Включаю телевизор утром:
Война, как надобно, идет!
Ура! Мы ломим шею украм!
А Байден - старый идиот...

Снова горькие вопросы.
Ведь война - не дефиле!
Лучше в небе бомбовозы,
Чем обломки на земле...

Сегодня день борьбы с коррупцией.
Когда же, что-то не пойму,
Ворюги в стаю соберутся и
Отправятся на Колыму?
Им наше достоянье отдано,
Их алчный зуд неутолим.
А если что, летят до Лондона,
Но лучше в Иерусалим.
Там деньги, виллы и уют,
Оттуда их не выдают.
И крикнуть хочется, бурля:
«Ну, где же ты, рука Кремля?»

ВНИМАНИЕ!
ВЕЧЕР в ЦДЛ ПЕРЕНОСИТСЯ НА 31 ЯНВАРЯ !!!

Пригласительные билеты действительны.

https://yangx.top/yuripoliakov/375

ДЕНЬ КОНСТИТУЦИИ

Скажу, хоть устои не зыблю я:
Не ждите Второго пришествия!
Закон Основной, он не Библия,
Пора исправлять, совершенствуя.
Его сочиняли при Ельцине,
Когда ликовали крадущие,
Зачем Конституция с плесенью?
Мы обеззаразим Грядущее!

ФРАНШИЗА ПРОТИВ ФАШИЗМА

- Президент поручил Правительству популяризовать героев российской истории и фольклора, отвечающих «традиционным ценностям».

- Давно пора! СВО идет уже почти десять месяцев. Напомню, нечто подобное произошло за пять лет до Великой Отечественной войны, когда, показательно «нахлобучив» Д. Бедного и А. Таирова за глумливо-русофобский спектакль «Богатыри», подняли волну памяти об Александре Невском, Дмитрии Донском, Суворове, Кутузове… Молнией выпускали романы, писали поэмы, снимали фильмы, обратились к героическому и былинному эпосу, забыв на время про «великодержавный шовинизм».

- Каковы главные трудности в этой задаче?

- Не скатиться в пародию. Дело в том, что после 30 лет целенаправленной господдержки либеральной субкультуры, замешанной на постмодернистском «ироническом модусе повествования», сиречь откровенном глумлении над традиционными ценностями, найти достойных исполнителей верховного замысла не так-то просто. Достаточно вспомнить фильмы про последнего богатыря В. Грамматикова, а ведь это лучшее, что снималось на эту тему в последние годы. Проблема очень серьезная. Мне трудно представить себе, чтобы качество брони, выпускаемой оборонным заводом, зависело от мировоззрения директора, если он не очевидный иноагент. Зато от мировоззрения режиссера, худрука, продюсера, издателя в полной мере зависят смысл и направленность конечного творческого продукта. А каково мировоззрение этих деятелей, мы знаем по их весенним «пацифистским цидулям». Новые авторы есть, но «бюджетные патриоты», они же вчерашние апологеты общечеловеческих ценностей, заняв круговую оборону, их близко не подпускают к госзаказу по понятным соображениям.

- Что может относиться к традиционным ценностям? Какие они - христианские, советские, общечеловеческие?

- О, не перечесть! Список не ограничивается воинами Христовыми, нашими славными предками, легендарными и реальными, отражавшими нашествия. Это и Николай Данилевский, великий русский мыслитель, он впервые в книге «Россия и Запад» обосновал онтологическую неизбежность противостояния цивилизаций. Его 200-летие 4 декабря этого года попросту не заметили. Это и киевский еврей Семен Гудзенко, один из лучших фронтовых поэтов, автор бессмертных строк: «Когда на смерть идут поют, а перед этим можно плакать…» Про его 100-летие 5 марта сего года тоже позабыли. Продолжать?

- Кто из героев фольклора и истории лучше всего символизирует традиционные ценности? Что думаете о франшизах про богатырей, фольклорные мотивы в литературе?

-- Лучше символизирует? Наверное, Илья Муромец, который пока только начал слезать с печи. Иван-дурак, до которого стало все же доходить, в какую передрягу он попал. В том-то и беда, что коммерческое обращение к базовым ценностям, к национальным символам и архетипам остается «франшизой», а должно стать служением. Золотой петушок клюв сломал, долбя нам в темя… Не доходит! До Сталина дошло гораздо раньше, а враг все равно до Москвы допёр!

В сокращенном варианте интервью вышло в газете «Известия»

«Не так давно Госдума приняла в первом чтении законопроект, призванный ограничить использование в русском языке иностранных слов, имеющих общеупотребительные аналоги. В прессе его нарекли «законом о борьбе с чрезмерными заимствованиями», но официально он так, конечно же, не называется. Получится ли у парламента заставить страну держать равнение на словарь — выяснил корреспондент «МК», пообщавшись с известным писателем Юрием Поляковым.

- Этот закон давно назрел. На эту тему «Литературная газета», когда я ее возглавлял, постоянно писала, у нас была даже специальная рубрика. По первому чтению трудно судить, что там будет, но проблема обозначена верно. Правда, в нашем законодательстве часто так бывает, что идея формулируется, а механизмы ее осуществления создаются потом, причем очень долго и нередко непрофессионально», — считает Юрий Михайлович.

Он подчеркивает, что процесс заимствований — совершенно нормальный, и если язык не обогащается иноязычной лексикой, он может начать развиваться однобоко.

— С этим никто не спорит. Но есть естественные заимствования, типа слов «машина» или «авто», которые очень быстро начинают восприниматься как свои. Наиболее яркий пример последних лет — «клик», пришедший из англоязычной компьютерной лексики и органично вошедший в русский язык, так как у нас тоже есть корень «клик» — глагол «окликнуть». А есть лексика буквально навязанная, внедренная вместо русских корнесловий, — говорит Поляков. И приводит пример (и несколько разумных альтернатив) бездумного калькирования:
— Скажите мне, что такое «панельная дискуссия»? Калька с английского panel discussion. Но у нас «панель» ассоциируется совсем с другим: выйти на панель означает заняться проституцией. И поэтому «панельная дискуссия в Думе» звучит по меньшей мере странно, даже учитывая ангажированность иных избранников. А есть замечательный русский аналог — прения. Увы, компрадорский период новейшей истории не прошел для русского языка даром. Да и наш управленческий аппарат, так называемые «белые воротнички», состоит во многом из людей, получивших в 90-е образование за рубежом. Эти люди воспитаны на совершенно другой терминологии, и им легче ее просто перенести в русский язык. И в результате основной массе людей навязывается что-то чуждое. Это не заимствование.

Приведу еще один пример: каршеринг. Разве это лучше, чем прокат? Это слово даже более образное: ты берешь машину напрокат и катаешься на ней.

Трудно не согласиться с тем, как правильно сделали наши предшественники, которые английское goalkeeper не записали в русской транскрипции — «голкипер» (хотя сегодня делают и так), а достали из языковой кладовки устаревшей лексики позабытое слово «вратарь», ранее означавшее часового, охраняющего ворота при въезде в город. И получился ключевой игрок футбольной команды.
…Но мы задаем вопрос: а кому поручат подбирать словесные альтернативы — не случится ли так, что это будут делать те же чиновники? Поляков уверен, что эту миссию можно доверить только профессионалам:
— Мы вступили в серьезное противостояние с Западом, а крупнейшая продовольственная площадка Москвы называется «ФУД СИТИ». Давайте тогда назовем новый российский крейсер «Оклахома»! А вот если был бы компетентный орган, состоящий из специалистов Академии наук, институтов русского языка, писателей, серьезных журналистов, он предложил бы этой организации: а почему бы вам не называться «Пищеградом»? Чем хуже? Но такого надзорного и рекомендательного органа нет. Хотя его функцию мог бы осуществлять, скажем, Совет по русскому языку при президенте.

— Но что, если некий «Фудплейсмент» или «МоскоуКарТрейд» окажется утвержденным товарным знаком?

— Санкт-Петербург во время Первой мировой переименовали в Петроград, а это была не просто торговая марка, а название столицы империи. Когда началась схватка с германским миром, от немецкого названия отказались. И у нас противостояние с англосаксами не менее серьезное. Если появится закон — как миленькие все поменяют в духе родного языка.

— Наши читатели опасаются, что новый закон станет поводом для штрафов и ударит исключительно по обыкновенным людям.

Не выведет ли в эту сторону кривая отечественного правоприменения?

— Если устранением иноязычного засилья займутся профессионалы, тогда, думаю, гражданам, даже бизнесу бояться нечего. Представим, что возник новый бренд. Его же чиновник регистрирует, вот и ответственность на нем. Бизнесмены потом сами начнут соображать, что в России чайники, а не «типоты», но начинать нужно с чиновников. Тебе отказали в регистрации, потому что бренд противоречит языковому закону? В следующий раз ты наймешь толковых людей, которые тебе придумают хорошее русское название. При чем здесь штрафы? Если дурацкое название сначала зарегистрировали, а потом выписали за него штраф на миллион рублей, к ответу надо привлекать чиновника.”

https://www.mk.ru/culture/2022/12/20/pisatel-yuriy-polyakov-prizval-filtrovat-inostrannye-zaimstvovaniya.html

Какова новая российская политика в области культуры и истории? Останется ли русская культура хорошим экспортным продуктом? Нужен ли новый единый учебник истории? Как в новом году будут следить за кино и печатной продукцией?

Об этом в программе "Цена вопроса" рассказал Алексей Бобровский вместе с писателем, драматургом Юрием Поляковым.

https://www.mosfm.com/audios/150462

Те, кому поручено вербальное оформление внутренней политики, - двоечники. Разве можно по словесной энергии и увлекательности сравнить "комсомол" и "пионерию" с "движением первых"? Товарищ власть, хватит радеть "родным человечкам"! Подумай о стране!

Не уподобляясь алкоголику,
Я пью, советский троглодит,
За год мутанта Кота-Кролика.
Он чём-нибудь нас удивит…

ЧЕТВЕРТЫЙ ЗАКОН ФЛИНТА

   Вчера допоздна смотрел новогодний «Огонек» на РТР. Нельзя не заметить, что на 90 процентов концерт состоял из советских песен, созданных в 1950-80-х. А за тридцатилетие, минувшее с момента разрушения СССР, по сусекам наскребли всего несколько анемичных композиций. Это к вопросу о творческом потенциале эпох. Кстати, и 100-летие СССР в конце года по команде из Администрации президента отметили как-то смущенно, тихо, точно юбилей гражданина, отбывающего наказание за изнасилование. Запомнилась передача Дмитрия Киселева, сработанная в стиле глумливой апологетики. Зато впервые за много лет в телестудии «Огонька» появились люди, не имеющие отношения к эфирной тусовке. Это герои СВО. Меня поразило, насколько их благородные лица отличаются от жеваных рях мастеров развлекательных услуг. Вот уж, как сказал поэт, «живут, под собою не чуя страны». Так и хотелось подстричь Киркорова под Майданова.  
   У меня порой складывается ощущение, что люди, определяющие с начала 1990-х содержание нашего культурного и информационного пространства, вообще смутно представляют себе механизмы восприятия, приятия или отторжения предлагаемого «контента», а если и представляют, то поступают с точностью до наоборот. Типичный пример – ведущий Андрей Малахов, сделавший карьеру на «стирке грязного белья» и прочих гнусностях в эфире. Я, кстати, был зван на самую первую передачу «Большой стирки», пришел в ужас от содержания и больше никогда там не появлялся.
   С недавних пор Малахова «переформатировали». Неужели они там, в кабинетах Останкина, наивно полагают, будто, изменив прическу и напялив  другой костюм, можно доверить специалистам по грязному белью вести шоу, посвященные, например, народным талантам, - в духе легендарной передачи «Играй, гармонь!» Или даже допустить их к судьбам героев СВО, к трагедиям вдов и сирот, потерявших кормильцев на Донбассе! Вряд ли известную путану стоит привлекать к пропаганде добрачного целомудрия. Ей не поверят, даже если нацепить на ее грешную голову   флердоранж. Невольно закрадывается мысль, что это сделано специально, чтобы свести к минимуму воздействие на общество патриотической повестки.
   Я бы не стал уделять столько внимания Малахову, тем более, что он уже примелькался, как старый нужник в дачном окне. Но тут проглядывается одна очень опасная и весьма широкая тенденция. Вместо того, чтобы в новых исторических условиях принципиально «сменить вехи», пустить в информационное пространство свежие лица, опереться в разных сферах на новые людей, государственно, патриотически мыслящих, предпринимаются успешные попытки сохранить повсюду монополию гормональных либералов, которые, умело осваивая щедро финансируемый «духоподъемный контент», заодно исподтишка сводят его на нет. А мы с вами идем в театр и снова видим на сцене голубые метания бесхозного либидо. От рыбок птички не родятся…
     К тому же, четвертый закон капитана Флинта гласит: «В момент захвата судна в радиорубке должны быть все свои…»

01.01.2023

Хвалились, едучи на рать.
А ныне - мама родная!
Одним - еще бабла урвать.
Другим - Война Народная.
Мы одолеем, помолясь,
Победами не скорыми.
Но как изжить всю эту мразь
С их вечными офшорами?

«Московский дом книги» приглашает на встречу с Тимуром Семеновым, автором недавно вышедшей в издательстве «Вече» книги «Ни дня без поэта». Он расскажет о своем сборнике, организованном по календарному принципу, и ответит на вопросы гостей. В мероприятии также примут участие писатель, поэт и драматург Юрий Поляков и поэт и издатель Сергей Дмитриев.

18 января в 19:00
Московский дом книги (Новый Арбат, 8)

https://www.mos.ru/afisha/event/260844257/

Отечественное ТВ с небывалым размахом оплакивает кончину Вахтанга Кикабидзе, позволявшего себе в последнее десятилетие откровенно антироссийские выходки. Меркнет даже ТВ-скорбь по народной артистке Инне Чуриковой, всегда отличавшейся патриотической деликатностью. Спору нет, Мимино жалко до слез. Кто ж виноват, что этническое в человеке зачастую сильнее этического? Но что за плач на реках вавилонских? Такое ощущение, что от безысходности по суровому древнему обычаю сейчас в Останкино умертвят и положат с ним рядом десяток прославленных вокалисток, чтобы на том свете не скучал. А если Галкин помрет? Все ходим под Богом. Тогда что? Страшно подумать! Значит, директива сверху? Малахов тут ни при чем, он с глуповатой улыбкой потомственного дебила читает то, что ему написали. Выходит, в Кремле решили показать на фоне СВО свою толерантность? Кому, зачем? Мол, зла не помним, а добра не ценим! Эх, прав был классик: широк русский человек. Сузить бы!

31 января в 19:00 в Большом зале Центрального Дома литераторов (ул. Большая Никитская, 53) состоится творческий вечер Юрия Полякова. Вход свободный.

Сегодня случайно, переключая каналы ТВ, наткнулся на РТР, на передачу "Привет, Андрей!" Как я отношусь к Малахову, вы знаете: бездарей не люблю, даже если на них хорошие костюмы. Жаль талантливых русских исполнителей, засунутых продюсерами в программу этого мутного специалиста по грязному белью. Но поразило другое: на экране крутили сплошные записи выступлений Аллы Пугачевой, яркой, молодой, еще не вставшей на жуткий путь косметической вивисекции и пробирочных браков. Поёт «примадонна» как ни в чем не бывало, словно и не отбывала она в Израиль на историческую родину, обозвав нас с вами уродами и дебилами. Правда, есть повод: в студии сидел композитор Игорь Николаев с причёской, стыренной с автопортрета Дюрера. Но мало ли кто исполнял талантливые песни былого мужа Наташи Королевой? Кроме Пугачевой, в советской эстраде есть плеяда дивных женских голосов. Почему снова в эфире зажигает отъехавшая инородная артистка? Случайно? Не смешите! Случайности, даже порой трагические, у нас бывают в зоне СВО, в экономике, в пенсионных реформах, а на ТВ все согласовано и продумано до цвета трусов Соловьева, зрителям неведомых. Так в чем же дело? Осмелюсь предположить: это, во-первых, сигнал нашим коммерческим пацифистам, мол, возвращайтесь, вы здесь понадобились! Патриоты своей назойливостью Кремль утомили. А во-вторых, в подтексте очевиден намёк нашим западным супостатам: хватит, надо, парни, садиться и договариваться, мы готовы дать задний ход. Такая моя версия. Ошибаюсь? Возможно. Но я давно знаю наше телевидение, почти полвека прошло с тех пор, как впервые вляпался в эфир. Контент ТВ - это безошибочный политический симптом, как розовая сыпь на теле, пораженном сифилисом...

На мой взгляд, присутствие «Архипелага ГУЛАГ» (далее - АГУЛ) в нашей школе - государственное преступление, особенно в пору СВО. Согласен с депутатом-единороссом Д. Вяткиным: пора исключить этот текст из курса. Против ректор Литинститута А. Варламов. Это понятно, он лауреат премии Солженицына (2006), да еще не терпит «красный проект», как и многие отпрыски советской идеологической номенклатуры. Кстати, среди творческих вузов именно Литинститут явил наиболее массовое несогласие с СВО. Для сравнения: когда началась Великая Отечественная, студенты Литинститута и ИФЛИ почти поголовно пошли добровольцами.
В начале 2014-го в газете «Культура» я предложил исключить АГУЛ из школьной программы, оставив там «Один день Ивана Денисовича». Вполне достаточно, если учесть, что Леонова и Фадеева там нет. Трехтомный АГУЛ, который назван «художественным исследованием» (не документальным!), - книга крайне субъективная, тенденциозная и содержит информацию, опровергнутую наукой. Напомню, автор, призывая «жить не по лжи», число жертв репрессий доводил чуть ли не до 70 миллионов, а это почти половина тогдашнего населения страны. Кто ж тогда работал и воевал? Кого можно воспитать на таких «фэнтэзи»?
А еще я удивился: началась бурная подготовка к 100-летию «великого гулаговеда» (2018), шлют циркуляры в регионы, а про 200-летие Лермонтова (2014), 100-летие Симонова (2015), 150-летие Горького (2018), 200-летие Тургенева (2018) никто ни гу-гу. Почему? Я также напомнил, что, проживая в Америке, автор АГУЛа усердно натравливал США на СССР, есть множество публикаций. Не помнить этого после «крымской весны», обострившей конфликт с Западом, недальновидно.
Что тут началось! На меня обрушилась вдовствующая муза с присными. Приятная во всех отношениях дама-литературовед Сараскина стыдила меня на страницах «Российской газеты», актер Евгений Миронов вызывал в эфире на дуэль, но при личной встрече трепетно уклонился. Ксения Ларина на «Эхе Москвы» требовала не употреблять впредь мою фамилию в СМИ, чтобы стереть имя мерзавца из сознания современников. Оскорбленная вдова вопрошала у властей, как такой негодяй может возглавлять «Литературную газету»? Атака была организована по всем правилам травли, искусством которой либералы владеют в совершенстве. Я, как умел, отбивался. Следы этой полемики вы найдете в Сети, а также в сборниках моей публицистики.
Поначалу такая ярость «солженят» вызвала у меня недоумение, ведь я не первый, кто высказался о вреде культа Солженицына, навязанного сверху. Многие разоблачители шли куда дальше, утверждая, будто бы в литературе автор АГУЛА занимался той же провокационной работай, что и агент по кличке «Ветров» в лагере. Я же был куда скромнее: просил не забивать детские головы мрачным фантазиями литературного мстителя и хотя бы не «совать его поперед» Лермонтова и Тургенева. Потом-то я понял, в чем дело.
К тому времени спрос на книги Солженицына катастрофически упал, а ведь авторы, как и их наследники, живут на проценты с продаж. Наличие АГУЛа в школьной программе сулило фантастические тиражи. Вместо неподъемного трехтомника вдова как раз слепила и готовила к печати более ходовой, сокращенный том, откуда убрала опасные места, например, сочувствие бандеровцам и власовцам. А тут какой-то шелкопёр Поляков влез в отличную бизнес-схему со своей критикой. Ату его! По слухам, вдовствующая муза жаловалась на самый-самый верх. В общем, досталось мне прилично. Но я не жалею, во-первых, вспомнили про юбилеи подлинных классиков, были приняты постановления правительства. Во-вторых, вопрос об исключении АГУЛа из программы всерьез обсуждался вверху, но тут накатило 100-летие «неполживца», появились в Москве улица Солженицына и бронзовый Исаич на постаменте. И что? Писали, что сынки Солженицына после начала СВО смылись в Штаты. Речистая вдова непримиримо молчит. Центр русского зарубежья вымер, как крематорий на ремонте. Дальше вы знаете.
Держись, депутат Вяткин! Могут лишить мандата. Меня потом отовсюду вытолкали. Могуч Либерафан!