​​С чего начинается безопасная улица и дорога? С островков безопасности или освещения? Не совсем — с данных!

Важно не только перестать воспринимать аварии чем-то нормальным и делать безопасные улицы с дорогами, сначала нужно найти проблему и доказать правильность её решение — это первые шаги, для которых нужно собрать большой массив данных и проанализировать их. От качества этой работы зависит очередность и эффективность последующих работ.

Сложно проводить правильные реформы, когда первые шаги опираются на слабую базу. И это именно наш случай: сбитые координаты аварий, тайна последствий, рассинхронизация ГИБДД и больниц, ужасные методики для очагов аварийности и не только.

Подробнее о проблемах и приоритетах их решения: gre4ark.livejournal.com/728768.html

Написал для платформы барного сообщества Master Mixologist статью о том, как в Великобритании городские планировщики и муниципалитеты работают с барами и пабами. С одной стороны, бары это пионеры и бенефициары нового урбанизма, а с другой стороны источник транспортных проблем, мусора и хулиганства. С третьей стороны, в Великобритании это еще и часть культурного кода - когда мы говорим Англия, мы думаем паб. А с четвертой стороны пабы и бары оказываются жертвами той джентрификации, которую сами и запускают. И весь этот клубок проблем как-то пытаются разруливать героические британские урбанисты с помощью территориальных ассоциаций бизнеса, охранных статусов, зонирования и других инструментов городского планирования.

#городскоепланирование #алкоурбанистика #mxlgst #businessimprovementdistrict #BID #градорегулирование

https://mxlgst.com/ru/blog/bary-i-gorodskoe-pla/?fbclid=IwAR0Rzvjr5JkmmSC6NlYTFM5Sq24nDklHxeL-PsQfrWk09I_dQ9qkSOoKUUA

А вот почитайте материал научного коммуникатора Красноярского научного центра Егора Задереева о том, как Берлин занимается городским маркетингом через науку и образование

#урбанизмнапочитать

https://zen.yandex.ru/media/id/5b8ce8d808a76b00a9343fa3/berlinskii-keis-nauchnye-kommunikacii-kak-instrument-prodvijeniia-imidja-goroda-5e5d0af8f848ee31c817f0ee

​​В советское время группа Александра Гутнова и Ильи Лежавы разрабатывала концепцию НЭР - нового элемента расселения. Одной из ключевых идей НЭР была особая морфология линейного города. Города, вытянутого вдоль железнодорожных магистралей. СССР и потом Россия так и не перешли к этой концепции, однако же есть государство, которое это таки сделало. Это государство называется РЖД.

Линейный город РЖД мы можем легко найти, если начнём свой путь от любого вокзала в вашем городе. Вдоль железнодорожных путей будут сосредоточены поликлиники, больницы, почтовые отделения, водозаборы, здания аналоговых компьютеров, ремонтные мастерские, офисы, гаражи, склады, многоквартирные дома и ИЖС относящиеся к структурам и компаниям Российских железных дорог.

В линейном городе РЖД доминирует промышленная архитектура, однако можно найти и множество вернакулярной архитектуры, вынужденного благоустройства, капремонт-дизайна. Большая часть систем линейного города РЖД не прозрачна для внешнего пользователя. Зачастую целая контора может обслуживать один небольшой функциональный элемент железнодорожных перевозок. Например, установку рельсовых блокираторов, сбор шлака или развоз матрасов по вагонам.

Разветвленность и бюрократизированность аппарата, обслуживающего главный экспортный товар государства РЖД - железнодорожные перевозки - такова, что в линейном городе РЖД образуется множество зон дезорганизации, в которых процветает серый промысел. Сдача неучтенных помещений в аренду, использование мастерских в коммерческих целях или целях проживания. А с другой стороны, встречаются нефункциональные объекты на балансе, вроде сломанного двадцать лет как автокрана, который всё равно нужно подкрашивать к приезду начальства и за который балансная организация платит налоги.

Линейный город РЖД отчужден от населенного пункта, в котором располагается. Там действуют свои правила, своя полиция, пожарная охрана, медицинская служба. Свои ремонтные и обслуживающие бригады. Работает собственная система планирования, пространственного развития, строительства и благоустройства. В каждом городе знают, что нет ничего сложнее, чем скоординировать планы муниципалитета с планами железной дороги.

В каком-то смысле, государство РЖД живет в каком-то альтернативном временном режиме. Удивительном дизель-панк мире Советского Союза будущего. С аналоговыми компьютерами размером в целое здание, физическим трудом и визуальным осмотром там, где могла бы быть роботизация и автоматизация, Восьмичасовыми сменами для работников-функций, из которых выполнение функции составляет один час, а остальные семь - сон и игра в нарды. А с другой стороны, с больницами, поликлиниками и детсадами высокого качества, потому как в них обслуживаются как разнорабочие, так и высокие начальники.

Удивительно, что у нас еще нет с этим государством визового режима.

#градоходство #городскаяантропология #социальноевремя #линейныйгородржд

​​В Петербурге случился интересный прецедент

Собрание дома проголосовало не просто за нахождение кошек в подвале, но за их СОДЕРЖАНИЕ: им выделили 50 000₽ в год.

Эта сумма внесена в план предстоящих работ по дому и затрат на текущий год. В этом году на эти деньги обустроят подвал и стерилизуют животных.

Петербург ❤️ 🐈

​​Опираясь на теорию городских политических режимов, социологи Елена Тыканова и Анисья Хохлова в своих работах пишут, что в городах, имеющих ограниченный потенциал извлечения финансовых выгод и самостоятельного решения городских проблем, но обладающих возможностью мобилизовать капитал, есть большая вероятность появления коалиционных политических режимов.

В первую очередь речь идёт о городских режимах «машины роста» — коалиции крупного бизнеса и городской власти ради мобилизации финансового и административного ресурсов. Подобный режим является олицетворением рынка и неолиберального экономического курса.

Так, при возникновений градостроительных конфликтов у горожан есть три возможных способа действия:

1. Выход — смена делегированного субъекта принятия решения (например, создание ТСЖ или ТОС)

2. Протест — публичное заявление о своём недовольстве (митинги, петиции, жалобы в высшие инстанции)

3. Лояльность — смирение и принятие навязанных инициатив, несмотря на ухудшение условий существования и неудовлетворение своих потребностей (бездействие)

Однако, в условиях «машины роста» самым простым и эффективным сдерживающим фактором для бизнеса является влияние левых партий, о чем свидетельствует случай Парижа. В 2005-2012 годах в столице Франции развернулась борьба городских активистов против представителей бизнеса за сохранение фермы Монсури и прилегающий к ней комплекс строений. Уникальность этих строений заключалась в том, что это была единственная сохранившаяся молочная ферма, из 502 существовавших и построенных в середине XIX века. Длительное время представители левых партий выступали против уничтожения исторических зданий, однако при смене главы округа на лояльного к действиям инвестора от партии правых, фирма получила разрешение на снос зданий.

Сегодня Петербург — город, озабоченный улучшением своей инвестиционной привлекательности — тоже является примером «машины роста», а будущий парк «Тучков буян» — предметом активных обсуждений. Новый парк, который будет располагаться неподалеку от самого центра, претендует стать вторым «Зарядьем» и собирать 8 млн посетителей в год. Президент сказал, что для Питера денег на парк не жалко. Но несмотря на опросы жителей о том, что они хотят там видеть, горожане опасаются, что он получится совсем не таким. Техническое задание — документ, содержащий требования заказчика к объекту — содержит противоречия и неточности, не объясняет, каким в итоге должен получиться этот парк, из-за чего возникает большое количество вопросов. Что будет со зданием пеньковых складов — памятником федерального значения? А театр Эйфмана — точно хорошо?

Историк Лев Лурье и архитектурный критик Мария Элькина требуют повторных общественных слушаний, из-за чего ситуация становится ещё интереснее. Какой из трёх вариантов действия выберут петербуржцы? Сможет ли самоорганизоваться городское сообщество в ответ на критическую ситуацию, чтобы предотвратить очередную градостроительную ошибку? А если сможет, то помогут ли легитимные способы борьбы?

Однако, учитывая предыдущий опыт города, есть опасения, что горожане остановятся на последнем варианте, принимая парк таким, какой он есть, со всеми его возможными недостатками: с простаивающим на территории зданием пеньковых складов; с театром, который закрывает вид на Владимирский собор; и с безграмотно организованной вело-пешеходной инфраструктурой.

#городскиережимы #социологиягорода #городскиеконфликты #тучковбуян

​​Урбанистика всю свою историю развивалась бок о бок с гигиеной и эпидемиологией. Поэтому, в контексте эпидемии коронавируса нельзя не обратить внимание на статью английских медиков и биологов Джеймса Хессела, Майкла Бигона, Мелиссы Уард и Эрика Февре "Урбанизация и возникновение болезней: Динамика интерфейса дикие животные - одомашненные животные - человек" (Uranisation and Desease Emergence: Dynamics at the Wildlife-Livestock-Human Interface).

О чем пишут наши островные коллеги? Они отмечают, что в последние годы от 60% до 80% всех новых вирусов и инфекций имеют зоонозное происхождение. Т.е. возбудитель переходит к человеку от каких-то животных или птиц. И для своего выживания использует популяцию, скажем, летучих мышей в качестве резервуара. 70% из зоонозных патогенов тусят в популяциях диких животных, 30% выбирают одомашненных (коров, кошек, вот это всё).

И при чём тут урбанистика, спросите вы. А вот причём. Рост городов приводит к тому, что меняются привычные экосистемы для многих диких видов - либо сами города вторгаются в их ареалы и связи между резервуарами биоразнообразия своими зданиями, электростанциями и дорогами, либо того хуже туда заходит сельское хозяйство ну или под воздействием изменений климата, вызванного урбанизацией возникают серьезные изменения. В любом случае, меняется структура землепользования и создается некий новый контур взаимодействия диких животных, одомашненных животных и человека.

Например, возникает коровник в месте проживания летучих мышей. Летучие мыши начинают из интереса покусывать одомашненных коров, в коров начинают попадать какие-то вирусы и бактерии от летучих мышей, от коров они перекочевывают к человеку. У патогена появляется новая цепочка передачи и новые резервуары в виде популяции коров и популяции человека. Полдела сделано, до какого-нибудь нового для человека коронавируса рукой подать.

При этом, если в далеком прошлом такие новые цепочки передачи болезней могли спокойно себе замкнуться на популяции конкретного поселения, то в глобальном мире формирование такой цепочки означает, что патоген получил доступ к практически всему земному шару. Спасибо международным транспортным перевозкам, миграции, всемирному рынку труда и авиапассажирскому сообщению.

Запускается этот процесс за счет скорости урбанизации в активно растущих городах. Там, где мы как урбанисты, наблюдаем быстрый рост плотности и мобильности населения, там, скорее всего, наши коллеги эпидемиологи будут наблюдать рост новых болезней. В особенности это касается территорий, на которых осуществляется хаотичная низовая урбанизация - в трущобах, фавелах, бидонвилях. Ограниченный доступ к медицине, чистой воде, санитарным и гигиеническим практикам - многократно усугубляет ситуцию.

Наиболее важными для изучения и контроля являются так называемые экотоны - резкие переходы между различными типами экосистем, границы между, например, лесом и сельскохозяйственной зоной, тундрой и урбанизированной территорией. Именно экотоны являются местом выработки новых интерфейсов взаимодействия между дикими животными, одомашненными животными и человеком. Например, для лесной популяции грызунов сельскохозяйственная земля может оказаться крайне привлекательной для питания и размножения. А комарам из пруда в тех же целях может приглянуться высокоплотный жилой район.

Собственно, ключевой момент здесь в том, что эпидемиология в этот момент становится по настоящему интердисциплинарной, потому как значимую роль в формировании и контроле интерфейсов передачи патогенов становятся далеко не только биологические и экологические факторы, но также социальные, экономические и самое главное, политические и градостроительные. А локальная политика и градостроительство, в свою очередь, вторгаются в поле эпидемиологии.

Мораль тут простая. Если не хотите очередного коронавируса - привлекайте к разработке мастер-планов эпидемиологов. А к разработке системы санитарно-эпидемиологической безопасности города - урбанистов и социологов.

#коронавирус #междисциплинарка #всякаяурбанистика #общественноездоровье

​​Если вы хотите, чтобы я уделил внимание вашему проекту, помог разобраться в сложной теме или выступил проектным супервизором предлагаю - частные консультации по вопросам урбанистики, социокультурного проектирования, общественных движений и городских исследований.

Формат услуги - 1 час по Скайпу, WhatsApp или Google Hangouts.

Всем записавшимся 8 марта вне зависимости от пола и гендера - скидка 10%!

1. Если вы школьник, студент, преподаватель или научный сотрудник и вам нужна консультация по вашему исследовательскому проекту или учебному курсу - консультация бесплатна.

2. Если вы городской активист, представитель НКО или общественного движения - стоимость консультации 3000 рублей.

3. Если вы представитель социально-ответственного МСБ или социальный предприниматель - стоимость консультации 4500 рублей.

4. Если вы представитель корпоративного сектора или крупного коммерческого проекта - стоимость консультации от 10 000 рублей.

5. Для бюджетных учреждений и государственных структур стоимость консультации устанавливается в зависимости от региона и города.

6. Если вы хотите получить консультацию по выбору жилья, покупке квартиры или переезду в РФ - стоимость консультации 5000 рублей.

Как устроена консультация?

- Вы пишите мне в социальных сетях или в Telegram, мы с вами договариваемся о дате и времени.

- Вы переводите мне авансом половину стоимости консультации.

- Вы присылаете мне описание вашей проблемы и все необходимые материалы для того, чтобы я смог вникнуть в эту проблему.

- В означенное время мы созваниваемся и работаем с вашей проблемой.

З.Ы. - скоро перенесу это объявление на ресурсы лаборатории, а пока пусть здесь повисит

#всякаяурбанистика #урбанизмкаксмыслжизни #социологиягорода #прайслист #гражданскаяинженерия

Начало: завтра 12 марта в 19:00
Место: Yushin brothers, ул. Карла Маркса, 102а, 4 этаж.

На лекции вы узнаете как бары и пабы влияют на привлекательность улиц и одновременно являются проблемой для транспортной системы, почему заведения воспроизводят гендерные стереотипы и что влияет на уровень агрессии посетителей, а также существует ли «безопасный стакан».

По правилам пространства на входе необходимо внести депозит 100 ₽, который позже можно потратить на еду и напитки.

Пост в ВК: vk.com/wall-169281939_263

​​На фото перед вами - центральный комплекс красноярской инфраструктуры для моржевания. Клуб "Криофил" расположился на Енисее на острове Отдыха в самом центре города. С видом на Театральную площадь, Театр оперы и балета и известный всей стране по десятирублевке мост. Собственно, Красноярск - один из ключевых городов в российском и мировом движении моржей. Что не удивительно, поскольку температурный режим Енисея обеспечивает возможность моржевания и летом и зимой - летом он не прогревается выше 12-14 градусов, а зимой не замерзает.

По расчетам архитекторов-градостроителей из числа членов клуба "Криофил" для удовлетворения минимальной потребности красноярцев к моржеванию необходимо. чтобы действовало не менее 10 клубов, каждый по 200-250 человек. На данный момент клубов чуть меньше, помимо "Криофила" действуют клубы "Мегаполюс", "Енисейские Моржи", "Белые Медведи" и другие. Всего шесть-семь организованных клубов.

Что представляет собой хорошо организованная инфраструктра клуба моржевания? В случае "Криофила" - это территория со спортивной и детской площадкой, парковкой, спуском к воде из нескользящего материала, отдельностоящая баня (бывший контейнер, с которого пошла история клуба), летняя веранда, а также здание, совмещающее в себе административный офис, парилку, каминный зал для общих собраний, спортивный зал и раздевалки.

Из пока нереализовавшихся идей моржовой инфраструктуры - крытые купели с проточной холодной водой. Для многих начинающих или интересующихся сложным моментом является не само погружение в холодную воду, а нахождение на открытом воздухе до погружения в холодную погоду. Крыша и искусственное освещение могут помочь преодолеть этот сложный момент.

#красноярскгородинноваций #всякаяурбанистика #моржевать #социологиягорода #здоровыегорода

А вот и видеозапись лекции "Социология и урбанистика алкоголя, пабов и баров", состоявшейся вчера в Yushin Brothers. Из нее вы узнаете где бары появляются чаще всего, как отличить хороший бар от плохого и какие меры применяются для спасения баров от вызыванной ими же джентрификации.

#урбанизмнапосмотреть #гражданскаяинженерия #mstrmxlgst #yushinbrothers

https://www.youtube.com/watch?v=RZDNVh8hPFM&t=64s&fbclid=IwAR1iAqImbX4NdjSVs8O28KlzrC4HkEbsz8Es38o8GuU4qPWQsjlMfTJ7UwY

​​Норвежские исследователи Торе Бйерке и Торбйорн Остдал в 2004 году провели исследование "О касающихся животных отношениях и активностях в городской популяции" (Animal-related attitudes and activities
in an urban population). Сделали они это потому, что не обнаружили в современной урбанистической теории ничего, что касалось бы животных. А также потому, что были озадачены мыcлью о том, как городские проектировщики могут восстанавливать, а не разрушать связь человека с природой.

В ходе своего исследования Бйерке и Торбйорн выяснили, что 80% горожан в Норвегии любят смотреть передачи про животных, 66% любят читать книги про животных, 63% процента кормят птиц, а 65% кормят уточек и лебедей. 25% мужчин и 8% женщин ходят на рыбалку, до 10% мужчин и около 1% женщин увлекаются охотой. В ходе общения с природой для 52% очень или средне важен контакт с животными и птицами, а для 56% очень или средне важен контакт с деревьями и растениями. Причем, оба параметра важнее для женщин и оба параметра растут с возрастом респондента.

Важным моментом является баланс природофилии и природофобии. В каком-то смысле всем нравятся смотреть на лося, но не в своем огороде. Медведи тоже очень симпатичные, но не улицах города. А беспозвоночных, за вычетом бабочек, вообще почти никто не любит. Впрочем, интерес к беспозвоночным коррелирует с уровнем образования респондентов.

Возглавляют список самых любимых норвежцами городских животных маленькие птицы, белочки. бабочки, ёжики, уточки, гуси и собаки. Причем гуси и собаки идут ноздря в ноздрю. Замыкают список - осы, улитки, мыши, комары и крысы. Однако, если брать гендерные рейтинги, то выяснится, что женщинам заметно больше нравятся кошки, чайки, вороны, сороки и кузнечики. А мужчины лучше относятся к хищным птицам, шмелям, пчелам и летучим мышам.

Среди животных, вызывающих проблемы в районах респонденты указывали кошек (29%) и собак (22%). Всего проблем с кошками и собаками были проблемы у 39% норвежцев, а с дикими животными у 29%. Среди проблемных животных указывают сорок, ворон, барсуков и чаек.

Важнейший результат исследования норвежских коллег в том, что домашние животные (кошки и собаки) нравятся людям меньше, чем дикие животные. И больше всего горожане любят маленьких поющих птиц и белочек. Именно эти существа вызывают больше всего радости, помогают отдохнуть и ощутить столь желаемый контакт с природой. Но это ужу детали, выводом более высокого порядка является то, что город - это не только царство людей, но местообитание множества видов.

И если межвидовой контакт является желанным и приятным, то городским планировщикам нужно внимательно подходить к вопросу сохранения и развития зеленого каркаса города. Который, в свою очередь делает межвидовую встречу более вероятной и более комфортной и счастливой для всех участников встречи.

#природныефакты #экологиягорода #всякаяурбанистика #социологиягорода

А у нас вышел четвертый выпуск подкаста "Профессиональные горожане"!

На этот раз мы говорим про то, почему важно задавать вопросы, как с помощью исследований пытаться на них отвечать и почему плох тот чиновник, урбанист или архитектор, который думает, что заранее всё знает про ваш город.

Подкаст можно слушать на:
- Apple Podcasts: clck.ru/MThwT
- Яндекс.Музыке: clck.ru/Lz8EV
- Soundcloud: clck.ru/MTg5a
- Castbox: clck.ru/MTg92

Поддержать выпуск новых эпизодов:

Patreon: patreon.com/laboratorygi
Ясоберу: yasobe.ru/na/laboratorygi.

Выпуск сделан совместно со студией ЧЕРНЫЙ production .

Нам важны ваши репосты, оценки, комментарии и предложения!

#ЛабГИ #гражданскаяинженерия #профессиональныегорожане #blackrsk

​​Говоря о городских политических режимах в первую очередь нужно вспомнить про Тольятти — город, который когда-то был ярчайшим воплощением режима «машины роста».

Режим «машины роста» подразумевает коалицию местного бизнеса и власти, ориентированную на быстрое экономическое развитие города. Важно, чтобы бизнес был местным, потому что именно его заинтересованность в местной политике будет способствовать развитию городской экономики и инфраструктуры, от которых он сможет получать непосредственную выгоду.

Так, Тольятти когда-то был продолжением завода. Это один из самых крупных городов России, который даже не является центром субъекта федерации, и в лучшие времена его численность достигала 750 тысяч жителей, а каждый седьмой тольяттинец работал на Волжском Автомобильном Заводе или связанном с ним предприятием. Мэра города фактически назначал «АвтоВАЗ», все культурно значимые объекты города были на балансе завода, спортивные команды спонсировались им же и весь социальный пакет услуг горожане получали бесплатно тоже за счет завода — от талонов на еду, которые, кстати, отчасти до сих пор сохранены, до квартир и отдыха на море в «вазовских» пансионатах.

Но с середины 2000-х что-то пошло не так, и анекдоты про то, что в Москве на стенах пишут «Хочу жить, как в Тольятти!», стали не актуальны. В 2005 в город пришла московская команда «Ростеха», сначала встав во главе «ВАЗа», а потом и всей области. Тогда завод перерегистрировали в Санкт-Петербурге, из-за чего Тольятти потерял внушительную часть отчислений в свой бюджет. А в 2008 грянул экономический кризис, из-за которого работу предприятия приостанавливали дважды за год, сопровождая это массовыми сокращениями.

Сейчас из 140 тысяч работников завода осталось около 30 тысяч, «АвтоВАЗ» сбросил на баланс города все социальные и культурные объекты, лишил финансирования спортивные команды, которые были раньше лучшими не только в России, но и за рубежом, отказался от детских садов, поликлиник и продал большую часть пансионатов, а в отпуск теперь можно ходить только в корпоративный, всем вместе и в одно время, а не тогда, когда тебе захочется.

А что стало с локальным режимом? Политолог Владимир Гельман считает, что экономический кризис ставит городской режим в уязвимое положение. Впрочем, на примере Тольятти можно проследить и другую зависимость: чем больше увеличивалась доля НЕместного собственника, тем меньше было участие завода в городской политике. К 2012 году французский альянс «Renault-Nissan» владел уже 50% акций предприятия, поэтому к новым выборам мэра завод не проявил интереса. А в 2014 году первый иностранный генеральный директор «АвтоВАЗа» Бу Андерссон выпустил приказ о конфликте интересов, в котором объявил, что завод больше не будет участвовать в выборных кампаниях и финансировать выборы депутатов. Кроме этого, локальный режим размыла и усилившаяся централизация власти: отмена выборов мэра и губернаторов. Теперь ни тот, ни другой не имеют никакого отношения к «АвтоВАЗу».

Но нет, Тольятти — это не «российский Детройт», криминала после массовых сокращений там больше не стало и город не вымрет, даже если завод совсем остановится. Из-за отсутствия возможности найти постоянную работу с достойной зарплатой горожане уходят в «серую» зону. Теперь в Тольятти процветают гаражная экономика и пассажирские автоперевозки. Сокращённые с «ВАЗа» рабочие стали заниматься тюнингом и перепродажей запчастей или переквалифицировались в водителей маршруток и такси.

Потеря ключевого актора отрицательно сказалась на всем городе: разрушаются здания, за которые раньше отвечал «ВАЗ», а жители покидают город. Несмотря на статистику безработицы, которая удивительным образом остаётся невысокой, Тольятти сегодня это город с самой низкой заработной платой в России.

#городскаяполитика #городскиережимы #машиныроста #экономикагорода

​​Пока Европа закрывает границы и бары, самое время поговорить о питейных заведениях!

Сегодня посмотрим на феномен руинных баров Будапешта, и как они помогли перезапустить целый городской район: gre4ark.livejournal.com/731157.html

Если вам стало не хватать привычного города, держите подборку, которая чуть скрасит карантинные будни

Посмотрите работы любимого фотографа нашей лаборатории Майкла Вульфа.

Поизучайте карту шумового загрязнения Москвы.

Найдите свой подкаст о городе в подборке от Минской урбанистической платформы.

Узнайте, как исследователи проектa Estates After Transition изучают постсоциалистические районы массовой застройки в Германии, Эстонии и России.

Почитайте про российскую жилую застройку. Например, большой материал про реновацию «Смерть и жизнь советской пятиэтажки» или «Краткую историю жилищного вопроса» на Арзамасе.

И не забудем про транспорт. Как менялись восприятие и смыслы железной дороги, можно проследить в отрывке «Терпеливый груз: история железной дороги в России от социальной утопии до «транспортировки тел».

О мерах безопасности в транспорте вы узнаете в проекте «Россия в рамках». А разобраться, как выглядит досмотр в аэропорту с точки зрения этнометодологии, поможет статья Андрея Корбута.

И, напоследок, посмотрите документальный фильм о жизни бродячих кошек в Стамбуле.

Открываю книжный клуб по урбанистике в Красноярске!

В какой-то момент я загрустила, что почти совсем перестала читать актуальные урбанистические книги. Стала думать, как это исправить и сделать чтение максимально полезным — и придумала организовать книжный клуб!

Идея в том, что сначала мы самостоятельно читаем книгу и раз в месяц встречаемся, чтобы обсудить ее. Будем читать разных авторов и пробовать приземлять их соображения на Красноярск — так выясним, как урбанистическая теория и опыт других городов может быть применим к нашему городу и, может быть, даже придумаем какие-то решения для наших улиц. Посмотрим)

Но в любом случае, такое чтение точно сделает нас более просвещенными горожанами и когда реконструкция и благоустройство доберется уже до вашего района, парка и двора — вы будете готовы в нем эффективно соучаствовать.

Для желающих вступить в клуб уровень знакомства с урбанистикой значения не имеют, важней интерес к теме и желание обсуждать прочитанное. Запишитесь в этой гугл-форме, а позже я пришлю на вашу почту книгу и подробности по встрече в апреле: docs.google.com/forms/d/15sum5y_jr-OEVbUZfUpSJAnLDbfqRvM1JDuck5clozA/edit

На сайте городской администрации Красноярска сейчас идёт опрос о том, как назвать левобережную набережную и правобережную. Оставим за скобками вопрос того, насколько осмысленнен опрос на сайте администрации является хорошим инструментом, потому как очевидно, что не является. Поговорим лучше о названиях вообще.

У нас довольно сложная советская традиция названий, по сути дела существововал некий универсальный пантеон персон, событий и тем, в честь которых назывались объекты во всех городах. Ленин, строители, промышленность, Мир (как антитеза Войны), 1905 год, Чернышевский. В некоторых городах возникали объекты в честь местных пенатов революции, например, в честь Вейнбаума в Красноярске, иногда локальные герои становились межгородскими, вроде 26 бакинских комиссаров.

В общем, советские города всеми своими названиями сообщали, что причастны к делу строительства коммунизма, увлечены индустриализацией, являются энтузиастыми и чтут Заветы Ильича. Сейчас это кажется слегка забавным, но на момент воплощения этой идеи в жизнь у неё было свое мистическое большевистское оправдания - о новом наступившем будущем нужно говорить новым языком, чтобы забыть то прошлое, с которым боролась революция.

Сейчас бы это назвали брендингом территории. Когда у нас есть идеологический пантеон, нам понятно как действовать. А как быть в ситуации, когда этого пантеона у нас по сути дела нет? Я бы предложил несколько методологических инструментов работы с названиями:

1. Работа с историческими датами и персонами должна быть крайне осторожной. История большинства городов на восток от Москвы это как правило история последовательных колонизаций, геноцидов и прочей междуусобицы.

2. Работа с похожими названиями должна быть крайне осторожной. Я живу на улице Дубенского, однако эта улица находится через реку Качу от левобережной набережной Енисея, которую предлагают назвать Дубенской. При этом памятник Дубенскому еще дальше высоко в гору. Такой путаницы топонимов следует избегать.

3. Нужно быть внимательным к народным (вернакулярным) названиям, чтобы их найти нужно проводить исследования. В конце концов, ничего плохого в том, чтобы иметь Правобережную и Левобережную набережную в городе нет. Кроме, пожалуй того, что такой нейминг закрепляет различия между Правым и Левым берегами.

4. Есть набор условно исторических названий, которые идут по прямой ассоциации с городом. Астафьев, Сибирь, Ярыгин, Стобовая дорога - звучит вроде неплохо и главное никакого геноцида. Впрочем, логичнее было бы называть что-то в честь Астафьева и Ярыгина ближе к астафьевским или ярыгинским местам.

5. В конце концов, есть набор условно приятных слов, которые ничего не значят для локального контекста, но просто радуют - что угодно, названное в честь Солнца, Радости, Снега. К такому можно прибегнуть, если по четырем предыдущим пунктами наметился очередной геноцид с колонизацией.

НО, есть наконец самый важный момент - если подходить к вопросу серьезно, то городской нейминг не может существовать в отрыве от стратегии городского маркетинга. Вернее может, и как видим, существует. Но, к сожалению, не позволяет нам ничего сказать названием. Превратить название в один из инструментов развития территории. Хотя казалось бы, любое именование - это огромная, в том числе брократическая работа, почему бы не попробовать сделать её серьезно?

#красноярскгородинноваций #городскиестратегии #городскоймаркетинг #развитиетерриторий

http://www.admkrsk.ru/press/surveys/Pages/poll-item.aspx?pollid=27

​​В Челябинске есть потрясающей красоты объект индустриального наследия - заброшенный элеватор. Нет, это не просто заброшенный элеватор, это величественный заброшенный элеватор, настолько величественный, что прям Элеватор Парижской Богоматери!

Как часто бывает в таких случаях, элеватор был частью промзоны, вместе со складами, хозяйственными постройками, автостанцией и прочей индустриальной недвижимостью, обеспечивавшей функционирование этого элеватора. У таких территорий при развале СССР и наступлении дикого капитализма было несколько сценариев развития. Один из которых - стремительная приватизация, покупка, разделение всей земли и недвижимости между множеством мелких хозяйствующих субьектов. Один в грузовом гараже делает шиномонтажку, другой оккупирует склады под магазин китайского ширпотреба, третий делает шиномонтажку из помещения проходной, четвертый в ремонтном цехе начинает разбирать машины, пятый делает шиномонтажку из помещения столовой, шестой открывает типографию в помещениях бухгалтерии, но, подумав, переделывает её в шиномонтажку.

За вычетом избыточной популярности шиномонтажек, характерной для Челябинска, такой сценарий появления мелкоячеистой структуры собственности и хозяйствования в целом характерен для российских городов. В рамках такого сценария проще всего судьба некрупных объектов, легко поддающихся перепрофилированию и хозяйственному обеспечению. Такие величественные здания как Элеватор Парижской Богоматери не по по зубам мелкому бизнесмену с небольшим капиталом. И, если момент первоначального накопления капитала не породил на территории крупного актора, - судьба объекта незавидна.

В целом, ситуация могла бы разрешиться формированием коллективного субъекта из десятка мелких собственников. Но на протяжении последних десятилетий для того, чтобы у нас создавались консорциумы из многих мелких собственников у нас не хватало уровня доверия между бизнесменами. Для многих из них 90ые с "Братва, не стреляйте друг друга" не закончились, но просто встали на паузу. И если личное доверие, скажем, партнерства в режиме тет-а-тет для них представимы, то групповое партнерство с десятком участников уже видится простором для неизбежного взаимного обмана в режиме не я обману, так меня обманут.

Сейчас в стране уже возникают примеры такого рода партнерств, даже где-то появляются аналоги business improvement district, территориальных ассоциаций бизнеса, берущих в коллективное управление территории. Так что для Элеватора Парижской Богоматери не всё потеряно. К тому же, жители города смотрят на этот объект с оптимизмом и уже представляют как тут может появится, например, Центр современного искусства, или культурный кластер с социальными танцами, мастерскими художников и мэйкеров, экспериментальным театром и образовательным центром.

И в целом всё может быть. Надо только перебороть недоверие территориальных акторов друг к другу, провести санацию собственников, сформировать совет по развитию территории, сформировать стратегию - и вперёд! Благо подобные прецеденты уже есть и ничего невозможного здесь нет.

#челябинскнастолькосуров #businessimprovementdistrict #всякаяурбанистика #культурныекластеры #индустриальноенаследие

​​Эпидемия коронавируса с небывалой по масштабу практикой самоизоляции порождает множество идеологических спекуляций. И это хорошо, это правильно, потому как кризисные ситуации являются ареной идеологий, точкой бифуркации и, что еще важнее, последующим неизбежным моментом истины. А эпидемии исторически приводили к тектоническим изменениям в общественном строе.

Одной из распространенных среди правых мыслителей, типа культуролога Виталия Куренного, идеологических спекуляций является утверждение о том, что массовая цифровая самоизоляция знаменует конец городского коммунитаризма. Победу городского одиночества над неизбежной доселе и крайне дискомфортной встречей со своим соседом по городу. Правые мыслители торжественно потирают руки - больше никакого добрососедства, никаких заигрываний с муниципальной демократией, никакого вульгарного "возьмемся за руки друзья". В приоткрытую дверь поставило свой сапог цифровое будущее повальных хикки-комори, управляемых кибернетическими лордами неолиберального капитализма через искусственный интеллект умного города.

Разумеется, это один из возможных сценариев. Какова же ответная левая идеологическая спекуляция? Мы говорим, что позвольте, ровно наоборот! Самоизоляция обостряет жажду коммуникации и заботы друг о друге. Пребывающие в добровольном или нет карантине чаще пишут родственникам, друзьям, знакомым. Осваивают новые технологии построения и поддержания значимых коллективных практик - не исключено, что словом года станет вовсе не коронавирус, а Zoom. Одновременно с этим растет и насыщается новыми технологиями рынок доставки товаров народного потребления до подъезда. Наиболее дальновидные доставщики понимают, что этот процесс необходимо массово роботизировать. А всё это значит, что в дверь к нам стучится великий дизайнер и визионер Жак Фреско.

Кажущийся утопическим проект экологического технокоммунизма "Венера", разработанный Жаком Фреско исходит из того, что у человечества уже есть весь необходимый технологический комплекс для того, чтобы полностью отказаться от такой рискованной системы расселения как диада глобальных городов и глобальной периферии. Воплощенная пространственная несправедливость, порождающая войны, нищету, эпидемии и дезинформирующая нас устами правых философов о том, что только она способна их побороть - может закончится уже сейчас.

Наши новые коммунитарные практики, наши новые практики доставки, наши новые практики взаимной поддержки, взаимной благодарности и заботы на фоне коронавируса - первая всемирная проектная сессия по мастерпланированию справедливой и счастливой планетарной системы расселения и общества будущего.

#проектвенера #городскиеидеологии #будущеегорода #коронавирус #всякаяурбанистика #communismwillwin