🔶 *Байыаннай дьайыы саҕаланыаҕыттан биирдиилээн дьон, түмсүүлэр, тэрилтэлэр, үөрэх кыһалара «Барыта кыайыы туһугар!” диэн девизтээх түмсэн, араас хабааннаах көмөнү ким туох кыахтааҕынан, сатабыллааҕынан көмөлөһө олороллор.Сиһилии* ⤵️⤵️⤵️

https://xn----8sbafahlaethmnm0a1cxay7b3m.xn--p1ai/yehee-bylyy-bejetin-uolattaryn-umnubat/

*2025 сылга сурутуу бара турар:* https://podpiska.pochta.ru/press/ПИ976

Ну что ж, пожалуй, пришла пора рассказать, как мы летели из Новосибирска в Якутск. Скажу сразу, что произошедшее на борту нас, как бы это помягче сказать, очень затронуло. И заставило в очередной раз задуматься о том, что происходит в нашем обществе.

Итак, рейс из Новосибирска в Якутск, авиакомпания S7.

Все шло как обычно, пассажиры уже расселись по местам, и стало ясно, что с нами рядом, у прохода, никого не будет. Впрочем, и на других рядах тоже имелись свободные места.

И вдруг, в самый последний момент отдергивается шторка и заходит наш земляк. В камуфляже, на костылях, без ноги. Как выяснилось позже, нога была, но у него такое было приспособление, на которое он ставил ногу коленом.

Он подходит ровно к нам и, собираясь садиться, спрашивает у стюардессы: «А можно пересесть?» Дело в том, что прямо впереди, у окна, где есть аварийный выход, было свободное место, где легко можно было вытянуть больную ногу. Да и вообще там свободнее.

На что пассажир получил отказ. Стюардесса сказала: «Я не имею права вас пересаживать. Если вы хотели сидеть там, вам нужно было доплатить». Но наш земляк продолжал просить, весьма спокойно.

На это стюардесса занервничала, сказала, что спросит. В итоге пришла с другой стюардессой, которая произнесла тоже самое «вам надо было доплатить». И вообще, мол надо спросить у старшей стюардессы. На вопрос пассажира, когда она подойдет, было отвечено – «когда будет свободное время».

А самолет действительно готовился к взлету, рейс и так несколько задержали. В итоге наш земляк сел рядом с нами.

Мы были в шоке. Казалось, что это мы в чем-то виноваты перед ним, что он вот так, вынужденно, сидит рядом, ему трудно.

Дальше было следующее. Я решила почитать книгу, включила лампочку индивидуального освещения. Почитала, решила выключить. Но не тут-то было. Не выключается и все. Это увидела стюардесса, подошла, выключить не смогла. Потом пришла старшая стюардесса. Тоже не смогла. Предложила пересесть. Сначала мы отказались, а потом поняли, что если пересядем, то нашему земляку можно будет свободнее разместиться, хоть ногу на сидения положить. Пересели.

Когда пересаживались, я у него спросила: «Вы с СВО?» Он ответил – «да». Я сказала, что не понимаю, почему его не пересадили. Он ответил: «Ну, видимо, не захотели». А разговаривать со старшей стюардессой он больше не захотел.

Мы пересели, а я все не могла успокоиться. Сердце билось, было какое-то состояние… беспомощности что ли.

Я никак не могла понять – как, как такое может происходить в стране, где идет специальная военная операция? Эти люди, они с оружием в руках, рискуя самым ценным – жизнью, защищают нас, нашу Родину. А тут – ему, уже раненому, предлагают заплатить за то, чтобы пересесть?! Причем место было свободно! «Вам надо было заплатить» -- эти слова стучали в голове. А ничего, что он уже заплатил своим здоровьем, чтобы вообще эти самолеты летали без опаски в чистом небе?!

Я понимаю, что дело не в авиакомпании. Такое могло произойти где угодно. Я понимаю, что стюардесса поступила по правилам и придраться к ней формально нельзя. Но у меня просто в голове не укладывается, как с человеческой точки зрения, с точки зрения вообще всего происходящего в стране такое может быть?!

Вот так – вот такая она наша реальная жизнь. СВО – в одной стороне, в все другое – совершенно в другой. Как будто две непересекающиеся линии. Там -- одна реальность, место подвигам, место самым высоким чувствам, место борьбы за Родину. А здесь – «заплатите».

И мне даже сложно представить, что чувствовал наш земляк, находясь в той ситуации. Что вообще чувствуют наши бойцы, которые в так называемой «мирной» жизни сталкиваются вот с таким абсолютно равнодушным отношением. И будет ли после этого у них желание вообще что-либо делать.

И мне кажется, пока вот эти две линии – на фронте и в тылу – наконец окончательно (потому что есть масса людей, которые от всего сердца помогают нашим бойцам) не пересекутся, не будет нам Победы.

*Участники СВО получат оплату за реабилитацию и проезд до клиники*

🙌🏻🪖 Участникам СВО оплатят не только реабилитацию, но и проезд до клиники, такие поправки предусмотрены в бюджете Социального фонда на будущие три года.

https://ulus.media/2024/11/08/uchastniki-svo-poluchat-oplatu-za-reabilitacziyu-i-proezd-do-kliniki/

Вступайте в нашу группу по ссылке ⬇️
https://chat.whatsapp.com/FWWLH1Fm5Pt2frrD1iiqj0

Война это - Билет в один конец.
Грязно, холодно, мокро. Постоянное ожидание смерти. Ежеминутное, ежесекундное, въевшееся в подкорку мозга ощущение, что каждый твой следующий шаг будет последним. Всё окружение реальности хочет тебя убить самыми изощрёнными способами. Никакой надежды ни на что. 
Ты слишком хорошо понимаешь - это конец... Твой контракт билет в одну сторону. Выбраться отсюда не получится никогда, даже если ты вернёшься. Потому что некуда возвращаться. Вернуться может тело, но не разум, который навсегда обречен скитаться посреди пустых раздолбанных лесополок, над мёртвыми, перепаханными минами и снарядами, полями. 
Тебя больше никто не понимает. Ты сам больше никого не понимаешь. Они говорят такие мелочи и живут такими глупостями, что тебе становится тошно. Многие приезжая с СВО  в отпуск, не знают что  делать и просто пьют дня три напролёт, уже подумывая уехать обратно раньше, чем назначено. 
Дергаешься и приседаешь от любого резкого звука или свиста. Прохожие смотрят на тебя, как на сумасшедшего, а в глазах некоторых читается откровенное презрение к твоей военной форме, к чёрному шеврону с черепом и заветными словами твоей последней надежды: Жажду воскресения мëртвых... 

 Тебя уговаривают сбежать от себя. Шаблонные фразы как из кино: - Ну вот за что ты там хочешь погибнуть? За что???...Они не понимают, что бежать тебе - некуда. Ты не помнишь, когда последний раз испытывал хорошие эмоции. Весь твой организм перегорел на постоянную внутреннюю борьбу, чтобы банально не сойти с ума. 

Ты мёрз, как собака. На твоих руках много крови. Ты много принял в свои лёгкие последних дыханий своих друзей. Ты искал крошки галет в коробках от сухариков, отбивая их от мышей. Найдя банку замёрзшей консервированной рыбы, ты выковыривал сломанной пластиковой ложкой рыбий жир в перемешку со льдом и жадно глотал эту отвратительную смесь. 

Прижавшись к стенке блиндажа, ты напряженно вслушивался в ночную тишину, вздрагивая от каждого разрыва. А что если следующий будет прямо сюда? Что если он обвалит накат и меня раздавит тоннами земли и бревен? Успею ли я понять, что уже мёртв... 

 Вся наша заслуга в том, что это мы здесь, а не вы. Ни больше и не меньше. Мы не святые. Для кого-то мы - ангелы. Для кого-то - демоны. Но мы здесь для того, чтобы вы не стали такими, как мы! Не увидели и не пережили всё это. Попробуйте понять. Цените то что имеете, пока ещё есть что ценить... Живите своими ценностями… 

Молитесь люди добрые за солдат кто третий год на СВО в этом аду.