За ночь под свинцовым градом,
За то, что меня нет рядом,
Ты прости, сестра моя -
Югославия!

За смерть под дождем весенним,
За то, что не стал спасением!
Ты прости, сестра моя -
Югославия!

#ЕСМемориал #БомбардировкиЮгославии

Наш друг, блогер и идеолог МАГА-коммунизма Хаз опубликовал наше с ним интервью у себя на странице: https://www.youtube.com/watch?v=BJH06wuHww4

@zorniy

Сегодня впервые поймал себя на мысли, что день театра совпадает с днем рождения Тарантино. То есть в один день можно отмечать и явление Мельпомены и день современного кино, потому что Тарантино не кто иной, как олицетворение постмодернистского кинематографа, его второе "я". Мало кто из современных режиссеров имеет хотя бы приблизительно такое же влияние и на индустрию, и на зрителя. Близки к этому, может быть, только мейнстримный Нолан, Пол Томас Андерсон и Триер.

И это повод немного порассуждать о самых синтетических из искусств, так как часто они находятся в жестком антагонизме, то есть люди категорически выбирают для себя либо театр, либо кино. Я безусловно отдаю предпочтение последнему. На то есть несколько причин. Во-первых, чисто эстетические притязания: я не люблю тусклый театральный свет на подмостках, попытки подмены реальности на фоне декораций, тесноту сценического пространства, где разыгрываются множество мизансцен, сменяются место действия и времена года, и в целом эту очевидную "игру в жизнь". Не зря театр считался "искусством от лукавого", потому что он не есть жизнь, а лишь подражание жизни, в отличие от литургии или народного гуляния.

Об этом очень правильно рассуждал Лосев, сравнивая мифическую реальность с театральной. Театр аллегоричен и более того — отрешен от жизни. "Когда на театральной сцене изображается пожар, убийство и прочие бедствия, мы не кидаемся на сцену с целью помочь... Мы остаемся сидеть на месте, что бы на сцене не изображалось". Миф, в свою очередь, не имеет целью изобразить жизнь, он и есть жизнь. С этой точки зрения литургия мифична, так как она через символ, через язык веры и определенный набор вне-реальных характеристик обращается к жизни и превозносит ее.

Отец Павел Флоренский, рассуждая о театре, идет дальше и говорит о том, что в театральной постановке не решается проблема многослойности. Флоренский был более снисходителен к искусству вообще, в отличие от Лосева, поэтому его претензии не к изобразительному искусству, а исключительно к театру, где ни декорации, ни актерская игра, ни задумка режиссера не решают проблему наложения пространства произведения на пространство сцены.

Он объясняет это так: "Когда требуется показать особенность пространства драмы, ну хотя бы, например, в «Фаусте», деятели сцены, под предлогом несценичности, избавляют себя от соответственных трудностей, разрезая драму на куски и выбрасывая самое существенное, дающее пространственное единство произведению. В этих переходах нередко — самое главное, но действительно оно не сценично, не в смысле неинтересности, а — по бессилию сцены пространственно организоваться, как того требует поэт".

@zorniy

Все вышесказанное относится и к кино. Проблема неравенства художественного и сценического пространств, о которой пишет о. Флоренский, вытекает из того, что театральная постановка, так же, как и продукт кинематографа, основана на литературном произведении, тексте, и по отношению к тексту вторична. В основе любого фильма лежит сценарий, который тоже считается вполне себе самостоятельным литературным произведением. Пространство спектакля, кинокартины накладывается на пространство текста, в котором автор может сочинить все, что угодно, но режиссер сможет реализовать написанное в меру своей фантазии и возможностей.

В кино реализовать в полной мере задуманное возможно за счет технических средств, монтажа, более широкого съемочного пространства и других причин. Чаще всего, если это не адаптация литературного произведения, сценарий пишется сразу не как текст для публикации, а как материал для экранизации, то есть написанное в полной мере можно воплотить на экране. С этой позиции кино уже нельзя назвать вторичным по отношению к сценарию (особенно, когда сценаристом и режиссером является один и тот же человек), и визуальный продукт, при условии что сюжет оригинален, уже воспринимается как цельное, не подчиненное другому, произведение.

Вернемся к аргументу Лосева, который писал, что театр и искусство в целом — это побег из реальности, отрешенная сфера жизни, пребывающая в "незаинтересованном удовольствии". По Лосеву и театр, и кино, и поэзия (хотя здесь уже спорно) — это прыжок из сферы реальной жизни в фантазию, магия. Однако театр пытается приблизиться к жизни, стереть условную границу между постановкой и зрителем, между повседневностью и магией. Когда мы идем в театр, мы ожидаем, что артисты будут играть, общаться с нами, смотреть в наши глаза. Мы ожидаем, что будем втянуты в действие на сцене. Однако после того, как тусклый свет на подмостках гаснет и включается свет в зрительном зале — магия испаряется, мы возвращаемся в повседневную жизнь.

Иными словами, театр — обман. Кино тоже обман в том смысле, в котором все искусство есть обман. Но кино не имеет целью стереть границу между обманом и реальностью, как минимум потому, что между зрителем и действием есть непреодолимый барьер — кино- или телеэкран. Когда мы смотрим кинокартину, мы четко отделяем нас-здесь от действия-там. Вот почему в кинотеатр мы можем взять с собой ведро попкорна, и нас не будут мучать угрызения совести по поводу того, что мы кому-то мешаем. В этом смысле кино не пытается нас обмануть, его цель рассказать интересную историю или показать красивый визуальный ряд, при этом оно не скрывает, что то, что происходит на экране — это нечто другое, отличное от жизни.

@zorniy

О контртрадиционности понятия "национальность"

На Востоке не может существовать ничего подобного западным национальностям; причина здесь в том, что появление наций внутри цивилизации есть несомненный знак частичного распада из-за утраты основания, которое обеспечивало основополагающее единство. Даже на Западе, и это следует помнить, национальности есть сугубо современное изобретение; в прежние времена нельзя обнаружить ничего подобного.

Общее введение в изучение индусских учений
Глава II.2. Принципы единства восточных цивилизаций

Прекрасная русская музыка!

https://yangx.top/ledohod/210

Граждане Фиуме, напоминаю вам, что Фиумарские чтения пройдут 12 апреля, в День Космонавтики, в помещении книжной лавки "Листва". Начало чтений в 19:00.

Кроме того, у вас ещë есть время на то, чтобы записаться участником на наше мероприятие. Для этого нужно прислать в личку организатору свои имя и пример творчества.

Начинаем новый курс лекций по «Ноомахии в лицах». Будем говорить о Серебряном веке. Читаю первую лекцию, она будет больше о Русском Логосе в целом, чем о Серебряном веке. Будет интересно, приходите:

https://yangx.top/esmafisha/248

@zorniy

А пока наблюдаю за интересной беседой @ranonora @korobov_latyncev и @heartlandfire

@zorniy

Поддержу празднование Дня русской нации, тем более, что я, оказывается, лично знаком с его основателем: https://yangx.top/rossia_3/10060

С праздником!

@zorniy

Впечатления из последнего: увлекся чтением дневников Эрнста Юнгера периода Второй Мировой войны под названием "Излучения". Давно не получал такого удовольствие именно от стиля, перевод выполнен хорошо: за четыре дня — половина 800-страничной книги позади. Юнгер прекрасный стилист, автор редкого интеллекта, способный вести тончайшие наблюдения и оставаться хладнокровным в любых ситуациях. Может быть, именно это ему позволило дожить до 102 лет. Надо сказать, что по сравнению с романизированными мемуарами "В стальных грозах", "Излучения" — это большой шаг по части чистоты мысли, глубины прозы и мировоззренческих парадигм.

У всех на слуху обычно юнгеровские "В... грозах" и "Уход в лес", поэтому это уже что-то из разряда попсы. В "Грозах" очень много описаний военных сражений, мальчишеского азарта от опасностей, натуралистических наблюдений игры жизни и смерти. В "Излучениях" все совершенно иначе: несмотря, на то, что Юнгера призывают в качестве офицера Вермахта, он почти не бывает на фронте. Сразу скажу, что в этот сборник "Излучений" не попал его дневник за 1939-1940 гг. "Сады и дороги", где рассказывается о его службе гаупманом на немецко-французской границе, я его не читал.

Есть ошибочное предположение, особенно среди тех, кто любит обвинять Юнгера и других консерваторов в фашизме ("не читал, но осуждаю"), что он служил в СС. В СС Юнгер никогда не был, всю жизнь он был солдатом, метафизическое состояние которого он сохранил до конца жизни. А для тех, кто не хочет лично разбирать его книги, вот несколько выдержек из тех же "Излучений" (заодно оцените филигранно сжатую в несколько строк широту мысли):

«Нет сомнения, что существуют отдельные фигуры, ответственные за кровь миллионов. Они выходят, как тигры на кровавую охоту. Независимо от инстинктов черни, им присущи ярко выраженная сатанинская воля, холодная радость от гибели людей, а может, и гибели всего человечества».

«"Немецкое приветствие", главный знак добровольного принуждения, или принудительной добровольности. Человек совершает его при входе в купе или выходе из него, проявляясь, так сказать, индивидуально... Подобная поездка — достаточное поле для изучения уловок, на какие способна тирания».

«Дыхание этого мира палачей столь ощутимо, что умирает всякое желание работать, писать и размышлять. Злодеяния уничтожают все, людское пространство становится нежилым, будто из-за припрятанной падали. При таком соседстве вещи теряют свою душу, вкус и аромат. Дух изнемогает на задачах, которые он ставит перед собой и которые могли бы его увлечь. Но именно вопреки этому он обязан бороться. Краски цветка, растущего на смертельной кромке, не должны поблекнуть для нашего глаза, будь это расстояние хоть в ширину ладони от бездны».

«Из газет: "Книга, чей тираж достигает миллиона, в любом случае — необычная книга, событие в духовном мире... Видно, что в этой книге нуждаются. Успех „Мифа“ — знак, повествующий о скрытых желаниях грядущей эпохи". Так говорит мудрый Кастор в "Фёлькишер беобахтер" от 7 октября 1942 г. о "Мифе [XX века]" Розенберга, самом пошлом собрании наспех написанных общих мест, какое только можно себе представить».

Юнгеру повезло, что его "Излучения" не попали в печать при нацистах.

@zorniy

Итак, ответив на аргументы в стиле "ааааа, ты фашистов читаешь", идем дальше. Большую часть войны Юнгер служит то комендантом, то штабистом в отделе кадров, то в отделе цензуры, отслеживая письма (противоречащие линии партии он предпочитал сжигать вместо того, чтобы отдавать гестапо). Ближе всего с военными действиями он сталкивается во время поездки на Кавказ, куда его направляют как известного писателя и офицера для общения с солдатами, где он проводит меньше двух месяцев. Но об этом позже.

В общем, Юнгер избегает фронта как может, предпочитая проводить время за чтением, ходить по парижским салонам, переписываться с братом и общаться с такими личностями, как Карл Шмитт ("фуууу, опять фашисты") и Жан Кокто (неожиданно, правда?). Нет, Юнгер совсем не боялся войны, он был абсолютным фаталистом, а именно фаталисты по иронии судьбы живут очень долго. Весь цимес войны он вкусил еще в Первую Мировую, особенно его фатальность показательна в его отношении к 14 полученным ранениям: что-то в стиле "ну, ранен и ранен".

При этом, Юнгер, вопреки еще одному заблуждению, не романтизировал войну ни до участия в боевых действий, ни после двух пройденных войн. Он отчетливо понимал ее ужас, особенно ужас современной, машинизированной войны: «Дюссельдорф тоже выглядел печально. Свежие руины и множество красных заплат на крышах говорили об ураганном налете. Еще один шаг на пути к американизации; на месте наших старых гнезд появятся города, спроектированные инженерами. А может быть, только овцы будут щипать траву на развалинах, как это видишь на старинных картинах с изображением римского Форума». Это пишет человек, распознающий тотальность зла, при чем пока еще не слышавший ничего о ядерной бомбе. Феноменальная прозорливость.

Как солдат, Юнгер понимал, зачем и почему в мире идут войны. Но он понимал войну в традиционном смысле: войну за идею, войну за идеалы, даже войну за территории, и решительно осуждал войну на уничтожение, преступления против гражданских, убийства в промышленных масштабах, геноцид. Именно поэтому от этой войны он отстранятся, не принимает гитлеровского национал-социализма, это видно по его аскетичному и даже несколько мистическому настроению:

«Перпетуя (так он называл в дневниках жену, от латинского "perpetua" — "постоянная", прим. — Е.З.) пишет мне, что конец этого столетия будет еще ужаснее, чем его начало и середина. Не хочется в это верить; я думаю, век уподобится Гераклу, задушившему змей в своей колыбели... В эти времена нужно, как ящерице, уметь находить и использовать редкие солнечные места. Это верно и в отношении войны; не следует бесплодно умствовать над тем, когда же она кончится, Эта дата не зависит от нас, но в нашей власти — черпать радость для себя и для других хотя бы в погоде. Тем самым мы удерживаем в себе толику мира».

И снова очень прозорливые наблюдения.

@zorniy

Кстати, обнаружил забавное: если случайно набрать по-русски "Юнгер", но на английской раскладке, получится: ">yuth".

Случайная языковая игра.

@zorniy

Скорее всего, заметки про Юнгера растянутся на несколько дней, по мере дальнейшего чтения напрашивается еще больше комментариев. А пока я... [https://yangx.top/comradepelevin/11783]

@zorniy

Днесь спасения нашего глави́зна, и еже от века таинства явление: Сын Божий Сын Девы бывает, и Гавриил благодать благовеству́ет. Тем же и мы с ним Богородице возопии́м: радуйся, благодатная, Господь с Тобою.

С Благовещением, Православные 🕊️

8 апреля 1911 года, на родине Дракулы, в семье православного священника родился Эмиль Чоран.

Почти любое упоминание Чорана всегда соседствует со словом "пессимизм". Как-то закрепилась за румынским изгнанником слава "мыслителя Апокалипсиса". И всё же, позволим себе несколько иной взгляд.

У Чорана есть созвучный рассуждениям Константина Леонтьева текст — "О выдохшейся цивилизации". Европа, по словам Чорана, слишком увлекшаяся рационализмом и комфортом, окончательно впала в летаргический сон, растеряв ту главную силу, что заставляет биться сердце любой цивилизации — варварство, безумие. Мессианство, пишет он, свойственно молодым народам. У кого же есть на это силы? А вот у нас с вами и есть.

"Русские еще заставят народы задрожать. Это вызов, который они бросают подтачиваемому сомнениями человечеству, и у них хватит решимости нанести ему последний удар. Если у нас души больше нет, то у них ее сколько угодно", говорит о России Чоран.

Философ вообще любил русскую культуру — Розанова он называл "братом" и "самым близким человеком", вдохновившись "листвой" для своих "Признаний и проклятий". Забавно, но я сперва прочел Чорана, и уже затем Розанова — не зная предыстории, удивляясь их схожести.

Так что же с чорановским пессимизмом? Он, в первую очередь — о тех, кто дал себе раствориться в наркотической дреме безвременья, позволил унести себя на кладбище народов. Позитивистская "философия" этот недуг только усугубила, произведя на свет толпы "нормальных людей".

Чоран и здесь дает четкий ответ — нельзя быть одновременно нормальным и живым.

«Кто мыслит понятиями, а не образами, проявляет по отношению к языку ту же бессердечность, как и тот, кто видит только социальные категории, а людей не замечает».

— Эрнст Юнгер, «Излучения».

Жаль, не могу найти свидетельств знакомства Юнгера и Набокова. А ведь они могли пересекаться в Германии в 20-е годы. Это, конечно, люди разных эпистем, но было бы интересно прочитать об их диалоге о языке и коллекционировании насекомых. Набоков тоже мыслил образами, как он утверждал. Думаю, что Юнгеру он бы понравился. В обратном не уверен, Набоков – сноб, к тому же слишком высокомерен. Юнгер был расположен к людям. Жаль, я не читал его в университетские годы.

На днях продолжу заметки об «Излучениях».

@zorniy