Иду за светом, за мерцанием звука, рассеянным в воздухе. Выхожу ко второму источнику – он звучит в полный голос, поет свободно и смело. Сияет, несокрушимый, ничто не заставит его потускнеть. Ни предательство, ни пустота, ни смерть. Ни годы, что мир лежал под властью врагов, ни неясное будущее.
Свет скользит по ладони, пронзительный, звездный, звучит победой, отражается в сердце. Понимает меня.
Шепотом обещаю: для тебя я стану таким же.

высокий, резко вычерченный светом источника, словно разбивающий этот свет, ясные черты, рваные черные пряди затеняют взгляд. В этом взгляде усталость и отзвуки горечи, пронизывающей город, штормовое эхо

Каждый мечтает об этом: проникнуть за грань видимого мира, отыскать новое, неведомое волшебство. Обратить его в звук, петь, меняя явь. Научить этой песне других, оставить след, изменить мир.
Все, но не я.
«Ты нашел ее, это твоя песня, – сказал мне учитель. Смотрел печально, как на неизлечимо больного. – Ты не обязан делиться ею. Твое право». Стыд обжег меня тогда: не желаю отдать найденное волшебство людям своей деревни, тем, кого знаю всю жизнь.
Тем, кто жалеет меня или презирает. Тем, кто не хочет меня понять.
Нет, пусть лучше песня смолкнет вместе со мной, вновь растворится за гранью мира. Я отдам ее лишь тому, кто поверит мне, – или никому вовсе.
(с)