«Вместо воспитания детей они должны были готовить, стирать, убираться в доме и во дворе»

В России существуют тринадцать женских колоний, в которых содержатся заключенные с детьми до трех лет. О том, как устроена жизнь в таких местах, мы рассказывали в одном из наших выпусков.

Сегодня для нашей рубрики #зона_воспоминаний о таком доме ребенка рассказывает Людмила, она провела часть своей жизни в ИК-3 Краснодарского края.

***

«О том, что в некоторых колониях содержат матерей с маленькими детьми, я узнала еще в СИЗО. Со мной в одной камере сидела беременная женщина. После СИЗО меня отправили как в раз в одну из таких колоний — ИК-3 Краснодарского края. Там находился ДМР, дом матери и ребенка, в нем было примерно 15 детей до трех лет.

Территория ДМР очень отличалась от остальной колонии, она мне всегда напоминала какой-то пансионат. Мне всегда очень нравилось там бывать, и я очень рада, что у меня благодаря моей работе в хозяйственном отряде такая возможность была. Там не чувствовалось, что ты в колонии, там беседки, детская площадка, девочкам можно не носить форму. Как это все ощущалось детьми и их матерями я, конечно, не знаю, но на простую осужденную атмосфера там действовала умиротворяюще.

Конечно, у мамочек были свои проблемы. Их принудительно устраивали на работу. Кого-то на промзону, кого-то прямо в дом ребенка, то есть вместо воспитания детей они должны были готовить, стирать, убираться в доме и во дворе. Если раньше в доме ребенка работали заключенные как я, из отряда хозяйственного обслуживания, то потом их стали заменять мамочками, которые в нем живут. Это происходило под предлогом того, что они и так там работают, а теперь еще и зарплату будут получать. Но по факту время общения с детьми очень сильно сократилось.

Вообще совместное проживание у сотрудников колонии всегда было предметом шантажа. Для того, чтобы жить с детьми, должна быть хорошая характеристика, туда переводят только через комиссию во главе с начальником колонии. Если осужденная получает взыскание, то ее оттуда автоматически выселяют. «Нарушительницей» можно было стать за подгнивший помидор в сетке для овощей. Девочки потом бегали, добивались, чтобы их обратно перевели.

Отношение к мамочкам и детям у сотрудников разное. Начальница дома ребенка женщина пренеприятнейшая была, ее интересовало только собственное продвижение по службе. Лично я контактировала с теми, кто культурно-массовыми мероприятиями занимались, про них только хорошее могу сказать — занимались и с девочками, и с детьми.

Были и жесткие ситуации, одна из мамочек регулярно вскрывалась в самом доме ребенка, все это сопровождалось криками и плачем детей. Изначально был какой-то конфликт, вроде кто-то из медработников не досмотрел за ее ребенком. Помню жуткие крики из дома ребенка и как дежурная часть практически полным составом туда бежала. За такое сто процентов полагается ШИЗО, но ее не могли туда отправить, потому что правила внутреннего распорядка запрещают помещать в ШИЗО мамочек. В итоге эта женщина держала в постоянном страхе остальных, администрация не могла никак повлиять, боялись, что она снова вскроется.

***

В рубрике #зона_воспоминаний мы публикуем монологи женщин, прошедших заключение. Пишите нам, если хотите рассказать свою историю, в бот для обратной связи @woterm_bot

***

Если вы хотите, чтобы мы развивали рубрику, поддержите работу проекта, ссылки на все способы в описании профиля.

«Вику прокесарили, ребенок умер». Осужденная за антивоенные посты медсестра рассказала о родах сокамерницы

Сегодня в Москве 59-летнюю медсестру-анестезистку Ольгу Меньших приговорили к восьми годам колонии из-за двух антивоенных постов. Выступая с последним словом, женщина рассказала, как в СИЗО проходили роды у ее сокрамерницы Вики.

«Медиазона» публикует отрывок аудиозаписи из суда с этой историей