Сообщения лучше у меня для вас нет. Пока.

Я запоминаю это время: новогодние свитера в декабре, который можно перепутать с сентябрём, плоский город, взрывающийся огнями, красное полусладкое, когда следовало бы посидеть над дедлайнами, мешки с бетоном, которые я перекладываю, чтобы было удобней, – и ты.

Закадр

Мой школьный учитель литературы часто давал нам задание прописать эпизод из того или иного произведения как сцену из кино. Он говорил, что визуализация поможет понять, как литературные механизмы работают в тексте. Правило при выполнении этого задания было одно: нельзя использовать закадровый голос.

– Ну, вы же историки. Неужели вы не придумаете, как без закадра показать чрезвычайно жаркое время в начале июля? Как передать зрителю тяжесть жары?
– Пусть в кадре противным таким голосом кричат: "Горячие пирожки"!
– Точно! Горячие пирожки в жару – что может быть противнее?

Это невероятно эффективный метод. Язык художественной литературы легко переводим на киноязык, и один помогает другому. И верно, что закадр – главный враг повествования в 99% случаев. Это – самый ленивый инструмент в руках самого ленивого сценариста. Я даже не могу сходу придумать хорошее использование закадра не у Вуди Аллена.
В новом российском фильме "Союз спасения" закадровый голос используется трижды – и им рассказывают о сюжетно важных для ленты событиях. Ей-богу, я нежно люблю историю о декабристах и я хотел полюбить это кино. И в нем даже есть плюсы, например, жутко фактурный Николай Павлович и в целом сильный каст. Но фильм обидно слаб сценарно, и это почти разбило мне сердце.
Есть одна простая вещь про декабристов. Её знал Мережковский, когда писал "14 декабря", её помнили, когда делали прекрасную "Звезду пленительного счастья" (бесстыдно, но правильно используя идеи романа): самое интересное о декабристах происходит до и особенно после 14 декабря 1825.
Я не сценарист, но если представить, что фильм о декабристах пишу я, то это точно был бы сериал, главный герой в котором – Трубецкой, а события даются через следствие над героями восстания, которому уделялось бы достаточно много экранного времени. Эпилог – возвращение помилованных с поселения в 1856 и Лев Толстой, вдохновленный на то, что потом станет "Войной и миром".

И повторить не грех

Иосиф Александрович отговаривал, а мы его проверим.

В связи с чем: если у кого-то есть что сказать или посоветовать – говорите и советуйте

Я видел зелёные листья
И чувствовал ветер весны в январе.
И, может быть, дело в остывшем Гольфстриме,
Но, думаю, дело в горячей тебе.

Есть повод обозначить очередное рисорджименто канала повторением моих лучших стихов (с досадной опечаткой в игриво вставленном в текст юридическом термине). Лучших — потому что иногда бывает, что ты угадал, почувствовал, прозрел, отыскал, и в твоих строчках есть пресловутая правда, которая так ценна, и из-за которой кто-то даже готов сам и всерьёз назвать себя поэтом, и которая, бывает, до конца открывается только потом.
Так вот, открылась. И можно теперь не скрывать, чей, собственно, был портрет, и можно теперь, пожалуй, его во все галереи мира, потому что изображённая стоит того. Ц.

Для того, чтобы быть развивающимся (будущим) юристом на третьем курсе университета нужно...

для начала – влюбиться. Просто чтобы не сойти с ума от всего, что будет дальше. Потом, как строго указал нам Артём Георгиевич Карапетов, вдумчиво проглатывать от ста и больше страниц текста в день. Заметим, что это – только по той отрасли, за которую сам автор напутствия отвечает. А ведь отраслей, на самом деле, несколько больше. Потом нужно самому писать хоть по нескольку толковых строк для статьи в журнал всё к тому же Артёму Георгиевичу (дай бог статья эта будет счастливо окончена к концу недели). Потом – постараться не испортить организацию конференции для других таких же с дикими глазами. Потом – принять, как свои собственные, беды человека, пришедшего к тебе на консультацию в клинику. Конечно, Ваши проблемы – теперь мои, конечно, это я теперь не сплю по ночам, а Вы будьте покойны, мы их всех выявим и выведем на чистую воду. В перерывах постарайся не уснуть на лекциях. Они, бывает, тоже стоят внимания. В перерывах между перерывами вспомни написать людям, коиторые готовы дать тебе работу. О, да, и найди время на эту работу. Найди время приготовить себе правильную еду, потому что твой желудок уже решил пойти в износ вперёд тебя. Ну и сам ты, собственно, виноват. Найди время увидеть друзей и хотя бы позвонить семье. Найди время прибрать бардак на столе, отпарить рубашки и вымыть чёртов пол. Найди, наконец, время починить ремешок на часах. Найди время.

Никогда я не казался себе человеком, которому, как говорят, больше всех надо. Мне всегда была непонятна сама природа амбиций. Может, дело в том, что в спорте у меня так и не задалось даже на мало-мальском уровне. А, может, последнее – только следствие.
Но вот сейчас смотрю я на всё это, во что меня втянули, на всех тех, кто меня сюда втянул, и на тех, кто не ленится меня обучать – и, чёрт возьми, да: мне надо больше всех. Мне надо – самую красивую, мне надо самое вкусное, мне нужно самое содержательное, интенсивное и яркое. Мне надо лучшее. Потому что я наконец проголодался и потому, что не просто так во всё это связался.
Амбиции? Думаю, всё ещё нет. Просто теперь я хочу своё.

Так что давай-ка проснись и за работу.

Ребрендинг в духе нашего интересного времени.

Хотя я пытаюсь успевать следить за творчеством горячо любимого мной БГ, я совершенно пропустил, как он весело сошёл с ума в конце прошлого года.

Перефразируя: "Мы ведём войну уж примерно сто лет", - и тут ничего не меняется: герои старой школы продолжают делать протестные песни здорового человека.

https://youtu.be/wULUT2joJvc

Дело такое. "Баллада о борьбе" Высоцкого с её "значит, нужные книги ты в детстве читал" – это, конечно, сильно и лично меня тоже каждый раз до дрожи.
Но. Лучше всего на эти строчки в своё время ответил Цой в его "Ты мог бы":

Ты мог быть героем, но не было повода быть.
Ты мог бы предать, но некого было предать.
Подросток, прочитавший вагон романтических книг,
Ты мог умереть, если б знал, за что умирать.

Я имею в виду, что "вагон романтических книг" это, конечно, те самые "нужные книги", без которых никакой борьбы и вообще стыдно. И это совершенно чудесно, и это о стыке эпох, и это, конечно, опять о лишнем человеке. Когда экзальтированный романтизм встречает будни, тут требуется стоицизм совсем другого порядка.
Жаль только, что ни то, ни другое не спасло ни Высоцкого, ни (в меньшей степени) Цоя.

Тоже у хорошего человека подсмотрела. Только я оригинал люблю. Проблема в том, что смузи мы все потребляем, но с теми, кто ничего тяжелее айфона в руках не держал, книжки мы разные читали.


https://youtu.be/6Fdg05yHhKk

Чехов?

Ну что поделать.....