного первого секретаря крайкома Медунова. В результате пострадавшим оказался сам Найденов, смещенный в 1981 году со своего поста и назначенный на малозначительную должность в МВД. После смерти Брежнева Медунов был исключен из состава ЦК КПСС, а Найденов вскоре вернулся в Генпрокуратуру. При Горбачеве в 1987 году его назначили главным государственным арбитром, но через несколько месяцев он умер в возрасте 55 лет.
Каракозов в качестве начальника следственного управления Генпрокуратуры курировал при Андропове, Черненко и Горбачеве еще более громкое дело – «узбекское», которое вели следователи Гдлян и Иванов. По этому делу были арестованы многочисленные узбекские партийные и советские деятели, включая первого секретаря ЦК компартии Усманходжаева. Его предшественник Рашидов умер в самом начале этого дела, а рашидовский клан был полностью разгромлен. Впоследствии Гдлян и Иванов стали обвинять в коррупции уже деятелей из ЦК КПСС (попытавшись трансформировать «узбекское» дело в «кремлевское»), после чего были отстранены от расследования и присоединились к демократической оппозиции. Каракозов как «недоглядевший» за своими подчиненными был уволен из Генпрокуратуры, но оппозиционером не стал, политикой не занимался – свое увольнение он сильно переживал и умер в 1992 году в возрасте 70 лет. Самым статусным должным лицом на похоронах был начальник следственного управления Генпрокуратуры – не пришли ни тогдашний генпрокурор Степанков, ни его замы. Зато были известные следователи, работавшие под началом Каракозова, включая и Гдляна.
Алексей Макаркин
В Бразилии продолжается острый конфликт между крайне правым президентом Жаиром Болсонару и Национальным конгрессом, в котором сильны позиции его принципиальных противников. На этот раз законодатели в лице сенатского комитета по расследованиям нажали на самое больное место президента – губительное для страны отсутствие осмысленной политики по борьбе с пандемией коронавируса. Болсонару, вслед за своим кумиром Трампом, долго отрицал опасность нового вируса, противился введению локдаунов на федеральном уровне и оспаривал соответствующие действия региональных властей, выводил на улицы многотысячные толпы своих сторонников без всяких масок и социальной дистанции, настойчиво рекламировал использование антималярийного гидроксихлорохина, когда уже была выявлена его бесполезность. С появлением вакцин он сеял сомнения в их эффективности, заявляя, что сам не планирует прививаться, и отпуская шутки вроде того, что вакцина «может превратить вас в крокодила». В результате практически пущенной на самотек эпидемии Бразилия занимает второе место после США по числу жертв ковида – там умерло более 600 тысяч человек.
Сенатский комитет более 6 месяцев расследовал все эти обстоятельства, связанные с хаотичными действиями или бездеятельностью президента, и представил доклад объемом в 1300 страниц. Во вторник члены комитета 7 голосами против 4 одобрили рекомендации, вытекающие из этого доклада. На взгляд извне страны эти рекомендации крайне удивительны, поскольку лежат в плоскости уголовного права. В них заявляется, что Болсонару вследствие своей произвольной политики «в сильной степени способствовал распространению COVID-19 по территории Бразилии» и потому «является главным лицом, несущим ответственность за ошибки, совершенные правительством». В этой связи сенатский комитет обращается с призывом к Генеральной прокуратуре открыть уголовные дела против президента по таким обвинениям, как подстрекательство к преступлению с целью нецелевого использования государственных средств, фальсификация документов, введение в заблуждение, нарушение социальных прав и даже преступления против человечности. Помимо самого президента, в качестве достойных уголовного преследования в рекомендациях доклада упомянуты две компании и 78 физических лиц, включая чиновников и вовлеченных в политику трех сыновей Болсонару.
Шансов на то, что обвинения против Болсонару в связи с коронавирусными провалами реально будут выдвинуты прокуратурой, не много. Решение об этом зависит от генпрокурора Аугусто Араса, которого назначил президент и который сохраняет ему лояльность. А обвинения в преступлениях против человечности вообще подлежат юрисдикции Международного уголовного суда, у которого много более вопиющих и менее спорных дел. Тем не менее, рекомендации доклада, их обсуждение в оппозиционных СМИ и социальных сетях наверняка подольют масла в огонь беспощадной критики президента, быстро теряющего популярность прежде всего как раз из-за крайне тяжелой ситуации с пандемией. До следующих президентских выборов осталось меньше года, и политические перспективы Болсонару выглядят незавидно. Зато сразу после голосования в сенатском комитете поддержку ему выразил Дональд Трамп. «Президент Жаир Болсонару и я стали большими друзьями за последние годы. Он упорно борется за народ Бразилии и любит его. Бразилии повезло иметь во главе такого человека. Он великий президент и никогда не подведет народ своей великой страны», – не поскупился на похвалы Трамп. Вот только большинство бразильцев не согласятся с американским отставником.
Александр Ивахник
Сенатский комитет более 6 месяцев расследовал все эти обстоятельства, связанные с хаотичными действиями или бездеятельностью президента, и представил доклад объемом в 1300 страниц. Во вторник члены комитета 7 голосами против 4 одобрили рекомендации, вытекающие из этого доклада. На взгляд извне страны эти рекомендации крайне удивительны, поскольку лежат в плоскости уголовного права. В них заявляется, что Болсонару вследствие своей произвольной политики «в сильной степени способствовал распространению COVID-19 по территории Бразилии» и потому «является главным лицом, несущим ответственность за ошибки, совершенные правительством». В этой связи сенатский комитет обращается с призывом к Генеральной прокуратуре открыть уголовные дела против президента по таким обвинениям, как подстрекательство к преступлению с целью нецелевого использования государственных средств, фальсификация документов, введение в заблуждение, нарушение социальных прав и даже преступления против человечности. Помимо самого президента, в качестве достойных уголовного преследования в рекомендациях доклада упомянуты две компании и 78 физических лиц, включая чиновников и вовлеченных в политику трех сыновей Болсонару.
Шансов на то, что обвинения против Болсонару в связи с коронавирусными провалами реально будут выдвинуты прокуратурой, не много. Решение об этом зависит от генпрокурора Аугусто Араса, которого назначил президент и который сохраняет ему лояльность. А обвинения в преступлениях против человечности вообще подлежат юрисдикции Международного уголовного суда, у которого много более вопиющих и менее спорных дел. Тем не менее, рекомендации доклада, их обсуждение в оппозиционных СМИ и социальных сетях наверняка подольют масла в огонь беспощадной критики президента, быстро теряющего популярность прежде всего как раз из-за крайне тяжелой ситуации с пандемией. До следующих президентских выборов осталось меньше года, и политические перспективы Болсонару выглядят незавидно. Зато сразу после голосования в сенатском комитете поддержку ему выразил Дональд Трамп. «Президент Жаир Болсонару и я стали большими друзьями за последние годы. Он упорно борется за народ Бразилии и любит его. Бразилии повезло иметь во главе такого человека. Он великий президент и никогда не подведет народ своей великой страны», – не поскупился на похвалы Трамп. Вот только большинство бразильцев не согласятся с американским отставником.
Александр Ивахник
Об армяно-турецкой нормализации снова заговорили. Президент Реджеп Тайип Эрдоган в очередной раз очертил те рамки, в которых этот процесс может начаться. Для понимания возможных перспектив диалога между Анкарой и Ереваном важно понять время, место и обстоятельства заявления турецкого лидера.
Эрдоган высказался на эту актуальную для всего Кавказского региона тему 26 октября, находясь с рабочим визитом в Азербайджане. Вместе с Ильхамом Алиевым два главы государства принимали участие в открытии Физулинского аэропорта, знакового символа «нового Карабаха». Пока разговоры о разблокировании транспортных коммуникаций между Арменией и Азербайджаном еще не стали реальностью, Алиев и Эрдоган заложили «фундамент» Зангезурского коридора. До воплощения этого проекта еще надо дойти, многие вопросы не сняты, но турецкий и азербайджанский руководители всеми силами пытаются форсировать события.
На этом фоне и прозвучали сигналы Эрдогана, обращенные им к Армении. По его словам, официальному Еревану нужно наладить отношения с Баку. Без выполнения этого условия нормализация отношений с Арменией не наступит. Данный тезис президент Турции озвучивает не в первый раз. В сентябре 2021 года, получив через главу грузинского правительства Ираклия Гарибашвили предложение о встрече от Никола Пашиняна, Эрдоган уже говорил о необходимости для армянской стороны подумать об улучшении отношений с Баку. Таким образом, предусловие остается прежним. Собственно, во многом невозможность (да и нежелание) отделять армяно-азербайджанский конфликт от армяно-турецкой динамики погубило «футбольную дипломатию», с которой многие обозреватели связывали завышенные ожидания в 2008-2009 гг.
Сегодня лидер Турции хочет сразу расставить все точки над I. И избежать завышенных ожиданий в принципе. Впрочем, у «армянской карты» Эрдогана есть и внутриполитические корни. Оппоненты внутри страны критикуют его за авантюрный стиль поведения на международной арене. И совсем не случайно турецкий президент практически параллельно с визитом в Азербайджан обрушился с жесткими заявлениями на «пятую колонну», которую «беспокоит успех Партии справедливости и развития», которую он же и возглавляет. Эрдогану важно показать, что в патриотической нише ему нет равных.
Сергей Маркедонов
Эрдоган высказался на эту актуальную для всего Кавказского региона тему 26 октября, находясь с рабочим визитом в Азербайджане. Вместе с Ильхамом Алиевым два главы государства принимали участие в открытии Физулинского аэропорта, знакового символа «нового Карабаха». Пока разговоры о разблокировании транспортных коммуникаций между Арменией и Азербайджаном еще не стали реальностью, Алиев и Эрдоган заложили «фундамент» Зангезурского коридора. До воплощения этого проекта еще надо дойти, многие вопросы не сняты, но турецкий и азербайджанский руководители всеми силами пытаются форсировать события.
На этом фоне и прозвучали сигналы Эрдогана, обращенные им к Армении. По его словам, официальному Еревану нужно наладить отношения с Баку. Без выполнения этого условия нормализация отношений с Арменией не наступит. Данный тезис президент Турции озвучивает не в первый раз. В сентябре 2021 года, получив через главу грузинского правительства Ираклия Гарибашвили предложение о встрече от Никола Пашиняна, Эрдоган уже говорил о необходимости для армянской стороны подумать об улучшении отношений с Баку. Таким образом, предусловие остается прежним. Собственно, во многом невозможность (да и нежелание) отделять армяно-азербайджанский конфликт от армяно-турецкой динамики погубило «футбольную дипломатию», с которой многие обозреватели связывали завышенные ожидания в 2008-2009 гг.
Сегодня лидер Турции хочет сразу расставить все точки над I. И избежать завышенных ожиданий в принципе. Впрочем, у «армянской карты» Эрдогана есть и внутриполитические корни. Оппоненты внутри страны критикуют его за авантюрный стиль поведения на международной арене. И совсем не случайно турецкий президент практически параллельно с визитом в Азербайджан обрушился с жесткими заявлениями на «пятую колонну», которую «беспокоит успех Партии справедливости и развития», которую он же и возглавляет. Эрдогану важно показать, что в патриотической нише ему нет равных.
Сергей Маркедонов
По делу о пытках в саратовской тюрьме последовал первый арест. Правда, заочный – и арестовали разоблачителя, Сергея Савельева, который передал правозащитникам «пыточные» видео, по статье УК о неправомерном доступе к охраняемой законом компьютерной информации. Получается сюрреалистичная картина – закон охраняет информацию о преступных действиях. Понятно, что Савельева, покинувшего территорию России, никто не выдаст – если только он не окажется на территории Беларуси, что весьма маловероятно. Но это означает, что он в обозримом будущем не сможет вернуться в Россию, а российские силовики будут продвигать данные о нем в базу Интерпола и требовать его ареста и экстрадиции. Что, опять-таки, не приведет к выдаче, но может доставить немало хлопот, связанных с проверками.
Причем эта история произошла после того, как уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова назвала Савельева смелым человеком. И заявила, что он нужен как главный свидетель «для расследования возбужденных дел» и «для глубокого, всестороннего, объективного наказания виновных». Но свидетеля заочно не арестовывают, а, наоборот, дают ему всяческие гарантии защиты. Таким образом возобладала корпоративная логика силовиков, которая заключается в том, что любые публичные разоблачения недопустимы, вне зависимости от степени достоверности. Если обнаружил преступление – обращайся к соответствующему начальству, не поднимая шума. Разумеется, на свой страх и риск – вдруг само начальство давно в курсе.
Корпоративная логика по определению свойственна любой силовой (и не только силовой) структуре – никто добровольно не согласится на гражданский контроль и поощрение информаторов. В США, которые в России любят упоминать, когда речь идет о законе об иноагентах, силовая корпоративная логика преодолевалась непросто – и, в первую очередь, через независимый суд, который в 1973 году оправдал аналитика Пентагона Даниэля Эллсберга, передавшего в «Нью-Йорк таймс» секретный доклад о вьетнамской войне. Судья тогда сказал, что действия власти по сбору доказательств против Эллсберга «оскорбляют чувство справедливости». «Тюремная» же корпоративная логика преодолевалась и в массовой культуре (фильм «Побег из Шоушенка»), и в конкретных делах. Самый яркий пример - наказание тюремщиков из Абу-Грейб, о котором также много говорили в России.
Алексей Макаркин
Причем эта история произошла после того, как уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова назвала Савельева смелым человеком. И заявила, что он нужен как главный свидетель «для расследования возбужденных дел» и «для глубокого, всестороннего, объективного наказания виновных». Но свидетеля заочно не арестовывают, а, наоборот, дают ему всяческие гарантии защиты. Таким образом возобладала корпоративная логика силовиков, которая заключается в том, что любые публичные разоблачения недопустимы, вне зависимости от степени достоверности. Если обнаружил преступление – обращайся к соответствующему начальству, не поднимая шума. Разумеется, на свой страх и риск – вдруг само начальство давно в курсе.
Корпоративная логика по определению свойственна любой силовой (и не только силовой) структуре – никто добровольно не согласится на гражданский контроль и поощрение информаторов. В США, которые в России любят упоминать, когда речь идет о законе об иноагентах, силовая корпоративная логика преодолевалась непросто – и, в первую очередь, через независимый суд, который в 1973 году оправдал аналитика Пентагона Даниэля Эллсберга, передавшего в «Нью-Йорк таймс» секретный доклад о вьетнамской войне. Судья тогда сказал, что действия власти по сбору доказательств против Эллсберга «оскорбляют чувство справедливости». «Тюремная» же корпоративная логика преодолевалась и в массовой культуре (фильм «Побег из Шоушенка»), и в конкретных делах. Самый яркий пример - наказание тюремщиков из Абу-Грейб, о котором также много говорили в России.
Алексей Макаркин
Португалия была первой страной, чей план по использованию средств из фонда ЕС по восстановлению экономики после пандемии был одобрен Еврокомиссией. Еще в июне ЕК согласилась на выделение первого транша этой помощи в размере €13,9 млрд в виде грантов и €2,7 млрд в виде кредитов. Всего же до 2026 г. Португалия должна получить €45 млрд. Однако теперь реальное распределение и расходование даже первого транша поставлено под вопрос. Дело в том, что в среду парламент страны отверг предложенный правительством социалистов Антониу Кошты проект бюджета на 2022 г., и теперь стране, вероятно, предстоят досрочные выборы.
Правительство Кошты, пришедшее к власти в 2015 г. и сохранившее ее после выборов в конце 2019 г., всегда было правительством меньшинства. Оно управляло, опираясь на поддержку по принципиальным вопросам двух леворадикальных партий – Португальской компартии и Левого блока, созданного в 1999 г. на основе объединения троцкистских и маоистских организаций. Кошта как опытный и искусный политик сумел договориться с этими сложными партнерами о тактическом союзе. ПКП и Левый блок отказались от своих максималистских требований широкой национализации, выхода из НАТО и отказа от евро, но добились уступок в плане большей ориентации социальной и экономической политики на потребности наемных работников.
Однако на этот раз, несмотря на длительные и упорные переговоры, партнерские договоренности не сработали. Предложенный Коштой бюджет предусматривал снижение налогов на средние слои, расширение социальных услуг, в т.ч. бесплатные ясли, увеличение госинвестиций в экономику для стимулирования роста, но также и снижение бюджетного дефицита с 4,3% ВВП до 3,2%. Леворадикалы же добивались повышения пенсий, социальных пособий и минимального размера зарплаты, большей охраны труда и критиковали правительство за акцент на фискальной дисциплине. Весьма вероятно, что, глядя на хорошие текущие показатели Португалии в борьбе с пандемией, ПКП и Левый блок решили пойти ва-банк, учитывая, что союзнические отношения с кабинетом Кошты отрицательно сказались на их результатах на выборах 2019 г. В результате бюджет был поддержан в парламенте только 108 мандатами соцпартии, а 117 депутатов (правые и леворадикалы) голосовали против.
Таким образом, в Португалии заканчивается период относительной политической стабильности. После провала бюджета президент страны Ребелу ди Соуза начал консультации с политическими силами. Ожидается, что на следующей неделе он распустит парламент и назначит досрочные выборы, которые пройдут, видимо, в январе. Кошта уже заявил, что в случае внеочередных выборов он вновь готов стать кандидатом от соцпартии на пост главы правительства. Рейтинг социалистов по текущим опросам составляет 39%. Это значит, что они легко победят, но парламентского большинства не получат. Нынешний же острый конфликт с леворадикалами ставит под вопрос возможность возрождения после выборов политической конструкции последних шести лет. Основным соперником социалистов традиционно является консервативная Социал-демократическая партия. Сейчас СДП поддерживают около 27% избирателей, и вряд ли она получит больше, поскольку внутри нее идет острая борьба за пост лидера. Наибольшего выигрыша на выборах может добиться новая крайне правая партия Chega («Хватит!»). Ее лидер Андре Вентура неожиданно получил 12% голосов на президентских выборах в январе этого года. В целом же новый парламент может стать еще более раздробленным, чем нынешний. А это значит, что Португалию ждет период политической неустойчивости и хрупких межпартийных комбинаций.
Александр Ивахник
Правительство Кошты, пришедшее к власти в 2015 г. и сохранившее ее после выборов в конце 2019 г., всегда было правительством меньшинства. Оно управляло, опираясь на поддержку по принципиальным вопросам двух леворадикальных партий – Португальской компартии и Левого блока, созданного в 1999 г. на основе объединения троцкистских и маоистских организаций. Кошта как опытный и искусный политик сумел договориться с этими сложными партнерами о тактическом союзе. ПКП и Левый блок отказались от своих максималистских требований широкой национализации, выхода из НАТО и отказа от евро, но добились уступок в плане большей ориентации социальной и экономической политики на потребности наемных работников.
Однако на этот раз, несмотря на длительные и упорные переговоры, партнерские договоренности не сработали. Предложенный Коштой бюджет предусматривал снижение налогов на средние слои, расширение социальных услуг, в т.ч. бесплатные ясли, увеличение госинвестиций в экономику для стимулирования роста, но также и снижение бюджетного дефицита с 4,3% ВВП до 3,2%. Леворадикалы же добивались повышения пенсий, социальных пособий и минимального размера зарплаты, большей охраны труда и критиковали правительство за акцент на фискальной дисциплине. Весьма вероятно, что, глядя на хорошие текущие показатели Португалии в борьбе с пандемией, ПКП и Левый блок решили пойти ва-банк, учитывая, что союзнические отношения с кабинетом Кошты отрицательно сказались на их результатах на выборах 2019 г. В результате бюджет был поддержан в парламенте только 108 мандатами соцпартии, а 117 депутатов (правые и леворадикалы) голосовали против.
Таким образом, в Португалии заканчивается период относительной политической стабильности. После провала бюджета президент страны Ребелу ди Соуза начал консультации с политическими силами. Ожидается, что на следующей неделе он распустит парламент и назначит досрочные выборы, которые пройдут, видимо, в январе. Кошта уже заявил, что в случае внеочередных выборов он вновь готов стать кандидатом от соцпартии на пост главы правительства. Рейтинг социалистов по текущим опросам составляет 39%. Это значит, что они легко победят, но парламентского большинства не получат. Нынешний же острый конфликт с леворадикалами ставит под вопрос возможность возрождения после выборов политической конструкции последних шести лет. Основным соперником социалистов традиционно является консервативная Социал-демократическая партия. Сейчас СДП поддерживают около 27% избирателей, и вряд ли она получит больше, поскольку внутри нее идет острая борьба за пост лидера. Наибольшего выигрыша на выборах может добиться новая крайне правая партия Chega («Хватит!»). Ее лидер Андре Вентура неожиданно получил 12% голосов на президентских выборах в январе этого года. В целом же новый парламент может стать еще более раздробленным, чем нынешний. А это значит, что Португалию ждет период политической неустойчивости и хрупких межпартийных комбинаций.
Александр Ивахник
Социальные сети оказались зажаты с двух сторон. С одной – правая субкультура, представители которой обвиняют менеджмент этих сетей в цензуре. Самый яркий пример, разумеется – изгнание Дональда Трампа из Twitter – но есть и множество других. Речь идет и о неприятии современной политкорректности, и о спорах вокруг вакцинирования. Что считать научной точкой зрения – консенсус, в который входит абсолютное большинство специалистов, или «диссидентские» мнения нобелиата Люка Монтанье или Дидье Рауля из Марселя, с которым связан прошлогодний недолговременный триумф гидроксихлорохина как целительного средства от ковида. Если стереотипный консерватор староевропейского типа был охранителем, опиравшимся на мощный государственный ресурс, то современный правый, оказавшись в обороне, напротив, выступает за максимальную свободу дискуссий (которая означает свободу нетолерантных высказываний, но не рост толерантности самых правых по отношению к оппонентам). Он все более отчужден от сильно изменившегося государства - отсюда и конспирологические теории deep state и QAnon - но и социальные сети с их либеральным менеджментом для него не меньшая угроза.
Казалось бы, социальные сети должны были бы получить поддержку либералов и левых, но этого не происходит. Их претензии носят противоположный характер и связаны с недостаточной борьбой с правой конспирологией и языком ненависти. Бывшая сотрудница Facebook Фрэнсис Хауген обвиняет социальную сеть в том, что она лишь имитирует противодействие правым радикалам, но на самом деле не проявляет большой активности в этом вопросе. Теперь уже антитрамписты требуют большего контроля над соцсетями, но с целью полной маргинализации своих оппонентов. Триггерами здесь выступили штурм трампистами Капитолия и продолжение пандемии. Правые, с точки зрения их оппонентов, являются как реальной угрозой для демократии, способными прибегнуть к насилию, так и распространителями опасных заблуждений, приводящих к росту числа смертей в результате пандемии.
Социальные сети пытаются маневрировать, но это получается не слишком удачно. Марк Цукерберг даже переименовал Facebook в Meta, но такой ребрендинг, разумеется, не решит проблем компании, связанных с противоположными политическими вызовами. Похоже, что контроль над сетями будет усиливаться, а правые станут мигрировать в Telegram или создавать собственные сети – как трамповскую Truth Social, которую планируется раскрутить к промежуточным выборам в США 2022 года. Но если вспомнить опыт Википедии, то видно, что альтернативные правые проекты работают плохо – они ориентированы на локальные аудитории и слишком идеологичны. И поэтому становятся «междусобойчиками» для своих, где нет ни только либералов и левых (что вполне понятно), но и составляющих основную массу участников соцсетей «нейтралов», постящих фото котиков и красивые пейзажи.
Алексей Макаркин
Казалось бы, социальные сети должны были бы получить поддержку либералов и левых, но этого не происходит. Их претензии носят противоположный характер и связаны с недостаточной борьбой с правой конспирологией и языком ненависти. Бывшая сотрудница Facebook Фрэнсис Хауген обвиняет социальную сеть в том, что она лишь имитирует противодействие правым радикалам, но на самом деле не проявляет большой активности в этом вопросе. Теперь уже антитрамписты требуют большего контроля над соцсетями, но с целью полной маргинализации своих оппонентов. Триггерами здесь выступили штурм трампистами Капитолия и продолжение пандемии. Правые, с точки зрения их оппонентов, являются как реальной угрозой для демократии, способными прибегнуть к насилию, так и распространителями опасных заблуждений, приводящих к росту числа смертей в результате пандемии.
Социальные сети пытаются маневрировать, но это получается не слишком удачно. Марк Цукерберг даже переименовал Facebook в Meta, но такой ребрендинг, разумеется, не решит проблем компании, связанных с противоположными политическими вызовами. Похоже, что контроль над сетями будет усиливаться, а правые станут мигрировать в Telegram или создавать собственные сети – как трамповскую Truth Social, которую планируется раскрутить к промежуточным выборам в США 2022 года. Но если вспомнить опыт Википедии, то видно, что альтернативные правые проекты работают плохо – они ориентированы на локальные аудитории и слишком идеологичны. И поэтому становятся «междусобойчиками» для своих, где нет ни только либералов и левых (что вполне понятно), но и составляющих основную массу участников соцсетей «нейтралов», постящих фото котиков и красивые пейзажи.
Алексей Макаркин
Среди международных событий, происходящих сейчас в Европе, привлекает внимание сюжет, связанный с Тайванем, который не часто появляется в заголовках мировых новостей. За несколько часов до приезда в Рим на саммит G20 глава МИД Китая Ван И призвал США и их союзников «не вмешиваться» в дела Тайваня. Как известно, КНР официально называет Тайвань своей провинцией и отрицает его международную субъектность. «Недавно США и другие страны попытались перевернуть политику в отношении Тайваня, что противоречит политическим гарантиям, которые они дали, когда устанавливали дипломатические отношения с КНР, – заявил Ван И. – Если они будут продолжать в том же духе, им придется заплатить соответствующую цену». В воскресенье на встрече с госсекретарем США Энтони Блинкеном на полях саммита G20 Ван И подчеркнул: «Тайвань является самой чувствительной проблемой между Китаем и США. Одна ошибка может привести к роковым последствиям для китайско-американских отношений и их полному разрушению». Блинкен, в свою очередь, «предельно ясно» дал понять, что Вашингтон против любых односторонних изменений Пекином статус-кво вокруг Тайваня. Этому предшествовала явная эскалация военной напряженности в Тайваньском проливе. 22 октября президент Байден заявил, что США будут защищать Тайвань в случае нападения со стороны Пекина.
Более осторожный Евросоюз, конечно, не хочет открыто вовлекаться в эту конфронтацию. Но и здесь растет настороженность в отношении напористого внешнеполитического курса Пекина. Если в конце прошлого года Брюссель и ведущие европейские лидеры достигли предварительных договоренностей с Си Цзиньпином о заключении широкомасштабного соглашения о взаимных инвестициях, то затем это соглашение было фактически заблокировано Европарламентом из-за нарушений прав человека в Гонконге и в Синьцзяне. А теперь тот же ЕП недавно принял резолюцию с призывом к укреплению связей ЕС с Тайванем на фоне «военного давления» Китая. На следующей неделе Тайбэй должна посетить неофициальная делегация из семи европарламентариев, что вызвало резкую отповедь в Пекине.
Но самым примечательным событием стал визит в Европу на прошедшей неделе главы тайваньского МИДа Джозефа Ву. В начале недели он посетил Словакию и Чехию, причем в Праге он был принят в Сенате страны по приглашению его председателя Милоша Выстрчила (китайский МИД назвал это приглашение «злонамеренным, провокационным актом»). В Чехии Ву подписал пять меморандумов о взаимопонимании по разным темам – от кибербезопасности до зеленых технологий. Одновременно с этим проходил визит в Словакию, Чехию и Литву многочисленной тайваньской торговой делегации во главе с председателем Национального совета развития. А в четверг Джозеф Ву побывал в Брюсселе, где имел встречи с представителями ЕС. С кем из европейских чиновников он встречался, осталось неизвестным, однако, несмотря на неофициальный характер общения, со стороны ЕС это был символичный жест, демонстрирующий заинтересованность в расширении связей с Тайванем. Некоторые эксперты считают, что он стал возможен вследствие того, что Ангела Меркель, всегда выступавшая за осторожную политику в отношении Пекина, практически отошла от реальных дел.
Не секрет, что в экономическом плане Тайвань особо интересен европейским странам как производитель самых передовых полупроводников, в которых остро нуждается промышленность Старого континента. Здесь хотели бы появления тайваньских заводов по производству микрочипов. Тайбэй настаивает, что предпосылкой к этому должно стать подписание инвестиционного соглашения между ЕС и Тайванем. Еврокомиссия пока сдержанно относится к этой идее, опасаясь дальнейшего ухудшения отношений с Пекином. Так или иначе, подвижки во взаимодействии Европы и Тайваня налицо, что сильно не нравится китайскому руководству и неизбежно будет осложнять дальнейшее взаимопонимание.
Александр Ивахник
Более осторожный Евросоюз, конечно, не хочет открыто вовлекаться в эту конфронтацию. Но и здесь растет настороженность в отношении напористого внешнеполитического курса Пекина. Если в конце прошлого года Брюссель и ведущие европейские лидеры достигли предварительных договоренностей с Си Цзиньпином о заключении широкомасштабного соглашения о взаимных инвестициях, то затем это соглашение было фактически заблокировано Европарламентом из-за нарушений прав человека в Гонконге и в Синьцзяне. А теперь тот же ЕП недавно принял резолюцию с призывом к укреплению связей ЕС с Тайванем на фоне «военного давления» Китая. На следующей неделе Тайбэй должна посетить неофициальная делегация из семи европарламентариев, что вызвало резкую отповедь в Пекине.
Но самым примечательным событием стал визит в Европу на прошедшей неделе главы тайваньского МИДа Джозефа Ву. В начале недели он посетил Словакию и Чехию, причем в Праге он был принят в Сенате страны по приглашению его председателя Милоша Выстрчила (китайский МИД назвал это приглашение «злонамеренным, провокационным актом»). В Чехии Ву подписал пять меморандумов о взаимопонимании по разным темам – от кибербезопасности до зеленых технологий. Одновременно с этим проходил визит в Словакию, Чехию и Литву многочисленной тайваньской торговой делегации во главе с председателем Национального совета развития. А в четверг Джозеф Ву побывал в Брюсселе, где имел встречи с представителями ЕС. С кем из европейских чиновников он встречался, осталось неизвестным, однако, несмотря на неофициальный характер общения, со стороны ЕС это был символичный жест, демонстрирующий заинтересованность в расширении связей с Тайванем. Некоторые эксперты считают, что он стал возможен вследствие того, что Ангела Меркель, всегда выступавшая за осторожную политику в отношении Пекина, практически отошла от реальных дел.
Не секрет, что в экономическом плане Тайвань особо интересен европейским странам как производитель самых передовых полупроводников, в которых остро нуждается промышленность Старого континента. Здесь хотели бы появления тайваньских заводов по производству микрочипов. Тайбэй настаивает, что предпосылкой к этому должно стать подписание инвестиционного соглашения между ЕС и Тайванем. Еврокомиссия пока сдержанно относится к этой идее, опасаясь дальнейшего ухудшения отношений с Пекином. Так или иначе, подвижки во взаимодействии Европы и Тайваня налицо, что сильно не нравится китайскому руководству и неизбежно будет осложнять дальнейшее взаимопонимание.
Александр Ивахник
«Борьба еще только начинается!» С таким призывом к соратникам и оппонентам обратился лидер главной оппозиционной партии Грузии «Единое национальное движение» Ника Мелия. Что подвигло его на такое обращение? 30 октября в его стране состоялся второй тур муниципальных выборов. Кампания по форме локальная, но по факту- общенациональная. Эти выборы рассматривались, как инструмент для выхода из внутриполитического кризиса, в котором Грузия оказалась после завершения прошлогодней парламентской кампании. Напомню, что оппозиция не согласилась с ее результатами.
2 октября прошел первый тур по избранию мэров городов и депутатов местных законодательных органов власти (сакребуло). Но не во всех муниципалитетах удалось определить победителя сразу. Включая, между прочим и столичный, а также такие крупные города, как Кутаиси, Рустави, Поти. Ника Мелия, упомянутый выше оспаривал кресло мэра Тбилиси, но уступил в итоге нынешнему городскому голове Кахе Каладзе. В Кутаиси во втором туре сошлись представитель правящей партии Иосеби Хахалеишвили (Грузинская мечта) и соратница Михаила Саакашвили Хатия Деканоидзе (она на Украине даже некоторое время возглавляла национальную полицию).
Для того, чтобы муниципальная кампания плавно не перетекла в подготовку к досрочным парламентским выборам, правящая «Грузинская мечта» должна была преодолеть барьер в 43% голосов. В первом туре «мечтатели» взяли 46, 69%, хотя и не выполнили свою программу-максимум. Во втором туре «партия власти» снова первенствовала, но ее преимущество над оппонентами не было разгромным. Оппозиция недовольна, а ее лидеры предрекают борьбу за «восстановление справедливости».
Ситуация не нова. В Грузии такая история, скорее правило, а не исключение. В свое время в бытность президентом с такими обвинениями сталкивался нынешний «заключённый номер один» Михаил Саакашвили. После его ухода схожие обвинения выслушивают «мечтатели». Но дело не только в словах, оппоненты власти готовы продолжить борьбу на улице и за улицу. Главный вопрос, готова ли оппозиция к реальной, а не провозглашённой консолидации? И хватит ли у нее ресурсов и сил для продолжения борьбы? Уже более или менее очевидно, что муниципальные выборы не стали той спасительной вакциной для сдерживания вируса внутреннего кризиса. Грузинская политическая система продолжает болеть, во многом прошлогодняя повестка перешла и в 2021 год. И перейдет, по-видимому, в 2022. Возникает вопрос, кто выступит в роли модератора на этот раз? Келли Дегнан и Шарль Мишель не смогли создать устойчивого компромисса. Пойдут ли они на второй-третий заход или пригласят новых модераторов извне? Похоже, что сами грузинские политики больше думают о борьбе, чем о компромиссах.
Сергей Маркедонов
2 октября прошел первый тур по избранию мэров городов и депутатов местных законодательных органов власти (сакребуло). Но не во всех муниципалитетах удалось определить победителя сразу. Включая, между прочим и столичный, а также такие крупные города, как Кутаиси, Рустави, Поти. Ника Мелия, упомянутый выше оспаривал кресло мэра Тбилиси, но уступил в итоге нынешнему городскому голове Кахе Каладзе. В Кутаиси во втором туре сошлись представитель правящей партии Иосеби Хахалеишвили (Грузинская мечта) и соратница Михаила Саакашвили Хатия Деканоидзе (она на Украине даже некоторое время возглавляла национальную полицию).
Для того, чтобы муниципальная кампания плавно не перетекла в подготовку к досрочным парламентским выборам, правящая «Грузинская мечта» должна была преодолеть барьер в 43% голосов. В первом туре «мечтатели» взяли 46, 69%, хотя и не выполнили свою программу-максимум. Во втором туре «партия власти» снова первенствовала, но ее преимущество над оппонентами не было разгромным. Оппозиция недовольна, а ее лидеры предрекают борьбу за «восстановление справедливости».
Ситуация не нова. В Грузии такая история, скорее правило, а не исключение. В свое время в бытность президентом с такими обвинениями сталкивался нынешний «заключённый номер один» Михаил Саакашвили. После его ухода схожие обвинения выслушивают «мечтатели». Но дело не только в словах, оппоненты власти готовы продолжить борьбу на улице и за улицу. Главный вопрос, готова ли оппозиция к реальной, а не провозглашённой консолидации? И хватит ли у нее ресурсов и сил для продолжения борьбы? Уже более или менее очевидно, что муниципальные выборы не стали той спасительной вакциной для сдерживания вируса внутреннего кризиса. Грузинская политическая система продолжает болеть, во многом прошлогодняя повестка перешла и в 2021 год. И перейдет, по-видимому, в 2022. Возникает вопрос, кто выступит в роли модератора на этот раз? Келли Дегнан и Шарль Мишель не смогли создать устойчивого компромисса. Пойдут ли они на второй-третий заход или пригласят новых модераторов извне? Похоже, что сами грузинские политики больше думают о борьбе, чем о компромиссах.
Сергей Маркедонов
Государство в современной России защищает память о Великой Отечественной войне и чувства православных верующих. Недавно изданный закон запрещает оскорблять память защитников Отечества. А буквально в последние дни расширилась практика применения закона об оскорблении чувств верующих – в виде уголовного преследования за фривольные фото около храмов. Причем представители церкви настаивают на деятельном раскаянии как средстве избежать реального срока - простые извинения не принимаются. Похоже, что культовый для советской интеллигенции фильм «Тот самый Мюнхгаузен» с образом пастора (помните – «Письменно врали, письменно и отрекайтесь») они то ли не смотрели, то ли считают вредным для задач воспитания нравственности.
При этом российская история столь противоречива, а принимаемые законы нередко настолько размыты, что возникает вопрос об их совместимости. Например, Сталин и его сподвижники были одновременно участниками войны (с этим никто не может спорить), и гонителями церкви (это тоже не подвергается сомнению). Поэтому защита памяти о защитниках Отечества может войти в противоречие с обличением деятелей тоталитарного режима как гонителей православных. Если девушка, сфотографировавшаяся рядом с храмом в полуобнаженном виде, является преступницей, то кем можно назвать человека, по вине которого был, к примеру, разрушен храм и расстреляны служившие в нем священнослужители.
Из такой неудобной ситуации давно пытались найти выход – на общественном уровне, пока еще не было подобных законов. Крайний вариант, совершенно неприемлемый для церкви – это православный сталинизм, который включает в себя все новые и все более экзотичные элементы. Один из недавних – легенда о том, что Сталин в 1941 году был тайно пострижен в монашество с именем Георгий (а раз так, то расстрелы духовенства и взрывы храмов на совести грешного мирянина Иосифа, а монах Георгий – он же Верховный главнокомандующий - как бы и не причем). Есть и более мягкие, в большей степени выглядящие правдоподобными варианты. В весьма популярном в 1990-е годы среди неофитов художественном сочинении «Отец Арсений» присутствуют немалое число гуманных силовиков сталинского времени, тайно помогавших православному подвижнику – здесь и следователь, и надзиратель, и начальник некоего «особого отдела» лагеря, и сотрудница наружного наблюдения. В настоящих лагерных мемуарах ничего подобного нет – но для легенды все сойдет.
А через месяц ожидается выход на экраны фильма «Мария. Спасти Москву» - из этого же ряда. Создатели фильма заявляют: «В судьбе Марии Петровой как в зеркале отразилась судьба страны: дочь священника, отрекшаяся от отца и от веры, она служит в НКВД. Накануне битвы за Москву Мария встречает ясновидящую старицу Матрону, а вскоре именно Марии выпадает задание доставить в Москву чудотворную Тихвинскую икону Божией Матери, находящуюся за линией фронта на оккупированной территории. Сценарий картины основан на легенде о встрече Сталина с Матроной Московской накануне битвы за Москву 1941 года». Но если для одних верующих эта легенда – способ примирить непримиримое, то для других – оскорбление чувств посредством использования отвергнутого церковью апокрифа.
Алексей Макаркин
При этом российская история столь противоречива, а принимаемые законы нередко настолько размыты, что возникает вопрос об их совместимости. Например, Сталин и его сподвижники были одновременно участниками войны (с этим никто не может спорить), и гонителями церкви (это тоже не подвергается сомнению). Поэтому защита памяти о защитниках Отечества может войти в противоречие с обличением деятелей тоталитарного режима как гонителей православных. Если девушка, сфотографировавшаяся рядом с храмом в полуобнаженном виде, является преступницей, то кем можно назвать человека, по вине которого был, к примеру, разрушен храм и расстреляны служившие в нем священнослужители.
Из такой неудобной ситуации давно пытались найти выход – на общественном уровне, пока еще не было подобных законов. Крайний вариант, совершенно неприемлемый для церкви – это православный сталинизм, который включает в себя все новые и все более экзотичные элементы. Один из недавних – легенда о том, что Сталин в 1941 году был тайно пострижен в монашество с именем Георгий (а раз так, то расстрелы духовенства и взрывы храмов на совести грешного мирянина Иосифа, а монах Георгий – он же Верховный главнокомандующий - как бы и не причем). Есть и более мягкие, в большей степени выглядящие правдоподобными варианты. В весьма популярном в 1990-е годы среди неофитов художественном сочинении «Отец Арсений» присутствуют немалое число гуманных силовиков сталинского времени, тайно помогавших православному подвижнику – здесь и следователь, и надзиратель, и начальник некоего «особого отдела» лагеря, и сотрудница наружного наблюдения. В настоящих лагерных мемуарах ничего подобного нет – но для легенды все сойдет.
А через месяц ожидается выход на экраны фильма «Мария. Спасти Москву» - из этого же ряда. Создатели фильма заявляют: «В судьбе Марии Петровой как в зеркале отразилась судьба страны: дочь священника, отрекшаяся от отца и от веры, она служит в НКВД. Накануне битвы за Москву Мария встречает ясновидящую старицу Матрону, а вскоре именно Марии выпадает задание доставить в Москву чудотворную Тихвинскую икону Божией Матери, находящуюся за линией фронта на оккупированной территории. Сценарий картины основан на легенде о встрече Сталина с Матроной Московской накануне битвы за Москву 1941 года». Но если для одних верующих эта легенда – способ примирить непримиримое, то для других – оскорбление чувств посредством использования отвергнутого церковью апокрифа.
Алексей Макаркин
Результаты прошедших в воскресенье внеочередных выборов в нижнюю палату японского парламента оказались для власти лучше, чем ожидалось. Предвыборные опросы говорили о том, что правящая Либерально-демократическая партия может утратить абсолютное большинство в парламенте. Во многом это было связано с тем, что новый премьер Фумио Кисида возглавил правительство лишь 4 октября. В конце сентября он был неожиданно избран новым лидером ЛДП благодаря верхушечным договоренностям между наиболее влиятельными фракциями партии. При этом 64-летний Кисида, умеренный центрист с большим политическим опытом, не обладал высоким рейтингом ни в рядах собственной партии, ни в стране в целом.
Тем не менее, по итогам выборов ЛДП подтвердила свой статус доминантной политической силы. Кисида удачно провел кампанию, делая акцент на достигнутых в самое последнее время успехах в борьбе с коронавирусом, на планах стимулирования сильно пострадавшей от пандемии экономики и на концепции «нового капитализма», предполагающей сокращение неравенства в распределении богатств. В пользу ЛДП сыграло и то, что разочарованные в ее политике избиратели, похоже, предпочли не голосовать за оппозиционные партии, а вообще не ходить на выборы – явка составила всего 56%. В результате правящая партия хотя и потеряла в Палате представителей 15 мест, но все же сохранила уверенное абсолютное большинство – 261 место из 465. А вместе с союзной партией «Комэйто» она располагает 293 мандатами, что позволяет получить руководящие посты во всех парламентских комитетах и беспрепятственно проводить предлагаемые законопроекты.
Главная сила оппозиции – левоцентристская Конституционно-демократическая партия – будет иметь 96 мест – на 13 меньше, чем после выборов 2017 года. Несколько снизили свое представительство и другие левые партии, включая коммунистов. А единственным триумфатором выборов стала правопопулистская партия «Общество возрождения Японии», которая выступает за дерегулирование экономики, снижение налогов и общую децентрализацию принятия решений. Эта партия увеличила число своих мандатов с 11 до 41 и теперь располагает третьей по величине фракцией в парламенте.
В целом результаты выборов значительно укрепляют позиции премьера Фумио Кисиды. Судя по всему, он сможет избежать судьбы своего предшественника Ёсихидэ Суги, который удержался во главе правительства всего год. В понедельник Кисида заявил, что намерен до конца года принять дополнительный бюджет, который будет включать масштабный пакет мер, направленных на поддержку населения и бизнеса и стимулирование экономического роста. Также премьер собирается активно укреплять систему здравоохранения в ожидании возможной зимней волны коронавируса. В сфере внешней и оборонной политики обращают на себя внимание планы резкого роста военных расходов (с 1% до 2% ВВП) как ответа на растущую военно-политическую напряженность в Восточной Азии в связи с действиями Китая и Северной Кореи. Что касается отношений с Россией, то здесь каких-либо принципиальных изменений от Кисиды ожидать не стоит. Он будет продолжать курс, проводившийся при правительстве Синдзо Абэ (где сам Кисида в течение пяти лет возглавлял МИД).
Александр Ивахник
Тем не менее, по итогам выборов ЛДП подтвердила свой статус доминантной политической силы. Кисида удачно провел кампанию, делая акцент на достигнутых в самое последнее время успехах в борьбе с коронавирусом, на планах стимулирования сильно пострадавшей от пандемии экономики и на концепции «нового капитализма», предполагающей сокращение неравенства в распределении богатств. В пользу ЛДП сыграло и то, что разочарованные в ее политике избиратели, похоже, предпочли не голосовать за оппозиционные партии, а вообще не ходить на выборы – явка составила всего 56%. В результате правящая партия хотя и потеряла в Палате представителей 15 мест, но все же сохранила уверенное абсолютное большинство – 261 место из 465. А вместе с союзной партией «Комэйто» она располагает 293 мандатами, что позволяет получить руководящие посты во всех парламентских комитетах и беспрепятственно проводить предлагаемые законопроекты.
Главная сила оппозиции – левоцентристская Конституционно-демократическая партия – будет иметь 96 мест – на 13 меньше, чем после выборов 2017 года. Несколько снизили свое представительство и другие левые партии, включая коммунистов. А единственным триумфатором выборов стала правопопулистская партия «Общество возрождения Японии», которая выступает за дерегулирование экономики, снижение налогов и общую децентрализацию принятия решений. Эта партия увеличила число своих мандатов с 11 до 41 и теперь располагает третьей по величине фракцией в парламенте.
В целом результаты выборов значительно укрепляют позиции премьера Фумио Кисиды. Судя по всему, он сможет избежать судьбы своего предшественника Ёсихидэ Суги, который удержался во главе правительства всего год. В понедельник Кисида заявил, что намерен до конца года принять дополнительный бюджет, который будет включать масштабный пакет мер, направленных на поддержку населения и бизнеса и стимулирование экономического роста. Также премьер собирается активно укреплять систему здравоохранения в ожидании возможной зимней волны коронавируса. В сфере внешней и оборонной политики обращают на себя внимание планы резкого роста военных расходов (с 1% до 2% ВВП) как ответа на растущую военно-политическую напряженность в Восточной Азии в связи с действиями Китая и Северной Кореи. Что касается отношений с Россией, то здесь каких-либо принципиальных изменений от Кисиды ожидать не стоит. Он будет продолжать курс, проводившийся при правительстве Синдзо Абэ (где сам Кисида в течение пяти лет возглавлял МИД).
Александр Ивахник