В современных важных разговорах о патриотизме часто не хватает той зажигательной аргументации, которая могла бы действительно раскрыть высший запредельный смысл Родины как абсолютной метафизической данности, как человеческой судьбы, вне которой человек ничто.
Одним из таких огненных текстов является «Моя Родина» отца Сергия Булгакова – одного из вершинных русских философов:
 
«Родина есть священная тайна каждого человека, так же как и его рождение. Теми же таинственными и неисследимыми связями, которыми соединяется он через лоно матери со своими предками и прикрепляется ко всему человеческому древу, он связан через родину и материю-землей и со всем Божиим творением. … И умирая, возвращусь – туда же, одни и те же врата – рождения и смерти»
    
 
 

Николай Васильевич Гоголь был ко всему прочему и пророком. Описанная им в «Вие» мерзость запустения, которая случалась в церкви, в которую водворилась нечисть, есть точная копия того, что сейчас происходит на Украине. Вий восторжествовал на этой территории, и после него там уже не останется ничего доброго и святого:   
 
«Вошедший священник остановился при виде такого посрамления Божьей святыни и не посмел служить панихиду в таком месте. Так навеки и осталась церковь с завязнувшими в дверях и окнах чудовищами, обросла лесом, корнями, бурьяном, диким терновником; и никто не найдет теперь к ней дороги».
 
 

С самого начала СВО не сходит вопрос «Когда это все закончится?» Он правомерен, поскольку жизнь и мир, а не война и смерть соответствуют изначальной человеческой природе, направленный на добро и созидание.
 
Но какая жизнь, и какой мир? Тот ли мир и жизнь, в котором мы пребывали как в чаду и аду в последние десятилетия, изнывая в тоске бессмыслицы и погибая от неистребимой пошлости, убивающей все добрые начала жизни. Достоевский в «Парадоксалисте» говорил, что великодушие гибнет в периоды долгого мира, появляется цинизм, равнодушие, скука, злобная насмешка, апатия, низменность мысли, разврат и проч. И вообще, считал он, долгий мир ожесточает людей. Парадокс, но долгий мир никогда не способствует улучшению нравов, вопреки розовым утопиям гуманистов.  
 
Со всем этим мы столкнулись в полной мере в последние десятилетия и даже раньше, когда память о трагедии Великой Отечественной войне, о неимоверной жертве народа стала убывать. Андрей Платонов, хорошо знавший моральную природу человека, способную на высочайший подвиг и героизм, но и на, увы, подлость, предательство и забвение с горечью произнес: «Затанцуют, затопчут память о войне».
 
И действительно, затанцевали, затоптали. Советский Союз жил великой священной жертвой Великой Отечественной войны и долгое время жил очень достойно. Но послевоенная жизнь очень тяжелое испытание для народа, не меньшее, чем война.
 
И вот на вопрос, когда закончится СВО можно отвечать, исходя из военно-политических аргументов. Но это всегда будет ограничено, чревато ошибкой. А можно отвечать, исходя из нравственно-религиозных. Они суровы, жестоки, негуманны, но такова реальность мира, в котором мы пребываем.
 
Кончится СВО тогда, когда Господь скажет довольно, когда чаша страданий для мирной, но праведной и достойной жизни будет полна. И если, как говорили древние отцы церкви, кровь мучеников есть семя церкви, то, перефразируя их, можно сказать, что кровь воинов, (а в войне воин весь народ) есть семя мира.      
 
 

 
Всем же хорошо со школьной скамьи известны строки Лермонтова из стихотворения «Бородино»:
 
«Не будь на то Господня воля,
Не отдали б Москвы!»  
«Господня воля» – не поэтическая метафора и фигура речи, но вполне конкретный философско-богословский концепт, указывающий прямо на Промысел Божий.
 
Лермонтов, как и Пушкин были поэтами-пророками, обладающими глубочайшим провиденциальным видением. Им не была свойственна прямая церковная религиозность, но, в их случае, как показал С.Н. Булгаков, С.Л. Франк и многие другие русские философы, она им была не нужна. Они как гении русской и мировой величины обладали естественной, органичной религиозностью, доступной немногим. Это своего рода святость.
 
Мудрость Лермонтова в этих строках намного превышает различные военно-стратегические размышления о сдачах и взятия и победах, и поражениях на войне. И уж если ни одна птица не упадет без воли Отца, и если ни один волос не упадет с головы человека без воли Божией, то что уж говорить про такое грандиозное событие как сдача Москвы.
 
О мудрости Лермонтова нужно помнить современным паникерам, которые думают, что все исключительно зависит от человека, от людей. От людей, конечно, зависит многое, очень многое. Никто не должен сидеть сложа руки, но действовать, сообразно ситуации. Но есть еще одно как правило не учитываемое измерение, которое проявляется не только на войне, но и во всех иных ситуациях, а на войне особенно. Об этом измерении очень хорошо знал Лермонтов.
 
Паникеры, особенно патриотически настроенные, – самая опасная категория, поскольку они сеют страх и сомнение, которые ослабляют моральный дух народа и снижают его боеспособность. Вы что не верите в победу, в конечное тожество истины и добра? Не верите в Россию? Во что же вы тогда верите? Кому вы верите?
 
Эти паникеры также скептики и нытики и в мирной жизни, это вечное занудство и недовольство всем не является здоровой конструктивной критикой, но каким-то отвратительным брюзжанием, из которого рождается недоверие ко всем положительным задачам жизни.
 
Всегда и всем нужно иметь перед собой эти золотые слова Лермонтова:
  
«Когда б на то не Божья воля, Не отдали б Москвы!»

Аким Апачев сотоварищи записал не просто свой лучший альбом. Это сразу и одна из сильнейших альбомов на тему нашей войны и нашего мира (наряду с пластинками Чичериной и «Зверобоя»), и один из сильнейших альбомов русского рэпа, сразу вошедший в топ-5 (из числа соразмерных можно назвать разве что лучшие альбомы 25/17, Хаски, Честера), и плюс ко всему ещё и одна из вершин русского рока - потому что альбом записан на стыке рэпа и рока.

Умный альбом. Мощный. Витальный. Беспощадный. Страшный. Светлый.

Огромная личная радость - услышать это. Слушал - словно у огромного теплого степного ветра стоял на пути. Сносит. До костей продувает. Сила.

https://kissvk.in/playlist-2000605976_21605976_82610e96448198577f

Такие явления как шовинизм, национализм, капитализм, марксизм, социализм, позитивизм, эволюционизм, материализм, колониализм, тоталитаризм, фашизм и проч. – исключительно западные «изобретения». Все они утопичны, лженаучны, античеловечны. Если в России и было увлечение каким-либо из них, то лишь в качестве соблазна.
 
Важно понять, что эволюционизм – священная корова современной «научной» картины мира, совершенно ненаучен, но исключительно идеологичен. Его правильнее называть в терминах социал-дарвинизма, поскольку он оправдывает хищнический природный миропорядок, перенося его на социальный. Иначе, оправдывает хищничество капитализма в качестве некоего «объективного» закона.
 
Об ошибочности и разоблачениях дарвинизма мало кто знает, зато знают все, что человек произошел от нечеловека. Это конечно сущий абсурд, невероятная мифология, бредовая сказка, в которую заставили поверить огромное количество людей. То, что здесь в принципе ничего не возможно доказать, верифицировать, поставив эксперимент, никого ен волнует.
 
Примечательно то, что именно Н.Я. Данилевский, русский философ и ученый, стал одним из первых критиков теории эволюции. Свои идеи он изложил в фундаментальном труде «Дарвинизм. Критическое исследование», высокую оценку которому дал, в том числе, родоначальник номогенеза        Л.С. Берг: «Труд Данилевского, результат обширной эрудиции автора, есть произведение, заслуживающее полного внимания. В нем заключена масса дельных соображений, к которым независимо впоследствии пришли на Западе». Действительно, критика дарвинизма, эволюционизма не только с религиозно-философских, но с естественнонаучных позиций стала достаточно распространенным впоследствии явлением.
 
А вообще, это не столько научный вопрос, сколько вопрос морального выбора. Лев Шестов метко шутил по этому поводу, что спор между Дарвином и Библией невозможен, поскольку одни люди действительно произошли от прекрасного Адама, и видит в себе образ Божий, а другие от мерзкой обезьяны. Какой между ними в принципе может быть диалог?  

Расширенная версия о поражении запада в современной войне на Дзене: https://dzen.ru/a/Zsh7tvwJgBS2HAgJ?share_to=link

Буду там публиковать большие посты и статьи

– А в Курской области теперь немцы!
– Пускай, – произнес Саввин. – Немцы там, но земля как была, так и будет русской...

   А. Платонов «Броня» (из рассказов времен Великой Отечественной войны)
 
 

Очерк военкора «Красной звезды» А. Платонова «Земля и небо Курска» (1943. 12 июня)

Мой комментарий для Вести ФМ в передаче «Научный факт» про вулканы. С 25-й минуты https://smotrim.ru/audio/2791270

В сегодняшние дни испытаний, которые переживает Россия, хорошо вспомнить советских писателей, ставшими военкорами, вспомнить, что они говорили во время Великой Отечественной войны, во что верили, как ободряли людей в ситуации, намного превосходящую по тяжести современную.

Некоторые высказывания известных писателей.
 
«Гитлеру не уничтожить Россию! Россия была, есть и будет. Они не возьмут нас силой. Они не возьмут нас и хитростью. Каждый боец знает, за что он идет в бой. Рабочий за труд, за свое государство. Интеллигент сражается за нашу культуру, за книги, за право мыслить, творить, совершенствовать мир. Юноши сражаются за чистоту любви, за русских девушек. Отцы за счастье детей и за честь матери.
Народ не ребенок. Народ муж. Он смело смотрит правде в глаза. Настали дни испытаний. Дети Волги и Дона, Днепра и Енисея отражают атаки врага. Каждый боец знает: позади Москва.
Никто никогда Россию не завоевал. Не быть Гитлеру, этому тирольскому шпику, хозяином России! Мертвые встанут. Леса возмутятся. Реки проглотят врага. Мы должны спасти Россию, и мы ее спасем»
Илья Эренбург
 
«Идут крикливые, прожорливые, вшивые, проклятые и осмеянные русским народом, идут убийцы детей и стариков»
Василий Гроссман
 
«Сущность и натура нашего народа – терпелив, скромен, вынослив. Героизм русского народа – в беспримерном упорстве миллионов рядовых людей... Как потрясло сейчас мир это упорство»
Всеволод Вишневский
 
«Мы уже давно громим фашистов насмерть. Это уже не новость. Новостью является гитлеровец, павший духом, враг, согласный быть хоть подпаском, враг, согнутый, устрашенный и низведенный нашим оружием до положения «твари дрожащей», враг, согласный обменять воинскую честь на самое жалкое физическое существование. Но отсюда уже начинается гибель гитлеровской армии, разложение ее изнутри от внешних, нами созданных причин, ее смертная роковая судьба, исторически давно предопределенная.
 
Но я, русский советский солдат, был первой и решающей силой, которая остановила движение смерти в мире; я сам стал смертью для своего неодушевленного врага и обратил его в труп, чтобы силы живой природы размололи его тело в прах, чтобы едкий гной его существа пропитался в землю, очистился там, осветлился и стал обычной влагой, орошающей корни травы»
Андрей Платонов
 
 
 

https://yangx.top/zaslavskaja/9989
 
С Днем Шахтера!
Это удивительная профессия.
Сильное стихотворение Елены Заславской «Террикон».
 
А вот как Юз Алешковский высоко чтил этот праздник в стихотворении «Советская пасхальная»:
 
Смотрю на небо просветлённым взором, Я на троих с утра сообразил, Я этот день люблю, как День шахтёра И праздник наших Вооружённых сил.
 

 
К вопросу о глубинной залиберализованности нашего академического гуманитарного, прежде всего, философского сообщества.
 
Пришла рецензия из журнала «Философская мысль» на статью моего докторанта, посвященной вопросу отношению к жизни, смерти и здоровью в современном обществе. Докторант – врач, кандидат медицинских наук. Ситуацию знает изнутри, понимает, о чем говорит. Критикует трансгуманизм, различные западные методики.
 
Претензии рецензентов: нет источников на иностранных языках; как автор смеет критиковать западную философию и вообще Запад, и, главное, цитирую: «совершенно непонятно, что такое традиционная система ценностей, к которой апеллирует автор». О русской философии вообще не может быть речи.
 
Такие претензии могли появиться в 2010, 2015, в любой год до СВО.  Ситуация характера для большинства журналов, кафедр, диссоветов и проч. Очевидно, здесь поле непаханое, это сообщество на самом деле тормозит философское развитии в стране. Просто отбивает вкус к философии, у кого есть интерес. Нужны фундаментальные преобразования в этой сфере. Но пока непонятно, как их осуществлять.
 

Ключи у Петра, а не у Павла.
Не того взяли.

Отрицательно-отрицающее отношение к русской культуре помимо всего прочего есть результат глубокого невежества западных элит и их масс. Отрицая русское, они рубят сук, на котором сидят. Но им это безразлично, их ценностный горизонт упирается в трансгендер и трансгуманизм, которые не предполагают никакой метафизики, никакого духа.
 
Вряд ли сегодня широко известно, какое влияние Достоевский оказал на Ницше и на все значимые фигуры западной культуры; какое значение имеет Толстой и не его «непротивление», а философия смерти, без которой невозможна была бы современная танатология.
 
Но не только русская философическая литература оказала огромное влияние на мировую культуру, но и русская наука. Хорошо бы отрицателям русской культуры, в том числе и отечественным, познакомиться с  капитальным трудом русского философа, богослова, литературного и музыкального критика Владимира Николаевича Ильина «Русская культура».
 
Это трилогия, первая часть которой посвящена русской науке, вторая русской музыке, третья – русской философии. Это не только описательный, но и апологетический труд. Автор этой апологии – один из блестящих философских умов, человек потрясающей образованности, небывалой эрудиции, исполненной истинной любовью к русской культуре.
 
Как пишет исследователь и составитель книги «Русская наука» О. Т. Ермишин: «Апологетика Ильина предполагает защиту русской культуры от двух ее главных врагов – западных шовинистов, принижающих значение любой незападной культуры, и советских марксистских идеологов, утверждающих право только пролетарской культуры на существование. Главная цель Ильина – это всесторонне показать достижения русской науки, музыки, философии».
 
В. Н. Ильин сделал значительный шаг в понимании тех духовных законов и процессов, которые определили русскую культуру на протяжении веков, от Древней Руси до начала XX в.
 
А с высоты последнего столетия можно заключить, что русская наука достигла небывалых мировых вершин, что подтверждает все глубинные интуиции философа и показывает абсолютно злокачественный характер западного шовинизма, сегодня достигшего запредельно античеловеческого уровня.    
 
       
 

«Кто на войне за Россию - тот счастливый человек»
Андрей Платонов

28-го августа, в день 125-летия Андрея Платонова видел три передачи про писателя. Москва-24 – небольшой фильм общего биографического характера.
 
Канал «Культура» показал фильм 2009 г., в котором Платонов представлен как жертва советских сталинских репрессий, как разочаровавшийся в идеалах социализма и посвятивший себя борьбе с тоталитаризмом. Это либеральная трактовка, которая сразу же была принята в перестройку и в постсоветской период. И такой образ Платонова доминирует и до сих пор.
 
И еще беседа литературоведа Алексея Варламова с издателем Еленой Шубиной. Про это конечно отдельный разговор.
 
Но что общее у всех трех передач: военный период в жизни и творчестве Платонова, важнейший для него, дан одной строкой. Военкор, писал рассказы, занимал патриотическую позицию. И все.
 
Дело в том, что военное творчество Платонова полностью разрушает либеральный миф о Платонове как борце с советской властью, с разоблачителем коммунистической утопии (в основном «Чевенгур» и «Котлован»). Это искажение подлинного строя мысли писателя, его мировоззрения, которое всегда было пронизано светлой верой в социалистический идеал. По сути, он у него приобрел религиозный характер.
  
Если и были у Платонова какие-то трения с Советской властью (у кого их не было), то в Великую Отечественную войну они исчезают. Несмотря на продолжающееся идеологическое давление на него. Он мыслил большими масштабами, чем личные обстоятельства его жизни. Он писал, что бойцы одухотворились Лениным и Сталиным, постоянно подчеркивая, что он сам русский советский солдат. И в военный период дистанция между советским и русским практически исчезла. И это произошло более всего у Платонова.
 
Вот поэтому современные СМИ продолжают транслировать либеральную точку зрения на Платонова, убегая от его военного творчества как черт от ладана. Потому что там им смерть.  
  
 

 
Мои тезисы на открытом семинаре ВПШ им. И. Ильина «Философия будущего и будущее философии»
 
1. Будущее философии, как и ее прошлое – это вечное, Бытие
 
По форме философия – это вечное во времени. Только вечное – чистая трансценденция, оторванная от всякой действительности, запредельная мистика. Только временное – эмпирика, естественная и гуманитарная (социология, история, политология, оторванная от трансцендентного).
 
Философия держит оба начала, но в приоритете трансцендентное измерение: (Вышеславцев: человек – реляция к Абсолюту, Ясперс – трансцендирование – это сущность человека).
 
Причем речь идет не о философах как таковых, а просто о человеке, антропология – homo philosophicum, то есть, философствование – это существо человека (Хайдеггер: философия дело всех и каждого, а не привилегия отдельной касты профессионалов, т.к. в философии имеет место касание высшего и предельного).
 
Будущее философии – это не какая-то новая философия, прогрессивная, оснащенная новейшими методами и технологии. Будущее философии – удержать и сохранить человека в его сущности, спасти от вызовов, искажающих и уничтожающих его сущность (ИИ, постчеловек, постгуманизм и т.д.).
 
2. Ситуация в постсоветской философии
 
Релятивизм, эклектика, западная доминанта, умаление и уничижение русской философии, подмена философии наукообразными философии (ИИ, когнитивные науки, нейрофилософия и т.д.).
 
Философия – инструмент антирусской, русофобской идеологии. Это академическая философия (журналы, диссоветы, издательства, вузовская философия, преподавание, программы) - откровенная либеральная, русофобская цензура.
 
В итоге – формирование ложного антирусского мировоззрения, отбивающего вкус к философии, к самостоятельному поиску истины.
 
3. Сложность ситуации с вузовской, университетской философии в России
 
Академическая традиция не самая сильная в России, что не означает отсутствие глубокой самобытной вольной, неинстуциональной нетрактатной философии. Академическая традиция с Петровских времен – западные, немецкие программы Розанов: самое интересное – это «сектантская» философия (литература, искусство, умозрение в красках, юродство).
Академическая традиция должна существовать, но она должная быть избавлена от русофобских тенденций, должна ориентироваться на национальные задачи и запросы, исходить из национального корня.
Пример из рассказа Платонова «Житель родного города»:
 
«Сам Иван Коншин слушал когда-то в университете курс философии, который читал профессор Озе; он тогда хотел понять тайный образ или главный общий рисунок мира, по которому он построен, существует и длится во времени».
 
Довоенная университетская философия могла удовлетворять метафизическое вопрошание человека.  
 
 

 
О смерти философии говорили весь XX век и продолжают говорить сейчас. Говорят сами философы – и западные, и отечественные, и причем неплохие. В более мягкой форме говорят о кризисе философии в общей связке с антропологическим кризисом и кризисом культуры.
 
Кризис не смерть, но, говоря о кризисе, часто подразумевают и смерть. Это не верно: нет ни кризиса философии, ни тем более ее смерти. Если есть кризис, то это кризис философской культуры. А это не одно и тоже, что кризис философии. Философская культура действительно в упадке и давно. Проявляется кризис философской культуры в деградации институциональной философии, падении общего уровня мышления, преобладании низменных целей и потребностей большинства, что не предполагает никакой метафизики.
 
Но философия не может умереть. Даже если на земле не останется ни одного философа, философия останется и будет ждать своего часа. Философия надмирна и вневременна. Философия – детоводитель ко Христу, говорили ранние апологеты, поэтому она существовала и до христианства. Но также философия есть хран Бытия: «Бытие есть, небытия нет» (Парменид).
 
Философия – это последнее, что может умереть. Ибо смерть философии означала бы торжество абсолютного ничто.  
 
 

 
На семинаре «Философия будущего и будущее философии» естественно зашел разговор о состоянии современного преподавания философии в вузах. Участники согласились, что как минимум девяносто процентов нынешнего профессорско-преподавательского состава не просто либерализованы, они основательно прокачены антирусской идеологией, которую транслируют как могут.
 
Совершенно точно А.Г. Дугин назвал их преступниками и маньяками, над которыми западная пропаганда совершила насилие в 90-х, и они все остальное время продолжают портить сознание молодых людей.   
Что здесь утешительного? Это очень слабая в моральном плане категория. Самых ничтожных – релокантов – сразу сдуло ветром, надеемся, безвозвратно. А оставшиеся, «ждуны», должны отмереть естественным образом по мере восстановления национального самосознания и возвращения философии, в том числе и академической, университетской в органичное для русской духовной культуры русло. 
 
Они, эти «ждуны» переобувались неоднократно: были марксистами стали постмодернистами, а затем и либеральными русофобами. Но это до СВО, в это темное, смутное и опасное время. Тогда у них была сила и власть, и они могли безнаказанно бесчинствовать над национальными святынями. Но это время прошло и начавшиеся процессы возрождения необратимы. И дальше этой категории переобуваться уже некуда. Только в белые тапочки.