С fake news в Африке борятся не только государства, но и НКО и гражданские активисты.

Una hakika? ("Вы уверены?") - платформа, запущенная в 2013 г. для верификации слухов, питающих межобщинную вражду в дельте реки Тана (округ Тана, Кения). В 2012-2013 гг. регион был охвачен земельным кризисом, вылившимся в масштабное межобщинное противостояние: погибли 170 чел., сотни тысяч стали беженцами. Сейчас там уже другие проблемы: в 2018 г. 70% территории округа была затоплена наводнением, однако эхо столкновений 2012 г. все еще живо и требует постоянного мониторинга.

В ходе этих столкновений fake news сыграли важную роль в эскалации насилия. Так, среди жителей гуляли слухи, что-де одна община заготавливает оружие для нападения на другую, а третья отравляет воду, в связи с чем жители общин, охваченные массовым психозом, брались за оружие и шли уничтожать и изгонять соседей.

Девиз платформы - выражение "amani huanza na ukweli" ("мир начинается с правды"). Принцип работы платформы простой. Пользователи связываются через бесплатные смс, звонки, веб-сайт или лично с представителем организации. Слухи обрабатываются и загружаются в сервис Wiki Rumours, где их проверяют местные власти, неправительственные организации и СМИ, после чего команда, исходя из приоритетности слуха, озвучивает вердикт. Недавно активисты запустили радио Amani FM (то есть "Радио мир"), которое, по мысли создателей, будет интегрировано с платформой.

Сервис, судя по карте на сайте (https://www.wikirumours.org), сейчас охватывает не только "проблемные" регионы Кении, но и хронически нестабильные восточные провинции ДР Конго.

Терпением и мужеством активистов, работающих в таких непростых условиях, можно только восхищаться. Но, к сожалению, с приходом правды мир не наступит. Земельный голод будет питать самые зловещие слухи и будет дальше порождать кровавые земельные конфликты, которые в некоторых странах (например, в Нигерии) уже вылились в масштабную войну. В такие вопросах, помимо правды, нужна политическая воля.

Сепаратисты "Движения демократических сил Казаманса" (ДДСК) сражаются в древних священных рощах Казаманса с конца 80-х гг. ДДСК никогда не было единым военно-политическим движением с четкой программой. Оно расколото на различные группировки и фракции, одну из которых возглавляет непримиримый фанатик Салиф Садио - его группа дольше всех не шла на переговоры с властями.

Этот регион географически отрезан от основной части Сенегала и населен народами мандинке, пулар и диола, исповедующими христианство и анимистские культы, в то время как господствующая (в том числе в культурном и политическом отношении) народность Сенегала - волоф - исповедует ислам суннитского толка. Однако корни конфликта - не в излюбленных "этнорелигиозных факторах", а в географической удаленности региона и социальной маргинальности его жителей.

В отличие от засушливого севера, лежащего в зоне Сахеля, Казаманс покрыт дождевыми лесами, а его плодородные влажные почвы позволяют выращивать рис и другие злаки. Некогда популярное туристическое направление, сейчас эти места разорены затяжной войной. Здесь во тьме мангровых зарослей скрываются повстанцы-сепаратисты. Многие из них не знали мирной жизни: они выросли на потайных лесных базах. Их укрытия практически неприступны: за десятилетия войны они научились мастерски минировать местность.

Зажатые между крошечной Гамбией и Гвинеей-Бисау, партизаны имеют мизерные шансы на успех, однако в такого рода войнах, как ни странно, целью является не победа или почетный мир, а сама война, потому что она - стержень региональной "военной экономики".

Группы повстанцев, входящие в состав движения, действуют, в целом, как нормальные рыночые агенты: у них есть логистика, рабочая сила (притом вооруженная), зарплатный фонд (немалый по меркам нищей региональной экономики), международные связи (особенно на уровне заграничной диаспоры) и де-факто монополия на определенные виды деятельности (вырубка ценных пород древесины, производство марихуаны-"ямба" и др.). С помощью неформальных связей и вооруженного насилия они худо-бедно осуществляют контроль над некоторыми поселениями, выполняя тем самым функции практически отсутствующего здесь государства.

У войны в жизни региона - свое строго отведенное ей место. Сезонный сбор кешью (с апреля по июнь) всегда приводил к перемирию: все вооруженные группы (включая армию и полицию) подключаются к сбору урожая для последующего сбыта продукции индийским предпринимателям через местных посредников-монополистов. Кешью здесь - аналог "кровавых алмазов", финансировавших гражданские войны в Либерии и Сьерра-Леоне. Военные здесь сами действуют как активные рыночные агенты, составляя конкуренцию сепаратистам. Еще недавно тут можно было встретить армейские грузовики, груженые пальмовым маслом, манго и ореховым вином, закупаемым в местных деревнях, в то время как повстанцы наживались на браконьерстве и охоте на дичь в диких пограничных лесах. Между их группами периодически вспыхивали вооруженные конфликты за сферы влияния и торгово-логистические маршруты.

Доступ к "международным рынкам" вооруженным группам сепаратистов обеспечивают посредники из Гамбии. На юге еще недавно процветал бартерный обмен с нищими бисаускими военными, снабжавшими их оружием советского производства. После свержения в 2017 г. режима Яйи Джамме в Гамбии сепаратисты лишились важного спонсора и союзника, однако до сих пор не сложили оружия и не пожелали интегрироваться в вооружённые силы Сенегала. А зачем? Всех все устраивает.

Предупреждение о минах на обочине дороги в Казамансе (2010-е гг.).

Обращает внимание, что в качестве объектов минирования пользовались популярностью заброшенные фруктовые сады, в изобилии встречавшиеся в окрестностях регионального центра - города Зигиншор. Выбор объекта вполне понятен: это лакомые кусочки для военных, где можно поживиться кешью, лимонами, манго. Но военные научились извлекать из этого выгоду: ведь только им известны тропы, по которым можно обойти заминированные участки, и они с удовольствием сопровождают туда местных жителей, охочих до урожая (не бесплатно, разумеется).

"Я голосую за Маки Саля [действующий с 2012 г. президент Сенегала], потому что он построил TER" (Train Express Régional - скоростная линия, связывающая Дакар с международным аэропортом). Предвыборный билборд на улицах Дакара, попавший в "удачный" ракурс фоторепортера.

А если без шуток, то в годы его президентства сделано действительно впечатляюще много, особенно в сфере инфраструктурных проектов и сельского хозяйства, экономика растет ударными темпами, и на предстоящие выборы 24 февраля Маки Саль выходит безусловным фаворитом.

Между тем "Аль-Джазира" выпустила охуенный фоторепортаж о жизни рыбацкого островка Мигинго (оз. Виктория).

Этот крошечный клочок земли - предмет территориального спора между Угандой и Кенией. По численности обитателей (500 чел.) и площади (меньше 2000 кв. км) это один из самых густонаселенных островов мира.

Жители этого скалистого островка заняты рыбной ловлей (в частности особо ценного нильского окуня, завезенного сюда в середине прошлого века) и месяцами живут в убогих лачугах без минимальных удобств. Нильский окунь - очень ценный продукт (на международных рынках его цена доходит до 300 долл. за кг), однако жители отдают до 80% выручки за аренду лодок и постоянно подвергаются проверкам и конфискациям со стороны угандийской береговой полиции.

https://www.aljazeera.com/indepth/inpictures/migingo-island-africas-smallest-war-190217150742518.html

Я уже как-то писал о ностальгии по временам Бокассы в ЦАР. Тем временем один конголезский журналист из г. Гома (ДР Конго) рассказал радио RFI о новой странной молодежной моде в своей стране. Вместо брендовых вещей от известных фирм (типа Adidas) в гардероб молодых людей из Киншасы, Лубумбаши и Гомы входит "заирская мода" - футболки, кепки и другая одежда с символикой "Республики Заир" - яркая манифестация ностальгии по режиму Мобуту Сесе Секо (1965-1997), в 1971 г. переименовавшего страну в Заир и сменившего все прежние национальные символы на новые (старая госсимволика реставрирована в мае 1997 г. после свержения Мобуту).

Танк, собранный из мусора 27-летним сомалийским изобретателем из Могадишо Абдуллахи Мохамедом Али - патриотом, обеспокоенным террористической угрозой, нависшей над его страной.

Машину убийства приводит в движение обычный мотор мотоцикла. По словам Мохамеда Али, в создании этого монстра он вдохновлялся примером России, обладающей крупнейшим танковым парком в мире.

Африканской музыки в рабочий полдень

https://yangx.top/glagolevfm/304

Многие кенийцы сегодня ожидают исторического решения Верховного суда по декриминализации гомосексуализма. О готовящихся слушаниях стало известно в октябре минувшего года. За положительное решение суда молятся прихожане единственной ЛГБТ-церкви в стране - Cosmopolitan Affirmative Church в Найроби, существующей почти пять лет.

Законы против геев в Кении восходят к колониальному законодательству Британской империи, принятому свыше 120 лет назад, и предусматривают наказание до 14 лет лишения свободы. ЛГБТ-активисты в социальных сетях несколько месяцев назад запустили кампанию #WeAreAllKenyans и #Repeal162 (речь идет о статье 162 УК Кении).

Что касается других африканских стран, то декриминализация гомосексуализма уже состоялась в Мозамбике (2015), на Сейшелах (2016) и в Анголе (23 января 2019). В марте этот вопрос будет решаться в Ботсване.

Минздрав ДР Конго в своем твиттере отчитался о положении дел с эпидемией Эболы, бушующей в стране с июля прошлого года. Общее число заразившихся составило 853 человека (из них 788 подтвержденных случаев), от вируса умерли 531 человек. ВОЗ отмечает "умеренную интенсивность" распространения болезни, главные очаги которой находятся в Катве и Бутембо, однако в Бени за последние три недели не было зарегистрировано ни одного случая болезни - об этом заявил министр здравоохранения ДРК Оли Илунга.
https://twitter.com/MinSanteRDC/status/1098677416334110720

Один из самых одиозных кенийских чиновников - Иезекиль Мутуа, самозванный глава "полиции нравов", занимающий должность главы "Кенийского совета по классификации фильмов" (Kenya Film Classification Board) - органа, цензурирующего кино. Мутуа неоднократно нападал на атеистов, гомосексуалистов, "развратную молодежь", неугодных музыкантов и других публичных персон. По его инициативе запрещались песни и фильмы. В апреле 2016 г. он обрушился на рекламу "Кока-колы" за сцену поцелуя, угрожающую семейным ценностям, затем воспрепятствовал запуску Netflix, а в ноябре 2017 г. обвинил геев-посетителей национального заповедника "Масаи-Мара" в том, что они могут заразить львов гомосексуальностью (sic!). Его твиттер (https://twitter.com/ezekielmutua) - феерический поток духовных скреп, официоза, библейских цитат и т.п., однако накануне вердикта Верховного суда он подозрительно молчит.

UPD. Решение отложено еще на три месяца - до 24 мая.

Город Сокоде (Республика Того) охвачен странной эпидемией, породившей панические настроения, особенно среди суеверных горожан. Девочки-школьницы 16-18 лет почти во всех общеобразовательных колледжах города без каких-либо видимых причин и соматических отклонений испытывают панические атаки и падают в обморок.

Последний случай был зафиксирован в начале февраля в школе Кома-2, где случаи начались еще 5 января. Один из врачей, обследовавших девочек, заявил, что при отсутствии видимых физических недугов все девочки страдали депрессивными настроениями и галлюцинациями, однако уточнить детали медики и психологи не смогли. Вот типичный ответ, полученный от одной из школьниц: "я была в классе с подругой, видела, как она упала, испугалась и сама потеряла сознание".

Подобное уже случалось в Буркина-Фасо, в муниципальном лицее в г. Кая в 2013 г. Точно так же, как в Того, причины выявлены не были. Медики Того, чтобы предупредить панические настроения и успокоить граждан, говорят о психосоматическом недуге.

Пояснение к предыдущему посту. Читатель из Сокоде поделился своей версией событий. Причина, как кажется, в хитросплетении социально-психологических факторов.

Уровень недовольства властью в этом городе - довольно высокий. Сокоде - оплот оппозиции потомственному президенту Фору Эссозимне Гнассингбе, железной рукой правящему страной с 2005 года. В ходе недавнего социально-политического кризиса осенью - зимой 2018 года именно там были самые ожесточенные столкновения с человеческими жертвами, во время которых по городу даже работала артиллерия. До прихода к власти династии Гнассингбе в 1967 г. Сокоде был ведущим городом страны (он остается вторым по численности городом Того после столицы Ломе), после же он стал оттесняться на второй план городом Кара, в окрестностях которого родился отец Фора - Эйадема Гнассингбе, и туда неминуемо потекли немалые финансовые средства. Там отстроили дворец конгресса, университет (2004) и развернули другие инфраструктурные проекты.

С другой же стороны - как бы ни недолюбливали Гнассингбе, сказывается патриархальная природа режима - в политическом воображаемом Фор не только "отец нации", но и могущественный колдун вуду, насылающий беды на тех, кто встает на его пути. Это создает внутренние душевные коллизии, и столкновение страха, раздражения, уважения и неминуемого чувства вины порождает острую истерию среди молодых людей - а именно они составляют костяк оппозиции режиму Фора.

Руанда - пожалуй, единственная страна Африки с "сингапурской экономической моделью" (как даже сам заявлял глава государства Поль Кагаме). А это означает активное привлечение инвестиций и модернизацию экономики в сочетании с авторитарными методами управления и "секьюрикратией". Именно за это ее так любят либеральные экономисты (например, Чубайс). Ее успехи впечатляют: в 2000-2017 гг. ВВП вырос в пять раз (со среднегодовыми темпами роста в 6%), детская смертность упала в шесть раз. Руанда уверенно движется к региональному первенству в цифровых технологиях, и к 2020 г. планирует стать страной со среднемировым уровнем дохода.

Есть и обратная сторона медали. Здесь нет публичной политики, а оппозиция находится под контролем властей. Де-факто в Руанде с 1994 г. установлен однопартийный режим "Руандийского патриотического фронта" - политического крыла "Руандийской патриотической армии" - повстанцев-эмигрантов, свергнувших режим экстремистов-хуту в 1994 г. Их лидер Поль Кагаме правит страной с 2000 г. На последних выборах 2017 г. он победил с рекордными 98,8%, что очень показательно.

В отличие от Сингапура и ему подобных режимов, сошедших с кадров "Черного Зеркала", Руанда еще и претендует на военно-политическое лидерство в Восточной Африке. На ее счету - агрессия в ДР Конго с поддержкой повстанцев-тутси на востоке страны (1996-1997, 1998-2003), успешная шестидневная война с Угандой (2000 г.), совместные с ДРК мероприятия по борьбе с экстремистами хуту на границе (2009 г.) и последовательное наращивание военного потенциала - сейчас у Руанды одна из самых сильных армий континента. Все это очень беспокоит ее соседей, особенно Уганду. В свою очередь, Руанда постоянно упрекает соседей в поддержке экстремистов-хуту и "Руандийского национального конгресса" - оппозиционной эмигрантской организации, созданной бывшими соратниками Кагаме.

Другая страна континента - островное государство Мадагаскар - стала с начала 2000-х гг. иконой нового африканского капитализма, где откровенно неолиберальный курс и неприкрытый патримониализм - древняя политическая язва континента - сочетаются с беспрецедентным сращиванием экономики, госуправления и частных бизнес-интересов.

В ходе переворота 2002 г. к власти пришел популярный мэр Антананариву - харизматичный Марк Равалуманана, сместивший обанкротившееся и коррумпированное "социалистическое" правительство Дидье Рацираки (1997-2002). Откровенно капиталистический этос Равалумананы сочетал в себе "историю успеха" (self-made man), национализм и популизм. За его плечами была солидная бизнес-карьера и прочные деловые связи. Еще в 1982 г. он получил кредит от Всемирного банка на развитие своего нового бизнеса - молочной компании Tiko, вскоре ставшей лидером в агрикультурном секторе Мадагаскара и одним из крупнейших работодателей острова.

Равалуманана мобилизовал электорат через филиалы своей компании, а также протестантскую "Церковь Иисуса Христа в Мадагаскаре", вице-президентом которой он был (все занятые в его бизнесе были обязаны посещать церковные службы). Интернационалист в вопросах экономики (открытость рынков для торговли и инвестиций), он был ярым националистом у себя на родине: сначала в своей мэрской кампании, проходившей под слоганом Tiako Larivo ("Я люблю Антананариву"), затем - на президентских выборах под лозунгом "Tiako-i-Madagasikara" (TIM; "Я люблю Мадагаскар"; такое название носила партия его сторонников, созданная в 2002 г.). Электорату немало импонировал торговый лейбл Vita Malagasy ("Сделано в Мадагаскаре"), которым маркировались продукты Tiko. С другой стороны, после прихода к власти это не помешало ему сделать английский язык государственным - для укрепления деловых связей и привлечения дополнительных инвестиций.

После прихода к власти Равалумананы в правительство вошли люди из его ближнего круга, ранее работавшие в бизнес-структурах Tiko. Таковым, например, был Нарисуа Радзаунаривуни, бывший маркетинговый директор Tiko, ставший вице-премьером в его правительстве. Сращивание TIM, Tiko и государственных постов стало притчей во языцех. Президентский самолет был зарегистрирован на компанию Tiko. Дочернее предприятие Tiko - Asa Lana Malagasy - фактически стало обслуживать государственную дорожную инфраструктуру. Равалуманана владел крупнейшим медиа в стране - Malagasy Broadcasting System, главой которого была его дочь.

Экономическая модель Равалумананы - бесконтрольное обогащение бизнес-элиты и игнорирование насущных имущественных и социальных проблем населения - стала трещать по швам уже в 2004 г., однако его позиции были еще сильны к 2006 г., когда он был переизбран главой государства на второй срок. В последние годы он стал обвиняться в авторитаризме, коррупции и откровенно компрадорской политике - в 2008 г. в аренду южнокорейской Daewoo была сдана половина сельхозугодий острова. За чертой бедности оставалось свыше 70% населения (или ок. 16 млн человек). Все это завершилось острым военно-политическим кризисом 2009 г., в ходе которого Равалуманану сместил его клон - молодой и популярный среди молодежи столичный мэр и плейбой Андри Радзуэлина - именно он победил на минувших декабрьских выборах 2018 г., обойдя своего старого врага и конкурента Равалуманану.

Неопатримониальная модель, выстроенная на Мадагаскаре в президентство Марка Равалумананы, рухнула в 2009 г., однако это не означает, что она не жива на острове: дважды (в 2009-2014 и в 2018 - н.в.) приходивший к власти Андри Радзуэлина в чем-то повторяет жизненный путь, политику и взгляды своего предшественника.

Отказавшись получать высшее образование, он с юных лет работал диджеем в клубах и дискотеках столицы, а в 19 лет основал компанию Show Business, занимавшуюся проведением разных мероприятий. Позже он руководил основанной им компанией Injet, специализировавшейся на рекламе и цифровой печати, а в 2001 г. был избран лучшим менеджером года по версии журнала L'Eco Austral.

Накопленные им средства позволили ему приобрести в 2007 г. телекомпанию Ravinala, получившую название Viva TV, и в том же году он победил на выборах мэра Антананариву, заручившись поддержкой обожавшей его молодежи и основанной им партии "Молодые решительные малагасийцы" (её малагасийская аббревиатура TGV - Tanora Malagasy Vonona - обыгрывала приставшее к энергичному Радзуэлине с юных лет прозвище "скоростной поезд" - train à grande vitesse). На посту мэра он быстро стал лидером оппозиции, объединившей недовольных правлением Марка Равалумананы.

Сместив в 2009 г. Равалуманану и став президентом "Верховной переходной администрации", он все же провел демократические выборы, в которых не участвовал по требованию международного сообщества, наложившего на него санкции, и в 2014 г., не получив должности в новом правительстве избранного президента Эри Радзаунаримампианины, уехал во Францию. Вернувшись на Мадагаскар и победив на выборах Равалуманану, в декабре он был избран президентом страны. О его деятельности пока судить рано, однако сходные жизненные траектории и политические биографии, сходный курс - правопопулистская демагогия и мобилизация молодёжи - все говорит о том, что качественных изменений в политическом устройстве Мадагаскара в ближайшее будущее не предвидится.