2 апреля – день, когда начнут действовать американские 25% пошлины на все автомобили Евросоюза.
Американцы любят полный фарш, а значит цены на Мерседесы, БМВ и Ауди будут космические.
Сокращения рабочих мест и сворачивание разработок в Германии неизбежно. Французов в США знать не знают.
Никто из европейских гениев не стал договариваться с Трампом.
Теперь посмотрим, почем фунт лиха. Российский рынок тоже закрыт.
Наверное Мерсы теперь будут продавать Украине - с пушками и бронезащитой.

С 1 апреля в России вступает в силу ряд новых законов, которые способны существенно изменить социально-экономическую динамику. На первый взгляд – точечные инициативы. Но в совокупности они указывают на перенацеливание системы на внутреннюю устойчивость.

Ограничения на рискованные потребительские кредиты. Банки больше не смогут без разбора выдавать «займы до зарплаты» под грабительские 700% годовых. Это ударит по микрофинансовым структурам, но оздоровит финансовую среду. Центробанк действует на опережение: лучше предотвратить волну личных дефолтов, чем потом тушить социальные пожары.

Расширение цифрового профиля гражданина. Электронный паспорт, единая биометрия, интеграция с «Госуслугами». Доступ к господдержке становится проще, но возрастает и уровень контроля. Цифровая среда уже не просто сервис – это новое политико-экономическое пространство, где будут учитывать, начислять, обнулять.

Новые механизмы работы с трудовыми мигрантами. Ужесточаются условия допуска в чувствительные отрасли – строительство, ЖКХ, логистику. Миграция – это не только рынок, и решения в этой сфере должны быть синхронизированы с культурными и демографическими реалиями.

Стимулы для промышленных коопераций. Преференции получат те, кто действительно развивает импортозамещение, а не говорит о нем. Это уже не ручное управление, а попытка выстроить промышленную архитектуру, где бизнес действует не только ради прибыли, но и в логике стратегической надежности.

Эти меры разноплановы, но их объединяет общий вектор. Россия постепенно уходит от потребительской логики к модели «социального капитализма» – где рынок работает в рамках национального курса, стабильность важнее краткосрочной выгоды, а государство не столько вмешивается, сколько модерирует процессы.