This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
В мезонине ветераны КГБ играют в бильярд
Пешком по Вятке
В мезонине ветераны КГБ играют в бильярд
В небольшом диалоге упоминается, что во дворе дома недавно снимали сюжет про столетний юбилей участника Великой Отечественной войны, ветерана органов КГБ Александра Вылегжанина.
YouTube
100-летний юбилей отметил участник Великой Отечественной войны Александр Вылегжанин (ГТРК Вятка)
За его плечами длинная, сложная, но очень интересная жизнь. Свой столетний юбилей отметил ветеран органов безопасности, участник Великой Отечественной войны Александр Вылегжанин. Ему вручили поздравительный адрес от Президента России. С юбиляром пообщалась…
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Небольшое видео из подвала дома. До революции здесь были комнаты для прислуги и складские помещения. В наше время подвал приспособили под спортивный зал для ветеранов.
Декабристы и Вятка
14 декабря 1825 г. состоялось знаменитой Восстание декабристов на Сенатской площади. В очередную годовщину бунта вспоминаем, как Вятка и вятские люди оказались связаны с движением декабристов.
14 декабря 1825 г. состоялось знаменитой Восстание декабристов на Сенатской площади. В очередную годовщину бунта вспоминаем, как Вятка и вятские люди оказались связаны с движением декабристов.
Пешком по Вятке
Декабристы и Вятка
В начале июля 1826 г. судом были объявлены приговоры участникам знаменитого восстания декабристов. Оно стало важнейшим событием русской истории, имело сильнейший резонанс в российском обществе. Закончившееся поражением восстание привело к длительному периоду...
«Московские юмористы» vs «Московские халтуристы».
Новым веянием новогодних праздников в эпоху НЭПа стали юмористические концерты. С 28 декабря 1922 г. по 1 января 1923 г. в вятском театре были запланированы гастроли известных московских комиков. Реклама концерта регулярно появлялась в газетах. Однако анонсировавшая шоу «Вятская речь» внезапно разродилась жесткой заметкой о несостоятельности столичных шутников. Анонимный автор («Московский рабфаковец») рассказал, что этих самых юмористов уже прогнали из Москвы рабочие «как никуда не годный халтурный мусор», поэтому артисты и отправились в тур по провинции. Шутки комиков критик назвал «пошлым балаганным шутовством», которое позорит вятский театр. Такого в нашем театре до 1920- годов действительно не бывало. Зато спустя сто лет стендап расцвел всеми красками.
Новым веянием новогодних праздников в эпоху НЭПа стали юмористические концерты. С 28 декабря 1922 г. по 1 января 1923 г. в вятском театре были запланированы гастроли известных московских комиков. Реклама концерта регулярно появлялась в газетах. Однако анонсировавшая шоу «Вятская речь» внезапно разродилась жесткой заметкой о несостоятельности столичных шутников. Анонимный автор («Московский рабфаковец») рассказал, что этих самых юмористов уже прогнали из Москвы рабочие «как никуда не годный халтурный мусор», поэтому артисты и отправились в тур по провинции. Шутки комиков критик назвал «пошлым балаганным шутовством», которое позорит вятский театр. Такого в нашем театре до 1920- годов действительно не бывало. Зато спустя сто лет стендап расцвел всеми красками.
В документах фонда канцелярии вятского губернатора (ф. 582) нашел довольно необычный пример интеграции политического ссыльного в вятскую жизнь. В этой истории перемешалось несколько сюжетов местной жизни: ссылка польских евреев, земская медицина и образование, Вятка на выставке в Париже, перлюстрации писем и полицейский надзор.
В декабре 1898 г. врач Эстер Гольде была на два года выслана из польского города Плоцка в уездный Орлов Вятской губернии. 25-летняя Гольде имела хорошее образование: училась в Плоцкой гимназии, затем в Женевском и Парижском университетах, сдала экзамены на звание женщины-врача на медицинском факультете Московского университета.
По прибытии на место ссылки Гольде решила не ждать, когда изменится политическая остановка и наступит амнистия, а добилась разрешения поехать в Вятку для покупки необходимых медицинских инструментов. Поскольку в Орлове «медицинская практика не может обеспечить в материальном отношении», то Гольде переехала в Слободской. Там она была допущена до работы в земской больнице и принимала участие в лечении стационарных больных.
Также Эстер подружилась с директором народных училищ Вятской губернии, известным просветителем Александром Красевым. Дважды (в июле и октябре в 1899 г.) Гольде отлучалась в Вятку и помогала ему по переводу на иностранные языки некоторых статей по народному образованию, предназначенных для Парижской выставки. На этой выставке в 1900 г. Вятская губерния была удостоена нескольких золотых медалей за успехи в деле просвещения. И не удивительно, ведь стараниями Красева и земцев с 1887 по 1902 гг. только количество школ в губернии увеличилось с 875 до 2475, почти в три раза больше стало учащихся.
Вероятно, Гольде занималась переводом на французский язык монографии Красева «Краткий очерк возникновения и постепенного развития начальных народных училищ Вятской губернии с 1786 по 1896 г.». Эта книга была представлена на выставке в Париже на русском и французском языках. Далеко не каждый чиновник мог позволить себе такого рода взаимодействие со ссыльной, однако Красев имел репутацию человека с критическим подходом к российским реалиям, бескорыстного энтузиаста просвещения и сторонника повсеместного внедрения женского образования. Кстати, он был хорошо знаком с отцом Ленина Ильей Ульяновым, под началом которого Красев работал инспектором народных училищ в Симбирске еще в 1880-е гг.
Несмотря на такую полезную деятельность, Гольде находилась в фокусе внимания полиции. Чиновников волновало, что ее товарищи по польскому освободительному движению присылают письма, а некоторые даже посещают Гольде в ссылке. Так, в июне 1899 г. в Вятку приехала ее подруга варшавская мещанка иудейского вероисповедания Цирния Баумритер. Уездный исправник (аналог современного главы района) Гламонин даже жаловался губернатору, что письма в адрес Гольде сложно читать, так как они содержат тексты на синтезе польских и французских фраз. Но найденные материалы на русском показались чиновнику «предосудительными».
В ноябре 1899 г. Гольде было разрешено уехать в Плоцк помогать в лечении серьезно болевшей матери. О дальнейшей судьбе Гольде пока известно мало, только, что она состояла в партии польских социалистов-интернационалистов и выступала за освобождение Польши. Судя по листу использования в деле, я чуть ли не первый взял его за многие десятилетия. Конечно, если бы с этой историей начали работу исследователи во второй половине прошлого века, когда Киров имел в Польше город-побратим (Седльце) и обширные культурные связи, то судьба Гольде могла бы стать более известной и изученной с двух сторон. Пока же я связался с биографом Александра Красева, доктором педагогических наук Владимиром Помеловым, возможно, он найдет еще какие-то факты и напишет полноценно научную статью.
В декабре 1898 г. врач Эстер Гольде была на два года выслана из польского города Плоцка в уездный Орлов Вятской губернии. 25-летняя Гольде имела хорошее образование: училась в Плоцкой гимназии, затем в Женевском и Парижском университетах, сдала экзамены на звание женщины-врача на медицинском факультете Московского университета.
По прибытии на место ссылки Гольде решила не ждать, когда изменится политическая остановка и наступит амнистия, а добилась разрешения поехать в Вятку для покупки необходимых медицинских инструментов. Поскольку в Орлове «медицинская практика не может обеспечить в материальном отношении», то Гольде переехала в Слободской. Там она была допущена до работы в земской больнице и принимала участие в лечении стационарных больных.
Также Эстер подружилась с директором народных училищ Вятской губернии, известным просветителем Александром Красевым. Дважды (в июле и октябре в 1899 г.) Гольде отлучалась в Вятку и помогала ему по переводу на иностранные языки некоторых статей по народному образованию, предназначенных для Парижской выставки. На этой выставке в 1900 г. Вятская губерния была удостоена нескольких золотых медалей за успехи в деле просвещения. И не удивительно, ведь стараниями Красева и земцев с 1887 по 1902 гг. только количество школ в губернии увеличилось с 875 до 2475, почти в три раза больше стало учащихся.
Вероятно, Гольде занималась переводом на французский язык монографии Красева «Краткий очерк возникновения и постепенного развития начальных народных училищ Вятской губернии с 1786 по 1896 г.». Эта книга была представлена на выставке в Париже на русском и французском языках. Далеко не каждый чиновник мог позволить себе такого рода взаимодействие со ссыльной, однако Красев имел репутацию человека с критическим подходом к российским реалиям, бескорыстного энтузиаста просвещения и сторонника повсеместного внедрения женского образования. Кстати, он был хорошо знаком с отцом Ленина Ильей Ульяновым, под началом которого Красев работал инспектором народных училищ в Симбирске еще в 1880-е гг.
Несмотря на такую полезную деятельность, Гольде находилась в фокусе внимания полиции. Чиновников волновало, что ее товарищи по польскому освободительному движению присылают письма, а некоторые даже посещают Гольде в ссылке. Так, в июне 1899 г. в Вятку приехала ее подруга варшавская мещанка иудейского вероисповедания Цирния Баумритер. Уездный исправник (аналог современного главы района) Гламонин даже жаловался губернатору, что письма в адрес Гольде сложно читать, так как они содержат тексты на синтезе польских и французских фраз. Но найденные материалы на русском показались чиновнику «предосудительными».
В ноябре 1899 г. Гольде было разрешено уехать в Плоцк помогать в лечении серьезно болевшей матери. О дальнейшей судьбе Гольде пока известно мало, только, что она состояла в партии польских социалистов-интернационалистов и выступала за освобождение Польши. Судя по листу использования в деле, я чуть ли не первый взял его за многие десятилетия. Конечно, если бы с этой историей начали работу исследователи во второй половине прошлого века, когда Киров имел в Польше город-побратим (Седльце) и обширные культурные связи, то судьба Гольде могла бы стать более известной и изученной с двух сторон. Пока же я связался с биографом Александра Красева, доктором педагогических наук Владимиром Помеловым, возможно, он найдет еще какие-то факты и напишет полноценно научную статью.
Пешком по Вятке
Девушки на улице Карла Маркса у здания завода «Физприбор» в праздничном оформлении. г. Киров. 1950-е гг.
Довольно известное фото, которое обычно интересует публику с точки зрения анализа праздничного декора общественных пространств при позднем сталинизме. Но и довольно яркий внешний вид девушек тоже очень любопытен. Всегда было интересно, а кто они?
Удалось узнать, что, оказывается, слева на фото — Александра Филимонова. На момент съемки она работала на кировском радио и телевидении, куда пришла еще в 1944 году. Прошла путь от редактора «Последних известий» до заместителя председателя комитета по радиовещанию. С 1992 года — председатель совета ветеранов телерадиокомпании «Вятка», мемуарист.
На момент съемки Филимоновой примерно 30-35 лет. В 1950-е годы радиожурналисты работали в помещениях здания, где находилась редакция газеты «Кировской правды». Это как раз на Карла Маркса (д. 84) наискосок от Физприбора, так что вполне вероятно, вторая девушка и неизвестный нам фотограф — это коллеги-журналисты Филимоновой. Пошли с работы прогуляться перед праздниками и сделали памятный снимок.
Удалось узнать, что, оказывается, слева на фото — Александра Филимонова. На момент съемки она работала на кировском радио и телевидении, куда пришла еще в 1944 году. Прошла путь от редактора «Последних известий» до заместителя председателя комитета по радиовещанию. С 1992 года — председатель совета ветеранов телерадиокомпании «Вятка», мемуарист.
На момент съемки Филимоновой примерно 30-35 лет. В 1950-е годы радиожурналисты работали в помещениях здания, где находилась редакция газеты «Кировской правды». Это как раз на Карла Маркса (д. 84) наискосок от Физприбора, так что вполне вероятно, вторая девушка и неизвестный нам фотограф — это коллеги-журналисты Филимоновой. Пошли с работы прогуляться перед праздниками и сделали памятный снимок.