Вокруг нового законодательства об иноагентах идет дискуссия. Понятно, что закон будет принят (в первом чтении он был одобрен 8 декабря), вопрос, в какой окончательной редакции. Является ли внесенный в Думу вариант «запросной» позицией, которая в период между первым и вторым чтениями подвергнется корректировке, или же это окончательный набор мер, которые можно лишь сугубо технически подработать, не меняя не только вектора, но и содержания конкретных пунктов.

3 декабря законопроект был предсказуемо поддержан думским комитетом по безопасности. Но здесь интересно другое – участники обсуждения консолидированно признали его слишком либеральным, нуждающимся в будущем в ужесточении. Спикером выступила Мария Бутина, признанная иноагентом в США и отсидевшая в связи с этим в американской тюрьме – она предложила, в частности, в будущем вообще исключить из закона иностранное финансирование как условие признания иноагентом - мол, отследить денежные потоки удается не всегда. Также она предложила отказаться от критерия политической деятельности как основания для признания иноагентом – а прописать в законе, какая именно деятельность не ведет к признанию таковым (например, религиозная и культурная). Таким образом и без того широкие интерпретации расширяются до бесконечности – а на этом фоне даже нынешний реакционный законопроект можно представить как относительно умеренный. Так что «силовая» логика проста – закон надо принимать в том виде, в котором он внесен.

10 декабря состоялась встреча президента с Советом по правам человека, где был предложен другой подход – доработать законопроект, смягчив наиболее одиозные формулировки. Валерий Фадеев как председатель СПЧ куда более консервативен, чем Михаил Федотов, а из состава Совета выведен ряд либеральных экспертов и общественных деятелей. Но и в таком виде Совет по определению не может выступить в качестве сторонника всего набора устрожений, прописанных в законопроекте. Кроме того, жесткий «силовой» подход вряд ли является консенсусным для власти в целом.

Фадеев, ссылаясь на экспертов, поставил вопрос о слишком широкой трактовке понятия политической деятельности – поэтому может возникнуть казус, при котором «в число физлиц-иноагентов могут попасть госслужащие, проводящие мероприятия, в которых принял участие хотя бы один представитель НКО-иноагента или физическое лицо – иноагент». Так что при нынешней формулировке в подвешенном состоянии могут оказаться и государевы люди. Кроме того, эксперты заявляют о рисках того, что «требования закона могут быть распространены на ученых, на деятелей культуры, которые поддерживают связи, в том числе финансовые, с заграницей». Фадеев обратил внимание и на техническую сложность постоянного упоминания о том, что организация или человек являются иноагентами – из нынешней редакции законопроекта следует, что это обязаны делать и блогеры, и обычные пользователи интернета.

В общем, в условиях, когда продвигается идея смягчения законопроекта, упор делается не на самом принципе стигматизации людей через клеймо иноагента (понятно, что он будет реализован), а на технических проблемах и возможных казусах, когда под действие закона и без реализации предложений Бутиной может в той или иной степени попасть практически любой общественно активный россиянин. Президент в результате пообещал дать поручение своей администрации и попросить депутатов Госдумы «посмотреть повнимательнее» на новое законодательство с тем, чтобы ограждая от иностранного влияния, «не допускать чрезмерных ограничений». Это повышает вероятность некоторого смягчения законопроекта – но при сохранении его основных положений. А до какой степени он может быть смягчен, покажет ближайшее будущее.

Алексей Макаркин

В современном мире наблюдается размывание «магистериума» - признанной экспертной корпорации, определяющей научный мейнстрим. С одной стороны, это связано с индивидуализацией, возможностью для человека не следовать признанным авторитетам, а самому конструировать приемлемый для себя набор представлений. С другой стороны, с расширением и дальнейшим облегчением коммуникаций – в Интернете есть самый широкий круг мнений, и совсем необязательно следовать за академиком, выступающим на телевидении.

Можно провести аналогию с книгопечатанием, демократизировавшим доступ к книге и способствовавшим размыванию авторитета католической церкви – желающие могли недорого купить труды и доктора Лютера, и лиценциата Кальвина, и магистра Цвингли, которые «уравнивались» с многочисленными куда более авторитетными богословами, отстаивавшими католическую ортодоксию.

Есть и третья сторона – значительная часть общества испытывает фрустрацию по поводу перемен и сознательно отвергают мейнстримных авторитетов. На «ярмарке экспертов», которую им предлагает Интернет, они сознательно ищут тех, кто подтверждает их точку зрения. В этом коренное отличие от периода протестантизма – там люди стремились к переменам (ища, впрочем, образцы в прошлом, в раннехристианской аскетичности), здесь перемены вызывают эмоциональный негатив.

Таким образом не эксперты ведут людей за собой, а, наоборот, люди ищут обоснование уже давно сформировавшимся стереотипам, связанным с представлением о том, что элиты (политические, медийные, научные) сознательно врут, действуя в ущерб «простым людям». Здесь травмированный распадом СССР и бурными 90-ми годами россиянин не так далек от ненавидящего глобализацию трамписта. Для трамписта авторитетом является не доктор Фаучи, а медсестра Ольшевски (из простого народа, настроена патриотично, участвовала в иракской войне), которая рассказывала о том, как врачи губят пациентов, отправляя их на ИВЛ.

Дополнительные аргументы в пользу такой позиции связаны с ошибками экспертов, которые становятся доказательством их некомпетентности или злонамеренности («весной говорили, что маски носить не надо, а теперь – что надо; наверное, деньги получили от масочных магнатов; зачем мы на этих умников наши налоги тратим»). Ошибаются все, но раздраженная часть общества ошибок «умникам» не прощает. Впрочем, надо отметить, что размывание авторитетов затронуло все же меньшинство общества – как и в случае с книгопечатанием и протестантизмом – хотя и активное в социальных сетях. Большинство продолжает прислушиваться к мнению признанных специалистов – одни из уважения к научному знанию (предусматривающему поиск и неизбежные ошибки), другие – в силу мощной инерции.

Алексей Макаркин

Повестка последнего в этом году саммита ЕС была крайне насыщенной. Здесь и борьба с изменением климата, и точечные санкции против Турции за ее плохое поведение в восточном Средиземноморье, и развертывание антикоронавирусного вакцинирования в Европе, и, как всегда в конце кода, продление антироссийских санкций. Но, безусловно, в центре внимания европейских лидеров был вопрос о принятии бюджета ЕС на 2021-27 годы в объеме более €1 трлн и создании фонда восстановления экономики после пандемии на €750 млрд.

Три недели назад Польша и Венгрия, используя правило консенсуса, заблокировали утверждение этого колоссального финансового пакета, поскольку правящие в этих странах национал-консерваторы решительно не согласны с увязкой выделения средств из фондов ЕС с соблюдением странами-членами принципов верховенства права. Вето со стороны Польши и Венгрии накануне начала семилетнего бюджетного цикла грозило дезорганизацией бюджетного процесса и невозможностью финансировать новые перспективные проекты, а также предоставлять субсидии и займы ЕС для борьбы с экономическими последствиями пандемии.

К огромному облегчению Брюсселя и лидеров 25 стран-членов на саммите Виктор Орбан и Матеуш Моравецкий одобрили компромиссное решение, выработанное Германией, которая председательствует в ЕС в этом полугодии. Они согласились снять свое вето в обмен на то, что механизм обеспечения верховенства права при выделении фондов ЕС не будет задействован до тех пор, пока Суд ЕС не вынесет свой вердикт относительно его юридической правомерности. Обе страны уже заявили о намерении обратиться в Суд ЕС с соответствующим запросом. А после судебного вердикта Еврокомиссия должна еще разработать руководство по применению этого механизма. Весь процесс может занять от года до двух.

Таким образом, неприкрытый шантаж Евросоюза принес лидерам Польши и Венгрии определенную тактическую выгоду. Как никак, обе страны являются крупными нетто-получателями средств из казны ЕС. По проектировкам бюджета на 2021-27 годы и будущего фонда экономического спасения Польше выделялось €133 млрд, а Венгрии – €41 млрд. В течение ближайшего времени они спокойно смогут получать союзные деньги, не опасаясь попыток перекрыть финансовый кран. Это особенно важно для Орбана, которому в 2022 году предстоят парламентские выборы.

Однако в принципиальном плане Орбан и Моравецкий были вынуждены отступить. Ведь механизм обеспечения верховенства права остается прописан и в новом семилетнем бюджете, и в положении о фонде восстановления экономики. Видимо, подействовала объявленная Еврокомиссией угроза создать чрезвычайный экономический фонд без участия Польши и Венгрии. Так что в обозримом будущем у Брюсселя и ведущих стран старой Европы впервые появится реальный финансовый рычаг давления на правящих восточноевропейских национал-консерваторов, к которым давно имеются серьезные претензии в отношении независимости судебной системы и механизмов борьбы с коррупцией.

Александр Ивахник

Еще один симптом ухода СССР. Сервис SuperJob изучил, какие фильмы и мультфильмы любят смотреть россияне в новогодние дни, опросив 1600 респондентов из всех округов страны. Любимым новогодним фильмом остается «Ирония судьбы, или С легким паром», однако за минувшее десятилетие американская комедия «Один дома» почти догнала его по популярности.

Фильм «Ирония судьбы, или С легким паром!» - любимый новогодний фильм 26% респондентов. Однако по сравнению с 2010 годом его популярность заметно снизилась: 10 лет назад этот фильм Эльдара Рязанова называли любимым 42% опрошенных. В то же время увеличилась популярность фильма «Один дома»: если 10 лет назад любимым новогодним фильмом его называли лишь 3% респондентов, то в 2020-м — уже 20%: выросло поколение тех, кто воспитан на голливудских комедиях.

Опрос SuperJob проводится среди экономически активного населения. Если добавить старшее поколение, а также село (в деревенский мир социологам проникнуть сложнее), то число сторонников «Иронии судьбы» вырастет. Но тенденция очевидна – и разрыв между поклонниками советского и «постсоветского» варианта будет сокращаться и далее.

Реалии «Иронии судьбы» в значительной степени непонятны современному молодому человеку, для многих молодых людей это фильм скорее об инфантильности, а не о высокой любви – и не только несмешной, но и не очень трогательный. Его просмотр связан с размышлениями, не всегда веселыми – тогда как «Один дома» - это классическая комедия с четкими ролевыми функциями, сочетающая трюки и сентиментальность. «Ирония судьбы» - фильм не для детей (по крайней мере, младшего возраста), тогда как «Одного дома» можно смотреть всей семьей – причем не обязательно дома с оливье, а где-нибудь в кафе или боулинге, как говорится, «одним глазом».

Наконец, если у старших поколений есть множество воспоминаний, связанных с «Иронией судьбы», то у новых есть свои воспоминания, которые «укореняют» голливудские фильмы. Нынешние родители ходили на них в детстве (ведь «Одному дома» уже 30 лет), а потом показывали на видео своим детям.

Алексей Макаркин

Борис Макаренко для Gazeta. Ru о действиях правительства по стабилизации цен https://m.gazeta.ru/comments/2020/12/14_a_13400108.shtml

В Нагорном Карабахе снова неспокойно.  После того, как 10 ноября лидеры России, Азербайджана и Армении подписали совместное заявление о прекращении огня, оно было впервые нарушено. В окрестностях населенных пунктов Хин Тахер и Хцаберд, что расположены в Гадрутском районе (на юге Нагорного Карабаха) произошли столкновения. И хотя вскоре после этого командующий российскими миротворцами генерал-лейтенант Рустам Мурадов заявил о пресечении инцидента и нормализации ситуации, положение дел вызывает беспокойство. Насколько серьезным было это декабрьское обострение? Можем ли мы говорить о попытках расшатывания хрупкого статус-кво?

Прежде всего, стоит иметь в виду, что само соглашение о прекращении огня не является (да и не может являться) всеобъемлющим политическим решением конфликта. Оно обеспечивает перемирие и дает шанс на урегулирование, которое не становится от этого жестко предопределенным результатом. Сложность с реализацией соглашения в том, что оно предполагает масштабные территориальные пертурбации, связанные с передачей ряда населенных пунктов и целых районов под контроль азербайджанской стороны. В этой ситуации крайне сложно предусмотреть все изгибы и зигзаги новых линий разграничения. Да и миротворцы не были поставлены под каждый куст. Происходит то, что в военных кругах называют «слаживанием» разных элементов. В карабахском случае это российские миротворцы, азербайджанские военные и силовики, представители структур непризнанной Нагорно-Карабахской республики. Достижение эффективного коммуникационного взаимодействия и реагирования- сложный процесс. Неизбежны и коллизии, и инциденты.

Стоит также понимать, что, закрыв один набор проблем, 10 ноября, открылись другие. На тех же миротворцев возлагают разные надежды. И напротив, свои промахи будут готовы при случае переложить на них же. Однако никаких более эффективных механизмов предотвращения нового вооруженного противостояния здесь и сейчас не предложено. Это признают сегодня все игроки, вовлеченные так или иначе в процесс урегулирвоания конфликта.

Сергей Маркедонов

Казнь иранского журналиста Рухоллы Зама в Тегеране поставила ЕС в сложное положение. В очередной раз европейские политики разрываются между отстаиванием гуманитарных ценностей и прагматическими соображениями. И ЕС, и ведущие европейские страны, конечно, не могли проигнорировать повешение в субботу руководителя оппозиционного сайта Amadnews и канала в Telegram с миллионом подписчиков, который был осужден за разжигание недовольства правительством и поддержку протестов в стране в 2017-2018 годах. Осужден, как это водится в диктаторских режимах, с обвинением в работе на разведслужбы Франции, Израиля и США и с телевизионным признанием вины.

МИД Франции, где Зам находился в эмиграции до того, как в 2019 году его выманили в Ирак и захватили иранские спецслужбы, назвал казнь «варварским и неприемлемым актом» и тяжелым ударом по свободе слова в Иране. С безоговорочным осуждением также выступили Германия и Италия. Официальный представитель Брюсселя заявил: «Евросоюз осуждает этот акт самым решительным образом и еще раз подтверждает свою абсолютную оппозицию применению смертной казни при любых обстоятельствах». Послы Франции, Германии, Италии и Австрии в Тегеране отказались принять участие в бизнес-форуме «Европа – Иран», который должен был начаться в понедельник в режиме видеоконференции и где было запланировано выступление главы МИД Ирана Джавада Зарифа. В результате организаторы форума перенесли его на неопределенное время.

Но на этом практические проявления европейского негодования заканчиваются. Европа не хочет всерьез рассориться с Тегераном, потому что там слишком опасаются появления теократического режима с ядерным оружием. Тем более, что в начале декабря жесткое большинство иранского парламента провело закон, предусматривающий наращивание обогащения урана и ограничение доступа инспекторов МАГАТЭ на ядерные объекты, если антииранские санкции США не будут отменены к февралю. Ведущие европейские страны всеми силами стремятся спасти иранскую ядерную сделку – Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД), подписанный в 2015 году. А потому в понедельник глава европейской дипломатии Жозеп Боррель заявил, что заседание Совместной комиссии по СВПД, как и было ранее запланировано, пройдет в Вене 16 декабря. В нем примут участие замминистры иностранных дел Ирана, России, Китая, Франции, Великобритании и Германии. В Европе очень надеются, что приход в Белый дом Джо Байдена позволит остановить распад ядерной сделки и вернуть Иран к исполнению обязательств по ней, тем более что избранный президент не исключил возврат США в СВПД при определенных условиях.

Александр Ивахник

В Ухане только что разрешили больше не носить защитные маски на улицах, хотя многие жители продолжают их надевать. Пандемия там закончилась еще весной, но государство установило правила и обладает силовым ресурсом для наказания тех, кто отказывается их соблюдать. Но таких немного из-за высокого уровня самодисциплины.

Это к вопросу о том, что в России очень любят приводить в пример Китай, в котором удалось и экономические реформы провести, и территориальную целостность сохранить (да еще и присоединить обратно Гонконг и Макао). Но при таких рассуждениях не учитывается большое количество отличий. Например, низкую стартовую базу при начале реформ.

Еще в 1990 году пенсии получали всего 5% китайцев – в основном госслужащие. Разумеется, крестьяне никаких пенсий не получали, а выживать им помогала в основном поддержка со стороны детей. Так что пенсии не слишком обременяли китайский бюджет. Сейчас ситуация изменилась – к 2018 году пенсионным обеспечением охвачено 70% населения. А дети стали меньше помогать родителям. Процесс размывания традиционных для страны правил продолжается, что – наряду с формированием массового среднего класса – может создать проблемы для нынешних китайских властей. Но для Дэн Сяопина и Чэнь Юня это было неактуально.

Дело не только в доходах, но и в урбанизации. В 1978 году доля городского населения в Китае составляла всего лишь около 18%, и даже сейчас, после мощного перетока работников в городские агломерации, горожан в стране около 60%. Для сравнения – в СССР в 1991 году две трети населения проживало в городах (сейчас в России – три четверти). В крестьянской стране, придавленной культурной революцией и счастливой от любого послабления со стороны государства, легче было и проводить реформы, и давить танками образованную молодежь на площади Тяньаньмэнь.

И еще о дисциплине и лояльности. Даже сейчас, когда диктатура Мао давно ушла в историю, 67% китайцев (по исследованию Gallup International) декларируют свой атеизм, так как хотя религии не запрещены, но официальная норма все же предусматривает нерелигиозность. В СССР даже во время массовых гонениях на религию при Сталине в ходе переписи 1937 года 56% населения заявили о своей вере. В «бездуховной» Европе процент атеистов куда меньше. А в Китае для большинства Конфуций отдельно (как моральный учитель), а религия – отдельно.

Алексей Макаркин

11 декабря в Грузии открылось первое заседание вновь избранного парламента Грузии. В чем особенность этого момента? Впервые в истории страны, начиная с момента распада Советского Союза и обретения независимости правящая партия одерживает победу третий раз кряду. Но назвать торжеством такой результат при всем желании не получается. В парламент десятого созыва прошли представители девяти партий. Но только «Грузинская мечта» сочла итоги выборов удовлетворительными, другие объединений отказываются от участия в работе высшего законодательного органа страны, полагая, что итоги голосования сфальсифицированы.

90 из 150 мандатов достались «мечтателям». И представители этой силы после провала нескольких раундов переговоров с оппозицией посчитали, что открыть новый парламент можно и единолично. Это, собственно, и случилось в прошлую пятницу. На первом же заседании были определены ключевые посты. Спикером парламента вновь был избран Арчил Талаквадзе. Его предшественник на этом посту Ираклий Кобахидзе стал лидером большинства. У нового спикера появились заместители. Также были избраны председатели парадментских комитетов. Таким образом, распределение наиболее вкусных частей депутатского пирога прошло без оппозиции. 

Оппоненты власти между тем пытаются выстроить эффективную тактику противодействия «однопартийному режиму». Сегодня этот образ используется ими для дискредитации «Грузинской мечты». Он введен, как во внутренний, так и во внешнеполитический оборот. Оппозиция пытается убедить посольский корпус западных стран в том, что Бидзина Иванишвили фактически пошел по пути узурпации власти. Однако, несмотря на то, что оппозиционеры объявили бойкот вновь избранному парламенту, ряд миноритарных депутатов (республиканцы и представители партии «Граждане») не спешат отказываться от мандатов. Они выражают надежду на возможный успех переговоров при посредничестве посла Келли Дегнан. За эволюцией настроений в рядах оппонентов власти следят в «Грузинской мечте». И неслучайной в этом контексте выглядит оценка со стороны Ираклия Кобахидзе. По его словам, было бы хорошо, если бы среди парламентариев были «конструктивные политические силы». Явный намек на готовность пойти на незначительные уступки для тех оппозиционеров, кто откажется от тактики тотального бойкота парламента! К слову сказать, от переговоров никто не отказывается. Вероятно, власть рассчитывает на то, что разнородная оппозиция все-таки рано или поздно расколется. 

Сергей Маркедонов

В сфере государственно-церковных отношений в пандемийном году происходят необычные события. Самой громкой стала история уральского схиигумена Сергия (Романова) – ныне лишенного сана, монашества и отлученного от церкви гражданина Николая Романова, продолжающего, впрочем, контролировать построенный под его эгидой монастырь. Он начал критиковать не только церковную, но и государственную власть, за что был показательно подвергнут максимально возможной каре.

Точка зрения о том, что бунтарь может стать центром притяжения для церковных фундаменталистов, не подтвердилась (никому не хочется быть столь же сурово наказанным), но государство, которое, по некоторым данным, стимулировало принятие жестких мер в отношении мятежного схиигумена, не собирается непосредственно помогать церкви изгонять Романова из монастыря. Оно не желает публично втягиваться в скандал, чреватый имиджевыми потерями, и исходит из того, что церковь должна разобраться сама. А у нее для этого не хватает ресурсов. Пока что екатеринбургский митрополит Кирилл переведен в другую епархию, а решать проблему бывшего схиигумена направлен более энергичный епископ Евгений, в молодости участвовавший в разгроме выставки «Осторожно, религия!».

Следующая история – со схиархимандритом Иоанникием из Ивановской области. Ранее судим он не был, власть не ругал, отношения с епархиальным начальством у него были непростые, но популярность среди верующих и способность привлечь спонсоров для строительства нового большого храма позволяла ему продолжать приходское служение (монастырь там существует де-факто, а не де-юре). И вдруг в октябре депутат Госдумы от «Единой России» Евгений Марченко направил запросы в Генпрокуратуру и Следственный комитет с просьбой проверить деятельность схиархимандрита Иоанникия. К нему обратилась местная жительница, которая рассказала, что паломникам, приезжающим к Иоанникию, ограничивают свободу передвижения, заставляют выполнять тяжелую работу, продавать квартиры, прихожане не могут покинуть обитель, их запугивают.

Вообще-то подобные обвинения не редкость и в отношении ряда других духовников, но государство обычно их игнорировало. Теперь же, после депутатского запроса, схиархимандрита срочно запретили в служении, а близкие к РПЦ эксперты обвинили его в сектантстве. Следственный комитет возбудил уголовное дело против Иоанникия по обвинению в незаконном лишении свободы. Казалось, скандал пока купирован, но в декабре на канале «Россия-24» вышел разоблачительный сюжет про Иоанникия – так что тема остается в информпространстве, что для церкви невыгодно.

Алексей Макаркин

Третья история иного рода – скандал с бывшим череповецким епископом Флавианом (Митрофановым), бежавшим в Лондон. Флавиан был смещен с должности управляющего епархией весной, а 8 декабря он был запрещен в служении – но к тому времени, он скорее всего, уже находился в Великобритании, благо имеет, наряду с российским, и британский паспорт. История Флавиана носит фантасмагорический характер, включая подозрения в причастности к производству наркотиков (которым занимался близкий к нему молодой человек). По разным данным, в деле фигурируют и сюжеты о хищении средств, заказном убийстве, а, по данным телеграмм-канала «Церквач», епископу, несколько лет прожившему в Великобритании, могут инкриминировать и государственную измену. Притом, что никаких официальных обвинений ему пока не предъявлено – что и позволило ему покинуть страну.

Сам епископ начал рассказывать о многом – от передачи денег Антиохийскому патриарху, не признавшему новосозданную под эгидой Константинополя Православную церковь Украины, до обстоятельств своего допроса в питерском ФСБ. Он позиционирует себя как жертва и герой, не согласившийся на сотрудничество с органами и гонимый за это. Но на героя, учитывая обстоятельства его жизни, владыка не похож. А антиохийская история, кстати, совершенно не удивительна – православные арабы получали финансовую поддержку и при царях, и при Сталине – на них делалась серьезная политическая ставка в противовес грекам.

В любом случае, эта история весьма неприятна для патриархии – в том числе и потому, что архиерейское служение Флавиан проходил не где-нибудь в глуши, а в Череповце, в котором присутствуют такие крупные компании как «Северсталь» и «Фосагро». Кстати, проблемы Флавиана могут быть связаны с тем, что им заинтересовались питерские чекисты – в Вологодской области он принадлежал к местной элите, а в Питере никаких связей у него не было.

Таким образом церковь теряет неформальный иммунитет, которым она обладала как главная конфессия страны. Раньше ее старцы были вне сферы внимания государства, несмотря на любые обвинения в их адрес. Скандалы с архиереями если и решались, то сугубо внутрицерковными методами, без прямого (а на последнем этапе истории епископа Флавиана и весьма жесткого) вмешательства спецслужб. Теперь, похоже, что госструктуры решили напрямую влиять на ситуацию в церкви, наводя в ней порядок по своему разумению. Это оборотная сторона государственно-церковного сближения, которое в течение многих лет расценивалось церковью как безусловное благо. И ресурс, направлявшийся на одобряемую церковью борьбу с «сектами» (про них власти, впрочем, не забывают – примером является арест Виссариона (Сергея Торопа)), может быть использован и против «своих», хотя и в существенно меньшем масштабе.

Алексей Макаркин

В среду представитель Бориса Джонсона заявил, что хотя есть некоторый прогресс на переговорах об отношениях с ЕС после брексита, премьер-министр по-прежнему рассматривает отсутствие сделки как «наиболее вероятный исход». Между тем, помимо огромного практического значения для Великобритании и ЕС этот вопрос имеет еще один важный аспект – отношения между Лондоном и Шотландией. Обрыв нынешних связей с ЕС без сделки со всеми его тяжелыми последствиями серьезно увеличит шансы стоящих у власти в Шотландии националистов на достижение своей главной цели – обретения независимости.

В 2014 г. на референдуме о независимости 55% шотландцев высказались за то, чтобы остаться в составе Великобритании. Но в 2016 г. заметно больше жителей региона – 62% – проголосовали за сохранение членства в ЕС. С этого времени начался постепенный рост доли тех, кто настроен на отделение от Соединенного Королевства и присоединение к ЕС. В этом году, после официально произошедшего брексита, процесс ускорился. Опубликованный 14 декабря последний репрезентативный опрос компании Survation показал, что 43% шотландцев высказываются за независимость, а 41% – против. Если отбросить 16% неопределившихся, то соотношение сторонников и противников выхода из Великобритании составит 52% против 48%. С августа это 16-й подряд опрос, которых демонстрирует преимущество сепаратистских настроений.

К этому следует добавить уверенное лидерство в опросах Шотландской национальной партии во главе с первым министром Шотландии Николой Стерджен, которая последовательно добивается проведения повторного референдума о независимости. Во многом это связано с тем, что Стерджен, используя большую автономию региона в сфере здравоохранения, проводила гораздо более эффективную в глазах шотландцев политику по борьбе с коронавирусом, чем Борис Джонсон. Все эксперты сходятся на том, что на предстоящих в мае 2021 г. выборах в парламент Шотландии ШНП вместе с местными «Зелеными», также выступающими за независимость, получит прочное большинство депутатских мест.

Никола Стерджен уверенно заявляет, что ее партия пойдет на выборы с программой, главным пунктом которой будет проведение повторного референдума о независимости, и в случае победы будет добиваться от Лондона согласия на скорейшую организацию такого референдума. И тогда у Бориса Джонсона возникнут серьезные политические проблемы. Сейчас он решительно отвергает такую возможность. Но в случае уверенной победы ШНП сепаратисты будут подавать ее как получение народного мандата на референдум. Если же развод Великобритании с ЕС пойдет беспорядочно, то к тяготам пандемии добавится неизбежный вал новых экономических проблем, и тогда подъему массовых настроений в пользу независимости будет трудно противостоять.

Александр Ивахник

На прошлой неделе в Баку с большим размахом прошел военный парад. Азербайджанские официальные лица и СМИ, говоря о нем, называли его не иначе, чем парад победы. По аналогии со знаменитым событием 24 июня 1945 год в Москве, символически завершавшем Великую Отечественную войну. Вообще тогдашняя политическая символика, несмотря на активное отгораживание новых национальных нарративов от советских, активно используется в государствах, возникших на обломках «нерушимого Союза».   Вспомним хотя бы августовский парад 2014 года в Киеве, в эстетике которого угадывались знакомые черты Москвы 7 ноября 1941 года. При всех имеющихся сегодня внешнеполитических разночтениях между Украиной и Россией. 

В декабре 2020 года в столице Азербайджана праздновали победу во второй карабахской войне. Сегодня даже в тамошних банкоматах перед клиентами появляются надписи «ни один процент нашей территории более не оккупирован». Власть стремится закрепить на уровне символов свой успех. В то же самое время наряду с демонстрацией торжества азербайджанского оружия бакинский парад запомнится целым рядом событий. И самым главным безо всякого преувеличения стало участие в нем президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана. Это – не дебютное событие для него. В сентябре 2018 года он уже участвовал в параде, приуроченном к столетию «освобождения Баку от дашнаков и большевиков». И произносил искрометные фразы. Через два года он снова отличился жесткими формулировками, которые вызывали интерес не только в Ереване, Тбилиси или Москве, но и в Тегеране. Непосредственным поводом для этого стало произнесение турецким лидером фрагмента стихотворения Бахтияра Вагабзаде, в котором упоминались «разделенные» азербайджанские земли. В этом представители Ирана увидели не вполне корректные территориальные намеки. 

Впрочем, Эрдоган был в Баку не для того, чтобы предаваться упражнениям по изящной словесности. Он попытался также на символическом уровне закрепить новую роль Турции в Кавказском регионе и в мире в целом.  Поддержка азербайджанской территориальной целостности для Анкары – не новость. Но столь концентрированное военно-политическое и дипломатическое участие в изменении статус-кво в зоне одного из самых опасных постсоветских этнополитических конфликтов говорит о качественно ином вовлечении Турции в кавказские дела. Присутствие в Азербайджане актуализирует среднеазиатское направление для Анкары (Каспий – связующее звено между двумя регионами Евразии). И здесь неизбежен вопрос, как в этой новой роли Турция будет взаимодействовать с Россией, Ираном. Не говоря уже о том, что при такой конфигурации и интерес США к Евразии не утихнет. Скорее, наоборот.

Сергей Маркедонов

Пресс-конференция Владимира Путина интересна прежде всего с психологической точки зрения — сущностных сенсаций на ней не было. Она показала, что для президента ключевую роль играет понятие порядочности – в его понимании и в условиях противостояния с Западом.

Неназываемый по имени Навальный – непорядочен, потому что связался с зарубежными спецслужбами. Все остальное вторично. Главное – что ты с чужими (и отсюда контраст с лояльно-патриотической парламентской оппозицией, которая для Путина вполне приемлема). То есть если наших бьют – например, по санкциям, выборам или Донбассу – то необходима консолидация на патриотической основе. А по ценам и тарифам можно спорить – но не подрывая стабильности.

Сафронов – непорядочен, так как Путин дал понять, что уверен в его виновности; отсюда и путинская фраза о предательстве. И помилован он может быть только после осуждения и перехода на светлую сторону - речь может идти о деятельном раскаянии с признанием вины (о чем не сказано, но что подразумевается).

А вот Кадыров порядочен – как патриот, защищающий интересы не только Чечни, но и всей страны. Против него вводят западные санкции – а он этим образцово гордится. А раз так, то все остальное тоже вторично.

Белорусская оппозиция непорядочна, потому что поддерживается Западом. Зеленский непорядочен, потому что обещал договариваться с Россией, а поступает иначе. Жапаров с его планами создания президентской республики – тоже не очень хорош, но не из-за Запада, а потому что обещал не смещать президента, а удовлетвориться премьерством – и не выполнил. Запад непорядочен, потому что нарушил устные обещания не расширять НАТО на Восток – а дальше покатилось вплоть до разрыва в феврале 2014-го.

А вот Эрдоган сейчас дистанцировался от Америки и хотя и неудобный партнер по переговорам, но держит слово. Поэтому он порядочен по-своему, и с ним можно договариваться – и по Сирии, и по Ливии, и по Карабаху. Мир становится все более двуцветным. При этом происходит не  банальное противопоставление «свои» - «чужие» - Эрдоган не свой. Вообще за пределами России своих (таких как исландский журналист) мало, но и требования к иностранцам психологически и политически мягче, чем к своим гражданам. Так что действует несколько другая дихотомия, сочетающая интересы и эмоции (к последним и относится критерий порядочности). При приоритете первых, но с учетом вторых.

Алексей Макаркин

Решение Спортивного арбитражного суда, с точки зрения международного спортивного сообщества – это компромисс. Санкции WADA смягчены, российские спортсмены дисквалифицированы не на четыре, а на два года. Это значит, что Россия сможет принять чемпионат мира по хоккею в 2023 году. Чистые спортсмены смогут участвовать в соревнованиях, включая Олимпийские игры, в нейтральном статусе. Для них это хорошая новость – особенно для «возрастных», которые вряд ли останутся в спорте после ближайших Олимпийских игр. Да и более молодым пропустить важнейшие старты – значит, заведомо уступить зарубежным конкурентам и потерять шансы (часто вполне реальные) на медали.

При этом сделан еще ряд послаблений – например, нейтральные российские спортсмены не могут выступать под флагом страны, но смогут использовать его цвета на своей форме. На ней же будет и надпись «Россия» - рядом с надписью «нейтральный атлет». Гимн после победы исполнять нельзя, но можно использовать узнаваемые национальные мелодии.

Но компромисс имеет и оборотную сторону. Когда допинговый скандал только разгорался, то в докладе комиссии Макларена (который в России тогда весьма сильно ругали) были смягчены формулировки о государственной системе допинга. Ответственность была возложена на ведомства, но не государство в целом – различие внешне небольшое, но на самом деле ощутимое. Но после «рецидива» (с многочисленными изменениями в базе данных московской антидопинговой лаборатории) ситуация изменилась – отношения с российским государством для спортивных функционеров стали не просто проблемными, но токсичными.

Новую комиссию собирать не стали, но спортивный суд запретил присутствовать на Играх всему руководству страны. Таким образом суд фактически признает ответственность за допинг государства в целом, а не отдельных функционеров и их подчиненных – хотя юридически это не прописано (тоже своего рода компромисс), так как не было предметом иска. Понятно, что российскую власть такой компромисс не устраивает, но возможностей для маневра не видно.

Алексей Макаркин

К инаугурации Майи Санду, которая состоится 24 декабря, уходящий президент Молдовы Игорь Додон преподнес ей большую политическую свинью. Подконтрольное Додону и беглому олигарху-проходимцу Илану Шору новое парламентское большинство 16 декабря в авральном порядке, в том числе в ходе внезапного ночного заседания, провело целую серию явно популистских законов, рассчитанных на расширение электоральной базы додоновцев и шоровцев на досрочных парламентских выборах, которых так добивается Санду.

Предвыборный оттенок носит даже закон о госбюджете на 2021 г., куда депутаты навставляли поправок без одобрения правительства. Он предусматривает новое повышение зарплат медиков – на 30% с 1 января и увеличение на 7-12% зарплат различных категорий бюджетников. При этом бюджет принят с огромным по молдавским меркам дефицитом в 13,9 млрд леев (примерно 700 млн евро), а реальных источников финансирования дефицита в законе не просматривается. Второй закон, обреченный на популярность, – о снижении пенсионного возраста. Принятый сразу в двух чтениях совместный законопроект Партии социалистов и партии «Шор» отменяет пенсионную реформу 2017 г., которая увеличила пенсионный возраст для мужчин на 1 год, а для женщин – на 6 лет. С 1 января 2021 г. возраст выхода на пенсию составит 57 лет для женщин и 62 года для мужчин.

Еще два принятых закона рассчитаны на сохранение Додоном после ухода с президентского поста благосклонности Москвы и перетягивание на свою сторону части русскоязычных избирателей, поддержавших на президентских выборах Санду. Первый из них придает русскому языку статус языка межнационального общения. Теперь по запросу граждан госслужащие должны будут предоставлять информацию на русском языке. Второй отменяет запрет на ретрансляцию в Молдове «информационно-аналитических» программ российских телеканалов. Дмитрий Киселев и Владимир Соловьев снова появятся в кабельных сетях.

Сразу после принятия всех этих законов спикер парламента Зинаида Гречаная объявила о закрытии осенней сессии. Правда, она еще должна созвать специальное заседание для рассмотрения вотума недоверия правительству Иона Кику, который 16 декабря внесли 34 депутата от оппозиционных партий. Однако этот вотум не имеет шансов на успех. Очевидно, что правительство Кику останется по крайней мере до весны. А Игорь Додон 18 декабря поспешил утвердить принятые в среду законы.

Вместе с тем, надо иметь в виду, что социальные ассигнования в законе о бюджете и закон о снижении пенсионного возраста не имеют солидных источников денежного покрытия и через определенное время неизбежно вызовут финансовую нестабильность, а то и глубокий финансовый кризис. Поэтому период электоральной привлекательности этих законов строго ограничен. Прежде Додон заявлял о целесообразности организации досрочных парламентских выборов осенью 2021 г. Но не исключено, что обстоятельства заставят его согласиться на их проведение уже летом.

Александр Ивахник

В последнее время о Южной Осетии пишут довольно редко. Эта частично признанная республика исчезла с радаров «большой геополитики». Между тем внутренняя динамика в ней представляет немалый интерес. В конце августа- начале сентября 2020 года известный общественный деятель, депутат нескольких созывов югоосетинского парламента Вячеслав Гобозов назвал события в Цхинвали «революцией справедливости». Напомню, что непосредственным поводом для массовых акций в столице Южной Осетии стала смерть тридцатилетнего Инала Джабиева, задержанного по делу о покушении на министра внутренних дел республики. Но после того, как в социальных сетях были распространены фото со следами побоев, общественный протест вылился на улицы. 

Казалось бы, после того, как в отставку ушел глава МВД Игорь Наниев, а за ним и глава всего правительства Эрик Пухаев вместе с другими министрами, ситуация должна была успокоиться. Но в декабре мы наблюдаем новую общественную активизацию в Цхинвали. Родственники Джабиева объявили о бессрочной акции протеста. В столице республики был установлен импровизированный мемориал в честь умершего. Требования не новы.  Говорится о проведении беспристрастного расследования и отставке генерального прокурора. По состоянию на 21 декабря акция продолжается уже восемнадцать дней. Остроты ситуации добавляет задержание брата Инала Ацамаза Джабиева, его подозревают в вымогательстве. Естественно, родственники с такой оценкой не согласны, как и с результатами экспертизы, которая была проведена на российской территории и установила, что причина смерти Инала Джабиева связана с сердечной деятельностью, а не побоями вследствие неадекватного правоприменения. 

Ключевая проблема здесь- доверие к правоохранительной системе и власти в целом. Конечно, такие проблемы не решаются за один день и даже месяц. С участниками акций встретились омбудсмен, а также чиновники и депутаты от правящей партии. Но, похоже, это пока не переломило ситуацию. Сегодня в условиях непростой санитарно-эпидемиологической (как, впрочем, и погодной ситуации) трудно предположить, насколько долго участники акции продержатся. Однако даже если ее и свернут в преддверии новогодних каникул, проблема доверия останется. И сам казус Джабиева станет серьезным тестом для югоосетинской власти на обозримую перспективу. 

Сергей Маркедонов

Нарастающие авторитарные тенденции в политике Виктора Орбана, который строит в Венгрии модель «нелиберальной демократии», вызвали редкое явление в современной европейской политике. Шесть основных оппозиционных партий объявили об объединении сил на парламентских выборах 2022 г. В предвыборный блок вошли левая соцпартия, левоцентристская «Демократическая коалиция», экологистско-гражданские LMP и «Диалог», либеральная Momentum и партия «Йоббик», проделавшая стремительную эволюцию от ультраправого национализма к умеренно-правому консерватизму и европеизму. Столь разнородные силы объединила одна цель – отстранить от власти партию Орбана «Фидес», которая побеждала на трех выборах подряд.

Шесть партий договорились выставлять одного общего кандидата в каждом из 106 одномандатных округов, сформировать единый список кандидатов для территориальных округов и провести праймериз для отбора общего кандидата на пост премьер-министра. Переговоры между оппозиционерами шли давно, есть опыт совместных действий на местном уровне (в частности, на успешных для оппозиции выборах мэра Будапешта в 2019 г.). Последним толчком к объединению на национальном уровне послужила проведенная партией Орбана поправка в избирательный закон, сужающая возможности на выборах для малых партий. Хотя и до этого условия электоральной конкуренции были очевидно неравными.

В своем совместном заявлении лидеры оппозиционных партий на первый план выдвинули цели, направленные на ликвидацию ущерба, который десятилетнее правление Орбана нанесло демократическим институтам. Это очищение страны от широко используемых коррупционных практик, восстановление свободы СМИ, независимости прокуратуры и судебной системы, разработка и принятие на референдуме новой конституции, введение прямых выборов президента Венгрии, принятие нового избирательного закона, основанного на принципах пропорциональности, прозрачности и равенства возможностей. Что касается тем, которые активно эксплуатируются Орбаном для противопоставления одних групп населения другим (акцентирование традиционных христианских ценностей, ограничение прав сексуальных меньшинств), то они в совместном заявлении шести партий не фигурируют, поскольку в этом отношении между ними нет единства взглядов. Говорится лишь о необходимости поддержания в стране социального мира.

За полтора года до выборов трудно предсказать, насколько объединение оппозиционных партий окажется устойчивым и какой электоральный результат оно принесет. Но недавние опросы демонстрируют, что поражение партии «Фидес» вполне возможно. Ноябрьский опрос компании Publicus Research показал, что совокупная поддержка шести партий среди избирателей на 4 п.п. превышает поддержку партии Орбана. Согласно опросу компании Medián, популярность «Фидес» среди венгров снизилась с 40% в июне до 32% в декабре.

Александр Ивахник

Когда формировался глобальный мир, то существовало представление о том, что пропаганда ушла в прошлое, так как человек может чуть ли не в режиме онлайн наблюдать за происходящими событиями и делать свои выводы на основе очевидных фактов. Прозрачность информационных потоков позволяет людям наблюдать за очередным Уотергейтом из собственной квартиры. Достаточно поудобнее усесться в кресле и…

А вот тут идиллия закончилась. Потому что в кресле перед телевизором (или с ноутбуком на коленях) оказываются живые люди со своим обычно сформировавшимся набором симпатий, антипатий, стереотипов. Более того, это не эксперты, которые имеют время, возможность и компетентность для сравнения различных версий. Чаще всего человек выбирает устраивающую его версию, опираясь на давно сложившиеся установки (прайминг) на события и персоны. Например, если человек негативно относится к США, его не убедят никакие аргументы из уст американских официальных лиц, какими бы убедительными доказательствами они бы не подтверждались. Он сразу вспомнит пробирку в руках Колина Пауэлла, доказывающего, что у Саддама есть оружие массового поражения. И более новых свидетельств правоты или неправоты американцев ему не надо.

То же и с отношением к Алексею Навальному и его разоблачениям. Для огромной части россиян это становится вопросом не анализа, а личностного доверия и политических предпочтений. Оппозиция Навальному доверяет, твердые лоялисты – априори нет, мягкие нередко используют формулу «правды мы никогда не узнаем, поэтому нужно выбрать патриотическую версию». По сути, борьба идет только за мнение колеблющихся и сомневающихся (в том числе и части мягких лоялистов) – чтобы их сомнения увеличились или уменьшились. Потому что именно эта часть общества способна изменить свое мнение – а это миллионы людей. И здесь уход власти в глухую оборону может оказаться уязвимой тактикой. Для твердых лоялистов, учитывая особенности их прайминга, она полностью приемлема, а вот для многих колеблющихся россиян – уже нет, они хотят доказательств.

Алексей Макаркин

Страны Запада, прежде всего. США и Францию, как двух сопредседателей Минской группы ОБСЕ по Карабаху многие обозреватели поспешили списать со счетов. Сама группа во время «осенней войны» не проявила достаточной эффективности. Две попытки американской и французской стороны инициировать гуманитарное перемирие провалились, хотя госсекретарь США Майк Помпео провел специальные переговоры в Вашингтоне с представителями конфликтующих сторон. Совместное заявление Владимира Путина, Ильхама Алиева и Никола Пашиняна и вовсе поставило Вашингтон и Париж в положение аутсайдеров. 

В этом плане показательным был прием, оказанный сопредседателям Минской группы, азербайджанским президентом в Баку. Заметим, что российского представителя на встрече не было, РФ представлял ее посол в Азербайджане. По словам Алиева, Армения никогда не подписала бы капитуляции, если бы не объединенные усилия его и президента Путина.  Свои выводы азербайджанский лидер сопроводил невиданными по жесткости оценками в адрес американского и французского гостей Эндрю Шофера и Стефана Висконти. Все это развивается на фоне демонстративного усиления позиций Турции и активизации Ирана на Кавказе.

Однако было бы преждевременно и поспешно исключать фактор Запада, и особенно США из условий карабахской задачи. В Конгрессе США разработан законопроект, касающийся этой не до конца остуженной «горячей точки» на пространстве бывшего СССР. Данный документ достаточно детализированный. Он предполагает проведение специальной работы американским разведсообществом по оценке причин эскалации армяно-азербайджанского конфликта и рекомендациям, что делать по итогам осеннего противостояния. Конгрессмены говорят о необходимости уточнения интересов Вашингтоне, тщательном изучении опыта всех значительных инцидентов, имевших место до 2020 года. Как тут не вспомнить слова Джо Байдена, сказанные им в пылу предвыборной борьбы, о том, что не следует уступать лидерство на карабахском треке России. 

Выборы позади. Самое время вернуться к проблемам Евразии, региона, который считается в Вашингтоне важным приоритетом. При этом вокруг Карабаха сфокусировались интересы трех главных евразийских «челленджеров» для США- Турции, Ирана и России. В первом случае речь идет о союзнике по НАТО, а в двух других- об открытых оппонентах Вашингтона. И усиление их позиций на Кавказе рассматривается американскими стратегами, как вызов.  Каким будет ответ, увидим в ближайшее время. 

Сергей Маркедонов

Реакционные мероприятия последнего времени столь многочисленны, что непросто разобраться в причинно-следственных связях. Не «вообще» (активизация оппозиции плюс фобии перед внешними угрозами вызывают реакцию), а в связи с конкретными действиями.

Итак, прошлогодние протесты оппозиции в Москве не привели к процессу о массовых беспорядках за отсутствием оных (нельзя же к массовым беспорядкам отнести брошенный стаканчик, дергание за рукав правоохранителя или недополученную из-за демонстрации прибыль ресторатора). Поэтому была разморожена «дадинская» статья УК, по которой дали реальный срок Константину Котову и условный – Юлии Галяминой. То есть борьба с оппозиции проходила в рамках существовавшей законодательной базы.

А потом случились хабаровские и белорусские протесты, помноженные на победу Джо Байдена на президентских выборах в США. И уже после этого началось быстрое расширение законодательной базы за счет давних силовых и околосиловых «хотелок» – от введения института иностранных агентов – физических лиц до возможности блокировки Youtube и Facebook. Аргументы о том, что ситуация в стране спокойная, рейтинги власти высокие и слишком пережимать не стоит стали уязвимыми на фоне белорусского протестного «взрыва». Тем более, что внутренние протесты уже давно представляются результатом внешнего заговора — и раз уж при Дональде Трампе закачалась Беларусь, то что будет при Байдене, с которым в российской правящей элите связывают украинский Майдан? Так что приход в Белый дом Байдена рассматривается как серьезный риск, реакция на который носит превентивный характер.

Алексей Макаркин