В Музее военной формы проходит выставка  "Если бы однажды я стал царём", посвящённая  120- летию со дня рождения  Наследника Цесаревича Алексея Николаевича Романова.
На выставке собраны уникальные подлинные экспонаты из жизни цесаревича Алексея:  его игрушки, рисунки, фотографии и личные вещи, а также его сестёр Великих княжон, из частных коллекций и государственного архива РФ.
Например, письменный набор "Совушки", подаренный Алексею Григорием Распутиным.
Муфта для рук помогала Алексею согреть его вечно мерзнущие из- за болезни руки.
Евангелие Новый завет, по видимому общее для всех детей.
Как и все дети, Алексей  любил игрушки- особенно любил железную дорогу, солдатиков, лошадки. Игрушки, кстати, без какой-то помпезности, без украшений, всё достаточно простое, но всесторонне развивающее ребенка.
По вечерам отец, император Николай II, вслух читал для него и сестёр приключенческие истории.
Выставка  открывает нам двери в  жизнь ребёнка, росшего в большой любящей семье.

#Романовы
#Музеи
#АннаКерн

..Осенью царь дал Конституцию и Думу. Полились революционные речи, народ понемногу стал уже читать газеты, разговоры велись везде.

Однако эксцессы революции были подавлены правительством: войска, казаки и полиция были еще на стороне «общественного порядка». А народные массы еще не выросли из своего прежнего мирного и примирительного настроения. Старое пока оказалось сильнее.

Но эта победа была непрочна, так чувствовали многие из нас. Вместо обычного смирения начинали расти в народной душе раздражение и молчаливый протест. Дума тоже ничего особенного не дала. Первые два ее состава были распущены. Революционные элементы ее уехали в Финляндию и там выпустили «Выборгское воззвание». Но, признаюсь, я даже его, кажется, и не читал. Не оставило оно следа и в массах.

Поднимался в Думе вопрос о земле, но тоже бесплодно. И как-то скоро образовалось неверие в эту говорильню. Мне думается, что в народе существовало неясное чувство, что и Дума – барское дело, а не народное, компромиссно-буржуазное, а не радикально-рабочее. Я думаю, тут было много правды, поэтому и к разгонам ее массы относились совершенно равнодушно, выбирали лениво новых думцев и успокаивались. Не видно было ярких перемен в жизни. Не было и сильных вождей ни с какой стороны.
Только один раз явился у трона многообещающий яркий человек П.А.Столыпин. Он бросил дерзновенно-крылатое слово революционной Думе: «Не запугаете!» Но это было сказано более смело, чем исторически прозорливо. Сам же он был убит в киевском театре, где был и царь, провокатором Богровым, а революция продолжала тихо расти... Кстати, позволю высказать свое мнение неопытного «тоже политика». Ему приписывалась некоторыми будто бы гениальная спасительная идея земледельческой системы, так называемого хуторского хозяйства;

Продолжение в комментариях

Митрополит Вениамин (Федченков) На рубеже двух эпох

«Две революции»

Православный Крым