Команда инфографики ТАСС выпустила невероятный проект о картографии Меркатора. Герард Меркатор, тот самый человек, которому обязана вся современная веб-картография, он предложил способ проекции сферы на плоскость:

«В XVI веке фламандский картограф Герард Меркатор нашёл новый способ показать мир на плоскости. Мы изучили его карту, описали самые грубые ошибки, отыскали курьёзные факты и объяснили преимущества, благодаря которым это изображение земного шара остаётся востребованным и сейчас.»

https://merkator.tass.ru

Ребята попали в шортлист конкурса визуализации информации — Information Beautiful Awards

Поддержите 💪💪💪 кнопочкой «Vote»
https://www.informationisbeautifulawards.com/showcase/4196-mercator-it-s-a-flat-flat-world

Как городской модератор я иногда провожу эксперименты с заданиями для городских команд. Сегодня в Уфе я провел эксперимент, который оставил тяжелый, но поучительный для меня и команд след. Упражнение было такое. Я задал вводную - у вас есть пять минут, чтобы подготовить свой проект для презентации лично Президенту Российской Федерации. Владимиру Владимировичу Путину. В роли Путина выступил Дмитрий Шевкунов (Dmitry Shevkunov). За пять минут каждой команде нужно было рассказать про свой проект чтобы... А чтобы что - хороший вопрос. Что бы вы сделали, что бы сказали, если бы у вас была возможность занять пять минут первого лица государства?

Жуть эксперимента в том, что если обобщать, то каждая из команд просила Владимира Владимировича Путина обеспечить им людей, которые разделяют ценности их проекта.

Мне от этого немного страшно, Даже безотносительно моего личного отношения к Путину. Что мне с Путина. Жутковато, что мы, горожане, настолько боимся непонимания, настолько боимся, что наш сердечный, ценностный порыв будет не понят соседом, согражданином, другом, близким, что просим о близких, друзьях и соратниках Владимира Владимировича Путина.

#всякаяурбанистика #рокэтомолодостьрокэтопутин #социологиягорода

Я очень редко подписываю открытые письма, но сегодня сделал исключение: мне кажется, это открытое письмо жителей Академического района в Москве очень важное и хорошо продуманное.

В целом, смысл в том, чтобы защитить от сноса 9-й квартал Новых черемушек. Для меня этот конкретный квартал — один из главных памятников Советской архитектуры. Это был эксперимент, результаты которого стали основой для хрущевской программы массого производства жилья. Упрощая, можно сказать, что 9-й квартал — место рождения микрорайона. Я посвятил этому кварталу отдельную главу моей книги «Беляево навсегда».

Место, которое так сильно повлияло на облик сотен городов, должно стать памятником архитектуры. Даже если кто-то не любит хрущевки и микрорайоны, нельзя отрицать, что это ключевая часть городского ландшафта пост-советских городов.

Открытое письмо адресовано Аманде Левит — архитекторке, которая приложила руку к сносу важных зданий 9-го квартала. Мне кажется очень умно: архитекторы (как и чиновники, урбанисты, и другие) должны отвечать перед обществом за свои решения.

Если вы со мной согласны, подпишите письмо (ссылка на форму)

​​Я уже который день живу в центре Екатеринбурга. С сегодняшнего дня, слава Богу, началась работа над проектом Индустриальной Лаборатории. Скоро расскажу про это дело, оно очень важное и радуещее. А пока расскажу про свои впечатления от Екатеринбурга сейчас. Я первый раз был в городе четыре года назад и город производил впечатление чуть ли не лидера российских городов. Мускулистого, сурового, нахмуренного но лидера в области постиндустриального, постсоветского перехода. Посещенные в тот же период города казались запущенными, вторичными, несобранными.

Сейчас ох. Сложное ощущение.

Я живу ровно напротив городского "Пассажа". В самом центре, сосредоточении пешеходных улиц, ровно сбоку от Горсовета появился этот торговый центр. Под видом реконструкции исторического пассажа появился пятиэтажный бетонный гроб без единого окна. В первый день я пошел искать там офис Мегафона и оптику и поразился - спустя десять минут в этом здании я начал чувствовать себя в торговом центре Окотный Ряд под Манежной площадью в Москве. Мне казалось что я под землей и чтобы выйти - мне надо ехать по эскалаторам наверх. Оказалось, что я просто офигел от того, что в здании нет окон. Оно действительно кажется подземным. Офис и очки я так и не нашел.

И это отдельная проблема центра Екатеринбурга. Это центр, в котором комфортно только любителями небоскребов и отелей формата "все включено". Заливные поля коммерческих площадей, в которых нечего купить и нечего съесть. Можно только выпить - кофе в хипстерских кофейнях или алкоголя в дискаунтерах "Красное и Белое". Только с помощью проводников на третий день я нашел места, в которых можно поесть.

Для меня верхом краха градостроительной политики является то, что на самом потенциально проходном месте возникает магазин золота. В районе "Пассажа" это именно так.

Вокруг нависают небоскребы один другого ярче. Один из них носит имя Владимира Высоцкого. Представьте в центре своего города махину из стекла и бетона и назовите её именем музыканта, который ну как бы немного не про небоскребы. Называли бы "Вилли Токарев" - вопросов не было. Но я в нём постригся, там хорошая парикмахерская.

Между ними =- исторические дома, от купечества царского времени до сталинского ампира и конструктивизма. Красивые, уверенные, но потерянные между гигантской ширины улиц и пешеходных переходов, от каждого из которых идти минимум метров сто, а в норме все двести. А между ними - бесконечные уверенные заборы. Не заборчики из хлипких труб, а прям заборы, хоть и коренастые, по пояс.

Центр Екатеринбурга всем свои видом говорит "Я жду тебя, мой принц - тебе больше сорока, у тебя дорогая машина, спецпропуск чтобы ездить на дорогой машине по пешеходным улицам и ты не ешь в ресторанах, где могут оказаться плебеи, у которых меньше полутора ящиков денег".

Промежду этого в центре прекрасные культурные заведения типа Колизея, университетов, городка чекистов. И даже классные бары и рестораны, которые ты никогда не узнаешь, если не относишься к сообществу тех, кто знает.

Теперь у меня есть ночной кошмар - быть бедным в Екатеринбурге.

Еще четыре года назад город был другим. Великие башни еще стояли в лесах и казалось, что они не всерьез. Улицы были спокойнее. Не было так много заборов. Не так часто пытались продать золото.

Что-то пошло не так в этом городе.

#всякаяурбанистика #мойтуризм #собственнаялогикагородов

Сегодня я был на Индустриальной биеннале в Екатеринбурге. Там одним из проектов был такой. Художник нашёл в Китае мужиков, которые несмотря на гонения продолжают культ Бога Лягушки. Был такой древний китайский культ в одном китайском райончике, у Бога Лягушки даже храм был. Но храм уничтожили в процессе Культурной Революции. Дескать что вы, какой материализм и бог лягушка. Но традиция в райончике осталась. Регулярно жители советовались с Богом Лягушкой тряся его деревянным троном над столом с меловой крошкой. Причём развили большую культуру коммуникации. Советовались не в режиме да-нет, а по сложным вопросам.

Художник долго наблюдал эти советования и создал нейросеть, которая даёт ответы на вопросы в соответствии с тем как жрецы Бога Лягушки интерпретируют меловые дорожки на столе, образующиеся в результате трясения троном.

А потом художник вместе с архитекторами начал допрашивать нейросеть Бога Лягушки как правильно воссоздать его храм. С каким количеством помещений? Какой крышей? Как помещения отличаются функционалом? Какое должно быть окружение храма?

Нейросеть Бога Лягушки оказалась требовательным, но конструктивным заказчиком.

Ждём храма.

​​Индекс качества городской среды Дом.рф продолжает удивлять. Ладно с высокими показателями качества городской среды в Москве и в Питере, но в Норильске-то как? Вполне резонный вопрос, ведь парадокс налицо - как так вышло, что качество городской среды заполярного города-завода из которого все уезжают по достижении пенсии в более благоприятные города, чтобы уж совсем не убивать и так пошатнувшееся здоровье, выше, чем у городов, в которых люди спокойно себе живут всю жизнь? Глядя на название индекса мы невольно начинаем искать ответ в человеческом измерении, в собственном опыте посещения городов и собственного проживания в них. От того и удивляемся. А ответ кроется не там, но в методике расчета индекса и в том, какую роль играет индекс в российской системе управления.

Комфортная городская среда о которой так много говорят в последнее десятилетие - это не то что мы думаем. Это не не про комфорт пользователя среды. Никакая психология, нейронаука или социология или какой еще наукой мы можем оценить комфорт пользователя среды тут рядом не валялись. Комфортная городская среда в руках государства - это в первую очередь объект административного управления.

Соответственно, критерии индекса качества городской среды подверстаны под административную логику. Это параметры, которыми могут управлять городские, краевые и федеральные чиновники, измеряемые с помощью данных, через призму которых чиновники воспринимают реальность. В качестве KPI выставлена цель к 2024 году сократить вдвое число городов с неблагоприятной городской средой и на 30% повысить среднее значение индекса. Очевидно, что самих по себе городов и пользователей городской среды в этой реальности нет. Есть чиновники, которые воздействуя на отдельные показатели в рамках своих полномочий изменяют общие значения индекса для всей страны.

Та городская среда, которую мы воспринимаем с вами каждый день - лишняя на этом празднике жизни. Если мы посмотрим на показатели индекса, то мы не обнаружим там ни экономических показателей, связанных с развитием бизнеса, ни показателей общественного здоровья, ни показателей миграции, ни показателей качества институтов, ни показателей инвестиционной привлекательности города, ни эффективности муниципального самоуправления, ни показателей счастья и доверия в городе. В общем, ничего, что говорило бы нам о том, что город хороший, в нём комфортно жить, можно быть счастливым и здоровым полноценно развивающимся и самореализующимся горожанином.

Зато мы видим множество показателей, связанных с обеспеченностью территорий инфраструктурными объектами, административными фикциями типа ОКН и ООПТ и прочими феноменами, существующими исключительно в рамках бюрократического документооборота. Здесь нет людей, нет зданий, нет улиц, нет транспортных средств, нет деревьев. Нет медицины, образования, воды, воздуха, еды. Нет ни внешнего мира с его экономикой и глобальными трендами, ни внутреннего с его собственной логикой. Вот такая комфортная городская среда.

Так что нет ничего удивительного, что тяжелые, мало пригодные для жизни города типа Норильска или Москвы в логике административного мышления оказываются обладателями высоких показателей комфортной городской среды. С такими городами пятилетку повышения качества городской среды - в три года!

#комфортныйгородскойчетверг #индексыгородов #собственнаялогикагородов #всякаяурбанистика #новыйурбанизм

В Уфе мы с @profgorozhanka сходили на подкаст "Городская среда". Поговорили с замечательными ведущими про экологию, мультимодальную мобильность, чем плохи чисто пешеходные улицы и почему любой дурак может развивать креативную экономику в городе, в то время как новая экономика острее всего нужна на селе.

#городскаясреда #заграницейенисейскойсибири #гражданскаяинженерия #ЛабГи

https://www.youtube.com/watch?v=6u_TFP8R5AI&feature=youtu.be&fbclid=IwAR1mGCQ9dDcXfcfJlsZE9LBRVdgSPCVVVv5SXbMuvQK_BzjvG2iKlEtE5Rw

​​Соучаствующее проектирование - как быть?

За последние дни прилетало множество поводов задуматься о соучаствующем проектировании. Как работает соучастие, как оно соотносится с архитектурой, демократией, программой формирования комфортной городской среды.

Я и задумывался.

Есть два полюса. На одном полюсе, назовем его ультралевым, жители всегда лучше знают что им нужно и поэтому результаты проектных сессий, пожелания жителей, должны быть законом для проектировщиков. На другом полюсе, назовём его ультраправым, лучше всего в среде для жизни разбираются эксперты-архитекторы, а мнение жителей это не более чем назойливый гул где-то в районе первого этажа башни из говяжьей кости.

На уровне такой поляризации я, разумеется, сторонник первой позиции. Я как социолог города и проектировщик знаю, что лучших экспертов по своей среде обитания нежели сами жители этой среды найти невозможно.

Но дальше начинаются нюансы.

Заседая в одной комиссии я с удивлением заметил, что в одном из малых городов подозрительным образом во всех проектах появляются скейтпарки и велодорожки. Даже там, куда казалось бы немыслимо впихнуть скейтпарк и велодорожку - они туда впихивались. Проектировщики разводили руками и говорили - жители просили скейтпарк и велодорожку, мы и впихнули. Сами видим, что им там места нет, но таково же мнение жителей.

Один мой коллега высказал гипотезу, что это связано с тем, какие карточки раздавали жителям для сессий соучаствующего проектирования. Я проверил. Да. Так и есть - в карточках был скейтпарк и велодорожки, жители их захотели и разместили на территории. Не пропадать же добру.

Значит ли это, что жители хотели скейтпарк и велодорожки до того, как увидели карточки с такими объектами?

Боюсь, что нет.

Нужно ли проектировщикам следовать мнению жителей, захотевших на сессии впервые увиденные скейтпарки и велодорожки?

Боюсь, что нет.

Я считаю, что в таких вопросах необходимо создавать среду информированного волеизъявления. Нельзя предлагать разместить на карте сквера велодорожку человеку, который узнал о существовании велодорожек десять минут назад.

Поэтому любые, повторюсь, любые сессии соучаствующего проектирования нужно предварять информационнными и образовательными кампаниями. Подробными лекциями по урбанистике для жителей, с примерами, с экскурсиями по соседним городам, где уже что-то интересное было. С обменом опытом.

Как социолог я знаю, что человек скорее выберет неведомый вариант ответа на вопрос, чем сознается, что не знает ответа.

Как проектировщик, я хочу, чтобы человек хорошо знал подробности нескольких вариантов ответа и выбирал наиболее ему подходящий.

#соучастие #комфортныйгородскойчетверг #гражданскаяинженерия #всякаяурбанистика

​​В августовском номере журнала Urban Studies вышла статья Роберта Розенбергера On hostile design: Theoretical and
empirical prospects ("К вопросу о враждебном дизайне: теоретические и эмпирические перспективы"), посвященная теме того, как с помощью инструментов городского дизайна осуществляется регулирование поведения людей в городской среде. Розенбергер пишет о том, что в современных городах мы сталкиваемся с широким арсеналом средств регулирования поведения людей через дизайн - это шипы на подоконниках магазинов, чтобы на них невозможно было сидеть, подлокотники по середине лавочек, чтобы на них было невозможно спать, антискейтерские накладки, генераторы назойливых шумов, работающие на частотах, различимых только детьми и подростками, с тем чтобы они не ошивались в торговых центрах - и многими другими устройствами.

Розенбергер пишет, что эти устройства требуют теоретического осмысления и эмпирического изучения. Когда мы создаем их в наших городах, мы пытаемся ответить на опредленные вызовы, которые стоят перед нами. Однако, являются ли эти устройства средством решения проблем, создающих эти вызовы, и насколько такой путь решения проблем успешен?

Так, например, размещая шипы на подоконниках и лавочки на которых невозможно спать мы вроде как решаем проблему того, что бездомные спят на лавочках и сидят на подоконниках. Однако решает ли это проблему бездомности в городе? Разумеется не решает. Более того, согласно Розенбергеру такие инструменты усугубляют проблему бездомности, поскольку делают бездомных менее видимыми в публичном пространстве. Если горожане не видят бездомных в публичных пространствах, то им сложнее мобилизоваться для политических действий, связанных с повышением доступности жилья и психиатрической помощи, сложнее почувствовать необходимость борьбы с неравенством.

При этом, сами по себе инструменты враждебного дизайна зачастую оказываются невидимыми для горожан. Не имея потребности спать на лавочке сложно сразу сообразить, что этот удобный для сидения подлокотник сделан в первую очередь для того, чтобы на лавочке не спали. А будучи взрослым сложно задаться вопросом почему в торговом центре почти нет подростков - нет и нет. Тем более что взрослое ухо не улавливает неприятного для подростков шума.

С другой стороны (тут уж я добавлю от себя, Розенбергер про это не писал), враждебный дизайн, направленный на исключение той или иной группы может приводить к исключению из публичного пространства вообще всех. Так, например, на площади перед Курским вокзалом в Москве для решения проблемы того, что бездомные используют фонтан в гигиенических целях его огородили высоким забором, сделав эстетически непривлекательным и отталкивающим решительно для всех. Точно так же, во многих дворах мы сталкиваемся с тем, что жители, опасаясь уличных алкоголиков, убирают лавочки и любые другие объекты, которые можно использовать для сидения. Тоже своего рода враждебный дизайн.

Проявления враждебного дизайна это по сути дела капитуляция перед решением реальных проблем. Грубое средство исключения определенных практик и социальных групп, инструмент отлучения от общего блага городской среды. И когда мы вдруг сталкиваемся с желанием прибегнуть к враждебному дизайну в своем проекте - нужно задать вопрос - а на какой вызов мы отвечаем? Можем ли мы, вместо того, чтобы устранять последствия, поработать с их причиной?

Можем ли мы внести вклад в решение настоящей проблемы?

#враждебныйдизайн #всякаяурбанистика #городскаясреда #городскойдизайн

Уже завтра будет встреча со мной в Доме Маклецкого в Екатеринбурге. Очень рад, что наконец то начались форматы не в духе "К нам приехал сибирский урбанист рассказать как нам спасти Россию", а форматы честного и спокойного обмена опытами, практиками и болями, а также теоретизирования опыта, практик и боли. http://dom-makletskogo.ru/urbanstudies

Давал тут интервью про города, стресс и депрессию. Вышла первая часть, в ней заметно больше психпросвета и рассуждений о депрессии и биполярке, нежели урбанистике. Впрочем, это же связанные вещи. https://m.realnoevremya.ru/articles/157287-sociolog-petr-ivanov---o-depressiyah-i-gorode?_url=%2Farticles%2F157287-sociolog-petr-ivanov---o-depressiyah-i-gorode&utm_source=desktop&utm_medium=redirect&utm_campaign=mobile#from_desktop

​​Petr Ivanov, 13.11.19 13:46
На картинке не просто так чебуречная какая-то, но чебуречная, которая учит нас горожанству. Владелец чебуречной "Время Ч" в Екатеринбурге во время протестов против застройки сквера храмом раздавал чебуреки как протестующим так и полицейским. Сейчас его за это привлекают. Но по хорошему-то именно это и есть настоящая позиция горожанина и городского бизнесмена - в любой ситуации мы в первую очередь должны быть горожанами, которые собрались в городе для того, чтобы быть сытыми и счастливыми. А во вторую очередь мы уже носители идеологий, профессиональных ролей и обязанностей. Спасибо владельцу "Время Ч" за яркий пример и образец для подражания!

#всякаяурбанистика #времяч #горожанство #городбесов

А вот и вторая часть интервью про города и депрессию вышла. С акцентом уже на жилищных проблемах настоящего и будущего.

#урбанизмнапочитать #городидепрессия
https://m.realnoevremya.ru/articles/157793-petr-ivanov-o-problemah-gorodov-i-gorodskih-zhiteley?_url=%2Farticles%2F157793-petr-ivanov-o-problemah-gorodov-i-gorodskih-zhiteley&utm_source=desktop&utm_medium=redirect&utm_campaign=mobile#from_desktop

Что-то дни богаты на интервью, вот например интервью со мной на Ньюслабе про Красноярск.

С огненным видосом - http://newslab.ru/video/view/chem-gorditsya-krasnoyarsku

http://newslab.ru/article/930429

В России из 1100 городов 700 теряют население: люди умирают и уезжают. Небольшие города сжимаются и превращаются в неперспективные деревни. Города побольше вместо естественного роста привлекают в центр людей из регионов.

И никто не хочет ничего с этим делать. А все программы «социально-экономического роста» не решают никаких проблем городской среды. Это можно изменить, но нужно слишком многое.

Людям просто нечего делать. Они готовы жить в квартире размером 7,5 квадратных метров в Москве, лишь бы не в своём родном городе.

Очень крутое интервью Василия Дубейковского о том, что такое брендинг городов и при чем тут субъектность

#урбанизмнапочитать #собственнаялогикагородов #субьектность
https://bigvill.ru/city/84916-vasilij-dubejkovskij-brend-goroda-dolzhen-govorit-o-tom-kakie-vy-a-ne-kakie-dostoprimechatelnosti-est-v-samare/

В журнале Минской урбанистической платформы вышел материал о том, чем города Беларуси отличаются от городов России. И чем опасна для беларусских городов интеграция Беларуси и России.

#урбанизмнапочитать #сравнительнаяурбанистика

http://urbanist.by/integration/

Доверие - одна из ключевых категорий в социологии на данный момент. И в социологии города тоже. Казалось бы, это довольно невинная категория, отвечающая за то, будешь ли ты сегодня вечером играть в боулинг один и есть ли у тебя среди знакомых багермейстер капитан. Однако же, за этой невинностью скрывается причина того, почему одни города развиваются в лучшую сторону, а другие катятся в бездну насилия и отчаяния.

Почему так?

Вот, например возьмем уровень стратегического видения города. Городские субъекты договариваются об определенных ценностях и своей миссии, основанной на этих ценностях. И далее их действия как камертоном проверяются этой миссией и ценностями. В идеальном мире это работает как-то так. В городе с высоким уровнем доверия городские субъекты, продвигая и воплощая те или иные проекты исходят из того, что другие городские субъекты так же как и они разделяют видение города. И, с высокой долей вероятности, это оказывается именно так.

А в городе с низким уровнем доверия все происходит несколько иначе. Городские субъекты продвигая и воплощая те или иные проекты делают вид, что разделяют видение города и исходят из того, что другие городские субъекты так же как и они только делают вид, что разделяют видение города. А стратегию мы разработали и приняли только потому, что из федерального центра пальцем пригрозили и чтобы на урбанистическом форуме было что сказать. На урбанистических форумах же все тоже только делают вид, что серьезно подходят к стратегическим документам.

Разумеется, второй сценарий чреват огромным количеством издержек. В городских администрациях городов с низким уровнем доверия и видением, разработанным чтобы дырку на стене занавешивать, основным занятием чиновников всех уровней становится гадание. Гадают, разумеется, на то, что же будет сегодня в фокусе внимания вышестоящего начальства. На гадание уходит много времени и сил, поэтому ни о какой системной работе речи быть не может. Работает только режим "Ой, завтра мэр/губернатор/президент приезжает, надо срочно что-то изобразить". Очевидно, что наскоро изображенное с высокой долей вероятности оказывается одноразовым и некачественным. Такая система наиболее склонна подсаживаться на иглу мегасобытий. Мегасобытие - это же почти как приезд президента, только еще денег дают.

На уровне бизнеса, в особенности строительного, низкое доверие и отсутствие реального стратегического видения ведёт к тому, что драматически снижается горизонт планирования. Фактически, бизнес либо подчиняется непредсказуемому движению фокуса внимания городской администрации, либо теневым способом становится тем, кто обеспечивает для других участников рынка непредсказуемость движения этого фокуса внимания. Чем обеспечивает себе конкурентные преимущества. Для города это оборачивается тем, что снижается вероятность и качество реализации проектов комплексного развития территорий. В особенности сложных уже застроенных территорий, обладающих сложившимся комплексом городских субъектов. В результате возникают либо сценарии силового девелопмента, либо, что чаще, сценарий расползания города, потому как быстро построить в чистом поле горизонт планирования позволяет. А вот договариваться с кем-то, особенно с тем, кого ты, как и себя, подозреваешь в заведомой неискренности - долго и муторно.

На уровне горожан низкое доверие приводит к тому, что слова "активист" и "общественник" превращаются в ругательства. А заодно в слово, обозначающее "мошенник, под видом общественной активности отрабатывающий заказ мэрии/девелопера/нужно подчеркнуть". И тут еще полбеды, что семантика меняется, беда в том, что таковые мошенники в изобилии появляются. Трудно отличимые на первый взгляд от ценностно заряженных активистов. Что еще усугубляется тем, что ценностно заряженные активисты заведомо убеждены, что все чиновники продажные воры, бизнесмены алчные торгаши, а все кто с ними, с ценностно заряженными активистами, не согласны - на зарплате у продажных воров и алчных торгашей.

Очевидно, что в такой конструкции городская среда получается так себе. Если что-то хорошее и получается, то происходит это с невероятным надрывом и вопреки всему. Чудом получается.

Единственный выход из этого - осознанная работа городских субъектов с доверием друг к другу. В Беларуси есть такое понятие как "помяркоунасть". На русский язык его сложно перевести, но приблизительно оно обозначает некоторую гражданскую вежливость и базовое уважение и доверие к своему контрагенту. Условно говоря, до тех пор пока контрагент не сделал тебе намеренно чего-то плохого, подозревать его в злонамеренности не стоит.

В ситуации низкого доверия практиковать такую гражданскую вежливость сложно, не говоря уже о том, что просто рискованно. Но надо - никто за нас не повысит нам доверия, а без высокого доверия рассчитывать на то, что у нас будут хорошие города - как минимум самонадеенно.

#социальныйкапитал #городскиестратегии #горожанство #помяркоунасть #гражданскаяинженерия