Несколько разрозненных работ авангардного (фото)художника и эсперантиста Эй-Кью (瑛九, настоящее имя Сугита Хидэо 杉田 秀夫, 1911-1960), 1930-е и 1950-е.
НИСЁТЭЙ, ИЛИ КУРЬЕЗНАЯ ИСТОРИЯ ОДНОГО ДОМА
Одним из примеров архитектурного "арт-брют" может послужить Нисётэй (二笑亭), очень необычный дом, который существовал в токийском районе Фукагава в 1930-е годы.
В 1927 году некто по имени Ватанабэ Киндзо: (渡辺金蔵, 1877?-1942) решил перестроить дом в квартале Мондзэн-накатё. Ватанабэ родился на Кюсю, переехал в Токио, занимался ремеслами (изготовлением таби) и какое-то время держал магазин европейских товаров и стал крупным землевладельцем. Кроме того, он также увлекался японскими традиционными искусствами -- чайной церемонией, каллиграфией и поэзией.
В 1923 году дом Ватанабэ был уничтожен Великим землетрясением Канто, и некоторое время его семья жила в бараках. Возможно, потеря дома повлияла на психическое состояние Ватанабэ и тот решил отправиться в кругосветное путешествие. Члены семьи пытались его отговорить, но тот был непреклонен и в октябре 1925-го отправился в поездку вместе с двумя сыновьями, где запомнился рядом странностей и причуд -- например, необычной манерой одеваться и огромными чаевыми в 100 иен. Неизвестно, до какой степени будущий Нисётэй был вдохновлен тем, что Ватанабэ увидел на Западе -- он побывал во Франции, Англии, США и Канаде -- но строительство началось в декабре 1927 года.
Дом строился без какого-либо проекта -- Ватанабэ давал устные инструкции плотнику, порой противоречащие друг другу. Официально постройка была завершена в 1931 году, но Ватанабэ продолжал вносить изменения. Постепенно его жена и дети переехали к родственникам в префектуру Тиба, и он остался один вместе со служанкой. Впрочем, семья продолжала навещать его.
Нисётэй был не очень большим деревянным домом, однако для кухни и склада использовалась сталь. Кроме необычных окон на фасаде и тяжелых решетчатых ворот, которые, по воспоминанию сына Ватанабэ, постоянно скрипели, в нем было достаточно и иных, порой причудливых, особенностей. Так, в проеме боковой двери находилась рама в форме ромба, которая мешала проходу. Во дворе стояла лестница, по высоте превышавшая крышу, которая, однако, никуда не вела. По всему дому в стенах были сделаны небольшие дырки, куда было вставлено толстое стекло.
Внутри тоже было достаточно интересного: потолок прихожей достигал крыши, крючки для одежды располагались примерно на высоте четырех метров, а глубина шкафчиков для хранения вещей составляла всего 30 сантиметров. В комнате для чайной церемонии в нише токонома стояла фотография Ниагарского водопада длиной в один метр. Кроме того, Ватанабэ, по всей видимости, питал особую любовь к мытью -- в ванной комнате соседствовали и японская, и европейская ванны.
В 1936 году случился "телефонный инцидент", который положил конец строительству Нисётэй. Ватанабэ решил отказаться от телефона, потому что, по его словам, перестал им пользоваться и не хотел платить лишний раз. В то время телефон считался довольно ценным, и хотя ответственные власти не поняли причину, телефон все-таки убрали. Отчасти поэтому, отчасти из-за все возраставших трат на строительство, семья Ватанабэ подала иск о признании его сумасшедшим и он был помещен в психиатрическую больницу. В следующем году психиатр Сикиба Рюдзабуро: (式場隆三郎, 1898-1965) написал ряд статей о Нисётэй в журнале "Хототогису", которые позже вышли отдельной книгой, что и принесло этому дому славу, однако не спасло от уничтожения -- в 1938 году Нисётэй был снесен.
Одним из примеров архитектурного "арт-брют" может послужить Нисётэй (二笑亭), очень необычный дом, который существовал в токийском районе Фукагава в 1930-е годы.
В 1927 году некто по имени Ватанабэ Киндзо: (渡辺金蔵, 1877?-1942) решил перестроить дом в квартале Мондзэн-накатё. Ватанабэ родился на Кюсю, переехал в Токио, занимался ремеслами (изготовлением таби) и какое-то время держал магазин европейских товаров и стал крупным землевладельцем. Кроме того, он также увлекался японскими традиционными искусствами -- чайной церемонией, каллиграфией и поэзией.
В 1923 году дом Ватанабэ был уничтожен Великим землетрясением Канто, и некоторое время его семья жила в бараках. Возможно, потеря дома повлияла на психическое состояние Ватанабэ и тот решил отправиться в кругосветное путешествие. Члены семьи пытались его отговорить, но тот был непреклонен и в октябре 1925-го отправился в поездку вместе с двумя сыновьями, где запомнился рядом странностей и причуд -- например, необычной манерой одеваться и огромными чаевыми в 100 иен. Неизвестно, до какой степени будущий Нисётэй был вдохновлен тем, что Ватанабэ увидел на Западе -- он побывал во Франции, Англии, США и Канаде -- но строительство началось в декабре 1927 года.
Дом строился без какого-либо проекта -- Ватанабэ давал устные инструкции плотнику, порой противоречащие друг другу. Официально постройка была завершена в 1931 году, но Ватанабэ продолжал вносить изменения. Постепенно его жена и дети переехали к родственникам в префектуру Тиба, и он остался один вместе со служанкой. Впрочем, семья продолжала навещать его.
Нисётэй был не очень большим деревянным домом, однако для кухни и склада использовалась сталь. Кроме необычных окон на фасаде и тяжелых решетчатых ворот, которые, по воспоминанию сына Ватанабэ, постоянно скрипели, в нем было достаточно и иных, порой причудливых, особенностей. Так, в проеме боковой двери находилась рама в форме ромба, которая мешала проходу. Во дворе стояла лестница, по высоте превышавшая крышу, которая, однако, никуда не вела. По всему дому в стенах были сделаны небольшие дырки, куда было вставлено толстое стекло.
Внутри тоже было достаточно интересного: потолок прихожей достигал крыши, крючки для одежды располагались примерно на высоте четырех метров, а глубина шкафчиков для хранения вещей составляла всего 30 сантиметров. В комнате для чайной церемонии в нише токонома стояла фотография Ниагарского водопада длиной в один метр. Кроме того, Ватанабэ, по всей видимости, питал особую любовь к мытью -- в ванной комнате соседствовали и японская, и европейская ванны.
В 1936 году случился "телефонный инцидент", который положил конец строительству Нисётэй. Ватанабэ решил отказаться от телефона, потому что, по его словам, перестал им пользоваться и не хотел платить лишний раз. В то время телефон считался довольно ценным, и хотя ответственные власти не поняли причину, телефон все-таки убрали. Отчасти поэтому, отчасти из-за все возраставших трат на строительство, семья Ватанабэ подала иск о признании его сумасшедшим и он был помещен в психиатрическую больницу. В следующем году психиатр Сикиба Рюдзабуро: (式場隆三郎, 1898-1965) написал ряд статей о Нисётэй в журнале "Хототогису", которые позже вышли отдельной книгой, что и принесло этому дому славу, однако не спасло от уничтожения -- в 1938 году Нисётэй был снесен.
Forwarded from То яма, то канава
В Японии есть такой феномен «росиа кэки» (русские пирожные, или русское печенье). Это печенье похоже на то, что у нас называют курабье, бывает еще с шоколадной глазурью, кремом и орешками. Считается, что рецепт был привезен в Японию из России в 1931 году неким кондитером スタンレー・オホッキー - Стэнли Охокки (Охоцкий?). На сайте кондитерской «Накаяма», которая продает русское печенье с 1953 года также сказано, что Стэнли был кондитером при российском императорском дворе. О том, как и при каких обстоятельствах он прибыл в Японию, история умалчивает. О русском печенье в России никто не слышал, как и об известном в Японии бисквитном пирожном с желе из красных бобов «Сибирь» и о знаменитых конфетах Morozoff. Ещё в Японии есть такое понятие как «русский чай», но об этом в следующий раз.
"Промо"-фотографии несостоявшейся Олимпиады 1940 года в Токио, 1938 (?).
Классное собрание в начальной школе Хирохата (広幡尋常小学校), город Окадзаки, 1934 год.
На доске написаны 10 правил, которые были расшифрованы пользователями японского твиттера.
1) давайте не играть в самураев
2) давайте следить за чистотой обуви
3) давайте не собираться (?)
4) давайте не мусорить в классе
5) давайте соблюдать правила во время игр
6) давайте не класть руки за пазухой (кимоно)
7) не держать руки в карманах в классе
8) нельзя заходить туда, куда запрещено заходить
9) давайте спокойно ходить по коридору
10) давайте следить за порядком в классе
На доске написаны 10 правил, которые были расшифрованы пользователями японского твиттера.
1) давайте не играть в самураев
2) давайте следить за чистотой обуви
3) давайте не собираться (?)
4) давайте не мусорить в классе
5) давайте соблюдать правила во время игр
6) давайте не класть руки за пазухой (кимоно)
7) не держать руки в карманах в классе
8) нельзя заходить туда, куда запрещено заходить
9) давайте спокойно ходить по коридору
10) давайте следить за порядком в классе
Ровно 100 лет назад, 10 июня 1920 года, "Лигой улучшения жизни" (人生活改善同盟会) и Токийской астрономической обсерваторией был учрежден особый праздник -- День часов (時の記念日, токи-но кинэнби) с целью привить японцам западное отношение ко времени и тем самым рационализировать жизнь.
Праздник был приурочен к дате первого письменного упоминания часов в истории Японии -- 10 июня 671 года (25-й день 4-й луны 10 года правления императора Тэнти). В "Анналах Японии" записано: "Водяные часы перенесли в новое здание. [...] Водяные часы впервые стало возможным использовать".
В полдень первого Дня часов в Токио был дан сигнал пушечных выстрелов, фабричных гудков и храмовых колоколов. Считается, что этот день помог распространить в обществе понятие "секунды" (что бы это ни значило). Кроме того, с 16 мая по 4 июля 1920 года в Токийском музее образования была проведена выставка часов. На иллюстрации -- специальный выпуск журнала "Кёику Сюроку" ("Образовательные материалы", 教材集録), посвященный выставке.
Праздник был приурочен к дате первого письменного упоминания часов в истории Японии -- 10 июня 671 года (25-й день 4-й луны 10 года правления императора Тэнти). В "Анналах Японии" записано: "Водяные часы перенесли в новое здание. [...] Водяные часы впервые стало возможным использовать".
В полдень первого Дня часов в Токио был дан сигнал пушечных выстрелов, фабричных гудков и храмовых колоколов. Считается, что этот день помог распространить в обществе понятие "секунды" (что бы это ни значило). Кроме того, с 16 мая по 4 июля 1920 года в Токийском музее образования была проведена выставка часов. На иллюстрации -- специальный выпуск журнала "Кёику Сюроку" ("Образовательные материалы", 教材集録), посвященный выставке.
Открытки с мостами из серии "Шестнадцать мостов большого Токио" (大東京の十六橋), часть первая. Годы неизвестны.