🙂 «Я считаю ниже достоинства человеческого оказываться в положении, когда государство тобой распоряжается. Ни при каком раскладе меня эта ситуация не устраивает. Ни при героическом, ни про комическом, ни при трагическом.
<...> По-моему, задача, стоящая перед человеком, очень проста: прожить свою собственную жизнь, не чью-нибудь и не определяемую чьими-то иными категориями, стандартами и критериями, но собственными, которые он в течение своей жизни в состоянии выработать»

Иосиф Бродский
Фрагмент интервью Бенгту Янгфельдту, 1987 г.

Давно не было тут прекрасного Иосифа. Пусть утро начнётся с его слов...

Фото: Иосиф Бродский в Стокгольме, 1987 г.
Фотограф: Peter Nordahl

#цитата #интервью #бродский

Раскопал в архивах фото (Москва, октябрь 2008). В руках журнал Citizen K с интервью Майкла Каннингема журналисту Василию Арканову.

Перечитывая ⏪Часы⏩, я перечитал это давнее интервью. Сколько лет прошло, а воспоминания о тех временах живы. (Полную версию я поместил в своём ЖЖ)

📚Отрывок:

🟢Флобер как-то сказал: "Мадам Бовари это я". У вас в "Часах" три главные героини. Кто из них вы?

🍁 Все три. Каждая до определенной степени автобиографична. Если я не могу слиться со своим героем — какой смысл писать? Поэтому готов повторить за Флобером: Кларисса — c'est moi, Вирджиния — c'est moi. И так далее.

🟢А не страшно клонировать себя в героях? Вдруг выдадите что-нибудь слишком личное?

🍁 Слушайте, это так трудно — написать одно внятное предложение. И шансы сочинить целый роман, состоящий из внятных предложений, настолько ничтожны, что, если осторожничать, бояться кого-нибудь обидеть, лучше сразу найти себе другое занятие.

🟢Тогда можно вас попросить рассказать что-нибудь сокровенное? То, о чем ещё не написали...

🍁 Хм... Мне было года три. Может быть, четыре. Мы с мамой гостили у её родителей во Франции. Сидели на берегу Сены, и я соорудил идеальную копию "Бьюика" 1958 года. По крайней мере, мне так казалось. Сейчас понятно, что это была просто бесформенная куча песка с плоскими камушками вместо фар. Шесть лет назад мама умерла. Перед этим долго болела. Я навещал её в Калифорнии, в доме, где родился и вырос. Мы сидели в саду, под апельсиновым деревом. Она уже почти не узнавала меня, складывала из апельсиновых корок какие-то узоры и видела в них то зайчика, то белку. И я восхищался ими так же, как она когда-то восхищалась моим "Бьюиком". Понадобилось почти полвека, чтобы разглядеть ценность того удивительного мига на Сене... Собственно, главное умение писателя в том и состоит, чтобы в мимолетных, с виду самых обыденных вещах отыскивать нечто необычайно важное. Вирджиния Вулф посвятила этому всю жизнь. В сущности, любой роман — это своего рода памятник таким вот безымянным мгновениям...

#МайклКаннингем #интервью

🔠​​Интервью с автором: Алексей Гавриш, врач-психиатр

Недавно я прочитал занимательную книгу о работе психиатра в российском СИЗО. Называется «Семь лет в «Крестах». Тюрьма глазами психиатра». Автор увидел мой отзыв и согласился ответить на интересующие вопросы. Так и получилось данное интервью.

🟤Антон Быстрянский (Антон читает и пишет): Вашу книгу можно назвать увлекательным и информативным экскурсом в одну из самых известных тюрем России. Одновременно это довольно личная и полная не самых приятных откровений книга. Как Вам удалось найти нужную интонацию? Написать так с виду легко об этом государстве в государстве?

🟠Алексей Гавриш: Этот вопрос гораздо глубже, чем может показаться на первый взгляд.

Идея написать книгу про тюремную психиатрию возникла ещё в период моей работы в следственном изоляторе. Первоначальной затеей было создать что-то вроде клинических рекомендаций для врачей пенитенциарной системы, но быстро пришёл к выводу, что в этих рекомендациях совершенно нет необходимости. Примерно через год после увольнения я вспомнил об этой задумке — в основном в связи со склонностью к сентиментальности и романтизации собственной биографии.

Перед тем как приступить непосредственно к написанию книги, я изучил внушительный пласт литературы по этой теме. И вот что выяснил. Большинство таких книг — воспоминания, мемуары тех, кто был в заключении, или же тех, кто их охранял. Родилась идея отойти от каноничного формата и сделать книгу в виде экскурсии в учреждение, а не просто перечислить события в хронологическом порядке. Второй же моей целью была попытка самоанализа, т.е. попытаться подвести какой-то итог этому периоду своей жизни. Всё это и привело к забавному сочетанию жанров экскурсии и автофикшена одновременно.

Но это лишь одна сторона медали. Вторая — не менее смешная и прозаичная. Дело в том, что ещё на первых курсах медицинского института я начал писать небольшие рассказы, но никогда нигде не публиковался и особо не афишировал это увлечение. А тут как-то так получилось, что они попались мне на глаза, я их перечитал, улыбнулся и понял, что они хороши, но совершенно никому не нужны. Чтобы их хоть как-то опубликовать, нужно сначала немного заявить о себе, а как это еще можно сделать, если не острой, всегда актуальной темой?

🟤А.Б.: Можно сказать, что кроме описаний жизни тюремной больницы, вы раскрываете историю своей профдеформации. То есть перед читателем своеобразная "исповедь тюремного врача-психиатра"?

🟠А.Г.: Нет, это ни в коем случае не исповедь, и мне очень не хочется, чтобы эту книгу воспринимали в таком ключе. Исповедь подразумевает вину человека и признания собственной греховности. Я же не чувствую за собой вины за работу в следственном изоляторе, я не стыжусь этого опыта и не скрываю его.
Это не история профдеформации, скорее это попытка самоанализа, анализа того, как внешние факторы влияют на формирование личности и образа мышления.

🟤А.Б.: По рассказанной Вами истории ощущается, что большое влияние оказал на Вас врач по кличке "Пиночет". Мне запомнилась цитата: «Вылечить личность — совершенно глупая затея. <...> Наша задача — научить человека понимать, где он сам, а где болезнь». Какие главные уроки из общения с ним Вы лично вынесли для себя и как это отразилось на Вашей жизни после Крестов?

🟠А.Г.: Пиночет действительно оказал на меня огромное влияние, и отвечая на ваш вопрос я позволю себе процитировать другой фрагмент книги:

«Он был моим учителем в самом широком смысле этого слова. Он научил меня всему. А самое главное — он научил меня думать. Анализировать, прогнозировать. Понимать и различать, где личность, а где болезнь. Чувствовать границы своих компетенций. Статику и динамику заболеваний. Всё»

По сути, он научил меня быть врачом, а не просто выпускником медицинского ВУЗа. Если же говорить про жизнь в целом, то самый главные его урок, пожалуй, можно уместить в одной фразе, которую не редко повторял Пиночет: «Меня на всех хватит, и ещё останется». А вот что именно несет в себе эта фраза, пускай каждый думает сам.

⬇️окончание ниже⬇️

#интервью #АлексейГавриш
#СемьЛетвКрестах

🔠Интервью с автором: Алексей Гавриш, врач-психиатр
(окончание)

🟤АБ: В процессе чтения я лично ощущал некий диссонанс: описание ужасных условий, самого быта, системы отношений и негласных правил в тюрьме.., и одновременно для Вас это место стало на те семь лет жизни своеобразным "домом". Можно сказать, что человек ко всему привыкает и ко всему приспосабливается? Насколько пагубна тюрьма для психики?

🟠А.Г.: Я бы разделил этот вопрос на две части.

Действительно, на 7 лет Кресты стали для меня вторым домом, но мне не пришлось привыкать или приспосабливаться. Каким-то чудесным образом мне сразу стало комфортно и уютно в этих стенах. Возможно, понять это поможет следующая история. Мой близкий друг, тоже врач-психиатр и по совместительству художник, очень хотел попасть ко мне на работу на экскурсию. Как-то мне удалось получить у начальника СИЗО разрешение на этот визит. Так вот, когда я провёл своего друга по коридорам и мы дошли до моего кабинета, то какое-то время он сидел молча, а после сказал «да, место конечно намоленное».

А вот второй вопрос — насколько тюрьма пагубна для психики — об этом я и написал книгу.

🟤А.Б.: В книге мы встречаем примеры психических заболеваний, а также их симуляции. Я даже встретил такое мнение, что это как своеобразное "руководство для будущих осуждённых". Вы же откровенно говорите, как кое-кому подсказали, как правильно симулировать болезнь. Вообще это этически правильно? Или это своеобразное проявление милосердия к человеку, оказавшемуся в безвыходной ситуации?

🟠А. Г.: Я не очень хочу отвечать на этот вопрос. Всё же, в определенной степени, книга носит художественный характер, а значит не лишена вымысла и фантазий автора. Правильно ли это этически? Я считал тогда (и считаю сейчас), что в той ситуации поступил правильно.

🟤А.Б.: Я встречал отзывы, в которых говорится, что ничего нового о жизни в СИЗО Вы не рассказали, а лишь показали своё "превосходство" над пациентами и путь собственного "просветления" в конце. Что бы Вы сказали на такую критику?

🟠А.Г.: Я действительно не рассказал ничего нового о жизни в СИЗО. Тюрьма — поганое место, что там вообще может быть нового? Но я постарался показать СИЗО так, как вижу и воспринимаю его я, какое влияние оказало это место на меня и какие выводы я смог сделать из этого своего опыта.
Превосходство? А куда в пенитенциарной системе без превосходства сотрудников над заключенными? Вот только если бы я пользовался и не гнушался всех тех привилегий, которые давало превосходство, то сейчас бы сидел ниже воды, тише травы, а не писал об этом книги и давал интервью, не скрывая своего настоящего имени и лица.

🟤А.Б.: Алексей, какую вторую книгу Вы уже написали и, как я знаю, она готовится к печати? О чём она будет? Что нового мы узнаем по сравнению с «Семь лет в «Крестах»: Тюрьма глазами психиатра»?

🟠А.Г.: Вторая книга имеет рабочее название «Капальщик, или Нарколог по вызову». Думаю, из названия во многом понятно, о чём будет эта книга. Это не будет просто сборник забавных историй из практики, скорее это книга-диалог, диалог с покойным отцом, который скептически относился к моей профессии, диалог, в котором я пытаюсь отстоять собственную идентичность, показать, какие моральные и этические вопросы мне приходилось решать в процессе работы с пациентами на вызовах, развеять некоторый ареол тайны и домыслов, которые существуют в обществе в отношении врачей-наркологов, которых часто пренебрежительно называют «капальщики».

❤️Большое спасибо, Алексей, за возможность пообщаться и получить ответы на свои вопросы. Ждём выхода второй книги!

#интервью #АлексейГавриш
#СемьЛетвКрестах