К 80-летию полного снятия блокады Ленинграда Петербургский метрополитен выпустил вот такой симпатичный бесконтактный проездной с посвящённой Дороге Жизни картинкой. Изделие получилось настолько универсальным, что оно не только дает возможность путешествовать на всех видах городского транспорта, но и людям вроде меня позанудствовать на тему ошибок в оформлении. Впрочем, его счастливым обладателям наверняка будет интересно знать, что изображено на этой картинке.

Сначала разберёмся, что означает "Военно-автомобильная дорога №101". Валентин Ковальчук в своём капитальном труде о Дороге Жизни пишет [текст сокращён]: "С 26.11.1941 г. приказом по тылу Ленфронта ледовая дорога стала именоваться Военно-автомобильной дорогой №101 (ВАД-101)... 07.12.1941 г. А. И. Микоян и А. В. Хрулев предложили создать Управление дороги во главе с начальником, которому должны быть подчинены начальники баз в Подборовье — Заборье, в Новой Ладоге и в Осиновце и весь транспорт, т. е. речь шла об объединении двух дорог — ВАД-101 и ВАД-102. Военный совет Ленинградского фронта в тот же день своим постановлением подчинил ледовую дорогу через Ладожское озеро на правах участка ВАД-102... 22.02.1942 г. управление ВАД-101 было переименовано в ледовый участок ВАД-102". Проще говоря, ВАД-101 формально существовал всего 2 недели, хотя название "задержалось" до конца февраля.

Полуторка на фотографии едет с открытой дверью по покрытому водой льду в апреле 1942 года, и потому к ВАД-101 отношения не имеет. Но ещё меньше отношения и к дороге, и к грузовику имеет карта на подложке, которая отображает исключительно водные коммуникации на Ладоге в 1942 и 1943 годах. Можно предположить, что авторский замысел заключался в отображении всей совокупности путей доставки грузов в город, которая, и составляет понятие "Дорога Жизни". Но что-то мне подсказывает, что креативный дизайнер провёл не более 5 минут в Гугле в процессе поиска информации. С другой стороны, грузовик советский и карта настоящая - уже очень хорошо по нынешним временам. Пользуйтесь на здоровье!

81 год назад, нормы хлеба в Ленинграде стали такими же, как и в остальной стране.

Благодаря заработавшей в феврале 1943 года Дороге Победы поезда смогли подвозить в город столько грузов, что это позволило увеличить нормы хлеба на 100, а некоторым категориям даже на 200 грамм в день. Хлеб этот шёл в город по "Коридору Смерти", который как на ладони просматривался противником с Синявинских высот. Наблюдая за проходящими всего в 4-5 километрах поездами, немцы расстреливали их как мишени в тире. Когда Ольга Берггольц писала о блокадном хлебе "с огнём и кровью пополам", то это была не просто метафора. В феврале 1943 года по поездам было выпущено до 500 снарядов, а в марте, когда наша артиллерия ещё не научилась подавлять вражеские батареи, произошло 2 крупные трагедии. Два поезда с боеприпасами были уничтожены обстрелом с Синявинских высот 3 и 16 марта, в результате чего погибло несколько десятков человек и были разрушены пути на протяжении нескольких сотен метров. Тем не менее, после перерывов на ремонт под постоянным артогнём, движение поездов возобновлялось.

Вот как вспоминает о тех днях Мария Ивановна Яблонцева, работавшая на "Дороге Победы":

"На обратном пути попали под бомбежку. Степана Комарова убило, и ещё помощника машиниста. Степан весь целехонький лежал, только у уха осколок маленький торчал. А Валя Мукасеева, которая вместо меня поехала, получила ранение обеих ног, так и осталась хромой: кости неправильно срослись.

Страшнее всего было на «Дороге Смерти». Там тридцать восемь километров пути, из них одиннадцать — по голой местности, то есть видно, когда выходит состав. Его тут же обстреливали. Редкий поезд проходил благополучно. На этом участке прямо перед нами взорвался снаряд. Еще минута, и попал бы в наш тормоз. Взрыв получился за нами, но нас оглушило, конечно. Очнулись — машинист сидит без фуражки, я без сумки. Приехали на станцию: люди рты открывают, а ничего не говорят. Оказывается, это мы не слышим — оглушены!.. Да, видимо, ангел-хранитель был у меня, раз после таких случаев оставалась жива."