Поэтому неопытный водитель становится опытным при наличии достаточного количества Опыта.
Опыт начисляется за езду в гололёд, по грязи, за параллельную парковку и обгоны, а за сбитых старушек, наоборот, не начисляется.
ГК
Опыт начисляется за езду в гололёд, по грязи, за параллельную парковку и обгоны, а за сбитых старушек, наоборот, не начисляется.
ГК
ОТКУДА ВЗЯЛИСЬ СВОЛОЧИ И УБЛЮДКИ? (ГНУСНЫЕ УРОКИ РУССКОГО)
В далёком-предалёком детстве, маленького Оечку, одним недобрым днем, привели держа за ухо завучу. Завуч стучала ладонью по столу и кричала примерно следующее: «Ты от кого это слово услышал, негодяй?! Ты хотя бы знаешь что это слово означает?!»
Негодяй не знал. Скорее всего, мало кто знал значение слова «блядь» в этой маленькой якутской деревне. Вот эта приезжая училка русского языка на пару с завучем и знали, наверное. И, кстати говоря, так и не поделились в тот день своими знаниями. Напинали жопку юного матерщинника, да и отпустили с наказом: никогда не ругаться незнакомыми словами!
Странно, но именно этот урок Оечка никогда не забывал, и всю жизнь матерился только со знанием значения применяемого термина. Чего и вам желает.
БЛЯДЬ
В принципе, значение слова вызвавшего праведный гнев педсостава, я выяснил довольно скоро. Но то что слово «блядь» не всегда означало только «распутная женщина», выяснил гораздо позже.
В самом начале применения, словом «блядь», обозначали заблудившегося. Да, все правильно - блудить - блуд - блядь. В закромах истории остались письма знаменитого протопопа Аввакума, называющего своего оппонента реформатора Никона «новой блядью», в смысле заблуждающегося в вере, еретика.
Так что сейчас завучу я бы смог открыть много нового.
СВОЛОЧЬ
Тут есть несколько версий. По одной из них, сволочами в свое время называли бурлаков, которые сволакивали по реке разные суда. Негативный оттенок слово приобрело сначала в виде "торговаться как сволочь {бурлак}". Конечно, парни торговались сурово, работка-то та еще, никто задаром баржи против течения волочить не будет.
Вторая версия более прозаичная - сволочью первоначально называли всяческий мусор, который сгребали в кучу. Это значение (среди прочих) сохранено и у Даля: «Сволочь - все, что сволочено или сволоклось в одно место: бурьян, трава и коренья, сор, сволоченный бороною с пашни». Со временем этим словом стали определять ЛЮБУЮ толпу, собравшуюся в одном месте. И уж потом им стали именовать всяческий презренный люд: алкашей, воришек, бродяг и прочие асоциальные элементы.
Третья, менее распространенная версия, исходит от вида казни, которая часто встречается в сказках. Это когда осужденного привязывали к конскому хвосту и… правильно, по чисто полю волочили до смерти. Таким образом сволочь – недостойный человек достойный именно такой лютой казни.
ПОДОНОК
Этимологию этого слова, нам объяснит классик:
«Генерал допил из бутылки последние подонки, встал и пошел из комнаты». (Ф. Достоевский «Идиот»).
В прошлом, когда контроль за качеством еды был не слишком навязчив, а почти все напитки изготовлялись на основе натуральных продуктов, большинство алкогольных напитков, были нефильтрованными. «Подонками» называли недопитые остатки жидкости, остававшейся на дне вместе с осадком. А потом это стало кличкой тех пьянчуг, кто в кабаке допивал мутные осадки спиртных «подонков».
ЧМО
Это слово и на самом деле происходит от аббревиатуры. Но это не «человек морально опущенный» или «человек московской области» как разъясняет народная этимология. ЧМО – часть материального обеспечения.
«Чмошник» — презрительное (и завистливое, чего уж там) обозначения солдатами Красной Армии, служивших в частях материального обеспечения, которые по мнению большинства, устроились незаслуженно комфортно. Перекочевав в уголовный жаргон, слово «чмо» приобрело сходное значение — человек, старающийся занять более «хлебную» позицию «недостойным», с точки зрения уголовной этики, способом.
Чмошник, в отличие от работяги, мужика, - конечно же хилый слабак... падла.
УБЛЮДОК
Ублюдок, до появления иностранного термина «гибрид», было вполне себе научным словом, применяемым в животноводстве. Ублюдками называли помесь двух видов животных типа мула, который помесь лошади с ослом
.
Также, ублюдками называли, да и называют плод любви породистой мамы и беспородного отца у собак. Короче, то, что получается когда хозяин оставил процесс вне наблюдения, "не ублюдил". А позже ублюдками начали называть детей дворян с простолюдинами, бастардов.
В далёком-предалёком детстве, маленького Оечку, одним недобрым днем, привели держа за ухо завучу. Завуч стучала ладонью по столу и кричала примерно следующее: «Ты от кого это слово услышал, негодяй?! Ты хотя бы знаешь что это слово означает?!»
Негодяй не знал. Скорее всего, мало кто знал значение слова «блядь» в этой маленькой якутской деревне. Вот эта приезжая училка русского языка на пару с завучем и знали, наверное. И, кстати говоря, так и не поделились в тот день своими знаниями. Напинали жопку юного матерщинника, да и отпустили с наказом: никогда не ругаться незнакомыми словами!
Странно, но именно этот урок Оечка никогда не забывал, и всю жизнь матерился только со знанием значения применяемого термина. Чего и вам желает.
БЛЯДЬ
В принципе, значение слова вызвавшего праведный гнев педсостава, я выяснил довольно скоро. Но то что слово «блядь» не всегда означало только «распутная женщина», выяснил гораздо позже.
В самом начале применения, словом «блядь», обозначали заблудившегося. Да, все правильно - блудить - блуд - блядь. В закромах истории остались письма знаменитого протопопа Аввакума, называющего своего оппонента реформатора Никона «новой блядью», в смысле заблуждающегося в вере, еретика.
Так что сейчас завучу я бы смог открыть много нового.
СВОЛОЧЬ
Тут есть несколько версий. По одной из них, сволочами в свое время называли бурлаков, которые сволакивали по реке разные суда. Негативный оттенок слово приобрело сначала в виде "торговаться как сволочь {бурлак}". Конечно, парни торговались сурово, работка-то та еще, никто задаром баржи против течения волочить не будет.
Вторая версия более прозаичная - сволочью первоначально называли всяческий мусор, который сгребали в кучу. Это значение (среди прочих) сохранено и у Даля: «Сволочь - все, что сволочено или сволоклось в одно место: бурьян, трава и коренья, сор, сволоченный бороною с пашни». Со временем этим словом стали определять ЛЮБУЮ толпу, собравшуюся в одном месте. И уж потом им стали именовать всяческий презренный люд: алкашей, воришек, бродяг и прочие асоциальные элементы.
Третья, менее распространенная версия, исходит от вида казни, которая часто встречается в сказках. Это когда осужденного привязывали к конскому хвосту и… правильно, по чисто полю волочили до смерти. Таким образом сволочь – недостойный человек достойный именно такой лютой казни.
ПОДОНОК
Этимологию этого слова, нам объяснит классик:
«Генерал допил из бутылки последние подонки, встал и пошел из комнаты». (Ф. Достоевский «Идиот»).
В прошлом, когда контроль за качеством еды был не слишком навязчив, а почти все напитки изготовлялись на основе натуральных продуктов, большинство алкогольных напитков, были нефильтрованными. «Подонками» называли недопитые остатки жидкости, остававшейся на дне вместе с осадком. А потом это стало кличкой тех пьянчуг, кто в кабаке допивал мутные осадки спиртных «подонков».
ЧМО
Это слово и на самом деле происходит от аббревиатуры. Но это не «человек морально опущенный» или «человек московской области» как разъясняет народная этимология. ЧМО – часть материального обеспечения.
«Чмошник» — презрительное (и завистливое, чего уж там) обозначения солдатами Красной Армии, служивших в частях материального обеспечения, которые по мнению большинства, устроились незаслуженно комфортно. Перекочевав в уголовный жаргон, слово «чмо» приобрело сходное значение — человек, старающийся занять более «хлебную» позицию «недостойным», с точки зрения уголовной этики, способом.
Чмошник, в отличие от работяги, мужика, - конечно же хилый слабак... падла.
УБЛЮДОК
Ублюдок, до появления иностранного термина «гибрид», было вполне себе научным словом, применяемым в животноводстве. Ублюдками называли помесь двух видов животных типа мула, который помесь лошади с ослом
.
Также, ублюдками называли, да и называют плод любви породистой мамы и беспородного отца у собак. Короче, то, что получается когда хозяин оставил процесс вне наблюдения, "не ублюдил". А позже ублюдками начали называть детей дворян с простолюдинами, бастардов.
А потом и просто рожденных вне брака. Ублюдок в смысле оскорбления - рожденный от мамы легкого поведения и кого-то пожелавшего остаться анонимом.
СТЕРВА
Буквальное значение этого слова - падаль, отсюда и "стервятник", птица питающаяся падалью. Но обиднее всего, что в дореволюционной России "стервами" называли проституток самого низшего пошиба.
Опустившиеся на самое дно путаны, в то антисанитарное время поголовно болели сифилисом, поэтому заживо гнили, и запах имели соответствующий. Так что дружелюбное обзывапние своих подруг стервами, не самое умное решение.
Прочих говнюков и шлюх, думаю, особо расталдычивать не надо. А если надо, велкам, спрашивайте в каментах. Мы нагуглим :)
Оечка
СТЕРВА
Буквальное значение этого слова - падаль, отсюда и "стервятник", птица питающаяся падалью. Но обиднее всего, что в дореволюционной России "стервами" называли проституток самого низшего пошиба.
Опустившиеся на самое дно путаны, в то антисанитарное время поголовно болели сифилисом, поэтому заживо гнили, и запах имели соответствующий. Так что дружелюбное обзывапние своих подруг стервами, не самое умное решение.
Прочих говнюков и шлюх, думаю, особо расталдычивать не надо. А если надо, велкам, спрашивайте в каментах. Мы нагуглим :)
Оечка
все бабы это обезьяны
с большой гранатой за рулём
сказал илья сегодня утром
на красный бодро пролетев
с большой гранатой за рулём
сказал илья сегодня утром
на красный бодро пролетев
ЗАПЕКАНКА (СОЧИНЕНИЕ КО ДНЮ ПОВАРА)
У пищи, которую я иногда готовлю, содержание довлеет над формой. Если короче - еда получается вкусной, но выглядит страшновато.
В отличие, например, от блюд, которые иногда готовит Колоскова.
Блюда, которые иногда готовит Колоскова, словно картины Абрахама ван Бейерена - прекрасны внутренне и безупречны внешне. И поверх этого великолепия, как правило, мелко крошится сельдерей.
Сегодня я приготовил запеканку из куриного паштета, яиц и прочей ерунды из холодильника. Запеканка получилась вкусной, но некрасивой.
Подобную сероватую массу показывают в художественных фильмах про страшные американские тюрьмы с плохим питанием и жуткими нравами.
В таких фильмах огромный татуированный повар с размаху плюхает подобную сероватую массу главному герою прямо на жестяной поднос. Главный герой морщится, а его друг (позже его проткнут заточкой в грязной душевой) шепчет, мол, ты не морщись, брат, а то повар заметит. А повар-то уже и заметил! Сюжет!
А еще как-то раз ко мне в гости заходил Али Можайский. Я говорю, будешь, Али, кушать? Он говорит – буду. Ну, я ему и принес. Целую сковородку желтоватой неоднородной массы. Мясо плавает, угадывается чеснок.
Мне-то ясно, что это желтенькое на вкус божественно. А Али смотрел-смотрел на сковородку, а потом говорит: мне домой пора. И ушел.
Не знаю, может сельдерей сверху крошить:(
ГК
У пищи, которую я иногда готовлю, содержание довлеет над формой. Если короче - еда получается вкусной, но выглядит страшновато.
В отличие, например, от блюд, которые иногда готовит Колоскова.
Блюда, которые иногда готовит Колоскова, словно картины Абрахама ван Бейерена - прекрасны внутренне и безупречны внешне. И поверх этого великолепия, как правило, мелко крошится сельдерей.
Сегодня я приготовил запеканку из куриного паштета, яиц и прочей ерунды из холодильника. Запеканка получилась вкусной, но некрасивой.
Подобную сероватую массу показывают в художественных фильмах про страшные американские тюрьмы с плохим питанием и жуткими нравами.
В таких фильмах огромный татуированный повар с размаху плюхает подобную сероватую массу главному герою прямо на жестяной поднос. Главный герой морщится, а его друг (позже его проткнут заточкой в грязной душевой) шепчет, мол, ты не морщись, брат, а то повар заметит. А повар-то уже и заметил! Сюжет!
А еще как-то раз ко мне в гости заходил Али Можайский. Я говорю, будешь, Али, кушать? Он говорит – буду. Ну, я ему и принес. Целую сковородку желтоватой неоднородной массы. Мясо плавает, угадывается чеснок.
Мне-то ясно, что это желтенькое на вкус божественно. А Али смотрел-смотрел на сковородку, а потом говорит: мне домой пора. И ушел.
Не знаю, может сельдерей сверху крошить:(
ГК
СНЕЖНЫЙ БАРС
Мне порой снятся горы. Белоснежные горы.
По ним гуляет человек, а с ним снежный барс, я просыпаюсь, курю на балконе, и до утра уже не могу уснуть.
Моего знакомого - плюгавого, прыщавого и дурно пахнущего школяра, боялись во всех соседних школах, и не только ученики, но и трудовики вместе с физруками.
Я был на два года его старше, вырос с ним в одном дворе в такой же двухэтажной деревянной бичёвке и никогда не понимал, как его, такого мелкого, можно бояться.
Он всегда увязывался с нами в парк на городскую дискотеку.
Волшебный голос Джельсомино?
Во-во, так она почему-то и называлась.
Не помню, чтобы я там плясал, да мы туда даже не заходили, бухали рядом. А он носился по окрестным кустам, где также вполутьме сидели всякие подозрительные компании, и бесстрашно чудил: где кроссовки отберёт, кому кирпичом заедет, кого бритвой полоснёт…
Потому погоняло у него было Джельсомино.
К утру мы его скручивали, а бывало, и связывали, и тащили его, дрыгающегося, домой на квартал.
Потом я уехал учиться. А его забрали в армию. Где-то на Кавказе начиналась война - туда он и попал.
И как-то ему там очень понравилось. Нашёл он себя там, что-ли.
Году эдак в 1997 я приезжал по старой памяти на квартал, друзей там уже особо не осталось, а Джельсомино я нашёл в кочегарке. Он, всё такой же мелкий, жилистый и шебутной, кидал там уголь, а в перерывах мы бухали и курили план.
– Погоди, говорил он мне, скоро там опять начнётся.
Глаза его блестели.
Когда там опять началось, у него уже было всё готово, какие-то военные причиндалы в чемоданчике, нужные документы... Он ушёл в военкомат, как на долгожданный праздник. И уехал оттуда воевать первым поездом.
Года три спустя я неожиданно встретил его в зоопарке, куда повёл детей. Зоопарк - это конечно сказано громко, - если бы не медведь, пара волков и годовалый тигрёнок - это был бы обычный провинциальный живой уголок.
Он сидел в клетке, а в ногах у него спал тигрёнок.
Не узнать его было сложно, он остался таким же непричёсанным, мятым, щербатым, разве что чуть почернел и приморщинился.
– Джельсомино, – окликнул его я.
Он приоткрыл глаза, прищурился против солнца, и радостно завопил, о, ёб твою мать, кого я вижу!
Как оказалось, работает он зоопарке уже полгода, убирает за хищниками в клетках и здесь же в сторожке живёт.
Так продолжалось года два: зоопарк стал для моих шпанюков любымым местом где дядя Джельсомино позволял им всё, кроме, конечно, того чтобы заходить в клетки к крупным животным.
Сам он у них в клетках не только убирался, а порой, перебрав после какого праздника водки, спал.
А чо, говорил он, сена кинул, и даже зимой не замёрзнешь, они большие, тёплые, кот, вон -кивал он головой на подросшую тигрицу, - мурлыкает даже…
Погоди, говорил он мне, заговорщицки, скоро там опять начнётся. И глаза его начинали блестеть.
Кончилось всё это внезапно: никогда он ко мне прежде не заходил, а тут появился на пороге без звонка поздно ночью.
По лицу его блуждала безумная улыбка. Он был в новенькой военной «горке», заляпанной свежими бурыми пятнами.
– Попрощаться зашёл, – глуховато пробормотал он и протянул мне хозяйственную авоську, заныкай пока - попросил он, - если чо за труды, половина твоя.
И ушёл.
Дома я заглянул туда - там лежали пачки долларов и рублей. На вес килограмм эдак пять а то и шесть.
Позже я узнал, что хозяин зверинца мутил с китайцами контрабанду. Когда те заехали в очередной раз, Джельсомино залез к ним по старой привычке в грузовик прибрать что плохо лежит и нашёл в кузове мёртвого снежного барса и живого котёнка в клетке.
Что-то у него переклинило в мозгах он взял ружьё со сторожки и пострелял за раз обоих приехавших вместе с хозяином. Машину его нашли в горах. Он бросил ее, когда кончился бензин, и ушёл с котёнком барса пешком. Слышал, за голову Джельсомино объявили хорошую сумму, гораздо больше чем было в авоське. Его долго искали, менты, бандиты, китайцы и даже охотники. Кто говорит, что, конечно же, нашли, а кто, что он ушёл по тайге, через перевалы за границу.
Кто знает.… Но порой он мне снится, маленький человек с большой кошкой.
Мне порой снятся горы. Белоснежные горы.
По ним гуляет человек, а с ним снежный барс, я просыпаюсь, курю на балконе, и до утра уже не могу уснуть.
Моего знакомого - плюгавого, прыщавого и дурно пахнущего школяра, боялись во всех соседних школах, и не только ученики, но и трудовики вместе с физруками.
Я был на два года его старше, вырос с ним в одном дворе в такой же двухэтажной деревянной бичёвке и никогда не понимал, как его, такого мелкого, можно бояться.
Он всегда увязывался с нами в парк на городскую дискотеку.
Волшебный голос Джельсомино?
Во-во, так она почему-то и называлась.
Не помню, чтобы я там плясал, да мы туда даже не заходили, бухали рядом. А он носился по окрестным кустам, где также вполутьме сидели всякие подозрительные компании, и бесстрашно чудил: где кроссовки отберёт, кому кирпичом заедет, кого бритвой полоснёт…
Потому погоняло у него было Джельсомино.
К утру мы его скручивали, а бывало, и связывали, и тащили его, дрыгающегося, домой на квартал.
Потом я уехал учиться. А его забрали в армию. Где-то на Кавказе начиналась война - туда он и попал.
И как-то ему там очень понравилось. Нашёл он себя там, что-ли.
Году эдак в 1997 я приезжал по старой памяти на квартал, друзей там уже особо не осталось, а Джельсомино я нашёл в кочегарке. Он, всё такой же мелкий, жилистый и шебутной, кидал там уголь, а в перерывах мы бухали и курили план.
– Погоди, говорил он мне, скоро там опять начнётся.
Глаза его блестели.
Когда там опять началось, у него уже было всё готово, какие-то военные причиндалы в чемоданчике, нужные документы... Он ушёл в военкомат, как на долгожданный праздник. И уехал оттуда воевать первым поездом.
Года три спустя я неожиданно встретил его в зоопарке, куда повёл детей. Зоопарк - это конечно сказано громко, - если бы не медведь, пара волков и годовалый тигрёнок - это был бы обычный провинциальный живой уголок.
Он сидел в клетке, а в ногах у него спал тигрёнок.
Не узнать его было сложно, он остался таким же непричёсанным, мятым, щербатым, разве что чуть почернел и приморщинился.
– Джельсомино, – окликнул его я.
Он приоткрыл глаза, прищурился против солнца, и радостно завопил, о, ёб твою мать, кого я вижу!
Как оказалось, работает он зоопарке уже полгода, убирает за хищниками в клетках и здесь же в сторожке живёт.
Так продолжалось года два: зоопарк стал для моих шпанюков любымым местом где дядя Джельсомино позволял им всё, кроме, конечно, того чтобы заходить в клетки к крупным животным.
Сам он у них в клетках не только убирался, а порой, перебрав после какого праздника водки, спал.
А чо, говорил он, сена кинул, и даже зимой не замёрзнешь, они большие, тёплые, кот, вон -кивал он головой на подросшую тигрицу, - мурлыкает даже…
Погоди, говорил он мне, заговорщицки, скоро там опять начнётся. И глаза его начинали блестеть.
Кончилось всё это внезапно: никогда он ко мне прежде не заходил, а тут появился на пороге без звонка поздно ночью.
По лицу его блуждала безумная улыбка. Он был в новенькой военной «горке», заляпанной свежими бурыми пятнами.
– Попрощаться зашёл, – глуховато пробормотал он и протянул мне хозяйственную авоську, заныкай пока - попросил он, - если чо за труды, половина твоя.
И ушёл.
Дома я заглянул туда - там лежали пачки долларов и рублей. На вес килограмм эдак пять а то и шесть.
Позже я узнал, что хозяин зверинца мутил с китайцами контрабанду. Когда те заехали в очередной раз, Джельсомино залез к ним по старой привычке в грузовик прибрать что плохо лежит и нашёл в кузове мёртвого снежного барса и живого котёнка в клетке.
Что-то у него переклинило в мозгах он взял ружьё со сторожки и пострелял за раз обоих приехавших вместе с хозяином. Машину его нашли в горах. Он бросил ее, когда кончился бензин, и ушёл с котёнком барса пешком. Слышал, за голову Джельсомино объявили хорошую сумму, гораздо больше чем было в авоське. Его долго искали, менты, бандиты, китайцы и даже охотники. Кто говорит, что, конечно же, нашли, а кто, что он ушёл по тайге, через перевалы за границу.
Кто знает.… Но порой он мне снится, маленький человек с большой кошкой.
ДЕНИСКИН ГЛИНТВЕЙН
Как-то раз, тоскливым зимним днем, мы с Мишкой сидели у Дениски дома, болтали ногами и пили пиво.
Отопление работало неважно, дома у Дениски стоял жуткий холод, холодным было и пиво, поэтому при каждом глотке нас заметно косоёжило.
Я сделаю глоток – и дрожу.
Дениска сделает – у него лицо сводит.
Мишка глотнет – и глаза у него сначала на лоб лезут, а потом куда-то в щеки опускаются. И после этого он минут двадцать недовольно зыркает ими через ноздри.
В общем, кое-как, клацая зубами, допил я седьмую бутылку, бросил её к остальной посуде и заявил:
- Вот что, братцы! – заявил я – хватит нам косоёжится и стучать зубами! Пора что-то менять в этой покрытой инеем системе алкоценностей! Пора переходить на напитки, которые более соответствуют погоде и внутреннему состоянию.
- Я водку не буду. – сразу сказал Дениска- меня от водки таращит. Бывало, выпью водки и меня таращит до самого обеда. Ни работать не могу, ни с людьми общаться.
- Водка-дрянь. – согласился я. - А коньяк?
- Коньяк – напиток настроения. - сказал Дениска. - Его нужно пить если на душе плохо или если на душе хорошо. Коньяк, как блюз. А наше настроение сейчас ни туда, ни сюда. Вроде и плохо, но с другой стороны, не очень-то. Если сравнивать с песней, напрашивается частушка, которую поёт тракторист на спидах.
- Я бы сварил глинтвейн – сказал я – если б знал, как.
- А ведь это неплохая идея! – сказал Дениска и забегал по комнате – Нет ничего лучше горячего и хорошо прочищающего голову напитка. Можно завернуться в клетчатые пледы и поглощать его, словно мы какие английские баре.
-Ты знаешь, как варить глинтвейн? – удивился я.
-Да чего там знать! - ответил Дениска- Я тыщу раз видел, как бабуля варит. Берет всякие приправы из ящика, да сыплет в кастрюлю. А потом вино туда наливает и над кастрюлей дышит. Делов-то!
Мишка не принимал участие в обсуждении. Он сидел на диване, глядел на нас в оба глаза и молчал. И губу свою правую приподнял чуть-чуть. А левую, наоборот опустил.
А мы, значит, пошли шариться в Денискиных кухонных шкафах.
А там сто лет никто не шарился. В одном шкафу на полке лежит посреди пыли жухлый перец. В другом – еще один. А у в третьем лежит у него крупа. Гречка и манка.
Схватил Дениска гречку и манку и мне говорит: ставь-ка кастрюлю на огонь! Щас мы всё устроим!
Поставил я кастрюлю на огонь, налил в неё винища, а тут и Дениска подоспел со своей крупой. Сразу две пачки высыпал.
Сидим, значит ждем пока глинтвейн приготовится. И за пивом время коротаем.
Через какое-то время варево кипеть стало. А потом смотрю: крышка на кастрюле приподнялась и оттуда наш глинтвейн лезет!
И тут до меня дошло.
- Ах ты ж бестолочь такая – закричал я – где ж это видано, чтобы глинтвейн до кипения доводили!
Выливай всё ко всем чертям! Сейчас заново поставим!
Поставили заново, только на этот раз огонь медленный сделали.
И вместо гречки и манки мы в кастрюлю насыпали гороху.
Да нам уже и плевать к тому времени было, чего туда сыпать.
Я как-то внезапно устал пиво пить и в кресле уснул.
Дениска спиной в пустые бутылки упал.
Мишка тот вообще завис под люстрой и пузыри пускал откуда-то из-под мозжечка.
Проснулись мы оттого, что приехала Денискина бабуля. И пожарные. От дыма мы не проснулись.
А от пожарных и от бабули - да.
- Ох вы мои ж родненькие – запричитала бабуля – живы! А я-то думала, может померли? А гляди-ж ты, не померли!
Но мы не померли, а вышли из этой проклятой квартиры и шатаясь пошли в ближайшую кафешку.
Уселись в мягкие кресла. Заказали глинтвейн.
Через некоторое время нам его принесли. Всё как надо сделали. С корицей.
- Мишка меня беспокоит – сказал я Дениске, прихлебывая правильный глинтвейн.
- Какой Мишка? – удивился Дениска – тебя со вчерашнего что ли ещё не отпустило? Мы ж вдвоём зависаем!
- А, понятно. – сказал я.
- Э, какого хрена! – сказал Мишка, вставая с кресла.
Парфентий Матрешкин
Как-то раз, тоскливым зимним днем, мы с Мишкой сидели у Дениски дома, болтали ногами и пили пиво.
Отопление работало неважно, дома у Дениски стоял жуткий холод, холодным было и пиво, поэтому при каждом глотке нас заметно косоёжило.
Я сделаю глоток – и дрожу.
Дениска сделает – у него лицо сводит.
Мишка глотнет – и глаза у него сначала на лоб лезут, а потом куда-то в щеки опускаются. И после этого он минут двадцать недовольно зыркает ими через ноздри.
В общем, кое-как, клацая зубами, допил я седьмую бутылку, бросил её к остальной посуде и заявил:
- Вот что, братцы! – заявил я – хватит нам косоёжится и стучать зубами! Пора что-то менять в этой покрытой инеем системе алкоценностей! Пора переходить на напитки, которые более соответствуют погоде и внутреннему состоянию.
- Я водку не буду. – сразу сказал Дениска- меня от водки таращит. Бывало, выпью водки и меня таращит до самого обеда. Ни работать не могу, ни с людьми общаться.
- Водка-дрянь. – согласился я. - А коньяк?
- Коньяк – напиток настроения. - сказал Дениска. - Его нужно пить если на душе плохо или если на душе хорошо. Коньяк, как блюз. А наше настроение сейчас ни туда, ни сюда. Вроде и плохо, но с другой стороны, не очень-то. Если сравнивать с песней, напрашивается частушка, которую поёт тракторист на спидах.
- Я бы сварил глинтвейн – сказал я – если б знал, как.
- А ведь это неплохая идея! – сказал Дениска и забегал по комнате – Нет ничего лучше горячего и хорошо прочищающего голову напитка. Можно завернуться в клетчатые пледы и поглощать его, словно мы какие английские баре.
-Ты знаешь, как варить глинтвейн? – удивился я.
-Да чего там знать! - ответил Дениска- Я тыщу раз видел, как бабуля варит. Берет всякие приправы из ящика, да сыплет в кастрюлю. А потом вино туда наливает и над кастрюлей дышит. Делов-то!
Мишка не принимал участие в обсуждении. Он сидел на диване, глядел на нас в оба глаза и молчал. И губу свою правую приподнял чуть-чуть. А левую, наоборот опустил.
А мы, значит, пошли шариться в Денискиных кухонных шкафах.
А там сто лет никто не шарился. В одном шкафу на полке лежит посреди пыли жухлый перец. В другом – еще один. А у в третьем лежит у него крупа. Гречка и манка.
Схватил Дениска гречку и манку и мне говорит: ставь-ка кастрюлю на огонь! Щас мы всё устроим!
Поставил я кастрюлю на огонь, налил в неё винища, а тут и Дениска подоспел со своей крупой. Сразу две пачки высыпал.
Сидим, значит ждем пока глинтвейн приготовится. И за пивом время коротаем.
Через какое-то время варево кипеть стало. А потом смотрю: крышка на кастрюле приподнялась и оттуда наш глинтвейн лезет!
И тут до меня дошло.
- Ах ты ж бестолочь такая – закричал я – где ж это видано, чтобы глинтвейн до кипения доводили!
Выливай всё ко всем чертям! Сейчас заново поставим!
Поставили заново, только на этот раз огонь медленный сделали.
И вместо гречки и манки мы в кастрюлю насыпали гороху.
Да нам уже и плевать к тому времени было, чего туда сыпать.
Я как-то внезапно устал пиво пить и в кресле уснул.
Дениска спиной в пустые бутылки упал.
Мишка тот вообще завис под люстрой и пузыри пускал откуда-то из-под мозжечка.
Проснулись мы оттого, что приехала Денискина бабуля. И пожарные. От дыма мы не проснулись.
А от пожарных и от бабули - да.
- Ох вы мои ж родненькие – запричитала бабуля – живы! А я-то думала, может померли? А гляди-ж ты, не померли!
Но мы не померли, а вышли из этой проклятой квартиры и шатаясь пошли в ближайшую кафешку.
Уселись в мягкие кресла. Заказали глинтвейн.
Через некоторое время нам его принесли. Всё как надо сделали. С корицей.
- Мишка меня беспокоит – сказал я Дениске, прихлебывая правильный глинтвейн.
- Какой Мишка? – удивился Дениска – тебя со вчерашнего что ли ещё не отпустило? Мы ж вдвоём зависаем!
- А, понятно. – сказал я.
- Э, какого хрена! – сказал Мишка, вставая с кресла.
Парфентий Матрешкин
разврат и ужас этот элджей
язычник черт и сатанист
негодовали якутяне
шаманским бубном потряся
язычник черт и сатанист
негодовали якутяне
шаманским бубном потряся
Про собачку Тину и мороз.
Однажды собачка Тина, после весёлой прогулки, зачем-то лизнула железную домофонную дверь. Ну, я не знаю, может там кто-то вкусно плюнул. Она и лизнула. А дело было зимой. И язык этой глупой собаки мигом прилип к двери. Она его дёргает - а он прилип. А я смотрю и не совсем понимаю что происходит, потому что не видела, как она лизнула железную вкусную дверь. А собачка Тина тем более не понимает, и дёргает.
В общем, язык мы отодрали: кровь, слюни, слёзы.
С тех пор собачка Тина смотрит на эту дверь с уважением и отходит от неё на почтительное расстояние.
К чему я это - с первыми морозами, друзья! Не лижите железные двери!
Г-жа Колоскова
Однажды собачка Тина, после весёлой прогулки, зачем-то лизнула железную домофонную дверь. Ну, я не знаю, может там кто-то вкусно плюнул. Она и лизнула. А дело было зимой. И язык этой глупой собаки мигом прилип к двери. Она его дёргает - а он прилип. А я смотрю и не совсем понимаю что происходит, потому что не видела, как она лизнула железную вкусную дверь. А собачка Тина тем более не понимает, и дёргает.
В общем, язык мы отодрали: кровь, слюни, слёзы.
С тех пор собачка Тина смотрит на эту дверь с уважением и отходит от неё на почтительное расстояние.
К чему я это - с первыми морозами, друзья! Не лижите железные двери!
Г-жа Колоскова
АВТОГРАФ НА СЧАСТЬЕ
Все, наверное, уже знают эту историю, но я все равно расскажу. Летом 2004 года случился один из самых ярких дней моей жизни. Я до сих пор легко вспоминаю, какое тогда было солнце, чем пахло в воздухе, какими звуками был наполнен каждый эпизод. И еще я помню, что был каким-то очень легким, стремительным и уверенным.
«Якутск вечерний» праздновал свое 10-летие и по этому поводу в город приехала группа «Ногу Свело», а я тогда все время писал про заезжих артистов и потому катался с ними целый день. Мы обедали в клубе «Какаду», побывали на какой-то радиостанции, заезжали куда-то еще и, наконец, приехали на площадь Орджоникидзе, где и должен был состояться концерт. Покровский начал свое выступление с минуты молчания! Значит, это было 22 июля. Точно! Духота, пыль и чуть вечернее солнце.
Послушать концерт я никак не мог, поскольку нужно было бежать в Драмтеатр. Там был творческий вечер Николая Караченцова и молодой антрепренер Александр Лобанов обещал мне 10 минут с артистом после спектакля. И я побежал. Сейчас бы я наверняка рухнул без чувств на середине пути, а тогда добежал.
Зал был практически пуст – человек 20 не больше. Я даже заволновался, не перепутал ли дни. Но на сцену вышел Караченцов…
Тот концерт, правда, одно из самых сильных впечатлений в моей жизни. Пустой зал, очень яркий свет, а на сцене чистый гений. Он читал незнакомые мне стихи и пел песни, которые я никогда не слышал, но все это было почему-то очень близким и понятным. Я вообще с каждым его движением чувствовал сопричастность.
Перед каждой песней он давал сигнал звукорежиссеру, вскидывая руку и восклицая: «МАЭСТРО!» И казалось, что там ни какой-то дяденька на кнопку нажимает, а целый оркестр вздрагивает и тут же замирает в ожидании первого движения дирижерской палочки.
А еще Караченцов танцевал. Бил степ в компании десяти невероятно длинноногих девушек. У них было несколько номеров и каждый раз, когда они появлялись на сцене, я удивлялся, как человек в 60 лет (специально считал, когда готовился к интервью) может так отплясывать! Было очень обидно, что этого почти никто не видит. Хотелось кричать: «Смотрите! Смотрите, это какое-то чудо!»
После концерта я поспешил к гримерке, надеясь поскорее выведать, как у него так получается. Но оказалось, что у дверей уже ждали две пожилые тетки из какого-то непонятного дайджеста «Новости Якутии». Они спросили: «А вы откуда молодой человек?» Я гордо ответил что из «вечерки», а они такие: «А ну тогда хорошо, что со своими вопросами пойдете после нас».
И вот прибегает Лобанов, открывает нам дверь гримерки и горит: «только 10 минут на всех, у нас ужин в отеле, надо ехать». Я захожу вместе с тетками. Они рассаживают на стулья перед сидящим за столом Караченцовым, а я скромно встаю позади них.
За окном еще было светло, но настольная лампа жгла густым красноватым светом и потому комната, как бы делилась на две части - одна сероголубая и прохладная, а другая жаркая и затемненная. И граница проходила по лицу актера. Он курил «приму» и в его огромной руке папиросинка казалась просто миниатюрной. Помню, что его голос звучал как-то очень утробно, как мурлыканье у кошки. Можно было услышать, что слова рождаются где-то в груди.
А говорил, он о чем-то несущественном. Тетки спрашивали его, как он долетел, каково это быть знаменитым артистом и часто ли ему предлагают сниматься в кино. А вокруг бегал Лобанов и орал: «Пять минут!» «Три минуты!» «Ужин съедят без нас!» «Серьезно, заканчивайте уже»
А одна из теток, я прямо помню эту блядскую интонацию, спрашивает Караченцова:
- Николай…(Невыносимая пауза ) Мне кажется… (совершенно невыносимая пауза в течение которой я впервые в жизни испытал искреннее желание ударить женщину по голове) … Что у вас поклонниц… (Сколько, блядь, можно один вопрос задавать, сука ты старая! Я ведь знаю удушающий прием, я могу быстро закончить это и еще останется время поговорить. Ты до сих пор молчишь, мразь?! Что у тебя там? Что «поклонниц»? Говори уже!)… Больше чем поклонников. Так ли это?
Все, наверное, уже знают эту историю, но я все равно расскажу. Летом 2004 года случился один из самых ярких дней моей жизни. Я до сих пор легко вспоминаю, какое тогда было солнце, чем пахло в воздухе, какими звуками был наполнен каждый эпизод. И еще я помню, что был каким-то очень легким, стремительным и уверенным.
«Якутск вечерний» праздновал свое 10-летие и по этому поводу в город приехала группа «Ногу Свело», а я тогда все время писал про заезжих артистов и потому катался с ними целый день. Мы обедали в клубе «Какаду», побывали на какой-то радиостанции, заезжали куда-то еще и, наконец, приехали на площадь Орджоникидзе, где и должен был состояться концерт. Покровский начал свое выступление с минуты молчания! Значит, это было 22 июля. Точно! Духота, пыль и чуть вечернее солнце.
Послушать концерт я никак не мог, поскольку нужно было бежать в Драмтеатр. Там был творческий вечер Николая Караченцова и молодой антрепренер Александр Лобанов обещал мне 10 минут с артистом после спектакля. И я побежал. Сейчас бы я наверняка рухнул без чувств на середине пути, а тогда добежал.
Зал был практически пуст – человек 20 не больше. Я даже заволновался, не перепутал ли дни. Но на сцену вышел Караченцов…
Тот концерт, правда, одно из самых сильных впечатлений в моей жизни. Пустой зал, очень яркий свет, а на сцене чистый гений. Он читал незнакомые мне стихи и пел песни, которые я никогда не слышал, но все это было почему-то очень близким и понятным. Я вообще с каждым его движением чувствовал сопричастность.
Перед каждой песней он давал сигнал звукорежиссеру, вскидывая руку и восклицая: «МАЭСТРО!» И казалось, что там ни какой-то дяденька на кнопку нажимает, а целый оркестр вздрагивает и тут же замирает в ожидании первого движения дирижерской палочки.
А еще Караченцов танцевал. Бил степ в компании десяти невероятно длинноногих девушек. У них было несколько номеров и каждый раз, когда они появлялись на сцене, я удивлялся, как человек в 60 лет (специально считал, когда готовился к интервью) может так отплясывать! Было очень обидно, что этого почти никто не видит. Хотелось кричать: «Смотрите! Смотрите, это какое-то чудо!»
После концерта я поспешил к гримерке, надеясь поскорее выведать, как у него так получается. Но оказалось, что у дверей уже ждали две пожилые тетки из какого-то непонятного дайджеста «Новости Якутии». Они спросили: «А вы откуда молодой человек?» Я гордо ответил что из «вечерки», а они такие: «А ну тогда хорошо, что со своими вопросами пойдете после нас».
И вот прибегает Лобанов, открывает нам дверь гримерки и горит: «только 10 минут на всех, у нас ужин в отеле, надо ехать». Я захожу вместе с тетками. Они рассаживают на стулья перед сидящим за столом Караченцовым, а я скромно встаю позади них.
За окном еще было светло, но настольная лампа жгла густым красноватым светом и потому комната, как бы делилась на две части - одна сероголубая и прохладная, а другая жаркая и затемненная. И граница проходила по лицу актера. Он курил «приму» и в его огромной руке папиросинка казалась просто миниатюрной. Помню, что его голос звучал как-то очень утробно, как мурлыканье у кошки. Можно было услышать, что слова рождаются где-то в груди.
А говорил, он о чем-то несущественном. Тетки спрашивали его, как он долетел, каково это быть знаменитым артистом и часто ли ему предлагают сниматься в кино. А вокруг бегал Лобанов и орал: «Пять минут!» «Три минуты!» «Ужин съедят без нас!» «Серьезно, заканчивайте уже»
А одна из теток, я прямо помню эту блядскую интонацию, спрашивает Караченцова:
- Николай…(Невыносимая пауза ) Мне кажется… (совершенно невыносимая пауза в течение которой я впервые в жизни испытал искреннее желание ударить женщину по голове) … Что у вас поклонниц… (Сколько, блядь, можно один вопрос задавать, сука ты старая! Я ведь знаю удушающий прием, я могу быстро закончить это и еще останется время поговорить. Ты до сих пор молчишь, мразь?! Что у тебя там? Что «поклонниц»? Говори уже!)… Больше чем поклонников. Так ли это?
У меня аж в глазах потемнело! Не помню, что он ей ответил, помню, что после этого тетки со счастливым видом удалились… А Караченцов встал, подошел ко мне, взял мой ежедневник, написал в нем «Счастья! Н. Караченцов» и отдал мне со словами: «Спасибо большое, что пришли». Очевидно, он надеялся, что я просто за автографом и сейчас уйду, но я сказал: "у меня к вам еще пара вопросов». А он улыбнулся, взмахнул рукой и ответил: «задавай!»
- Это ведь неправда что вам 60 лет?
- Конечно неправда! Мне 59, 60 только в октябре исполнится.
Иван Романов
- Это ведь неправда что вам 60 лет?
- Конечно неправда! Мне 59, 60 только в октябре исполнится.
Иван Романов
Сегодня день водителя, мы поздравляем всех, кто так или иначе водитель и объявляем новый конкурс!
Придумайте подпись к этому фото, напишите в комментах в любой из соцсетей, и мы, смеясь, страдая и мучаясь, выберем лучший.
Победителю - приз, уважение, публикация и наши горячие рукопожатия!
Придумайте подпись к этому фото, напишите в комментах в любой из соцсетей, и мы, смеясь, страдая и мучаясь, выберем лучший.
Победителю - приз, уважение, публикация и наши горячие рукопожатия!